Выжившие

Карина Вачевских

Вирус сбежал из лаборатории, за несколько суток убив 99% населения планеты.Саша – единственная выжившая в городе на берегу Черного моря.Чтобы не сойти с ума от страха и одиночества, день за днем она очищает город от трупов, постепенно теряя надежду встретить живых людей.Каждую ночь она ложится спать лишь с одной мыслью: «Пусть мне снова приснится тот мужчина». А глупая мечта: «Хочу, чтобы он существовал на самом деле! Хочу, чтобы он нашел меня!» – помогает ей продержаться еще один день. Книга содержит нецензурную брань.

Глава 6

Чтобы совсем не сойти с ума от страха и одиночества, всю следующую неделю Саша искала выживших.

В соседнем дворе она встретила женщину — та не выглядела больной, но, видимо, повредилась головой и при виде Саши начала громко кричать, размахивать руками и побежала куда-то к морю. Больше Саша её никогда не видела. Но эта встреча вселила в девушку надежду: где-то есть люди! Она не одна, и только вопрос времени, когда она кого-то найдёт!

Жить в многоквартирном доме с каждым днём становилось всё труднее. Разлагающиеся тела людей воняли за закрытыми дверьми квартир, трупный запах распространялся по вентиляционным каналам. Девушка решила перебраться в какой-нибудь частный дом.

Выбрав небольшой, но на удивление просторный дом на Тенистой, в котором был всего один труп, она полдня потратила на то, чтобы выкопать могилу хозяину. Похоронив мужчину, она вернулась к себе, собрала вещи, рисунки, еду и навсегда попрощалась со своей квартирой.

Дом понравился ей. Первый этаж был поделён на гостиную, кухню, совмещённый санузел и небольшую спальню. На втором этаже было три гостевых спальни и раздельные ванная и туалет. В небольшом, но густо заросшем саду стояла красивая белоснежная беседка, а всё это было окружено высоченным забором.

На следующий день Саша начала свозить из ближайшего магазина продукты с большим сроком годности. Заполнив прохладный подвал консервами и прочей едой, она начала ходить по соседним домам. Иногда она находила целые семьи, погибшие от вируса, и тогда по несколько дней рыла ямы, чтобы избавиться от тел.

Она понимала: если не сделать это сейчас, летом тут просто будет невозможно жить. Тяжёлая физическая работа помогала ей отвлечься от мыслей о самоубийстве, которые всё чаще посещали её.

День за днём её покидали последние остатки надежды встретить живых людей. Умом она понимала, что просто не может остаться одна. Наверняка есть и другие, кого вирус обошёл стороной, но, когда наступал вечер и со всех сторон давила ужасающая тишина, ей было очень страшно и одиноко.

Когда она стёрла руки в кровь, а перенатруженные от постоянной работы лопатой мышцы просто отказались работать, она начала свозить трупы в аэропорт на взлётно-посадочную полосу. Там она просто сжигала тела, предварительно облив их бензином. Это было и проще, и быстрее. Теперь у неё оставалось больше времени на поиски выживших, но, как и в первые дни, она находила только трупы. В магазинах, на улице, в домах, в машинах, застрявших в заторах на дорогах, — везде её преследовал трупный запах.

Больше всего её нервировала необходимость мыть голову каждый вечер, иначе она не могла уснуть от запаха, исходившего от волос. Приходилось кипятить лишнее ведро воды в тщетных попытках избавиться от аромата гниения.

Оружие, что осталось от военных, Саша собирала и свозила к себе в дом. На улицу она всегда ходила с пистолетом, потому что город наводнили стаи голодных собак, которые давно промышляли людоедством. А так как еды из-за ускоренного тёплой погодой разложения становилось всё меньше, было лишь вопросом времени, когда она заинтересует их в качестве обеда.

Благодаря отцу она умела обращаться с оружием, но, как правило, ей хватало одного выстрела в воздух, чтобы разогнать очередную стаю собак. Она не хотела убивать. Пока её жизни не угрожала опасность.

Каждый вечер Саша включала рацию, позаимствованную у одного трупа, в надежде услышать хоть чей-нибудь голос, но каждый раз слышала только шипение.

К больнице и поликлинике она не приближалась. За триста метров от медицинских заведений воняло так, что не спасла бы никакая маска, а противогаза она так и не нашла.

