Пегас. Пламя Олимпа

Кейт О'Хирн, 2011

Жизнь тринадцатилетней Эмили меняется навсегда: во время страшного шторма на крышу ее нью-йоркского дома падает настоящий крылатый жеребец – Пегас. Мифы и сказания оказываются реальностью. И Эмили нежданно-негаданно попадает в самый центр эпического противостояния между богами Древнего Рима и свирепыми каменными воинами нирадами. Безжалостными варварами движет слепая тяга к разрушению: в их силах сокрушить и легендарный Олимп, и современный мир людей. А обычной девочке предстоит объединить небожителей и смертных, чтобы сберечь Пламя Олимпа и спасти все, что ей дорого.

Глава 5

Эмили все еще стояла на крыше вместе с Пегасом.

В какой-то момент ночной шторм, казавшийся бесконечным, закончился так же неожиданно, как и начался. Дождь прекратился, небо очистилось от туч. Город стоял, погруженный в полную тьму, и Эмили впервые в своей жизни смогла увидеть звезды, сияющие в полуночном небе Нью-Йорка. Она посмотрела в сторону Бродвея и прислушалась к жуткой тишине. Шуршали машины на улице внизу, но непривычно слабо. Лишь вскрики автомобильных клаксонов и полицейских сирен нарушали всепоглощающее безмолвие.

Пегас стоял рядом с ней, пока она смотрела на мир внизу. Ее рука рассеянно гладила мускулистую шею жеребца.

— Отсюда все выглядит таким странным, — мягко произнесла она. — Как будто из целого города только мы и остались в живых.

Глядя на жеребца, Эмили все еще не верила своим глазам. Даже прикосновение не помогало. Так сложно было поверить в то, что настоящий Пегас здесь, в Нью-Йорке, стоит сейчас рядом с ней на крыше ее дома.

Но солнце начало подниматься, и девочка наконец-то смогла рассмотреть коня во всех деталях. Дождь смыл бо́льшую часть грязи, вернув коже жемчужно-белый цвет. Обойдя жеребца сбоку, Эмили обратила внимание, что левое крыло висит под странным углом. Даже не зная ничего о лошадях или птицах, она тут же поняла, что крыло сломано.

Скользнув взглядом дальше по спине, шокированная Эмили увидела ужасный ожог, которого раньше не замечала. Опаленные волосы и открытая кровоточащая рана.

— Тебя ударила молния?

Пегас повернул к ней голову. Едва взглянув в его темные, умные глаза, девочка почувствовала, что он, возможно, понимает ее. Но не может ответить.

— Что ж, должно быть, это молния, учитывая, какой ужас творился прошлой ночью. — Она вздохнула, перед тем как продолжить: — Бедный, тебе должно быть очень больно.

Когда света прибавилось, Эмили продолжила осматривать тело лошади и поняла: то, что она приняла было за грязь, — на самом деле кровь. Много крови. Обойдя лошадь, Эмили быстро уверилась, что бо́льшая часть ран Пегаса появилась не от удара молнии или валяния в розовых кустах.

— Ты сражался! — воскликнула она, изучая глубокие порезы на боках и ногах жеребца. — С кем? Кто хотел навредить тебе?

Пегас не ответил. Вместо этого он распахнул здоровое крыло, приглашая заглянуть под него. Сделав это, Эмили ахнула. Под складкой крыла виднелся конец сломанного древка. Наконечник же глубоко увяз в теле жеребца.

— Тебя кололи!

Трясущимися руками Эмили осторожно ощупала рану.

— Похоже, он глубоко, — сказала она. — Я что-нибудь сделаю. Может, вызову ветеринара.

Пегас заржал и резко тряхнул головой. Эмили без всякого переводчика поняла, что конь не хочет, чтобы его видел кто-либо еще.

— Но ты ранен! — настаивала она. — И я не знаю, что сделать, чтобы помочь тебе.

