Точная копия

Катрин Корр, 2022

Тая мечтает получить диплом о высшем образовании, потому как считает, что именно он способен открыть для нее дорогу в светлое будущее. И чтобы оплатить учебу в университете, ей приходится устроиться на очередную работу. «Смотритель» – значится в подозрительном объявлении. Присматривать за красивым и современным домом с собственным озером, кормить и выгуливать милого песика – что в этом сложного? Особенно, когда зарплата приятно утяжеляет карман. Тая обещает хозяину дома, что не доставит ему проблем, ведь ей очень нужны деньги. Но как бы не так, ведь она – точная копия своей мамы. А та всегда приносила с собой одни неприятности.

Глава 8

Обмотав мокрое тело махровым полотенцем, я спешу к телефону. Дарья сообщает, что завтра после трех я могу подъехать на квартиру и забрать свои вещи. Не ожидала, что информация появится так скоро. Она тоже будет там с прорабом, чтобы оценить ущерб и знать, какая сумма потребуется на ремонт. Хватаю по привычке мужскую рубашку, но вовремя осознаю, что это не лучшая идея и набрасываю на себя белую футболку и джинсовые шорты. Теперь это единственная моя одежда для повседневной носки.

Внизу играет легендарная To The Moon & Back, и мои губы невольно трогает улыбка. Мне нравится эта песня. А впрочем, разве найдется человек, равнодушный к таинственной музыке и успокаивающему голосу, не говоря уже самих словах? Кажется, Ян что-то готовит. Пахнет базиликом и мягкой сливочной пудрой. Я обнаруживаю его за островком с выражением усталым, но всё же задумчивым. На нем тоже белая футболка. Она свободная, круглый вырез с эффектом растянутости и мелкими надрезами. Прежде мне не доводилось наблюдать за мужчиной на кухне, но могу с уверенностью заявить, что Ян, в руках которого острый разделочный нож с широким лезвием — самое сексуальное и возбуждающее явление в этом мире.

Когда он замечает меня, мои ноги тут же направляют окаменевшее тело вперед. Будто бы я не стояла вот так целую вечность, а только что появилась.

— Что готовишь? — спрашиваю я, направляясь к нему.

Ян опускает нож и протирает руки полотенцем.

— Пасту с курицей и грибами в сливочном соусе. Не против?

— Я не голодна, Ян.

— В этом я сомневаюсь. — Выдержав короткую паузу, он открывает стеклянные дверцы бара. — Что тебе налить? Виски? Вино? Есть ликер, джин. — Ян поворачивает ко мне голову. Его взгляд прожигает меня насквозь. А быть может, это всего лишь мое воображение. — Что ты предпочитаешь?

— То же, что и ты.

— Отличный выбор! — улыбается он и откупоривает знакомую квадратную бутылку с виски. Добавив два кубика льда, Ян протягивает мне мой стакан и берет свой. — За всё хорошее?

— Верно.

Первый глоток дается мне нелегко. Я закашливаюсь. Мне становится смешно и стыдно одновременно. Яна это тоже забавляет, но он, спасибо ему, сдерживает смех. Он возвращается к готовке, а тем временем, To The Moon & Back начинается сначала. Ян тянется к своему сотовому, что лежит на краю островка, но я осторожно протестую.

— Не надо. — Кусаю губу. — Песня красивая. И я спустилась, когда уже была середина, так что, дай послушать. — Я сажусь на один из трех барных стульев, и опускаю руки на выпирающую часть островка. Занимающийся приготовлением ужина хозяин дома прямо перед моим носом. — Ян, я получила деньги. — Он продолжает молча нарезать свежие шампиньоны. — Но ты отправил больше, чем мы договаривались.

— Пятьдесят процентов — испытательный срок. Плюс испорченные джинсы.

— Мы так не договаривались, — упрямо смотрю я на него. — Испытательный срок не оплачивается.

— У меня оплачивается. — Добавив шампиньоны в сковороду к кусочкам курицы, Ян расставляет ладони на гладкой поверхности стола и с такой внимательностью заглядывает в мои глаза, будто надеется в них что-то найти. Напряжение во мне растет, в затылке пульсирует. — Сколько тебе лет?

— Если бы ты потребовал мои документы, то знал.