Саша работала до изнеможения, выкладываясь по полной. Только если она смертельно уставала, ночью ей удавалось уснуть. А во сне приходил он. Она была уверена, что он — один из выживших, и мечтала, чтобы он поскорее нашёл её.

Девушка расчистила от трупов почти весь район Винзавода. Это было сложно, но поблизости не было многоквартирных домов, только частный сектор, и для туристического сезона было ещё рано, поэтому она справилась. Если двери домов были открыты, она просто стаскивала трупы к машине, если закрыты, она либо проникала внутрь через окна, либо пыталась вскрыть нехитрые замки.

Саша не заметила, когда потеряла счёт времени, наверное, шла вторая или третья неделя её одиночества. Работы было всё меньше, а мыслей всё больше, рисование и пиво уже не помогали ей забыться хоть ненадолго, поэтому девушка начала пить водку.

Первый раз заметив мертвеца в гостиной, она долго и громко кричала, зажмурив глаза, пока не выбилась из сил. Повалившись на диван, она долго плакала, понимая, что просто не справится одна.

Пока она ещё осознавала, что всё это плод её воображения, но боялась, что наступит такой момент, когда она уже не сможет отличить бред воспалённого сознания от реальности.

Потом были два дня почти непрерывных галлюцинаций: чей-то невнятный шёпот; всё те же мёртвые, глядевшие на неё с укоризной, недовольные тем, что она выжила, а они погибли; и постоянное ощущение чьего-то присутствия.

Она была измотана и физически, и морально. И под вечер второго дня решила покончить с мучениями.

Даже мысль о незнакомце из сна, мелькнувшая в сознании, не принесла ей обычного успокоения. Она почистила пистолет, проверила патроны и вышла на улицу.

Подогрела тушёнку на костре. Почему-то ей казалось, что умереть на полный желудок лучше, чем на пустой.

«Вот сейчас поем, и хватит с меня», — думала она, пытаясь подавить в себе желание разрыдаться. От запаха тушёнки её начало подташнивать, и она уже собралась выкинуть её, когда краем глаза заметила какое-то движение.

Вдоль забора к ней приближалась рыженькая кошечка. Первая кошка, которую увидела Саша с начала эпидемии.

— Кыс-кыс-кыс! Эй, иди сюда, не бойся! — окликнула её девушка. Она любила кошек и ненавидела собак, которых теперь было слишком много вокруг. Эпидемия не коснулась их, а вот кошки почти все умерли, как и люди. Саша считала это несправедливым и искренне обрадовалась гостье.

Кошка выгнула спину дугой, чтобы казаться больше и страшнее, шерсть встала дыбом. Саша выхватила из банки кусочек мяса и кинула его животному. Та недоверчиво подошла и обнюхала угощение. Быстро расправившись с первым кусочком, она осмелела и подошла к Саше. Потёршись о ноги девушки, кошка громко мяукнула, требуя добавки.

Впервые с того самого дня, когда Саша осталась одна в городе, она засмеялась. Отсмеявшись, она посмотрела по сторонам и сперва не поверила глазам. Галлюцинации отступили, она снова была одна во дворе. Поморгав, она снова осмотрелась. Никого. Только она и кошка.

— Эй, рыжая, — обратилась она к кошке, поставив перед ней всю банку, — ты сейчас мне жизнь спасла.

Та недоверчиво посмотрела на Сашу, словно понимала человеческую речь, и накинулась на тёплое мясо.

Воображаемый узел, сжимающий её грудь, немного ослаб, и Саша подумала о том, что, возможно, в компании кошки сможет протянуть ещё немного.

Дождавшись, пока кошка справится с тушёнкой, Саша пригласила её в дом. Та гордо прошествовала в открытую дверь, запрыгнула в кресло и долго вылизывала шерсть, мурлыча на всю комнату.

Девушка какое-то время наблюдала за гостьей, прислушиваясь к одному из самых потрясающих звуков, созданных природой, потом пошла спать. Уснула почти мгновенно. А во сне она снова видела его.

На следующий день Саша села в новенький внедорожник, ключи от которого нашла после недолгих поисков в доме. Доехав до супермаркета, она какое-то время просто сидела в машине.

Заходить в магазин, где уже сильно воняло протухшей едой, ей не очень-то хотелось. Но, собравшись с духом и потуже повязав на нос платок, она всё же вошла внутрь. Прошла в отдел кошачьих кормов, взяла коробку паучей и несколько игрушек для кошки.

