Мой герой

Кара Колтер, 2012

Полицейский Оливер Салливан сдержан и осторожен в общении с людьми. Он привык к одинокой жизни и не любит быть в центре внимания. Но один необдуманный благородный поступок привлек к нему интерес множества людей, И в их числе некая Сара Макдугалл, которая убеждает Салливана использовать эту популярность для благих целей.

Оглавление

Из серии: Любовный роман – Harlequin

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Мой герой предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Глава 2

Офицер Оливер Салливан смотрел на протянутую руку Сары, откровенно раздраженный ее попыткой пойти с ним на контакт.

Она поняла, что он намеревался просто уйти, передав ей свое недружелюбное сообщение. Но он этого не сделал. С явным нежеланием он принял ее руку, его пожатие было коротким и крепким. Она сохранила невозмутимое выражение лица, несмотря на дрожь, поднявшуюся от кончиков пальцев прямо до ее локтя. Приятно было ощущать это мимолетное волнение, неожиданное впечатление, ворвавшееся в жизнь.

Но Сара строго напомнила себе, что ее жизнь и без того полна впечатлениями, работой, смыслом. Она унаследовала дом бабушки в этом живописном городке и бизнес, который обеспечил ей заработок и вытянул из глубин отчаяния, когда ее помолвка была расторгнута. Кеттлбэнд дал ей то, чего, как она думала, у нее не будет уже никогда, — удовлетворение от жизни. Когда же она была честна с собой, Сара понимала, что это не все и не совсем то, чего она хотела. Иногда она чувствовала легкие уколы беспокойства, тоску по прошлой жизни. Не о своем романе с Майклом Талботом. Нет, с нее достаточно было предательств.

Это были воспоминания ее прежней жизни, когда она была писателем в популярном нью-йоркском журнале «Ребенок сегодня». Они создавали ощущение смутной тоски, манили ее. Она регулярно брала интервью у новоиспеченных звездных родителей, ее приглашали на гламурные мероприятия, она была желанным гостем на открытиях бутиков. Ей это нравилось.

Мужчина, что стоял сейчас перед ней, представлял угрозу. Он мог усилить едва ощутимую тоску.

Сара напомнила себе, что она уже нашла способ уйти от своих смутных терзаний; она собиралась прогнать свое беспокойство новым объемным проектом, который должен был полностью ее поглотить. Ее новая цель — окружающие ее люди, жители этого города.

Она хотела вернуть город в то состояние, в котором он был во времена ее детства: толпы туристов на улицах, ощущение вечного лета, радость.

Поэтому после рукопожатия Сара скрестила руки на груди, будто защищаясь. Она не хотела показывать ему свое волнение.

— У меня большие планы насчет Кеттлбэнда, — сказала она ему. — И вы можете помочь мне в этом.

Она брала интервью у самых популярных людей мира и перед ним не отступит. Он долго и тяжело смотрел на нее, и вдруг подобие улыбки заиграло в уголках его чувственных губ.

— Нет, — произнес он.

Коротко, четко, непоколебимо. Улыбка исчезла, как будто ее никогда и не было.

— Но вы даже не выслушали, что я хотела предложить вам! — возмущенно выпалила Сара.

Ей показалось, будто он даже задумался на долю секунды, но его глубокий утомленный вздох был совсем не обнадеживающим.

— Ладно, — немного погодя сказал он, в его темных глазах не отражалось эмоций. — Выкладывайте.

Выкладывать? Чего-то не хватало в этом приглашении к разговору. Но он хотя бы не уходил. Пока. Однако его жесты показывали, что нить, держащая его тут, очень тонкая.

— Ваш поступок был просто потрясающим. Очень мужественным.

Он совсем не выглядел польщенным сейчас, казалось, он был более склонен уйти, поэтому она поспешила продолжить:

— Я видела это в Интернете.

Его лицо еще больше потемнело, поэтому она не сказала, что смотрела ролик более дюжины раз, непонятно почему. Но она понимала, что была не одинока в этом. Видео завоевало сердца людей по всему миру. Она думала, что раз он здесь, в ее саду, то это возможность получить выгоду.

— Я знаю, что вы не очень давно в Кеттлбэнде, — продолжила Сара. — Разве вы не знали, насколько холодной была вода?