— Тебя это не оставляет в покое, верно? — усмехается Ян.

— Просто не могу найти толкового объяснения. В сомнительных конторах требуют весь пакет, что имеется, а состоятельный человек, вроде тебя, даже фамилию не спросил. Просто впустил в свой роскошный дом чужого человека. Часто так делаешь?

— А ты часто доверяешь объявлениям, которые мог написать какой-нибудь сутенер, к примеру? Уж он-то точно потребует от тебя паспорт, а потом скажет, что отдаст, когда «выполнишь план».

— Сколько ты знаешь!

Ян усмехается. Помешав курицу с шампиньонами, он снова поворачивается ко мне, делает глоток виски и спрашивает:

— Так часто?

— Я не хотела приезжать сюда. Какой-то парень принес стопку этих объявлений в книжный магазин, где я работаю, и я собиралась все их выбросить. Но моя подруга предложила рискнуть и я это сделала.

— Ты работаешь в книжном магазине?

Киваю с полуулыбкой и делаю очередной глоток. Лед не только охлаждает виски, но и разбавляет. Самое то для меня, ведь алкоголь я употребляю крайне редко.

— По выходным.

— Понятия не имею, кто написал это объявление. Ни я, ни мой отец никому команду не давали.

— Хочешь сказать, что… На самом деле в моих услугах ты не нуждался и взял меня только по доброте душевной?

— В том то и дело, — задумчиво произносит Ян. — Я действительно хотел найти человека, который присматривал бы за домом и обсуждал это с отцом. Но объявлений мы не давали. — Усмехнувшись, он снова смотрит на меня. — И всё же, часто ты идешь на столь опасный риск?

— Это впервые.

Надеюсь, мне одной чудится в моих же словах тень интимности и Ян неотрывно глядит на меня по иной причине. В любом случае, я спешу развеять его догадки. И неважно, имеют они место быть или нет.

— Мне нужны были деньги. Третий курс в университете нужно оплатить полностью. Мало того, что сумму нельзя разбить на части, так ко всему прочему она значительно возросла. Работая только в баре и книжном магазине, я бы её точно не потянула.

— Сколько тебе лет? — снова спрашивает меня Ян. Настроение в его взгляде меняется. Он будто удивлен и насторожен.

— Двадцать. — Пользуясь случаем, решаюсь задать тот же вопрос, только подкрепляю его веселой улыбкой. — А тебе?

— Завтра исполнится тридцать два.

Ян старше меня на двенадцать лет.

Идеально.

«В моде всегда были и будут опытные мужчины. Когда станешь взрослой, поймешь, что выгоднее всего быть с тем, кто старше тебя не больше и не меньше, чем на двенадцать лет. Это идеальная разница в возрасте для абсолютно любой стороны».

Это пришло ко мне из сна или детская память решила поиздеваться?

— Так завтра у тебя день рождения, — стараюсь я улыбнуться. — Отмечаешь?

— Подозреваю друзья что-то затеяли.

— Каждый год сюрпризы устраивают?

Ян высыпает в кипящую воду макароны, а в сковороду медленно вливает сливки и аккуратно помешивает деревянной лопаткой.

— Я не отмечал пять лет, — говорит он, стоя ко мне спиной. — Моя мама умерла за неделю до моего дня рождения и мне тогда было не до праздника. Всегда старался уезжать из города в это время, чтобы быть подальше от поздравлений и празднований и чтобы ни у кого не возникло желания приехать ко мне с подарками и шампанским. Но завтра этого избежать не удастся, — усмехается Ян, накрыв кастрюлю крышкой. — Значит, завтра ты работаешь в книжном магазине? — спрашивает он, повернувшись ко мне.

— Да. Но ты не беспокойся насчет моего присутствия, — сообщаю я, — на выходные останусь у подруги. Завтра после трех поеду на квартиру, чтобы забрать вещи, если, конечно, там хоть что-то осталось. А потом поищу новое жилье.

— Сказали, что уже можно?

— Да. Я сама удивилась, что так быстро.

— А почему меня должно беспокоить твое присутствие? К тому же завтра я навряд ли сюда вернусь.

— Вот как.

Это известие меня расстраивает. Ян продолжительно кивает, обдумывая план действий.

