Царство Страха

Керри Манискалко, 2022

Эмилии и Гневу предстоит столкнуться с непростыми испытаниями, чтобы узнать правду, которая таится в Семи Кругах. Но истина – не единственное, чего жаждет девушка. Ее цель – сердце и душа короля Ада. Цель, которой невероятно сложно добиться, ведь командир Жадности убит и все улики указывают на сестру Эмилии – Витторию. Вместе с Гневом девушка сделает все возможное, чтобы раскрыть убийство и остановить волнения, которые назревают между ведьмами, демонами, оборотнями и самыми коварными врагами из всех – Устрашающими. Но что, если настоящие злодеи все это время были рядом?

Шесть

Гнев прижал меня к стене прежде, чем я успела вдохнуть. Он перебирал жемчужины моего топа, его горячее дыхание касалось моей шеи сзади, когда он грубо прижимался ко мне бедрами.

— Если ты передумаешь…

Я развернулась и оборвала его яростным поцелуем.

— Еще раз остановишься хотя бы на секунду, и, обещаю, мы проверим, насколько ты любишь лезвия, демон.

Ответная улыбка Гнева обещала порок. Он нежно гладил мою грудь под жемчужным топом, пока она не стала тяжелой и не затребовала большего.

— Топ. — Его пальцы сплелись вокруг пряди, его теплая кожа почти коснулась моей. Впервые я так сильно возненавидела предмет одежды. — Сними его.

— Ты просто потрясающая. — Он наклонил голову, целуя мою шею, не останавливаясь, пока не обхватил одну из моих грудей и не всосал ее в рот, его зубы очень легко ее царапали. Я прислонилась к стене, мои руки скользнули вниз по его могучим рукам, удерживая его близко, пока он работал языком по чувствительной вершине.

— Гнев. — Я извивалась рядом с ним, не в силах выдержать медленное, искусное движение его языка. Мое тело промокло и было готово. — Я хочу тебя. Так сильно, что не могу даже думать.

Он целовал мою другую грудь с открытым ртом, тихо смеясь, когда я схватилась за его волосы.

— Когда я увидел тебя на коленях у этого идиота, промокшую насквозь и почти кончающую, мне захотелось трахнуть тебя прямо здесь. Перед всем проклятым двором.

Он рычал, низко и грубо, говорил слова, совсем не приличествующие принцу, — все это зажгло мою кровь. Я прижалась к нему, нуждаясь в том, чтобы почувствовать его, когда поднялась на цыпочки и прошептала:

— Я бы тебе позволила.

Губы Гнева врезались в мои, поцелуй был не сладким или нежным. Он был животным и диким. Он захватывал, сражался за господство. Сегодня вечером мы завершим физическую часть наших брачных уз, и Гневу не нужна была покорная королева. Он жаждал равную себе. Как и я.

Я прервала наш поцелуй, затем лизнула его горло, порадовалась, когда он выругался и снова грубо прижался своими бедрами к моим, твердый как гранит. Он уткнулся лицом в мою шею, целуя и посасывая, пока из меня не вырвался вздох.

Он отстранился и убрал выбившуюся прядь волос с моего лица, словно проверяя, реально ли все происходящее.

— Я провел все это время, думая о том, что я хотел бы сделать. — Большая мозолистая рука скользнула вдоль моего левого бока, медленно двигаясь по моему бедру, вниз, пока не достигла задней части моего колена и не приподняла меня к себе. — Представлял, как ты себя чувствуешь. Какие звуки ты будешь издавать. Как я убью этого ублюдка, раздвину твои ноги и войду в тебя. Прямо там, на чертовом столе.

Его дразнящие слова, жар и желание в его глазах. Это уже перебор.

— Прошу. Войди в меня. Сейчас же. — Я разорвала ширинку на его брюках, просунула руку внутрь и начала играть.

— Эмилия.

Мое имя на его губах, благоговение в его тоне — это пробудило во мне настолько сильное чувство, что я могла выразить его только действием. Я вцепилась в его нижнюю губу, нежно прикусив, и погладила его быстрее. Его кожа была мягкой, как шелк, но его возбуждение было крепче стали.

Это великолепное смертоносное создание было моим. Я бы совершила безобразные, дикие поступки, если бы кто-то помешал мне заявить права на него прямо здесь и сейчас.

— Эмилия, кровь демона. — Он несколько раз двинулся в моей руке, прежде чем сорвать с себя штаны, а затем и рубашку. Гнев развернул меня, прижав руки к стене. — Не раздвигай ноги и наклонись вперед.

