Соблазнение по ее сценарию

Кейт Харди, 2020

Талантливый архитектор Хьюго Грей ошеломлен. Его покойная двоюродная бабушка завещала фамильный особняк совершенно незнакомой женщине, Элис Уолтерс. При условии, что та должна нанять Хьюго, чтобы помочь превратить дом в образовательный центр и построить в саду павильон бабочек. Очевидно, его доверчивая и немного чудаковатая родственница знала что-то, что не знает он, и он с Элис вступает в конфликт по поводу исполнения завещания. Но это противостояние только усиливает его влечение к очаровательно дерзкому и соблазнительному эксперту по бабочкам. Смогут ли они найти компромисс и преодолеть взаимное недоверие? Выполнят ли последнюю волю Розмари Грей?

Глава 2

Две недели спустя Элис незаметно проскользнула на церковную скамью в последних рядах. Ей не хотелось сталкиваться с семьей Розмари, но она должна проводить в последний путь своего старшего друга и коллегу. Это много для нее значило. После службы она также незаметно уйдет, и семья Грей даже не узнает, что она была на отпевании.

Среди многочисленных прихожан Элис увидела знакомые лица: несколько соседей Розмари улыбнулись ей, другие приветственно помахали рукой. И она определенно узнала Хьюго Грея. Он сидел на скамье в передних рядах и что-то тихо говорил пожилой паре. Вероятно, его родители, догадалась Элис.

Служба была прекрасна, органист играл ноктюрн Шопена ми-бемоль мажор, когда вносили гроб. А гимн «Утро наступило» словно был создан, чтобы почтить память Розмари, настолько мелодия соответствовала духу усопшей.

Когда пришло время произнести надгробную речь, Хьюго поднялся и вышел на кафедру.

На мгновение Элис поймала его взгляд, и ее будто током пронзило.

Боже, нет и еще раз нет. Совершенно неуместно испытывать такие эмоции на похоронах. И это тем более неприемлемо, потому что она и Хьюго по разные стороны баррикад. В последние две недели он так и не изменил свою позицию по поводу павильона бабочек, поэтому особняк Розмари был выставлен на продажу. Элис тем временем составила бизнес-план и подала заявку на получение гранта от университета на покупку дома. Она создала страницу краудфандинга в социальных сетях и начала кампанию по спасению дома. Наконец, Элис сделала официальную заявку в городской градостроительный совет, чтобы получить разрешение на изменение планировки дома и возведение павильона бабочек в саду.

События развивались столь стремительно, что Элис было не по себе, но у нее не было другого выбора. Она должна быть во всеоружии на тот случай, если Хьюго решит выставить дом на аукцион, а не продавать его через агентство недвижимости. Без денег или, по крайней мере, без гарантий их получить, она не сможет осуществить мечты Розмари. Элис отвернулась, а Хьюго начал говорить.

В отличие от их предыдущей встречи у адвоката его тон не был холодным и насмешливым, напротив, голос был полон тепла, нежности и печали. И Элис слушала его, как зачарованная.

— Мы всегда будем помнить двоюродную бабушку Розмари. Ребенком я часто бывал в ее саду, и она рассказывала мне много интересного о бабочках, птицах и цветах. Розмари обожала природу и была очень наблюдательной. А еще она любила стихи, и я хочу прочесть несколько строк из стихотворения «После меня» ее любимого поэта Томаса Харди.

Это прекрасный выбор, подумалось Элис. Розмари Грей действительно умела ценить прекрасное и щедро делилась им с людьми. Элис будет ее очень недоставать.

Хьюго заметил Элис, сидевшую в последнем ряду. Сегодня она совсем не походила на ту холодно-утонченную леди, спорившую с ним в конторе семейного адвоката. На ней были простые черные брюки и черная шелковая блузка, а светлые волнистые волосы свободно струились по плечам. Лицо ее было печальным.

Интересно, она пришла почтить память Розмари или у нее свои интересы? Элис Уолтерс заинтриговала его. Он знал об организованном ею краудфандинге, и тем не менее мысль о ее корыстных целях не давала ему покоя.

Ирония судьбы в том, что она первая женщина, на которую он обратил внимание после смерти Эммы. И надо же было ей оказаться во вражеском стане.