— Если ты останешься здесь на выходные, тогда мне нет смысла приезжать, чтобы покормить Джерси и погулять с ним. Всё равно если какая-то вечеринка и будет, то в городе. Там я и останусь. В воскресенье я хочу выспаться и ехать сюда мне не захочется. Так что, оставайся тут. Проблем нет.

«Вообще-то есть — я не хочу, чтобы ты уезжал»!

Делаю большой глоток виски, чтобы мои неуместные мысли захлебнулись. Жидкость обжигает горло, я чувствую, как она спускается к желудку. В ушах продолжительным эхом неумолимо проносится голос мамы и меня это, мягко говоря, уже начинает подбешивать.

— На кого ты учишься? — интересуется Ян.

— Я на филологическом факультете. Очень хочу связать свою жизнь с издательской деятельностью, — откровенничаю я, вновь поддавшись мечтам. — Что угодно, только пусть это будет связанно с книгами.

— Романтичная натура, — улыбается Ян. — Но ведь есть какие-то особые предпочтения?

— Хочу заниматься переводом иностранной литературы, — признаюсь я. Кажется, этот виски меня разговорил. — Писатель бы из меня не вышел, но вот интерпретировать иностранный текст для носителей иного языка — это как быть правой рукой самого автора и писать вместе с ним. Как-то так.

Ян задерживает на мне продолжительный взгляд, а потом убирает с огня сковородку и накрывает её крышкой. Макаронам остается готовиться не больше пары минут. Песня заходит на третий круг и Ян, покачав головой с кривой улыбкой, совершает быстрые манипуляции на своем телефоне. Звучит знакомая и очень тихая музыка. Мне не сразу удается узнать песню.

— Значит, ты работаешь в книжном магазине, баре и здесь, чтобы оплатить свою учебу? — спрашивает Ян, оглядев мое лицо. — С ума сойти.

— В баре я больше не работаю.

— Потому что пять дней в неделю проводишь здесь, — констатирует Ян. — А в выходные — книжный магазин.

— И репетиторство по два часа.

Замечаю, как его глаза стремительно увеличиваются в размерах и начинаю смеяться.

— Обалдеть. В тебе что, солнечные батареи установлены?

— Это не так сложно, как кажется. Главное, чтобы между работами была возможность отдохнуть хотя бы пару часов.

— «Пару часов»! Тебе двадцать лет, — говорит Ян. — Лишь единицы девушек твоего возраста задумываются о будущем. Инвестировать в себя, а не во внешность — редкое явление. Честно, я удивлен.

Наконец, после длительного вступления звучит приятный женский голос, но песня всё равно остается для меня загадкой.

— You cover me, — будто читая мои мысли, объясняет Ян. — Саундтрек из фильма «Лондонские поля».

— Я не смотрела.

— Наверное, потому что у тебя мало свободного времени. — Ян улыбается и принимается к завершающей части приготовления ароматного ужина.

Меня завораживают его движения и в особенности — руки. Когда длинные пальцы прикасаются к кухонным принадлежностям, я испытываю зависть. Я бы не прочь оказаться деревянной лопаткой, которой он размешивает сливочный соус. Но самым убийственным в этом немом кино с эротическим подтекстом оказывается его язык. Вливая соус в кастрюлю с макаронами, Ян случайно задевает его указательным пальцем. Когда он слизывает белую каплю, у меня кровь стынет в жилах. До этого момента я испытывала чувство голода, но после оно в мгновение трансформировалось в несколько иное состояние. Поджимаю колени и залпом выпиваю остатки виски. И страшно, и приятно.

— Успокоилась немного? — спрашивает он, накладывая в две большие белые тарелки готовую пасту. Не сразу понимаю о чем он, пока не ловлю его взгляд на моем пустом стакане.

— Да, спасибо. — Вообще-то нет. Алкоголь расслабляет мышцы в тех местах, где просто жизненно необходимо сдерживающее напряжение. — Но больше не надо.

— Может сок?

— Было бы чудесно.

Спустя минуту передо мной стакан с виноградным соком и тарелка ароматной пасты, а слева — Ян, занявший соседний барный стул.

— Тебе не скучно здесь? — спрашивает он, когда я накалываю первую макаронину.

— Ничего подобного не заметила.

Он усмехается.

— Ещё бы! Ты вычистила половину дома.

