Кладбище для олигарха

Кирилл Казанцев, 2012

Тайная организация по борьбе с коррупцией «Антикор» пустяками не занимается. Ее лучший боевик Андрей Ларин направлен в элитный поселок на берегу Ладоги. Там, на закрытой территории, огороженной высоким забором с колючей проволокой, возводится какой-то особо секретный и дорогостоящий объект. Территорию охраняют вооруженные люди и жестокие псы, готовые в клочья разорвать всякого, кто осмелится приблизиться к объекту. Население поселка смертельно боится этого места, даже в мыслях своих не пытаясь заглянуть за забор. Известно только, что сверхсекретную стройку затеял печально известный коррупционер Угрюмов. Ларину придется в одиночку выяснять, что, по чьему заказу и на чьи деньги строится на берегу озера…

Глава 2

Поселок Никитина Грива до последних событий был не очень большим. А теперь, после того, как его пересек таинственный бетонный забор со спиралью колючки поверху, так и вовсе уменьшился вдвое.

После двенадцати ночи исчезли и редкие прохожие с его улиц. Лишь заезжие байкеры неторопливо нарезали круги по его опустевшим улицам. Однако в любом месте, где есть люди, имеется и своя ночная жизнь.

Подростки — мальчишка с девчонкой лет четырнадцати — терпеливо дожидались кого-то, прячась возле старого развесистого вяза, нависшего над узкой улочкой. Одеты они были по-походному: в резиновые сапоги, джинсы и куртки-штормовки. За спинами — школьные рюкзаки, хотя, конечно же, на занятия они не собирались. Какие занятия, если на дворе лето, а все поступки и приключения у молодых людей соотносятся с одним-единственным словом — каникулы…

— Дашка, как ты думаешь, может, Витька и не придет? — Мальчишка щурился в темноту соседнего переулка.

— Что ты такое говоришь? — возмутилась Даша. — Витька всегда свое слово держит.

— Я не о том. Он пацан обязательный, если сказал — сделает. Но ведь родители могли не пустить. А снасти-то у него. Нам без них на озере делать нечего.

— Будто он у них спрашивать станет. Родители к родственникам в Питер поехали. Витька с бабушкой остался, а та глухая и слепая, в десять вечера спать ложится. Я-то уж знаю, — Даша говорила о своем отсутствующем друге так, будто и в мыслях не могла допустить, что тот подведет друзей.

— Я через окно вылез, — признался Денис. — Родители меня уже давно не проверяют. Я у них в полном доверии.

Девчонка блеснула глазами и прислушалась.

— Идет.

И в самом деле — из темноты переулка вынырнул их ровесник, тот самый Витька, о котором ребята только что говорили. Он тоже был одет в резиновые сапоги, джинсы, ветровку, за спиной — рюкзак, в руках держал полотняный мешок и целую связку бамбуковых удилищ.

— Привет, — протянул он руку Денису, а затем, немного смущаясь, поцеловал Дашу в щеку.

Та тут же отпрянула.

— Ты чего?

— Ну, мы же здесь все свои, — немного растерялся Витя, — у нас секретов друг от друга нет.

— А если кто-нибудь увидит и отцу расскажет? Знаешь, что мне за это будет?

— Рано или поздно узнает.

Денис присматривался к друзьям, и было понятно, что он немного им завидует.

— Снасти все взял? — Даша смотрела на удилища и мешок.

— Все, как и договаривались. Удочки, «закидухи»… А вы фонари прихватили?

Денис сбросил рюкзак, расстегнул его и достал рыбацкое приспособление.

— Настоящий рыбацкий, у отца свистнул. В нем и фонарь, и радиоприемник. Аккумулятора на пять часов хватает.

— Ладно тебе, не хвались, — улыбнулась Даша. — Через пять часов рассвет уже наступит. Нам столько и не надо. У меня-то фонарь обычный, за «три копейки» на базаре купленный, китайский, с тремя батарейками. А теперь тихо. Пошли, чтобы нас никто не видел.

Ребята гуськом — мальчишки спереди и сзади, а Даша между ними — двинулись вдоль бетонного забора, раскроившего поселок пополам.

Жилая застройка кончилась, пошел неухоженный скверик с невысокой оградой.

— Здесь никто не увидит, — пообещал Витя, сбегал к изгороди и вытащил из высокой травы грубо сколоченную стремянку.

Вдвоем с Денисом они поставили ее к бетонному забору. Даша бамбуковым удилищем приподняла спираль колючки.

— Ну, я первый, — Витя оставил снасти внизу и стал карабкаться по лестнице, однако замер, добравшись лишь до половины, и тут же заспешил вниз.

— Ты чего?

— Машина там едет.

Ребята успели лишь бросить лестницу под бетонным забором, как за поворотом показались слепящие фары автомобиля.

— Черт, разнюхали, наверное, наш лаз, вот и прилетели. Ой, что мне от отца будет! — выдохнула Даша, однако на лице сохраняла выражение спокойствия.

Мимо ребят неторопливо проехала легковая машина. В опущенное стекло боковой дверцы на них внимательно посмотрел какой-то незнакомый мужчина с мясистым лицом.

