Загадочный парень в кепке

Каролина Королевич

То, что я хочу передать читателям через свою книгу, – это положительный настрой на успех, ведь в этом мире возможно абсолютно всё! Для многих эта книга будет почвой для размышлений: дружба с противоположным полом, любовь как искусство, самопознание, познание мира вокруг, затянутое детство, естество и оптимизм, уверенность в себе, давление взрослой жизни.Всё это является неотъемлемой частью полномерного всестороннего развития личности и атрибутом жизни.inst: rysseeee

Часть вторая. Деревня

Джон: выдалась нелёгкая ночка, ну ничего, сейчас мы все отдохнём и в полдень продолжим наш путь. Я знаю, тут недалеко должна быть деревня!

Рысси: откуда ты знаешь?

Джон: видишь поля, а за ними свет мерцает? Так вот, я думаю это деревня. И свет оттуда.

Рысси: так мы идём в деревню?

Джон: да, Рысси, иначе, где найти еду, мы же не сможем идти дальше, не поевши.

Рикоер: а ты уверен, что нам безопасно появляться там?

Джон: в деревнях люди отрезаны от мира, я думаю, они примут нас у себя как странников.

Рысси: прямо у себя в доме?

Джон: будем надеяться на это, Рысси.

На тех самых старых тряпках из дома, которые Рикоер принёс в своём новом рюкзаке, мы и уснули. Но раньше, чем начался полдень, Рикоеру на нос капнула первая капля дождя. От неожиданности он дёрнулся и врезал мне локтем по руке.

Рысси: ай, Рикоер! Ты чего? Не видишь, я сплю?

Рикоер: извини, это, кажется…

Джон: дождь! (поставив ладонь горизонтально)

Рысси: а рука то болит!

Джон: идём под дерево, может он быстро пройдёт, и мы сможем выдвигаться дальше.

Рысси и Рикоер: а как же спать?

Джон: нет, уже почти полдень, нам нужно идти в деревню!

Рысси: дождь вроде усиливается!

Джон: значит, под ним и пойдём, как раз повод, чтобы зайти к кому-то в деревне.

Рысси: а ты, наверное, прав!

Мы побежали в деревню под проливным дождём. Рикоеру было лучше всех в его кепке. А мы с Джонни не успевали протирать лицо от дождя. Мы спустились на жопах с мокрой горы по траве и весело бежали по грязным лужам. Дальше, вдоль поля, виднелись какие-то деревья, но сколько мы не шли, они были далеко. Джонни веселил и подбадривал нас в пути, а над нашими головами сверкали раскаты молнии.

Джон: Рикоер, не отставай, у тебя же кепка, а идёшь медленнее Рысси! И ты, Рысси, не смотри так часто под ноги, всё равно упадёшь!

Рысси: да чего уж там, и так все новые кроссовки запачкала…

Джон: да ничего, отмоем!

Рикоер: на мою кепку уже смотреть страшно…

Джон: а ты всё о кепке беспокоишься, лучше бы поторопил Рысси

Рикоер: неплохая мысль, сейчас волшебный пендель её поторопит!

Рысси: э-э-э, только попробуй! А-а-ха-х-х-ах

Рикоер: Джонни, тебе тоже достанется!

Джон: А-а-а-а!

Вот так мы и добежали до ближайшей деревни. Все промокшие, но со смехом. Думаю, когда мы бежали вдоль деревенской улицы, многие услышали нас и с интересом наблюдали в окно. Джон придумал план, как мы сможем внедриться в дом. Мы вышли на центральную улицу, на единственную улицу, на которой была асфальтированная дорога, и начали петь все вместе. Люди, пританцовывая под дождём, начали выходить из своих тёплых и укромных домов, чтобы посмотреть на это зрелище. В этих местах люди были не зажатые, и их души были в большей степени наполнены естеством, чем где-нибудь еще. Это было похоже на фильм, но было реальностью. Они знать не знали таких песен, потому им понравилось. Возможно, даже они считали, что песня нашего собственного сочинения, хотя в наших краях она была очень популярной. Джонни изображал гитару у себя в руках, я пела и танцевала вокруг ребят, а Рикоер крутил своей мокрой кепкой в руке в такт песне. Песню целиком знала только я, потому ребята подпевали только припев.

Мы надеялись, что людям хватит одной песни, чтобы принять нас, но они просили на бис и просили новых песен. Мы отошли обсудить это всё.

