Король моих мыслей

Кира Бег, 2016

Юная леди Лира, ученица Академии для благородных девиц, после встречи с Королём может слышать чужие мысли. Это дар или проклятие, как не сойти с ума и не потерять себя? А ещё предстоит разобраться с настырным поклонником, понять свои чувства к милому профессору и избежать похищения. И ни в коем случае нельзя влюбляться, ведь судьбу юных леди решают родители, а брак по сердцу – недостижимый дар богов. Но учиться осталось всего год, а за порогом Академии ждёт судьба.

Глава 2. Похищение

Лира

Голова нещадно болела и кружилась, тело отказывалось слушаться. Холодным страхом сковало горло, когда на миг показалось, что я больше не смогу шевелиться и видеть. Вокруг раздавались незнакомые голоса. Потребовалось время, чтобы понять, что я связана, с мешком на голове, и меня куда-то везут, перекинув через седло лошади.

Верёвка жгла руки, от неудобного положения всё тело ныло. Из разговоров я поняла, что Короля среди похитителей нет и он тут совершенно ни при чём. Похоже, разбойники приняли его за обычного богача, а сейчас он ранен и должен будет выплатить за меня нереально огромный выкуп. Боги!

От потрясения всё в голове путалось, и я не сразу поняла, что меня насторожило, что показалось неправильным. А потом сообразила, что похабные и мерзкие идеи о том, что со мной делать, пока будут ждать выкуп, это не слова, а мысли.

И тут я испугалась по-настоящему. Вспомнились строки из учебника: в мыслях невозможно врать. Даже если в данный момент ты думаешь специально о чём-то отстранённом, где-то там, под третьим или четвёртым слоем мыслей будут истинные мотивы и правда.

Я запаниковала. Король — милая фея по сравнению с этими преступниками, которые решили устроить мне третье совершеннолетие на ближайшей стоянке! Хотят пустить по кругу, как и предыдущих девушек, которых ловили раньше. А их главарь твёрдо решил, что после этого отрежет мне палец или ухо и отправит вместе с письмом о выкупе. В доказательство того, что я действительно у них.

От ужаса я оцепенела.

Пока я пыталась собраться с мыслями, найти выход, разобраться в творящемся вокруг хаосе, лошади остановились. Меня небрежно стащили на землю, сняли верёвки, завели в избу и грубо швырнули на дощатый пол, от чего я рассадила колени и ладони.

Меня с гоготом окружили, стали хватать сквозь платье, запугивая. От страха мне казалось, что похитителей бесконечно много. Я дрожала, стискивала зубы и старалась сдерживать слёзы, чтобы не провоцировать преступников. Один из них предложил сначала перекусить, мол, с вечера маковой росинки во рту не было.

Бандиты начали спорить, не стесняясь в выражениях, чем заняться в первую очередь — поразвлечься с добычей или поужинать? И тут во дворе послышался шум. Меня оставили в покое, впрочем, не выпуская из вида, и я, стараясь быть как можно тише и незаметнее, с тревогой наблюдала за происходящим.

Один из похитителей ушёл проверять и не вернулся. За ним ещё двое. Пятеро оставшихся переглянулись. Главарь выругался, грубо поднял меня с пола и встал к стене, прикрывшись мной. В горло упёрся кинжал. Моё сердце колотилось так, словно хотело выпрыгнуть из груди, я замерла, боясь пошевелиться, и молилась всем богам, чтобы происходящее оказалось дурным сном.

Похитители встали по бокам от дверей. Ожидание длилось бесконечно долго, а потом, когда преступники стали терять терпение и решили выглянуть наружу, будто смерч ворвался в двери, сбив двоих, и сцепился со всеми сразу в невероятной схватке. Это было похоже на дикий танец, оканчивающийся криками и кровью.

Я задрожала. Перед глазами всё плыло: кровь на корсаже ученицы, и здесь, снова, повсюду… Я слышала крики и мысли, полные боли, видела мелькание железа и кровавые росчерки на одежде.

«Закрой глаза», — поймалась чья-то мысль, и я крепко зажмурилась. В какой-то миг пол и стена больно ударили в бок и спину, и я тут же отползла подальше, в угол, опасаясь случайно попасть в горячке боя кому-нибудь под руку.

«Молодец», — снова чужая мысль-одобрение.

Через какое-то время повисла тишина. Исчезли не только вскрики и лязг. Исчезли мысли. И это было намного, намного страшнее того, что происходило до этого. Я боялась шевельнуться и привлечь к себе внимание.