— Если бы я знал это, то никогда бы не прыгнул.

Этот ответ совершенно не подошел бы для дела.

Используя его недавно обретенную славу, его героический образ, она хотела сделать рекламу городу. Хотя сейчас это казалось маловероятным.

— Вы, наверное, очень любите собак? — спросила она, с растущим отчаянием пытаясь пробить брешь в его броне.

Он не ответил, но нетерпеливо провел рукой по своим густым темным волосам.

— Что вам нужно от меня?

— Ваша слава пойдет очень на пользу этому городу, — сказала она, всячески пытаясь не думать о том, какие его волосы на ощупь.

— Независимо от того, нравится ли мне это или нет, — скупо прокомментировал он.

— А что может не нравиться? Несколько интервью с тщательно подобранными СМИ. Это займет совсем немного вашего времени, — настаивала она.

Раздражение отобразилось на его лице. Но он не уходил. Как только она объяснит все, ему не останется ничего другого, как присоединиться!

— Вы знаете о фестивале Праздник лета? — спросила она его.

— Нет. Но звучит отвратительно.

Она почувствовала, что ее уверенность начала колебаться, и, чтобы скрыть это, она уставилась на него. Сара решила, что цинизм — это его реакция на все. Она решительно продолжала:

— Этот фестиваль длится первые четыре дня июля. Он начинается парадом, а заканчивается фейерверком в честь Четвертого июля[1]. Раньше с него начинался летний сезон здесь, в Кеттлбэнде. — Сара затихла в ожидании его вопроса, но он только приподнял бровь. — Пять лет назад его отменили. От этого город стал только сильнее пустеть, терять свою атмосферу. Это уже не то место, куда я приезжала ребенком.

— Приезжала?

Ее удивило, что он не заинтересовался ни одним словом, кроме этого.

— Так вы тоже не местная?

Тоже. У них есть нечто общее. Нужно это использовать.

— Нет, я выросла в Нью-Йорке. Но моя мама родом отсюда. Я оставалась здесь на лето. А вы откуда? Что привело вас в Кеттлбэнд?

— Временное помутнение разума, — проворчал он.

Он явно не собирался рассказывать о себе, но и не уходил, поэтому Сара продолжила, пытаясь заинтересовать его:

— Это дом моей бабушки. Она оставила его мне после смерти. Вместе со своим бизнесом по производству джемов. Вы, наверное, слышали о нем. Здесь в городе они очень популярны.

Сара не была уверена, что заинтересовала его. Его невозможно было понять. Но она все же почувствовала себя уверенней. Хотя теперь ей показалось это подозрительным. Салливан был таким мужчиной, который все узнавал о людях, при этом ничего не рассказывая о себе.

— Послушайте, мисс Макдугалл. — Сара заметила, что он не обращался к ней по имени, и поняла, что он всячески пытается сохранять дистанцию. — Это все, конечно, не имеет ко мне отношения, но, скажу честно, ничего и никогда не кажется таким же, как в детстве.

Как у него получилось всего лишь одной фразой осадить ее, заставить чувствовать себя безнадежно наивной, будто она гонялась за иллюзиями. А что, если он прав?

Эти уверенные и циничные мужчины все время так поступают. Заставляют всех вокруг сомневаться в себе, своих надеждах и мечтах. Что ж, она не предоставит свои мечты и надежды на попечение еще какому-либо мужчине. Майкл Талбот уже преподал ей урок. Когда до нее дошли слухи о романе между ее женихом Майклом, главным редактором журнала «Ребенок сегодня», и кокетливой Триной, фрилансером, Сара отказалась верить в это. Но потом она увидела их в кафе. Как-то уж слишком мило и не по-деловому они жались друг к другу. Ее мечты о маленьком уютном домике, полном детишек, развеялись в пыль.

Без каких-либо обвинений она просто сказала Майклу, что видела его и Трину. На его лице появилось виноватое выражение, которое сказало все за него.

Теперь у Сары была другая мечта, более надежная и реальная. Просто вернуть город к жизни.

— Нет, это имеет к вам отношение!

— Я не понимаю, какое именно.