— Ну, кажется, пронесло, — с облегчением вздохнул Денис.

Но не тут-то было. Скрипнули тормоза. Автомобиль сдал задним ходом и замер напротив ребят. Из него выбрались двое: тот самый мужчина, смотревший на них через боковую дверку, и тот, кто сидел за рулем, — высокий коротко стриженный блондин средних лет, взгляд его голубых глаз был пронзительным. Никто из школьников не выдержал его. Все трое смотрели себе под ноги.

— Во-первых, здравствуйте, — произнес Ларин. — Вернее, доброй ночи, — для начала прозвучало вполне миролюбиво.

Первой подняла взгляд Даша и произнесла с легким вызовом:

— Доброй ночи. Какие-нибудь проблемы? Дорогу подсказать? Я вижу, вы не местный.

— Дорогу я и сам всегда найду, — Андрей улыбнулся строгой улыбкой, а затем добавил жестко типично милицейскую фразу: — Нарушаем, значит.

— Чего мы нарушаем? — неуверенно проговорил Денис.

— Время позднее, и несовершеннолетним без сопровождения взрослых в общественных местах ходить не положено. А вы еще через забор перелезть собрались, проникнуть на охраняемую, режимную территорию… Так, быстро — как зовут, где живете, школа и класс, фамилия классного руководителя. — Ларин для убедительности даже достал из кармана блокнотик, раскрыл его и сделал вид, что держит над страницей ручку, хотя пальцы его были пусты.

— А кто вы такой, чтобы мы вам докладывали? Работник полиции? — поинтересовалась Даша.

— Даже если и так.

— Если вы полицейский, то согласно уставу должны были нам сначала честь отдать, представиться, а если мы попросим у вас документы, то обязаны их предъявить. Есть у вас документы? — нахально, с чувством собственной правоты щурилась девчонка.

У Андрея, хоть и был в кармане комплект документов на все случаи жизни, от оперуполномоченного ФСБ до инспектора областной санстанции, он не полез их доставать — много чести.

— Умная очень или много приводов в отделение имеется? — усмехнулся Ларин. — Можете не говорить, кто вы такие. Я и так знаю, — он поднял руку и указал на Дашу: — Живешь ты на улице Линейной. Частный сектор, дом сорок пять. А зовут тебя, — Андрей сделал короткую паузу и добавил: — Даша.

— Точно, — с легким испугом выдохнула девчонка. — Но как?..

— Короче, господа путешественники. Ваша ночная экспедиция закончена. Быстро по домам. А вас, юная дамочка, чтобы ничего не случилось, я обязан лично вернуть в руки родителей, — Ларин строго посмотрел на Дашу.

— Не надо. А то, если отец узнает…

— Ремнем отхлещет?

— Нет, он иногда так посмотреть может, что лучше уж ремнем отхлестал бы. Он у меня участковый, сегодня на дежурстве.

Андрей с Дугиным переглянулись — мол, теперь, когда ребята запуганы, можно узнать у них то, ради чего, собственно, и останавливались.

— Участковый — это серьезно, — вполне по-дружески улыбнулся Ларин. — Не стоит его от серьезной работы отвлекать. К тому же ребята вы, смотрю, самостоятельные. Не глупостями же решили заняться, а на ночную рыбалку отправляетесь. И парень твой, Даша, тебя никому в обиду не даст. Я же вижу, какими глазами он на тебя смотрит — любого за тебя порвать может. Сам я не из полиции и не из тех, кто этот дурацкий забор охраняет. Мне, как приезжему, просто интересно, что за ним. Вы же туда не первый раз лезете.

Андрей неплохо знал психологию. Если бы он просто остановился и стал бы расспрашивать ребят, они вряд ли бы ему что-нибудь рассказали. А вот припугни сначала, потом прикинься добрым — разговор и склеится.

Даша, на всякий случай, еще раз уточнила:

— Так вы точно моему отцу ничего не расскажете?

— А зачем мне это надо? — Ларин пожал плечами.

— Мы раньше всегда там, за мысом, рыбачили, — девочка показала рукой куда-то за забор. — Я еще вот такой маленькой была, а отец меня с собой уже брал. А теперь у нас из-за этого забора и озера не осталось. Вот и приходится лазить.

— И не страшно? — поинтересовался Андрей.

— Боязно немного, — признался Денис. — Но, в конце концов, поймают нас охранники — так мы же несовершеннолетние, да и не красть туда залезли. В худшем случае родителей вызовут, из рук в руки передадут.

— Но пока бог миловал, — добавил Витя.

— Это понятно, — наконец-то подхватил разговор и Павел Игнатьевич. — А что там делают?

— Стройка какая-то. Мы туда близко не подходим. Страшно.

— Ты ж сам говорил, что не боишься, — прищурился Ларин.

— Всякое в поселке рассказывают. Будто и призраков там видели, и утопленников вроде бы течением со всего побережья туда сносит. И даже люди пропадали. Но это только говорят так, сам не видел.

— Ладно, мало с вас толку, ребята. На что хоть ловите? — поинтересовался Андрей.

— На «закидуху». Жерех берет, щука, судак, но больше всего окуньки.

— Успехов вам, — Ларин махнул рукой и сел в машину.