«Не бойся, я рядом». Мягкие шаги по дощатому полу, ощущение чьего-то близкого присутствия. Кто он?

«Друг. Можешь открыть глаза, но смотри только прямо, договорились?».

Я робко открыла глаза и уставилась на доски под ногами. Возле колен оказалось бурое пятно, и я постаралась отодвинуться от него, но только сильнее вжалась в стену.

«Я же просил, не смотри по сторонам. Давай, подними на меня взгляд».

Дорогие сапоги, мягкие кожаные брюки, ножны с мечом без украшений на поясе. Тот, кто представился другом, сидел передо мной на корточках. Ткань порезана на бедре. Он ранен?

«Нет, они не успели зацепить меня серьёзно. Это просто царапина, прошло вскользь», — показалось, или в его мыслях послышалась улыбка?

Запылённая некогда белая рубашка с длинными рукавами, вся в разводах от грязи и травы. Его валяли по земле?

«Я упал с коня, его подстрелили из арбалета. Жалко, очень умный был».

На рукавах — пятна крови, но не похоже, чтобы его. А на плече…

«Не бойся, это не серьёзно. Лекарь поставит меня на ноги за один день. Просто царапина на плече, она не стоит твоего внимания».

Я сглотнула и подняла взгляд ещё выше. Спаситель меня не торопил, давая время самой принять решение, доверять ли ему.

Волевой гладко выбритый подбородок. Каштановые волнистые волосы чуть ниже плеч. Упрямые губы изогнуты в мягкой улыбке. Родинка над правой бровью. Прямой нос, высокие скулы и карие глаза, глядящие с нежностью и тоской. Захотелось утонуть в этом взгляде, обнять, утешить.

Я поспешно отвела взгляд. Что за мысли? Мои ли? И не этот ли мужчина минуту назад равнодушно убивал людей?

«Не веришь. Не думал, что это так больно. Тогда… Загляни сама. Я снял блоки, и сейчас открыт перед тобой, как ни перед кем».

Было не понятно, о чем идет речь, но я осмелилась ещё раз взглянуть спасителю в глаза. И тут же задохнулась, утонув в водовороте мыслей. Желание защитить, страх опоздать, боль в плече, отчаяние при мысли, что мне могут причинить вред… Рука сама оказалась в протянутой ладони.

Мозолистые от меча пальцы мягко сжались. «Я возьму тебя на руки, а ты зажмурься и не открывай глаза, пока не разрешу».

Я замотала головой. Ну куда он, с раненным плечом, собрался меня нести? Я уже не маленькая девочка, и в силах выйти сама. Надо будет осмотреть и перевязать рану.

«Хорошо, только не сейчас. Сначала уйдем отсюда».

Мы не сказали за всё время ни слова вслух. Казалось, это может что-то нарушить, спугнуть. Или вернуть похитителей, или уронить крышу нам на головы. Я не знала сама, почему так упорно молчала.

От испуга я даже забыла, что вдруг начала слышать чужие мысли. Не придала значения и тому, что спаситель слышит меня. Просто позволила поднять себя на ноги и послушно шагнула следом. Ноги подгибались, колени и ладони саднили.

Мой спаситель сделал шаг, отдаляясь. Вдруг показалось, что он может исчезнуть, и я поспешно догнала его. Глядя на некогда белую ткань, коснулась пальцами рубашки и прислонилась лбом к мужской спине. Что со мной? Будто боюсь, что он мне примерещился.

Вздохнула, беря себя в руки и стыдясь внезапного порыва, желания прикоснуться. Уцепилась за ткань на спине.

— Пойдем, — мой собственный тихий, но твердый голос разрушил чары момента.

Стараясь смотреть только в широкую спину, я всё же замечала кровь и тела по бокам. Он шёл осторожно, приноравливаясь к моим шагам, обходя грязь и загораживая самые страшные места. Я не отводила взгляд от своих пальцев, которые дрожали, сжимая рубашку.

«Я тебя слышу не постоянно», — мысленно произнесла я, стараясь заполнить тишину вокруг хотя бы так.

«Просто я ставлю блоки. Тебя тоже этому научат».

Я озадачилась, но спаситель продолжать мысль не стал.

Оказывается, мы были в лесу, в небрежно устроенной избе без крыльца, с покосившимися стенами и дырявой крышей. Мой спаситель отвязал нервно всхрапывающих лошадей от деревьев, и они тут же куда-то умчались. На последнего коня, выглядящего приличнее остальных, он подсадил меня и запрыгнул следом, оказавшись за спиной.

