Откупиться страстью

Кейтлин Крюс, 2019

Молодая красавица Лорен Кларк отправляется в мрачный лес в далекой Венгрии, чтобы разыскать брата-отшельника своего босса и предотвратить потенциальный скандал. Она пытается уговорить Доминика поехать с ней в Англию. Он соглашается, но с условием: Лорен должна целовать его каждый раз, когда он этого захочет…

Глава 2

Доминик целовал ее.

Лорен понимала, что это просто неразумно. Важнее всего то, что его поцелуй не походил ни на один из тех, о которых она когда-либо слышала или позволяла себе мечтать.

Он облизнул ее губы, побуждая ее открыть рот.

Что она, конечно, не собиралась делать.

Но она не сдержала стон, и его ловкий язык скользнул ей в рот. Лорен потеряла голову.

Прервав поцелуй, он посмотрел на нее с усмешкой.

Лорен дрожала.

Она уверяла себя, что дрожит от злости.

— Вы не имеете права целоваться с незнакомками! — воскликнула она.

Он улыбнулся:

— Я вспомню об этом, когда в моем лесу появятся новые сказочные существа.

Нервы Лорен были на пределе. Ее щеки раскраснелись, а тело пылало от возбуждения.

— Я не сказочное существо. — Произнеся эти слова, она пожалела об этом. Зачем она поддерживает его странное заблуждение? Однако она не могла остановиться. — Сказки — это вранье, и даже если бы они были реальными, я бы не хотела иметь с ними ничего общего.

— Очень жаль. А по-моему, в сказках описаны все соблазны и тайные фантазии человечества.

К ее горлу подступил ком, который она с трудом сглотнула.

— Я уверена, работа некоторых людей или ее отсутствие позволяют им тратить время, обдумывая достоинства детских сказок, — сказала она слишком чопорным тоном. Но ей было на это наплевать после того, как Доминик ее поцеловал. — Но я уверена, моя работа намного ответственнее.

— Потому что нет ничего ответственнее, чем выполнять приказы другого.

Лорен впервые в жизни почувствовала себя не в своей тарелке. Ее губы припухли, но она запретила себе прикасаться к ним пальцами. Она боялась, что это даст Доминику слишком много преимуществ. Он увидит ее уязвимость.

— Не каждый может жить своим умом в лесной хижине, — язвительно заметила она.

Но если она ожидала, что он рассердится, то ее ждало разочарование. Потому что Доминик улыбался и смотрел на нее сверкающими глазами.

— Владелец гостиницы предупредил меня о вашем приходе. — Он слегка отодвинулся от нее, но она продолжала ощущать его каждой клеточкой тела. Ее влекло к нему. Ей хотелось протянуть руку и…

Но конечно, Лорен этого не сделала. Она скрестила на груди руки, чтобы одновременно отгородиться от Доминика и запретить себе распускать руки, и пристально посмотрела на него, словно это могло избавить ее от всяких чувств.

— Вы могли бы отказаться от неприятной прогулки, — произнес он. — Мне не нужен ваш богатенький босс, и да, я знаю, кто он. Спите спокойно. Мне наплевать на него. И на его мать. А также на все пункты ее завещания. Если бы я знал их обоих лично, то ненавидел бы их.

Это напоминало Лорен предательство, хотя не имело к ней никакого отношения. Ничего личного. Лорен не в родстве с семьей Комб и Сан-Джакомо. Она всего лишь член персонала. Но ее нервировало то, что этот человек отказывается от собственного права первородства. Губы Лорен покалывало. Она помнила, как Доминик целовал ее, и до сих пор ощущала вкус его губ.

— Мой богатенький босс — ваш брат, — сказала она резче, чем следовало. — Дело не в деньгах. Это касается семьи.

— Очень богатой семьи, — согласился Доминик, и его взгляд ожесточился. — Которой я никогда не был нужен. Я отказываюсь от нежного воссоединения, спровоцированного капризом мертвой женщины.

Сердце Лорен сжалось, когда он обхватил пальцами ее подбородок. Ей следовало ударить его по руке. И она хотела это сделать.