Она уже шла к выходу, когда услышала звон бьющегося стекла в отделе посуды. Тихо поставив коробку на пол, Саша достала из кобуры пистолет и, стараясь не шуметь, медленно пошла вдоль стеллажей с постельным бельём. Краем глаза она заметила какое-то движение в дальнем проходе.

— Эй! — крикнула она. — Выходите с поднятыми руками, я вооружена! При малейшем признаке агрессии стреляю без предупреждения!

Девушке никто не ответил. Подождав немного, она подумала, что это просто бродячая собака залезла в магазин, и собралась уже уходить, когда её окликнул тихий женский голос:

— Не стреляйте, прошу, я не причиню вам вреда.

Саша вздрогнула и резко подняла пистолет. Из-за стеллажа с полотенцами вышла девушка, едва ли старше Саши, худая, грязная, со спутанными светлыми волосами. Её светло-голубая толстовка была заляпана засохшей кровью, джинсы разодраны на коленях, а на лице застыла гримаса страха. Она держала руки поднятыми и с ужасом смотрела на пистолет.

— Ты одна? — спросила Саша, стараясь придать своему голосу как можно больше безразличия, но внутри у неё всё дрожало от волнения. После стольких дней одиночества она наконец-то встретила живого человека.

— Да.

Девушка опустила пистолет.

— Меня зовут Саша.

— Яна, — провожая взглядом оружие, представилась та.

— Яна, если ты обещаешь не делать глупостей, я тебя отпущу.

— Прошу, не оставляй меня! Я одна уже не знаю сколько дней, все умерли и… — Девушка не договорила, слёзы покатились по её щекам, оставляя мокрые дорожки на чумазом лице.

Во рту пересохло. Саша смотрела на девушку и думала: «А что, если это ловушка?» Что, если она повернётся к незнакомке спиной и та ударит её? А слёзы лишь уловка, чтобы усыпить её бдительность? Поймав себя на этой мысли, Саша тряхнула головой, отгоняя этот бред подальше от себя. Девушка выглядела несчастной и в то же время с такой надеждой смотрела на Сашу, что та не смогла отказать. Да и не хотела. В конце концов, она так мечтала встретить живого человека.

— Хорошо, пойдём со мной, я тоже одна, вдвоём будет проще.

Пока они ехали до дома, Яна рассказала свою историю. За пару дней девушка потеряла из-за нового вируса всю семью: маму, папу, брата; молодого человека и всех друзей. Она пришла из Архипо-Осиповки. Там она встретила из живых только одного мужчину, он был очень похож на знаменитого певца из одной американской рок-группы, но так напугал её, что девушка просто сбежала подальше от него, а заодно и подальше от села. Она шла пешком, потому что не умела водить машину, да и смысла в этом не было — дороги перекрыты военной техникой и разбитыми автомобилями. Путь до Геленджика, который на машине обычно преодолевался в течение часа, у неё занял два дня. Она не спешила, подолгу отдыхала, искала других людей, но безрезультатно. Надежды встретить где-нибудь по пути ещё хоть одного выжившего не оправдались. Никого. Только голодные собаки.

Накачав из скважины воды, Саша дала девушке чистую одежду и отправила мыться. Потом застелила кровать в соседей комнате, а сама ушла к себе, где её ждал мольберт и незаконченный портрет. Через полчаса Яна постучала в дверь.

— Заходи, — крикнула Саша.

Та робко переступила порог и замерла на месте, глядя на многочисленные портреты широко раскрытыми глазами. Саша про себя хмыкнула, но не произнесла ни слова.

Когда Яна привела себя в порядок, оказалось, что она довольно симпатичная: сероглазая, светловолосая. Тонкий нос с едва заметной горбинкой покрывали редкие веснушки, а большие глаза придавали ей сходство с героиней диснеевского мультфильма, имя которой Саша никак не могла вспомнить. Худая, как и Саша, девушка была сантиметров на пятнадцать выше. Саша даже поймала себя на мысли, что была бы не прочь написать её портрет.

— Кто это? Твой отец? — поборов наконец удивление и смущение, спросила Яна.

— Нет.

— Друг?

— Нет. Он просто мне снится. — Саша поморщилась и, сама не зная почему, призналась: — И помогает выжить.

— Ясно, — ответила Яна, хотя по её виду Саше было понятно, что той ничего не ясно.

