Мраморная роза

Кардамон Чили

«Мраморная роза» – книга, являющаяся предысторией трех людей, чьи жизни после переплетутся в кровожадном союзе. Ошибки, начало начал, отсутствие злобы и ярости главной героини, все то, что важно показать, прежде чем добрая, ясная душа исказится от боли, ненависти и одиночества. Любовь двух мужчин, чья натура испорчена до самого основания.

Часть 2

Глава 6

Смуглые, тонкие ручки перетирали кружевные тарелки. Длинные, выкрашенные в пепельно-коричневый цвет волосы, спадали прядями на лицо, заставляя постоянно себя поправлять. Ну конечно, их длина была ниже лопаток, уже ни раз обрезанные, они спустя столько лет наконец смогли пройти границу плеч.

Лиза, казалось, совсем не изменилась. Она все так же напоминала хрупкую куклу, которую легко сломать, с загорелой кожей, вечно распущенными волосами, в уже по моде подранных джинсах и однотонной майке или свитере. По лицу всегда было понятно, что она чувствует, а тело постоянно выдавало ее личную подвижность и юркость.

В свои девятнадцать, она не имела из семьи больше никого, кроме матери, которую, впрочем, не видела после оглашения завещания умершей три года назад бабушки. Сейчас она жила уже в собственной маленькой квартире, купленной на доставшуюся ей треть старой квартиры, и ездила на дедушкиной машине, подранной белой тойоте, купленной, когда она была еще ребенком.

Сзади, за деревянным, массивным столом сидел Апрель. Густая сиреневая грива, похожая больше на шерсть, чем человеческие волосы, темно-синие глаза, молочно-белая кожа, мягкая на ощупь, скрывающая тугие мышцы, выделяющиеся по всему телу. Кончики пальцев имели тот же оттенок, что и пряди, прямо сейчас они набирали текст курсовой Лизы. Вместо того, что бы просто заменить непонравившиеся ему слова, он полностью перепечатывал текст на свой лад, а споры и недовольство полностью опровергал.

— Господи, ну как в наше время люди так слабо используют свой лексикон, когда закончу, я заставлю выучить тебя каждое написанное мной слово.

Лиза, поставив на стол две глубокие тарелки с рисом и отваренными овощами, села рядом и начала вчитываться в текст.

— Ты пишешь слишком скучно, любой человек заснет, начав читать только вторую страницу. Может у меня и не получилось с первого раза создать достаточно интересную тему, но я вполне могла все обработать еще раз, а ты полностью лишил меня такой возможности.

— Я хочу показать тебе, как должна выглядеть статья самого высокого уровня, ты сможешь получить хорошее понимание некоторых тонкостей, что поможет тебе в будущем написании.

Они жили вместе с Лизиного одиннадцатилетнего возраста, Апрель постоянно спал то на кресле, то в шкафу, то в углу кровати, его ни разу даже никто не заметил. После смерти бабушки, они перестали скрывать взаимосвязь, переехав на другой край Москвы, просто притворились двоюродными братом и сестрой.

Сейчас девушка училась на очно-заочной форме факультета Экономики и Финансов. Впервые за долгие годы она смогла снова сходиться с людьми, нашла пару друзей, хорошо общалась с большинством одногруппников.

Апрель работал в пекарне, в две смены два дня, пока его новоиспеченная двоюродная сестрица спала на парах.

За столько лет они стали родными друг для друга, но Лиза так и не смогла дать название столь странным взаимоотношениям.

Зайдя в спальню, она залезла в огромный, темно-зеленый платяной шкаф, где по большей части лежали старые, затертые книги, чем обычная одежда.

Вытянув белый, с высоким горлом, вязаный свитер, она быстро натянула его поверх майки. Мертвенно серые глаза наткнулись на синий шарф, лежащий поверх стопки поглаженной одежды. Накрутив его на руках, Лиза тихо подкралась к Апрелю.

