Любовь длиною в жизнь

Катерина Ши, 2021

Жизнь Миланы похожа на склеенную из осколков вазу. Трудное детство, потеря самого близкого человека, предательство и одиночество… Казалось бы, этого достаточно, но судьба ее сводит с тем, кто испортил школьные годы и веру в себя. Теперь он – муж. Ненавистный, но до сих пор любимый…

Глава 4

Молчание в комнате затянулось, почему-то взрослое поколение не торопилось ни о чем рассказывать. Старалась смотреть куда угодно, лишь не на мужчину перед собой. Худшей встречи и представить нельзя. Да и не готова я была к ней. С другой стороны, а когда бы подготовилась? На этот вопрос ответа не имелось совершенно, однако я точно была уверена, что должна была предстать перед бывшими одноклассниками во всей красе, чтобы они поняли, кто я есть на самом деле. Понимаю, конечно, что это мои детские желания и воспоминания периодически берут надо мной верх, но ведь ничего не поделаешь.

— И зачем же мы здесь собрались, — уточнил Марк и приподнял голову. Я видела, что он нервничает. Бросает в мою сторону взгляды и недовольно поджимает губы.

Кажется, не я одна находится в неведении.

— А собрались мы вот по такому вопросу, — начал говорить отец Марка, — как ты знаешь, мой бизнес сейчас терпит не самые хорошие времена. — После этих слов мой бывший одноклассник невольно выпрямился, словно отец его чем-то задел, но слушать продолжил внимательно. — Поэтому Виктор Сергеевич предложил мне хороший выход — объединить наши усилия и создать новую строительную империю.

Брови Марка приподнялись, а я снова отвернулась, чтобы не рассматривать его слишком часто. Меня империя отца, прошлая или будущая, никаким образом не касалась. Мне сразу сказали: уедешь в другую страну — лишишься всего. Недолго думая, я собрала вещи и улетела. Так что ни на что не претендую.

— Хорошо, — снова кивнул Марк, который явно был в чем-то заинтересован, — тогда зачем мы здесь?

Да, кстати. Это довольно хороший вопрос.

— Чтобы бизнес существовал, нужны гарантии. И этим гарантом станете вы, точнее — ваша семья!

Я медленно, насколько это возможно, повернула голову в сторону отца, который выглядел довольным.

— Что? — уточнила, явно думая, что ослышалась.

— Мы подписали соглашение и объединили наши бюджеты, — как маленькой стал объяснять Виктор Сергеевич, — но с Николаем Антоновичем продумали еще один пункт договора, в котором прописали — ты и Марк отныне должны будете быть семьей! На срок действия нашего соглашения.

Я встала на ноги и сделала то, что посчитала нужным — двинулась в сторону выхода.

— Милана! — попытался остановить меня отец.

— Да пошел ты, — огрызнулась, рывком открывая дверь и выходя в коридор.

— Остановись! — донеслось следом, а вместе с тем послышался недовольный голос Марка, который пытался поговорить с отцом. — Мила!

Отец меня догнал быстро. Натужно дыша, крепко удержал за руку.

— Ты как со мной разговариваешь? — рыкнул он.

— Так же, как ты со мной поступаешь! — проговорила в ответ. — Если бы ты хоть в раз в жизни интересовался мною, то прекрасно бы знал — как я ненавижу Сазнова, знал бы, как он меня унизил, как издевался, как ненавидел! Но не-е-ет! Ты только думаешь о себе постоянно!

Руку я выдернулась и, подняв взгляд, встретилась с разъяренным взглядом Марка, на которого, раскрыв рот, смотрел его отец. О да, этого Николай Антонович не знал, теперь для него стало открытием! Видите, с кем именно заключили соглашение? Судя по удивленному взгляду, мужчина понимал, что проиграл заранее.

Резко развернувшись, я быстро пошла к выходу, чтобы за поворотом снять ненавистные туфли и броситься к гардеробной за пальто. Я даже смогла выскочить на улицу и вызвать такси, прежде чем кто-то подхватил меня за локоть и резко дернул в сторону.

— Пошли, — прошипел Марк, оттаскивая меня от дороги.

— Пусти! — дернулась, но хватка стала лишь сильнее. Отпускать меня никто не собирался, вот сломать руку — пожалуй, да.

Мужчина дотащил упирающуюся меня до беседки, где просто толкнул в сторону лавки.

