Хозяин мышеловки

Каролина Шторм, 2022

"Он похитил меня, и теперь я не знаю, что со мной будет. Он говорит, это для моего блага. Но я не верю ему. Он очень опасен. И очень притягателен. Я боюсь, что не смогу ему сопротивляться. Ни в чем"."Эта девчонка не так проста, как кажется. И хоть она Мышка, что творится у неё в голове, я не пойму. Как и то, почему она так волнует меня".

Глава седьмая

Первая ночь.

В августе на небе много звёзд. И даже здесь в средней полосе небо красивое. Месяц скрыт наполовину. Тучи рассеялись. Завтра снова хорошая погода. И новый, но почти такой же день.

Мышка сидит на ступенях веранды, задрав голову вверх. Хочет увидеть падающую звезду. И жалуется, что не получается. Она, вроде, успокоилась. Приготовила ужин, разделила его со Смирновым. Почти не спорила. Словом, превратилась в настоящую мышку. Такую, какую он увидел впервые. Но Вера Мышкина — это бомба замедленного действия. Когда рванёт в следующий раз — никто не знает. Поэтому Смирнов постоянно начеку. Одного побега её хватило.

Он стоит позади неподалёку. Наблюдает за ней. Хрупкие плечи чуть подрагивают. Она мёрзнет, ведь ночи уже осенние. Но ему не признается, что не хватает тепла. И в дом идти не хочет. Там ей скучно.

— О чём ты думаешь? — спрашивает Смирнов.

Мышка не оборачивается к нему. Так отвечает:

— О дедушке. Мне не нравится, что он один.

— Мне тоже, — неожиданно соглашается Смирнов.

Она цепляется за его слова. Вскакивает, подбегает к нему. Мелкая, чуть выше его плеча ростом. В глазах волнение, ресницы хлопают, словно крылья.

— Давайте поедем к нему, — просит она.

— Нельзя, — у Смирнова один ответ.

— Но вы же сами только что сказали…

— Это не одно и то же. Приказ есть приказ.

Мышка что-то соображает, обдумывает, как сказать.

— А если вам прикажут убить меня, вы сделаете это?

— Мне этого не прикажут. Тебя никто не собирается убивать.

— А что со мной собираются сделать?

А ведь он и сам не знает. Что Мехов задумал — неизвестно. Подполковник в свои планы Смирнова не посвящал. Сказал: присмотри, дальше видно будет. Ну, вреда он дочери своего друга точно не причинит. Вроде, хочет, чтобы наследство ей досталось. Может, и себе возьмёт куш. Мехов честолюбивый. А захотел бы отдать девчонку Бате — давно бы это сделал. Так нет же, решил против него пойти.

Мехов давно на него зуб точит. За все Батины грехи. Может, в этот раз он с ним и рассчитается сполна. А у Смирнова дело маленькое. Смотри и помалкивай, приказы не обсуждай. Кто б только знал, как это всё надоело!..

— Почему вы молчите? — Мышка снова хлопает ресницами. — Скажите мне правду! Прошу вас!..

А дальше — запрещённый маневр. Вот где её хитрость проявилась. Или это не хитрость вовсе? Или она спонтанно так сделала? Потянулась к нему, схватила за ворот футболки, как маленькие дети тянутся к родителю, чтобы выпросить что-нибудь. Только Мышка не маленькая девочка. Она знает, как нужно просить. И просто давить на жалость не получится. Не выйдет. Смирнов даже не дрогнет. Поэтому её ручки обвивают его шею. Он отстраняется, не даёт ей приблизиться. Но разве это может Мышку остановить? Она встаёт на цыпочки. Теперь чуть выше ростом. И кольцом своих рук обнимает его так, что Смирнов невольно склоняет к ней голову. Так близко впервые видит её голубые глаза. Маленький носик. И губы, которые созданы для того, чтобы их целовать.

Прямо сейчас целовать.

Едва он их коснулся, как понял, что хотел это сделать с самой первой минуты, как увидел Мышку. Страшный запрет, который он сам на себя заложил, и её безумные выходки ему помешали. Но теперь она сама попросила. Ни слова не сказала, но дала понять, что хочет его поцелуев. И разум сдался. Смирнов оказался бессилен перед собственным желанием.

Она отвечала ему сначала робко. То ли стеснялась. То ли опыта у неё маловато. Но Смирнов быстро перехватил инициативу. Языком проник ей внутрь, чтобы исследовать маленький ротик. Мышка задержала дыхание. Это оказалось очень волнительно. И совсем не похоже на те поцелуи, которые она получала от бывших городских ухажёров. Но они были такими же неопытными, как и она. А сегодня впервые по-настоящему её целовал мужчина. И это невозможно сравнить ни с чем.