— Убью тебя! Убью! Всю жизнь нотации читаешь! Вааа! — девчонка стала душить сидящего, крепко ухватившись на всякий случай локтями.

Апрель с легкостью поднялся и нагнулся вперед, заставляя убивающего оказаться у него полностью на спине.

Ворвавшись в спальню, он скинул Лизу на кровать, а сам сорвал с себя рубашку.

— Действительно, мы слишком сегодня засиделись, — он потер шею и кинулся на нее, — ты хорошо одета? — остановился всего в нескольких миллиметрах.

— Ага, — Лиза заулыбалась, оскалив специально зубы и оттолкнула его. Он подошел к красному шкафу напротив и вытянул костюм из жесткой материи, — одень шарф, устала, что ты ничего никогда дополнительно не одеваешь, а потом мерзнешь.

— Я никогда не мерзну.

— Ну конечно, — стянув со стула сумку, она пошла складывать в нее еду.

Через пятнадцать минут они уже вышли из дома и шагали по мокрой, от постоянных дождей, улице.

Уходящие в беспамятство разговоры. Постоянная взаимопомощь. Открытая фантазия и улыбки. Они так живут очень давно. Они смогли так спасти друг друга.

Лиза и Апрель пролезли через знакомую дырку в заборе и набирая обороты, направились к рельсам. Поезд уже начал двигаться. Не заволновавшись ни на секунду, девушка запрыгнула на закоптившуюся лестницу. Апрель уже был на крыше и протягивал руку, он вытащил ее к себе, отряхнул и посадил рядом.

Они ехали сквозь всю Москву, вокруг частично горели искусственные огни, слышен шум моторов машин и оклики людей.

Лиза лежала на спине. Вся ночь проходила сквозь нее, обволакивая встречным ветром и нагнетающей синевой. Редкие от постоянного дыма и смога звезды казались украшением театра, нежели реальностью. Ты был внутри картинки, изолирован от человеческого недовольства, всепоглощающей депрессии. Как часто они так ездили, два исключения общества, девушка, интересующаяся миром, как книгой, и парень, видящий только ее вместо мира всего.

— Знаешь в чем заключается смысл жизни? — к небу протянулась тонкая ладонь, заставляющая потоки воздуха проходить сквозь ее пальцы, — я наконец поняла, в чем он состоит, нужно просто перестать видеть прошлое и будущее, и не помнить ничего, кроме сегодняшнего дня, надо только делать, постоянно что-то делать и думать, и тогда все будут счастливы, а воспоминания хранить в заветном счастливом месте, глупость исправлять и извиняться, — за все годы Лиза постоянно злилась на то, что люди называли чувствами, любовь и дружба были для нее странными значениями, после смерти Миши она перестала осознавать окружающие эмоции, пройдя через продолжительное отрицание, затем резкий эгоизм, а после полноценную самоотдачу, она наконец получила умиротворение. Благодаря Апрелю, девочка не выросла обозленной, много получала по голове, училась быть достойным человеком, не переполняться глупости, мыслями, переходящими из крайности в крайность, и социофобными, эгоистичными действиями.

— Давно осознала? — Апрель сидел рядом, смотря далеко вперед, но слушая внимательно.

— Где-то год назад. Даже больше.

— Почему не говорила.

— Хотела полностью это прочувствовать и утвердиться.

— Я это заметил. Молодец, теперь я даже начал воспринимать тебя взрослым человеком, — усмехнулся он, — хотя ценил я тебя всегда и не смей ничего себе надумывать.

Перед глазами заблестели огромные окна огромных высоток.

Не говоря ни слова, они выпрыгнули с замедляющегося поезда на гравий, довольно болезненно и привычно, после чего спокойно пошли к подсвеченному входу.

Через пару минут они уже были на крыше. Перед глазами расстилался целый мир огней, ярких, мигающих, огромного количества оттенков золота, они переливались, двигались, расплывались и сужались. Ощущение, будто ты находишься на вершине облаков, в мертвом мире и наблюдаешь за скоротечной, слепой жизнью, в которую так и хочется заглянуть.

