Моя чужая жизнь

Кира Фарди, 2019

В двадцать лет жизнь кажется чередой приключений и любовных романов, но Лика попала в аварию. Когда она очнулась, красивый мужчина называл ее «любимой», а малыши – «мамой». А еще у нее было чужое лицо и смертельно-больное тело. Не успела Лика привыкнуть к новой жизни, как все исчезло. Как понять: сон это был или реальность? Фрагменты воспоминаний преследуют героиню, и она решает разобраться в ситуации.

Глава 5

Лика прислушалась к гулу голосов над ее головой. Именно к гулу. Она не могла разобрать ни слова. Просто звук на разных нотах: то высоко, то низко, то визжит, то завывает, как ветер в трубе. Хотя, как завывает ветер в трубе, она совершенно не знала. Просто возник образ в голове: деревенский дом, белая труба на крыше, ветер.

«Кто это так шумит?» — попробовала открыть глаза Лика.

К ее великому удивлению это получилось легко. Она обвела мутным взглядом вокруг, но увидела только силуэты людей.

— Она очнулась! — раздался прямо над ухом взволнованный женский голос.

— Зачем так громко? — проворчала Лика, хотела провести рукой по глазам, чтобы сфокусироваться, но поняла, что на ее лице находится прозрачная кислородная маска, поэтому ее слова никто не услышал. А еще она увидела, что от локтевого сгиба тянется трубочка к штативу с бутылкой. Лика положила ладонь на постель.

— Дорогая! Как ты нас напугала! — встревоженное лицо Кирилла приблизилось к ней.

Он осторожно взял ее другую руку и прижал ее к своей щеке. Его глаза потемнели от тревоги и лихорадочно заблестели. Лике стало жалко этого человека. Он так заботится о своей жене, не зная, что ее в этом прекрасном теле нет. «Кстати, а куда пропала она?» — прибежала откуда-то мысль и тут же скрылась за поворотом сознания: не до нее сейчас.

Руслан осторожно снял с ее лица маску.

— Где я? — спросила Лика. — Что случилось?

— В своей палате. Ты опять упала в обморок. Мне и Руслану это совсем не нравится. Получается, тебя ни на минуту нельзя оставить одну.

Лика снова закрыла глаза, но тут же распахнула их снова. Она уже пришла в себя и сообразила, что ее опущенные веки могут неправильно понять.

— Ты хочешь отдохнуть?

— Да, немного. И пить хочу.

— Сейчас я принесу воду.

Палата очистилась от людей, Кирилл побежал за водой, и в комнате осталась только Лика и женщина средних лет в костюме медсестры. Девушка осмотрелась. Ничего особенного: кровать с приподнятым изголовьем стояла у стены. Рядом — какая-то аппаратура, тонкими проводочками протянутая к ее телу. Эти провода опоясывали ее грудь со всех сторон, а один тянулся к пальцу, на который было нацеплено что-то вроде прищепки. Такие Лика видела только в кино. Еще в комнате был стол, парочка стульев и диван. Все сияло белизной и чистотой. Широкое окно закрывали жалюзи цвета слоновой кости, отчего в комнате не было яркого света.

Лика скосила глаза на себя: кто-то ее переодел, потому что сейчас на ней красовалась шелковая ярко-синяя пижама. Лика попыталась приподняться, но женщина кинулась к ней и положила руки на плечи, предлагая лечь.

— Вероника Сергеевна, вам сейчас нельзя много двигаться. Скоро придет Руслан Иванович и возьмет вас на обследование.

— Что мне будут делать?

— Обычные процедуры при вашем заболевании. Думаю, МРТ, узи сердца, анализы.

Лика понимающе кивнула и покачала головой по подушке. Если честно, даже такое незначительное усилие привело к учащенному сердцебиению. Поняв, что самостоятельно сесть не сможет, она закрыла глаза и сосредоточилась, пытаясь вспомнить, что спровоцировало приступ.

Перед глазами возник холл больницы, переполненный людьми. Потом она услышала крики, а потом… Что же было потом? Лика хмурила брови, качала головой, но ничего не помнила.

— Не знаете, где я упала в обморок? — спросила она у сиделки.

— Вы потеряли сознание у лифта. Наверное, вас испугал скандал.

— Какой скандал? — Лика чувствовала, что начинает волноваться, но неизвестность хуже незнания, поэтому она максимально сосредоточилась, чтобы не пропустить ни одного слова.

— О, там ругался какой-то мужчина. Такое устроил безобразие!

