Согрей мое сердце

Кейтлин Крюс, 2015

Брак Холли Холт и Тео Цукатоса был скоропалительным, а вскоре Холли заявила мужу, что изменила ему, и уехала. Тео мучительно переживал предательство Холли и ненавидел ее. Когда спустя четыре года она потребовала встречи, он выбрал Барселону, чтобы отомстить ей, – ведь там они провели медовый месяц…

Глава 3

Холли мечтала об этом моменте тысячу раз. Если не больше. И это наконец произошло. Она изо всех сил старалась сохранить маску невозмутимости на лице. Или, если ей это не удастся, хотя бы спокойной вежливости. Что было не так-то просто, учитывая, что сердце ее отбивало какой-то бешеный ритм.

— Привет, Тео, — поздоровалась Холли, словно это не была их первая встреча лицом к лицу за четыре года. Словно тот факт, что она снова в Барселоне, в отеле «Чатсфилд», ничего для нее не значит. Словно она действительно стала тем человеком, которого изо всех сил изображала перед Тео, заставляя его в это поверить. «Еще чуть-чуть», — подбодрила себя Холли. — Хорошо долетел?

Об этом можно было и не спрашивать.

— Для чего содержать частный самолет с персоналом на борту, если полет на нем не доставляет мне удовольствия?

— Я, наверное, испытываю подобные чувства, когда прохаживаюсь по бутикам на Пятой авеню и Родео-Драйв, в полной мере пользуясь привилегиями твоей кредитной карты.

— Да, об этом мне напоминают астрономические счета.

Его лицо было по-прежнему притягательным — мужественное, четко очерченное и в то же время непередаваемо красивое. Неудивительно, что он обращал на себя внимание как женщин, так и мужчин. Но вряд ли кто-либо мог видеть беспощадность в его глазах. Только Холли, хотя Тео никогда не был с ней жестоким.

Конечно, секс — это несколько иное, но Холли не позволяла себе вспоминать о том последнем разе, сразу после ее «признания», когда он был ожесточенным, яростным и почти грубым…

— Это и есть светский разговор, Холли? — мягко спросил Тео, но ее не мог обмануть его тон. Она нутром чувствовала исходящую от него смертельную опасность. — Такие вещи меня, как и раньше, не интересуют. Я сказал тебе четыре года назад, о чем мы будем говорить, если ты осмелишься встретиться со мной лицом к лицу. Ты в самом деле хочешь начать этот разговор здесь?

— Что ты! Я не тешу себя иллюзией, что могу заставить тебя сделать что-либо против твоей воли, — ответила она, откидываясь на спинку стула, чтобы выглядеть расслабленной, хотя это было непросто. Вспомнить о том, для чего она здесь, тоже было сложно, поскольку Тео был слишком близко. Ее задача — разжечь в нем ненависть к ней. Сейчас это причинит боль, но в долговременной перспективе так безопаснее. Безопаснее, холоднее… и невыразимо пусто… — Я не забыла, как для тебя важно сохранять контроль над всем.

— Я полагаю, в том и есть смысл шарады, верно? — Тео поглаживал бокал, и эти движения невольно напоминали Холли о его ласках. Она была уверена, что он делает это намеренно. Что он точно знает, какие ощущения пробуждают в ее теле его длинные сильные пальцы, намеренно лениво поглаживая хрусталь. Всполохи огня… Пожар… — Номер для новобрачных, лепестки роз, устилающие путь назад, в прошлое, прямиком в преисподнюю. Да, у тебя талант создавать искусственный ад. — Он пробуравил Холли взглядом: — Что тебе от меня нужно?

— Я уже сказала.

Ей стоило невероятного труда говорить беспечно. Тео сидел напротив нее, за маленьким столиком, и буквально подавлял исходящей от него силой и бьющей наповал мужественностью. Почему-то она об этом забыла. Такая близость делала Холли абсолютно беспомощной, словно ее опутывали волшебные чары. Она становилась невольницей Тео. Она должна была уйти, потому что иначе перестала бы существовать, растворившись в нем навсегда. Холли воспринимала такую зависимость как черную, начавшую засасывать ее дыру. Точно такая же разрушительная любовь поглотила без остатка ее отца. Конец этой любви был у нее перед глазами.

Холли постаралась отбросить эти мысли.

— Развод.

— Ты его не получишь. И уж точно, не после этих бесподобных четырех лет. Не стоило возвращаться в Барселону, если ты хотела именно этого.

— Не важно, что мы находимся в одном городе, — возразила Холли и презрительно усмехнулась. — Мы будем жить в разных отелях.

Это удивило Тео. В его глазах что-то промелькнуло, а затем он полоснул ее огненным взглядом. Она порадовалась, что поступила мудро, приняв решение остановиться в роскошном отеле в Готическом квартале. Пожалуй, даже можно тешить себя надеждой, что ей неплохо удается ему противостоять.

Похоже, она наконец чему-то научилась.

— Я повторю. Что ты хочешь? — отрывисто бросил Тео. В его взгляде горела неприкрытая ненависть. — Было очевидно, что тебе важно, чтобы эта встреча состоялась. Она состоялась. У тебя три секунды, чтобы сказать, что ты задумала.

— Или что?

Холли удалось произнести это с насмешкой, хотя такой Тео ей был незнаком, и она занервничала сильнее. В нем появилась какая-то новая грань. Сейчас Тео даже отдаленно не напоминал большую, вальяжно разлегшуюся кошку, щурящую глаза на солнце. Перед ней был взбешенный тигр, готовый к броску.

А может, она боится, что Тео ей не поверит?

Или что поверит…

— Что ты можешь мне сделать, чего уже не сделал? — оттягивая момент истины, спросила Холли.

— Отлично, — протянул он. — Мы приступили к обвинительной части. И так стремительно! Ты в самом деле собираешься взвалить на меня вину за что-то? — Он рассмеялся, но это был неприятный смех. По ее коже пробежали мурашки, внутренности свело от страха. — Должен признать, я с нетерпением жду представления. Прошу, Холли. Расскажи мне, как я тебя предал.

Холли не могла вздохнуть. Жаркий взгляд Тео был полон осуждения, рот искривился. Ей казалось, что он приковал ее к стулу силой своей ярости, и опасная слабость уже была готова завладеть женщиной. Еще немного — и она не выдержит, сломается… расколется…

Но она справилась.

— Я готова поговорить о нашем браке, — произнесла Холли, сделав над собой усилие, чтобы казаться спокойной. — А ты? Когда мы в последний раз затронули эту тему, ты только ревел и бил кулаком по стене.

После чего произошло то неистовство, безумство, подобное взрыву, а не обычный секс, но это Холли говорить не стала. Тео тоже промолчал. Но даже невысказанное, воспоминание продолжало висеть между ними — как прилетевшая из прошлого обжигающая искорка, как невидимое клеймо на их телах, когда они безраздельно принадлежали друг другу. Холли даже сейчас слышала треск его рубашки, которую она разорвала, чувствовала упругость его кожи под своими зубами и почти физически ощущала рвущиеся наружу беззвучные рыдания их душ. Затем Тео слился с ней — сильно, неумолимо. То была прощальная песнь любви…

— Прекрасно, давай обсудим наш брак. — Тео подался вперед. — Позволь мне подвести итог всему, что между нами было. Я боготворил тебя. Ты меня предала. Точка.

Конец ознакомительного фрагмента.