Но не смогла. Потому что наслаждалась его прикосновением. Она обмякла от его самоуверенности и задрожала.

— Мне нравится ваш вкус, — тихо и язвительно сказал он, но она все равно от него не отстранилась. — Я не предполагал, что столь категоричная блондинка может быть такой сладкой.

Он повернулся и направился к своему коттеджу, когда его слова дошли до Лорен, и она почувствовала опустошение.

Она решила, что возненавидит себя за слезы, которые выступили на ее глазах, потому что редко позволяла себе плакать.

— Позвольте уточнить, — бросила она ему вслед и, конечно, обратила внимание на то, какая у него мускулистая спина. Ей захотелось погладить его спину руками. — Вам звонил хозяин гостиницы, а это означает, что вы знали о моем визите. Он сказал вам, во что я одета? Поэтому вы зациклились на сказке про Красную Шапочку?

— На вас красный плащ, а не шапочка, — бросил он через плечо.

— В противном случае вы возомнили бы себя Большим Серым Волком?

Она поняла, что идет за ним, а этого делать не следовало. Она шагала по поляне так, словно Доминик еще не вывел ее из равновесия.

Будто он не зацеловал ее до умопомрачения.

— В европейских лесах водятся все виды волков, — мрачно произнес он, повернулся и пристально посмотрел на нее серыми глазами. Это оказало на Лорен тот же эффект, что и раньше. Смотреть на него было все равно что наблюдать за штормом. — И все они большие и злые.

Она заметила, что он не ответил на ее вопрос.

— Зачем? — Лорен остановилась в одном шаге от него, уперлась руками в бока, и ее плащ распахнулся. Она вздрогнула, когда взгляд Доминика скользнул по тонкой золотой цепочке у нее на шее и шелковой блузке.

Ее грудь отяжелела, а соски напряглись. Оставалось надеяться, что от холода, а не от внимания Доминика.

Она годами носила великолепные девичьи туфли, напоминая себе о том, что она женщина, и отчаянно надеясь, будто однажды Маттео обратит на нее внимание. Этого не произошло. И никогда не произойдет.

А этот мужчина заставил ее чувствовать себя невероятно женственной, даже не прилагая к этому усилий.

Она убеждала себя, будто просто возмущается его поведением, но это оправдание казалось легкомысленным даже ей самой.

— Зачем я вас поцеловал? — Он оскалил зубы, словно улыбаясь. — Потому что я так захотел, Красная Шапочка. Какая еще может быть причина?

— Возможно, вы поцеловали меня потому, что вы свинья, — холодно ответила она. — По-моему, это обычное заболевание у мужчин, когда они становятся неуправляемыми.

На его лице промелькнуло мрачное удовлетворение.

— Я уверен, вы перепутали сказки. И в любом случае там, где есть свиньи, обычно пыхтят, повизгивают и, если я не ошибаюсь, часто дышат. — Он наклонил голову набок, выглядя совершенно независимым. — Вы делаете мне предложение?

Она почувствовала сильное возбуждение, но тут же одернула себя.

— Очень смешно, — сказала она, стараясь не смущаться. — Меня нисколько не удивляет, что человек, живущий в лесной хижине в лесу и ни черта не делающий, извращает сказки в своих интересах. Но я здесь не ради этого, мистер Джеймс.

— Зовите меня по имени. — Он улыбнулся ей, но она не поверила в его приветливость. При виде его улыбки она подумала о ноже, остром и опасном. — Мистер Джеймс был моим отцом, но я никогда не встречал этого человека.

— Я ценю ваши театральные способности, — ответила Лорен, стараясь придумать новую тактику. — Вы поставили меня на место, не сомневайтесь. Больше всего мне хочется поджать хвост и бежать назад, к своему работодателю, рассказывая истории о диком отшельнике в лесу, которого ему лучше не признавать своим давно потерянным братом. Но боюсь, я не смогу этого сделать.

— Почему нет?