Апрель сел у края и, посадив Лизу к себе на колени, сжав ее в объятиях, начал рассказывать истории, которые давным давно произошли с ним. Лиза облокотилась ему на грудь и, внимательно слушая, стала разглядывать так знакомые по сему виду окрестности.

Мир все так же был создан только для них одних. Двадцатиодинлетний Апрель ничуть не изменился за все годы, его возраст не возрос за восемь лет, он также был неподвижен во времени, как и реальность Лизы.

Глава 7

— Ну почему этот дебил дает нам каждую пару самостоятельную? — парень, с серьгой в ухе и обстриженными под ноль волосами, рвал на кусочки листок со слабой оценкой подписанной в уголке.

Один из двух друзей Лизы, тот, что на данный момент был немного агрессивен, имел имя Максим, учился довольно хорошо, был добрым, но все его побаивались из-за внешнего вида, видимо бритая под ноль голова, всегда потертая, потянутая одежда, и злой взгляд не вызывали положительного впечатления. Второй, сидевший четвертую пару подряд в нетбуке, Сергей, был высоким, бледным, вечно изучающим программирование, ради своего большого будущего, сейчас наконец-таки оторвался от экрана и поедал огромный ролл.

— У меня все отлично, я эту тему заранее изучил, — Сережа, медленно вытаскивая средний палец, дожевывал лаваш с колбасой, — а ты, сам дебила кусок, мог бы и в интернете получше покопаться.

Только Макс открыл рот послать друга, как в аудиторию впорхнула старенькая, очень активная бабулька и объявила, что последнюю пару отменит, если группа, состоявшая из двадцати человек, напишет два теста, оставленных преподавателем по идущему по расписанию предмету.

Максим со стоном потянулся за ручкой, забыв унизить рядом сидящего.

Через час троица вышла из запыленного здания и направилась к метро. Остановившись, Лиза глянула на клумбу с однотонной зеленью, где сейчас сидел Апрель и недовольно резал ее взглядом.

— Ты почему так рано освободилась?

— Преподаватель не пришел, нам дали тесты, мы решили, и нас освободили.

Жесткие губы недовольно скривились, после чего Апрель теплой рукой схватил за загорелое запястье и потянул за собой.

— Эй, не надоело за ней приходить каждый день? Думаешь, сделаем что плохого? — помахал рукой Сережа, — тогда мы постараемся во время пар!

— Так не жалко калекой остаться? — зарычал Апрель, таща Лизу в переход.

— День не удался? — пройдя по карточке в метро, девушка взглянула на схему, создавая мысленно план на ближайшие пару часов.

— Ненавижу эти смены, приходишь в четыре утра, а из посетителей только пьяный патриот и парочка, пытающаяся переспать прямо на стуле.

— Так возьми время попозже, незачем вставать в три, что б в четыре начинать всех ненавидеть.

— Я ради тебя стараюсь.

— Что бы из университета встретить?

— Что б тебя не облапал кто, предложив после учебы в ближайший парк прогуляться.

— Я разумная.

— А я так не думаю.

Попытавшись вытянуть руку, Лиза только в лишний раз спотыкнулась и полетела вниз. Быстро подхватив, Апрель крепко сжал ее и подошел к краю перрона, где уже стоял поезд, усадив Лизу рядом с собой, он железно вцепился пальцами ей в плечо.

Смирившись уже в который раз, девушка стала рассматривать рекламные акции и брошюры в театр.

— Апрель.

— А?

— А как я замуж выйду, если ты меня так оберегаешь?

— Ты никогда не выйдешь замуж.

— Я довольно давно хочу секса и отношений. Даже не знаю чего больше. Что прикажешь делать, если ты с меня глаз не спускаешь?

Апрель зло посмотрел на подчиненную и холодно отвернулся, притворяясь, будто рассматривает рядом сидящих.

