Гонщики кампуса. Бойфренд из книг

К. С. Килл, 2020

Когда Донован, один из «Гонщиков кампуса» и общепризнанный сердцеед, осознает, к каким последствиям в будущем может привести его поведение, он решает стать идеальным бойфрендом. Для этого он обращается за помощью к Кэрри – умной и начитанной девушке, которая к тому же хорошо разбирается в любовных делах. Хоть Кэрри никогда и не встречалась с Донованом, она все равно не хочет иметь с ним ничего общего. Ловелас в поисках покаяния – да она ни на секунду в это не поверит! Кэрри предпочитает тратить свое время на более сознательных парней. Если Доновану удастся убедить ее позаниматься с ним, ему придется непросто: изучить целую библиотеку романов о любви. Но у короля девичьих сердец никогда не получится стать таким же идеальным, как книжный персонаж, особенно тогда, когда вымысел вдруг начинает переплетаться с настоящей историей любви…

8. Донован

Противные звуки, которые заполняют мою машину, буквально призывают въехать в дерево на полной скорости. Если в большинстве случаев я вожу одного-двух пассажиров за раз, то сегодня в машине аншлаг: четыре чересчур оживленных студентки.

— Когда ты снова начнешь тренироваться? — кричит одна из них мне прямо в ухо.

— В следующем месяце.

— Мы ходим на все ваши матчи, — вторит ей другая. — Вы суперсильная команда!

— Бакиз, вперед! — хором орут они.

Подъезжаю, наконец, к южному выходу и замечаю Кэрри, которая ждет меня на лавочке. Она читает, и я ни капельки не удивлен. Поравнявшись с ней, резко торможу, так, что шины громко скрипят. Она подпрыгивает от неожиданности, внимательно смотрит на машину, ее пассажиров и только после этого закрывает книгу.

Собираюсь к ней подойти, но группа фанаток преграждает мне путь.

— Спасибо за поездку, красавчик, — говорит мне брюнетка с короткой стрижкой.

— Всегда к вашим услугам, — отвечаю ей и подмигиваю.

— Позвоню тебе еще раз вечером, чтобы ты забрал нас обратно, — мурлычет блондиночка и сжимает меня в своих объятиях.

Обнимаю ее в ответ и остальных троих тоже. Мы про-должаем о чем-то болтать, но тут вижу краем глаза Кэрри. Кажется, она начинает терять терпение. Осторожно!

— Нужно бежать, долг зовет! — говорю, выбираясь из их кружка.

Они уходят, весело щебеча, и я, наконец, могу дойти до своей цели.

— Ты в порядке? — спрашиваю я, протягивая к ней руки, чтобы обнять.

— Да, все хорошо, — отвечает она и отклоняется вправо, чтобы избежать моих объятий.

Затем идет к машине. Обгоняю ее и открываю пассажирскую дверь.

— Куда поедем? — осторожно осведомляюсь я, пока она садится.

— В Sweety, знаешь где это?

— Yes^[6].

Обхожу машину, сажусь и, уже пристегивая ремень безопасности, замечаю ее пристальный взгляд на моей щеке.

— Чего?

— Четыре студентки за одну поездку, классная работа…

— Обожаю ее!

— Они выглядели весьма довольными.

— Ага, и даже хотят еще!

Ее грудь медленно поднимается, она снимает очки, протирает их подолом футболки и снова надевает на нос.

— Ты готов к первому уроку сегодняшнего дня? — нараспев произносит она.

— Очень даже!

— Мо-но-га-ми-я! — выговаривает она четко, делая ударение на каждый слог.

От неожиданности я вздрагиваю. Что она несет?

— Я ничего не собирался с ними делать! Это просто клиентки, которых нужно было довезти из пункта А в пункт Б.

— Ты всю душу вкладываешь в свою работу, это достойно уважения. Нет, правда, я в восхищении.

Выезжаем с парковки. У меня было отличное настроение, а она все испортила.

— Это бизнес. Что, по-твоему, я должен был сделать?

— Ну не знаю, ты водитель или жиголо?

— Ой! А ты жестокая.