Рысси: Джонни, что будем делать? Каков план Б?

Джон: а его и нет.

Рикоер: я скажу! (Мы с Джонни в недоумении посмотрели на него)

Рысси: пр-пр-одолжай

Рикоер: споём им ещё раз эту песню, только танцевать будем более убедительно, Рысси, ты у нас скажешь им перед этим, что это последний раз мы поём.

Джон: так и поступим!

Рысси: (неумело вышла я ближе к людям) Км-км. Дамы и господа! Мы, мы с ребятами специально для вас ещё раз исполним эту песню! (Люди одобрительно захлопали)

Мы повторили наш концерт ещё раз. Дождь закончился на втором припеве. Люди покидали свои зонты и начали танцевать вместе с нами. Пусть мы свалились им как снег на голову, это было сейчас не важно, мы подбодрили их в столь дождливый день. В месте, где ничего не происходит, такие как мы — утешение для скуки.

После песни некоторые ушли со словами «И это всё? Ну, тогда мне здесь нечего делать!». А человек пять остались разузнать кто мы и откуда. Мы сели в круг с ними, ведь язык исполнения песни был им не знаком.

Рысси: меня зовут Рысси, это длинный Джонни, а этот в кепке — Рикоер!

Джон: мы путешественники!

Люди: очень интересно, а почему вы пожаловали к нам в деревню? И куда вы направляетесь?

Джон: на запад!

Люди: но в западной части грязная вода, зачем вам туда вздумалось отправиться?

Рысси: ну а почему бы и нет?

Люди: дело в том, что там очень грязно и плохая вода… Люди болеют, вылечить их невозможно. Вы что же, смерти себе хотите?

Джон: мы всё же пойдем. Расскажите, как мы можем попасть на другой берег?

Люди: эх, ну это довольно таки сложно сделать, ведь около моря есть лишь небольшие городки, суда давно не плавают там, да и порты все заброшены, там даже рыба вся подохла…

Джон: но есть другой способ добраться, если не по воде, не так ли?

Рысси: нам обязательно нужно попасть туда, правда

Люди: уже холодает, не хотите чаю? Да и вещи ваши выглядят неважно. Вы, наверное, уже давно в пути, от нашей деревни до другой ближайшей сотни километров.

Рысси и Джон: с удовольствием попили бы чаю!

Мы пошли в небольшой домик этой самой семьи, предложившей нам чай, а остальные разошлись по домам, с интересом напоследок разглядывая нас с ног до головы.

Дом у мистера и миссис Фридж был небольшой. Всего один жилой этаж, куча детишек, а на втором этаже горы старых вещей. Наверное, типичная семья фермеров.

К столу они пригласили нас через час, как мы устроились на старом шмоте чердака. Когда мы спустились, все детишки Фридж уже сидели за столом. Их было так много, что, казалось, супруги Фридж скорее усыновили половину из них. Детки весело поздоровались с нами. Мы сели за накрытый стол, что нам сразу понравилось. Атмосфера семьи и домашнего уюта на каждого из нас без исключения навевала мысли о прошлом, с которым мы расстались ради Великой мечты. На столе была для нас и картошка, и кукуруза, много овощей и фруктов (вероятно из их сада). Был так же овощной суп на всю семью: огромная кастрюля с ним стояла посередине стола. Мы приступили к обеду, а все детишки, повторяя за родителями, сказали: «Аминь» и тоже начали кушать. Мистер Фридж поинтересовался, по какой причине мы не едим мясо, однако дискутировать и доказывать что-либо деревенским жителям с устоявшимися нормами нам меньше всего сейчас хотелось. Однако Миссис Фридж успокоила нас, попросив объяснить нашу точку зрения, намекая на то, что каждый волен выбирать что угодно для себя. Мистер Фридж был не согласен, он начал громко перебивать ее, указывая на такие полезные свойства мяса, какие не содержаться более нигде, кроме как в нем. И на наш вопрос о том, какие же именно, он назвал типичный ряд витаминов, какие могут быть в том числе и в растительной пище. Неужели он настолько глуп, что думает, что они могут различаться, имея то же название? «Мы не хищники» — пояснила я, еле выдавая спокойный тон, ведь на нашем пути постоянно встречались люди, считающие целью своей жизни переубедить нас и склонить к поеданию мяса. «Кто же вы тогда» — засмеялся Мистер Фридж. «Вот я-то точно хищник!» — добавил он и с гордостью откусил большой кусок мяса. «Представьте себе фрукты и ягоды, перемолотые в блендере, Мистер Фридж» — сказала я. «Ну» — с такой же усмешкой ответил Мистер Фридж. «Вам приятно ощущать запах этого? Да. Вам будет приятно выпить его? Да. А такой же коктейль из сырого мяса? Он вызовет у вас отвращение, а при попытке выпить его, вряд ли вы сделаете больше, чем один глоток. С другой стороны, хищные животные с удовольствием потянутся к мясному коктейлю и не притронутся к ягодному. Понимаете?» — пояснила я. «Да, но мясо на огне я люблю больше фруктов» — сказал Мистер Фридж. «Хищных животных тоже можно обмануть, посыпав мясную приправу на фрукт и они его съедят, но будет ли это для них полезным?» — добавила я. Мистер Фридж замолчал и мы более не возвращались к этой теме.