— Процентов сорок пять. А ты, случаем, не профессиональный повар?

— Так, любитель.

— Безумно вкусно, Ян.

— Я готовлю только, когда есть настроение.

— Наверное, так делают многие.

— Судя по отсутствию контейнеров в холодильнике и пустым кастрюлям, у тебя его никогда не бывает, да? — Наши взгляды встречаются. — Ты готовишь себе что-нибудь, когда живешь здесь?

— Разумеется. Не каждый день, конечно.

— По-моему, в холодильнике еды не убавилось.

— Потому что ты заказал столько, будто считаешь меня прожорливым поросенком.

— Для прожорливого поросенка ты слишком стройная. — Кусочек куриной грудки застревает в моем горле. — Просто питайся нормально, а не короткими перекусами.

— Это что-то вроде дачи для тебя? — интересуюсь я, решив сменить тему. — А, впрочем, для дачи этот дом слишком роскошен. Ты планируешь сюда переехать или… — Замечаю усталую задумчивость на его лице. Наверное, мое любопытство не совсем уместно. — Я так просто спросила. Забудь.

— Я построил этот дом для мамы, — признается Ян, отправляя в рот несколько макарон. — Планировал, что она будет жить здесь, а я приезжать на выходные. У нее было много подруг и родственников. Дом казался ей очень большим, но я хотел, чтобы каждому, кто приедет погостить у нее, было место.

Мое сердце тает. Матерям, воспитавшим любящих и добрых детей, нужно ставить памятник.

— А по итогу, она не провела здесь и ночи. Может, продал бы, но я в него всю душу вложил, — усмехается он с заметной печалью в глазах. — В каждый уголок, в каждую розетку. Да и мама просила оставить его.

Ян продолжительно вздыхает, и я понимаю, что говорить о близком человеке, которого уже нет, ему совсем не хочется. Особенно с чужим, вроде меня.

— Возможно, ты воспримешь это за полное отсутствие такта и воспитания с моей стороны, — признаюсь я, испытывая неловкость, — но я не умею выражать сочувствие в этом плане. — Ян поворачивает ко мне голову. — Ну, знаешь, когда в фильмах кто-то рассказывает о людях, которые умерли, то собеседник обязательно произносит фразу типа «сочувствую» или «прими мои соболезнования». Что-то вроде того. И у них это получается. Они же актеры, — улыбаюсь я. — А я не могу этого сказать, ведь знаю, что прозвучит неискренне и шаблонно что ли. Мне жаль, что в какой-то момент времени ушел из жизни родной тебе человек. Наверное, терять близких очень тяжело. — Я резко выдыхаю. — Ужин очень вкусный, Ян, но ты переборщил с порцией и в меня уже не влезает.

— А ты посиди немного и вскоре всё влезет, — улыбается он, опустив глаза в свою тарелку. Он выглядит таким одиноким, что у меня сжимается сердце.

— Я бы лучше оставила на завтрак.

— Там полная кастрюля. Будешь всю неделю есть.

— Отлично! — смеюсь я. — Макароны я люблю.

— Да, — Ян улыбается и допивает свой виски. — С недавних пор это мое любимое блюдо.

Мой взгляд тут же устремляется к шкафчику, где стоят синие коробки с макаронами. Алкоголь жонглирует моими мыслями, не иначе! Я ведь прямо вижу себя в черной рубашке с голой задницей! И почему вдруг?

— Спасибо тебе, Ян. Ещё раз. — Сползаю со стула. Сигнализация визжит, что мне пора сваливать. — Я даже забыла о том, что случилось. Правда.

— В этом и был весь смысл ужина, — усмехается он.

— Не против, если я всё это уберу завтра? — обвожу я взглядом наши тарелки.

— Я вполне способен помыть посуду, Тая. — Он обводит меня молчаливым взглядом и тянется к своему телефону. — Отдыхай. Сегодня выдался неприятный вечер.

— Но чудесный ужин, — необдуманно отвечаю я и мысленно ударяю себя по лицу. — Спокойной ночи, Ян.

Обещаю себе, что больше никогда не останусь с ним наедине. Не позволю! Вероятно, что огонь уничтожил все мои вещи, а меня заботит только мужчина в лице моего работодателя!

И пить алкоголь в его присутствии я больше не стану. Однозначно.