Хьюго встряхнулся. Довольно. Он должен сейчас достойно проводить любимую бабушку в последний путь, а не думать об этой самозванке.

Он шел с родителями за гробом, и на выходе не мог не взглянуть на Элис. Ее лицо слегка порозовело, когда она поймала его взгляд, и он с ужасом почувствовал, как в нем всколыхнулось желание. Не здесь, не сейчас, и… на самом деле нет, он совсем этого не хотел. Он покончил с чувствами. Он едва не умер три года назад и не хотел повторения.

Хьюго надеялся, что она уедет сразу после погребения, но Элис оживленно беседовала с соседями Розмари, стоя в церковном дворе.

Было видно, что они благоволят друг другу.

Неужели он ошибается насчет ее? Его охватило чувство вины. Хьюго подошел и кивнул ей:

— Доктор Уолтерс.

— Мистер Грей, — ответила она официально-вежливо.

— Не хотите ли присоединиться к нам на поминках? — предложил он.

У Элис округлились глаза от удивления.

— Вы серьезно? Не уверена, что мне будут рады. Не хочу огорчать вашу семью, — ответила Элис.

Золотоискатель принял бы приглашение без колебаний и был бы скорее очарователен, чем прямолинеен. Возможно, он действительно недооценил ее. Даже несмотря на то, что она создала этот краудфандинговый сайт, чтобы купить особняк.

Но сейчас речь не о доме. Речь о прощании с Розмари. И ему следует поступить правильно, так, как хотелось бы Розмари.

— Я вас приглашаю, — сказал он. — Поминки в ресторане отеля через дорогу. Приходите, если хотите. — С этими словами Хьюго откланялся.

Элис несказанно удивил поступок Хьюго. Надо же, пригласил на поминки, хотя они в состоянии войны. Однако сегодня он решил быть великодушным.

Элис последовала за толпой провожающих через дорогу, приняла предложение посидеть с соседями Розмари, выпила чаю со сливками из красивой фарфоровой чашки в цветочек и съела булочку с джемом. Розмари, подумала она, это бы понравилось.

Однако все это время она остро ощущала присутствие Хьюго Грея.

Вспоминала, как он читал стихи, видела чувственный изгиб его рта.

Нет, пора перестать о нем думать. Ей абсолютно не везет в личной жизни. После Барни она пару лет ни с кем не встречалась, не доверяя своим суждениям о мужчинах. Но потом познакомилась с Бобом, который поначалу казался таким милым и был полной противоположностью Барни. Но вскоре они наскучили друг другу. Затем был Эд, который не возражал против того, как она одевается, но хотел, чтобы она была не такой занудной ученой, не вписывающейся в его артистическую компанию. Потом был Генри, который порвал с ней, потому что хотел кого-то, чья карьера была бы менее звездной, чем его.

Все, с кем она встречалась, хотели изменить ее. Не имело значения, познакомились ли они по работе, через друзей или на сайте знакомств, обещавшем подобрать идеальную пару.

Может быть, это она виновата в том, что выбирала мужчин, которые не шли на компромисс. И с каждым разрывом она все меньше верила в себя.

Впрочем, это не имело значения, потому что между ней и Хьюго ничего не может быть. Возможно, у него есть пара. Она знала только, что он внучатый племянник Розмари и архитектор. Один из тех, кто выиграл пару премий, если верить Интернету, и был восходящей звездой в своем деле. Она не интересовалась его личной жизнью, потому что это не ее дело.

В этот момент он подошел к ней с чашкой чая в руке.

— Доктор Уолтерс, разрешите присесть?

— Конечно, мистер Грей, — сдержанно ответила она.

— Хотите еще чаю или чего-нибудь сладкого? — спросил он.

— Нет, благодарю вас. — Элис ощутила неловкость и не могла вымолвить ни слова.

Хьюго тоже молчал, явно не желая помогать ей вести светскую беседу.

— Вы произнесли прекрасную прощальную речь, — наконец выдавила она.

— Спасибо, — ответил он.

— И мне понравилось стихотворение, — добавила Элис.

Снова возникла неловкая пауза.

В этот момент к ним приблизилась пожилая дама.

— Хьюго, примите мои соболезнования.