Миссис Фридж: как вам суп, ребята?

Рысси: очень вкусный, спасибо!

Джон: мне тоже очень нравиться, большое спасибо!

Миссис Фридж: ой, да не за что, ребятки, оставайтесь у нас сколько хотите

Мистер Фридж: если вам нравиться наверху, конечно

Рысси: конечно, а что там плохого?

Мистер Фридж: спать на чердаке не многим по нраву, Анабель! Разве что…

Миссис Фридж: успокойся, Галифо, ребята путешественники, я же сказала тебе!

Рысси: нам уйти?

Мистер Фридж: я же шучу, ребята, всё нормально, можете не беспокоиться. Надеюсь, все вы совершеннолетние? А то знаете, похожи на сбежавших из дома подростков.

Так и было, я проглотила огромный ком, улыбнулась и кивнула мистеру Фридж, моему примеру последовали и ребята. После обеда я слышала разговор супругов.

Анабель: что это было за обедом, Галифо?

Галифо: Анабель, я сотрудник охраны нашей деревни и чувствую, что ребята не те, за кого себя выдают!

Анабель: ты посмотри, какие они молодые, почти как наши старшенькие детишки, а ты считаешь их преступниками?! Может и наши тоже теперь преступники?

Галифо: дело в том, что недавно в городах были беспорядки, а потом эти нарушители закона двинулись на запад, на запад, как и эти ребята! В новостях сообщалось, что их ищут родители. Они написали заявление в полицию, получается, что мы покрываем их! И нас могут посадить за такое!

Анабель: и что, они одни на запад пошли, может теперь дорога на запад только для преступников? Они уже взрослые, просто странно и причудливо одеты, дыры на штанах, наверное, сейчас так модно ходить среди молодежи

Галифо: завтра я уведу их в участок, Анабель. Нужно их проверить. Был случай проникновения на фабрику и десяток грабежей. Дело передали в руки всем близлежащим штатам! Хочешь сказать, что ты уверена, что это не они?

Анабель: я не позволю сделать этого, Галифио! Мы же радушно приютили ребят. А Рыссенька, что за девочка-красавица! Цветет!

Галифо: я не позволю им жить у нас, мы… мы… покрываем преступников!

Анабель: они хорошие ребята, не трогай их.

Галифо: я донесу на них всё равно!

Анабель: боже, за кого я вышла замуж! Подозревать их это то же самое, что меня и наших детей подозревать!

Галифо: приглядись, Анабель, младший Галифо уже ворует кукурузу с полей!

Анабель: ему всего 3!

Галифо: в этом возрасте и формируются будущие преступники!

Анабель: сегодня ты спишь в гостиной, Галифио! С меня хватит этого бреда!

Я поспешила рассказать об этом ребятам, но увидела такую картину:

Один из детишек: я хочю быть какь ти и как ти, и как Рысси! Сьпоите есё лазок, пажалюста!

Джон: ну раз ты настаиваешь, Галифо! Споём, ребят?

Рысси: а что, всех детей зовут Галифо?

Ребетёнок: неть, тока мальчикоф!

Рысси: ну конечно споём! Поднимайся, Рикоер, мы с Джонни уже готовы!