— Меня поставили ответственной за Праздник лета. Мне дали всего один шанс, чтобы возродить его, доказать, как он полезен для этого города, — объяснила она.

— Удачи вам в этом.

— Мне не выделили бюджет на раскрутку. Но я готова поспорить, что с тех пор, как эту запись показали в вечерних новостях, ваш телефон без конца трезвонит. — Она прочла ответ на его лице. — Вам звонили со всевозможных ток-шоу, не так ли?

Он скрестил руки на груди, внимательно глядя на нее.

— Они умоляют вас об интервью? — угадала она.

— Вы будете рады узнать, что на их звонки я тоже не отвечаю, — сухо ответил он.

— Я не рада этому! Если бы вы могли согласиться на несколько интервью и упомянуть в них город и Праздник лета! Если бы вы только сказали, насколько прекрасен Кеттлбэнд, и пригласили всех приехать первого июля. Вы могли бы сказать, что будете главным церемониймейстером парада!

Она выпалила это разом.

— Главным церемониймейстером парада? — пораженно повторил он. — Нет.

Она понеслась дальше, как будто он ничего и не говорил:

— Я не надеюсь, что смогу достучаться до миллионов людей без бюджета. Но, Олив… мистер, офицер Салливан, вы можете. Вы сможете легко вернуть Праздник лета в Кеттлбэнд!

— Нет, — снова, уже тверже, сказал он.

— Быть копом в маленьком городке — это все-таки немного больше, чем арестовать какую-нибудь бедную старушку за воровство губной помады в супермаркете!

— Да, арест старушек в супермаркетах, — сухо сказал он, — примерно так можно охарактеризовать то, чем я сейчас с большим успехом занимаюсь. Раньше я занимался несколько другим.

Несмотря на каменное выражение его лица, Сара позволила себе легкую надежду. Ему не чуждо чувство юмора, и он, наконец, рассказал что-то о себе.

Она улыбнулась. Он попятился назад.

— Позвольте мне подумать над этим, — сказал Салливан настолько сухо, что она чуть не расплакалась.

Сара поняла, что это маневр отступления. Он пытался ускользнуть от нее. Все время, пока она преследовала его звонками, Сара была уверена, что стоит только объяснить ему, ради чего все затевается, и он согласится на ее просьбу.

— Нет времени на размышления, — сказала она. — Вы на пике популярности сейчас. — Она чуть помедлила. — Офицер Салливан, я умоляю вас.

— Мне не нравится спонтанность.

Его тон показал, что ему претило быть на пике популярности и его не трогали мольбы.

— Но вы же прыгнули в реку за той собакой. Что может быть более спонтанным?

— Кратковременное отступление от принципов, — резко ответил он. — Я же сказал, что подумаю над этим.

— Это означает — нет, — сказала она расстроенно.

— Ладно, значит, нет.

Что-то в его фигуре, во взгляде говорило о том, что он принял окончательное решение. Он никогда не будет размышлять много об этом, никогда не передумает. Она могла до посинения говорить с ним, оставлять ему на автоответчике тысячи сообщений, ходить к его боссу. Но он уже все решил.

— Извините меня, — сказала она натянуто.

Она наклонилась, подняла ревень, будто он мог защитить ее, и направилась к задней двери своего дома. Перед таким бессердечным мужчиной, как он, не было смысла плакать.

Когда она оглянулась назад, ей показалось, что он понял, как раздосадовал ее.

— Вам стоит попробовать джем из дички, — бросила она через плечо. — Он варится из диких яблок. Моя бабушка клялась, что он помогает от нервов.

Она открыла заднюю дверь и позволила ей захлопнуться. Эта дверь вела в небольшую прихожую, а потом на кухню. Ее встретил острый запах джема из ревеня, что она приготовила вчера. Все столешницы были завалены ревенем, ей нужно было сварить еще партию джема сегодня.

В это время года бабушка всегда делала свой весенний джем, который, как она говорила, придавал игривое настроение, лечил от старых душевных ран и вселял надежду. Но из-за разговора, который только что был, посмотрев на липкие лужицы, что остались после вчерашней готовки, и на кучи ревеня, с которым нужно было расправиться сегодня, Сара почувствовала далеко не надежду. Скорее, ужасную усталость.

