Согретая турецким солнцем

Катя Мерт

Двадцать два счастливых года Саша Филатова прожила в провинциальном городке. У неё была чудесная семья, весёлые понимающие друзья и любимое хобби. Но всё это осталось позади, когда девушка села в самолёт…Что ждёт Сашу в незнакомой стране? Какие приключения готовит ей путешествие? Вернётся ли она назад?С книжных страниц на читателя подует тёплый бриз, а перед глазами развернётся необыкновенная история любви на берегу Средиземного моря.

Вторник, 28 апреля 2015 года

«Одно дело — рассуждать о необходимости сделать первый шаг, и совсем другое — по-настоящему шагнуть в неизвестность». (Луис Ривера, «Есть только те, кто сражается»)

Утро началось в 08:45, когда пропел будильник одной из моих соседок. Я проснулась от назойливого тиликанья, но продолжала лежать неподвижно. «Интересно, когда они вернулись в комнату?»

Минут через пять заиграл будильник той, что спала надо мной, и тут же обе девушки спустились со своих коек. Я резко поднялась и хотела сесть, но, ударившись лбом о верхний ярус, с обиженным «ай!» бухнулась обратно. «Хорошее начало, блин!»

— Вставай. Если хочешь успеть на завтрак, надо выходить уже сейчас. А, вообще, у нас собрание в полдесятого.

Голос был слегка писклявый и принадлежал блондинке с каре. «Интересно, здесь все красятся в белый цвет и разговаривают, как большие начальники?» Я поднялась и направилась к своему чемодану, который так и лежал раскрытый на полу. Нужно было найти шорты и какую-нибудь футболку.

— Надеюсь, ты уберёшь свои вещи с пола? — снова заговорила блондинка.

Даже если бы она сказала это с улыбкой, текст всё равно выдал бы его высочество высокомерие.

— Хм! Нет, так оставлю! — не менее выразительно ответила я.

— Сейчас я переложу свои вещи и освобожу место для тебя, — вмешалась третья жительница, девушка с длинной тёмно-русой косой.

— Спасибо. Сейчас не надо, всё равно времени нет. Вечером. Меня, кстати, Саша зовут.

— Ксюша, — представилась та, протянув мне тоненькую ручку.

Я сразу отметила, что со своим метром с кепкой не особо выделялась. Ксюша была на полголовы ниже меня, а блондинка с каре — всего на пару сантиметров выше. Это не могло не радовать, потому что обычно в любой компании мне приходилось смотреть на всех снизу вверх.

— Я Виолетта, — буркнула себе под нос блондинка.

— Саша.

Наши сборы довольно быстро закончились, и мы выдвинулись на завтрак. Девочки шли в одинаковых бело-голубых футболках с логотипом отеля и надписью «animation⁷», а я в своей белой майке. Пройдя сквозь знакомую стену, мы практически вбежали в дверь, справа от центрального входа, оставив позади автопарковку и большую круглую клумбу с пальмой. Миновав лобби, влетели в ресторан, где было полно народу. «Вот не спится же людям на отдыхе?!»

— У нас пятнадцать минут, — скомандовала Виолетта, — сидим мы вон за тем столиком.

Ничего не ответив, я поспешила в направлении еды. Особого времени разглядывать разнообразие утренних вкусняшек не было, поэтому я по-быстрому накидала в большую белую тарелку первое, на что упал взгляд. Получилось неплохо: свеженький круассан среднего размера, несколько ломтиков сыра разного сорта, варёное яйцо и пара кусочков нарезанного помидора.

В пятизвёздочных отелях я раньше никогда не бывала и такого количества бесплатной еды не видела. Сказать, что в тот момент испытывала полнейший восторг — ничего не сказать! Меня окружали белоснежные скатерти с темно-зелёными покрывалами, блестящие столовые приборы и изящные натёртые фужеры, резные стулья с мягкими сидениями и спинками, чистейший кафельный пол и красавцы-гарсоны, бесшумно скользящие по нему с напитками для гостей. Стараясь скрыть счастливую улыбку, я запихивала в рот завтрак, поглядывая на пустеющие тарелки моих соседок. Окончив трапезу, мы рванули к боковому выходу, ведущему в сад. Во главе нашей небольшой колонны шла, конечно, Виолетта, я же торжественно замыкала сие шествие. Мы пронеслись мимо бассейна с нереально голубой водой, через уличный бар, мимо детской площадки и оказались в том месте, которое так загадочно называлось «офисом». Никаких опознавательных знаков на двери не было, поэтому человек непосвящённый никогда бы не догадался, что за ней скрывалось.

Войдя, я немножко растерялась. Небольшая комнатка была наполнена сонными молодыми телами в таких же бело-голубых футболках, как у моих соседок. Они сидели, прислонившись к стене на чёрных скамейках по периметру правой половины помещения. Слева же располагался чёрный письменный стол внушительных размеров, за которым сидел черноволосый мужчина с бородкой в чёрном кожаном кресле. Справа от стола, в углу, стоял высокий шкаф. Чёрный, естественно. А напротив висела здоровенная плазма. Тоже чёрная.

Виолетта, задрав нос, поздоровалась по-турецки:

— Günaydın⁸!

Никто не отреагировал, и я тихонько улыбнулась. Все продолжали спать, включая мужчину в кожаном кресле с чёрной косичкой на затылке. Честно говоря, я всегда презирала волосатых мужиков! «По мне, длинные волосы и ногти — исключительно женская прерогатива. Ну, да ладно».

Я села между двумя незнакомыми девушками и оказалась в аккурат напротив чёрного стола. Мужчина с косичкой поздоровался и спросил, как меня зовут.

— Саша, — чётко произнесла я.

— Хорошо, что ты говоришь по-английски! — еле заметно улыбнулся он и продолжил говорить с остальными.

«Ого! А я и не поняла, что разговор начался на иностранном языке! Видимо, тоже сплю, как и все в этой комнате…» Девушка, сидевшая слева, тихонько пихнула меня локтем и прошептала на ухо:

— Это Йозеф, наш менеджер.

Я понимающе кивнула.

— А меня зовут Тансулу, — тихонько добавила она. Восточный акцент и ярко выраженная азиатская внешность вполне сочетались с именем.

— Саша. Очень приятно!

О чём говорил Йозеф, я не слушала, рассматривая своих коллег. Справа сидела симпатичная девушка с интересной причёской в лосинах. Видимо, она мёрзла, несмотря на жару за окном. На соседней лавке ютились мои соседки по комнате и парень в шортах расцветки американского флага. Напротив был тот самый стол, возле которого стояло два стула. Там разместились крупная девушка в соломенной шляпе и дохленький парень с козлячей бородкой. Последний явно был турком, причём не самым симпатичным.

Закончив монолог, Йозеф отправил ребят работать, а меня повёл в соседнюю комнату выбирать униформу. Из бело-голубой кучи высокий, как оказалось, мужчина выбрал две футболки нужного размера.

— Можешь сходить домой переодеться. Потом найдёшь Марину, она тебе всё объяснит, — мне на удивление легко давалось понимание английской речи начальника.

Я вышла из офиса и не смогла сдержать смех. Кучкой мои коллеги двигались к пляжу, громко выкрикивая «доброе утро» на разных языках. «Как же глупо это выглядит! Неужели и мне придётся так орать? Ужас!»

Пройдя знакомые сад, коридор и мощёную дорожку, я вернулась в комнату. Переоделась. «У-у-ух! Сидит неплохо». Покрутилась перед зеркалом, поправила волосы и протараторила по стойке смирно: «Рядовой Филатова к прохождению анимационной службы в отеле Meryan готова!» Так началась моя новая жизнь.

После волшебного перевоплощения из обычной Саши в аниматора Александру я направилась к Марине. Та самая начальница-блондинка оказалась менеджером по связям с общественностью, а по совместительству женой шефа анимации и мамой их двухлетнего сыночка. Я снова уселась на гостевой стул возле её рабочего места и принялась с любопытством разглядывать всё вокруг, пока та говорила по телефону.

Стеклянные створки центрального входа то и дело разъезжались в стороны, впуская и выпуская разгуливающих гостей. На ресепшене крутились две хорошенькие девушки в белых блузках и тёмно-синих юбках, что-то озабоченно обсуждая. «И как только они могут сосредоточиться на работе, когда эта дверь постоянно маячит? Долгие годы тренировок, надо полагать». Лобби представлял собой просторное помещение с мраморным полом и колоннами. Многочисленные столики с удобными мягкими креслами окружали барный островок в центре зала. За баром стоял шикарный чёрный рояль, а за роялем открывался чарующий вид на сад сквозь панорамное окно во всю стену. Кое-кто из отдыхающих сидел за столиками, а две молодые женщины — за барной стойкой. «Да, здесь хорошо! Здесь кондиционер», — отозвалось в голове. Несмотря на приличное расстояние между столом guest relations и баром, я прекрасно видела, как эти женщины глазами раздевали бармена, который не без удовольствия развлекал их своими шуточками.