Ребятки были в восторге, они хлопали нам и расспрашивали подробно слова песни. Им был смешон наш родной язык. Потом они разделились на мини-группки, четверо подошли к Джону, четверо ко мне, а к Рикоеру на странность все остальные десять ребятишек. Ну, надо же! Целых десять ребят хотят быть такими, как наш Рикоер! Вот это да, не думала, что именно он им так понравиться. Хотя, наверное, это логично: скрытность вызывает интерес. Мы с Джонни и не догадывались, что Рикоер любит детишек. Он надевал им свою кепку, фотографировал их на их старенький черно-белый пленочный фотоаппарат, веселил их, забавлялся сам как ребенок. Но когда он начал катать ребят на спине, издавая странный звуки, мы с Джонни не выдержали.

Джон: Рикоер, мы о тебе чего-то не знаем?

Рысси: вот не ожидала, что наш Рикки оказывается хорошая няня!

Рикоер: я поезд! Т-у-у-у-у-у-ту-у-у-у!

Рысси: а-а-а, ну теперь всё понятно, а-ха-ха-ха-ха-х-ах-ах-ах!

Джон: а-х-ах-ах-а-ха!

Рысси: что-то я хотела сказать.

Джон: что же?

Рысси: наверное, не очень важное, раз я не помню!

И в тот веселый момент я напрочь забыла о разговоре супругов. Мы забавлялись с детьми и потеряли счёт времени. Когда самый младший Галифо уснул сидя на полу, мы поняли, что ребятам пора спать. Джонни пошёл сказать их родителям, что дети засыпают и пора уложить их.

Джон: они сказали, что не укладывают детей.

Рысси: то есть как это? Странно…

Джон: если дети выполнили всю работу в саду и по дому, то они сами идут спать, когда захотят.

Рысси: а если не выполнили?

Джон: боюсь представить.

Рысси: уложим их сами?

Рикоер: я сам всех уложу! (перегородил нам путь к детишкам рукой)

Меня очень удивлял тот факт, что дети в возрасте 3—5 лет работают и сами выбирают себе время для сна. Глупости. Я наблюдала за Рикоером, пока Джон стирал наши вещи. Рикоер и правда, был очень добр с детьми.

Рикоер: закрывай глазки, уже пора спать… Тебе приснится сладкий сон.

И ты давай засыпай, чего встаёшь? О, ты хотел обнять меня? Ну, иди сюда!

Мне даже показалось, что Рик хочет остаться. С детьми он умел находить общий язык: кому-то он рассказал короткую, сочинённую на ходу сказку, кому-то спел песенку, а кому-то просто рассказал интересную историю на ночь. Спустя пол часа все детишки спали. Рикоер как ни в чём не бывало, так же лениво как обычно, пришёл на наш чердак и улёгся задумчиво разглядывая деревянные стены и потолок. Я хотела спросить его обо всём: почему он не рассказывал нам и откуда эти навыки. Может у него есть братья и сестры или же он подрабатывал няней?

Рикоер: ничего не говори мне, Рысси. Я просто люблю детей.

Рысси: просто так ничего не бывает, сам знаешь!

Рикоер: значит я не нашёл этому причину. А может быть она и не нужна вовсе.

Рысси: в этом ты прав, не поспоришь.

Мы устали, и потому очень быстро уснули на душном чердаке. Спалось так сладко, что даже жёсткое сено казалось мягче любой перьевой кровати. Мне снились ребята, снилась свободная жизнь. И главное, что меня уже никто не искал. Я была рада, что не вспоминаю о прошлом, что я перешла эту грань и теперь моя жизнь — это жизнь здесь. Ничто и никогда не напоминало мне о доме. Я даже не вспоминала Дракулу, своего брата. Но я не забыла его, он был у меня глубоко в душе, спрятан в таком месте, где никто не найдёт. Каждый из ребят спрятал или оборвал все нити, ведущие к прошлому. Самое главное — здесь и сейчас. А остальное не важно. Но почему-то сегодня не суждено было долго мечтать во сне. Я летала по городу, а потом вижу, идёт парниша, он хорошо одет, забавно смеётся, не разглядеть лица, но сразу заметны родные черты. Это Дракула! Дракула! Братик! Я обнимаю Дракулу. Да, мне нужно ещё столько спросить, а сколько рассказать! Но всё это подождёт. Мы были не разлей вода всё детство, не было друга или подруги, кто мог бы мне его заменить в те времена. Но мой сон внезапно прерывает смех, такой громкий и пронзительный, что я невольно просыпаюсь.

