Мой ангел-хранитель

Камилла Фёдоровна Исаева, 2022

«Мой ангел-хранитель» – фантастическая история о современном мире, где ангелы и демоны на самом деле существуют, и людям приходится воевать с одними и становиться союзниками других. Но сторону каждый выбирает сам. Главные герои произведения избирают себя сторонниками ангелов и, получив дар магии, начинают сражаться с демонами во благо человечества. Но удастся ли им и их соратникам победить в этой войне? Ведь чтобы победить настоящих демонов, для начала нужно победить их в самом себе.

Глава 6

Проходит больше десяти минут, а Вера всё никак не может оторвать взгляда от собственного отражения. Самое обычное зеркало прямоугольной формы на дверце шкафа, но как оно может показывать другого, совершенного иного человека? Девушка абсолютно уверена — это не она. Это точно не она. Коротенькая юбочка выше колена, вызывающе-блестящий серый топ и чёрные туфли на шпильках Ромашкина никогда бы не решилась надеть по собственной воле. Чудесные светлые волосы не были собраны в пучок, а аккуратно распадались по её хрупким плечам, демонстрируя свой истинный и достаточно завидный объём. Ресницы, без того густые и длинные, стали чернее обычного, а вишнёвая помада была на пару тонов ярче привычного для девушки оттенка.

— Ну, как тебе?

Варвара неслышно подкрадывается сзади, но Вера видит её отражение и поэтому не вздрагивает от неожиданности, когда чужие руки ложатся на её плечи. Подруга в ожидании ответа, но светловолосая совсем не знает, что и сказать.

— Вижу, ты не в восторге.

— Нет, мне очень нравится! — спешит она опровергнуть слова Степаненко, как вдруг понимает, что это прозвучало скорее как страх и нежелание обидеть. — Симпатичный топ, но… Как-то это всё слишком… Открыто. Тебе так не кажется?

— Да, это именно так. А в чём, собственно, проблема? — с искренним непониманием отзывается кариеглазая. — С твоей-то фигурой только такое носить и нужно. Ну… Хотя бы по праздникам.

Варю всегда раздражал слишком скромный и правильный гардероб лучшей подруги. Ни больше, ни меньше — всё чётко по размеру. Юбок и платьев мало, зато брюк и футболок на каждый день недели. Несколько пар кроссовок тягались с одной лишь парой туфель на невысоком каблуке в полтора сантиметра. И никаких блестяшек.

Вера в очередной раз прокручивается перед зеркалом, точно от этого способно что-либо перемениться.

— Варь, это не я.

— Как же не ты? — изумляется Варвара.

— Не знаю… Я бы никогда не надела… Всё это. Слишком открытое и слишком яркое…

— Я знаю, что ты бы никогда это не надела. И поэтому заставила тебя это надеть.

Девушка хмурится.

— Тебе что, не нравится?

— Нравится, но само по себе. То, как это смотрится на мне… Я не узнаю себя. — золотистую прядь волос она бережно заправляет за ухо, прежде чем сделать очередной поворот. — Смысл мне надевать всё это? Это только на один вечер. Показуха.

— Пусть. Надо же хоть иногда одеваться по-человечески. Ты — девушка, Вер, и другие тоже должны видеть в тебе девушку. Будешь слушать меня — ни один парень универа сегодня не пропустит тебя из виду.

— У меня есть парень. — на полном серьёзе напоминает Ромашкина, чем вызывает лишь хохот со стороны подруги.

— И что? Разве не приятно знать, что ты нравишься кому-то ещё?

Шатенка подходит к зеркалу, отчего становится совершенно ясно видно, что даже каблуки не помогут Вере хоть ненадолго стать выше одногруппницы. Забавно — Степаненко убедила её натянуть одну из самых коротких юбок собственного шкафа, в то время как сама предпочла джинсовые шорты с чёрными капронами и облегающую, но не настолько открытую блузку. Ей всегда удавалось выглядеть шикарно, и в короткой юбке и в брюках-бананах.

— Для счастья достаточно и одного, — отвечает Вера. — Но тебе этого, конечно, не понять.

