Грязный спорт

Кирилл Казанцев, 2011

В хоккейном клубе «Стальные Беркуты» при странных обстоятельствах погибает ведущий игрок Олег Осин, а немногим позже – главный тренер Виталий Агафонов. На его место приходит новый человек – Игнат Трофимов. Вскоре он узнает, что его команда по указке сверху регулярно «сливает» игры. Трофимов проигрывать не хочет, но руководство клуба, получающее большие прибыли от «черного тотализатора», оказывает на него силовое давление, похитив его жену. Отлаженную коррупционную машину в одиночку не остановить. Но неожиданно тренер получает помощь – причем оттуда, откуда он и не ожидал…

Глава 3

Трофимова встречали. Едва он вышел из здания аэропорта, к нему тут же приблизились двое мужчин в дорогих кашемировых пальто. Один из них, тот, что был повыше ростом, приветственно протянул Трофимову руку. Второй ограничился легким наклоном головы.

— Игнат Артемьевич? — на всякий случай уточнил высокий, хотя в этом и не было никакой необходимости.

Трофимова, как одну из самых легендарных личностей в истории российского спорта, не узнать в лицо было просто невозможно. Игнат Артемьевич широко улыбнулся:

— Да, это я.

— Позвольте представиться. Я — президент спортивного клуба «Стальные Беркуты», Кириллов Дмитрий Николаевич, — высокий мужчина даже слегка приподнял свою шляпу с загнутыми полями. Затем шагнул в сторону и указал рукой на своего спутника. — А это вице-президент нашего клуба, Рубаев Антон Степанович. Вам, может быть, доводилось слышать…

— Да, я слышал о вас, — Трофимов протянул руку Рубаеву. — Правда, не как о вице-президенте, а как о игроке сборной. Рад знакомству, господа.

У обочины стояли два черных «Мерседеса». Из одного выбрался водитель, обошел автомобиль сзади и услужливо распахнул дверцу.

— Прошу, — пригласил Трофимова Кириллов.

Игнат Артемьевич забрался в машину. Президент «Стальных Беркутов» занял место рядом. Рубаев разместился на переднем сиденье.

— Ну, как вам Россия? — спросил Дмитрий Николаевич, когда «Мерседес» тронулся с места. — Многое изменилось за восемнадцать лет?

— Я еще не успел разобраться, — Трофимов смотрел в окно. — Но в любом случае думаю, что изменения должны быть в лучшую сторону.

— Вне всяких сомнений.

Восемнадцать лет! Трофимов не мог поверить, что прошло уже так много времени с тех пор, как он уехал играть в Северную Америку. За плечами осталось восемь сезонов в качестве игрока и десять в составе тренерских штабов разных команд. И вот теперь он собирался вернуться на родину. Вернее, уже вернулся. Надолго ли? Как сложится здесь его новая карьера? Предугадать что-либо было невозможно…

Одно только Игнат Артемьевич знал совершенно точно. Сделанное ему по телефону предложение возглавить клуб «Стальных Беркутов» в качестве главного тренера выглядело заманчивым. Во всех отношениях. Финансовая сторона дела, предлагаемые условия проживания как самого Трофимова, так и его семьи… Ну, и в первую очередь, конечно, команда. На протяжении двух последних сезонов «беркуты» неизменно находились в верхней части турнирной таблицы, а в прошлом году даже завоевали чемпионский титул. Ответственность на Трофимова возлагалась немалая — как минимум поддержать прежний уровень команды.

— В гостиницу? — развернулся сидевший впереди Рубаев.

Игнат Артемьевич оторвался от своих размышлений и отрицательно покачал головой:

— Сначала закончим наши дела, господа. Я бы хотел обсудить ряд деталей, и, если мы с вами придем к взаимному согласию, сегодня же можно будет и подписать контракт.

— Стало быть, в спорткомплекс? — уточнил Кириллов. — Ко мне в кабинет?

— Да, — коротко ответил Трофимов.

Работа за рубежом в первую очередь приучила его к двум вещам: к немногословности и к тому, что не стоит слишком долго затягивать процесс переговоров. Игнат Артемьевич успел к этому привыкнуть…

До места добрались минут за тридцать. С учетом столичных пробок в это время суток — срок минимальный.

Водитель снова вышел первым и открыл дверцы пассажирам. Трофимов ступил на асфальт. Прямо перед ним во всем своем великолепии раскинулся красавец-спорткомплекс. Игнат Артемьевич невольно залюбовался. Россия действительно сильно изменилась за истекшие восемнадцать лет. И действительно в лучшую сторону.

