(Не)законный брак

Каролина Шторм, 2023

Мои мечты беззаботно провести зимние каникулы рассыпались прахом, когда отец заявил, что через две недели я стану женой чужого мне человека. Он богат и красив, жесток и самовлюблен. Я слишком мало знаю его. Но, кажется, он знает обо мне всё. Я боюсь этого брака, потому что не знаю, чего ждать от будущего мужа. Но, похоже, бояться мне надо саму себя. Ведь тот огонь, который рождается во мне от одного его взгляда, способен уничтожить. Или свести с ума.

Глава 5

— Тебе надо раздеться и обсохнуть. И как можно скорее.

Мацуев точно оскала возвышался надо мной. В его огромном доме всё было большим и… стильным. Включая хозяина. Забыв о правилах приличия я с любопытством рассматривала его.

Точеный профиль. Черты лица резкие, словно высеечнные из камня. Фигура внушительная. Он явно дружит со спортом. Плечи широкие, руки сильные. Из расстегнутого ворота рубашки проглядывает темная растительность.

И глаза у него темные. Такие прошибают намертво, стоит лишь раз в них заглянуть.

— Любуешься, Эля?

— Что? — я еле оторвала взгляд от его ворота. Он будто приковал меня.

— Ты рассматриваешь меня так, словно я — редкий музейный экспонат.

— Я вас впервые вижу. Мне интересно, с кем имею дело, — не растерявшись, бойко ответила ему.

— Девочка не промах. Такой ты и осталась. Мало что поменялось.

— Вы о чем? Разве мы были знакомы до этого?

На его губах промелькнула ухмылка. Мне показалось, он сейчас ответит что-нибудь саркастическое. Но Мацуев вместо этого протянул ко мне руки и стал расстегивать пуговицы на верхней одежде.

— Что вы делаете? — порядочным девушкам из приличных семей стоит возмутиться по этому поводу, решила я. А к лицу прилила краска. Надо же, первый раз в гостях, а меня уже раздевают.

Но Мацуев спокойно ответил:

— Я же сказал: тебе надо раздеться. Ты валялась в снегу. Одежда промокла. Или ты хочешь заболеть?

В общем, он прав.

— Ну-ка, повернись, — скомандовал. И, пока я соображала, для чего, он сам развернул меня спиной к себе.

— Вы что задумали? — ощутив, как крепкие мужские руки задирают мне платье, я вскрикнула.

— Да стой ты. Если тебя не заботит собственное здоровье, значит, я займусь этим вопросом. У тебя вся задница мокрая. Это, по-твоему, нормально?

— Я просто села в сугроб, — тщетно пытаясь прикрыть зад, я хотела вырвать у него из рук моё платье. И тут оно, как назло, затрещало. Вырвавшись, я отскочила на более или менее безопасное расстояние. Нащупав руками подол платья, я поняла, что оно порвано. — Вы зачем мне платье испортили? Теперь сзади всё видно.

— Ну, в общем, там есть на что посмотреть, — ухмыльнулся Мацуев. И я подумала, насколько нагло он себя ведет. Наверняка, в работе он такой же. Если не хуже. Ох, папа… Не с тем человеком ты связался.

— Говорю тебе последний раз, Эля: снимай свои тряпки. Это не шутки — простудиться зимой. Сама потом плакать будешь. И вот ещё. Тебе надо отогреться. Я сейчас приготовлю баню. Попаришься, и сразу почувствуешь себя лучше.

— Но я не собираюсь париться. Я не за этим сюда пришла.

— Да-да. Потом расскажешь, что тебя ко мне привело. А пока делай, как я говорю. Иначе твои родители очень расстроятся, когда узнают, что их дочь по ночам гуляет далеко от дома в сомнительном виде.

Это прозвучало обидно. Вот черт! А я так хотела показаться перед ним в лучшем свете.

Всё пошло не по плану.

Увидев, что я сдаю позиции и не собираюсь продолжать ругаться и спорить, Мацуев одобрительно взглянул на меня.

— Сделаем, как договорились. Я — в баню, ты — можешь раздеться в спальне.

— Я ни о чем с вами не договаривалась, — всё-таки, пробурчала я.

— Эля, ты уже не маленькая девочка, чтобы спорить по пустякам. Сама понимаешь, что я прав. Иди в спальню — по коридору, затем налево. Снимай одежду и оставляй её на комоде возле кровати. Горничная потом всё уберет. А я позову тебя, когда баня будет готова.

— Придется долго ждать?

Я смирилась с тем, что придется ему подчиниться.

— Недолго. До твоего прихода я как раз топил баню. Так что считай, ты удачно зашла.

Он подмигнул мне. И это было похоже на игру удава перед кроликом. Оба знают, что будет дальше.

Ну, а я могла только догадываться об этом.

* * *

— Оль, мои не звонили?

Как только Мацуев ушел, я достала телефон и набрала номер подруги.

— Пока нет.

На заднем фоне было слышно, как играет музыка.

— А где ты сейчас? — спросила я. — Разве фильм уже закончился?