Девушки были лучшими подругами ещё в младшей группе детского сада. Всё своё сознательное детство провели за одной партой, вместе готовились к экзаменам, вместе праздновали их успешную сдачу и даже выбрали один университет для поступления. Женская дружба — вообще вещь очень крепкая, и, проходя постоянные испытания временем, она становится только крепче. Разумеется, если это действительно настоящая дружба, в чём Ромашкина нисколечко не сомневалась, пусть девушки и были по своей натуре абсолютно разными. Варя ещё в школе покоряла сердца годных на то мальчишек, а Вера… Она просто Вера. Скромная начитанная девушка, любящая прогулки под утренним солнцем в выходные и крепкий чай по вечерам, зачастую без единой ложки сахара. И привычные кроссовки нравились ей куда больше, чем эти неудобные каблуки, держать равновесие на которых было ещё сложнее, чем узнать саму себя в зеркале. Тем не менее, Варвара уже не раз вытаскивала девушку в свет, не давая ей возможности провести выходные так, как хочется ей. Именно на одной из тусовок у Веры с Романом случился первый танец, чем светловолосая бесконечно благодарна подруге, но вот чему Вера всегда поражалась, так это тому, что у самой Степаненко до сих пор нету спутника.

— Да, ты права, — согласилась Варя и снова рассмеялась. — Просто я никак не могу выбрать. Даже в этом универе столько парней…. Один — красавчик, другой — умный, третий просто офигенно играет на гитаре! Как из всех этих лапочек можно выбрать лишь одного?

— Ну да, ну да. И все они без ума от тебя, — девушка закатывает глаза. — От меня-то тебе чего надо? Ты хотела, чтобы я нашла себе кого-то… Хоть кого-то, как ты тогда выразилась. А сейчас чего ты хочешь?

— Я хочу, чтобы моя подруга выглядела как человек на этой вписке. Это ради тебя, да и ради Ромы, кстати.

— Рома здесь причём?

— Любой парень хочет, чтобы рядом с ним была красивая ухоженная девушка. Если честно, иногда мне его жалко. — Варвара скривила лицо. — Можешь ты его порадовать хотя бы раз в жизни?

Она не успевает опомниться, как перьевая подушка прилетает ей прямо в лицо. Варя едва не валится с ног и заливается громким хохотом.

— Перестань нести чушь, — обиженно предъявляет Вера, — у нас с Ромой всё хорошо! А вот твой последний совет, как раз-таки, в итоге обернулся не самым лучшим образом.

Девушка припомнила случай, датой которому был четверг прошедшей недели. Друзья собрались в кино на вечерний сеанс, и мало того, что Степаненко пригласила Рому пойти с ними, так она ещё и убедила Веру не надевать плащ, что стало огромной ошибкой. Погода была пасмурной, но не слишком холодной. Варя заявила, что длинный чёрный плащ подруги давно вышел из моды и совсем не подходит ей — мол, придаёт полноты там, где её вовсе и нет, и что кожаная курточка подходит ей куда больше. В тот вечер Вера продрогла и промокла до нитки.

— Ну, подумаешь, было всего один раз. Но с Ромой ты познакомилась благодаря мне, и сегодня, поверь, ты приятно его удивишь. Опять же, благодаря мне. Он должен за нами заехать?

— Да. Примерно через полчаса.

— Отлично. Я хочу видеть его шокированное лицо в этот момент! — Варя вся светилась от счастья, несмотря на то, что на неё косились исподлобья с крайним недовольством.

— Отстань ты уже. — сказала Вера с нотками обиды в голосе.

Она привыкла к частым подколам со стороны Вари — подруги, всё-таки, могут позволить себе время от времени подшутить друг над другом. Ромашкина сама нередко в шутку высказывалась о не слишком высоком трудолюбии и оценках Варвары, а та, в свою очередь, подчеркивала своё превосходство касательно внешнего вида. Вера сама прекрасно понимала, что значительно уступает подруге во вкусе к одежде, но это почти не расстраивало её. Девочки часто друг другу помогали, но если Вера заставляла Варю готовиться к парам и вставать пораньше исключительно ради её же будущего, то она никак не могла понять, зачем Степаненко таскает её по впискам. Ну и ладно. Ради Ромы она пройдёт на каблуках хоть сотню километров.

И ей приходится плестись, в буквальном смысле плестись за этими обоими по и без того не идеально ровному тротуару. Страх поскользнуться и полететь головой вниз не отпускает девушку. Ей приходится брать во внимание каждый шаг, каждое движение руки или шеи, пусть даже самое мелкое и незначительное. Она удивлена дойти от машины до общежития целой и невредимой.

— Вер, давай быстрее, — Степаненко подгоняет отстающую на лестнице, но тут же вспоминает, в чём обстоит дело. — Да сними ты их, на носках дойдёшь.

— Издеваешься? Ты знаешь, сколько тут грязи? И когда в последний раз вытирали пол…

— Пофиг. Не постирать потом?

Вера совершенно не заинтересована в излишней стирке, однако слушается. На каблуках она точно не поднимется на третий этаж. Повезло, что Рома этого не увидит — идя впереди, он разговаривает по телефону с кем-то из своих друзей общежития. Таких у него не один.