— А в чем причина скандал?

— Да я и не знаю. Что-то медицинское. Вроде бы у него кто-то в больнице лежит в коме. Говорят, мозг уже умер, человек живет только на аппаратах, вот ему медики предложили отключить родственника от системы жизнеобеспечения.

— Какай ужас! Так жалко.

— Жалко. Не то слово. Только никаких денег не хватит, чтобы практически мертвого человека искусственно поддерживать. А этот мужчина явно не из богатых. Ой, — женщина испуганно посмотрела на Лику, — не слушайте меня. Я лишнее болтаю.

Но Лика и сама уже отключилась. Она не понимала, что происходит с ее организмом. Сердце колотилось так, будто хотело выскочить из грудной клетки и убежать подальше. Дыхание стало учащенным и прерывистым. Лика чувствовала, как где-то в глубине ее сознания рождается крик. Вот он достиг языка, а потом сорвался и полетел по палате, сначала тоненький, слабый, но быстро набиравший силу и вес.

— А-а-а-а! А-а-а-а!

— Что случилось? Господи! Что случилось? — в комнату ворвался Кирилл, а следом за ним и Руслан. Мужчины бросились к кровати, пытаясь удержать Лику, которая металась из стороны в сторону и кричала.

— Я не знаю, — лепетала медсестра.

— А-а-а-а! Спа-си-те!

— Дорогая! Вика! Руслан, сделай что-нибудь! — взорвался Кирилл.

Лика видела суету вокруг, но не могла остановиться. Она сорвала с себя все провода и попыталась встать. Ей казалось, что сейчас она взорвется от боли, но не телесной, а душевной. Муж навалился сверху, чтобы удержать, а потом девушка почувствовала укол в плечо, и эта физическая боль неожиданно ее отрезвила. Она расслабилась и обессиленно откинулась на подушку, хватая воздух раскрытым ртом.

— Дорогая, милая, любимая, — целовал ее лицо Кирилл, оставляя соленые дорожки то на щеках, то на лбу, отчего кожа немного пощипывала. — Что с тобой? Я вышел на минутку за водой, а тут… такое… — он повернулся к медсестре, стоявшей у стены, схватил ее за плечи и хорошенько встряхнул, — говорите! Что вы сделали моей жене?

— Я? Ничего. Мы просто разговаривали.

— А ну, отойди! — приказал мужу доктор, и Кирилл сделал шаг в сторону кровати, — На тебе лица нет. Я сам разберусь. О чем вы разговаривали?

Лика переводила взгляд с одного на другого. Она уже успокоилась, но еще была не в состоянии разговаривать. Этот безумный крик и взрыв эмоций, казалось, отобрали у нее все силы. Тело будто одеревенело, Лика чувствовала, как из него по каплям уходит жизнь. Осознание того, что Веронике Сергеевне осталось недолго радовать этот свет, наполняло Лику ужасом. Она тяжело дышала. Огромное желание вырваться из больной оболочки и полететь, переполняло ее. Но куда лететь? Где ее тело? В глубине сознания начала рождаться догадка, и девушка прислушалась к разговору.

— Вероника Сергеевна не понимала, почему она у пала в обморок.

— И что?

— Я предположила, что ее испугал скандал, который случился в холле. Она спросила, какой скандал. Я и сама не знала, что произошло. Так и сказала. А потом это началось…

— Говорите точно, что вы наплели моей жене! — опять налетел на несчастную женщину Кирилл.

— Я боюсь, — шепотом ответила медсестра и показала глазами на Лику.

Муж резко обернулся. Они встретились взглядом. Руслан взял сиделку за локоть и вывел ее из комнаты.

— Дорогой, — начала Лика и закашлялась: крик пересушил горло так, что она не могла произнести ни слова.

Она показала рукой на бутылку с водой, которую Кирилл бросил на диван, когда влетел в комнату. Муж налил воду в стакан с трубочкой, которую и поднес к Ликиным губам.

— Ты что хотела сказать, любимая?

Лика с наслаждением пила прохладную жидкость и смотрела на его глаза, полные заботы, видела его отчаяние, но понимала, что ничего изменить не может, и помочь тоже.

— Скажи мне, почему я упала в обморок? — с силой спросила она, отдавая стакан, и сжала его руку. — И где в это время был ты?

— Прости! Я больше ни на мгновение не оставлю тебя одну, — красивое лицо перекосила боль.