— Нет. Просто он скучный ужасно. Я не досидела до конца. Решила зайти в бар.

— Одна?

— Не совсем.

По довольному голосу Оли я поняла, что компания у неё приятная. Повезло. А мне приходится проводить время с едва знакомым мужчиной, который, к тому же, пугает меня и заставляет нервничать.

— Оль, если мои позвонят, можешь сказать, что я остаюсь у тебя?

— Ого! Значит, ты до утра не появишься?

— Пока не знаю.

Если учесть моё испорченное платье и рваные колготки, я вообще не знаю, когда вернусь и в чем.

— Эль, а где ты вообще находишься?

— Я… у одного знакомого.

И это правда. Но Оля, конечно, растолковала по-своему.

— Этот твой знакомый — мужчина? Если да — желаю удачно провести время.

«Это не то, о чем ты подумала», — хотелось мне сказать. Но Оля сбросила вызов, прежде чем я успела открыть рот.

Теперь она будет считать, что я развлекаюсь с любовником. В принципе, мне всё равно. Главное, чтобы родители не были в курсе, где я сейчас нахожусь. И хотя они убеждают меня в необходимости брака с Мацуевым, вряд ли одобрят то, что я до свадьбы позволяю себе с ним вольности.

И так, он ушёл готовить баню. Последний раз я парилась лет дцать назад. И это было в деревне, где жил дедушка. Помню, мне тогда не особо понравилось. Но я была маленькой. А ребенку сложно оценить все прелести банных развлечений.

Но уж точно я не планировала париться в бане с будущим мужем. И показывать ему свою открытую задницу тоже.

Мне вообще должно быть стыдно за это.

Но если честно, становится смешно.

Только я могла попасть в такую переделку.

Пройдя по коридору и вернув налево, я нашла комнату. Толкнув дверь, вошла внутрь. Большая просторная спальня. Светлая и уютная. Если она принадлежит мужчине, то у него хороший вкус. Здесь ничего лишнего.

Окна большие и высокие. Я подошла ближе и увидела, что они выходят в сад. Летом, наверное, красиво. Проснешься утром, откроешь окно и можно выходить на улицу. Чем мне всегда нравились дома, это тем, что не надо заморачиваться (одеваться, обуваться), чтобы просто выйти на ступени и подышать воздухом. Соседи за оградой ничего не видят. Хоть голым ходи. Мацуев, наверное, так и делает.

Интересно, какой он раздетый? Я бы посмотрела.

— Совсем с ума сошла, — вслух сказала я. — Этот мужик одним своим торсом заморочил голову.

Ну, и ещё я помню, как его руки шарили по моей заднице. Мне бы постыдиться, а я не могу. Наоборот, было забавно.

Своим бывшим парням я тоже позволяла нечто подобное. Им всегда хотелось больше. А мне хватало того, что я распаляла их, а потом убегала. Нечестно, конечно. Но я просто не могла переступить эту грань. Не было того самого единственного, которому хочется отдаться.

И так, платье безнадежно испорчено. Жаль. Оно было красивым. И колготки можно смело бросать в мусорную корзину. В чем же я поеду домой? В одном полушубке и в сапогах? Может, жених подберет мне одежду?

Я осталась в одном белье. Его бы тоже высушить. Но тогда надо во что-то завернуться.

Шарить по чужим шкафам неудобно.

— Эля, — дверь открылась без стука, и я отскочила, как ошпаренная, — забыл дать тебе халат.

Мацуев. Держит в руках белую махровую тряпочку. И смотрит, нахал, во все глаза на моё почти обнаженное тело. А прикрыться нечем. Только руками.

— Как приятно, что ты меня послушала, — довольный он расплылся в улыбке.

— Стучать не пробовали?

— Извини. Я у себя дома. Не привык, что здесь ещё кто-то есть.

А сам продолжает разглядывать меня. Нет, это уже верх наглости. Я вырвала у него из рук халат и стала его надевать. Не сразу попала в рукава, чем вызвала у Мацуева приступ веселья. Мне хотелось убить его.

Запахнув халат и завязав пояс, я гневно посмотрела на него.

— Вы это всё специально делаете?

— Что именно?

Да ничего. Если учесть, что я никогда не ходила раздетой перед мужчиной. Тем более, у меня белье тонкое и просвечивается. И пусть не говорит, что ничего не видел.

Тело горит, щеки пылают. Ситуация из ряда вон выходящая. Мне надо выбраться из неё. А я всё больше тону в этом омуте.

Но Мацуева ничего не смущает. Он чувствует себя комфортно.

— Идем, Эля. Баня готова.

— А что потом?

— Ну, ты же попросила подругу прикрыть тебя. Значит, до утра у тебя есть отличное алиби.

— Подслушивать нехорошо.

— Согласен. Но не забывай: ты у меня дома. А здесь ничто не остается незамеченным.

— Хотите сказать, вы собираетесь держать меня тут до утра?

Опасный холодок пробежал от затылка вдоль спины.

— Я никого не держу. Ты сама ко мне пришла. Значит, что-то тебе от меня нужно. Я в твоём распоряжении, Эля. На эту ночь.