Она переходила от портрета к портрету, проводя рукой по шероховатой бумаге. Остановившись у одного, нарисованного углём, она долго всматривалась в лицо мужчины. Повернувшись к Саше, девушка спросила:

— А хотела бы узнать?

Саша неопределённо пожала плечами. Конечно, она хотела узнать, кто он, но не думала, что девушка сможет чем-то ей помочь.

— Я гадаю на картах, — пояснила блондинка.

Она достала из заднего кармана джинсов колоду карт и показала её Саше.

— Как-нибудь в другой раз.

— Как скажешь. — Девушка замялась. — А можно я посижу с тобой?

— Посиди, — ответила Саша, уже повернувшись к портрету.

Яна уселась в кресле за её спиной и молча наблюдала за работой.

Только дорисовав портрет, Саша заметила, что девушка спит, свернувшись в кресле калачиком. Она накрыла гостью пледом и сама легла на кровать, вскоре забывшись беспокойным сном.

Во сне она опять видела его. На нём была чёрная куртка и тёмно-серые джинсы (Саша даже рассмотрела на них фирму «Мустанг»), на шее мужчины был повязан бордовый платок. Он глядел на неё и что-то говорил ей, даже не говорил — кричал, но она не слышала его голоса. Только видела шевеление губ.

Окликнув мужчину, она сделала несколько шагов навстречу, но ни на сантиметр не приблизилась к нему. Тогда она протянула к нему руку и громко крикнула:

— Найди меня!

Лицо мужчины исказилось, брови сошлись на переносице, грудь тяжело вздымалась, как будто ему не хватало воздуха, он злился. Да что там злился. Он был в ярости.

Саша попятилась, напуганная неожиданной сменой настроения ночного гостя, споткнулась и упала.

Этот сон сильно напугал Сашу. До этой ночи он всегда приносил с собой успокоение, но не в этот раз. Проснулась она в холодном поту, не понимая причину такой неожиданной смены настроения мужчины.

Спустившись на первый этаж, она нашла Яну на кухне — девушка изобретала завтрак. Помахав Саше, гостья пригласила её к столу. Девушка успела сделать бутерброды с беконом из вакуумной упаковки и тостовым хлебом, срок годности которого тоже ещё не успел закончиться. Позавтракав, Саша рассказала Яне свою историю выживания.

— Поразительно, как мы не заразились! — воскликнула Яна, допивая из картонной коробочки апельсиновый сок.

— Сама удивляюсь.

— Я думаю, нам просто повезло, но то, что ты сделала потом… Очистить такое пространство от трупов! Я тобой восхищаюсь, я вот боюсь мёртвых. — Яна серьёзно посмотрела на новую знакомую и поёжилась.

— Зря, они же зла не причинят, — покривив душой, ответила Саша, вспомнив, что мёртвые чуть не довели её до самоубийства, но чувствуя, что эти слова подбодрят девушку. И тихо добавила: — В отличие от живых.

Но Яна услышала последнюю фразу.

— Что ты имеешь в виду?

Саша разгладила воображаемые складки на футболке, окинула беглым взглядом кухню и, вздрогнув, отвернулась от особенно назойливого мертвеца, который снова начал преследовать её после неприятного сна. «Да, вреда они не причинят, если ты не видишь их везде и всюду».

— Понимаешь, пока я была одна, я постоянно думала, сколько людей могло выжить. Ведь логично предположить: раз выжили мы, то есть и другие люди, и только вопрос времени, когда мы с ними встретимся. Это ещё не конец. Мне кажется, это только начало.

— Начало чего? — Яна наморщила лоб, не понимая, к чему ведёт Саша.

— Как ты думаешь, сумеет человечество выжить? — вопросом на вопрос ответила Саша.

— Мы же уже выжили!

— Да. Сейчас мы все, я имею в виду выживших, находимся в шоке от случившегося, но подожди месяц-два, когда притупится боль утраты, когда жизнь в этом новом мире войдёт в привычку, когда люди начнут активно искать других людей… — Саша серьёзно посмотрела на девушку. — Я вижу несколько вариантов, способных препятствовать нашему дальнейшему выживанию.

Яна внимательно слушала, а та сама не понимала, почему ей так легко говорить о том, о чём было так страшно думать.