Закончив разговор на непонятном языке, блондинка обратилась ко мне по-русски:

— Привет, — всё тот же высокий голосок, — выспалась?

— Ага. Почти, — улыбнулась я.

— Так! Пока не забыла! Звонила твоя мама. Я сказала, что вчера ты рано легла спать, но сегодня обязательно выйдешь на связь. Вечером она будет ждать твоего звонка в Skype. Позвони! Мама переживает.

— Да, да! Конечно, позвоню!

— Хорошо. Ты про работу анимации совсем ничего не знаешь?

— Ну… В прошлом году мы здесь отдыхали, и я краем глаза видела аниматоров. Но то был отель «четыре звезды».

— Звёздность отеля роли не играет. Аниматоры везде по одному графику работают, — сегодня её тон не был таким напористым, и говорила она как-то по-дружески приятно. — Утром мы просыпаемся, завтракаем и собираемся в офисе.

— Мы?

— Просто до рождения Асланчика я была менеджером анимации. Привыкла говорить «мы»!

«Вот так поворот! Подсидел красотку собственный муж и занял желанное место в чёрном кожаном кресле. Интересно…»

— После собрания идём по территории и желаем гостям доброго утра.

«Не-е-е-ет!»

— Потом все расходятся по своим активити.

Смысл слова я уловила: что-то, образованное от активности, но решила переспросить:

— А это что?

— Это спортивные занятия и игры. У каждого своё. Потом у нас pool game⁹, в двенадцать. Там несложно, ребята все покажут! Потом все вместе кушаем и идём на перерыв. Правда, сейчас никакого перерыва нет. Надо учить программу.

В тот момент я была губкой и тщательно впитывала информацию. Просто слушала, не задавая вопросов.

— После перерыва снова активити до половины шестого. Потом свободное время до восьми вечера, и приходим на шоу. После шоу ещё after show¹⁰.

Мои глаза, видимо, округлились настолько, что Марина заулыбалась.

— Да ты не переживай! Всё поймёшь! Тем более, ребята в основном новые, так что вы в одинаковом положении сейчас.

— А почему новые? Где старая команда?

— Выросли они. Переженились да замуж повыходили. Одна Мариам только с нами осталась.

Кто такая Мариам, я не знала, и мне было абсолютно всё равно. Я и про старую команду-то спросила исключительно для поддержания разговора.

Вдруг из-за большой колонны вырулила Виолетта с маленьким плачущим ребёнком на руках.

— Ой, вы уже нагулялись? — Марина взяла мальчика и стала пританцовывать, успокаивая его.

— Нет, просто у меня сейчас аквааэробика, а Йозеф занят, — с натянутой, как мне показалось, улыбкой пропищала моя соседка по комнате.

— Вот, Саш, иди с Виолеттой. Посмотришь, как «акву» проводить! Стой сзади и повторяй за ней.

Виолетта стартанула в сторону бассейна, как всегда, почти бегом. «И зачем так спешить всё время?» — думала я, семеня чуть позади. Ответ на мой незаданный вопрос прозвучал через несколько секунд:

— Мы должны всегда ходить быстро, чтобы гости видели, что мы постоянно заняты и очень торопимся. Так что не отставай!

Ответить мне было нечего. И хорошо, что девушка-скороход не видела моей ухмылки. Вот есть такой тип людей, которые во всём хотят угодить начальству, эдакие всегда готовые пионеры. Виолетта была их председателем, предводителем и самым главным вождём! Она прямо на куски разорваться была готова ради выполнения порученного ей задания, при этом забывая о собственных желаниях. Меня люди, способные работать за идею не покладая рук не то смешили, не то раздражали, поэтому о взаимопонимании с одной из соседок по комнате я решила даже не мечтать.

— Заходи. Это наш бэкстейдж¹¹. Здесь можно переодеться и оставить сумку.

Мы зашли в закулисную гримёрку амфитеатра, где у каждого аниматора имелся собственный стул, напротив общих столешницы и зеркала во всю стену. Там хранились и костюмы, и реквизит для игр, и спортивный инвентарь, и личные вещи ребят. Одним словом — кладовка. Но кладовка эта оснащалась кондиционером, так что, несмотря на полумрак, находиться здесь было приятно.

Виолетта вытащила из тёмного угла разноцветные нудлы¹², сменила бело-голубую футболку на розовый топ, и мы пошли к большому бассейну.

— А! Девочки, вы на акву? — поинтересовалась Ксюша, увидев нас. — Я с вами! Мне тоже учиться надо, — с каким-то непонятным акцентом проговорила она. «Такая маленькая, несуразная, сутулая…»

— Пойдём! — теперь ещё более командирским тоном заявила Виолетта. «Конечно, у неё теперь сразу два подмастерья!»

Под предводительством пионерки мы шли по территории отеля, но только она громко выкрикивала фразы на разных языках: «Watergym¹³! Wasergimnastik¹⁴! Аквааэробика!». Я следовать примеру стеснялась. Ксюша, видимо, тоже.

Стеснение и желание сбежать подступали к горлу. Не привыкла я ходить по улице и орать что-то на чужих языках. «Надеюсь, освоюсь. Надеюсь, освоюсь», — твердила про себя, словно молитву. Наконец, кошмар закончился, и мы остановились возле большого бассейна. Блондинка с каре включила музыку, раздала цветные нудлы всем желающим и начала занятие. Мы с Ксюшей стояли позади и повторяли упражнения. «Я-то думала, что здесь будет нечто, чему непременно нужно учиться! Оказалось намного прозаичнее. Упражнения из серии: „Делай раз! Делай два! Делай три! А теперь всё сначала… Раз! Два! Три!“. В общем, детский сад», — размышляла я под непрекращающийся английский счёт пионерки.

Дело в том, что со спортом я состояла в особых отношениях с самого раннего детства. Папа был заядлым спортсменом и приучил меня жить под девизом: «Быстрее! Выше! Сильнее!» Сначала он привил мне любовь к бассейну, потом к спортивному залу и стадиону. К слову, дома у нас стояла шведская стенка, перекладина и гимнастические кольца, на которых прошла большая часть моего детства. В четыре года меня отдали в танцевальный кружок, а в пять лет добавилась ещё и секция спортивной акробатики. Взрослея, я меняла танцевальные направления, коллективы и руководителей, а акробатика со временем уступила место лёгкой атлетике. Папа ужасно радовался, когда я сначала просто добегала до заветной черты, а потом начала финишировать в лидерах. Беговым дорожкам отец отдал все молодые годы, и можно было только представить его гордость, когда по тем же дорожкам побежала я. Не пропуская ни одних соревнований, он поддерживал и настраивал меня перед стартом, давал советы и иногда даже бежал рядом. Для меня папа всегда был самым важным человеком в зале, и старалась я только ради него.

Помню, как на одном из городских турниров на дистанции две тысячи пятьсот метров я, задыхаясь, собралась остановиться за несколько десятков шагов до финиша. Но папа, перекрикивая весь шум легкоатлетического манежа, командовал: «Беги, Сашка! Я с тобой! Ты у меня сильная! Поднажми перед финишем! Мы вместе всё сможем!» В тот момент я слышала только собственное дыхание и папу, всё остальное растворилось в пустоте… Сделав глубокий вдох, я рванула, как спринтер с низкого старта, обогнав сразу трёх спортсменок. На финиш пришла второй, и это была настоящая победа. Я выполнила очередной спортивный разряд, и вечером мы устроили маленький семейный праздник.

Ещё в моей жизни были спортивная аэробика и чирлидинг. Но туда как-то не затянуло, и они просто прошли по касательной. Весь пережитый опыт, как мне казалось, давал право критиковать тех, кто подобной школы не прошёл и со спортом общался не просто на «вы», а на «Вы» с большой буквы. Я этим правом воспользовалась в полной мере.

То, что делала Виолетта, было коряво и примитивно. А моя самооценка тем временем застыла на распутье между «я же лучше девушки в розовом топе» и «я стою сзади и всего лишь повторяю». Насмотревшись досыта, через пятнадцать минут, я направилась в сторону бара, взяла воды и продолжила наблюдение за бассейном с высокого стула.

— Merhaba! Ты новенькая? — вдруг начал разговор парень в белой рубашке из-за барной стойки.

Я уже знала, что «мерхаба» — по-турецки «привет», поэтому улыбнулась в ответ и гордо кивнула.

