Хозяйка поместья, или Рецепт идеального счастья

Кира Рамис, 2021

Головной болью и потерей памяти встретил меня чужой магический мир. Я оказалась в теле разорившейся графини. В долгах как в шелках. Времени для возвращения денег кредиторам кот наплакал, но где наша не пропадала, особенно если есть характер и талант.

Глава 7. Письмо

— Варвара, а ты очень вкусно готовишь. Я тебе это уже говорила? — мысли путались, и я не знала, с какой стороны подойти.

— Настенька, много раз говорила, — улыбнулась няня. — Ты не переживай, мы обязательно найдём выход. Да и папенька всё же на плохой день тебе копеечку да оставил…

— Варвара, — мои слова наполнились слезами. Женщина вскочила, охнув, но я остановила её рукой, попросив сесть на место. — Я хочу перед тобой извиниться.

— За что, госпожа моя? — женщина поднесла ко рту ладонь.

— Наедине с магом я, скорее всего, лишнего наговорила, зачитав ему «Уложение о благородных оборотнях». Но он запугивал меня, и я, поняв, что совершенно не хочу в монастырь, решила защищаться. Иногда и белая волчица, которую считают зайчиком, может показать зубы. И я буду бороться за своё счастье и свободу, хотя бы в память о батюшке, — всё это я говорила тихим подрагивающим голосом. Не время вставать на броневик, а то ещё раз позовут доктора для проверки.

— Доченька, Настенька, мы обязательно что-нибудь придумаем, — Варвара, поспешно встала и обняла меня. — Покушай, милая.

— И ещё хочу сказать, драгоценная Варвара Игнатьевна, — я подняла ложку и прошептала: — Память меня подводит. Провалы большие после того, как очнулась после потери волчицы. Боялась тебе сразу сказать. Мало, что помню из своей жизни, воспоминания кусочками иногда выскакивают.

— А я и вижу, что ты сама не своя, — Варвара протянула чашку к самовару. — Доктору говорить не будем, раз он так легко нас предал. Да и не мог по-другому, — вздохнула женщина. — За недонесение его могли лишить врачебной практики. Но мы сходим к одной магичке-травнице и попросим у неё лечебный настой.

— Поэтому, пока память полностью не восстановится, я могу задавать глупые вопросы. Ты не пугайся, пожалуйста.

— Спрашивай всё, что твоей душе угодно. Отвечу. Суп-то совсем остыл, давай поменяю, — она протянула руку к моей тарелке.

— Варвара, а разводы в нашей стране разрешены?

— Какую глупость ты спрашиваешь, Настенька… Ой… Сразу и забыла твою просьбу. Да, при некоторых обстоятельствах разрешают разводы.

— И какие это обстоятельства? — я с интересом посмотрела на няню.

— Если жена докажет, что муж её нещадно избивает. Или если муж докажет, что жена не может родить ребёнка.

— Вот! Второе нам подходит.

Варвара округлила глаза и охнула:

— Ты что задумала?

— Мысль мне пришла в голову, надо договориться с оборотнем об обмене. Наверняка найдётся такой, что согласится на фиктивный брак. Ему имя и графский титул, а мне через некоторое время свободу.

— Ой, да где такого глупца найти? Ты же не можешь пойти замуж за крестьянина, титул не позволит. А к благородным и не подойти с таким вопросом, — засомневалась та.

— Варвара, ой, чувствует моё сердце, что, узнав о проблеме графини Волчевич, благородные оборотни будут сами приходить с предложениями. Ладно, оставим это пока. Ты мне скажи, а где лежат закладные? Очень хочется посмотреть, что заложил мой непутёвый муж, и насколько всё плохо.

— Наверху документы, в кабинете. Как Трофим в шкаф их бросил, так и пылятся. Кредиторы не беспокоят, сроки не вышли.

— Варвара, а, может, всё бросим и сбежим?

— Настя, ты что? Как можно? Негоже благородной даме жить в бегах, как какому-то преступнику. Да и поймают, вот позора тогда не оберёшься. Да и сын мой Данила, крепостной.

— По-твоему, куда правильнее молодые годы провести в монастыре? Не видя белого света и без детей? Уж лучше в бега. Варвара, не нужно на меня так смотреть. Конечно, я буду искать мужа, — напряжение ушло с лица нянечки.