«Ничего, если поедем так?».

Я замотала головой. Мне уже всё равно, лишь бы уехать. Увиденного здесь мне надолго хватит. Я почувствовала сильную ладонь на талии, и мужчина тронул коня.

Совсем скоро мы выбрались к деревне. Оказалось, меня увезли не так уж и далеко. До города, а значит, и родной академии, около часа езды. В деревню мужчина почему-то заезжать не захотел, сразу направил лошадь дальше. Тут уже я заартачилась: ну нельзя же ехать с раной! А вдруг заражение?

Спаситель устал от погони и драки, я — от переживаний. Мы оба еле сидим верхом. Поддавшись на уговоры, мужчина свернул к бегущей в сторону столицы речушке. Пока он умывался, я ушла за ближайшие кусты и оторвала одну из нижних юбок и на повязки. Мужчина только хмыкнул.

Я помогла ему снять рубашку. Спаситель морщился, но больше ничем не выдал своего состояния. Я вознесла хвалу тем, кто поставил в программу благородных девиц основы лекарского дела. Обмыла края раны, приложила росшую неподалеку лечебную травку, чтобы унять кровь и не допустить воспаления. Перевязала.

Мелкие царапины были всюду, на теле, руках, запястьях, но спаситель только отмахнулся, когда я предложила осмотреть и их. Насколько могла, я почистила рубашку и помогла осторожно одеть назад. Я бы посоветовала не тревожить рану и одеться уже после осмотра врача, но мужчине эта идея почему-то не понравилась, и я не стала настаивать.

Всё это время я старалась не думать о тёплом взгляде и сильных мозолистых пальцах, что помогали мне с бинтами. О мышцах, которые бугрились на спине и руках. О том, что я касалась его кожи, широких плеч, твёрдой груди, упругих мышц на животе. Он никак не показал, что слышит эти мысли, а я отчаянно гнала их прочь — и не могла не думать.

Король

Я смотрел, как солнечные лучи играют в волосах моей голубки, забывал, что нужно дышать под озабоченным внимательным взглядом голубых и таких родных глаз, и никак не мог поверить, что вот она, совсем рядом. Больше всего происходящее походило на сон.

Запал боя уже прошёл, красная пелена, застилавшая разум с того момента, как я понял, что на мою малышку покушаются, растаяла, словно дым. Я не мог отвести от неё взгляда и любовался задумчиво прикушенной губой, работой изящных рук и редкими, случайными прикосновениями, от которых сердце готово было выпрыгнуть из груди. Как же её не хватало раньше!

Лира

В дороге я то и дело проваливалась в дрёму. Сперва, после стоянки, я старалась сидеть прямо и как можно дальше от мужчины, чтобы нечаянно не задеть рану, как я себя уверяла. Само присутствие спасителя так невозможно близко меня смущало.

«Ну что ты дичишься. Так неудобно. Не бойся, облокотись. И твоя макушка перестанет закрывать мне обзор», — немного насмешливо подумал мой спаситель.

Так что остаток пути мой разум смущала не только рука, деликатно лежащая на талии, но и ощущение мощной груди и сильных мышц за спиной. Нас раздела только ткань платья и тонкая рубашка.

Лошадь шла плавно, и вскоре от всех волнений дня я незаметно для себя задремала.

«Просыпайся, приехали».

Я вынырнула из сна и с удивлением уставилась на заднюю калитку родной академии. «Подожди, я помогу тебе слезть».

Мой спаситель легко спрыгнул с коня и осторожно опустил меня на землю. Спросонья я забыла спросить, как его зовут и откуда он знает, куда меня везти. Было только сожаление, что это приключение заканчивается.

И о чём я думаю! Меня чуть не убили, едва не обесчестили, хотели изуродовать. А я стою и радуюсь тёплым сильным рукам, которые, вопреки всем нормам приличия, продолжают держать меня за талию. Я неожиданно зевнула.

«Тебе пора», — пришла тёплая мысль.

«А мы еще увидимся?» — наплевав на скромность, спросила я. В конце концов, если это не было сказано вслух, то не нарушит постулаты уроков изящных манер?

«Обязательно. А теперь иди».

И неожиданно для себя я оказалась уже за калиткой. После всех событий дня было невозможно удивляться тому, что мне навстречу выбежала, подобрав юбки, сама леди Розетта. Мимо прошёл кто-то из прислуги.