— Так точно, генерал. — Я сделала, как он приказал, мое тело было готово.

— Нахалка.

Я ухмыльнулась ему через плечо, когда он взял мой зад в охапку и игриво сжал его, заявляя о своем владении.

— Возможно, тебе следует наказать меня.

— Это просьба? — Его глаза вспыхнули желанием, когда я кивнула. — Скажите, миледи, когда с вас хватит.

Он раздвинул нити жемчуга и схватил меня за ягодицы, приподняв. Он прижался к моему входу, и мое тело стало горячим и напряженным от эротического ощущения. Он дразнил меня, скользя своей длиной вперед и назад. Я выгнулась к нему, молча умоляя. Он потерся об меня сильнее, прижался немного глубже, но только толкнул кончик внутрь. Я резко выругалась и попыталась прижаться к нему, но он отстранился, снова скользя по моему телу. И опять. И опять. Пока я практически не начала задыхаться и не поползла по стене от желания.

— Гнев. Прошу. Трахни меня.

— Как прикажет моя королева. — Одним яростным толчком демон полностью поселился внутри меня. Он дал мне время, чтобы привыкнуть к его ощущению, мое тело приятно потянулось. Он прижался ко мне всем своим весом, целуя меня в шею сзади, покусывая мочку уха, когда выскользнул наружу, затем внутрь, проникая глубже. И глубже. — Скажи мне.

— Что? — Мой задыхающийся, страстный голос звучал почти незнакомо.

Гнев повторил движение, но уже не для того, чтобы я приспособилась к его размерам, а для того, чтобы медленно истязать меня до смерти от удовольствия. Следующим восхитительно медленным толчком он задел комок нервов, вызвавший у меня стон. Он коснулся губами моего уха.

— Что я твой любимый грех.

Он притянул мою заднюю часть к себе, прижимая меня еще немного, находя идеальные углы, чтобы вызвать наибольший экстаз. Это было немного грубо, немного дико и очень первобытно. Я не могла представить себе более идеального соединения.

— Скажи, что принадлежишь мне. — Страсть Гнева горячее, чем его грех, и я горела с ним. Мое тело сжалось вокруг него, мое ядро пульсировало, и огонь обжег мои вены. Я принадлежала ему. Навсегда.

Так же, как он мне.

— Ты мое любимое все. — Я прислонилась к стене, прижимаясь к нему спиной, работая бедрами в такт его глубоким толчкам. Чтобы не оставаться в долгу. — Ты мой.

— Проклятье, Эмилия. — Гнев застонал, теперь одна рука схватила меня за бедро, чтобы притянуть к себе, в то время как другая рука нащупала переднюю часть моего тела, его пальцы умело играли на мне, как на инструменте. Это было даже слишком, и все же я никогда не хотела, чтобы это чувство прекратилось. — Ты божественна.

— Богиня, прокляни меня. Сильнее.

Гнев подчинился. Он высвободил всего себя, врезавшись в меня так сильно, что осветительные приборы начали трястись. Картина, которую я едва заметила, рухнула на пол.

А потом это случилось, прошлое врезалось в настоящее, и меня настигло видение.

В другом Доме Демонов Гнев прижал меня к стене в темном коридоре, выжимая удовольствие из моего тела, вонзаясь в меня. Мы полностью сорвали с меня одежду, но не сняли его брюки. И мысль о том, что он полуодетый, сводила меня с ума. Мое внимание было приковано к руке с татуировкой змеи, как она воздействовала на мое тело, приводя меня на грань катарсиса, а затем замедляясь, пока я не сошла с ума от желания. Ему нравилось дразнить, вытягивать из меня удовольствие, пока я не приму его.

Я слышала других прямо за пределами нашего секретного коридора. В любой момент нас могли застать. Нам не нужны были зрители, но, балансируя на лезвии этого ножа, легкий укус страха, который пришел с ним, внезапно усилил впечатление.

Подойдя ближе к краю, я заметила слабое свечение, исходящее от моей руки; на безымянном пальце левой руки начала появляться татуировка. Гнев снова нахлынул, глубже и быстрее, — мой разум и тело были на грани того, чтобы поддаться наслаждению, которого он требовал.

Он наклонил меня.

— Держи ноги вместе. Ближе.