— Меня зовут Селим.

— Саша.

Я начинала привыкать к общению на английском, несмотря на то, что этому меня никто не учил. В школе мы только читали, переводили и заучивали тексты да диалоги. В чужой стране же приходилось доставать слова и выражения из закромов и составлять из всего этого богатства предложения, понятные не только мне, но и другим.

К бару подошли гости, и мой новый знакомый удалился. Вместо него вдруг появился Йозеф с круглыми глазами и очень удивлённо спросил:

— Почему ты здесь сижу? — его русский значительно уступал английскому.

— А что мне надо делать? — не менее удивлённо поинтересовалась я.

— Ну… А что Марина тебе сказал?

— Сказала смотреть, как Виолетта проводит активити. Я смотрю.

— Ладно. А ты увидел Аслан?

— В последний раз я видела его с Мариной.

— Хорошо, — облегчённо выдохнул мужчина с косичкой и потопал своими длинными ногами в сторону лобби.

«Высоко сижу, далеко гляжу!» — хихикнула я про себя, повернулась к бару спиной и окинула взглядом отдыхающих за столиками. Первое, что пришло в голову: «Я попала в дом престарелых!». Меня окружали исключительно немецкие бабушки и дедушки «далеко за семьдесят». «Счастливые! Путешествуют на старости лет!» — прозвучало где-то в голове. «А моя бабушка никогда не была за границей. Проработав в школе учителем физики и математики больше сорока лет, она получает пенсию, которой едва хватает на жизнь. Какие уж там путешествия? Сидит дома, как и тысячи других российских пенсионеров. Ладно, сейчас не самое подходящее время для грусти».

Вернув взгляд на большой бассейн, я обнаружила, что упустила Виолетту. Занятие закончилось, и она, наверное, потащила нудлы обратно в тёмный угол бэкстейджа. Длинные ноги Йозефа быстро пронесли его худое тело мимо меня в сторону диджей-кабины. Пролетая, он успел махнуть рукой и объявить:

— Pool game¹⁵.

— Ладно. Пул-гейм, так пул-гейм, — пробурчала я себе под нос, слезая с барного стула.

Концентрация бело-голубых футболок на один квадратный метр достигла той же отметки, что и утром в офисе. Только на одну больше! Мою. Пока я думала, где же были остальные ребята прошедшие полдня, мне вручили огромную жёлтую шляпу, китайское подобие сомбреро.

— Это зачем? — обратилась я к Ксюше, которая всегда оказывалась рядом в подходящие и не очень моменты.

— Мы всегда их надеваем на игру в бассейне.

«Я похожа на большой жёлтый гриб! Выглядеть более глупо мне в жизни ещё не приходилось. Ну, может быть, только в танцевальном детстве, когда в родном дворце культуры я была Чебурашкой на детском празднике… Но то давно было!» — думала я. Одно успокаивало: мы все были одинаково смешными грибами.

Заиграла громкая музыка. Йозеф в микрофон приглашал гостей немного развлечься, а жёлтые шляпы двинулись в народ. Я, естественно, последовала примеру. Нашей задачей было любыми способами вытащить как можно больше людей на игру, и я задачу благополучно провалила. Так и не хватило смелости начать кого-нибудь уговаривать или тащить за волосы. «Да и кого? Кругом одни старики!»

Возле диджей-кабины водрузили большую деревянную ширму с двумя круглыми отверстиями на разном уровне. Суть игры заключалась в том, чтобы с приличного расстояния, пнув мяч, попасть в одну из дырок. Желающие всё-таки нашлись, но надолго игра никого не задержала: уложились в пятнадцать минут. Пул-гейм сменил клубный танец. Под песню знаменитого Tarkan те, кто скрывался под жёлтыми шляпами, показывали движения, гости повторяли. Движения оказались лёгкими, но необычными, поэтому клубный танец людей скорее веселил, чем вгонял в ступор.

По булькающей просьбе желудка я посмотрела на барные часы и очень обрадовалась, увидев цифры 12:23. Судя по графику, который утром обрисовала Марина, неминуемо приближался обед, куда мы отправились всем коллективом. Мне показали наше месторасположение, и все рассосались по ресторану.

Чем там только не пахло! И рыбой, и мясом, и салатами… Закусок стояло видов десять, гарниров не сосчитать, а ещё супы, сыры, выпечка… Пока я брела вдоль украшенных резными овощами и живыми цветами столов, наткнулась на повара, готовящего пасту на огне. Гости выбирали ингредиенты, а маэстро складывал их в огромную посудину, поджаривал над ярким пламенем и заправлял спагетти, которые, кстати, тоже предлагались на выбор. «Самый настоящий гастрономический рай!» Но это ещё не всё.

В конце громадного зала меня поджидало куда большее восхищение — десерты. «Ва-а-ау!» — раскрыв рот, огляделась я. И хоть любителем пирожных и тортов меня назвать было трудно, от одного взгляда на всё это кремовое изобилие потекли слюнки. В шоколадных корзиночках изящно красовались кусочки фруктов, с многослойных пирогов заискивающе поглядывали глянцевые вишенки, а в фигурных вазочках возвышались шапки из взбитых сливок, укрывавшие под собой что-то определённо вкусное. Венчала это неземное удовольствие, конечно, знаменитая турецкая пахлава. С орехами, кокосом, шоколадом… Мне захотелось выложить из своего блюда мясо и овощи и с горкой наполнить его сладостями! В итоге к столу я пришла с двумя тарелками: еда и десерт. Нахапала много, глаза-то голодные! Поймав на себе ошеломлённые взгляды ребят, с невозмутимым видом я расположилась на свободном месте, предвкушая свою трапезу.

В ресторане нам было отведено три стола. За большим сидел менеджер с семейством, девушка в соломенной шляпе, и мерзлячка в лосинах. За маленьким — я, Виолетта, Ксюша и Тансулу. Позади нас, чавкая и переговариваясь, жевали трое турецких парней: два аниматора и диджей.

— Ну, как тебе? — по-прежнему свысока поинтересовалась Виолетта.

— Пока не поняла. Но отель очень красивый! И еда.

В это время я пыталась одолеть большой кусок мяса, так что на собеседницу смотреть не могла. Её это однозначно бесило.

— А что ты с аквы ушла? — вклинилась Ксюша. — Вообще-то, Марина сказала, что через три дня мы уже сами будем активити проводить! — переняв интонацию зазнавшейся блондинки, съязвила обладательница русой косы. Коса, пожалуй, являлась её единственным видимым достоинством.

«Пора поставить их на место! Может, я и новенькая, но цену себе знаю».

— Да хоть сейчас, — глядя в глаза Ксюше, отрезала я.

— Ну-ну! — усмехнулась Виолетта. — Скажи ещё, что ты все активити знаешь! У нас, кроме аквааэробики, ещё много всего есть, если что.

— Например?

— Монинг джим¹⁶, стейчинг¹⁷, танец живота, пилатес и степ-аэробика, — проговаривая это, блондинка явно надеялась застигнуть меня врасплох.

— Ничего сложного, — мило улыбнулась я.

На её лице затанцевали нотки ярости, и я, став причиной этого танца, очень собой гордилась.

— Ну, посмотрим, — пробурчала пионерка себе под нос, не отрывая глаз от своей курятины.

— Девочки! — вдруг повернулась Марина. — В час встречаемся в амфитеатре.

Все согласно угукнули и продолжили есть в тишине.

С количеством еды я явно переборщила. Мой живот уже трещал по швам, когда тарелка не опустела даже наполовину. И это, не считая, десерта! Выбрасывать чужие старания в помойку совесть не позволила, и я героически запихивала в себя овощной салат и несколько разновидностей говядины и баранины. «Вот, будешь знать! Нечего столько набирать!» — я себя проклинала. «Завтра буду умнее. Надеюсь».

Справляясь с собственной жадностью, в ресторане я сильно задержалась. Все давно ушли, и рядом осталась только Ксюша. Она молча ждала, тыкаясь в телефон.

— Всё, — с облегчением выдохнула я.

— Наконец-то! Пойдём скорее в амфи. Опаздывать нельзя!

Я вопросительно глянула на грязную посуду и услышала то, что хотела услышать:

— Мы всё здесь оставляем. Убирают официанты.

«Вот это да! Посуду не только мыть не надо, но и уносить! Я точно в раю».

На месте мы оказались ровно в 13:00, и были первыми. Я разлеглась на трибуне, подставляя переполненный живот тёплым лучам. «Всё-таки здорово поваляться после обеда… Да под южным солнышком. Как сказал бы сейчас Иван Васильевич: «Лепота!».

