Змеиное логово

Кайл Иторр, 2014

Новая Земля. Новый мир, открытый и курируемый тайной и разветвленной организацией с масонской символикой и простым кодовым именем Орден. «Орден, он разный», – говорят ветераны этой самой организации. И не только они. Орден делает немало хорошего, а все плохое, что всплывает на поверхность, обычно списывается на личную инициативу отдельных сотрудников. И к данному заявлению нередко прилагается газетный некролог. Потому что именно они – лишние на этой земле. Правило платить за ошибки собственной шкурой введено не Орденом, и еще в Старом Свете корпоративные интриги сравнивали со змеиным логовом. Но чтобы эти ошибки стали явными, необходимо долго и упорно выводить соответствующих сотрудников на чистую воду. Или же – просто оказаться в нужном месте. А просто ли – оказаться? А просто ли – выжить, оказавшись в нужном совсем не тебе месте? Предусмотреть все невозможно. Но такая уж у Влада привычка, благодаря которой он иногда и выживает. Если повезет…

Территория Ордена, окрестности г. Порто-Франко. Среда, 04/06/21 12:20

Колонна тихо-мирно приближается к южному КПП Порто-Франко, и тут из рации доносится:

— «Белый кальмар» — Торнтону. В город не едем, поворачиваем в объезд, сбор у северного блокпоста. Овер^[8].

«Белый кальмар» — это мы, в смысле, командированные. Категорически подозреваю, что исходно имелась в виду «Белая группа»^[9], но кому-то подсунули на подпись приказ с опечаткой и дальше трогать уже не стали. Спасибо еще, хоть дальше этот кальмар никуда не уплыл, временный дорожный позывной у нас с Сарой «Белый-два», что в натовской армейской номенклатуре дело совершенно обычное… А старший сержант^[10] Нил Торнтон — это представленный нам перед выездом «руководитель группы», ответственный за то, чтобы «щупальца» этого самого кальмара, то бишь все командированные с Баз персоны, добрались куда следует.

— Белый-один принял, — раздается ответ.

Щелкаю тангентой.

— Белый-два в канале. Вилко^[11].

— Белый-три на линии, движемся указанным курсом.

— Белый-четыре в канале, — о, а этот голосок мне знаком, Соня с базы «Россия», — роджер^[12].

— Торнтону — Белый-пять. Вилко. Аут^[13].

Конвойная группа разделяется на три части. Сборная солянка мигрантов следует в северном направлении на блокпост; большая часть патрульных из сопровождения уходит на разворот — сейчас снова пойдут утюжить дорогу к шести орденским базам от возможных налетчиков, а на обратном пути заберут следующую порцию переселенцев, не все ведь в шесть утра проснулись; ну и наш «Белый кальмар» — в составе двух «лендов», «матта», «беркута» и трех «хамвиков» — один в «рейдовом» исполнении с турельным «два-четыре-ноль», — сворачивает налево к переезду через чугунку и дальше на кольцевую, оставляя город по правую руку.

Через полчаса, как велено, тормозим в виду капониров северного КПП, на перекрестке Северной дороги и Европейской трассы; для обитателей окрестных территорий это обычное место рандеву с попутным конвоем, ибо все транспортные колонны со Станционной площади Порто-Франко в любом раскладе следуют через северный блокпост и этот самый перекресток. Народ выходит немного поразмять ноги — пять часов за рулем как-никак, пускай маршрут несложный и всем прекрасно знакомый, — и тут Нил Торнтон, совмещая вежливость профессионального экскурсовода и интонации старшины из учебки, командует общий сбор и, опираясь локтем на пулеметную турель, во весь рост встает в рейдовом «хамвике» с видом маршала на параде. До товарища Ульянова на броневике старшему сержанту все-таки не хватает размаха.

— Внимание, «Белый кальмар». Сейчас у вас будет полчаса на отдых, потом отправляетесь по точкам. Прошу не задерживаться.

— По каким таким точкам? — интересуется Соня, стянув бандану и встряхивая пышной смоляной гривой, которая тут же закрывает ей все лицо, шею и часть груди.

