Жених моей сестры

Кира Фарди, 2023

Эндрю – любимый парень моей сестры. Он успешный, красивый, богатый… Мечта для любой девчонки. А еще он мой враг. Ненавижу всем сердцем! Между нами – пропасть противоречий, которую невозможно преодолеть. Что ж, ради счастья сестрицы буду держаться от него подальше. Точно-точно буду! Начну прямо с завтрашнего дня. Черт! Не выходит почему-то. И как быть?

Глава 6

Я на миг теряюсь, чувствую себя террористкой, нарушившей покой в чужом государстве. Но почти сразу разворачиваюсь и… налетаю на Андрея. Он, как железобетонная стена, стоит и играет каменными мышцами.

— Ты куда? — насмешливо спрашивает меня, прожигая насквозь искрами взгляда.

— Ты занят, я чуть позже зайду.

— Не стесняйся. Ради тебя, дорогая София, мы здесь и собрались.

Вспыхиваю до корней волос, в голове паника, в душе полный раздрай. То ли идти на таран и пробиваться с боем, то ли выслушать все до конца и смириться с судьбой. Но проклятый Эндрю не дает даже подумать: он хватает меня за локоть и втаскивает в кабинет.

— Пусти!

Я выдергиваю руку, но уже поздно, Светкин женишок захлопывает дверь.

— Господа, вот она, причина наших неприятностей, — Эндрю толкает меня в спину, а в голосе уже нет ни насмешки, ни ехидства. Он звучит холодно и по-деловому. — Прошу любить и жаловать.

Я ловлю удивленный взгляд Пашки. Он явно не догадывался, с какой целью босс пригласил его в кабинет.

— Это Соня сорвала рок-фестиваль, Андрей Николаевич? — спрашивает он и с сомнением качает головой. — Не может быть!

— А ты будто не знаешь?

Теперь все смотрят на охранника.

— Н-нет.

— А если подумать? Разве не ты прятал ее на галерее второго этажа?

— Он не прятал меня! — не выдерживаю я давления. — Это я ему зубы заговаривала.

— Глеб Валентинович, — Эндрю обращается к крупному статному мужчине. — Как считаете, нам нужен охранник, который халатно несет свою службу?

Я перевожу взгляд с одного на другого. Это что сейчас происходит на моих глазах?

— Пашка не виноват! — выкрикиваю фальцетом. — За что вы с ним так? Он принял меня за посетительницу бара.

— Павел, вы всех посетительниц знаете по именам? — сквозь зубы спрашивает босс.

— А это преступление?

Я не сдаюсь, но понимаю, что все больше погружаюсь в болото словесной лжи.

Андрей проходит к своему креслу в центре кабинета, садится, вальяжно развалившись, только что не задрав ноги на стол, и постукивает кончиком карандаша по столешнице. И этот мерный звук, похожий на маятник, гипнотизирует, сводит с ума.

— Н-нет, но… тут особый случай, — лепечет растерянный Пашка.

— Все, хватит! — выкрикиваю я, и все смотрят на меня. Чувствую себя на педсовете, когда ты стоишь в центре кабинета директора, а тебя все отчитывают за разбитое стекло книжного шкафа. — Павел не виноват. Скажите, что требуется от меня?

— С вами мы еще разберемся, — женщина средних лет с безобразной прической в кудряшках раскрывает папку и двигает ее на край стола. — Посмотрите, барышня Куликова.

«Они и фамилию мою знают?» — от паники перестаю соображать, хотя это вполне естественно, что Эндрю знаком с биографией своей невесты. Или не невесты? Леший их разберет!

Я делаю шаг к столу. Читаю, а буквы расплываются перед глазами. Вижу большой столбик каких-то цифр, итоговую сумму с несколькими нулями, опускаю взгляд ниже, натыкаюсь на свою фамилию.

— Что это? — шепчу пересохшими губами.