Сопровождаемый Рубаевым и Кирилловым Трофимов вошел внутрь здания. Человек на вахте машинально вытянулся по стойке «смирно». Трофимов не взглянул в его сторону. Мужчины поднялись на третий этаж и прошли к кабинету с золоченой вывеской. Кириллов собственноручно распахнул перед Трофимовым дверь. Сдернул с головы шляпу.

— Я думаю, здесь нам будет удобнее, чем в конференц-зале, — прокомментировал он.

Игнат Артемьевич согласно кивнул.

Кириллов быстрым шагом прошел на свое рабочее место, склонился над столом и, нажав кнопку селекторной связи, отдал распоряжение секретарше:

— Три кофе, Зиночка. — Взглянул на Трофимова: — Или, может, чего покрепче, Игнат Артемьевич?

— Я бы предпочел чай.

— Все понял. Два кофе, Зиночка, и один чай.

Трофимов, не дожидаясь приглашения, снял пальто, повесил его на спинку стула и сел на свободное место у стола из мореного дуба. Кириллов, не переставая улыбаться, расположился напротив.

— Ну, Игнат Артемьевич? К делу?

— К делу.

— Откровенно скажу, время нас и впрямь поджимает. Самое начало сезона, — Кириллов двумя руками пригладил волосы. — Очки нужны всем. Не мне вам объяснять, что чем выше будет место в турнирной таблице, тем легче придется клубу на весенней стадии плей-офф. У нас возникли форс-мажорные обстоятельства. Трагические обстоятельства, я бы даже сказал. Но… От этого они не становятся менее форс-мажорными, — Дмитрий Николаевич издал нелепый смешок и тут же, желая исправить впечатление, состроил крайне серьезное выражение лица. — Почти две недели назад мы потеряли капитана команды. Он был одним из высококлассных хоккеистов, играл в первой пятерке…

— Олег Осин, — вставил Трофимов. — Я читал об этом в Интернете.

— Да, Осин. А менее недели назад от сердечного приступа скончался и Виталий Агафонов, занимавший должность главного тренера…

— И об этом я тоже читал.

— Команда подкошена двумя этими потерями, — продолжил Кириллов. — Подкошена психологически в первую очередь. Сейчас проходит Евротур. В «Стальных Беркутах» есть сборники. Мы не проводим тренировок, а через пять дней уже очередная игра внутреннего чемпионата. Противник силен, а нам нужны победы, Игнат Артемьевич. Много побед. Чем больше, тем лучше, как вы сами понимаете. И мы очень рассчитываем на ваш опыт. На ваш профессионализм.

Дмитрий Николаевич замолчал и переглянулся с расположившимся по правую от него руку Рубаевым. Вице-президент сидел молча, машинально вертя в руках авторучку. Трофимов поправил тугой узел галстука.

— А могу я для начала поинтересоваться той тактикой игры, которую проповедовал в команде Агафонов? Вы ведь понимаете смысл моего вопроса?

— Да, конечно, — встрепенулся Кириллов. — Тактика была такой: основной упор в нападении строился на атакующих действиях первого звена. Точнее, на ударной тройке. Баркетов — Осин — Ключевский. После смерти Олега мы лишились центра. Привычная связка распалась. Агафонов поднял вопрос о поиске достойной замены, но наши менеджеры по селекционной работе пока не остановились ни на одной из возможных кандидатур. Вторая тройка состоит из легионеров. У них плюсовой показатель полезности, но результативность заброшенных шайб не такая высокая, как у первой тройки. Два оставшихся звена — это разрушители. Их функции сводились не столько к тому, чтобы забивать, сколько к тому, чтобы сдерживать натиск противника. Агафонов в основном опирался на формулу игры от обороны…

Трофимов слегка склонил голову в знак того, что ему все понятно.

— Первое звено при поддержке второго делает результат, а затем в зависимости от соперника игра идет на удержание счета, — прокомментировал он. — Так?

— Так. Агафонов считал это правильным.

На некоторое время в кабинете президента клуба повисла напряженная тишина. И Кириллов, и Рубаев видели, что приглашенный из Северной Америки тренер размышляет о чем-то, и не собирались его торопить. Трофимов держал паузу минуты три.