Его команда и трения, вызванные новой позицией, заставили меня звать его по имени, несмотря на нашу потребность в тишине. Я выгнула спину, и демон ударил в точку глубоко внутри, отчего у меня посыпались искры из глаз. Я тяжело дышала, мое внимание было приковано к большой руке, которая держала мое бедро. Татуировка появилась и там, на том же безымянном пальце Гнева. Я улыбнулась, думая о словах, которые он сказал ранее. Вечный обет.

Я накрыла его руку своей, переплетая наши пальцы, когда он в последний раз соприкоснулся нашими телами, вздрагивая и ругаясь, когда мы оба кончили.

Видение внезапно исчезло, и я снова оказалась в настоящем. Должно быть, это продолжалось недолго, иначе мой принц заметил бы. Гнев вырвался наружу, а затем вошел, его прерывистое дыхание билось о мою шею. Мы были готовы, наша кожа была влажной и горячей. Я была близка к концу… но я все еще готова была поклясться, что чувствовала толчки от кульминации из видения, которые только усилили мои ощущения.

— Святая Богиня. Не останавливайся.

— Ни за что.

Его слова звучали как обещание, клятва. Гнев злодейски теребил мой клитор кругами, прямо там, где до сих пор входил в меня, и я бурно кончила. Мгновение спустя он присоединился ко мне с резким проклятием. Мои ноги дрожали, когда он наклонился вперед и нежно поцеловал меня в шею.

Отдышавшись, я уставилась на татуировки, которые теперь появились на наших пальцах в настоящем, и, наконец, разобрала слова, когда свет исчез под кожей. Буквы были написаны розовым золотом вертикально, прямо под моим ногтем до того места, где мой палец соприкасался с рукой.

Слова были написаны по-римски. Потребовалось некоторое время, чтобы собрать воедино то, что было сказано на латыни. Навсегда твой.

Гнев потянулся и положил свою левую руку на мою, обнажая розово-золотые чернила, которые теперь также бежали по всей длине его безымянного пальца. SEMPER TVVS.

Прошлое и настоящее столкнулись, и на мгновение я не могла понять, что есть что.

— Эмилия. — Его голос звучал мягко, размеренно. Я не отрываясь смотрела на татуировку. Я осторожно выдернула свою руку из-под его и втянула воздух. Это не было иллюзией или воспоминанием; та же фраза действительно запечатлелась на моей коже здесь и сейчас.

Я подняла руку и покрутила ее в воздухе.

— Это из-за брачных уз?

Гнев оторвался от моего тела и повернул меня, пока мы не оказались с ним лицом к лицу.

— Да. И нет. Ты что-то вспомнила?

— Я… я не уверена. Я видела нас. В прошлом. Прямо сейчас. — Я подошла к кровати и села, мой взгляд остановился на чернилах. — Мы были в темном коридоре, занимались любовью. И появились эти самые слова.

— Больше ничего не помнишь? Что угодно?

— У меня сложилось впечатление, что ты произнес эти слова тогда, раньше. — Я потерла виски, внезапно мне стало дурно. — Святая Богиня. Это была я. Верно? Не Первая Ведьма. Не пропавшая жена Гордыни. Не какая-то реинкарнация. Я. Но… как?

Гнев присел передо мной, его руки мягко легли на мои колени. Его прикосновение должно было не просто успокоить и утешить, но и поддержать. Как будто он мог каким-то образом помочь разрушить хватку, которую держало на мне проклятие. Проклятье. Сердце колотилось, я зажмурила глаза. Проклятье…

Там было что-то еще, что-то мелькало на краю моей памяти. Нечетко и не в фокусе. Словно я пыталась открыть глаза под водой. Воспоминание стремилось на свободу, чтобы пробиться обратно ко мне. Я открыла глаза и сосредоточилась на новых чернилах на пальце.

— Они всегда были здесь? Скрытые чарами?

— У меня есть теория, но… — Голос Гнева затих, вероятно, виновато проклятие.

— Кто я такая? — спросила я. Комната кружилась. — Что я такое? Ты помнишь?

Гнев так долго не отвечал, что я чуть не подпрыгнула, когда он заговорил.

— Долгое время я не мог вспомнить. А если бы и получилось, память бы исказилась.

— А сейчас? — Мой голос звучал тихо, напряженно. — Ты помнишь, кто я?

Золотые глаза Гнева встретились с моими, когда он медленно кивнул. Все мое тело напряглось в ожидании.