Губы поехали вниз и задрожали. Брови будто жили своей жизнью: они то поднимались и складывались домиком, то собирались к переносице, то расслаблялись. Лика видела эту мучительную борьбу: сказать или нет, и давила, пытаясь узнать правду, которая была нужна ей как воздух.

— Куда ты убежал? Я спокойна. Не переживай, больше приступа не будет. Кто устроил скандал в холле?

— Дорогая, давай немного полечимся, потом я тебе обязательно все расскажу, — прятал глаза Кирилл, но сломить упрямство Лики было сложно.

— Я хочу знать сейчас.

— Ну…

— Рассказывай!

— Я не знаю, с чего начать, — Кирилл растерянно посмотрела на Руслана, только что вошедшего в палату. — Что делать?

— Расскажи ей все.

— А если моей жене станет опять плохо? — все еще не решался Кирилл и вместо того, чтобы начать свою историю, в упор смотрел на Руслана.

Эта игра взглядов надоела Лике. Она уже замерла от нетерпения, предчувствуя, что наконец-то приоткроется завеса над теми моментами, о которых она ничего не помнит, а тут сомнения мужа.

— Кирилл, — раздраженно начала она, — ты хочешь, чтобы я узнала о скандале в холле от посторонних людей? Ты уверен, что для моего сердца это самый удачный выход?

— Дорогая, не сердись, — муж бросился к ней, вернее, к телу Вероники Сергеевны. Он стал перед кроватью на колени, чтобы его лицо оказалось на одном уровне с глазами жены. — Это сложная история. Я не могу вот так, просто, вывалить ее на твое больное сердечко. Будь уверена только в одном: это происшествие не имеет к тебе никакого отношения. Тут я целиком и полностью виноват.

— Тогда тем более! — воскликнула Лика. — Чего тебе бояться?

— Я буду рядом, — сказал доктор, придвинул стул к кровати и ткнул Кирилла пальцем в спину, чтобы привлечь внимание. — Садись. Ты, забыл, какая у нас Вероника Сергеевна любопытная? — он шутливо ткнул Кирилла в бок.

Но Кирилл Андреевич все еще сомневался. Он сидел, опустив вниз глаза, и поглаживал ладонь Лики. Желая его поддержать, она слегка пожала прохладные пальцы. Она и сама не понимала, почему ей так важно услышать эту историю. Что-то пряталось в уголках ее памяти. Оно на секунду выныривало оттуда, а потом снова скрывалось. Это мучило Лику, мешало принять действительность.

— Хорошо, — выдавил из себя Кирилл, потом вздохнул и скороговоркой произнес, — три недели назад я сбил на дороге девушку.

Лика готова была услышать что угодно, но только не это. Она широко распахнула глаза и удивленно посмотрела на мужа. И вправду, это происшествие не имеет к ней никакого отношения, можно и успокоиться, но сердце опять сжалось, а потом выдало череду неравномерных стуков. Лика закашлялась. Кирилл испуганно бросился к ней, но его отодвинул в сторону Руслан. Он приложил к груди девушки фонендоскоп, несколько секунд сосредоточенно слушал, потом удовлетворенно кивнул:

— Экстрасистолы были. Сейчас все нормально.

— А эти… как там ты их назвал? — Кирилл замялся, не зная, чем грозит его жене неизвестное название.

— Экстрасистолы.

— Они опасны?

— Любое нарушение ритма сердца неприятно, но не смертельно. Все в порядке, правда, Вероника Сергеевна?

— Да. Я уже в норме. Продолжай. Просто это было неожиданно, вот мое сердце и отреагировало. Как произошла авария?

— Да, аварии практически и не было. Я стоял на светофоре, зажегся зеленый свет, я поехал, как все, и вдруг, прямо из воздуха, вынырнула эта девчонка на красном скутере. Я ударил по тормозам, но она уже налетела на машину. Ее подбросило в воздух прямо у меня перед глазами и кинуло на переднее стекло. А потом я услышал, как она упала на асфальт.

Кирилл говорил быстро, ни на кого не глядел. Он, видимо, надеялся выпалить информацию и избавиться от настойчивого любопытства жены. Он хорошо знал свою жену, но совершенно не знал, девушку, оказавшуюся в ее теле. Отвязаться от Лики было не так-то просто.