— Счет за тот вечер. Вы его планируете оплачивать?

Внутри все холодеет. «Что делать? Что делать?» — бьется в виски вопрос.

Нет, я могу попросить отца, он отругает, зато выручит бестолковую дочь. Наша семья небогата, но есть свой бизнес, наверняка и накопления имеются. Однако… повод уж очень постыдный. Еще и Пашку хотят наказать.

Глубоко вдыхаю и скороговоркой чащу, пока не передумала:

— Я выплачу долг. Обязательно! Не трогайте Павла, он не виноват.

И сразу легко становится на сердце, задираю подбородок и смело смотрю в глаза Эндрю. Под его ледяным взглядом хочется спрятаться под стул, нет, заползти под диван, там места меньше, пыли больше, зато никто не найдет.

— Отлично, барышня Куликова. Прошу.

Кудряшка набирает цифры на маленьком кассовом аппарате и протягивает мне терминал. Я сглатываю.

— Но… у меня нет сейчас таких денег. Можно в рассрочку?

— Увы. Репутацию бара надо восстанавливать, заказывать рекламу, делать заявки блогерам, прессе, — с серьезным лицом говорит еще один сотрудник заведения, лысый толстячок в круглых очках.

Он пялится в экран макбука, что-то быстро набирает короткими, как сардельки, пальцами.

— Я могу отработать!

— Даже так? — сотрудники переглядываются.

— В качестве кого, позвольте спросить? — уточняет жених сестры, а мне хочется его прибить: мог бы пойти навстречу ради сохранения мира в семье.

— Официанткой, уборщицей, могу в баре напитки разливать.

— Ага. Алевтина Викторовна, сколько у нас зарабатывают сотрудники этих профессий?

Кудряшка щелкает калькулятором и кривит губы.

— Тридцать тысяч в месяц. Даже если София станет работать в две смены…

— Я не могу, у меня занятия в универе! — отчаянно вставляю я.

— Вот видите! Две смены отбрасываем. Таким образом, долг будет выплачен через тридцать шесть, нет, погодите, тридцать восемь месяцев.

— О боже!

— Предлагаете закрыть бар? — Эндрю не отводит от меня взгляда.

А я не знаю, куда деться, в голове полная каша. Как я оказалась в таком беспросветном дерьме? Ни с какой стороны выхода нет. А еще появляется странное чувство, будто меня разыгрывают. Не может быть, чтобы из-за одного звонка развалился прочный бизнес. Тут две версии: или бар и так был на грани закрытия и босс нашел в моем лице козла отпущения, или он просто меня разводит.

И за такого жестокого дельца моя сестра собирается замуж? Да она полная дура!

— Слушайте, — я кручусь, как уж на сковородке. — Неужели все так печально? Еще два дня назад бар процветал. И потом, не верю я, что здесь такие низкие заработки. Слышала, что у вас конкурс на каждое вакантное место.

Опять сотрудники переглядываются, даже с Пашки слетает ошарашенное выражение лица. Приглядываюсь: неужели он улыбается.

Точно разводят!

— Есть одна высокооплачиваемая должность, — начинает Эндрю. — Но сомневаюсь, что ты с ней справишься.

— А вы не сомневайтесь! — горячо подхватываю я и вдруг ловлю улыбку на губах толстяка.

Мурашки бегут по спине. Что происходит?

— Эскорт потянешь?

— Что? — выдавливаю осипшим голосом.

Мне показалось, что я ослышалась.

— Эскорт-услуги — вид бизнеса, занимающегося предоставлением эффектных спутниц богатым клиентам для сопровождения их на мероприятия, — равнодушным тоном босс излагает энциклопедическую справку.

Теперь он не смотрит на меня, зато карандаш стучит все громче и быстрее и вдруг вырывается из его пальцев, перелетает через стол и падает к моим ногам.