Минут через десять подтянулись остальные. Ещё через пять — заиграла музыка. А ещё через одну — Марина стянула меня с пригретого места. Помимо связей с общественностью и семейных уз с нашим боссом, она занимала ещё и неформальную должность хореографа.

— Сегодня доучиваем «Пиратов». Саша, тебе придётся сразу всё схватывать!

Я улыбнулась и пожала плечами. Марина развернулась к нам спиной и под счёт начала показывать движения. Несколько повторений, и я уже знала танец явно лучше других. Когда станцевали под музыку без помощи голосистой блондинки, ребята дружно копировали меня.

— Саша, молодец! Все танцы выучишь, и я тебя в шоу поставлю, — одобрительно кивнула хореограф.

— Супер! Я хочу!

Похвалу слышать всегда приятно, но особо я не радовалась. Одно дело быть лучшей среди равных, другое — танцевать профессиональнее тех, кто раньше этого никогда не делал. Хотя самолюбие моё всё равно отбивало весёлую чечётку, нахально показывая язык Виолетте.

Репетиция закончилась, и бело-голубые футболки снова рассредоточились по периметру. На этот раз меня доверили Ксюше, и она с удовольствием предложила обзорную экскурсию по территории отеля. Начали мы с пляжа, потому что амфитеатр был в полуминуте ходьбы. Вдоль белых шезлонгов с полосатыми мягкими матрасиками мы протопали по деревянному настилу до пирса. Я никак не могла упустить возможность прогуляться над волнами и потянула свою спутницу к воде. Пирс уходил от берега метров на пятнадцать, и мы остановились на самом его краю. «Ещё вчера я мерзла в аэропорту, а теперь смотрю в бескрайнюю даль Средиземного моря…»

Я бы так и стояла, если бы Ксюша не загундела. Она тоже оказалась какой-то слишком правильной, и в глубине моей души зародилось неприятное чувство одиночества. По деревянному настилу мы дошли до небольшого бара, который я почему-то не заметила раньше. Оставив позади волейбольное поле, амфитеатр, офис и туалеты, мы уткнулись в детскую площадку.

— Это мини-клуб, — гордо заявила моя экскурсовод.

— Прикольно!

На мягком зелёном ковре расположились яркие горки и качели, сверху — навес, защищавший крохотных гостей от палящего турецкого солнца. Недолго думая, я заглянула в помещение, на стенах которого красовались мультяшные герои. Внутри обосновалось настоящее детское царство! Разрисованные стены, горы игрушек, мультфильм по телевизору и миниатюрная мебель. «И почему мне не пять лет?»

Дети сидели кружочком вместе с обладательницей соломенной шляпы, мерзлёй в лосинах и Тансулу. Что они там делали, рассмотреть не получалось, но явно что-то интересное! Увидев меня, Тансулу подскочила и подбежала к двери.

— Случилось что-то?

— Нет, нет! Мы просто изучаем окрестности.

— А! Ну, ладно.

— Чего это вы там такое делаете? — с нескрываемым любопытством поинтересовалась я.

— Мы красим этот… Макароны. Потом их на тонкую верёвку насадим и этот… Ожерелье получится.

— Ух ты! Вот это класс! Сами придумали?

— Нет. Мари здесь давно работает, — Тансулу указала на шляпницу, — она нам говорит, что делать. Всё по графику.

— Ммм… Я тоже такое модное украшение хочу!

— Если останутся макароны, я тебе сделаю!

Мы обе рассмеялись, и Ксюша, естественно, подхватила. Всё это время она тщетно пыталась вклиниться в наш разговор, чтобы тоже быть в теме, но я загородила весь проход, не оставив ей шанса. Закончив осмотр мини-клуба, мы двинулись дальше. Обошли маленький бассейн и бассейн с горками. Никто не купался. Видимо, вода ещё не прогрелась.

— Хочешь пить? — вдруг спросила Ксюша.

— Почему бы и нет!

— Тогда пошли в бар.

Меня давно мучил этот вопрос, но я всё ждала подходящего момента. Не дождалась. Спросила:

— Ксюш, а ты откуда?

— Из Киргизии. А что?

— Просто акцент у тебя интересный.

— Сильно слышно, да? — её глаза округлились, и на лице показался нескрываемый ужас.

— Да не переживай так! Нормально ты разговариваешь.

— Точно?

— Точно.

Мы подошли к барной стойке, за которой моего утреннего знакомого уже не было. Бокалами и бутылками звенели новые лица. Ксюша взяла «колу», а я апельсиновый сок, чтобы не пришлось больше давиться чаем.

— В принципе, мы уже всё посмотрели. Можем пойти в бэкстейдж, — предложила дюймовочка, и я не стала отказываться.

Нагулявшись под жарким солнцем, мы, наконец, оказались в прохладе.

— Ой, как хорошо здесь! — я практически кожей ощущала радость.

— Да… Я всегда сюда прихожу, когда нечего делать, — выдохнула собеседница и села на крайний стул с надписью «Ksusha».

Я пробежалась глазами по спинкам остальных посадочных мест слева направо: «Ksusha», «Tansulu», «Darina», «Violetta», «Kemal», «Eray», «Mari», «Josef», «Marina». Между стульями «Eray» и «Mari» оставалось довольно большое расстояние, часть которого отводилась подходу к раковине, а другая часть просто пустовала. «По-моему, сюда неплохо впишется ещё один стул», — подумала я и достала его из высокой стопки у противоположной стены. Пришлось чуток потеснить ребят, расположившихся левее, и мой стул в полной боевой готовности встал в строй, оставив проход к умывальнику свободным. Я удобно расположилась на своём новом временном имуществе и подняла стакан с холодным апельсиновым соком.

Ксюша внимательно наблюдала за всеми моими манипуляциями и, наконец, заговорила:

— Саша, ты из России, да?

— Да.

— А сколько тебе лет?

— Двадцать два. А тебе?

— Мне восемнадцать.

Ответ меня ошеломил. Я-то считала себя смелой девушкой, которая решилась на подобное приключение в двадцать с лишним лет… А оказалось, что существуют и посмелее. «Нет, ну не может она опередить меня!» — размышляла я, оглядывая маленькую киргизку с ног до головы. «Никак не может! Но уже опередила. Она на четыре года раньше решилась шагнуть в неизвестность».

— А почему ты сюда приехала? — узнав, что она младше, я сразу изменила стиль общения, причём произошло это как-то само собой.

— Я учусь на факультете туризма, и у меня здесь практика, — объяснила она, попивая свою «колу».

«Ого! Вот это я понимаю, практика! Турция, берег моря, шикарный отель… Это тебе не в каком-нибудь офисе человеком на побегушках быть, выполняя дурацкие поручения ради заветной „пятёрки“ за производственную».

— Классно!

— Ага! А ты где-то училась танцевать?

— Училась, — улыбнулась я. — Долго училась.

— Я так и подумала. У тебя очень хорошо получается! Я тоже танцами занималась. Два года на танец живота ходила.

— Почему «ходила», а не «хожу»?

— Ну… Потом в университет поступила, времени на танцы не осталось.

«Да, знаю я такие отговорки», — эхом отозвалось в голове.

По классике жанра наша непринуждённая беседа должна была непременно прерваться какой-нибудь внезапностью. И внезапность звали Виолеттой.

— Чего это вы тут вдвоём сидите? Ксюша, ты разве не в курсе, что тут сидеть нельзя? — заорала вошедшая блондинка.

— Ну… Мы просто обошли всю территорию. Я не знаю, что нам ещё надо делать… Никто ничего не говорил, — испуганно оправдывалась обладательница длинной косы.

Мне хотелось вмешаться и защитить Ксюшу от натиска хамоватой коллеги, но я понятия не имела, что сказать, и решила сначала просто побыть сторонним наблюдателем.

— А ты спрашивала? — продолжала Виолетта. — Сейчас у меня пилатес. Иди помогай мне вытаскивать коврики. Это кому учиться надо: тебе или мне?

— Ладно… — дюймовочка побрела в сторону ящика с гимнастическими ковриками.

— Ты тоже можешь с нами заниматься, — обратилась ко мне блондинка, чуть смерив тон. — Посмотришь, как у нас пилатес проходит.

— Ладно. А где?

— Прямо тут, на сцене. Эм… Тебе Марина сказала свой стул сюда поставить? — её брови поднялись так высоко, что пионерка походила на анимэшную героиню.

— Нет, я сама. Какая разница, где я буду сидеть? — меня смешил этот разговор.

«Всего лишь стул, блин!»

— Ммм. Ну, не факт, что тебе не скажут его переставить в другое место, — она демонстративно фыркнула и отвернулась.

— Пфф, — выдохнула я и пошла на улицу.