— Я это правильным не считаю, — изрек он. — У меня другой стиль, господа. Во-первых, я предпочитаю агрессивный, атакующий хоккей. Разрушители, играющие от обороны, в команде могут быть, но не более двух человек. Во-вторых, все четыре звена должны быть приблизительно равные. Отсюда вывод, — Трофимов подался вперед и выразительно постучал по столешнице согнутым указательным пальцем. — При подписании контракта это станет первым и основным условием с моей стороны. Я вынужден буду не только изменить стиль игры «Стальных Беркутов», но и перекроить команду. Кто-то окажется ненужным, и мы отправим его на драфт отказов; кого-то, напротив, придется приглашать. Перестановка в самих звеньях также неминуема.

— Мы это предвидели, Игнат Артемьевич, — Кириллов развел руками. — И заранее были согласны с таким условием. Хорошее хирургическое вмешательство пойдет только на пользу «Стальным Беркутам». Банкуйте! Хотите взглянуть на досье подопечных прямо сейчас?

— Чуть позже. Пройдемся по другим пунктам, господа. Как насчет финансирования?

Кириллов вновь переглянулся с Рубаевым. Секретарша наконец переступила порог кабинета, неся на круглом подносе три ароматно дымящиеся чашки — две с кофе и одну с чаем. Неспешно поставила их на стол и так же бесшумно покинула помещение. Дмитрий Николаевич сделал небольшой обжигающий губы глоток тонизирующего напитка.

— Мне казалось, что мы обсудили все цифры по телефону, — протянул он, глядя в глаза Трофимову.

— Я не о сумме своего контракта. Меня интересует финансирование команды. Насколько велики резервные средства? Я могу позволить выписать одного или двух игроков из Канады?

— Мы пойдем вам навстречу в любом вашем пожелании, — Кириллов покрутил в руках чашку. — Только не забывайте о том, что у нас в России имеется лимит на легионеров.

— Сколько?

— Пять человек на команду.

— Я это учту, — лаконично произнес Игнат Артемьевич. К принесенному секретаршей чаю он так и не притронулся. — Теперь что касается личного. Здесь тоже есть одно непременное условие.

— Какое?

— Моя семья.

— Что именно, Игнат Артемьевич?

— На сколько рассчитан контракт, который вы собираетесь мне предложить?

— Для начала на один год, — ответил Кириллов. — Если по истечении этого срока мы с вами останемся довольны друг другом, вам будет предложен новый контракт. На пять лет. Согласитесь, что это справедливо.

— Согласен, — губы Трофимова тронула улыбка. На такие условия он и рассчитывал. Возвращение на родину должно было протекать по плавному сценарию. — Поэтому, я думаю, будет логично, если на этот год со мной приедет только моя жена. Дети — а у меня их, как вам, наверное, известно, двое — пока останутся в Денвере. Однако при заключении нового контракта мне бы хотелось, чтобы они тоже перебрались сюда.

— Этот вопрос мы решим, — авторитетно пообещал Дмитрий Николаевич. — Проблем не возникнет. Тем более, как я слышал, ваш сын тоже играет в хоккей.

— Он играет в Ванкувере.

Трофимов потянулся за чашкой чая. В действительности будущее его сына Ильи волновало Игната Артемьевича гораздо больше, чем свое собственное. Финансовое положение команды сына ухудшалось год от года, а новых контрактов Илье Трофимову предлагать никто не спешил. Отец считал за благо, если сын получит возможность продолжить карьеру в России. С дочерью ситуация была сложнее, но пока Игнат Артемьевич старался об этом не думать.

— Так может, пришло время взглянуть на контракт? — Глаза Кириллова задорно блеснули. — Если вас что-то не устроит или будут дополнительные пожелания, мы готовы своевременно внести изменения. Антон!

Рубаев словно только и ждал этого момента. Он мгновенно поднялся из-за стола и прошел за спину Кириллову к встроенному в стену сейфу. Отпер его ключом, достал папку и передал ее президенту клуба. Тот, в свою очередь, аккуратно подтолкнул папку в направлении Трофимова. Рубаев вернулся на прежнее место.

Игнат Артемьевич изучал документы долго и въедливо. Кириллов успел допить кофе и теперь нервно ерзал на стуле, ожидая оценки потенциального главного тренера команды. Рубаев прикрыл глаза. Наконец Трофимов захлопнул папку.

— У меня нет никаких претензий, — сообщил он с улыбкой. — Контракт составлен грамотно во всех отношениях. Меня все устраивает.

Кириллов, не скрывая эмоций, довольно потер руки.