Рикоер: это Дракула, Дракула! А-ах-х-ах-а-хах, Рысси, ты о ком это?

Я лежала, обнявши сено двумя руками. Ребята с интересом уставились на меня.

Рысси: Ну… это… это… не важно кто это! Просто сон, про какого-то Дракулу.

Мне стало грустно и ребята, поняв, что Дракула, человек из прошлого решили поддержать меня.

Джон: Рысси, я пойму, если не хочешь рассказывать. Главное не то, что было раньше, ты же помнишь наш девиз!?

Рысси, Джон, Рикоер: главное — здесь и сейчас! А что было раньше — уже не заботит нас!

Рысси: забавно, ребята, спасибо вам за это!

Рикоер: что-то я проголодался, а не спуститься ли нам вниз и плотненько так пообедать… как мы вчера поужинали!

Джон: чудесная мысль, Рик, давай на перегонки до кухни!

Рысси: нет, стойте!

Рикоер: не выйдет обогнать меня!

Джон: почему, собственно, нет? Если это действительно хорошая мысль!

Рикоер: она просто хочет надурить нас и прибежать первая!

Рысси: вовсе нет, я лишь хочу сказать, что вчера слышала странный разговор.

Джон: давай подробнее…

Рысси: Мистер Галифо работает шерифом и он знает, что нас разыскивают. Он пообещал Миссис Фридж поймать нас и отвести в участок, они даже из-за этого поссорились. Он сказал, что чьи-то родители заявили в полицию!

Рикоер: мы свалим после завтрака! А за что нас ловить?

Джон: нет, нужно уходить сейчас. А еды стащите вы с Рысси. Наверное, за то, что пробрались на тот завод и Рысси украла рюкзак с документами. Ну еще за то, что я воровал еду. Они такие глупцы, мы легко обвели всех их вокруг пальца!

Мы спустились, как в фильме, оглядываясь назад и издавая звуки шипящей рации.

Рикоер: приём, п-ш-ш-ш-ш, слышно меня?

Рысси: так точно, п-ш-ш-ш-ш-ш, продолжаем движение!

Но когда мы спустились — семья уже обедала и душевно пригласила нас всех за стол. Мы сообщили Джонни, что операция провалилась, но мы всё же поедим, а уйти мы договорились после завтрака. Покушав, Джонни пошёл помогать носить воду из колодца, так как на улице было слишком жарко, урожай мог погибнуть. Мы с Рикоером остались наедине в душной комнате снизу, чтобы не путаться под ногами остальных.

Я никогда не знала, какой он человек. Я не знала, что у него в голове, и какой он видит эту жизнь, но я всегда была о нём только самого лучшего мнения. Для меня он был своего рода загадочным незнакомцем с миллионом спрятанных в голове шикарных идей. Эта загадочность магнитом притягивала меня к нему. Это был настоящий интерес. И разыгравшееся воображение рисовало сотни вариантов, но не один из них не мог быть больше похож на правду, чем все остальные. Он никогда не говорил о себе, отвечал на вопросы коротко и безэмоционально, что терзало любопытство еще сильнее. Я повернула голову в его сторону и взглянула в глаза, он вопросительно посмотрел на меня, а потом отвернулся, поджав губы. Мы одного возраста, а он считает меня каким-то любопытным ребенком! Может он чем-то сейчас расстроен? И всё же, я не могу так долго молчать, это молчание утомительно и невыносимо. В уши въедался каждый шорох от ерзанья Рикоера на вполне себе удобном диване. Тишина и спокойствие топило меня изнутри, ведь уши еще помнят шум дождя, под которым мы сюда бежали, крики легавых, чуть не поймавших нас в квартире с большими окнами и пение птиц по утрам, когда спишь на природе. Ноги еще не зажили от походов босиком. Тело еще носит на себе укусы назойливых насекомых и царапины от лесных деревьев и веток. Рикоер уставился на одну из таких на своем колене и принялся сдирать затвердевшие кусочки кожи. Мы дети природы, совершенно не приспособленные к жизни. Мы странствуем не больше месяца, а выглядим будто беспризорники, что нюхают клей и ночуют на вокзалах. Но в отличии от них у нас есть глобальная цель, которую мы обязательно достигнем, знать бы только, насколько скоро.

Рысси: раз уж мы остались тут одни, может, расскажешь мне про себя?