Часы показывали 16:42. Заниматься желание изъявили лишь три немолодые немецкие женщины, Ксюша и я. Для меня, как для любого провинциала, иностранцы — представляли собой нечто диковинное и интересное, и я внимательно разглядывала женщин, совершенно не задумываясь, что могу их смутить.

Первая явно принадлежала к касте спортсменов-любителей. Об этом говорили белая повязка на голове женщины, ярко-розовая майка «Nike», чёрные обтягивающие бриджи и кроссовки той же фирмы. Вторая, помоложе, надела полосатую футболку и пляжные шорты, забыв о спортивной обуви. А третья пришла на занятие прямо в пляжном бикини леопардовой расцветки, и я откровенно позавидовала её самооценке. Худой и подтянутой немку назвать язык не поворачивался. Из-под массивного лифа свисала огромная складка, и, казалось, что ниже складки элементы одежды вовсе отсутствовали. На бедрах красовалась дряблая кожа, бока отвисали до самых колен. Но она пришла бикини! «В би-ки-ни!» Ей так было удобно, и мнения окружающих ни капли её не тревожили. «Вот бы мне так!» — подумала я, потрогав свой не самый накаченный пресс.

Виолетта поздоровалась и включила музыку. Начала с разминки, потом перешла к силовым упражнениям и растяжке. Если бы я могла отнестись к ней непредвзято, то сказала бы, что пилатес давался пионерке неплохо. Но я не могла. Все тридцать минут я высматривала её недочёты и демонстрировала своё спортивное превосходство, а Виолетта поглядывала в мою сторону и бесилась. После занятия мы вместе собрали коврики и занесли их в бэкстейдж. На улице послышались шаги, и внутри появились девушки из мини-клуба и двое наших парней. Гримёрка мгновенно наполнилась звуками их копошения, шуршания и разговоров.

— Уже двадцать пять минут шестого, нафиг! Айдате домой! — громко объявила хозяйка соломенной шляпы, с непонятным акцентом.

— Ещё пять минут, — грозно прошипела пионерка.

«Боже! Сегодня всего лишь первый день, а я уже ненавижу эту зазнайку!» — думала я.

— Ну, ждите. А мы уходим! — невозмутимо проговорила Мари и увела миниклубщиц из бэкстейджа.

Парни тоже пошли. «А мы чем хуже?»

— Пойдёмте? — спросила я.

Ксюша бросила взгляд на Виолетту и ничего не ответила. Блондинка молча посмотрела на часы и состроила недовольную гримасу.

— Как хотите, — гордо заявила я, вышла из прохладного полумрака и направилась вслед за остальными.

— Саша, подожди меня! — послышался голосок сзади.

«Кто бы сомневался!» Ксюша, спотыкаясь, бежала ко мне.

— Если хочешь кушать, можно взять что-то в кафе, — запыхавшись, выговорила она.

Мы подошли к небольшому буфету, куда гости приходили попить кофе с пирожными. На охлаждённой витрине посетителей дожидались порезанные торты, необычные десерты в вазочках, пахлава и сэндвичи. «Сэндвичи! Как раз то что надо!» — воскликнул мой внутренний голос.

В комнате мы с Ксюшей появились с бутербродом в левой руке и водой, взятой в лобби, в правой. Блоднинка с каре не заставила себя долго ждать и на нас глазела, как на злейших врагов народа. По-быстрому умяв свой трёхэтажный бутерброд, я оделась и вышла в коридор. Всё его убранство сводилось к сушилке для белья, нескольким стульям, столу и пепельнице. Я уселась, подключилась к wi-fi, открыла Skype и стала ждать ответа.

— Наконец-то! Ты зачем меня так пугаешь? Улетела и пропала! — кричала мама с экрана айфона.

— Всё нормально. Смотри, я живая! Тебе звоню, — улыбнулась я.

— Саша! Она меня тут уже замучила! Я весь твой контакт перекопала, чтобы найти телефон вашей Марины! — игриво возмущалась сестрёнка.

— Правильно! А как по-другому? Я ж тут ни спать, ни есть не могу… — продолжала мама.

Я не видела их каких-то пару дней, а скучала, как будто прошла пара лет.

— Ну, рассказывай! — в один голос произнесли мои любимые девочки.

— Добралась я нормально. В Анталии, правда, потеряла багаж, но он нашёлся. В комнате живу с двумя девочками. Пока всё нравится!

— Пока? — две пары глаз удивлённо уставились на меня.

— Я здесь только первый день. А, вообще, команда большая, и все из разных стран. Надеюсь, найдётся мне друг!

— Конечно, найдётся! Ты у нас общительная и легко с людьми сходишься, — заверила мала.

«Ну, не знаю…»

— А отель как? — лопаясь от любопытства, выпытывала сестра.

Я немного отвлеклась на присевшую рядом Мари. Закуривая, она жестом предложила мне. Я улыбнулась, покачала головой и вернулась к разговору с родными.

— Отель очень крутой! Место, где мы с вами отдыхали в прошлом году, и рядом не стояло. Здесь столько цветов и пальм на территории, столько еды в ресторане… и пляж! Отель прямо на берегу стоит. До моря 50 метров. Класс!

— Мне прям бальзам на душу… Доча довольна, глазки сияют! — с нежностью проговорила мама.

Я включила фронтальную камеру и отправилась показывать апартаменты. Покрутилась в комнате, заглянула в туалет, щедро сдабривая всё своими комментариями. Вышла, снова села на стул, и мы продолжили обсуждение. Спустя минут двадцать, из комнаты высунулась белая голова и сообщила, что мне пора собираться.

— Ладно, мамочка, мне надо идти…

— Да, да, да! Иди, конечно! Только ты не пропадай! Звони. Мы тебя любим, дорогая!

— Я тоже вас люблю! И уже скучаю… — грустно выдохнула я.

— Но-но-но! Выше нос и вперёд!

У мамы всегда прекрасно получалось убеждать меня не падать духом. Её голос, как волшебный эликсир, в очередной раз зарядил энергией и верой в собственные силы. «Наверное, мамы для того и придуманы, чтобы своей любовью вдохновлять детей на подвиги». Мы обменялись воздушными поцелуями, и я вернулась в свою действительность, где перед большим зеркалом красилась Виолетта, а Ксюша второпях перекладывала вещи в шифоньере.

— Вот, я освободила для тебя шесть полок. Надеюсь, хватит!

— Спасибо, Ксюш!

— Это твоя сестра была? — вдруг спросила третья обитательница комнаты.

— Да. Мама и сестра.

— Она на тебя очень похожа, — подмигнула Виолетта, и мне на секундочку показалось, что она меня не ненавидит.

— Ага!

— Ты собирайся, потому что через полчаса мы должны быть в бэкстейдже, — с дружеской теплотой сообщила блондинка.

Вечерами на улице было ещё прохладно, и я облачилась в джинсы, бежевую майку, жакет с крупным цветочным принтом и светло-розовые туфли на танкетке. С ужином мы уже «пролетели», потому что желающие поесть, должны были сделать это до восьми вечера, а часовая стрелка на тот момент предательски перевалила далеко за половину восьмого. Так что Виолетта, Ксюша и я отправились прямиком в гримёрку.

Знакомым путём мы дошли до амфитеатра, куда постепенно стягивались сытые парни из ресторана и миниклубщицы с наполненными кофейными чашками из пул-бара¹⁸. Все расселись по своим стульям, и в воздухе на несколько минут повисла странная тишина. Допив кофе, Мари приступила к перевоплощению в смешного клоуна. Тансулу и их третья коллега последовали примеру и тоже начали переодеваться в ярких героев циркового шоу. «Мари у них главная, сразу видно. А девочки новенькие, наверное. Такие же, как я».

Двое парней, сидевших слева, внимательно меня осмотрели и начали разговор:

— Ты говоришь по-английски? — две заискивающие улыбки заняли собой, казалось, всё свободное пространство бэкстейджа.

— Да.

— Тебя зовут Сашья?

Моё имя в их воспроизведении звучало настолько забавно, что все попытки сдержать улыбку оказались тщетными.

— Да. А вас?

— Я Эрай! — представился тот, что сидел ближе ко мне.

Его глаза, цвета гречишного мёда сверкали на мужественном лице, а мускулистое тело не давало усомниться в регулярности тренировок. Он был высоким и симпатичным молодым человеком, явно располагающим к себе.

— Я Кемаль! — быстро сообщил второй.

Невероятно длинные чёрные ресницы не давали толком разглядеть цвет его глаз. Он был не так хорошо сложён, как его друг, а козлячая бородка вызывала у меня рвотные позывы.

— Очень приятно.

— Да, да! Приятно познакомиться! Ты из России?