Но наконец он кладёт трубку и оборачивается к девушкам с улыбкой.

— Тоха сказал, что нас ждут.

Тоха, а если точнее Антон Шварцев, на сегодняшний день и оказался виновником торжества. Причина — двадцать первый день рождения, непосредственный юбилей, который непременно нужно отметить как следует.

— Супер. Идём. — Варя дёрнула за руку девушку, которая, к счастью, уже успела стянуть каблуки. Троица направилась в ускоренном темпе к нужной комнате, где сегодня собиралась вся свора.

Стоило двери распахнуться, как в нос Ромашкиной ударил крайне неприятный и дико знакомый запах перегара, раздражающий обонятельные рецепторы. Вера поморщилась, но всё же зашла внутрь, где некоторые сокурсники ещё сохраняли трезвость, а некоторые потеряли её как будто навсегда.

— Тоха, чё за дела? — Роман нахмурился, стреляя взглядом в затерявшегося в толпе, но узнаваемого по колпачку именинника. — Ты же обещал, что без нас не начнёшь!

— А я и не начал, — блондин, чьи волосы при ином освещении вообще-то казались рыжими, подошёл к троице. — Это они начали, — сказал Антон и обвёл взглядом сгрудившихся неподалёку студентов с бутылками разного в руках. — Не мог же я сказать всей общаге"Не пейте, сейчас Ромка с Варежкой придут". Кто это, кстати, с вами?

Он обращает своё внимание на Веру, которая, в свою очередь, улыбается. Забавно — не узнать человека, с которым тебя объединяют стены одного учебного заведения. По взгляду Шварца видно, что некоторые черты в лице Ромашкиной кажутся ему знакомыми, но угадать, кому они принадлежат, он не может несмотря на все свои усилия.

— Это Вера, Тох. Не узнал, что ли?

— Вера? — парень выражает ненаигранную изумлённость. — Которая типо твоя девушка?

— Ага.

— Да ну! Правда Вера? Не узнал. Очень круто выглядишь.

— Спасибо. — скромно отвечает она, безумно радуясь в душе услышанному только что и заливаясь пылким румянцем.

— А начали, всё-таки, без нас, — прорезался вновь обиженный голос Романа. — Осталось ещё хоть пару капель?

— Бутылка. И не одна.

— Парни, постойте!

Рома стянул пальто, без особых забот и усилий швырнул его в сторону и бросился к Эду — одногруппнику, который при всей своей наглости мог оставить его без главной составляющей тусы. Варя поспешила к девчачьей половине, большая часть из которых, правда, презирала Степаненко по понятной причине. Вера тут же растерялась. Она уселась в углу на невысокую кровать, словно загнанный, избитый жизнью и человеческой жестокостью бездомный котёнок, выброшенный на произвол судьбы и обречённый на вечное одиночество. Ей здесь некомфортно и совсем не весело. Ужасный запах. Громкие звуки. Всем это так нравится. Нужно надеть шапку на голову и защемить нос как-нибудь покрепче, чтобы действительно ощутить что-либо кроме тихого ужаса. Всё совсем не так, как она ожидала. Вера с облегчением вздыхает, когда видит, что Варя направляется к ней.

— Чего ты не танцуешь?

Вера морщится.

— Не хочу. Нет желания.

— Ну тогда хотя бы выпей.

— Нет. Тем более нет. И с тебя бы достаточно, — она отодвигается назад, но достигает края кровати. Едва не упав, девушка чудом удержалась руками за тонкое ограждение.

— Ты сюда тусоваться пришла или сидеть и бубнить, как бабулька возле подъезда? Идём! — Варвара хватает её за руку, но Ромашкина резко отдёргивается, освободив запястье от чужих пальцев.

— Нет. Я не пойду танцевать. Ни за что.

Её голос настолько твёрд и жестоко-упрям, что оттолкнул бы от себя любого, и трезвого и не очень. Даже Степаненко, что всегда так настойчива в своих желаниях, вынуждена была в этот раз отступить.

— Ладно. Как хочешь. Сгоняй тогда за пивасиком, окей? У нас почти всё закончилось.

Блондинка желает возразить, но теперь уже она не хочет спорить с Варей. Та пьяна, а значит адекватно её слова по-любому не воспримет. Да и сидеть тут нет никакого удовольствия — наблюдать, как тупеют на глазах знакомые, с которыми она училась и с которыми ей ещё предстоит учиться, становится неприятным. Было бы неплохо подышать свежим воздухом.

Конец ознакомительного фрагмента.