Даша колебалась, но не решалась повторить свой вопрос. Андрей подмигнул ей.

— Хочешь спросить, как я твой адрес узнал?

— Вы же даже компьютер не доставали, по базе данных не пробивали, — вырвалось у девочки.

— Проще простого. Я, когда отсюда ехал, — Ларин указал большим пальцем через плечо, — видел, как ты из дому выходила. Адрес и запомнил.

— А откуда вы знаете, что меня Дашей зовут?

— А ты сама подумай.

Девчонка задумалась, затем просияла и постучала ногтем по блестящей латинской букве «D», укрепленной на лацкане куртки.

— Ты, девонька, в таком возрасте, что тебя вряд ли Диной или Домной назвали. В твои четырнадцать годков только Дашей быть и можешь, — Андрей махнул рукой на прощание, и автомобиль отъехал.

Ребята стояли в растерянности и смотрели вслед удаляющейся машине.

— Оказывается, все так просто. Мы ему ничего лишнего не наговорили? — произнесла Даша.

— Кажется, нет, — Витя тронул ее за плечо. — Нечего тут торчать, еще кого-нибудь черт принесет. Эти охранники иногда целый день вдоль забора ездят, чего-то высматривают, — парень приставил лестницу.

Действуя по очереди — придерживая спираль, поднятую при помощи удилищ, ребята преодолели забор, а затем и втянули лестницу на другую сторону. Так что улица вскоре выглядела вполне безобидно.

Лишь только двое мальчишек и девчонка оказались на другой стороне, мир словно бы изменился. Здесь практически не чувствовалось присутствие человека. Бурьян разросся так, что лебеда и чертополох покачивали верхушками у них над головами. Вдалеке — там, где располагалась стройка, виднелись огни прожекторов. Ветер, налетавший с озера, нес с собой прохладу и запах гниющих водорослей.

— Ну, чего встали? Пошли, — поторопил всех Витя, — летняя ночь, она короткая. Ты не бойся, Даша, — он крепко сжал руку своей подруги и повел ее за собой.

— Это вы хорошо придумали, — подкалывал Денис, замыкавший короткое шествие. — Сами за ручки, а мне, значит, снасти тащи. А тут темень такая, что черт ногу сломит… Лучше уж я фонарь рыбацкий достану.

— Пока моим посветим, — Даша повернулась к Витьке спиной, вжикнула «молния», и вскоре дорогу ребятам тускло освещал китайский фонарь.

Размытый диск света плясал по еле заметной тропинке. Протоптана она была не сильно, всюду ее прикрывали примятые стебли.

— Там где-то траншея была. Вы поосторожней, — напомнил Денис. — Прошлый раз мы доску перебросили, должны перебраться.

Вскоре луч фонаря уперся в песчаный валик на краю траншеи — скользнул по зачищенной лопатами стенке.

— А доску-то кто-то унес. Кому это надо? — забеспокоился Денис. — Может, он и теперь где-то здесь рядом?

— Ты нас не пугай. Сами кого хочешь испугать можем, — проговорил Витя, почувствовав, как подрагивает ладонь Даши в его пальцах.

— Мы призраков не боимся, — подтвердила девчонка, хотя так и стреляла глазами по сторонам, прислушиваясь к малейшему шороху. — Я не призраков боюсь.

Витя перемахнул через траншею, вытянул руки.

— Даша, разбегайся и прыгай.

Девчонка разбежалась, оттолкнулась ногой от края траншеи, легко перемахнула ее и, притворно ойкнув, замерла в объятиях своего парня.

— Ну, вы там, голубки, ловите снасти, — Денис перебросил мешок, удилища и прыгнул сам.

Прыгал он неуклюже, как все толстые, — чуть не сорвался в траншею. Если бы Витя с Дашей не подхватили его, мог бы осыпаться вместе с песком.

— Худеть тебе надо, Денис, — рассмеялась Даша.

— Ничего и не надо. Как говорил Карлсон — я в меру упитанный, в полном расцвете сил.

— Ты сколько весишь?

— При моем росте это еще в норме.

— Да не обманывай ты самого себя. Я знаю верное средство для похудения, — продолжала смеяться Даша. — Нужно несчастливо влюбиться — вот тогда и кушать, и спать не захочешь. За месяц килограммов пять сбросишь, обещаю. Неразделенная любовь — лучшее средство для похудения. Никакая голливудская диета не сравнится.

Денису повезло, что стояла ночь, иначе бы его друзья — влюбленная парочка — тут же бы заприметили, как он покраснел, и подняли бы на смех. А так Даша только хихикала, поглядывая на то, как Денис неловко балансирует на одной ноге, высыпая из резинового сапога попавший в него песок.

И тут из-за полуразрушенных домов поселка, из-за леска долетел протяжный вой, от которого тут же отпало всякое желание шутить и смеяться.

— Что это? — Даша повернула голову. — Вроде бы из-за леса.

— Не знаю, — Витя не хотел, чтобы подруга поняла — и ему стало страшно. — Может, волк, может, и собака. Их много здесь бездомных бегает. Людей-то выселили, а живность осталась.

— Они в стаи сбиваются и тогда совсем дикими становятся. Кого увидят — могут на куски разорвать.