Не найдя свободного места для растения, она бросила его на пол и осмотрела свою кухню. Нужно было перемыть весь ревень. Какая-то часть растений уже начала твердеть, и ее придется почистить. Ревень нужно было порубить и приготовить вместе со всеми остальными ингредиентами в такой огромной кастрюле, что Саре казалось, бабушка купила ее у каннибалов. Потом нужно было подготовить банки и этикетки. И в конце концов, доставить готовый продукт всем постоянным клиентам.

Она почувствовала усталость от одной мысли об этом. Вдруг в голову прокралось сомнение. Действительно ли это та жизнь, о которой она мечтала?

Ее бабушка занималась этим маленьким бизнесом до восьмидесяти семи лет. Она никогда не казалась задавленной им или уставшей. Сара поняла, что у нее сейчас переломный момент в жизни. Это заставляло размышлять о том, какое занятие или идея могли бы заполнить пустоту в душе.

Недовольная собой, Сара переступила через связку ревеня и подошла к шкафчику, в котором хранила телефонную книгу. Ладно. Он не собирается помогать ей. Наверное, это к лучшему. Ее жизнь была бы слишком связана с его, если бы он согласился использовать свою славу на пользу городу.

Она и сама может это сделать.

— Радиостанция Ви-джи-ай-ви, с кем вас соединить?

— Тэлли Хаскас, пожалуйста.

После разговора с Тэлли Сара почему-то почувствовала себя немного виноватой. Но защищать офицера Оливера Салливана от его же собственной вредности не входило в ее планы.

«Так что, — вещал голос Сары делано радостным тоном, — если у вас есть немного свободного времени, чтобы помочь сделать наш Праздник лета самым лучшим, позвоните мне. И помните, Кеттлбэнд нуждается в вас!»

Салливан резко выключил радио. Он был абсолютно прав в своих выводах по поводу Сары Макдугалл: она сложная, и с ней будет много проблем. В этот раз она не обратилась к его боссу. О нет, она обратилась ко всему городу через местную радиостанцию на программе Тэлли Хаскас. И долго она не медлила. Он ведь только вчера был у нее дома.

Несмотря на свой безобидный вид, Сара не задумываясь толкнула его под поезд, провозгласив всему городу, что у нее появилась такая прекрасная идея — разрекламировать летний фестиваль, привлекая к этому его, а он, мол, отказался.

Ну что ж, единственное, чего она не учла, так это то, что ему наплевать, будет ли он городским злодеем или нет. Ему на самом деле в этой роли будет более комфортно, нежели в той, которую она для него выбрала. Чего он не мог понять, так это того, почему так долго думал о ней, когда покинул ее дом. Если он не ошибался, то у Сары Макдугалл глаза были на мокром месте, когда она проходила мимо него. Но ей стоило учитывать последствия, когда она пыталась найти местного героя: не пробиваемый слезами мужчина — не самый удачный выбор. По долгу службы он насмотрелся на слезы достаточно. Если не ожесточить свое сердце, то утонешь в горе других людей.

Ему пришлось обидеть Сару. Не было другого выхода. Это был единственный способ заставить такого человека, как она, отступить. Тем не менее, услышав ее голос по радио, он попытался накрутить себя до раздражения. Он с неохотой должен был признать, что ее голос вызвал в нем еще и реакцию другого характера. Смутную тоску. Ту же тоску он почувствовал на веранде ее дома и когда запах из ее кухни защекотал нос. Что это было? Желание отдохнуть, успокоиться?

Он был копом в крошечном городке. Куда еще спокойнее? Кроме того, по его опыту, отношения с женщинами — далеко не спокойное занятие. Они были какими угодно, только не спокойными.

Салливан был женат недолго. Брак не выдержал суровых испытаний его первого года в убойном отделе. Последней каплей стало то обстоятельство, что кто-то неудачно позволил себя убить, в то время как Салливан должен был присутствовать на свадьбе сестры его жены.

Он вернулся в квартиру, освобожденную от всех ее вещей и от доброй доли его. Что он почувствовал в этот момент? Облегчение. Чувство, что теперь он сможет выкладываться на все сто процентов ради службы, которая была чем-то бóльшим, чем просто работой. Скорее — одержимостью. Идея выловить плохого парня владела им. Он работал не ради графика или зарплаты. Это была жизненная миссия.