— Читай! — прикрикнул на меня, передавая чуть смятый лист.

Трясущимися руками поднесла его к лицу и из глаз моих полились слезы. Эти два старика заключили от нашего имени брачный договор, в котором было написано, что Резанова Милана Викторовна и Сазнов Марк Николаевич женаты уже два дня! К этому документу прилагался брачный договор на год!

— Нет, — прошептала, не веря своим глазам.

— А ты думаешь, я рад? — на противоположную сторону от меня сел Марк и крепко вцепился ладонями в лавку. Видимо, переживал, что придушит меня, жену, раньше времени. — У меня была невеста! Свадьба через два месяца! И что ей говорить? Подожди еще год?

Я его слушала в пол-уха, больше же переключилась на договор. А пункты в нем были, что надо! Придумывали, наверное, всеми отделами, потому что подобного бреда я никогда не видела.

Жить на одной территории, в доме мужа или квартире жены, вести раздельный семейный бюджет, до конца года не должно быть детей или беременности. Попросту отец откупился мной, не более того! И, как вишенка, договор подписан и оспариванию не подлежит. Подписан, конечно же, не мною.

— Я не хочу с тобой жить, — выдала первое, что засело в голове, — и видеть тебя не хочу, слышать!

Марк поднял голову и посмотрел страшным взглядом, словно я была виновата во всех его бедах! Да я сама нахожусь в точно таком же состоянии! Я в ужасе, мне страшно, мне непонятно — за что, почему, разве так можно? У меня в голове даже проскользнула мысль — ужасная, но на этот момент кажущая правильной.

— Я его убью, — тихо, скорее даже себе, прошептала я.

Мужчина напротив меня нахмурился и резко подскочил на ноги, когда поднялась и положила бумаги на лавку, накрывая сумочкой.

— Я его убью, и пусть вся империя будет вашей, если это цена моей свободы…

Даже успела сделать несколько шагов вперед, прежде чем тяжелые ладони опустились на мои плечи. Марк несколько раз тряхнул меня, но зачем? Я приняла решение…

— Милана! — рявкнул он. — Возьми себя в руки!

Отрешенно посмотрела на… мужа. Какая ирония судьбы! Мечтать об этом долгие годы, потом ненавидеть, но представлять, каково это. И чтобы через столько лет понять, что желания имеют свойство исполняться.

— Не хочу, — проговорила и добавила, — не могу… Не могу!

— А надо! — Марк еще раз посмотрел мне в глаза, и только сейчас я заметила, каким растерянным он был. — Если бы ты внимательно прочитала договор, то заметила о третьей заинтересованной стороне!

— О какой третьей стороне? — прошептала.

— Об еще одной фирме, которая в самый последний момент решила влезть в почти созданную империю. И она будет следить за тем, как мы с тобой исполняем условия договора.

Мир покачнулся.

Кажется, вот только я стояла на своем шатающемся канате, как он под ногами истончился, превратившись в тонкую нитку, которая только что лопнула. А я лечу в ту черную пропасть, которая давно меня поджидает.

Только там внизу совсем все иначе, далеко не так, как себе представляла. Здесь пусто, немного тяжело дышать, зато тихо. Именно это мне и нужно, чтобы забыться. Чтобы сесть, поджав под себя ноги, и уставиться в одну точку.

— Ну, и что ты раскисла? — бабушка погладила меня по голове.

— А чему радоваться? — уточнила, даже не удивляясь, что именно она ко мне пришла. Мама отца всегда появляется в тот момент, когда мне особенно плохо — вот так тихо садится рядом и шепчет что-то. Только это плод моего воображения, сон — а так хочется видеть ее рядом с собой, хоть кого-то.

— Хотя бы тому, что совсем скоро все поменяется, — уверенно произнесла она и даже жестко.

— Думаешь? — усмехнулась, чуть повернув голову в сторону.

— Знаю, — она немного помолчала, прежде чем подняться на ноги и добавить. — Наберись сил, они пригодятся. И сделай правильный выбор, как сердце подсказывает, а не эмоции.

Вынырнув из густого и вязкого сна, прищурилась, не совсем понимая, где нахожусь. Это не беседка, не мой дом и даже не больница. Просто комната, с большой удобной кроватью и телевизором напротив, справа шкаф, слева окно. Даже стола нет — пусто в углу. И цветы на подоконнике отсутствуют.