Пегас снова фыркнул, поскреб копытом асфальтовую крышу и встряхнул головой. Он повернулся к ней и ткнулся мордой ей в руку. Эмили вновь погладила его мягкую морду и прижалась лбом к его лбу. Бесконечная ночь давала о себе знать сильной усталостью.

— Тебе нужна помощь, Пегас, — мягко сказала она. — Такая, какую я не смогу оказать.

Солнце наконец-то поднялось над крышей высотки, где-то на востоке. Золотое сияние затопило садик, и Эмили с восхищением почувствовала прикосновение лучей к своему уставшему лицу. Одновременно с этим ей стало ясно, что теперь любой обитатель соседних верхних этажей сможет разглядеть Пегаса на их крыше.

— Нужно спрятать тебя, — предупредила девочка. — Если тебя увидят, то могут вызвать кого-нибудь тебя забрать.

Пегас быстро тряхнул головой, фыркнул и вновь начал скрести асфальт кончиком копыта.

— Не волнуйся. Я этого не допущу, — пообещала Эмили. — Просто давай найдем укрытие, где ты сможешь переждать, пока крыло не заживет.

Она подумала было забрать Пегаса в квартиру. Рано или поздно вернется отец и поможет ей со всем разобраться. Но Эмили быстро отбросила эту мысль. Несмотря на то что грузовой лифт выходил на крышу, без электричества работать он не будет. Лестница тоже не подходила. Так что прятать Пегаса придется где-то здесь.

И тут ее взгляд упал на большой садовый сарайчик ее мамы.

— Сойдет. Знаю: это вряд ли то, к чему ты привык, но сейчас ничего другого у нас нет.

Под терпеливым взглядом Пегаса Эмили быстро освободила сарай от садовой мебели и горшков. Закончив, она удивилась, насколько много места внутри.

— Не высший класс, конечно, — сказала она, отряхивая грязь с ладоней и приглашая Пегаса войти. — Но, по крайней мере, у тебя будет укрытие, пока мы решаем, что делать дальше. Подойдет?

Пегас шагнул вперед и вошел в сарай.

Решив насущную проблему, Эмили уперла руки в боки и осмотрела жеребца:

— Теперь нужно промыть твои раны. Нельзя, чтобы в них началась инфекция. Так что оставайся здесь, а я быстро спущусь домой и вернусь с водой и чистыми тряпками.

Стоило ей отойти, как Пегас тут же последовал за ней. Эмили покачала головой и улыбнулась:

— Ты должен остаться здесь, Пегас. Ты не сможешь спуститься по лестнице, а лифт не работает. Обещаю, скоро вернусь.

Вернувшись в квартиру, Эмили тут же направилась в ванную. Увидев себя в зеркале, девочка испытала легкий шок. Выглядела она кошмарно. Розовые лепестки и листья с кустов запутались в волосах, а лицо и руки покрывала корка из засохшей грязи и крови. Но самое ужасное — огромный синяк под глазом. Осторожно ощупав больное место, она обнаружила, что вся правая сторона лица покрыта синяками и болезненно распухла из-за случайного удара крылом.

— Отлично, — пробормотала она самой себе. — И как ты это объяснишь отцу?

Эмили решила, что разберется с этим позже. А прямо сейчас она открыла медицинский шкафчик. Он все еще был заполнен медицинскими мазями, которыми пользовалась ее мать для лечения всяких болячек, когда оказалась прикованной к постели. Ни у Эмили, ни у ее отца не хватило духа выкинуть их. И впервые она была этому рада.

Схватив все, что уместилось в руках, Эмили отправилась на кухню. Там она разжилась чистыми кухонными полотенцами, дезинфицирующим мылом и одной из больших кастрюль с водой.

Складывая все в пакеты, она обнаружила лужу воды на полу перед холодильником. Без электричества он начал размораживаться. Открыв дверцу морозилки, девочка увидела два ведерка мороженого вперемешку с подтаивающими пакетами овощей. Неожиданно она поняла, насколько голодна. Она ничего не ела со вчерашнего обеда.