— Если тебе это нужно, то я тебе это дам. Но ни с каким парнем не отпущу. Ты слишком мало знаешь о людях.

— Благодаря тебе.

— И это к лучшему. Лучше быть в неведении, чем грязным и униженным.

Женский голос объявил нужную станцию, и они вышли. Ночная жизнь уже не привлекала, как раньше, хотелось света, солнечного и теплого. От ночного неба постепенна появлялась усталость, хотя раньше, наоборот, мог чувствовать себя легко и свободно.

Правда сейчас подобное желание было запоздалым. На улице практически стемнело, хотя воздух еще был наполнен теплом.

Пройдя несколькими улочками, они вышли к фонтану с узорчатыми лавочками вокруг. Вода давно не шумела. Да и людей вокруг не было. Странно, а ведь центр города. Хотя чему удивляться. Слишком много вокруг мест, которые и не заметны с первого взгляда, тихие, молчаливые, различимые только от света, падающего из окон.

В центре города, укрывшись одеялом, они легли на одну из лавок, даже уже и не пытаясь различить звезды. Все небо было застелено дымом, который превращал весь город в серый холст.

— Мне нравится этот город. Такой шумный, холодный, одинокий. Он помогает тебе отгородиться от всех, уйти в свой мир, заставляя осознавать, кто ты. Правда после ты вероятнее всего станешь единицей этой всенарастающей депрессии. Так легко и все же тяжело жить. Ты имеешь перед ногами весь мир, но ни капли не понимаешь, что с ним делать, ибо рядом нет людей, чьи сердца ты любишь и которыми любим, — Апрель закрыл глаза и обнял Лизу, — ты видела, как мало здесь счастливых семей? Как мало друзей и примеров доброты и заботы? Будь я не настолько эгоистичен и самовлюблен, мы бы уехали. Но боюсь, в каком-нибудь мелком городишке или даже деревне, меня не поймут правильно и будут доставать тем, что в твоем возрасте рожают, в моем уже главу семьи строят, заговаривать о том, куда работать лучше податься, столяром или продавцом в обувной, а еще спрашивать, где наши родители, точно ли брат и сестра, и сплетничать.

— Тебе в любом случае надо держаться от людей подальше, иначе только нервы испортишь. Ничего, купим когда-нибудь дом подальше от города и будем туда приезжать почаще.

— Так и сделаем. Будет мне подарок на все дни рождения сразу, — Апрель повернулся к Лизе и обнял, — обвяжи его красной ленточкой обязательно.

— Нет уж, это будет подарок только на один праздник. В будущем мы обязаны хорошо зарабатывать.

— Не мы, а я. Будешь дома сидеть и печенье готовить. А я работать за двоих.

— Ты от меня никогда не отходишь. Сможешь на работу тогда выйти?

— Буду брать с собой в чемодан, — усмехнулся Апрель.

Они так и пролежали до поздней ночи, пока наконец не увидели сквозь смог бледную луну.

Глава 8

— Ну наконеееец, — довольный Максим набивал уже свой номер телефона в строку покупки через интернет, — думал вообще не придет, надо же, получили даже больше, чем в прошлый раз.

Дотация в размере двадцати пяти тысяч рублей светилась своими цифрами с недавнопришедшей смски.

— Что собираешься с деньгами делать? — Сережа повиснул на стуле, уставившись на подругу с интересом.

— Мы сейчас на море откладываем, хочу в Хорватию недели на две, Апрель не против, — Лиза пробила в поиске один из городов, — в Дубровник, спокойное тихое место, с местными небольшими достопримечательностями и возможностью выехать в другие страны на экскурсии.

— А я потрачу все на очередной новенький смартфон, буду рад где-то пол года, а потом снова стану недовольным, — парень сел рядом, взглянув в экран друга, — а ты все так же не меняешься, новые наушники, ежедневный фастфуд, приставка?

— Примерно так, ну а что, если мне хочется, я не могу купить? Вспомни про свой смартфон. У меня хоть развлекательная программа на первом месте, а не довольство улучшенным экраном.