— Так уж и на куски, — отозвалась Даша. — Если ты, Денис, боишься последним идти, то могу свое место в середине уступить.

— Не подзуживай его, — посоветовал Витя, — нечего панику поднимать. Мало ли собак по ночам воет. В поселке ты бы и внимания не обратила.

— Мы и так в поселке, — девочка повела рукой, показывая на оставленные жителями дома.

Вновь луч фонарика заплясал по разросшимся сорнякам. Виктор шел, старательно приминая их ногами, чтобы облегчить дорогу идущей за ним Даше.

— А помнишь, как раньше хорошо было? Ровная песчаная дорожка, а на берегу зонтики стоят, раздевалки… Я любила замки из песка строить, канал к ним от озера копала, чтобы вода шла. И мама мне помогала, она тогда еще жива была. А отец на мысу рыбу ловил.

Вскоре ребята вышли к озеру. С правой стороны чернел мыс, из-за которого поселок и носил название Никитина Грива. Слева виднелся все тот же бетонный забор, уходивший в невысокие волны. Он растянулся на мелководье чуть ли не на километр, отрезая поселок от привычных для его жителей мест.

— Ну, вот и пришли. Зря только сапоги надевали, не будет сегодня дождя, — Даша села и принялась стаскивать сапоги, закатала до колена джинсы. — Чудно-то как. Люблю ходить босиком, особенно по мокрому.

Она стояла по щиколотку в воде — запрокинув голову и счастливо улыбаясь, смотрела в затянутое облаками черное небо. Витя обнимал ее за плечи.

— Ну, вот опять, — зло проговорил Денис. — Надо было вам вдвоем на рыбалку отправляться. Не понимаю, что я тут с вами делаю? — бурчал он, разбирая снасти.

Вскоре на берегу уже горел рыбацкий фонарь. Его свет неровным пятном расплывался по мелким волнам Ладожского озера, высвечивая песчаное дно и редкие валуны, торчащие над водой. Для Дашиного китайского фонаря пришлось сооружать специальную подставку из песка, чем и занялась влюбленная парочка.

Мальчишка с девчонкой, прямо как маленькие дети, нагребали песок ладонями и, думая, что Денис не замечает, то и дело переплетали в нем свои пальцы.

— Ну, вы, строители песчаных замков, пора и делом заняться! — раздраженно крикнул им Денис.

— Да тише ты, — шикнула на него Даша. — А то эти услышат, — она отрясла ладони и кивнула в сторону далекого зарева стройки за лесом.

— Раскричался тут… Если помочь надо — так и скажи. Никто от работы не отлынивает.

И парни принялись распутывать жгуты спортивных резинок на «закидухах». Снасть была, как водится, самодельной. К резинкам через равные промежутки были привязаны поводки с крючками и грузилами. Парни сноровисто нацепляли наживку, а Даша тем временем забрасывала удочки с маленькими колокольчиками и укрепляла их на подставках-рогатках. Витя уже раскручивал над головой «закидуху». Вот он разжал пальцы, и растянутая метров на пятьдесят резинка шлепнулась в воду. Девчонка зажгла фонари. Любопытная рыба должна была приплыть на свет. Витя занялся второй «закидухой», а Денис осторожно принялся вытаскивать уже закинутую.

Не прошло и получаса, как ребята уже набросали в пластиковое ведерко больше десятка рыбин. Окуньки попались не гиганты, но и не маленькие — с ладонь величиной. Была и пара мелких щук. Подростков уже охватил азарт. Они не обращали внимания на повторяющийся за лесом вой, словно и не слышали его. Даша осторожно ступала по кромке воды, переходя от одной удочки к другой. Колокольчики то и дело отзывались серебряным звоном.

— Неправильная ты какая-то девчонка, — качал головой Денис, глядя на Дашу. — Обычно они в рыбалке ни черта не смыслят, а ты другая.

Витя недовольно прислушивался к разговору друзей. И тут он различил негромкий гул, идущий из-за мыса. Темный край откоса внезапно обозначился на фоне неба. Из-за него проникал свет прожектора.

— А вот я другая. Меня отец приучил рыбачить, — кокетливо говорила Даша.

— Гаси фонари, — прошипел Витя и бросился к ближайшему от него китайскому фонарику, но запутался в положениях переключателя.

Гаснуть фонарь не хотел — стал мигать. Тогда мальчишка, не раздумывая и не тратя попусту время, спрятал мигающий фонарь под куртку, подбежал к Даше и, повалив ее на песок, замер.

— Гаси фонарь, идиот!

Наконец-то Денис сообразил, в чем дело, — подхватил свой хваленый рыбацкий фонарь с радиоприемником, погасил его и тоже затаился рядом с кучей сухих водорослей. Снасти ребята так и не успели убрать. Подрагивала резиной «закидуха», позванивали серебряным звоном колокольчики.

— Сапоги не успела убрать, — щекотно прошептал на самое ухо Даше Витя. — Торчат, как столбы посреди поля, не дай бог, заметят.

Цветастые Дашины сапоги высились у кромки прибоя.