Одной рукой он обхватывает её затылок. Другой — спускается вниз вдоль спины. Она узкая и кажется совсем хрупкой. Но ему это нравится. Хочется сжать её маленькую упругую попку, а потом вдавить в неё свой ставший твёрдым член, чтобы она ощутила его ещё острее. Но он всё ещё сдерживает себя. Не может отпустить полностью. Есть то, что довлеет над ним. Служебный долг. И приказ, который нельзя нарушить.

Хотя…

Мехов не говорил, что с Мышкой нельзя целоваться.

И снова он с жадностью целует её губы, вращает языком в её ротике. Чувствует, как она тает и всё теснее прижимается к нему. Ещё немного — и ему захочется сорвать с неё одежду, прикоснуться к обнажённому телу. А у неё там всё очень красиво и желанно!..

— Вера, хватит, — Смирнов отстраняется первым. Она всё ещё обнимает его за шею. И он берёт её руки и убирает (с сожалением) от себя. — Этого не должно было случиться.

— Да, наверное, — соглашается Мышка. — Пожалуйста, простите меня!..

Пряча глаза, она убегает в дом. А Смирнов остаётся на веранде. Нужно отдышаться и прийти в себя. Успокоить разгорячённое тело. Он слишком много себе позволил ней. Почему? Неужели теряет хватку? Девчонка самая обычная, но она волнует его всё больше и больше. И что в ней такого есть, чего не было в других? Может, обстановка играет роль?

А вот и падающая звезда. Удивительно, что он успел её заметить. Желание пронеслось в голове так же стремительно, как этот полёт. Что он сам себе загадал — Смирнов не смог бы сказать точно. Что-то, что подсказало ему сердце.

***

В гостиной горел свет. А Мышки нигде не было.

— Вера, ты где? — позвал Смирнов.

Молчание.

Нет, не сбежала. Наверное, просто не хочет с ним говорить. На первом этаже её точно нет. Смирнов бы ощутил её присутствие. Решил подняться по лестнице на второй, проверить.

Так и есть. Дверь в спальню закрыта не полностью. Света нет. Смирнов заглядывает в комнату и видит Мышку, лежащую на постели. Одеяло накрывает её до плеч.

— Спишь?

— Ещё нет, — он и не надеялся, что она ответит.

— Вера, — Смирнов присаживается на край постели, — я хочу тебя предупредить кое о чём. Между нами ничего не может быть. Никаких дружеских или, тем более, любовных отношений. Я всего лишь выполняю свой долг.

— И кому вы должны? — в темноте её глаза поблескивают как два огонька.

— Одному человеку. Ты его пока не знаешь. Но, наверное, он скоро с тобой познакомится. Когда моя миссия закончится…

— То есть, вы уйдёте и оставите меня одну? — вскрикивает она и садится на постель. Одеяло сползает вниз. К счастью для Смирнова, она одета.

— А тебя это не радует? — спрашивает он. — Ты же сама хотела сбежать.

— Но я не хочу никого другого! Я только к вам начала привыкать.

Такое простое по-детски наивное признание. Смирнов улыбается. Эта Мышка хочет окончательно покорить его своей непосредственностью.

— Вера, я всего лишь твой охранник.

— Но вы целовали меня только что! — напоминает она. — Это тоже часть вашего служебного долга?

— Нет. Это моя слабость. Больше такого не повторится.

Мышка горько усмехается.

— Как можно вам верить? Вы обманываете, не говорите правду.

Смирнов с шумом выдыхает.

— Я скажу тебе правду. Чуть позже. Давай на сегодня это оставим.

— Почему? — в голубых глазах появляется робкая надежда.

— Потому что уже поздно, Вера. И… пора спать. Завтра поговорим обо всём. Если, — тут он снова улыбается, — ты опять не станешь убегать.

И эта Мышка неожиданно берёт его за руку и, отвечая улыбкой, говорит:

— Не стану. Обещаю, — и добавляет. — Но только завтра.

Вот хитрая девчонка! Положительно она его радует несмотря ни на что.

— И вот ещё что, Вера, — как будто вспоминает Смирнов. — Раз уж узнали друг друга поближе… Можешь говорить мне «ты». И называть по имени. Помнишь, как меня зовут?

— Помню, — она ложится на подушки, не выпуская его руки. — Слава.

Ох, эти нежные томные нотки в голосе!.. С большим трудом Смирнов заставляет себя от неё оторваться.

— Спокойной ночи, Вера. Если что — я буду рядом, — встаёт и выходит в коридор.

— Спокойной ночи, — она провожает его взглядом. А он ловит себя на мысли, что единственное, чего бы он сейчас хотел — это остаться с ней в этой постели.