— У каждого точки свои, мисс. Перед отправлением вызову поочередно, получите маршрутный лист и сопровождение. Отдыхайте пока.

Массаракш, развели тут конспирацию… не удивлюсь, если упомянутый маршрутный лист это самое сопровождение и получит, мол, далекие от военной дисциплины «спецы» маттехотдела, какими подписками о неразглашении ты их ни стращай, все равно проболтаются. Как там говаривал классик — «тогда лишь двое тайну соблюдают, когда один из них ее не знает»^[14]; принадлежал ли сам классик к военному сословию, вопрос спорный, поскольку специалисты до сих пор не могут определиться с личностью Барда, однако половина его собратьев-драматургов активно работала на Тайную канцелярию^[15], то есть как раз в секретной части он должен был сколько-нибудь разбираться.

Ладно, пусть их. Втолковывать рядовым сотрудникам Патрульной службы правильное отношение к информационной безопасности мне точно никто не поручал и не поручит.

Получаса нам с женой вполне хватает, чтобы прополоскать горло, слопать по паре бутербродов и немного прогуляться. Единственной, с позволения сказать, достопримечательностью на конвойном перекрестке является давно знакомый нам блокпост Порто-Франко, а любоваться на патрульные броневики и тяжелые браунинговские станкачи «эм-два» мы прекрасно могли и на Базе.

И вот по рации доносится вызов:

— Торнтон — Белому-два, через пять минут подойдите к командной машине. Овер.

— Белый-два в канале. Роджер, аут, — отвечаю.

Сара, хмыкнув, замечает:

— Тоже мне, морской котик на боевой операции.

На что я с самой серьезной мордой киваю:

— Мяу — буль-буль.

После чего вместе со всхлипывающей от смеха супругой идем к «хамви» руководителя группы. Где Торнтон сообщает:

— Согласно расписанию, Белый-два и Белый-четыре следуют вместе до пункта Чарли, далее вы разделяетесь и отправляетесь каждый своим маршрутом. Руководить группой в дороге будет штаб-сержант^[16] Хокинс, он же и начальник дальнейшего сопровождения Белого-два. Все ясно?

— А пункт Чарли — это где? — интересуюсь я, уже подозревая, каким будет ответ.

— Прибудете на место, узнаете.

Ну так и есть. Плюс один к интуиции… нет, скорее все-таки к предвидению.

Невысокий, едва на пол-ладони выше Сары, крепыш в «шоколадке» и неуставной белой бейсболке подходит к нам, вопросительно смотрит на Торнтона.

— Тор, у тебя все?

— Погоди, сейчас еще одного пришлю, проведешь общий инструктаж. — Щелкает тангентой рации. — Белый-четыре, подойдите к командной машине, овер.

— Здесь Белый-четыре, — доносится с другой стороны голос Сони. Гриву свою она уже успела перехватить красными резинками в четыре анимешных хвостика.

Торнтон вздыхает и говорит девушке:

— Следуйте со штаб-сержантом Хокинсом, он сообщит все подробности по маршруту. Ясно?

— Ага, — от кивка четыре хвостика усердно качаются вверх-вниз.

— Все, Джеми, забирай этих троих, «и пусть они теперь достают тебя, а не меня», — читается во взгляде старшего сержанта.

Крепыш Хокинс, хмыкнув, жестом приглашает нас подальше от начальства, к своей машине — песочной окраски «лендроверу-девяносто» с натянутым тентом, цвет которого из-за пыли угадать проблематично.

— Итак, дорогие мои командированные специалисты маттехотдела, на ближайшее время наша общая безопасность на мне, так что давайте не создавать друг другу трудностей. Вне охраняемого периметра — главный я и мое слово закон. В мое отсутствие командует начальник второй дозорной машины, — кивает на стоящий рядом «сто десятый» в закрытом исполнении, — капрал Лассе Свантессон. Кому непонятно?

— А можно без армейских политесов? — спрашивает Соня.

— Сейчас можно. В дороге — армейский распорядок обязателен.

— Ну тогда нельзя ли хотя бы позывные нормальные взять, без этих белых-зеленых-пятнистых заморочек и прочих спрутов-кракенов?