Гул двигателя проявился явственнее. Блеснул прожектор, и из-за мыса выплыла моторная лодка: большая, дюралевая, с брезентовым тентом, поблескивало лобовое стекло. Два подвесных двигателя на корме работали ровно и мощно, оставляя за плавсредством белопенный след.

— Это они, — прошептал Витя. — Мы их в прошлый раз видели, когда вместе с Деней на рыбалку ходили. Они еще весь берег в бинокль осматривали. Днем это было. Мы в кустах отсиделись вместе со снастями. А теперь, не дай бог, наши удочки или сапоги заметят.

— Не заметят. Не думай об этом, — Даша доверчиво прижалась к плечу парня, и они вместе замерли — вслушивались в частое дыхание друг друга, боялись признаться себе в том, что очень счастливы в этот момент, и даже забыли об опасности, надвигавшейся со стороны озера.

Моторка сперва шла, не меняя курса — минуя бухту. Но затем ход замедлился, и лодка свернула к побережью, пошла вдоль него. Луч прожектора скользил по прибрежным зарослям, освещал каменистый пляж.

— Сейчас заметят. Не поднимай головы, — Витя положил ладонь на волосы Даши.

— Ну, и пусть себе заметят. Мы тогда убежим. Темно, нас не догонят.

— А снасти?

— Черт с ними.

Моторка чуть ускорила ход. Она шла совсем близко от берега. Прожектор шарил неподалеку от подростков. Он то задерживался на куче водорослей, то на кусте, а затем рывком переходил дальше. Теперь уже можно было рассмотреть троих мужчин, находившихся в лодке. Один стоял за штурвалом, двое других располагались на корме.

— Смотри, что делают. Может, рыбнадзор? — прошептал Витя, глядя на то, как один из кормовых шарит в кустах длинным багром, а второй держит наготове что-то вроде небольшого якоря с тремя загнутыми концами и моток капронового шнура.

— Сети ищут, — прошептала Даша. — Тут их наш сосед ставит.

Багор вытащил край сети. Мужчины даже не стали затаскивать ее в лодку, не стали выбирать попавшуюся туда рыбу — просто порезали сеть ножом и выбросили в воду. Мужчина на корме забросил якорь в воду, и лодка неторопливо двинулась вдоль берега.

— Сейчас наши снасти зацепит, — дернулась Даша.

— Лежи, уже ничего не сделаешь.

Ребята вжались в песок. Луч прожектора скользнул по ним, вернулся и замер. Они боялись пошевелиться, боялись вздохнуть. Секунды ожидания показались им часами. Затем прожектор осветил стоявшие у кромки воды сапоги. Затарахтел мотор, волна плеснула в берег, и лодка пошла дальше.

Ребята увидели, как вздрогнули удочки, соскочили с подставок и исчезли в воде.

— Блин, может, хоть «закидуха» уцелела, — прошептал Витя, провожая удаляющуюся моторку взглядом.

Когда стало ясно, что «они» не вернутся, ребята поднялись.

— Сволочи, — с чувством проговорил Витя, оглядывая опустевшие подставки-рогатки.

— Специально же якорем по дну протащили, чтобы снасти уволочь, — Денис держал в руках остатки «закидухи».

— Пропала наша рыбалка, — подытожила Даша. — Выживут они нас отсюда. Из-за них ни покупаться, ни рыбы половить. Лучшие места отгородили, людей выселили.

— Не расстраивайся. Почти целое ведерко наловили, — попытался найти хоть что-то хорошее в сегодняшнем дне Витя.

— А сколько еще поймать могли? — не унималась Даша.

Витя присел на кучу сухих водорослей, запустил руку в полотняный мешок.

— У меня еще две запасные «закидухи» есть, — признался он, — и поводки к ним с крючками.

— Это неплохо, — улыбнулась Даша. — Времени-то до утра хватит еще пару ведерец наловить.

Витя развел руками:

— Ничего не получится. Грузиков у меня нет, последние к «закидухе» прицепил. Она же совсем новая была, первый раз в деле опробовали.

— Тоже мне мужики. Ничего предусмотреть не можете, — с легким призрением произнесла Даша. — Я, как дура, рискуя свободой, из дому ночью на рыбалку с вами убежала… Ведь мой отец, если узнает, меня на неделю дома запрет. Эх, вы…

Витя поднялся, хотел обнять Дашу, но та зло сбросила его руку с плеча.

— Толку от вас никакого. Не лезь. Собираемся и возвращаемся домой. Хоть высплюсь, а то завтра перед папашей придется разыгрывать, будто у меня глаза не от бессонницы красные, а пылью надуло.

Денис с видом превосходства посмотрел на Витю, ведь у него появилось и созрело вполне реальное решение проблемы.

— Снастей, конечно, жалко, но дело поправимое. Помните, как мы в прошлый четверг в лес ходили костер жечь?

— Картошку пекли, неподалеку от ворот в этом дурацком заборе. Было дело, — припомнил Витя.

А вот Даша припомнила другое:

— Мы тогда с тобой еще поругались. Ты у меня прощения на коленях просил.

— Эх, вы, — покачал головой Денис. — Голубки, ничего вокруг себя не замечаете. А тогда в ворота два большущих грузовика с во-от такими катушками кабеля заехали.