Он с благодарностью взглянул на Милли Кеннеди, соседку Розмари.

— Спасибо, Милли. Вы знакомы с доктором Уолтерс?

— С нашей Элис? Конечно. Мы много раз встречались. Она и Розмари вместе работали над книгой. — Милли погладила Элис по плечу. — Рада повидаться, дорогая. Очень приятно, что вы смогли прийти попрощаться с Розмари. Она это заслужила.

Милли была вежливо-мила со всеми. Но ему показалось, что ее похвала Элис была искренней. Может, он стал циником до мозга костей после смерти Эммы и видит плохое во всех и во всем?

— Мне пора на занятия в университет. — Элис поднялась из-за стола.

Хьюго вдруг осознал, что без высоких каблуков она выглядит такой маленькой и хрупкой. В голове зазвучал сигнал тревоги. Эта женщина представляет для него опасность.

— Спасибо, что пригласили меня на поминки, мистер Грей, — сказала она, протянув руку для пожатия.

Было бы невежливо не пожать ей руку, подумал он. Но стоило их рукам соединиться, как его словно пронзило электрическим током, и он пожалел о своем порыве.

— Спасибо, что пришли на похороны Розмари, — произнес он так же вежливо. Он хотел еще что-то сказать, но не в присутствии Милли. — Я уверен, что мы скоро свяжемся.

«Свяжемся». Какое глупое слово. Услужливое воображение немедленно нарисовало волнующую встречу с объятиями и поцелуями. Хьюго почувствовал, как его охватывает желание.

Что такого в этой женщине, что заставляет его чувствовать себя неуклюжим подростком?

И что ему с этим делать?

Выйдя из отеля, Элис тайком проверила свою руку. Разве на коже не должны остаться следы ожогов от прикосновения Хьюго Грея? Потому что, когда он пожимал ей руку, ее словно пронзила молния.

Это просто безумие.

Она никогда так не реагировала на мужчин.

Может быть, она подхватила какой-то неизвестный вирус?

Элис была очень рада вернуться в безопасность своего кабинета и провести семинар со студентами. И она не собиралась тратить время на размышления о Хьюго Грее. У нее масса дел: студентов учить, журналы Виолы редактировать, кампанию по краудфандингу проводить…

Однако сосредоточиться было трудно. Элис постоянно отвлекалась мыслями на Хьюго. Это на нее не похоже. Профессия для нее превыше всего.

— Возьми себя в руки, Элис Уолтерс! — громко приказала она себе. — Его слова о скорой встрече — обычная вежливость. Возможно, ты его больше вообще никогда не увидишь. Он продаст дом, ты попробуешь его купить, вот и все дела.

Однако в понедельник она поменяла свою позицию, когда получила отказ в перепланировке дома и строительстве павильона бабочек из городского градостроительного совета.

Она считала, что серьезно обосновала свою заявку, но, очевидно, кто-то воспользовался своими связями в совете, чтобы ей было отказано. Элис даже знала имя этого «доброжелателя» — Хьюго Грей.

Все утро она кипела от негодования. Не могла толком сосредоточиться на занятиях со студентами, думая о том, как поставить Хьюго Грея на место.

После лекций она немедленно позвонила в его офис. Секретарь ответила, что мистер Грей на месте, но в данный момент проводит совещание и освободится к часу дня.

Отлично. Если она выедет из университета сейчас, то доберется до его конторы как раз к окончанию совещания. Офис располагался в районе старой переоборудованной пристани: желтое кирпичное здание с высокими арочными окнами, просторный и светлый холл и огромная приемная с видом на реку.

— Чем могу вам помочь? — вежливо спросила поднявшаяся со стула молодая секретарша.

— Мне нужно видеть Хьюго Грея, — ответила Элис.

— У него совещание. Кто-то еще может решить ваш вопрос?

— Благодарю, но мне нужен лично мистер Грей, — твердо повторила Элис. — Я знаю, что у него совещание, и, если он задерживается, я подожду.

— Но у мистера Грея весь день расписан, у него может не быть вр…

— Уверена, он найдет время для меня, — перебила секретаршу Элис. — В противном случае я останусь здесь и буду сообщать всем клиентам, какой мистер Грей ненадежный и безответственный партнер.