— Представь картину: ты приехал на встречу не со мной, а с девушкой, которая тебе нравится и с которой ты хотел бы встречаться. Она симпатичная, ты начинаешь ей тоже нравиться, и тут — бах! Ты приезжаешь с четырьмя истеричками в машине, которые уже мысленно переспали с тобой во всех возможных позах.

— Переспали? Совсем об этом не думал.

— Прекрати! Я видела, как блестели твои глаза и как расширились зрачки!

Судорожно хватаю руль, пытаясь проиграть в голове эту сцену, но не могу вспомнить ничего подобного. Да, девушки были очень сексуальными, и при других обстоятельствах я бы, наверное, неплохо с ними поразвлекся, но сейчас, мне казалось, я не переходил границ!

И вообще, кстати, я вовсе не просил меня кастрировать!

— Я не собирался становиться монахом, — ворчу себе под нос.

— А я об этом и не говорю. Но если так себя ведешь, будь готов к тому, что и впечатление о тебе будет складываться не то, на которое ты рассчитываешь.

— В книге, которую нужно прочитать для клуба, девушке нравится, когда парень так делает!

— Это правда… Но только потому, что в ее присутствии он контролирует свой темперамент. Может быть и страстным, и равнодушным.

— Блин, ядерная физика на китайском какая-то.

— Давай посмотрим на эту проблему с другой стороны, — вздыхает она, пристально уставившись на меня. — Есть девушка, очень симпатичная, которая начинает тебе нравиться…

— Та же самая?

— Блин, пусть будет та же самая, — вскрикивает она и машет руками. — Короче, девушка, которая отличается от других, и тебе это в ней нравится, и вдруг, бац! Ее подвозит таксист из кампуса, горячий такой самец со стояком, которому она еще и щедро заплатила за поездку. Да уровень доверия просто упадет до нуля! Прощайте, свадьба и дети! Привет, алкоголь и венерические заболевания.

Еду медленнее и смотрю ей в глаза. Да она гребаная психопатка.

— Может, я немного перегибаю, конечно, — уточнила она, глядя на мой ошарашенный вид. — Главное, что я хотела донести, что не надо быть таким… Разрываюсь между «доступным» и «озабоченным»…

— Понял, — отвечаю я сквозь зубы.

— Так-то это была твоя идея, назначить меня на роль консультанта, если вдруг забыл.

— Я ничего не говорю.

— Ты жалуешься, Волински.

— Я пытаюсь понять! Элеонора говорила, что девушкам нравятся мужественные герои, покорители сердец, но, когда они встречаются с главной героиней, она становится для них «осоообенной».

Даже руль отпустил, чтобы показать руками кавычки.

— Согласна, но у тебя, парень, и без этого такая репутация. Так что поверь мне, девушка, на которой ты опробуешь свои новые знания, точно почувствует себя «осоообенной».

Она, в свою очередь, показывает руками кавычки и нагло улыбается.

— Я же не говорю тебе, что нужно перестать трахаться…

— Это слово кажется таким грязным, когда его произносит твой маленький ротик! Но мой член говорит тебе спасибо.

По правде говоря, я не переспал ни с одной девушкой после того разговора с сестрой, но, пожалуй, оставлю это при себе. Включу лучше магнитолу и запущу свой личный плейлист, который слушаю только если еду в машине один.

Обожаю ретро музыку, это мое тайное утешение. Звучит Should I Stay or Should I Go^[7].

— Вау! Твое радио просто читает мои мысли! — восклицает Кэрри. — Ты специально выбрал эту песню для меня?

— Что? Уже жалеешь об этом?

— Скажем так, у меня есть своя точка зрения на то, что мне предстоит делать, предпочту решить сама, уйти мне или остаться.

— Мне просто нравятся старые песни, вот и все.

— Да, это прекрасно сочетается с твоей машиной и образом гонщика кампуса.

— Я не слушаю это во время поездок, всегда даю клиенту право выбрать музыку самому.

— У меня ты даже не поинтересовался, что я хочу послушать.

— Ты же бесплатно едешь.