— Да. А вы, я думаю, из Турции?

— Угу! А из какого города?

— Вы вряд ли знаете… Маг-ни-то-горск, — по слогам проговорила я.

— Магжитогорс? — коряво переспросил Кемаль, — Рядом с Москвой?

— Нет. Между Москвой и моим городом полторы тысячи километров.

— О-о-о! — в один голос охнули ребята. — Далеко!

— Я из Вана, — бросил обладатель некрасивого клочка волос под нижней губой. — Это на Востоке, рядом с иранской границей.

— А я из Анкары, — гордо заявил Эрай. — Ты знаешь, где Анкара?

— Конечно. Стыдно не знать столицу!

— Точно! А сколько тебе лет?

— Двадцать два.

— Мне тоже, — обрадовался Кемаль.

— Мне двадцать шесть, — учтиво добавил Эрай.

— А у тебя есть парень? — одновременно поинтересовались собеседники.

Услышав моё «нет», они довольно переглянулись, и обе улыбки стали ещё шире. Решили, видимо, попытать удачу. «Фиг вам! Вы не в моём вкусе. Хотя, этот Эрай очень даже ничего… Высокий, накаченный, не то, что второй хлюпик с бородкой… Да и имя интересное! Если бы мы завели детей, были бы они Эраевны или Эраевичи… Необычно». Пока я думала, парни спросили что-то ещё и смотрели на меня в ожидании ответа, но Виолетта обрубила нашу беседу:

— Пойдём! Я покажу, где у нас хранятся костюмы.

— Я думала, что всё здесь, — еле слышно пробубнила я.

Мы покинули бэкстейдж через боковой вход и тут же вошли в белую дверь, за которой скрывались несметные богатства. Я и представить себе не могла, что в отеле может быть такая костюмерная! Повсюду висели платья, рубашки, накидки, брюки, жилетки… На полу, в коробках, хранилась разнообразная обувь, головные уборы, маски, реквизит.

— Вау! — поразилась я.

— Ага! И это ещё не всё! То, что покруче, у нас в офисе, — Виолетта явно разделяла мои эмоции.

Пионерка взяла какие-то разномастные вещи, и мы вернулись в гримёрку. На сцене уже началось мини-диско, а в бэкстейдже появились Марина, Йозеф и Асланчик. Все турецкие члены анимационной команды молча играли в телефоны, а Марина уродовала своё лицо гримом, выводя рот до ушей и треугольные брови. Ксюша переплетала свою бесконечную косу, а малыш тихонько катал по полу большую красную машину.

— Сашка, ты сегодня с нами в шоу участвуешь! — не без удовольствия сообщила Марина.

— Эм… Я? — у меня и так за день раз пять взорвалась голова от переизбытка новой информации, а тут ещё и шоу… «Зашибись!»

— Ага! — продолжала издеваться блондинка «номер один». Её размалёванное лицо очень подходило под ситуацию. — Сегодня камеди. Выйдешь в двух скетчах. Сначала с Йозефом в «Супермене», а потом в «No problem¹⁹».

Она закончила свой грим, села на стул и продолжила говорить:

— «Супермен» у нас Йозеф, а ты будешь его пародией вместе с девочками.

— Она за кем пойдёт? — вклинилась блондинка «номер два».

— Ну, пусть идёт за тобой. Мари же последняя?

— Да.

Они разговаривали так, будто меня никогда и не было. Я села, развернулась к Марине лицом и продолжила слушать.

— Ну, всё тогда. Первая Дарина, потом Тансулу, ты и Саша. Мари последняя, — перечисляла Марина.

— Хорошо, — кивнула её уменьшенная блонди-копия.

Потом Марина вспомнила о моём существовании и снова заговорила.

— Надевай что хочешь. Но это должно быть несуразно и смешно! На сцене Кемаль с Эраем будут отбирать сумку у Ксюши, а она будет громко орать и звать на помощь. Ты вылетаешь, как Супермен, типа помочь собираешься. Они все на тебя смотрят удивлённо, мол: «чё за фигня?», и ты тоже такая смотришь на свою одежду и понимаешь, что ты ни разу не Супермен. Пугаешься и убегаешь. Всё! Виолетта тебе скажет, когда выходить. Перед тобой ещё девчонки будут. Просто повторяй за ними. Разберёшься!

— Ладно… А второе?

— «No problem». Этот скетч у нас всегда последний. Все надевают аниматорские футболки. У тебя с собой?

— Нет, конечно! Никто не говорил что…

— Ничего. Сейчас сходишь. В общем, Кемаль отдыхающий, вы аниматоры. Каждый должен провести своё активити и попытаться его ухайдакать. Виолет, какие заняты?

— У меня утренняя гимнастика, у Эрая волейбол, у Ксюши «вотерджим» и девочки мини-клуб, — ответила пионерка.

«Видимо, Марина очень ценит её преданность делу. Ну, или пользуется».

— Так… Саша пусть идёт с водной, а Ксюша с белли-дэнсом, — постановила царь всея анимации.

Ксюше затея явно не понравилась, и она скривила и без того некрасивое лицо.

— Короче, смотри! — снова обратилась ко мне Марина. — Выходишь с двумя нудлами и орёшь: «Вотерджим»! Кемаль отказывается, но ты его тянешь и впихиваешь нудл. Показываешь упражнение, он кое-как повторяет, и ты долбишь его своим нудлом. Он закричит, а ты ему: «Animation». Он такой: «Aaa! Animation?» И ты: «Yes. Animation! No problem²⁰!» Прощаешься и уходишь. Всё! Главное, не забудь сказать: «Animation! No problem!» Это важно.

— Моя первая роль и сразу со словами! — усмехнулась я.

— Ага! — засмеялась Марина. — Всё, давай иди за футболкой, и переодеваться уже надо.

— Марин, а она тут сидеть будет? — снова вставила свои пять копеек пионерка.

— Ну да. Всем же места хватило!

— Ладно. Просто она сама себе стул сюда поставила… — недовольно пробурчала Виолетта.

Я одарила стриженую блондинку презрительным взглядом, и спокойно пошла за футболкой, а, вернувшись, застала бекстейдж в полнейшем хаосе: кто-то шарил по вешалкам в поисках подходящего костюма, кто-то переодевался, другие красились, делали причёски… «Вот это я понимаю! Такая предконцертная атмосфера мне по вкусу».

Для дебютного выхода я выбрала белую юбку-пачку, чёрный фрак без рукавов, зелёный парик с блестящими прядями и какие-то бежевые тапочки. «Ну и видок! Несуразнее некуда!». Время до начала шоу ещё оставалось, и, взяв телефон, я сделала своё первое селфи на новом месте работы. Прямо из-за кулис Марина в микрофон объявила боевую готовность. Через минуту шоу началось.

Ксюша предложила пойти на трибуну. Мы вышли из гримёрки и тихонечко присели вдалеке от гостей. Амфитеатр потому так и назывался, что сделан был в лучших традициях Древнего Рима. Напротив просторной сцены полукругом выстроились массивные пятиярусные трибуны-ступени из светлого камня. Над трибунами красовались арки, возведённые с намёком на античность. Сидеть было неудобно: во-первых, жёстко, во-вторых, не на что опереть спину.

На сцене стояли три большие коляски, в которых сидели три больших «младенца»: милая девочка Эрай, злобный Йозеф с чёрными зубами и дурачок-Кемаль, пихавший фломастер себе в нос. Вокруг них, открывая рот под немецкую фонограмму, бегала маленькая Тансулу в мужском костюме, с нарисованными усами. Йозеф неистово колотил Эрая и Кемаля нудлами, поливал водой из бутылок и наигранно пукал им в лицо. Глядя на происходящее, я искренне ждала смены событий, но её так и не случилось. Переведя взгляд со сцены на хохочущую толпу и обратно, я задумалась, кто из нас был глупее: я, потому что не понимала местного юмора, или они, потому что, как гуси, гоготали, над тупыми шутками. Ещё раз окинув взглядом смеющихся немцев, я усомнилась в том, что это они придумали лампу накаливания, баварские колбаски и «Mercedes».

Когда сцена вновь засияла, софиты осветили двухметровую оперную певицу в чёрном парике и длинном красном платье. Сверху я сразу признала пионерку, а под юбкой скрывался Йозеф в гигантских цирковых ботинках. Виолетта сидела на плечах длинноногого менеджера, размахивая руками под арию Кармен. Она картинно открывала рот, а ноги под платьем то тарабанили «чечётку», то выплясывали «кан-кан». «Забавно! Дала бы высший балл, если бы не длительность пять с половиной минут».