Рикоер: нечего рассказывать.

Рысси: прям таки нечего?

Рикоер: а что тебе нужно знать?

Рысси: я лишь пытаюсь вести разговор, ты видишь, у нас есть время и я придумала, чем его занять!

Рикоер: х-м… (улыбнувшись)

Рысси: расскажи, как ты представляешь свою жизнь потом? Когда мы перестанем прятаться и начнём жить для себя?

Рикоер: да никак….

Рысси: ну ты наверняка решил уже кем ты хочешь стать? Да?

Рикоер: нет, не решил. Какая тебе разница? Я сам разберусь со своими мыслями!

Рысси: а точнее с их отсутствием.

Рикоер жадно посмотрел на меня и сжал губы, при этом нахмуривая брови. Он был не доволен тем, что я сказала. Может я даже обидела его, но всё же, я лишь хотела разговорить его. Найти общие темы и интересы, возможно даже, рассказать о себе чуть больше. Однако Рикоер после нашего разговора стал отдаляться от меня сильнее прежнего. Пускай лучше он будет влюблён в меня, чем считает, что не бывает настоящей дружбы между парнями и девушками. Если это и есть его истинная причина молчания, то мне следует злится.

Когда вернулся Джонни, уставший и одновременно довольный собой, мы без слов ушли. Мы не боялись, что Мистер Фридж сдаст нас. Это было видно по Миссис Фридж, которая помирилась с супругом и ходила по дому напеваючи. Семья Фридж заботливо проводила нас до ворот, указав путь на запад. Миссис Фридж подарила Джону компас на прощанье и поблагодарила за помощь по дому. Дальше мы шли молча. Я дулась на Рикоера за его слова, а Джонни наоборот, не понимая ситуации, пробовал развеселить нас.

Джонни: а что же это у нас Рикоер и Рысси такие молчаливые? Не хотите ли рассказать, чем вы занимались в моё отсутствие? Наверняка чем-то пошлым… м-м-м?

Рысси: ещё чего!

Джонни: но тогда ты не стала бы оправдываться!

Рысси: я лишь ответила на твой вопрос, Джон. Мы с Рикоером ничем таким не занимались.

Джонни: ты посмотри на его лицо, Рикоер, ну давай правду.

Рикоер: ой, да отвянь ты уже, Джонни!

Джонни: хм, ну как хотите, я лишь хотел поднять вам двоим настроение. А то ходите с такими кислыми лицами!

Рикоер знал, что я была не довольна сегодняшним разговором. И поэтому он старался не смотреть в мою сторону. Я строила ему злые рожицы, а он высовывал язык и опускал глаза. Под видом высокомерия он скрывал свои печали и радости, защищался от напастей и непрошенных советов. Наша беззаботность и сплочала нас на пути к общей цели. Мы не любили и часто осуждали в разговорах шаблоны поведения большинства людей, а жизнь на бегу, которая в большей степени проходила на природе, подарила нам свободу от всех общественных рамок. Мы спокойно переодевались друг при друге не отворачиваясь, будто были кровными братьями и сестрой. Мы стирали вещи друг друга в прудах по очереди, а не как предписано патриархальной общественной системой. Мы были на равных и считали, что так во всем мире и должно быть. Это было одной из причин, по которой мы более не могли вытерпеть городскую скуку и уныние, наблюдение за людьми, что живут по свыше предписанному сценарию и осуждают всякого, кто его не придерживается. Это напоминало плохо поставленную театральную постановку, где навязывание стыда за естество было наказанием за плохую игру.

На нашем пути было много трудностей, но никто не жаловался и не ныл, не просился обратно. Я понимала одно: сколько бы мы ни ссорились с Риком, и, сколько бы ни молчали, всё равно скоро мы начнем общаться, ведь путь у нас общий. Я радовалась, что это ссоры и недопонимания меня не гложут. Мы идем вместе, и никто ни за что не сойдет с общего пути. Ребята были уверены во мне, а я в них. Это сближало разные души.

Еще с раннего детства я начала работать над собой и исправлять в своем поведении то, что было далеко от моего идеала меня. Сейчас я решила, что нужно со временем научиться молчать вместе, ведь мы лучшие друзья, не обязательно же постоянно говорить. А это чувство, возникающее у меня при молчании, доставляло дискомфорт. Пока я представляла, как избавлюсь от него, мы дошли до шоссе.