Пререкания. Свойственно для них. Довольно приятно жить в такой суматохе.

После пар, Лиза отправилась спокойным шагом к дому, расстояние всего несколько километров, в этот раз Апрель остался дома готовить ужин, сегодня купил неимоверно полюбившиеся ему приправы, печатал сообщения с бешеной скоростью, о том как не встретит, как он рад покупке и какой отличный ужин приготовит.

Через дорогу виднелся универмаг. Зайдя внутрь, девушка прямиком двинулась в отдел сладостей.

— И что ему в вас нравится, — взяв самую большую коробку конфет из горького шоколада с вишневым ромом внутри, она направилась к кассе, такие даже сама не попробуешь, только отплевываться начнешь.

В любимой квартире, которую в отличие от предыдущей наконец можно назвать домом, светился яркий свет, знакомая фигура стояла за столом и что-то нарезала к ужину.

Открыв дверь, Лиза на цыпочках подкралась к Апрелю и, привычно нацелившись, прыгнула к нему на спину. Дернувшись, высокий мужчина, обхватил ее руки и завертелся.

Руки в какой-то момент опустились и снова сомкнулись, но уже на шее.

— Я дотацию получила, — засопела она, — а это тебе, — вытянув из сумки коробку конфет, Лиза протянула ее Апрелю.

— За что? — удивился он в ответ.

— Да просто, ты же их любишь, каждый месяц покупать дорогова-то, но иногда ведь можно, особенно, когда деньги просто так приходят.

Апрель смущенно взял подарок.

— Лиза, знаешь, я ведь тебя очень сильно люблю.

— И я тебя очень сильно люблю.

Сжав за плечи, он прижал ее к себе.

На кухне раздевалось рычание духовки, готовящей запеченную картошку с мясом.

Глава 9

Через жесткие, белые шторы, просачивался только оттенок того, что находилось за стеклом. Желтые огни города часто раздражали обоих, привычка закрывать окна пришла еще в детстве и так и осталась.

Апрель встал с кровати и прошел в кухню, налив стакан воды, он лег на диван и размял рукой шею. Белая, молочная кожа ярко выделялась на фоне ночного неба, с этой стороны дома царила настоящая ночь, без огней и шума, без моторов гоночных машин и людского смеха. Единственным, что оставалось в этой ночи, была та самая луна, за которой они наблюдали пару дней назад. Она казалась чем-то одушевлённым, будто могла дать наставление или покровительство. Впрочем, так оно и оказалось. Не зря его фамилия имела ее образ. Лунный Апрель, тот, кто не желал вспоминать прошлого и боялся будущего.

Подойдя к окну, он сел на подоконник. Идеальный оттенок серебра, ложащийся ему на кожу, делал его похожим на мертвого, не подходящего для этого мира, человека. В меру накаченное тело, было достаточно исхудалым, скулы, ключицы, бедренная кость и ребра слегка выделялись оттеняя и превращали его похожим на мраморную куклу. Темно-сиреневая грива спускалась по одному плечу, доходила до грудной клетки и слегка рассыпалась от наклона. Синие глаза казались дверью в тот мир, где всегда царила луна.

— Апрель? — сонный голос раздался из спальни.

Опустившись на холодный пол, он тихим шагом дошел до кровати и встал на корточки рядом.

Лиза потирала глаза и все время норовила опять упасть на подушку.

— Приснился плохой сон?

— Да, ничего если я усну с тобой, — бледные пальцы опустились на горячую щечку и потерли ее.

— Угу, — не подумав подождать, Лиза снова уснула, зажав между локтями голубоглазого медвежонка.

Тихо, стараясь не помешать, Апрель лег за ее спиной и нежно обнял за талию. Зарывшись носом в волосы, он погрузился в небытие.

— Черт, я забыла студенческий в универе! — Лиза вывернула верх дном всю сумку и пыталась все еще найти.