Эмили захватила одно из ведерок, ложку и сунула их в сумку с припасами. Потом подумала и добавила пару морковок, свежую зеленую фасоль и несколько яблок для Пегаса.

Схватив фонарик, она вернулась обратно на крышу.

Солнце продолжало ползти вверх по небосводу. Но, едва ступив на крышу, Эмили заметила, что город по-прежнему пугающе тих. Начиналась среда. Обычно с утра пораньше по улице проезжали мусоровозы, гремя и грохоча на всевозможные лады. Но не сегодня. Похоже, из-за отключения у них выходной, подумала Эмили. Она также предположила, что и школа вряд ли будет работать. Даже если нет, сегодня Эмили туда не пойдет. Пегас нуждался в ней, а вот школа — нет.

— Я вернулась, — окликнула она, подходя к сараю. Часть ее ожидала, что внутри никого не будет; как будто все, случившееся прошлой ночью, — какой-то странный сон. Но, приблизившись к сараю, она услышала, как стучат по деревянному настилу копыта.

Пегас высунул белую голову и тихонько заржал.

— Я же говорила, что скоро приду, — сказала Эмили, принимаясь выкладывать предметы из пакетов. — Значит, так: у меня тут немного воды, дезинфицирующее мыло и несколько мазей, которыми мы лечили мамины пролежни. На упаковке написано, что так же хорошо подходит и для ожогов. Так что, думаю, они помогут тебе.

Пегас заглянул в пакеты, пока она их распаковывала. Длинная грива защекотала Эмили лицо, и девочка хихикнула. Вскоре конь нашел ведерко с мороженым и вытащил его из сумки.

— Эй, это для меня, — объяснила Эмили, пытаясь отобрать ведерко. — Тебе я принесла немного яблок и овощей.

Но жеребец проигнорировал ее. Поставив банку на землю, Пегас придерживал ее копытом, пока его крепкие зубы избавлялись от крышки. Вскоре длинный язык погрузился в тающее шоколадное мороженое.

— Не знаю, стоит ли тебе такое есть. Для собак шоколад вреден — может, и для лошадей тоже, — предупредила Эмили.

Пегас остановился и посмотрел на Эмили. По выражению его морды ей показалось, что скакуну не нравится, когда его называют лошадью.

— Ну прости, — сказала Эмили. — Я просто не хочу, чтобы ты заболел. У нас и так достаточно проблем.

Пегас смерил ее еще одним, чуть более долгим, взглядом, прежде чем вернуться к мороженому.

— Ладно, как хочешь, — сказала она, раскладывая садовое кресло и усаживаясь в него есть фрукты и овощи, от которых отказался Пегас.

Все утро ушло на то, чтобы промыть и обработать многочисленные раны жеребца. Эмили как раз занималась шеей, когда зазвонил мобильник.

— Привет, пап, — сказала она, прочтя высветившееся на экране имя.

— Привет, малыш, ты в порядке?

Эмили взглянула на свои порезы на руках, затем на Пегаса:

— Конечно, все в порядке. Ты не поверишь, что произошло прошлой ночью! На нашу крышу грохнулся…

Прежде чем Эмили успела закончить, Пегас толкнул ее и ударил копытом по полу. Конь тряхнул головой и фыркнул. Эмили хватило одного взгляда, чтобы понять: Пегас не хотел, чтобы она рассказывала о нем своему папе.

— Что случилось? — спросил отец. — Эмили, что-то произошло?

— Ммм, нет, пап, все нормально. Просто садовый сарай. Ветер опрокинул его. Но больше никаких проблем, кроме вырубленного электричества. А у тебя там как?

В трубке раздался тяжелый вздох:

— Я немного задержался, так что домой вернусь поздно. Я сейчас в Белвью, пытаюсь составить отчет о парне, который выпал из окна. Дела из странных становятся очень-очень странными.

Эмили смотрела на Пегаса. Он все еще буравил ее взглядом, будто прислушивался к каждому ее слову.

— Эм, ты еще здесь? — спросил отец.

— Конечно, пап, — быстро ответила она. — Прости. Так что такого странного с этим парнем?

— Не могу сейчас вдаваться в подробности. Расскажу, когда приду домой. Надеюсь, успею до ужина. Просто отдохни сегодня.

— Хорошо, — пообещала она.

Повесив трубку, Эмили посмотрела на жеребца:

— Ты не хочешь, чтобы я рассказывала о тебе отцу, не так ли?

Пегас тряхнул головой и фыркнул. И вновь Эмили обуяло странное чувство, что он понимает все, что она говорит.

— В чем дело? Мой отец хороший человек. Он офицер полиции и мог бы помочь тебе. Он ни за что не обидит тебя и не сдаст.

Пегас тряхнул головой и топнул копытом.

— Жаль, ты не можешь сказать мне, в чем проблема, — вздохнула Эмили. — Что ж, если не хочешь, чтобы мой папа знал, — будь по-твоему. Но мне нужна помощь. Я не могу сама вытащить из тебя копье, а крыло нужно вправить. Мне не хватит сил, чтобы сделать это в одиночку.

Пегас склонился к Эмили и мягко ткнулся мордой в ее руку. Она оперлась о его толстую шею, пытаясь что-нибудь придумать.

Наконец ей на ум пришел кое-кто. Кое-кто из ее школы, достаточно сильный, чтобы вытащить копье. И постоянно рисующий крылатых лошадей в своих тетрадях. Беда в том, что это самый плохой парень в ее классе. Да что там — самый плохой во всей школе.

Джоэль ДеСильва перевелся в класс Эмили пару месяцев назад, но уже несколько раз участвовал в драках. Он никогда ни с кем не говорил, и у него не было ни одного друга. Большая часть ребят из ее класса побаивались его и потому старались лишний раз его не трогать. Джоэль ДеСильва — последний человек в мире, с которым Эмили хотелось бы пообщаться. Но больше никого подходящего она вспомнить не могла.

— Пегс, кажется, я знаю одного парня, против которого ты возражать не будешь, — сказала Эмили. — Он из моей школы. Его зовут Джоэль. Он немного старше меня, но зато намного больше и сильнее. И я знаю, что он уже без ума от тебя, потому что рисует тебя на полях всех своих книг. Учителя ругаются, но ему все равно. Он живет через дорогу от школы, так что я могу попросить его прийти и помочь. Пожалуйста, позволь мне это сделать.

Жеребец обдумал ее слова. И тихо заржал.

— Спасибо, — сказала Эмили, поглаживая его. — Если пойду прямо сейчас, то вернусь очень скоро. С помощью Джоэля мы сможем вытащить копье и вправить крыло. — Она щелкнула крышкой телефона и подошла к жеребцу. — Я сфотографирую тебя. Это поможет убедить Джоэля, что ты настоящий.

Убедившись, что крыло попадает в кадр, она сделала снимок Пегаса:

— Отлично. Ладно, я пошла. У тебя тут осталось немного питьевой воды, а здесь несколько морковок и фасоль на случай, если проголодаешься. Я правда постараюсь не задерживаться. Но, если это вдруг случится, пожалуйста, не выходи из сарая. Я не хочу, чтобы кто-нибудь увидел тебя и забрал.

Эмили подумала, не запереть ли двери. Но передумала. Если Пегас испугается, то может выломать их или даже разрушит сарай целиком. И тогда не останется места, в котором можно было бы его укрыть. Так что она оставила дверь открытой, понадеявшись, что жеребец будет ждать внутри.

— Я скоро вернусь, — сказала она, включая фонарик и выходя на лестницу.

Удивительное множество людей шагали по ступенькам. Кто-то, как и она, подсвечивал дорогу фонариком, другие пользовались зажигалками и свечами. Все, казалось, были в приподнятом настроении. Соседи, которые обычно никогда не разговаривали друг с другом, смеялись и болтали, медленно спускаясь или поднимаясь по лестнице.

Вниз пришлось идти чуть ли не целую вечность. Но стоило Эмили шагнуть в вестибюль, как она поняла, что путь вниз был намного легче, чем будет восхождение назад. Единственное, что хоть как-то оправдывало будущее испытание, — надежда на то, что она приведет с собой Джоэля.

Оказавшись снаружи, Эмили вновь поразилась жуткой тишине города. На тротуарах полно людей, но очень мало машин. Все магазины и оптовые лавки закрыты. Будто какой-то странный праздник.

Эмили не обращала внимания на косые взгляды людей по дороге. Она забыла расчесать волосы или хотя бы умыться. И уж наверняка выглядела еще хуже Пегаса.

Путешествие казалось бесконечным. Добравшись до пересечения Двадцать первой улицы и Второй авеню, Эмили уставилась на ряд домов из красновато-коричневого песчаника через дорогу от школы. В котором же живет Джоэль?

Она уже решила ходить туда-сюда и звать его по имени, надеясь на то, что кто-нибудь услышит и расскажет ей, где он живет. Но, шагая по улице, она заметила хорошо сложенного мальчика, сидящего на крыльце одного из домов. Его широкие плечи поникли, а голова с копной волнистых черных волос была опущена. Подойдя поближе, она с облегчением увидела, что это Джоэль.

И тут же начала нервничать.

Эмили не знала, как к нему подойти. Выражение его лица не уступало по мрачности вчерашней буре. Девочка сделала глубокий вдох и поднялась на пару ступеней:

— Привет, Джоэль.

Джоэль оглядел ее с ног до головы.

— Я Эмили Джейкобс, — продолжила она. — Мы в одном классе и вместе ходим на математику.

Ответом ей стал пустой взгляд.

— Ну и буря вчера была, а? — сказала она с наигранной веселостью. — Я видела, как молния ударила в Эмпайр-стейт и начисто снесла шпиль. Разрушений больше, чем от Кинг-Конга!

Джоэль непонимающе посмотрел на нее. Наконец он нарушил молчание:

— Отвали.

В этот момент, глядя на его озлобленное, неприветливое лицо, Эмили не находила таких слов, которые могли бы изменить ситуацию к лучшему. Но мысли о копье в боку Пегаса не давали ей двинуться с места.

— Послушай, Джоэль, я знаю, мы никогда раньше не разговаривали, но мне правда нужна твоя помощь…

Его темные глаза вспыхнули:

— Ты глухая или просто тупая? Я сказал, отвали!

— С удовольствием, но я не могу, — в отчаянии сказала Эмили. — Прошлой ночью кое-что случилось, и ты единственный человек, который может мне помочь. Пожалуйста, можешь хотя бы выслушать меня? И если по-прежнему не захочешь помогать, я уйду.

— Чего тебе надо? — спросил Джо-эль. — Что такого важного произошло, что ты приперлась сюда и достаешь меня? Ты, вообще, в зеркало смотрелась? Ужасно выглядишь.

Эмили вспыхнула. Боль в опухшем глазу и зуд в многочисленных царапинах прекрасно давали ей понять, как она выглядит. Но еще она знала, что пришла сюда ради Пегаса. Помощь ему была важнее гордости.

— Хочешь знать, что такого важного? — выпалила она в ответ. — Почему я пришла и пытаюсь поговорить с тобой, хотя точно знаю, что ты ненавидишь весь мир? Пегас — вот почему. Вот что за важность!

Лицо Джоэля на мгновение переменилось. Эмили заметила проблеск интереса. Но завеса гнева вернулась так же быстро, как и исчезла.

— И что с ним? — с вызовом спросил он.

Эмили пошла в атаку на хулигана:

— Я видела, что́ ты рисуешь в книгах. Он на каждом рисунке.

— И? — спросил Джоэль.

Эмили подняла глаза к небу, не зная, что делать дальше. Осмелится ли она раскрыть ему секрет? Есть ли у нее вообще выбор?

— Что, если бы он существовал на самом деле? — начала она. — Я имею в виду — если бы он был реальным и был ранен, ты бы захотел помочь ему?

В шоколадно-карих глазах Джоэля снова вспыхнул гнев. Он вскочил и навис над ней:

— Что за идиотские вопросы? Насмехаешься надо мной, потому что мне нравится Пегас? Если да, клянусь, я тебе врежу!

— Нет, не насмехаюсь! — проговорила Эмили так же быстро и так же зло. — Джоэль, послушай меня. Пожалуйста…

Девочка сунула руку в карман и достала мобильник. Открыв его, она нашла фотографию крылатого жеребца:

— Можешь мне не верить, но прошлой ночью Пегаса, настоящего Пегаса, с крыльями и прочим, сбила молния, и он рухнул на мою крышу. Он по-прежнему там и сильно ранен. Я сделала все, что смогла, но у него сломало одно крыло, и я не знаю, как его вправить. Если тебе действительно не плевать на него, как я и думаю, то ты пойдешь со мной и поможешь!

Руки Эмили тряслись настолько сильно, что Джоэль никак не мог разглядеть фотографию на маленьком экране. Он протянул руку и перехватил мобильник.

— Он приземлился в розовом саду моей мамы. Вот почему я так выгляжу. Я помогала ему подняться, и сломанное крыло хлестнуло меня по лицу, отсюда и синяк.

Внезапно усталость длинной ночи навалилась на девочку, и она опустилась на ступени.

— Пожалуйста, — взмолилась она. — Ему так больно. И я не знаю, чем помочь.

Джоэль, все еще с ее мобильником в руках, осторожно присел рядом:

— Продолжай, я слушаю.

— Пегас пострадал. Очень сильно, — объяснила Эмили, радуясь тому, что Джо-эль ее наконец-то слушает. — Он участвовал в какой-то ужасной драке. Он не может рассказать мне, почему или с кем дрался. Но он весь изранен, а из его бока торчит большое копье. Мне не хватает сил, чтобы вытащить его самостоятельно. Поэтому я и подумала о тебе.

— Почему? Потому что я такой крупный? — с вызовом спросил Джоэль, внезапно снова обозлившись. — Просто большой тупой итальяшка?

Эмили покачала головой:

— Нет, совсем не поэтому. Слушай меня. Пегас ранен! Я пришла сюда, потому что подумала, что тебе не плевать, и ты не хотел бы увидеть его в клетке.

Джоэль колебался. Теперь на его лице отразилось неприкрытое сомнение:

— Откуда мне знать, что это не прикол? Не какая-то идиотская шутка?

Эмили покачала головой и снова встала.

— Взгляни на меня, — устало сказала она. — Похоже, что я шучу? Мой фингал похож на макияж? Думаешь, я исцарапалась в розовых кустах только для того, чтобы прийти сюда и доставить тебе неприятности? Это не прикол, Джоэль, клянусь душой своей матери. Пегасу нужна наша помощь!

Джоэль молчал так долго, что Эмили почти смирилась с поражением.

Начав спускаться по лестнице, она взглянула на парня:

— Я не могу оставлять его одного надолго. Вопрос очень простой: ты идешь или нет?

Джоэль перевел взгляд с Эмили на входную дверь, затем опять повернулся к Эмили.

Наконец, он начал спускаться по лестнице:

— Хорошо, я иду.

Добравшись до тротуара, он встал перед ней:

— Но, если это шутка, мне плевать, что ты девчонка. Клянусь, я откручу тебе башку!