Вслед за примадонной на сцене появился весёлый клоун-Мари. Старая добрая минусовка песни про замечательного соседа и пёстрый костюм без омерзительных деталей выгодно выделяли это выступление. Мари вытащила на сцену четырёх мужчин и провела конкурс. Игра со зрителями — всегда выигрышный вариант, так что я посмеялась и решила, что всё было не так плохо.

После клоуна на площадку снова выползли «малыши» Йозеф и Кемаль. Наш босс вновь играл плохого мальчика, который постоянно отбирал у второго игрушки. Мои надежды на лучшее разбились вдребезги! В финале жестокого противостояния, уставший от издёвок Кемаль, зарядил Йозефу торт прямо в лицо, и сцену мгновенно окутал ночной мрак. Улыбку у меня вызвала лишь лёгкая зависть Кемалю: «Это ж надо так! Размазать кусок жирного торта по лицу начальника прямо на глазах у десятков людей! Кайф, а не работа». Когда кремово-бисквитный Йозеф в младенческой шапочке вместе со своим обидчиком скрылся за шторками бэкстейджа, Ксюша, перепугавшись, сообщила, что следующий выход наш. В секунду мы забежали в гримёрку, и скетч начался.

Дюймовочка в блестящем голубом платье разгуливала по сцене, напевая странную мелодию, как вдруг два нечта в ластах и тёмных лосинах на ногах и женских колготках на голове открыли охоту за её сумкой. Ксюша завопила, и девочки стали по очереди выбегать на площадку. «Вот, уже пошла Виолетта… Я за ней…». Вообще-то, я выросла на сцене родного дворца культуры и выступать давно не боялась, но в тот момент всё было иначе. От меня ждали кривляний, а не воспроизведения заученного и отработанного танца. «Ладно, хоть говорить ничего не надо!». Виолетта влетела за кулисы, и я выпорхнула ей на смену. Все как положено замерли и посмотрели на меня. Я тоже посмотрела на свои руки, ноги, костюм и, сделав испуганное лицо, убежала обратно. Мой позор не продлился и минуты.

— Бегом переодевайся! Дальше «No problem»! — подгоняла пионерка.

Ощущение счастья быстро улетучилось, и я засобиралась. Происходящего на сцене я не видела, но слышала сначала фонограмму Супермена, затем звуки драки, а потом все артисты закатились внутрь и спешно стали стягивать с себя нелепые костюмы.

Ровно через минуту Мари с Кемалем стояли уже по ту сторону занавеса, изображая молодую пару, приехавшую в наш отель на отдых. На ней были изящные туфли, длинное жёлтое платье и шляпа с широкими полями. На нём — сандалии, свободные шорты, рубашка с ананасовым принтом и бейсболка. Мари оставила импровизированного мужа и отправилась на шопинг. Второй, надеясь расслабиться, растянулся на шезлонге, пока аниматоры, готовые заразвлекать беднягу до смерти, не застали его врасплох. Все активити шли по порядку, с причинением серьёзного вреда здоровью: то сгибали Кемаля в три погибели, то волейбольный мяч в голову бросали, то танцевать заставляли, то в детские конкурсы тянули… Скетч действительно получился смешным и многим был обязан игре Кемаля. «Как он орал и отмахивался, как падал и визжал от злости… Молодец!»

Мне же второй выход дался не так просто, как предыдущий. «Только бы не забыть про „Animation! No problem!“, только бы не забыть!» — постоянно вертелось в голове. Я не столько стеснялась кривляться на сцене, сколько стеснялась своего голоса. Мне этот комплекс ещё в институте привили на курсе техники речи. Преподаватель постоянно меня поправляла и всякий раз настоятельно рекомендовала «работать над собой». Так, я выработала категорическую ненависть к инструменту, выдающему звуки от моего имени, и к женщине, спровоцировавшей это.

Закончилась сценическая история тем, что Мари вернулась к мужу, а тот в ярости набросился на неё с криком:

— Где ты была? Меня пытались убить! Здесь ужасная анимация!

— Милый, смотри, сколько я всего накупила… И здесь очень хорошая анимация! Особенно мальчики! — продолжала мурлыкать Мари, демонстрируя покупки.

— Нет! — разрывался Кемаль. — Нехорошая!

— Хорошая, хорошая! Вот, смотри!

На сцене появился Эрай, аккуратно положил девушку на плечо и громко объявил:

— Animation! No problem! — унося её с собой.

Восторженные овации и несмолкаемый хохот лились рекой.

— Все иду на сцена! — перекрикивая музыкальную заставку, скомандовал Йозеф.

Мы вышли, взялись за руки, как артисты Большого театра, сделали несколько шагов вперёд и одновременно поклонились ликующей публике. «Звёзды, блин!» Марина в микрофон называла ребят по именам. Тот, чьё имя звучало, должен был выйти вперёд, исполнить какой-нибудь финт и вернуться на место. Мне было не до финтов, так что я просто сделала реверанс. После персональных поклонов мы ещё немного постояли на сцене и удалились за кулисы. В бэкстейдже снова воцарились шум и хаос…

— С дебютом, Сашка! Молодец! — прокричала Марина с противоположного конца гримёрки.

— Да, да! С дебютом! — подхватили девочки.

— Спасибо! — во весь рот заулыбалась я. «Мелочь, а приятно!»

Все переоделись в свою одежду и двинулись в бар у бассейна. Ребята сразу растворились среди столиков, раздавая гостям ручки и какие-то маленькие бумажки. Обо мне все дружно забыли, оставив стоять в свете разноцветных прожекторов возле диджей-кабины.

— Ты сегодня просто посмотришь, — вдруг пролепетал Маринин голосок.

— Хорошо.

— Можешь взять что-нибудь в баре и присесть вот тут, за столик.

На улице было уже совсем холодно, поэтому я попросила горячий шоколад и уселась на плетёный стул. Отдыхающие спокойно попивали свои коктейли, аниматоры бегали между столиками, раздавая материалы для предстоящей игры, а из колонок доносилась завывающая турецкая песня. Я сделала пару глотков и продолжила наблюдение. Барная стойка красиво подсвечивалась, а столики оставались в лёгкой полутьме. Справа сияла голубая вода большого бассейна. Синеватый свет попадал и на пальмы, высаженные вокруг, отчего они тоже казались голубыми. Сад сделался мрачным и устрашающим, от дневного очарования не осталось и следа. Над моей головой мерцали сотни, нет тысячи звёзд… И месяц. Он не был похож на привычную букву «С», а развалился на чёрном небе, напоминая улыбку. Всё в тот вечер располагало к наслаждению, что даже месяц прилёг отдохнуть.

Марина снова взяла микрофон. Она одинаково быстро болтала на русском, английском, немецком и турецком языках. «Удивительная женщина!» Из её слов я поняла, что у всех на столах лежали листочки с названиями песен. Гостям предстояло угадать, под какие из них на танцпол выйдет большее количество людей, и расставить места: «1», «2» и «3». После того как все композиции прозвучат, а танцующие украсят их своими движениями, ведущая озвучит результаты, и угадавший получит заслуженный приз.

Заиграла первая песня, и мои коллеги стали приглашать сидящих за столиками людей на танцпол. Ретро-репертуар и гости соответствующего возраста прекрасно гармонировали друг с другом. Площадка медленно, но верно, заполнялась, и моё настроение улучшалось с каждой новой парой танцующих ног. Я абсолютно не чувствовала себя работником. Я была гостем! Единственное, что меня отличало — это содержимое чашки.

— Хорошо тебе! Танцевать не заставляют, — проскулила Ксюша, вырвав меня из приятных раздумий.

— Не заставляют. Но я сама пойду!

Я поднялась, поправила одежду и двинулась в эпицентр веселья. Удивлению маленькой киргизки не было предела: её маленькие глаза недоумённо моргали, но губы не выпустили ни единого звука. А меня переполняло счастье, и громкая музыка, подобно кислороду, подпитывала разгоревшееся пламя. Ноги то кружили меня, то шагали из стороны в сторону. Я танцевала в окружении голубых пальм под светом тысяч звёзд и упавшего месяца. Казалось, это был не танец тела… В пляс пустилась душа. «Ещё бы бокал искристого в руку для завершения образа».

Спустя пару песен, меня почему-то окружили дети. Наверное, малышей привлекли яркие цветы на моём пиджаке. Две хорошенькие девочки лет пяти и их ровесник-кавалер повторяли мои движения, а родители умилялись и снимали всё это на видео. Не растерявшись, я стала показывать им то, что они без труда могли исполнить, и у нас получился настоящий концертный номер-экспромт. В это время я поймала на себе довольный взгляд Марины и приметила завистливые искорки в глазах Виолетты. «Видимо, всё правильно делаю».