Она опустила веки, и Кирилл замолчал. В наступившей тишине было слышно, как в коридоре ходят люди, переговариваются медсестры, где-то шумит включенный электрический чайник. А она увидела перед глазами огонек светофора, вспомнила, что опаздывала с доставкой, поэтому попыталась первой проскочить перекресток, как только откроется движение. «Получается, это меня он сбил на дороге? Вот почему я помню красное пятно рядом со своей головой и запах машинной смазки! — озарило ее, но радость была преждевременной. Новая мысль сразу укрепилась в сознании. — Как я оказалась в теле его жены?»

— Что с девушкой случилось дальше? — глухо произнесла Лика.

— Если честно, я и сам не знаю, почему так случилось. Мы столкнулись несильно, но неудачно, как мне потом объяснили. На моей машине даже повреждений почти нет. Но у девушки оказалась сломана застежка шлема. Он от толчка сразу слетел с головы. В результате она ударилась затылком о крышу джипа, а потом об асфальт. Все произошло настолько быстро, что я опомниться не успел, а она уже лежит под колесами.

— И что дальше?

— Я выскочил из машины. Кто-то вызвал скорую. Девушка была в сознании, смотрела прямо на меня, но потом отключилась. Когда приехала скорая, я позвонил Руслану и попросил устроить так, чтобы потерпевшую привезли сюда, в эту больницу. Я думал, что все обойдется. Оказалось, зря надеялся. У нее от удар возникла… Руслан, скажи, как это…

— Субдуральная гематома мозга. То есть, под оболочкой мозга образовался сгусток крови.

— Да, это самое, — Кирилл обреченно махнул рукой. — Короче. Девушке сделали операцию, но она впала в кому. Вот уже три недели лежит здесь.

— У нее есть шансы выйти из комы?

— В том-то и дело, что нет. А сегодня это ее отец устроил в холле скандал. Ему сказали, что у дочери умер мозг, и бесполезно ее держать на аппаратах.

Лика опять закрыла глаз. Эта информация нуждалась в осмыслении, но непослушное сердце колотилось о грудную клетку, щекотало и раздражало ее и не желало успокаиваться. Она изо всех сил пыталась сдержать непроизвольно возникающий сердечный кашель, чтобы не выдать свое состояние мужчинам и дослушать всю историю до конца.

— И что ты собираешься делать? Кто оплачивает ее лечение? Алкоголик-отец сделать это не в состоянии. Разве будут держать этой больнице для богатых простую девушку с улицы?

— Я готов платить сколько надо… Погоди, дорогая, а откуда ты узнала, что у этой несчастной девушки отец — пьяница? Я тебе это не говорил.

Лика растерялась. И правда, откуда она знает? Почему она вдруг решила, что именно ее сбил Кирилл? Это может быть совсем другой человек. Мало ли девушек ездят на красных скутерах!

— Я видела этого мужчину. Она показался мне безумцем. Может, поэтому я и грохнулась в обморок, — предположила она.

— Ты бы видела его в самом начале! Бомжи и то приличнее покажутся. Это сейчас он немного пообтесался, — вступил в разговор Руслан. — А как только его перестали пускать в клинику в непотребном виде, к нашему удивлению, он перестал пить. Это какая сила воли понадобилась, даже не знаю! Кто-то из медсестер узнал, что у него пять лет назад умерла жена. А теперь вот и дочь… Несчастливая судьба.

— И что ты планируешь? — повернула голову к Кириллу Лика. Она высвободила ладонь из рук Кирилла и вытерла ее об одеяло. Этот жест — единственное, что позволила она себе, чтобы не выдать свое нетерпение и волнение мужчинам. Она даже дышать боялась часто — они сразу начнут суетиться вокруг, а она тогда умрет от недосказанности и незнания. — Позволишь девушку отключить? Надежды совсем нет?

— Надежды нет, — ответил за нее Руслан. — Уже несколько дней ее мозг не подает признаков жизни.

— А вдруг?

— Конечно, случаются в медицине чудеса, я об этом слышал, но сам ни разу не сталкивался, — ответил Руслан.

— Дорогой, — взмолилась Лика, — я очень хочу посмотреть на эту девушку. Ребята, вы можете меня к ней отвезти?

Она смотрела на мужчин умоляющими глазами и не знала, как объяснить, что, возможно, эта девушка, лежащая в коме, — она. И она еще жива, она здесь, рядом с ними. Из пустоты в голове проявился вопрос: если она в течение этого дня находится в теле Вероники Сергеевны, то куда пропала жена Кирилла? Ответ уже зрел в голове, но Лика гнала его подальше, надеясь, что то, о чем она подумала, неправда.