— Потому что не имеет значения, отчего вы живете в лесу. Будь вы хоть отшельником, хоть варваром, хоть хамом, которого не захочешь видеть в компании людей. — Она легкомысленно махнула рукой, словно не могла выбрать между этими определениями. — Если мне удалось выследить вас, значит, это сделают и другие, и они окажутся не такими приятными, как я. Сюда нагрянут репортеры и фотографы. Они окружат этот домик и превратят вашу жизнь в настоящий ад. — Она мило улыбнулась. — Это только вопрос времени.

— Я все свое детство ждал, когда за мной придут, — помолчав, тихо сказал он. — Но никто не приходил. Вы простите меня, но мне с трудом верится, что я вдруг могу сейчас кого-то заинтересовать.

— В детстве вас считали недопустимой ошибкой, — холодно произнесла Лорен, пытаясь избавиться от странного желания повернуть время вспять и спасти маленького Доминика. — Так о вас писал отец Александрины Сан-Джакомо. Это не мое мнение, — быстро прибавила она, когда под его пристальным взглядом у нее скрутило живот. — Теперь вы — наследник Сан-Джакомо, которым вы были всегда. Вы очень богатый человек, мистер Джеймс. Более того, вы наследник долгой и прославленной семейной линии, уходящей вглубь веков.

— Вы ошибаетесь, — тихо, но решительно сказал он. Она увидела выражение его лица: безжалостное и мрачное. — Я сирота. И бывший военный. Я предпочитаю одиночество. На вашем месте я бы поспешил вернуться к человеку, который держит вас на поводке, и сказал бы ему об этом. — Его глаза угрожающе сверкнули. — Вы его послушная собачка. Вам лучше уйти до того, как я снова вас поцелую.

— Боюсь, я не смогу этого сделать.

— У вас нет выбора, Красная Шапочка. Я все сказал.

Лорен поняла, что он не шутит. Он намеревался вернуться в свой нелепый домик у черта на куличках, забыть о праве первородства и притвориться, что его не находили. На нее нахлынули противоречивые эмоции, и она опешила.

Потому что она не стала бы отказываться от состояния Сан-Джакомо и всего того, что его сопровождало. Она не фыркнула бы от смеха, узнав о том, что, возможно, является давно потерянной наследницей. Это было бы намного лучше, чем скучная реальность, которая заключалась в следующем: ее родители вступили в повторный брак и создали новые семьи, а Лорен считали ошибкой молодости.

Они швыряли ее туда-сюда между собой, не особенно с ней церемонясь или любя, пока она наконец не стала совершеннолетней и не заявила, чтобы они прекратили так к ней относиться. Печальная истина заключалась в том, что Лорен ожидала, будто один из них начнет спорить. Или, по крайней мере, притворится, что спорит. Но ни отцу, ни матери не было до нее дела.

— Большинство людей были бы в восторге от этой новости, — выдала она, стараясь обуздать эмоции. — Это немного похоже на выигрыш в лотерею. Вы живете сами по себе, а потом выясняется, что вы совсем другой человек.

— Я именно такой, какой я есть. — В его беспечном тоне слышались угрожающие нотки, его взгляд стал настороженным. — Я много работал, чтобы стать таким человеком. И не собираюсь отказываться от этого ради завещания какой-то мертвой женщины.

— Но…

— Я знаю, кто такие Сан-Джакомо, — отрезал Доминик. — Я вырос в Италии в их тени, и я не хочу участвовать в этом. Передайте это своему боссу.

— Он снова пришлет меня сюда. Если вы и дальше будете отказывать мне, он приедет сам. Вы этого хотите? Вам нужна возможность сказать ему в лицо, что вам наплевать на его подарок?

Доминик уставился на нее:

— Это подарок? Или это то, что принадлежало мне от рождения, но я лишился права это требовать?

— В любом случае вы не получите ничего, если запретесь в своей деревянной хижине и притворитесь, будто ничего не происходит.

Он лишь улыбнулся в ответ, а Лорен захотелось, чтобы он запрокинул голову и расхохотался. Она не знала, что на нее нашло.

— Я не понимаю вашего рвения, — произнес он, и ей показалось, что его голос ласкает ее спину. Ей пришлось слегка одернуть себя и нахмуриться, чтобы сосредоточиться. — Я знаю, вы искали меня. Это заняло у вас несколько недель, но вы упорствовали. Если вам приходило в голову, что я не хочу быть найденным, вы отмахивались от этой мысли. И теперь вы здесь. Без приглашения.