Когда тебе хорошо, время летит незаметно. Я протанцевала эти чудесные полчаса, согрелась и зарядилась позитивом. Марина попросила гостей пройти на места и объявила песни, которые произвели фурор на танцполе. Сначала я думала, что угадать нереально, но позже своими глазами увидела, что победитель, вернее, победители, нашлись. Пожилые муж и жена правильно расставили свои «айнс», «цвай», «драй» и получили в подарок бутылку шампанского. Мы дружно похлопали, Марина попрощалась до завтра, и над диджей-кабиной погасли разноцветные огни.

— Теперь мы идём убирать бэкстейдж, — сообщила Ксюша, и всей командой мы вернулись в гримёрку.

«Такого ужаса не было даже в моей комнате, когда сестра научилась ходить и крушила всё на своём пути! Работы здесь не на один час… Благо нас много». Каждый принялся разгребать завал в районе собственного стула и вешать костюмы на длинную металлическую перекладину. Когда пол освободился от всевозможных тряпок, Виолетта унесла вешалки за белую дверь.

— Саша, пойдём суда! Я тебе покажу, что с афишами делаем! — прокричала Мари с гримёрного места Марины.

Девушка достала из нижнего ящика стола несколько папок, надписи на которых были мне вполне понятны: «Show²¹», «Aftershow», «Tournament²²».

— Смотри! Афиши мы меняем друг после друга. Каждую неделю новый человек. Вот тута лежат все листы, а там, на доске, смотришь расписание. Видишь, чего завтра будет, находишь это тут и меняешь старые афиши на новые.

Её голос был низким, бархатным. Говорила Мари с сильным акцентом и иногда путала слова. Но объяснить всё старалась доступно, без пафоса.

— Где меняю?

— Погоди! Я всё покажу. Мы сейчас вместе будем идти, потому что эта неделя моя, а потом — ты.

Когда бэкстейдж вернулся в прежний вид, мы собрали грязные чашки, Эрай взял большой мешок с мусором, и все снова направились в сторону диджей-кабины.

— Вот первое место, — Мари указала на «Animation board²³», — здесь надо вешать все три афиши. Смотри: шоу, турнир и афтер-шоу.

Потом мы дошли до лобби, где утром я разговаривала с Мариной. «Второе место» находилось там.

— Тут тоже вешаешь всё.

Мари снова вытащила устаревшие красочные объявления, а в специальные окошки вставила новые цветные листы.

— Теперь идём в ресторан, — продолжала экскурс девушка с акцентом.

— Блин! Что-то сложно это всё…

— Не-е! Втянешься! Тут только шоу. И всё! Запомнила? Возле кабины, в лобби и тут.

— Угу, — неоднозначно кивнула я.

— Всё, идём обратно! Есть хочу!

— Эм… Есть?

— Ага! Мы теперь все вместе в ресторан пойдём, — с коварной улыбкой пропела Мари, потирая ладони.

Мой живот отозвался радостным бульком, несмотря на позднее время. Мы с Мари подошли к развалившимся на стульях коллегам. Через минуту в дверях офиса показалась чёрная голова Йозефа, а ещё через пару секунд он стоял рядом.

— Все тут? Tamam o zaman, gidelim²⁴, — скомандовал начальник.

Народ повскакивал со своих мест, и мы гуськом отправились в ресторан, точно так же, как в обед.

— А что он нам сказал? — спросила я Ксюшу по дороге.

— «Тамам» — это по-турецки «ладно», а остальное я сама не знаю.

В ресторане для полуночников выставили кое-какие салаты, фрукты, сыр, спагетти, суп и тосты из разряда «сделай сам».

— Кто хочет тост? — громко спросил Йозеф.

Все подняли руки. Кроме меня. Я постеснялась, хотя есть хотелось дико. Пропущенный ужин напомнил о себе!

— А ты не хочешь, что ли? — уставилась на меня Виолетта.

— Не знаю, — я неуверенно пожала плечами.

— Да брось! Это очень вкусно! — причмокнула она. — Йозеф! Ещё один!

«Видимо, этот молодой длинноногий обладатель чёрной косички не такой уж и грозный начальник, раз готовит всем тосты», — думала я, накладывая в тарелку овощной салат. На этот раз вся команда расположилась за одним большим столом. Кто-то наворачивал суп, кто-то салатик, а кто-то просто ждал, поглядывая на Йозефа возле гриля сквозь стеклянную перегородку.

— Ты из России, Саша, да? — поинтересовалась Мари.

— Да. Челябинская область.

— А у меня в Костанае бабушка живёт, — вмешалась Дарина. — Это Казахстан, но рядом с Челябинской областью.

— Я знаю. Была там. А сама ты откуда?

— Родилась в Казахстане, но сейчас живу в Москве, — пролепетала Дарина.

— Мари, а ты? — мне очень хотелось узнать, откуда родом этот смешной акцент.

— О-о-о! Я из Тбилиси, — гордо заявила Мари. — Гр-р-р-р-рузия!

— Вино и хачапури? — подмигнула я.

— Да! Лучше нас это никто не может готовить! — грузинка ещё выше задрала нос. — Вот ты поздно приехала. Я принесла суда настоящее домашнее вино, но мы его уже выпили, нахрен.

Я состроила такую жалобную мордочку, что все засмеялись.

— А мы с Тансулу из Бишкека! — радостно воскликнула Ксюша, сидевшая, конечно же, рядом со мной. — Это столица Киргизии.

— Видимо, я одна тут из провинции? Все вокруг столичные жители, — я говорила с улыбкой, ни капельки не переживая по этому поводу.

— Нет, не все! — оскорбилась Виолетта. — Я из Перми.

«Мы с этой зазнайкой ещё и землячки?» — сокрушалось моё самолюбие. «Ну, почему именно она?»

— Ну, наконец-то, Йозеф! Я тут уже шесть раз с голоду умерла! — закричала громогласная Мари.

— Вас вон сколько! И все хочу тост от шеф-повар Йозеф! — из категории «начальник» он вдруг перебрался в категорию «свой парень».

Необыкновенный аромат разнёсся от нашего стола по всему ресторану. Мы разобрали бутерброды и принялись жевать их так, будто еды отродясь не видели. «Всё гениальное просто!» Всего лишь два квадратных куска хлеба с колбасой, сыром и помидором, поджаренные в гриле, творили чудеса.

— Саша, как твой дела? — спросил Йозеф с мужской стороны стола.

— Сейчас вообще отлично! — покрутив сэндвичем, улыбнулась я.

Дарина и Тансулу доели раньше других, но со своих мест не вставали. В отеле действовало негласное правило: ждать, пока все покушают. «Это они так делали, пока я не приехала! С моей скоростью поедания пищи, вряд ли старое правило долго просуществует!»

Когда и я закончила трапезу, вся дружная команда аниматоров отправилась домой. Мальчики и девочки попрятались по комнатам и приступили к одним и тем же делам: лёгкий душ, чистка зубов, увлажняющий крем, сообщения родным и близким, постель.

Лёжа на животе, я согнула одну ногу и положила руки под голову. Сколько себя помню, засыпала только так, без подушки. Когда тело начало расслабляться, голова заработала с удвоенной силой, вспоминая, каким насыщенным оказался день. «Неужели я в самом деле здесь, и это не сон? Неужели всё, что я увидела и узнала сегодня, станет моей реальностью на долгие полгода? Да уж… Нравится ли мне здесь? Определённо. Осталось только друга завести. Ну, война план покажет! Спокойной ночи, Сашенька…»

Примечания

7

Animation — (с англ.) анимация.

8

Günaydın — (с тур.) доброе утро.

9

Pool game — (с англ.) игра в бассейне.

10

After show — (с англ.) после шоу.

11

Бэкстейдж — (от англ. backstage) гримёрка, расположенная за сценой.

12

Нудл — (от англ. noodle — лапша) мягкая вытянутая палка для занятий на воде.

13

Watergym — (с англ.) аквааэробика.

14

Wasergimnastik — (с нем.) аквааэробика.

15

Pool game — (с англ.) игра в бассейне.

16

Монинг джим — (от англ. morning gym) утренняя гимнастика, зарядка.

17

Стрейчинг — (от англ. stretching) упражнения на гибкость, растяжка.

18

Пул-бар — (от англ. pool-bar) бар у бассейна.

19

No problem — (с англ.) нет проблем.

20

Yes, animation, no problem — (с англ.) да, анимация, нет проблем.

21

Show — (с англ.) шоу.

22

Tournament — (с англ.) турнир, соревнование.

23

Animation board — (с англ.) доска анимации; место, где вывешиваются объявления.

24

Tamam o zaman, gidelim — (с тур.) хорошо, тогда пойдём.