— Во-первых, у детей, которые родятся после эпидемии, может не быть иммунитета, и тогда лет через сорок мы все состаримся и вымрем окончательно. Мне очень не нравится эта мысль, и надеюсь, что этого не случится. Но мы с тобой будущие матери и просто не можем не думать об этом.

Яна издала тихий стон и прикрыла рот руками.

— Во-вторых, я предполагаю, что мы сами можем положить конец нашему существованию.

— Что ты такое говоришь? — воскликнула Яна.

— Люди как коровы, прости за такое сравнение, мы привыкли жить «стадом», и рано или поздно найдутся лидеры, которые начнут объединять вокруг себя других людей. За одним люди пойдут, потому что он обладает полезными знаниями; за другим — потому что тот будет обладать даром внушения и харизмой; за третьим пойдут из страха. По теории вероятности выжили не только хорошие люди, но и убийцы, воры, насильники, психопаты и просто не очень хорошие люди. Люди начнут собираться в группы. Мы с тобой наглядный тому пример. Встретив друг друга, мы не разбрелись в разные стороны, мы остались вместе.

— Кажется, я начинаю понимать, к чему ты клонишь, — медленно произнесла собеседница. — Это так страшно… Но ты продолжай.

Саша рассматривала свои сцепленные руки, только так ей удавалось добиться того, чтобы они не тряслись.

— Не хочу, — неожиданно ответила она. — Не хочу продолжать. Мне не нравится думать о таких вещах.

— Да-а-а, я тебя понимаю, — протянула Яна. — Саш, ты сама до всего этого додумалась?

— Нет, конечно! Когда-то давно я читала о чём-то подобном, а теперь вспомнила. — Саша сжала губы и покачала головой. — На всякий случай я тебе кое-что покажу, пойдём.

Девушки вышли на улицу и пошли вдоль фасада в гараж, где на полу, прикрытые брезентом, лежали автоматы, пистолеты, гранаты и прочее оружие, которое Саша подобрала у мёртвых военных, нашла в полицейских участках и просто в соседних домах.

Местные жители в основном держали в сейфах простенькие ружья, которые мало заинтересовали Сашу, но и их она перетаскала в свой арсенал. На всякий случай. С оружием, добытым в полицейских участках, было лучше. Привычные макаровы, «перначи», ярыгины и даже «глоки». А вот с оружием военных было сложнее. В теории она понимала, как с ним обращаться и чего ждать в результате. У неё был отличный учитель. Один раз отец даже разрешил ей пострелять из автомата. Саше не понравилось, и она искренне надеялась, что никогда больше ей не придётся брать в руки это страшное оружие.

— Зачем тебе столько? — открыла рот Яна.

— Чтобы оно не досталось плохим людям, которые рано или поздно доберутся до Геленджика. Но, возможно, это и не имеет значения. Может, сюда никто и не придёт. Геленджик всего лишь один из сотен малюсеньких городов, что говорить про тот же Питер, Москву, Екатеринбург. Да хотя бы про Краснодар.

Саша тупо уставилась на горы оружия, не зная, какую из мыслей, переполняющих её голову, изложить следующей, но Яна, перебив этот беспорядочный поток, спросила:

— А ты умеешь стрелять?

— Умею, иначе зачем я бы стала таскать с собой такую тяжесть.

— А меня научишь?

— Научу, — кивнула Саша, — но сначала тебе надо научиться водить машину.

— Я боюсь.

— А стрелять не боишься?

— Нет.

— Поверь, стрелять гораздо страшнее!

Следующие два часа девушки провели в автомобиле. Яна поразительно быстро училась вождению, хотя это было не сложно, учитывая, что на улицах Тонкого мыса почти не было машин, все они стояли за заборами домов. Яне понравилось водить машину, она даже не хотела останавливаться, хотела ещё покататься, но Саша смогла её убедить, что лучше продолжить завтра, на свежую голову.

Немного передохнув, Саша подобрала для девушки лёгкий пистолет на десять патронов, показала, как с ним обращаться, но в этот день до стрельбы дело уже не дошло.

Вечером Яна опять пришла к Саше в комнату. Она долго смотрела на картины, не решаясь задать вопрос. Когда молчание затянулось, она произнесла:

— Саш, ты уверена, что не хочешь попытаться узнать о нём что-нибудь?

— Абсолютно, — сухо ответила Саша.

— Ты сегодня плохо спала, — как бы между прочим заметила Яна. — Я слышала, как ты говорила во сне.