Зато… я слышу, как кто-то совсем рядом ругается, что-то крушит и кричит.

— Да как ты мог! — теперь, после небольшого гула, который остался в ушах, могу различить голос Марка. Он говорит, точнее, кричит немного заплетающимся языком. Наверное, празднует…

— Да я не знал! Понимаешь? Не знал! — а этот голос принадлежит Николаю Антоновичу. Он чуть тише, но не менее экспрессивен.

Опустив ноги на пол, я еще немного посидела, чтобы унять и трясущиеся руки, и подходящую к горлу тошноту.

— А проверить не мог? Со мной поговорить, в конце концов! — не сдавался мой бывший одноклассник. — Мне как теперь Полине в глаза смотреть, что говорить ее родителям?

— А ты бы мог и познакомить нас с будущей невестой заранее, — ответил папа Марка.

— И хотел! Не зря же я вас собирал завтра… А теперь?

— А теперь придется год как-то мириться с тем, что вышло. Я не могу взять и выйти из игры, нас раздавят как мелких букашек!

— Значит, давай искать выход! — настаивал парень.

— Мы и будем его искать, как и всевозможные подводные камни! Только на это надо время, понимаешь? Ну не думал я, что с Резановым будут проблемы. Даже обрадовался сначала, ведь вы в школе с Миланой учились, в одном классе были. А выходит, все не так гладко?

— Все ужасно…

Да уж, именно так и было.

— А ее слова? Правда? — видимо отец надеялся, что я кричала эти слова в порыве ярости.

— Правда, — тихо ответил Марк. Даже радостно, что не стал обманывать и скрывать, — не выйдет у нас играть счастливую семью, уж извини. Слишком много за плечами…

— Тогда просто живите под одной крышей как соседи, — дал последний совет Николай Антонович.

Выйти при мужчине побоялась, поэтому до последнего сидела на кровати, низко свесив голову и рассматривая свои заклеенные пластырем ноги. Ах да, выскочила же на улицу босиком, а потом совсем не чувствовала ни ног, ни того, куда наступаю.

— Не спишь? — дверь в комнату приоткрылась, пропуская небольшой луч света.

— Не сплю, — ответила, не поднимая головы, все так же рассматривая пальчики с красным лаком.

— Это мой дом, теперь ты живешь здесь. Завтра за вещами съездим.

Вот и весь разговор, который ни мне, ни Марку не нужен.

— Исправить точно ничего нельзя? — уточнила, когда он почти закрыл дверь.

— Пока точно, дальше видно будет.

До утра я промаялась тем, что ложилась в кровать, то подходила к окну. Даже смогла выбраться в ванную, что нашлась рядом с комнатой, чтобы смыть макияж, остудить жар лица. Голова уже не соображала, в ней была звенящая пустота, которая не принесет мне утром ничего хорошего.

Ближе к шести часам, когда встало солнце, но дом до сих пор утопал в тишине, вышла на кухню на поиски аптечки.

Столько выпитых бутылок я еще ни разу не видела…

Они стояли на столе, в раковине, у небольшого мягкого дивана и даже на полу посреди комнаты. Я их осторожно переступала, пока добиралась до гарнитура, но стоило открыть ящик — вздрогнула от звона.

— Черт! — выругался Марк, а я несмело обернулась.

Выглядел парень паршиво, да я и сама была не лучше.

— Что ищешь? — уточнил он, потирая лоб.

— Аптечку…

— Выше смотри, да здесь! И мне что-нибудь найди от головы.

Вот так и началось наше совместное утро — с таблеток от головы, трезвонившего телефона, который Марк игнорировал, и графина с водой.

— Через час выезжаем, будь готова…

Я уже ни к чему не готова совершенно… Проследив за тем, как мужчина уходит обратно на второй этаж, перевела взгляд на экран телефона, который был оставлен Марком. Там более пятидесяти пропущенных от абонента «Бывшая любимая», следом за этим встали всплывать сообщения: «Что за шутки?», «Ответь мне!», «Я сейчас приеду!»

Вот, один поступок зазнавшегося человека привел к стольким проблемам. Что ж ты наделал, Виктор Сергеевич? Ты ж теперь не вытянешь все это, папа! Зачем ты так меня подставил? Для чего?

Вопрос-вопрос, и ни единого ответа…