Да…. Пусть Варвара и любит Настеньку, но лучше не посвящать женщину во все планы.

В дверь раздался тихий стук, и тут же просунулась голова Данилы.

— Барыня, почту доставили, — и кому я говорила сторожить за дверью?

— Давай сюда. После чая почитаю, — махнула рукой, приглашая парня в гостиную.

И он вошёл, актёр первой ступени. Без улыбки на это было невозможно смотреть. Руки вытянуты вперёд, марширует, как на параде, а в руках-то всего одно письмецо.

— Актёр, — взяв конверт, пригласила молодого человека к столу.

— Нечего крепостному делать за барским столом, — отрезала Варвара, строго взглянув на сына.

— А это письмо не мне, — прочитав на конверте имя, протянула корреспонденцию няне.

— Мне? — она удивилась и посмотрела на буквы. — А что в нём написано? — конверт вернулся в мои руки. — Я читаю, но уж очень медленно. Настенька, уважь старушку, прочти.

Вскрыв конверт, я приступила:

«Матушка Варвара Игнатьевна, спешу вас обрадовать. Намедни моя любимая жена Апраксия Семёновна родила двойню. Теперь вы — бабушка двух здоровых мальчишек. Сельский лекарь заверил, что магические потоки в порядке, и, скорее всего, ближе к году малыши войдут в свой первый оборот. Только вот одна беда, роды были тяжёлые. Вы же сами знаете, что моя жена не маг, а простой человек. У меня были сбережения, которые я отдал лекарю, он как мог, подлечил мою драгоценную супругу. Она уже и встаёт, но всё ещё бледная. Мне же нужно работать в скорняжной лавке.

Матушка, упросите графиню Анастасию Петровну отпустить вас на несколько дней ко мне в город. Очень нужна ваша материнская помощь и поддержка для Апраксии. Переживаю я за неё.

Всегда любящий вас сын Анатолий».

— Родила Апраксия, — Варвара вскочила с места и с силой обняла Данилу. — Вот и ты стал дядюшкой.

— Поздравляю, Варвара, с таким праздником, — распахнув руки, улыбаясь, с радостью обняла няню. — Когда в путь собираться будете?

В комнате стало тихо.

— Анастасия, душа моя, я не могу оставить тебя в такой тяжёлый момент, — няня говорила твёрдо, но я видела в её глазах надежду.

— Не сомневайся, поезжай. Твоей невестке нужна помощь, а от кого её ещё ждать, как не от родной бабушки? Да и ничего со мной не случится за несколько дней.

Женщина будто только и ждала этих слов.

— Данила, глаз не спускать с графини! За её здоровье лично своей волчьей шкурой ответишь. Настенька, я быстро помогу и обратно вернусь, — она уже практически убежала в свою комнату, но тут же вернулась, прогнала Данилу во двор и прошептала:

— В сундуке бумаги лежат на имущество, что ещё не успел заложить ваш непутёвый муж, и шкатулка с семейными драгоценностями, доставшаяся вам от матушки. Я приеду, и мы что-нибудь придумаем. В сундуке двойное дно, там есть незаметный штырёк… — последние слова она произносила чуть ли не одними губами, такой тихий шёпот был.

На карету няня не согласилась, как я её не уговаривала. Не по статусу и всё. Если бы она ехала по делам графини, то да, можно и в карете, а так в двуколке или на телеге. Двуколка, по признанию конюха Данилы, была сломана. Молодой человек запряг телегу. Варвара, попрощавшись, пообещала, что как только попадётся попутный почтовый экипаж, то она пересядет и отпустит младшего сына обратно ко мне. Всплеснув руками, няня вспомнила, что я должна написать разрешение своему крепостному на передвижение вне усадьбы, чтобы его не приняли за беглого. Других документов у него при себе нет, и если остановит патруль, то может до выяснения личности и в яму посадить.

На написание бумаги мы потратили минут пять, не более. В этом мире, оказывается, у богатых были зачарованные перья, поэтому я быстро справилась с задачей.

Помахав удаляющейся телеге рукой, я, как есть в нарядном платье, уселась на каменные ступеньки крыльца. Закрыла глаза и подставила лицо солнечным лучам. Мне хотелось лишь пять минут покоя, которые получила.

А вот открыв глаза, я завизжала…