— Правда? — притворно удивилась девушка. Она знала, что часто говорит во сне, бывало, иногда даже просыпалась от собственного бормотания или крика.

— Да. Ты всё время повторяла: «Кто ты?» Я правда умею гадать, я не любитель! Я понимаю, что ты можешь не верить во всё это, но дай мне шанс!

Саша украдкой посмотрела на мертвеца, маячившего где-то на границе её поля зрения. Он тут же беззвучно зашипел, как будто обрадовался её неожиданному вниманию. Она тряхнула головой, отгоняя наваждение.

— Хорошо, — решилась Саша, только чтобы не обижать единственного живого человека на много километров вокруг, — давай!

Яна принесла с кухни свечи, расставила их на столе, достала карты, немного потасовала их и протянула колоду Саше.

— Сними.

Та пододвинула пальцем треть колоды, и девушка начала раскладывать карты.

— Думай о нём.

«Это несложно, — про себя отметила Саша, рисуя образ мужчины в воображении. — Вот он, совсем рядом, и я могу дотронуться до него. Он уже немолодой, но такой красивый…»

Одну за другой Яна выкладывала карты на стол картинкой вверх. В глазах девушки плясали огоньки от свечей, в этот момент она была похожа на настоящую ведьму. Не хватало только остроконечной шляпы и чёрного кота.

Закончив расклад, девушка серьёзно посмотрела на Сашу.

— Этот мужчина, он же идёт к тебе! Сейчас он нехороший человек. Но он не всегда был таким. Он стал злым после беды, свалившейся на всех нас. А ещё он почему-то злится на тебя.

Саша вспомнила сон, в котором он кричал на неё. Он был в бешенстве. Но почему? Она не понимала. Глупая мысль на секунду пришла ей в голову: «А что, если и он видит меня во сне? Может, он видел что-то, что ему не понравилось? Может, он видел, что я хочу застрелиться? Как в тот, самый первый раз. Ведь он приснился мне впервые, когда я собиралась…» Но тут же Саша отбросила её. «Вряд ли он существует! А Яна… впечатлительная Яна просто насмотрелась на портреты в моей комнате и видит в картах то, чего нет!»

Саша подняла руки, словно хотела защититься от Яны.

— Да брось, это же всего лишь карты! Даже не Таро, обычные, за тридцать рублей из киоска «Роспечать». Ты не можешь увидеть всего, что ты мне сейчас наговорила.

— Ты не понимаешь! — воскликнула Яна. — Я всё это вижу! Не знаю, почему и как, но всё, что мне показывают карты, сбывается! Я предсказала всей своей семье смерть за месяц до случившегося, и…

Она замолчала, прекрасно понимая Сашу и её скептический настрой. Яна часто сталкивалась с таким недоверием и давно привыкла к нему, а ещё она помнила, что проще доказать свой дар на деле, чем пытаться убедить человека словами.

— Он далеко? — спросила наконец Саша. Её не убедили слова блондинки, но ей почему-то хотелось им верить.

Девушка ещё раз раскинула карты.

— Нет, но я не знаю, где точно. Ваша встреча случится совсем скоро. — Яна подняла взгляд от карт на Сашу. — И ты знаешь, как его зовут!

Она не спрашивала — она утверждала.

— Я просто придумала ему имя, сама. Что ещё ты видишь?

— Он ведёт за собой людей — мужчин, женщин. Ведёт, сам не зная куда, но перемещается он с одной целью: он ищет тебя.

— Почему? — Холодок пробежал по Сашиной спине. А когда кошка, вернувшаяся с прогулки, коснулась её ноги, она вздрогнула.

— Потому что ты этого хочешь. Потому что этого хочет он.

Девушка покачала головой, раскинула карты ещё раз и подняла взгляд от колоды.

— Нет, на сегодня хватит. Я устала. Гадание только с виду лёгкое занятие. На самом деле оно быстро выматывает. Но нам нужно быть готовыми.

— К чему?

Яна поочерёдно задула свечи.

— Я хочу спать.

— Конечно, иди, — не стала настаивать Саша, мысли её были очень далеко.

Яна пошла к себе, а девушка подошла к последнему портрету Ника.

«Кто ты такой?»

Она провела пальцем по нарисованным губам, обрамлённым усами и бородой.

— Кто ты? — повторила она.