— Это пожалуйста, — наклоняет голову штаб-сержант. — И вообще стоит познакомиться поближе. Начну с себя: Джеймс Вильям Хокинс, можно просто Джеми, уроженец тихого городка Перри в штате Джорджия. В Ордене третий год, дважды повышен в звании, десяток групп успешно провел до места как начальник конвоя, а в скольких проводках просто участвовал, не считал. По отстреленным бандитам отметок на прикладе не ставлю, но тоже есть. За ленточкой, если интересно, служил в Третьей пехотной, Шестьдесят девятый бронетанковый; в Новую Землю перебрался из Косово, обстоятельства опущу. Тридцать два года, рост пять и пять, вес сто шестьдесят^[17], пока холост, но готов рассмотреть предложения от желающих это изменить.

От последней «характеристики» Соня хихикает; Сара лишь улыбается.

— Боюсь, Джеми, предложения насчет перемены семейного статуса даже в наш век декларированного гендерного равноправия и открытых возможностей полагается делать все-таки мужчинам. Если хочешь, потом как-нибудь объясню…

С ухмылкой комментирую:

— А я послушаю в целях повышения образовательного уровня. — И уже более серьезным тоном: — Ладно, теперь моя очередь. Влад Щербань, родился двадцать семь лет назад в славном городе Киеве, претендующем на звание «матери городов русских». С недавних пор женат вот на этой великолепной барышне, — беру под локоть супругу, — и намерен ее при себе держать еще лет этак сто, а там посмотрим. За ленточкой был экспертом по базам знаний в корпорации «Атриум»; в маттехотделе «Латинской Америки» оказался три месяца назад и в некотором роде по случайности, но это история отдельная. Впрочем, уверен, что иные из присутствующих кое-что об этом слышали.

— И даже кое в чем участвовали, — фыркает Сара. — Хорошо, добавлю пару слов о себе. Сара Зильберман. Родилась в тысяча девятьсот семьдесят седьмом в городе-герое Ленинграде, который позднее вернул себе исконное имя Питера, и до двухтысячного там и жила. Потом уехала в Израиль и через некоторое время попала на работу в фонд Кроуфорда, под каковым названием скрывалось одно из многих дочерних предприятий Ордена. В Новую Землю прибыла месяцев восемь назад по здешнему календарю, незадолго до мокрого сезона. Давно мечтаю как следует посмотреть на окружающий мир, однако выбраться получалось не дальше Порто-Франко, ну или на барбекю в старый лагерь Чамберса.

— Да, в нашем случае будет подальше, — кивает Хокинс. — Посмотришь, гарантирую.

Соня встряхивает хвостиками.

— Ну у меня просто. В двухлетнем возрасте вместе с родителями перебрались из херсонской деревеньки Дудчино в Ереван, а потом, еще перед развалом Союза, у отца открылась вакансия в Новосибирске, и мы переехали туда. Поступила в НГТУ на приборостроительный, там меня и завербовали со второго курса, вот пятый месяц тружусь на базе «Россия» и тоже совсем не откажусь полюбоваться живописной местностью за периметром. Зовут Соня, по Ай-Ди — Соня Кушнир, метр семьдесят босиком и пятьдесят шесть кило после спортзала.

Хокинс с озадаченным видом снимает бейсболку и проводит ладонью по бритому черепу, покрытому светло-шоколадным загаром в тон орденского камуфляжа.

— Так вы что же, все трое русские?

Явно пробрало человека, вон как южный акцент усилился.

— Вроде того, — отвечаю, не собираясь углубляться в подробности этногенеза (по которым все мы трое действительно принадлежим к одному народу, но не очень-то русскому) и тонкости заленточной прописки (а в соответствии с таковыми «русская» получается только Соня, тогда как я — «украинский», а Сара и вовсе «израильская»). — А что? Орден, как все транснациональные корпорации, сотрудников набирает отовсюду, я тут разве только австралийских аборигенов не встречал.

Штаб-сержант шумно выдыхает и, качая головой, вешает бейсболку на крючок-присоску на ветровом стекле.