— Подписываем? — предложил он.

— Почему бы и нет?

Трофимову была предложена ручка, но он предпочел воспользоваться своей, извлеченной из нагрудного кармана пиджака. Поставив размашистый автограф на каждой из страниц, он вернул документы Кириллову.

— Когда я смогу встретиться с командой?

— С этим, как я уже говорил, пока проблемы, — поморщился Дмитрий Николаевич. — То есть вы, конечно, можете встретиться с теми игроками, которые никуда не уезжали, но со всей командой… Сборники прибудут только к концу недели. Среди них как легионеры, так и россияне.

— А грядущая игра?

— Двадцать седьмого числа. Времени немного. Я понимаю…

Трофимов залпом допил чай.

— В таком случае мне действительно нужно ознакомиться с досье игроков, о которых вы говорили, и желательно просмотреть видеозаписи предыдущих матчей. Что касается центрфорварда для первой пятерки, представьте мне возможные кандидатуры. Будет лучше, если на нашей следующей встрече будет присутствовать главный менеджер по селекционной работе. У меня наверняка возникнет ряд пожеланий по его работе.

— Устроим, — пообещал Кириллов. — Сколько времени вам понадобится на просмотр документов и видеоматериалов?

— Завтра к обеду я буду готов.

Все трое мужчин поднялись из-за стола практически одновременно. Трофимов попрощался за руку сначала с президентом, затем с вице-президентом и только после этого надел пальто. Рубаев вручил новому главному тренеру «беркутов» все то, о чем тот запросил ранее. Водитель доставил Игната Артемьевича в гостиницу. В доме, который был предложен Трофимову по контракту, заканчивали косметический ремонт, и на это время ему предложили люксовый номер в фешенебельной гостинице. Трофимова это устраивало. Его жена должна была приехать в Москву не раньше начала следующей недели…

Большую часть ночи Игнат Артемьевич внимательно просматривал папки с досье и видеоматериалы. Время от времени делал какие-то одному ему понятные пометки в блокноте. Дольше всего Трофимов провозился с досье на Павла Ключевского и Максима Баркетова. Президент клуба был прав. Этим парням требовался стоящий центр. Если не уровня погибшего Осина, то хотя бы значительно приближенного к нему…

Утром за чашкой бодрящего чая Трофимов дважды просмотрел по видео последний матч «беркутов» с ХК «Снежный». Морщился, делал очередные пометки, бормотал что-то себе под нос. Достал из общей кипы досье на второго голкипера команды чешского легионера Ярослава Свантуша. Пролистал его. Допил чай. Лицо Игната Артемьевича на протяжении всего этого времени оставалось серьезным и хмурым. Работа для него уже началась.

Стоп-кадр на экране зафиксировал тот момент, когда Ключевский имел реальную возможность в третий раз поразить ворота «Снежного», но не сделал этого по причине прозвучавшего свистка главного арбитра. Вартек как раз грязно цеплял защитника противоборствующей команды. Трофимов откинулся на спинку кресла, некоторое время сидел без движения, а затем выключил телевизор…

К двенадцати часам дня, предварительно созвонившись с Кирилловым, он вновь переступил порог президентского кабинета. На этот раз, помимо Рубаева, в кабинете присутствовал и еще один человек. Маленький круглолицый мужчина в светлом костюме и розовом галстуке. По мнению Трофимова, он очень смахивал на молоденького поросенка. Мужчина сидел не у стола, а разместился в дальнем конце помещения, где он имел возможность дымить в приоткрытую форточку. Кириллов представил этого человека как главного менеджера по селекционной работе Карпова Юрия Михайловича.

Трофимов подсел к столу слева от Рубаева. Все взятые вчера на просмотр документы были при нем. Игнат Артемьевич положил их перед собой.

— Значит, так, — начал он сухим деловым тоном. — С командой я заочно познакомился, тактику игры отследил; в целом, имею представление о ходе дальнейшей работы. Правда, у меня наметилась пара вопросов.

— Слушаем вас, Игнат Артемьевич, — с готовностью откликнулся Кириллов.

— Вопросы скорее не к вам, Дмитрий Николаевич, а к господину Карпову, — Трофимов взглянул на менеджера. — Вы не могли бы к нам присоединиться?

— Конечно, конечно. — Карпов спешно затушил сигарету в пепельнице, закрыл форточку и почти бегом приблизился к столу. Шумно выдвинул стул. — Я весь — внимание.

Конец ознакомительного фрагмента.