— И это было. Почему это я не помню? — даже обиделась Даша. — У меня глаз острый. Отец ведь участковый, все замечать и запоминать учит. Говорит, в жизни любая информация пригодиться может.

— Вот тогда и вспомни, какой там был кабель.

— Какой-какой… Вроде обыкновенный, толстый такой, в руку толщиной, — девчонка одернула рукав и несколько игриво продемонстрировала тонкое запястье, — серый и неприглядный, а внутри много проводков разноцветных.

— Серый, неприглядный, — передразнил ее Денис. — Баба, она даже если в рыбалке разбирается, бабой и остается.

— Ты не очень-то, — напомнил о себе Витя, — язык не распускай.

— А что я такого сказал? Мы мужики, она баба. Все правильно. Факт, а не реклама. Кабель-то в свинцовой оболочке. А грузила из чего делают, бабская твоя башка?

— Из свинца, — произнесла Даша, на этот раз не обидевшись на «бабскую башку». — Конечно, траншею выкопали? Выкопали! Значит, собираются в нее кабель укладывать. По траншее к катушкам и выйдем. Свинца наберем, на десять лет вперед хватит грузики из него делать. Голова ты, Денис, хоть и мужицкая. Можно я его в щеку поцелую за это? — кокетливо спросила девчонка у своего парня.

Вите это, конечно же, было неприятно, но и отказать в такой ситуации он не мог. Затягивая время, он достал из-под полы мигающий фонарик и протянул Даше.

— Держи. Да и вообще, чего ты спрашиваешь? Чмокни его в щеку, если хочешь, — и он демонстративно отвернулся.

Даша подразнила не только Витю, но и Дениса. Она лишь сделала вид, что поцеловала его в щеку. Девчонка даже не чмокнула, а просто приблизилась и, даже не коснувшись щеки губами, отпрянула.

— Пошли, — она первой зашагала, подсвечивая себе китайским фонариком.

Сочные стебли разросшихся сорняков хрустели у нее под ногами. Вскоре ребята оказались на краю траншеи — она практически ровной линией пересекала небольшое поле, а затем через рощицу уходила к огням стройки.

— Слушайтесь меня, я лучший в мире следопыт, — сказала Даша. — Где траншея, там и кабель. Где кабель, там и свинец.

Шли по отвалу из песка.

— А может, это и не траншея никакая? Кто видел, как ее копали? — произнес идущий за друзьями Денис.

— Как это не траншея? Вот и следы от лопаты — подравнивали, — отозвался Витя.

— От лопаты, — передразнил его Денис. — Это от зубов следы.

— Ты совсем спятил? — бросила через плечо Даша, но тем не менее посветила в траншею фонариком. — Натуральные следы от лопаты.

— А если это резцы, как у кроликов, только широкие-широкие? Думаете, почему это место огородили и никого не пускают? Потому что здесь завелись гигантские земляные черви, — заговорщицким шепотом вымолвил Денис. — Про них в одной передаче по телевизору показывали. В монгольской пустыне Гоби живут, норы под землей прогрызают, скот жрут, овечек, коров, коней, но больше всего любят под юрту закопаться и ночью людей сожрать.

— Брось ты, какие на Ладоге монгольские черви?

— А что? Сейчас чего только не бывает. Помните, прошлым летом мужик один приезжий на озере пиранью поймал? Даже ученые приезжали смотреть. Сказали, что кто-то из аквариумистов ради прикола в Ладогу выпустил. А у нее, у пираньи, природных врагов в наших водах нет, сама кого хочешь сожрет. Вот и вымахала с полметра длиной. Таких даже в Амазонке не найти. Или, бывает, по приколу какому-нибудь богатею друзья по бизнесу крокодильчика маленького подарят. Сперва весело, а потом крокодильчик подрастать начинает — и цоп хозяйского ребенка за палец или котенка загрызет. Ну, его тогда в унитаз и спустят, а он через канализацию в озеро. Там и живет — ему что, хладнокровный… Зимой, как лягушка, дрыхнет.

— Ты особо не заливай, — попросила Даша, — а то я скоро купаться забоюсь.

— Я не пугаю, я предупреждаю. Вот точно так же какой-нибудь придурок мог яйца этих монгольских червей из пустыни Гоби в наши края привезти. Вылупились под землей и людей жрать стали. Всю зараженную территорию забором обгородили, бетоном на метров десять вглубь по периметру залили, чтобы они никуда больше не выбрались. Теперь ловят. Траншею выкопали, чтобы их норы отследить, — разошелся в своих фантазиях Денис.

Если бы весь этот его бред был произнесен хоть и ночью, но дома, при свете в безопасной обстановке, то друзья просто бы покрутили пальцами у висков. Но в темноте на таинственной «зоне», о которой в поселке рассказывали черт знает что, подобные бредни порождали нехорошие ассоциации: вспоминались всякие голливудские ужастики вместе с детскими страшилками.

Витя взял Дашу за руку, сжал ее ладонь. Та не сопротивлялась.

— А знаете, мне страшно. Кажется, чувствую, как земля вибрирует и под ней кто-то ползет.