Занятая своими мыслями, я не обращала внимания на взволнованные причитания — и вслух, и в мыслях, — леди ректора, всерьёз обеспокоенной благополучием каждой из своих учениц, словно мы были её детьми. И не придала значения безмолвным жалобам прислуги на тяжёлую работу.

Пожилая дама проводила меня в комнату и оставила одну, только убедившись, что я не пострадала. Она не спрашивала, что случилось и почему я в таком подтрёпанном виде, а я не рассказывала.

Уже лёжа на кровати и глядя в потолок, я раз за разом перебирала события с момента своего спасения. Сильные плечи, карие глаза. Красивое мужское тело без рубашки. Случайные касания к коже, от которых краска приливала к лицу и по спине бежали мурашки. Остаток ночи я так и не уснула. А следующий день обернулся новым кошмаром.

Король

Незаметное сопровождение для своей милой я уже организовал. Трём ребятам Романа я поставил ментальный щит, чтобы не напугать малышку и не выдать себя раньше времени. Короля она боится, и, уловив в мыслях кого-то, что её стерегут по приказу Его Величества, наделала бы глупостей.

Хотела сбежать! Ну надо же! Хорошо, что ректоры ключевых институтов подчиняются мне напрямую. И носят блоки на сведения, относящиеся к государственным тайнам, так, что все, кто пожелает заглянуть ректорам в мысли, услышат лишь причитания о благе вверенных им заведений.

Я заранее предупредил леди Розетту и леди Амалию, какой ценный бриллиант у них обучается. Дамы чуть не упали в обморок от подобной ответственности.

Я надел маску только в храме, вернувшись через чёрный вход. К тому времени нельзя было сказать, что уже поздно. Было очень рано. Настоятель под присмотром Романа, начальника моей личной охраны, пил чай в одном из залов для медитаций.

— Ты где был?! — едва я появился в дверях, налетел на меня мрачным коршуном Роман и зашипел на ухо, благо его подопечных в зале не было.

— Спасал свою невесту, — я невозмутимо пожал плечами и подошёл к настоятелю, извиниться за сегодняшний бедлам.

Было забавно слушать, как удивлёнными зайцами скачут мысли приятеля. Он обиделся на меня за то, что я приказал ждать в храме! А кто отвлекал бы внимание, чтобы нападавшие не бросились в погоню? Так мне досталась лишь горстка разбойников, а ребята расквитались с остальной бандой. Хорошая у Романа команда, слаженно работают.

Настоятель официальные извинения принял, отечески попенял на мою поспешность и благословил на долгое и мудрое правление. Когда я днём лично примчался к нему, старик очень удивился и согласился провести обряд только в том случае, если опознает в девушке мою Истинную Половину Души. И, едва увидев Лиру, пригласил нас к Чаше Душ.

Да, я знал, чувствовал, что встретил Её, но подтверждение Главного Настоятеля заменило надежду на уверенность. Когда придёт время, Храм проведёт не формальную, но полную коронацию будущей Королевы и, если со мной что-то случится, поддержит Лиру как регента, наследника, заместителя. Теперь у моей милой есть безоговорочная, абсолютная поддержка храма, а значит, она всегда найдет у них защиту и помощь.

Уже давно рассвело, когда мы выехали из ворот храма. Перед этим я приказал собрать всех работников храма во внутреннем дворике. Вышел к ним в тёмной маске с золотым узором, обнажённым мечом в руке, решительный, холодный, властный. С Романом и двумя его ребятами за спиной, в сопровождении Главного Настоятеля я прошёл мимо выстроенных в шеренгу людей и без тени сомнения проткнул одного из прислужников.

Именно он дал наводку похитителям, что в храм приехал знатный вельможа в маске, да не один, а с девушкой, которой оказывает особое расположение.

— За предательство, — холодно пояснил остальным и залез в карету, махнув рукой, чтобы Роман ко мне присоединился.

Главный настоятель громко объявил, что этот послушник уже не в первый раз сообщает местной банде, когда в храм приезжают состоятельные люди. И приказал похоронить его за оградой кладбища без надгробия — предатели не заслуживают посмертия.

В мыслях моих охранников не было осуждения. Лишь презрение к предательству и гордость, что служат человеку с твёрдой рукой и непоколебимой волей. Доверие солдат завоевать непросто.

— Докладывай, — строго бросил я, едва Роман очутился в карете.