Мысли в голове смешиваются. Как же Светка? Родители? Если они узнают, даже на порог этого субчика не пустят. Делать из сестры своей невесты эскортницу — это низость и предательство по отношению к нашей семье.

— Ну, и сволочь, ты Эндрю!

Я поднимаю карандаш, с оттяжкой размахиваюсь и швыряю его в босса.

Сотрудники дружно вскрикивают, видимо, не ожидали от жертвы такой прыти. Я бросаюсь к двери, никто мне не препятствует, несусь по коридору, прыгая через несколько ступенек, слетаю с лестницы и… попадаю сразу в объятия охраны. Крупные парни в черной униформе стеной стоят внизу и скалятся.

— Что надо?

Кручусь, пытаюсь найти лазейку и проскочить.

— Вас к телефону, — вежливо улыбается здоровенный начальник и протягивает мне мобильник.

Я прячу руки за спину, тут же соображаю, что веду себя, как ребенок, и беру трубку.

— Да. Кто это?

— Соня, ты чего так переполошилась? — миролюбиво спрашивает Эндрю. — Мы же просто пошутили. Возвращайся.

— Да пошел ты… лесом! — ору в телефон и отключаюсь.

Но охранники частоколом выстроились передо мной. Вижу, что пройти через них не получится. Тогда вытаскиваю свой смартфон, набираю номер полиции, разворачиваю экран к секьюрити, включаю громкую связь.

— Мне продолжить?

— Зря вы так! — начальник неодобрительно качает головой. — Андрей Николаевич не любит неподчинения.

— Стопэ, чуваки! — захлебываюсь от возмущения: все против меня! — Я не его сабмиссив (человек, передающий контроль над своим телом и служащий другому в паре БДСМ). Скажите, что он еще меня цепями к стене прикует.

— Зачем же так грубо. Босс пока шутит, но ему скоро надоест нянчиться с вами.

— А мне плевать!

— Алло! Говорите! — разносится женский голос.

Начальник выхватывает телефон и сбрасывает вызов.

— Парни, берите эту строптивую.

Я даже опомниться не успеваю, как меня подхватывают сильные руки, забрасывают на плечо и в таком виде приносят обратно в кабинет. Начальник ставит меня на пол, кивает боссу и выходит. В комнате я вижу только Андрея. Его сотрудники исчезли, Пашка тоже ушел. Мы один на один.

Ловлю случайно свое отражение в зеркальном стекле шкафа. Взъерошенная розово-фиолетовая курица, да и только. Вскидываю подбородок: взъерошенная, но не побежденная.

— Пить хочешь?

Эндрю ставит передо мной стакан с водой, я не трогаюсь с места.

— Это стакан мира?

— Нет, — он улыбается, но глаза серьезны. — Тебе нужно успокоиться.

Сейчас Андрей выглядит иначе. Я видела его в рок-образе, видела элегантным мажором, а сегодня передо мной сидит бизнесмен, озабоченный проблемами с баром.

— Сам пей!

— Как хочешь.

Он пожимает плечами и делает несколько глотков. Я молча наблюдаю за врагом. И угораздило же нас с сестрой вляпаться в одно и то же дерьмо!

— Я могу идти? Или ты еще не все сказал? — бросаю ему вызов.

— Даже не начинал.

— И тебе не стыдно? — набрасываюсь с жаром. — Ты же хочешь жениться на Светке, мы породнимся. Думаешь, родители простят тебе такое обращение с младшей дочерью?

— Давай-ка разберем ситуацию по полочкам. Садись.

— Нечего разбирать! И так все ясно!

— Не скажи! Со Светланой мы знакомы с университета, встречаемся год и, как бы тебе ни хотелось, я очень трепетно к ней отношусь.

К моему удивлению, тон его голоса теплый и нежный. Нежели он, и правда, испытывает какие-то чувства к сестре? Для меня это неожиданное открытие, и все равно упрямо поджимаю губы и гну свою линию.

Конец ознакомительного фрагмента.