— Вибрирует, вибрирует… Сейчас выкопает под тобой нору, ты и провалишься.

— Дурак, сейчас же скажи, что ты все это придумал.

— Конечно же, придумал. Точно, ребята, придумал. Ничего такого нет. Какие в наших краях черви? Только дождевые — те, которых мы на крючки цепляем. Других и нет.

— Поумнее ничего не мог придумать?

Луч фонарика вновь заплясал по песчаному валу, но то и дело соскальзывал в траншею.

Когда ребята вышли из рощи, Даша посчитала за лучшее погасить фонарик. Сюда уже доставали прожектора стройки.

— Ничего себе, даже ночью работают, — приложил ладонь ко лбу Денис.

Вдалеке можно было различить сполохи сварки, силуэты рабочих, монтировавших строительные конструкции.

— Пусть себе работают, нам-то что? — Витя указал рукой на сложенные на земле огромные деревянные катушки с кабелем: — Лишь бы сюда не совались.

— Погодите, ребята. Я же все-таки следопыт, — прошептала Даша. — Может, сторож здесь есть? Надо проверить.

— Какой сторож? Сюда они никого не пускают, — возразил было Денис, но все же стал осматриваться. — Бытовки нет, света тоже. Можно свинец обрывать. Жаль только, кусачек не взяли, руки порезать можно.

— А это что? — Даша указала на расположенное неподалеку какое-то приземистое бетонное строение с зализанными углами. — А если там? Пошли, проверим.

Ребята подошли к сооружению. Оно оказалось странным. Железобетонный монолит с небольшими окнами-амбразурами, почти вросший в землю, возвышался над ней на метр, не больше. К крепкой стальной двери вели выкопанные в земле ступеньки.

— Не ходи туда, — предупредил Витя. — Дай лучше я первым, — он взял фонарик и стал спускаться.

Ребята оказались в подземном бункере. Свет фонаря прошелся по свежим бетонным сводам, на которых еще читались следы от досок опалубки.

— В амбразуру не свети, увидят, — Даша схватила Витю за руку и опустила фонарик к полу. — На дот похоже, какие во время войны строили. Мы с отцом ездили, там, где линия обороны проходила, много таких, — девчонка показала на черные провалы амбразур.

— Какая тебе война? Видишь, бетон совсем свежий, недавно строили.

— Не нравится мне здесь, — покрутил головой Денис. — Надо свинца надрать и сваливать отсюда.

— А вниз спуститься не хочешь? — Даша посветила фонариком в проем узкой винтовой лестницы, ведущей вниз.

Но свет выхватил лишь кусок бетонной стены и тонкие лепестки сварных металлических ступеней.

— Ну его к черту. Мне тут все не нравится, — тут же отказался от предложения Денис.

Скрипнула металлическая дверь, подростки выбрались из странного бункера, непонятно с какой целью возведенного на краю рощи.

Мягкий свинец отрывался довольно легко — пластинками. Денис распихивал их по карманам, Даша собирала в пакет, куда их бросал Витя. Работа была в полном разгаре. Азарт вновь овладел ребятами — хотелось набрать побольше. И тут Даша обернулась. Почему она это сделала, и сама не смогла бы толком ответить. Просто показалось, что кто-то пристально смотрит ей в спину. Обернулась и замерла.

Наверху гигантской катушки с кабелем горело два огромных глаза. На фоне неба читался мохнатый силуэт. Очередной кусок свинцовой оболочки кабеля упал в пакет. Даша вскрикнула:

— Там!.. Там!..

Раздалось утробное рычание. Непонятное существо оскалило клыкастую пасть и прыгнуло. Денис еще не успел понять, что происходит, а оно уже прижимало его лапами к земле, тянулось зубами к шее.

Все произошло так быстро, что Дашу еще не успела охватить паника. Она просто испугалась, а потому взмахнула пакетом со свинцовыми пластинками и ударила существо в голову. Послышалось что-то похожее на протяжный вздох. Адское существо с горящими глазами отпрыгнуло и исчезло за катушкой с кабелем.

Денис вскочил, принялся лихорадочно оглядываться.

— Что? Что это было?!

— Не знаю, — тихо произнесла Даша и тут же приложила палец к губам.

Из-за ряда катушек уже светились глаза другого существа. Оно явно было помельче, но настроено куда более агрессивно. Его рычание, казалось, отдается даже в земле.

— Дай сюда, — Витя потянул на себя мешок и встал между существом и Дашей. — Ну, подойди, подойди, ублюдок. Получишь!

Существо медленно приближалось. Его огромные фосфоресцирующие глаза горели на полголовы. Светились и клыки.

— Ты с ума сошел. Бежим, — прошептала Даша. — Их здесь несколько, — и она затравленно посмотрела на пару глаз неподалеку.

Теперь уже рычали с нескольких сторон. А в Витю словно бес вселился. Он уже крутил мешком и кричал:

— Подходи, гад, убью!

Последовал прыжок. Зубы полоснули по запястью Вити и сорвались. Но все же он успел перехватить мешок и ударил существо. То отскочило и изготовилось к очередному прыжку, явно намереваясь схватить парня за горло.