Салливан вздрогнул, внезапно осознав, что все эти мысли об отношениях были вызваны этой маленькой смутьянкой. Он обрадовался, когда у него зазвонил телефон, так как это отвлекло его от подобных размышлений. К тому же о его дисциплине ходили легенды, как и о его одиноком образе жизни. Он взглянул на определитель номера.

Его босс. Много времени не понадобилось. Салливан подумал было не поднимать трубку, но решил, что откладывать неизбежное нет смысла. Он держал телефон на приличном расстоянии от уха, чтобы не оглохнуть от негодования шефа.

— Да, сэр, понял. Я мою все машины. — Он снова убрал телефон от уха. — Да, я понял. Да, сэр. — Он снова начал слушать. — Я уверен, что вы позвоните мне снова, как только придумаете еще что-нибудь. Я буду ждать с нетерпением. Нет, сэр, это не было сарказмом. Вытрезвитель тоже. Понял.

Салливан повесил трубку, а то шеф придумал бы еще много разных способов сделать его жизнь несносной.

Он вышел из машины. Сквозь раскрытую переднюю дверь дома Деллы Салливан услышал, как его племянники, четырехлетний Джет и полуторагодовалый Ральф, шумят. Он поднялся по ступенькам и дернул дверь. Не заперто.

Он вошел, переступив через корзину, полную белья, и трехколесный велосипед. Раньше его сестра была просто помешана на чистоте, ее одержимость порядком, как и его одержимость контролем, была вызвана смертью их родителей.

Он подумал, что беспорядок, наверное, к лучшему, и был рад за нее, что она продолжает жить дальше, несмотря ни на что.

Салливан обнаружил свою сестру на кухне. Мальчики пронеслись мимо него, сначала похрюкивающий от смеха Джет на полной скорости. Он изводил Ральфа, держа его медвежонка на вытянутой руке, до которой тот не мог дотянуться. Ральф решительно семенил за ним, не понимая, что его настойчивость только подпитывала ликование брата.

Делла оторвалась от противня с печеньем и, увидев Салливана в дверном проеме кухни, вздрогнула.

— Ты напугал меня.

— Ты сказала приходить к пяти. На ужин.

— Я потеряла счет времени.

— Тебе повезло, что это я. Тебе следует закрывать дверь, — сказал он ей.

Она посмотрела на него с явным неодобрением. Но ее взгляд не оставил ему сомнений, что она слушала радиопередачу Тэлли Хаскас.

— Сара Макдугалл пытается помочь городу, — осуждающе сказала Делла.

Джет пронесся мимо, гогоча, высоко подняв игрушку. Салливан выхватил ее из его рук и отдал Ральфу. К счастью, уровень шума мгновенно снизился. Салливан заметил аккуратно упакованный пакет печенья с шоколадной крошкой на столешнице. После ужина в кругу семьи его сестра, как правило, отправляла его домой с пакетиком сладостей.

— Это мне? — спросил он, также надеясь, что она поймет его нежелание разговаривать о Саре Макдугалл.

Но его сестра никогда не понимала намеков.

— Нет, не тебе, — резко ответила она.

— Ну ладно, Делла. Меня шеф и так уже наказал, — заворчал он.

— Как? — скептически спросила она, вероятно сомневаясь, что шеф может придумать наказание достаточно справедливое.

— Скажем так, в моем будущем будет много блевоты.

— Хм.

Ей приходилось встречаться с блевотой почти каждый день. Это ее не впечатлило. Она убрала запакованные печеньки.

— Я отдам их на благотворительную продажу выпечки в поддержку Праздника лета.

— Ну, перестань, Делла.

— Нет, это ты престань. Кеттлбэнд теперь твой новый дом. Сара права. Нужно что-то сделать. Нужно, чтобы людям было небезразлично, что происходит вокруг. Все такие эгоистичные, а на внешний мир наплевать. Кеннеди говорил: думай не о том, что страна может сделать для тебя, а о том, что ты можешь сделать для страны!