Секретарша опешила.

— Пожалуйста, не делайте этого. Я позвоню личному помощнику босса и спрошу, когда он освободится.

— Благодарю вас. Передайте вашему боссу, что его хочет видеть доктор Элис Уолтерс по поводу проекта павильона бабочек. И это срочно, — добавила она.

Пару минут спустя в приемную с хмурым выражением лица вошел Хьюго.

— Доктор Уолтерс? Чем обязан?

— Думаю, вы сами знаете. — Элис скрестила на груди руки и в упор на него взглянула.

— Боюсь, что понятия не имею, о чем вы, — медленно протянул он.

— А вы не только удав, но и лжец, — горько усмехнулась она. — Уверена, вашим клиентам будет интересно об этом узнать.

Хьюго зло прищурился.

— Здесь не место для разговора. Прошу вас пройти в мой кабинет.

Он взглянул на секретаршу:

— Спасибо, Анджела. Прости, что втянул тебя в это.

Элис чувствовала, что сгорает со стыда. Секретарша не виновата, что Хьюго так себя повел. А она набросилась на ни в чем не повинную девушку.

— Я тоже прошу меня извинить, — пробормотала Элис и последовала за Хьюго в его кабинет.

В кабинете Хьюго прошел к своему рабочему столу, сел и указал Элис на стул напротив.

— Так в чем дело, доктор Уолтерс?

— А в том, что вы воспользовались своими связями в городском градостроительном совете и зарубили мою заявку, мистер Грей.

— Понятия не имею, о чем вы.

Элис выхватила из сумки письмо и швырнула ему на стол.

— Все, как вы хотели. Что же, празднуйте победу, мне не дали разрешение ни на строительство павильона бабочек в саду Розмари, ни на переделку дома. Хотя вы наверняка уже в курсе.

— Я не имею к этому решению никакого отношения, — возмутился Хьюго.

Элис фыркнула:

— Так я вам и поверила.

— Если обозначенные в заявке изменения в зданиях не вписываются в генеральный план реконструкции, городской градостроительный совет вправе вам отказать.

Элис покачала головой:

— Вы сильно разочаровали бы Розмари. Она мечтала создать в доме образовательный центр и павильон бабочек в саду, а вы препятствуете осуществлению ее мечты. У меня нет никаких корыстных помыслов. Деньги меня не интересуют, мое увлечение и профессиональная сфера — это бабочки.

Хьюго смотрел на нее и видел перед собой не рафинированного ученого, как в офисе адвоката, не тихую и стеснительную девушку, как на похоронах, а пламенного борца за свои идеи.

Элис между тем продолжила:

— Вам известно, что в Англии катастрофически падает число бабочек? Некоторые виды сократились на три четверти, а количество ночных бабочек и мотыльков сократилось за последние сорок лет почти на треть?

Конечно, Хьюго этого не знал.

— Это не просто глупые и маленькие порхающие насекомые, о которых не нужно беспокоиться. Бабочки отличные опылители. Они играют важную роль в пищевой цепочке и как добыча, и как хищник, и являются важными индикаторами здоровья экосистемы. Бабочки и мотыльки хрупки, поэтому быстро реагируют на изменения, и, если они исчезают, это первый признак наличия проблем в регионе.

Хьюго внимательно слушал. Похоже, она специалист своего дела и большой энтузиаст, хотя и наделала ошибок в составлении заявки.

— Они играют важную роль в обучении детей природоведению, — продолжала она, — и можно наблюдать их жизненный цикл от яйца к гусенице, от куколки к бабочке. — Она по очереди загибала пальцы. — А кроме всего прочего, они прекрасны. Просто посмотрите на восторг ребенка, когда он наблюдает за бабочками в саду, парке или лесу. Человеку необходима такая красота.

Хьюго вспомнил, как радовался бабочкам в саду Розмари в детстве. Сейчас их и правда стало меньше. Или это он вырос и в будничной суете не замечает прекрасного?

Однако эта женщина обвиняет его в том, чего он не делал. А это неприемлемо.

— Вы считаете правильным устраивать демарш у меня в офисе и голословно бросать мне подобные обвинения? — спросил он, когда Элис закончила свою речь.