— Ничего, заберешь в следующую пятницу, — Апрель спокойно пил кофе и читал газету.

— Ну уж нет! Я хотела сходить в кино, еще в музей с друзьями собиралась, да и многие кафе и магазины по студенческому скидку делают!

— Надеешься потратить все полученные деньги сразу?

— Надеюсь сэкономить!

Собрав обратно сумку, она быстро одела джинсы и натянула свитер.

— Я иду в универ, заберу документ и сразу вернусь.

— Ладно. А после начнем генеральную уборку.

— Сегодня ж воскресенье, — обиженно, воскликнула она, не намереваясь включать подобное в свой график, — зачем ты меня расстраиваешь?

— Надо помыть окна, отдраить кухню, перестирать все белье и развесить. Ты разве не хочешь жить в чистоте?

Лиза на цыпочках пробралась в коридор и захлопнула дверь.

— Все равно от меня не сбежишь! — крикнул Апрель в догонку убегающей.

Спустя два часа сереневоволосый парень устало посмотрел на часы. Слишком уж задерживается. Набрав номер, ему ответил холодный электронный голос. Уголки рта недовольно поползли вниз. Одевшись, он вышел за ней. Дойдя до университета, Апрель выискал глазами охранников и быстрым шагом пошел к ним.

— Здравствуйте, к вам случайно не заходила девушка за студенческим билетом, метр семьдесят ростом, с темными волосами, в белом свитере?

— К нам сегодня никто не заходил, — вертя ключами, толстый дряблый охранник окликнул старого товарища позади, — Петрович, к нам сегодня никакая девушка за студенческим не приходила?

Он снова набрал номер, все тот же голос вместо нее ответил ему.

— Черт!

Выйдя из здания парень остановился на ступеньках.

Телефон никогда не отключала. В университет обязательно зашла бы. Глупости делает редко.

На сердце похолодело.

Апрель сорвал с шеи кулон с переливающимся тусклым синим сиянием изнутри.

Все сходится, девятнадцатилетняя девушка, уже достаточно развитая, прожившая с ним душа в душу немалое количество лет.

Колпачок слетел с неприятным писком. Из горлышка пополз застилающий все и вся туман.

Есть только одно место, где она может пропасть, Родовое поместье, дом украденных вещей.

Глава 10

Был в деревне один молодой, сильный и красивый мужчина. Девушки так и висли на нем. Да кому он и не понравится, мало того, что креп телом, обаятелен, так еще и ужасно богат. Лазил он по скалам, пролезал в те ущелья, куда ни один нормальный, здоровый мужик с головой на плечах не ступит, выискивал нужную породу и добывал драгоценные и полудрагоценные камни. Многие бы так хотели, но страх за жизнь, боязнь умереть меж пластами, зайти так глубоко во всепоглощающую темноту на огромной высоте, нет, таким был только он. Весь местный народ, которого было не особо много, только бортничеством да урожаем занимался.

Часто слухи об этом мужике ходили, мол и не человек он вовсе, не живой. Бывало уйдет ночью, будто по зову какому, а на утро с малахитовым мешком возвращается. Или с животным каким разговаривать начнет, сам по себе. Сидит среди травы, истории местной шавке рассказывает.

Молодые парни частенько придумывали ночные сказки, где человек крепкий телом, с рубашкой чистой, да порванной, по лесу разгуливает и медведей ищет, а как находит, отдает нечто перевязанное и уходит. Или шагает тенью по деревне и всем в окно заглядывает, а глаза красным светятся и жертвы новой желают, что бы снова с мешком набитым после придти. Так они хотели девушек испугать, что бы не смотрели те на красавца богатого.

Честно говоря, хороший он был человек, ночью уходил, чувствуя сердцем, что что-то найдет, в новом веке его бы за такое романтиком назвали. С собаками да кошками тоже часто разговаривал, любил он слушателей верных, кто никому после не разболтает, да и вопросов задавать не будет.

Конец ознакомительного фрагмента.