Шесть

Кир Николаевич Неизвестный, 2023

Шесть мужчин сидят у ночного костра и ведут разговор о мире, в котором живут. О постапокалиптическом мире. Мире, где есть Хижина, Аглая, Фулгура, Эстуарий в Чертово Бездонье. И много чего еще. Они ждут седьмого. Но само место не расположено к добру, и на их беду они об этом не знают.

Шестеро

Окружающие сумерки быстро переродились в глухую ночь, этому способствовало близкое расположение Черного Леса с его сожженными деревьями, аномалиями, блуждающими по теснинам бритых опушек и общей извечной серостью. И хотя в другое время и в другом месте эти шестеро путников, что сейчас разводили костер в опасной близости к Чертовому Бездонью, выставили бы посты охраны, разнеси факелы вокруг костра, а сами стоянку превратили в мини фортификацию, здесь они этого не делали. По простой причине — знали, что вокруг этого дьявольского места просто не может быть других охотников и других угроз, кроме самого Бездонья. Все они были крепкие мужчины, по виду которым можно было сказать, что они многое повидали и через многое прошли. И конечно все то оружие, что сейчас было уложено в импровизированную стойку, могло навести на мысли об их всесторонней подготовленности.

Вскоре им удалось разжечь огонь и они, рассевшись кругом у огня и приготовив нехитрую еду, завели неспешный разговор.

— Гхы — гхы. — Кисель, боец, лет сорока пяти, с поломанным носом и упрямством в глазах, прочистил застуженное горло и продолжил хрипло. — Вот сидим мы тут ночью, костер жжем и не боимся, что приползет тварь на свет и тепло, крови попробовать нашей. — В костре щелкнули сухим треском несколько веток, мужчины напряглись, прислушиваясь, но не уловив новых звуков, продолжили разговор.

— Да что ты Кисель все стонешь. — Перебил его молодой парень с прозвищем «Братишка». У него на груди болтались несколько коротких цепочек, среди которых можно было разглядеть армейский жетон, православный крест и иудейскую звезду Давида. — А то нам стоит кого бояться. — Он издевательски хмыкнул. — Да и чего? Нас шестеро и с нами столько оружия, что можно новую третью мировую начинать.

— Да что ты знаешь о войне. — Сплюнул табачную слюну крепкого телосложения боец со странным именем Эд. Ему было около сорока, и своими габаритами он мог поспорить минифургоном. — Тебя в планах еще не было у папки твоего, а война та уже закончилась. — Он огляделся вокруг, будто искал что-то или пытался разглядеть в темноте, но дальше света костра не видно было ни зги. — До сих пор эхо той войны аукаются нам. Такого порой насмотришься, что волосы дыбом встают.

На близкий горизонт, особо темный в этом месте, непроглядном звездами, наползла туча, и словно плотоядное чудовище ощерялось зарницами молний. В воздухе запахло близким дождем. Но только этого дождя тут точно не будет — они знали об этом. Знали, что дождь, как и молнии и громы поглотит в себе Бездонье, Пустошь и черт еще знает что. Тут, где было так близко от проклятого места, всегда было так.

— Сидим мы тут, ничего не боимся, а стоило бы. — Продолжал гнуть свою мысль простуженный Кисель. — Рядом Чертово Бездонье, как раз где сейчас эта туча. А справа, чуть дальше — Котлован, долбанный болотный город. А мы как раз по центру, костром своим приглашаем всех тварей на пикник.

— Да что ты в самом-то деле! — Воскликнул худощавый улыбчивый паренек, которого все звали Перцом. Его отличала особая подвижность и вечное любопытство. Везде, где начинался интересный разговор, особенно там, где требовалась некая уединенность, там обязательно возникал Перец со своими едкими замечаниями. — Вот же заладил! Придут, приползут, сожрут, утащат! Прав Братишка — нечего нам бояться! А кто уж слишком хочет, тот пусть и трясется от страха.

— Точно! — Обрадованный поддержкой, воскликнул Братишка. — Мы где только не бывали и это место самое спокойное и тихое из всех.

— Патрон и Бритва когда будут? — Перевел тему Эд.

— Да когда — когда, как только встретят этого бродягу, как его там…. — Стал объяснять Перец.

— Рыжего. — Подсказал Братишка.

— Да, его, так и сразу двинем отсюда. — Перец приподнялся на ногах и закинул новую порцию ломанных сухих веток в огонь, тот не заставил себя ждать, с довольствием принял угощение, облизывая его со всех сторон языками пламени.

— А кто этот рыжий? Что за принц такой, что мы вынуждены его ждать ввосьмером? — Спросил неугомонный Братишка.

— Да черт его знает. Рыжий и все тут. — Ответил Перец. — Эд, ты самый оседомленный из нас, знаешь что-то об этом человеке?

— Нет. — Покивал головой боец. — Бригадир знает.

Бойцы смолкли, один только Кисель продолжал простужено гхыкать — всем им было неловко обращаться к командиру за ответом. Но всем им было жутко интересно, поэтому повернув головы, они ждали. И тут, поднявшись над огнем костра, с обратной от них стороны, поднялась значительная фигура человека в армейской форму, на мощном торсе черным пятном выделялась бронь, на бритой голове берет, так же черный.

— Ну, что вы как бабы — бу-бу-бу. Собрались лясы поточить — заняться нечем? — Не дождавшись вопроса и прерывая тишину, недовольно пробурчал Бригадир. Рукава куртки были засучены и оголяли сильные, в переплетениях вен, руки. — Проводник это наш. Он единственный, кто может провести нас так, что бы ни один волос не упал с наших голов. — Бригадир провел волосатой ладонью по голой голове.

— Ха! — Воскликнул молодой Братишка. — Да что это за хрень — проводник! Да когда это нам нужен был такой проводник, что бы заботился о нас? Мы что же сами не можем…. — Парень буквально поперхнулся словами, когда Бригадир посмотрел на него сквозь отблески огня. Скорее всего тому сейчас показалось, что на него смотрели в упор.

— Нет, не можем. — Отрезал Бригадир. — И Шаман вот так же думает.

— Алтай? — Презрительно фыркнул Перец. — Да он же фокусник! Шарлатан!

— Гхы — гхы. — Прокашлялся Кисель. Было ясно, что он хотел что-то сказать, но не решался, будто ждал позволения командира. Но и тот не отвечал, словно игнорируя интересы бойцов. Он всегда вот так делал, когда хотел владеть ситуацией и мнением своей команды. Так продолжалось минут пять, и только костер треском сухих веток разрушал ночную тишину.

— Я слышал, что наш шаман совсем непростой. — Наконец-то решился простуженный боец. — Как-то слышал историю, которая может показаться невероятной, но я верю, что она действительно случилась, потому, что верю рассказчику. — Он ткнул палкой в костер, отчего тот огрызнулся в ответ искрами и осветил компанию злым желто-красным заревом. Мужики очнувшись от некого оцепенения, недовольно заворочались, но предвкушая новый рассказ, попридержали едкие замечания до поры до времени.

— И кто же это? — Обрадованный возможности потрепаться Братишка, принял стойку, словно охотничья собака, почуяв добычу.

— Ян. — Пару раз гхыкнув, ответил Кисель.

— Не, ну Ян серьезный, он врать не станет. — Одобрительно произнес Перец, мужики утвердительно покивали головами. — И что он поведал тебе.

— А рассказал он мне вот что: