Продам радость. 1 шт.

Катя Степанцева, 2019

Все писатели немного эксгибиционисты, распахивают плащ, оголяя душу: смотри, восхищайся, наблюдай, содрогайся от ужаса, отворачивайся от омерзения, наслаждайся, радуйся. Только не оставайся равнодушным. Равнодушие убивает азарт от этой бесконечной игры. Вы держите в руках мои фантазии. В каждой из них захватывающая история, и я очень надеюсь, что ни одна из них не оставит вас равнодушными. Фото для обложки Pair Srinrat, Adriaticfoto, дизайнер Энни Штейн.

Весеннее обострение

Марио скулил, положив морду на подушку. Ох, как же не хотелось Иришке вставать, кто б знал! Она вчера слишком поздно легла, чтоб в шесть утра вскочить бодрячком, но собаке этого не объяснишь. Ира открыла один глаз, посмотрела на Марио. Черный пес мгновенно вскинулся и, радостно свесив язык из пасти, забил хвостом в пол, поскуливая. Иришка, снова закрыв глаза и, пытаясь уловить остатки ускользающего сна, вытянула руку, пес тут же бросился ее облизывать. Потрепала мягкую теплую макушку.

— Ладно, бродяга, встаю.

Родителей будить бесполезно, они сказали: «Взяла себе собаку, вот и занимайся с ней сама». Почти не открывая глаз, Иришка кое-как обулась, накинула пальто поверх пижамы, натянула шапку. Хоть и весна уже, но по утрам еще холодно. Марио вился в ногах, радостно притопывая, предвкушая прогулку. Иришка, зевая, бормотала:

— Так! Сумку взять… Ключи…

Побряцала ключами в кармане пальто.

— Марио!

Пес, склонив голову набок, внимательно слушал. Иришка продолжила учительским тоном:

— Надеюсь сегодня ты сделаешь свои делишки побыстрее, я бы хотела еще немножко поспать. Ты разбудил на самом интересном месте, когда он прошептал мне на ушко…

Марио звонко гавкнул и ткнулся носом хозяйке в руку.

— Да много ты понимаешь в красавчиках, — Иришка снова зевнула, застегивая ошейник на мягкой шее питомца. — Ладно, пойдем. И давай договоримся, хороший пес не лает в духовку! В духовке не живет чужая собака! Это ты, дурачок, отражаешься в стекле! Это из-за тебя я сегодня не выспалась! Всю ночь лаял…

Они вышли на площадку. Марио стремглав кинулся по лестнице, чуть не вырвав руку хозяйке.

— Стой-стой!

Давно ли Иришка носила Марио на руках, он достался ей полугодовалым и совсем не умел ходить по лестницам. Но потом подрос еще немного и таскать его стало невыносимо. Тогда Иришка, спускаясь по лестнице, просто тянула за поводок, Марио неуклюже тыкался, ехал пушистым задом по ступенькам, со временем поняв, что надо перебирать лапами. Теперь же он несся стремглав, не разбирая дороги, лишь бы скорее выскочить на волю. В дверях подъезда Иришка столкнулась со стариком: она сделала шаг вправо, и он тоже. Она сдвинулась влево, и он тоже. Сдвинул густые седые брови, пожевал губами, причмокнул и сказал:

— Что ж вы, барышня, старость не уважаете?

Конец ознакомительного фрагмента.