— Речь идет о Празднике лета, а не будущем нашей нации, — напомнил он ей, но при этом почувствовал укол. Это было чувство вины.

— Речь идет об отношении! Перемены начинаются с малого!

Его сестра так напыщенно разглагольствовала сейчас, потому что у нее были дети, и она чувствовала себя ответственной за воспитание добропорядочных членов общества. Он взглянул на племянников. Джет сладкими речами пытался завоевать обратно доверие брата, чтобы завладеть игрушкой. Салливан понял, что его сестра взяла на себя грандиозную задачу. Если она тоже решила обработать Салливана, ее ждет неудача.

— Почему ты не хочешь дать пару интервью, если это может помочь городу? — давила на него Делла.

— Я не уверен, что четыре дня летнего веселья помогут городу, — терпеливо ответил он. — Я здесь не долго, но мне кажется: что уж действительно нужно Кеттлбэнду, так это рабочие места.

— По крайней мере, Праздник лета — это попытка, — упрямо сказала Делла. — Он привлечет людей и деньги.

— Временно.

— Это лучше, чем ничего. И один человек, ратующий за идею, может повести за собой людей.

Салливан принял во внимание ее слова и серьезное выражение лица. Может, он поторопился с отказом? Странно, даже нагоняй шефа не изменил его мнения. Но неодобрительный взгляд сестры заставил его смутиться. Он опять некстати вспомнил слезы, наворачивающиеся на прекрасные глаза Сары Макдугалл.

— Мне не нравится связываться с прессой, — наконец сказал он. — Они постоянно умудряются переиначить то, что ты говоришь. После дела Алгардов я не знаю, что может заставить меня согласиться на интервью.

Что-то поменялось в выражении лица Деллы после того, как он вспомнил это дело. Оно убило в нем детектива. Может быть, и человека тоже. В любое другое время он воспользовался бы ее симпатией к нему, чтобы завладеть печеньем. Но внезапно все то зло, что он повидал, вдруг встало между ними и отделило Салливана от ее мира, мира сладостей и детского смеха.

Ранее им приходилось противостоять злу вместе. Их родителей убили по ошибке, перепутав с кем-то. Делла сберегла то, что осталось от их семьи.

Именно она не давала ему свернуть с правильного пути, когда намного проще было бы пустить все на самотек.

Только после того, как он окончил школу, она предпочла сбежать от своей прошлой жизни, из большого города.

А что сделал он? Он погрузился в эту жизнь полностью.

— Как они смогут исказить твои слова о спасении собаки? — спросила она смягчившимся голосом.

— Я плохо получаюсь в интервью, — сказал он. — Меня воспринимают как холодного и бессердечного.

— Ничего подобного, — сказала она неуверенно.

— Обязательно выплывет наружу то, что я даже не люблю собак.

— А так тебя будут воспринимать как типа, который думает только о себе.

— Потрясающе.

— Стопроцентный, натуральный эгоист.

Она засмеялась, неохотно, но смягчаясь. Но не настолько, чтобы достать печенье из шкафа. Он поспорил сам с собой, что он прихватит себе это печенье до того, как уйдет отсюда.

Как бы удивило эту смутьянку Сару Макдугалл его умение быть очаровашкой, когда ему этого захочется. Он снова думал о ней. И ему это не нравилось.

— Тебе стоит обдумать это, — упорствовала его сестра.

Ему пришла мысль, что, если он будет иметь дело с прессой, его жизнь осложнится всего на несколько минут. Если же он не пойдет навстречу сестре и боссу, то его жизнь осложнится на более длительный срок.

— Я думаю, — сказала Делла, предоставив ему десять секунд на размышления, — что тебе стоит сказать «да».

— Ради блага города, — кисло ответил он.

— И ради своего блага тоже.

Что-то в его сестре всегда заставляло его быть лучше. Только она знала всю правду о нем. Для нее он сделает что угодно. Тем не менее она никогда не пользовалась этим. Она редко просила его о чем-либо. Салливан тяжело вздохнул. Он чувствовал, что его подталкивали туда, куда ему не хотелось идти. Совсем.

Оглавление

Из серии: Любовный роман – Harlequin

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Мой герой предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Примечания

1

Четвертое июля — День независимости США.

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я