— Если вы знали, что я вас ищу, почему не связались со мной?

— Тот, кто хочет общения, не будет запираться в маленьком коттедже в венгерском лесу. — Он снова язвительно улыбнулся. — Но все-таки вы меня нашли.

— Я очень хорошо справляюсь со своей работой. — Лорен вздернула подбородок. — На самом деле отлично. Когда мне дают задание, я его выполняю.

— Босс приказывает вам прыгать, и вы нацеливаетесь на луну, — тихо сказал Доминик. Она услышала упрек в его словах, и ей стало совестно. Странно.

— Я личная ассистентка, мистер Джеймс. Это означает, что я помогаю своему боссу во всем, что ему нужно. Это специфика работы, а не мой недостаток.

— Давайте я расскажу вам о вашем боссе, — лениво произнес Доминик, словно играя. — Сейчас он в полном дерьме. Он так одержим своей семьей, что заставил вас проделать долгий путь, чтобы вы убедили меня стать братом человека, который ударил по лицу любовника своей сестры на похоронах отца. Он — настоящий образец добродетели. Подобные люди меня не интересуют.

Лорен действительно была хорошей ассистенткой. Прямо сейчас она напомнила себе об этом, потом глубоко вдохнула и медленно выдохнула, пытаясь понять, что на самом деле происходит.

Ясно одно: этот человек недоволен людьми, отдавшими его в приют. Она полагала, что, вполне возможно, он отвергает не предлагаемое ему Маттео, а сам факт этого предложения. Время давно упущено. Она знала, что сама потратила кучу времени, воображая сценарии, в которых родители хотят с ней общаться.

Ей следовало догадаться, что он откажется сотрудничать с Сан-Джакомо из-за обиды. Но она достаточно хорошо разбиралась в мужчинах, поэтому понимала: Доминик воспринимает свою обиду как угрозу собственной независимости.

— Я ценю ваше мнение, Доминик. — Она старалась быть дружелюбной. — Но я хочу вернуть вас в вашу семью. Что мне надо для этого сделать?

— Сначала вы бредете по глухим лесам в красном плаще. — Доминик покачал головой и хмыкнул. — Потом вы позволяете Большому Серому Волку вас поцеловать. Теперь вы делаете мне предложение? Какие у вас большие глаза, Красная Шапочка.

Она вздрогнула, словно он сделал предсказание вместо того, чтобы участвовать в той же самой игре, которой она уже уделила так много своего внимания.

Но вокруг них были только леса. Ветер едва проникал сквозь кроны деревьев, а деревня с жителями была далеко-далеко отсюда.

И Доминик уже поцеловал ее.

Какого еще предложения он от нее ждет?

Глядя на Доминика Джеймса, Лорен чувствовала себя так, будто не знает себя. Она дрожала и нервничала. Она почти лишилась дара речи, и ей это совсем не нравилось.

Но она не повернулась и не ушла.

— Наверное, мне удастся убедить вас вернуться в Лондон и занять достойное место в семье Сан-Джакомо, — сказала она, пытаясь выглядеть разумной и спокойной. — Деньги вам явно не нужны, иначе вы быстренько воспользовались бы шансом получить свое наследство.

Он пожал плечами:

— Деньгами вы меня не соблазните.

— Потому что вы предпочитаете игры за власть. Вы притворяетесь, что власть вас не интересует, но одновременно пользуетесь ею, чтобы добиться желаемого.

Возможно, ей не следовало этого говорить. Лорен испугалась, когда Доминик прищурился и уставился на нее в упор.

Но если она ожидала, что он будет кричать или угрожать ей, она ошиблась. Он изучал ее примерно секунду, потом медленно растянул губы в улыбке.

Лорен затаила дыхание, сердце чуть не выскочило у нее из груди. Ей очень хотелось избавиться от жара по всему телу.

— Ну, что ж, Красная Шапочка, — тихо сказал он. — Заходите в дом и присядьте у камина. И убедите меня, если сможете.