— У адвоката вы наотрез отказались выполнять условия завещания Розмари, — ответила Элис. — Вы известный архитектор, чье мнение наверняка имеет вес для специалистов в градостроительном совете. Если вы станете возражать, ваши аргументы наверняка примут во внимание.

— Работа совета строится на иных принципах, — возразил он. — Вы консультировались со специалистом при составлении заявки?

Элис скрестила на груди руки.

— У меня может быть акцент, но это не значит, что я тупая.

Стало быть, она чувствительна к своему происхождению. Интересно. Она выпускница Оксфорда. Видно, там ей пришлось несладко.

— Значит, консультировались, — скорее утверждая, чем спрашивая, произнес он. — Вы позволите? — Хьюго указал на конверт, который она перед этим бросила ему на стол.

— Пожалуйста.

Гневный румянец на ее щеках постепенно угасал. Но она все еще выглядела взволнованной. Хьюго с трудом удержался от мысли, как бы она выглядела, если бы ее только что поцеловали. Будет ли она такой же пунцовой и взволнованной? Будут ли ее глаза светиться той же страстью?

Он заставил себя сосредоточиться на чтении письма. Потом посмотрел на нее:

— Судя по их возражениям, тот, к кому вы обратились за советом по поводу вашей заявки, недостаточно ясно объяснил, чего вы хотите. Вы представили свои планы? Эскизы? Чертежи в масштабе?

— Помилуйте, это была всего лишь заявка. Мне было сказано, что детали не нужны.

— Эскизы и чертежи с подробными пояснениями никогда не помешают. Вы можете спросить в совете, примут ли они исправленный вариант заявки?

Она пристально посмотрела на Хьюго:

— Вы предлагаете мне помощь?

— Я… — Он запустил пальцы в свою густую шевелюру. — Моя двоюродная бабушка была доброй, щедрой и доверчивой, и порой люди пользовались ее добротой.

Элис вспыхнула.

— Я не отношу себя к таким людям. У меня нет корысти, как вы считаете. Кроме того, мы были друзьями.

— Филипп Хэмингфорд представил вас как делового партнера.

— Но я еще была и другом. Мне она нравилась. Розмари всегда судила людей по делам, а не по словам.

Это Хьюго вполне устраивало. Но он разозлился, когда Элис добавила:

— Розмари упоминала своего влиятельного племянника. Но вас, кажется, никогда не было рядом.

— У меня был полугодовой проект в отдаленном районе Шотландии. Не так-то просто попасть в Ноттинг-Хилл с расстояния в несколько сотен километров.

— А после возвращения?

— Я регулярно навещал Розмари дважды в неделю, по понедельникам и четвергам. Спросите у соседей, — воинственно заявил он и испытующе на нее посмотрел.

Атмосфера накалялась.

Наконец Элис пошла на попятный и сказала:

— Ваша прощальная речь убедила меня в том, что вы любили Розмари.

Настал его черед пойти на уступки.

— Соседи Розмари знали и любили вас, как сказала Милли на поминках. Чего нельзя сказать о Шантель.

Элис нахмурилась:

— Кто это?

— Некая мадам, набившаяся в друзья к Розмари несколько лет назад и выманившая у нее сервиз работы Уильяма Муркрофта.

— А это кто? — снова спросила Элис.

— Известный художник-керамист. Его произведения стоят целое состояние. — Хьюго достал из кармана телефон и после быстрого поиска протянул его Элис.

Девушка прикусила губу.

— О нет. Я отбила ручку у одной из этих чашек пару месяцев назад. Я ее приклеила, но… — Ее глаза расширились, когда она увидела аукционную цену подобных предметов. — Боже, я думала, что это просто симпатичная чашечка, к тому же одна из любимых у Розмари. Вот я ее и починила, как сумела. Я понятия не имела, что она такая ценная. Надо было отнести ее к специалисту, а не клеить самой. Простите меня. — Элис виновато вздохнула. — Я оплачу ремонт у специалиста.

Именно в этот момент Хьюго целиком поверил в искренность Элис.

— Все в порядке. Не беспокойтесь. Помимо Шантель были и другие случаи. Этот просто последний.

— Ужасно. Предать чье-то доверие — это подло.

