Новогодний серпантин. Зимние истории

Катя Иванова

Необычные зимние истории.Двадцать четыре зимние истории представлены на суд читателю в этой книге для семейного чтения.

СТАРОСТЬ ПРИШЛА (Ироническая проза)

Уральское село. Середина января.

— А напьюся я пьяной, не дойду я до дому! — входя в избу, услышал Тимофей громкий голос жены, доносившийся из большой комнаты избы.

— Баба окаянная, ты что, с дубу рухнула? — удивленно закричал мужчина. — Что голосишь как сумасшедшая?

— Какой с дубу? Петь хочу, танцевать хочу! — снимая игрушки с елки, продолжала Вера, пятидесятилетняя деревенская женщина, трудившаяся зоотехником на ферме многие годы.

— Выпили с Акулиной самогоночки, что ли?

— Нет, конечно! Голос распеваю…

— Праздники кончились, вот и старый Новый год отметили… а ты все не угомонишься?

— Вы-то отметили, мужики, — громко рассмеялась хозяйка. — Пьяными после бани в сугробы ныряли голышом средь бела дня, теперь все село смеется.

— Пусть завидуют! Ныряли в обжигающий холодом тела снег, значит, здоровье есть! Чахоточные не рискнут! Нечего было подсматривать за нами… — оправдывался мужчина, он подошел к елке и стал помогать жене снимать игрушки. — Оставь ты её, пора обедать. Полдня в клубе голосили… типа концерт у вас был. И что это ты такая веселая сегодня? — супруг внимательно всмотрелся в глаза жены.

— Что глядишь? Трезвая я! Трезвая! Дети звонили… на Крещение приедут.

— Мы внуков ждали, ждали на Новый год, а они на Крещение соизволят явиться.

— Что, соскучился за ними? Я вот скучаю: без их визга и смеха пусто в доме нашем!

— Нет, без них спокойно… всё на своих местах лежит. Пацаны у меня в гараже опять перевернут запчасти, потом чёрт ногу сломит.

— Старый ворчун! Не ворчи! Приберешь ты свои железки и положишь, как тебе надо.

— Мне не хочется одну и ту же работу постоянно выполнять.

— Нелюдимый ты стал. И внуки тебе не нужны. Себя только и любишь, — охала супруга.

— Без них спокойнее. Я уже старый стал… покоя мне хочется! — тихо оправдывался Тимоха.

— Старый? Какой ты старый? Тебе еще до пенсии, как до Москвы на карачках, — ползти и ползти. А я скучаю. У внуков свои праздники и мероприятия, а родители без них никак не приедут. Старшенький внук в новогоднем концерте участвовал… потом с этим же концертом по району все каникулы разъезжали, людей радовали. Средненький — шайбу свою гоняет, без выходных тренируется, в какую-то сборную попасть хочет. У второго сына — дочки-красотульки… те все поют. Не успеешь оглянуться — вырастут, и тогда никаким калачом их к нам не заманишь, — задумчиво произнесла Вера.

— Прямо в бабку пошли — певуньи. Мало тебе, что в клубе поешь, так дома еще голосишь! Пошли обедать, — язвил супруг.

— Злой ты стал, Тимоха, чем старше, тем злее и нелюдимее, даже в наш клуб не ходишь. Гордился бы, что жена поет в хоре.

— Эка невидаль: поешь в хоре. У нас все село поет, а вот механика толкового и знающего фиг найдешь, один я остался на два села. Так ты что-то мной не гордишься, — начинал злиться мужчина.

— Горжусь, горжусь… пошли на кухню. Потом доразберу ель.

— Быстрей корми меня, мне надо заскочить к Петрухе, просил посмотреть зернодробилку, перестала работать.

— Уйдешь к соседу, я что, сама в сарае живность корми, навоз убирай? А мне тоже скоро на вечернюю дойку!

— Тебе можно и пропустить разок — не доярка же ты, а молоко и без тебя соберут. Незаменимая наша! — язвительно кряхтел супруг.

— Хватит язвить. Без зоотехника и животных правильно не накормят, и у молока жирность упадет. Без меня нельзя, — наливая в тарелку домашнюю лапшу, спорила с мужем Вера.

— Холодца с горчичкой подай!

— Ядреная получилась она у меня в этот раз. В сарае все сделай и тогда иди к своему Петру! А то сбежать от домашней работы захотел. Я тебе сбегу! — ласково потрепала женщина седые волосы мужа.

— Угу, — сжимая скулы, нехотя согласился хозяин и переменился в лице.