Денис крикнул так, что от его крика у Вити с Дашей похолодело внутри. А затем обломок кирпича просвистел в воздухе и угодил в тварь. Та заскулила, исчезла в темноте. Но со всех сторон на ребят уже неслись горящие пары глаз, слышалось рычание.

— Бежим! — завизжала Даша, первой сообразив, где можно искать спасение.

Витя бежал за ней, прижимая к животу раненую руку.

Ребята сбежали по вырезанным в земле ступенькам, заскочили внутрь бункера.

— Получай, — гаркнул Денис, бросая один за другим два обломка кирпича в горящую пару глаз, показавшихся наверху.

Он даже не понял — попал или нет, а что было силы потянул на себя тяжелую неподатливую стальную дверь. Та взвизгнула ржавыми петлями, заскрипела и нехотя закрылась. И тут же послышалось, как в сталь ударило что-то мягкое, по металлу заскребли когти.

— Боже мой, боже мой… — запричитала Даша, выпуская из рук фонарик — тот упал на бетонный пол, раскололось стеклышко, лампочка замигала.

Денису показалось, что кто-то тянет дверь на себя, и он принялся лихорадочно вращать маховик запора. Стальные стержни медленно разошлись, раздвинулись и зашли в гнезда по сторонам двери.

— Все-все, теперь они не войдут сюда, — прошептал Денис и опасливо покосился на стальную дверь, в которую раз за разом ударялось что-то мягкое и скребли то ли когти, то ли зубы.

И тут истошный визг Даши прокатился под бетонными сводами бункера. В одну из амбразур просунулась страшная морда с горящими глазами. Мигающий свет фонарика бился в тесном помещении, раз за разом высвечивая оскаленные клыки.

— Пошел вон! — Витя подхватил фонарик и, что было силы, бросил его в голову существу.

Брызгами разлетелись остатки стекла. Развалившийся фонарик рухнул на пол. С недовольным урчанием существо исчезло. Бункер погрузился в полную темноту. Лишь слабо угадывались узкие прямоугольники амбразур.

Ребята замерли, вслушивались. Снаружи чувствовалось какое-то движение: вроде кто-то ходил, шуршала трава, изредка хрустели сухие ветки. А потом все затихло.

Подростки минут десять сидели молча. Первой отозвалась Даша:

— Ушли, кажется.

— А кто это был? — тихим-тихим шепотом спросил Денис.

— Откуда я знаю? Ребята, зажгите лучше свет.

Вспыхнул рыбацкий фонарик, залив тесное помещение неярким светом. На свежем бетоне возле амбразуры и на полу явственно просматривались крупные капли крови.

Витя выругался, несмотря на то что рядом была девушка.

— Это его кровь, — проговорил он. — А у кого есть кровь, тот не призрак. Значит, его можно убить.

— Ты кого убивать вздумал? Лучше покажи, что с рукой, — Даша бережно взяла руку своего парня.

Из рваной раны на запястье густо сочилась кровь и, срываясь, падала на бетонный пол.

— Промыть надо, продезинфицировать, — Даша глянула на Дениса.

— А у нас ничего такого нет. Ни йода, ни перекиси.

— Что, у нас совсем ничего нет?

— Только рыба, — Денис показал на пластиковое ведерко, которое от испугу просто не выпустил из рук, когда бежал сюда.

— Потерпи, потерпи. Я тебя перевяжу, — Даша вытащила из кармана носовой платок и обмотала его вокруг раны.

Денис стоял, припав ухом к стальной двери.

— Ушли, точно ушли, никого рядом нет. Тишина полная.

— Может, затаились? — предположила Даша.

Она поднялась и, привстав на цыпочки, выглянула в амбразуру — увидела далекую стройку и сполохи сварки.

— Выбираться отсюда надо.

— Может, лучше дождаться утра? — спросил Денис.

— А что утром изменится? Эти чупакабры, что, только по ночам бегают?

— Утром рабочие придут, начнут кабель разматывать.

— Да ни хрена они не придут, — рассердилась Даша, — ни завтра, ни послезавтра… может, они вообще через месяц этот кабель укладывать начнут. А нам здесь что, подыхать? Утром меня отец хватится. Он с дежурства вернется. Мне домой надо.

— Ребята, давайте рассвета дождемся, тогда и уйдем, рано-рано, — стал уговаривать Денис.

Даша подошла к двери, оттолкнула его, взялась за ручку маховика.

— Я пока выходить не буду, только приоткрою и гляну.

— Не делай этого, — Денис хотел остановить Дашу, но та вновь оттолкнула его.

— Ты понимаешь, что Витьку рану промыть надо. А то заражение крови начнется, — и она принялась отчаянно крутить ручку маховика.

Стальные стержни вышли из пазов, и девчонка толкнула металлическую дверь. Но та лишь вздрогнула, приоткрылась на тоненькую-тоненькую щелочку и во что-то уперлась — дальше ни в какую.

— Денис, помоги.

Но ни вдвоем, ни даже втроем ребята так и не смогли сдвинуть дверь дальше. Она словно бы упиралась в какую-то стену по ту сторону бункера.

— И что с нами теперь будет? — обессиленная, Даша опустилась на пол, обхватила колени руками и, уронив на них голову, тихо заплакала.