— Да знаю, что есть у нас русские, но чтобы сразу трое и мне их теперь охранять… — Поднимает со штурманского сиденья кевларовый шлем, надевает, поправляет подбородочный ремень. — Ладно, проехали. Кроме меня и Лассе в дороге за вашу безопасность, а также и исправность всех наличных транспортных средств отвечают рядовой первого класса^[18] Фред Морган, — развалившийся за рулем «девяностого» бородач небрежно вскидывает два пальца к виску, — и рядовой Рик Альера. Запомните также радиопозывные: у меня «Ястреб», у капрала Свантессона — «Лебедь»^[19].

Фыркнув, киваю на свой джип. На верхней части крыла красуется лейба «Golden Eagle» — перекрашивали тачку вручную, но аккуратно, фирменную надпись сохранили.

— Тот еще птичник получается.

— И верно, — беззлобно скалится Хокинс. — Ладно, птички по местам, пятиминутная готовность, сейчас полетим. Рацию переключите на третий канал… да, Соня, если тебя старый позывной не устраивает, какой хочешь?

— «Соня» и хочу, — солнечно улыбается девушка.

— Хорошо. А вы?

— «Влад» и «Сара», — пожимаю плечами, — к чему зря мудрить?

— Как пожелаете. Ну, с богом.

Мы устраиваемся в «беркуте», Соня же вопросительно смотрит на штаб-сержанта.

— А мне куда? Сюда я пассажиркой ехала вон в том «хамвике».

— Тогда забирай свою сумку, или что там у тебя, и пересаживайся к Лебедю, у него заднее сиденье свободно.

Водитель «сто десятого», длинный и костлявый наследник испанских конкистадоров Альера, торопливо докуривает папироску и лезет под капот с последней предстартовой проверкой. Штурманское сиденье неспешно занимает капрал Свантессон, похожий, вопреки фамилии потомственного викинга, скорее на чухонца — некрупный, скуластый, на левой щеке шрам от осколка, а может, от ножа. Хокинс кратко представляет заму «опекаемые объекты», садится в свой «девяностый», щелкает переключателем рации, что-то скороговоркой сообщает в микрофон — не на нашем третьем канале, скорее всего, начальству докладывается, — затем раздается завершающее «аут», щелчок тангенты и уже из динамика на общей волне:

— Ястреб в канале. Вылетаем, держитесь на хвосте. Я ведущий, за мной Влад, Лебедь замыкает. Пока можно — держим не ниже сорока, Влад, если поймешь, что не справляешься с тачкой, сбросишь до скольки сумеешь и сообщишь. Овер.

— Ястреб — Саре, Влад сейчас штурманом, веду я, — отвечает супруга. — Если дорога позволит, я и на пятидесяти машину удержу. Овер.

— Добро, езжай как получится. Аут.

Примечания

8

Over — «перехожу на прием» (радиоарго).

9

Squid — англ. «кальмар», «спрут». Squad — англ. «группа», в современных армейских терминах, до взвода включительно.

10

Старший сержант (master-sergeant) — здесь: унтер-офицерский чин в армиях НАТО, в отечественной номенклатуре примерно соответствует званию старшины.

11

Wilco — «понял, выполняю» (радиоарго).

12

Roger — «вас понял» (радиоарго).

13

Out — «конец связи» (радиоарго).

14

В. Шекспир, «Ромео и Джульетта».

15

Половина или нет — трудно сказать, но, скажем, Кристофер Марло с ведомством сэра Фрэнсиса Вальсингема точно сотрудничал.

16

Штаб-сержант (staff-sergeant) — унтер-офицерский чин в армиях НАТО, «командир отделения», т. е. аналог нашего сержанта.

17

Т. е. примерно 164 см и 72 кг.

18

Рядовой первого класса (private first class) — в армии США, третье по старшинству солдатское звание. В советской и нынешней российской армии его эквивалентом является ефрейтор, в украинской — старший солдат.

19

Позывные «Hawk» (англ. «ястреб») и «Swan» (англ. «лебедь») явно взяты как сокращенные формы фамилий Hawkins и Svantesson.