— Ты та, кого она пыталась заставить меня навечно возненавидеть. Но она потерпела неудачу. — Его хватка стала крепче, но не болезненно, как будто он никогда не собирался меня бросать. Если только я не захочу уйти. — Вспомни.

Одно-единственное слово, произнесенное авторитетно и властно, продолжало повторяться и повторяться в моей голове, бешено вращаясь, как неконтролируемый волчок. В том, что он велел мне вспомнить, было что-то… волшебное. Он командовал мной с помощью магии.

Гнев подпитывал меня своей силой, вероятно, благодаря нашим брачным узам. Я почувствовала легкий след магии Гнева в воздухе, глубоко внутри меня, и ухватилась за него, желая — больше всего на свете — понять, как я могу быть одновременно врагом и любовницей. Как я могла забыть?

Мое сердце грохотало в груди, слишком сильно, слишком мощно. Что-то боролось и сражалось внутри меня, что-то рычащее и дикое, что-то хотело вырваться на свободу. Наша сила, казалось, слилась, сплелась воедино, создавая новую магию. Сильную магию. Источник силы, слишком большой, чтобы его можно было сдержать. Пламя и лед, полные ярости и страсти. Какое бы заклинание, проклятие или замок ни было у меня в голове, оно треснуло. Я закричала, когда магия затопила мой организм, освещая меня изнутри.

— Самаэль. — Я потянулась к Гневу, но он уже был рядом, поддерживая меня. Предлагая свою силу. Он, должно быть, почувствовал небольшую трещину в том, что сдерживало мои воспоминания, и ухватился за нее, превратив свою силу в копье и нацелив его в единственное отверстие.

— Скажи мне, кто ты. — Его голос был наполнен той же магической командой. — Вспомни.

Мне казалось, что я погрузилась в воду, я не могла дышать и думать, мне не хватало воздуха. Я задыхалась. На меня обрушилась паника, и я вдруг поняла, что нахожусь на грани смерти. В голове прозвенело предупреждение.

Смерть — не для меня. Еще рано.

Я закрыла глаза и прекратила борьбу, понимая, что мне нужно отпустить, отдаться силе, сотрясающей клетку. Как только я представила, что плыву, а не тону, безумное чувство утихло. Затонувшие воспоминания взлетели на поверхность, а затем вырвались на свободу.

Я открыла глаза, и Гнев резко вздохнул. Такая слабая реакция, что от другого ее можно было счесть несущественной, но я знала, что это начало конца. Истина, за поиски которой я так усердно боролась, больше не скрывалась за магией.

— Я помню. — Мой голос был хриплым, как будто я кричала несколько часов. Может и кричала. Время казалось странным. Мой принц выглядел усталым, но полным надежд. — Я знаю, кто я такая.

Гнев теперь держал кинжал в руке. Он встал и жестом попросил меня сделать то же самое. Мы подошли к зеркалу, висевшему возле ванной, и демон кивнул на зеркало.

— Расскажи мне, что ты видишь. Кого ты видишь.

Сверкающие розово-золотые радужки пристально уставились на меня. Знак моей истинной силы. Странно, но я совершенно не удивилась. Может быть, глубоко внутри, куда проклятие не могло вонзить свои когти, я всегда знала. Была причина, по которой я была лучше всего связана с моим грехом.

Слова Селестии вернулись ко мне из той ночи, когда я встретила ее в Кровавом лесу. Старуха сказала, что Гнев был моим зеркалом. Тогда я подозревала, но не могла примириться с правдой о том, как именно.

Теперь правда смотрела на меня в ожидании.

— Я вижу ярость.

— И?

Мой огонь. Мой гнев. Та древняя, ужасная сила, которой я едва коснулась. Все они принадлежали мне.

— Я вижу Богиню, которая правит им.

— Я вижу свою ровню. Мою королеву.

Гнев протянул мне свой клинок, его губы соблазнительно изогнулись. Он казался легче, не таким тяжелым, словно кошмар наконец-то закончился. Я сомневалась, но придержала язык. Я еще много чего не могла вспомнить, а это означало, что даже с частью силы Гнева внутри меня проклятие осталось.

Мои воспоминания только начинали выскальзывать из трещины, которую мы проделали, и у меня было ужасное подозрение, что многие другие тревожные истины ждут своего открытия.

Гнев притянул меня к себе, и, спрятавшись в безопасности его рук, я надеялась, что, возможно, он прав. Что даже если проклятие не было снято полностью, может быть, теперь все будет лучше. Он приблизился ко мне и прошептал:

— С возвращением, ваше величество.