Что-то в ее тоне подсказывало Хьюго, что Элис тоже пришлось пройти через подобное.

— Я понятия не имела о завещании Розмари. Когда получила письмо от адвоката, подумала, что Розмари могла завещать несколько образцов из коллекции Виолы университету. Я не знала о ее планах. И хотя мне по душе идея создания образовательного центра имени Розмари и павильона бабочек, я понимаю, что вы против передачи фамильной недвижимости в чужие руки.

— Технически все пойдет на благотворительность, — сказал он.

— Как скажете. — Элис развела руками. — Главное для меня — дневники Виолы.

— Часть которых вы забрали из дома.

— Я вернула их в контору адвоката вместе с ключом на следующий день. Он дал мне расписку. Могу предъявить. — Она помолчала. — Вы наверняка знаете, что у Розмари были проблемы с тазобедренным суставом.

Нет, он не знал. Розмари была не из тех, кто жаловался на здоровье.

— Поэтому она дала мне ключ. Ей было тяжело ходить открывать. Она сильно хромала.

Хьюго стало не по себе. Теперь он понял, почему Розмари в последнее время поручала ему дела, которые раньше делала сама, поскольку всегда предпочитала быть независимой. А что, если и инсульт стал результатом разрушения сустава?

— Мне нравилось работать с ней над дневниками, — тихо продолжала Элис. — Вы даже не представляете, как это удивительно — читать страницы, которым почти два столетия, и вряд ли кто-то еще видел их с тех пор, как они были написаны. Этюды и акварели не утратили цвет и выглядят так естественно, словно написаны вчера. А самое главное — услышать рассказ о человеке, который создал эти дневники, от кого-то, кто действительно знал ее в жизни.

— Вообще-то представляю, — отозвался Хьюго.

— Вы видели дневники? — удивилась Элис.

— В детстве мне очень нравились картинки с бабочками, я тогда еще не умел разбирать почерк. Но когда стал постарше и увидел планы создания королевских ботанических садов в Кью, у меня волосы дыбом встали. Думаю, что и вы испытали подобное, впервые прикоснувшись к дневникам.

— Так и есть, — подтвердила Элис. — Виола Феррерс достойна упоминания в истории лепидоптерологии^[1], как и Розмари, которая сохранила дневники и коллекцию Виолы. Я думаю, это важно как для науки, так и для нашей истории в целом.

Ее горячность окончательно убедила Хьюго в чистоте намерений доктора Уолтерс.

— У меня важная встреча во второй половине дня, а этот разговор, похоже, не на пять минут.

В душе Элис забрезжил лучик надежды.

— Хотите сказать, что будете работать со мной, а не против меня?

Он ничего не обещает, пока не разберется в сути вопроса.

— Я сказал, что нам следует продолжить разговор. Вы свободны сегодня вечером?

— Да.

Ему понравился ее прямой ответ без всяких экивоков.

— Встретимся на нейтральной территории, — предложил он.

— Дом Розмари был бы оптимальным местом встречи, но у нас нет ключей, — ответила Элис.

Это он загнал их обоих в угол в офисе адвоката, и Хьюго знал об этом.

— Хорошо, я попрошу у Филиппа ключ на время нашей встречи. В котором часу вам удобно?

— В любое время, у меня сегодня больше нет лекций.

— Тогда в половине шестого? — предложил он.

— Хорошо, — согласилась она.

Хьюго протянул руку для рукопожатия.

Большая ошибка.

Как и в прошлый раз, каждая клеточка его тела возбудилась от прикосновения к ее руке.

Щеки Элис слегка порозовели, и она тоже выглядела взволнованной. Неужели она чувствует то же самое? Стоп. Речь идет о его двоюродной бабушке и бабочках. Ничего личного.

— Я провожу вас, — сказал он и провел ее в приемную.

Он вдруг поймал себя на том, что смотрит ей вслед. Почему он начал испытывать чувства, которые, по его мнению, ушли навсегда?

Ситуация и без того сложная. К тому времени, когда он встретит ее в доме своей двоюродной бабушки, ему лучше полностью взять под контроль и голову, и эмоции.

Примечания

1

Лепидоптерология — раздел энтомологии, изучающий представителей отряда чешуекрылые насекомые (бабочки).