— И поэтому вынуждена страдать от твоего музыкального вкуса?

— Тебе не нравится?

— Не знаю, если честно, да и вообще, ты тут командуешь парадом, а значит…

— Обожаю, когда ты так говоришь.

— Рули давай и заткнись.

— Обычно я пою.

— Не доводи меня, Волински. До этого момента я была с тобой мила и любезна.

— Правда, что ли? Вот дерьмо, а что же происходит, когда ты злишься?

— Пропой одну ноту, и узнаешь.

Послушно молчу до тех пор, пока мы не заходим в Sweety десять минут спустя. Оставляю Кэрри за маленьким столиком и иду к стойке сделать заказ. Официантка — девушка с моего факультета, вообще неважно какая. Определенно, я сегодня проклят! Знаю, как важно произвести на учителя хорошее впечатление в первые же дни. Это определит ваши отношения на протяжении всего года. И с Кэрри, похоже, хреново как-то получилось! Думается, у нас с ней с самого начала не заладилось. Что ж, тем хуже для хорошего первого впечатления!

— Иди за свой столик, я тебе через минуту принесу, — шепчет девушка мне на ухо, приняв заказ и отдавая сдачу.

Хотел отказаться, чтобы она не подходила к моему столику, но было поздно, она отвернулась к кофе-машине. Супер!

— Ну и где наш полдник? — удивляется Кэрри, увидев меня с пустыми руками.

— Официантка принесет.

— С каких это пор здесь официантки разносят заказы? Я сюда частенько захожу и…

— А вот и ваш заказ! — восклицает Мэдди, ставя поднос передо мной.

По крайней мере, я запомнил ее имя, это уже большой плюс. Замечаю, как она вопросительно смотрит на Кэрри, но затем, быстро оценив ситуацию, уходит.

— Дай мне знать, если тебе что-то еще понадобится, Донни!

— Это так мило, благодарю.

Кисло улыбаюсь ей в ответ, и когда она, наконец, уходит обратно за стойку, могу обратить все мое внимание на ту, с которой пришел. Непроизвольно поджимаю плечи, готовясь к очередной колкости, которую она обязательно сейчас отпустит.

— Еще одна из фанаток Донни, значит… — подвывает она, изображая рыдания и стукаясь лбом об стол. — Это уже за пределами моего понимания.

— Тоже хочешь членскую карту?

С ней так легко начать ссориться, и вместо того, чтобы свести проблемную ситуацию на нет, мне будто доставляет особое удовольствие подлить масла в огонь. Я мазохист.

Она медленно поднимает на меня взгляд и смотрит так, будто я только что попытался продать ей сатанинский ритуальный клинок в крови. Беру пончик в сахаре и подношу его ко рту.

— Как бы тебе это объяснить простыми словами? — начинает она, потирая пальцами подбородок. — Если эта девушка одна из фанаток Донни, то я, пожалуй, один из вот этих пончиков. Жирный такой, напичканный всякими ГМО… В общем, что-то такое, что никак нельзя есть спортсмену вроде тебя!

— А я люблю пончики, — говорю, держа его в руке. — Кстати, интересно, что ты подобрала именно такой пример.

— Зачем ты говоришь мне это? Погоди, ты что, засунул палец прямо в дырку этого несчастного пончика? Скажи, что мне это показалось и это был абсолютно случайный жест?

Я смеюсь. Действительно, я только что это сделал.

— Положи на место, ради бога! Это отвратительно!

— Хочу получше тебя узнать, — говорю, продолжая углубляться.

Ее испуганный вид заставляет меня расхохотаться.

Она стремительно выхватывает у меня из рук объект вожделения и, ругаясь, бросает мне его в лицо, так быстро, что я даже не успеваю увернуться.

— Меткий бросок! — говорю я, вытирая со щеки крошки сахара.

— Когда смотрю на тебя, то понимаю, что путь исправления предстоит долгий и тяжелый, и жалею, что вообще согласилась… Ну почему я сказала да?

— Потому, что пожалела, надо полагать?

— А, ну да. Жалостливая моя натура.

— Вообще, по плану было еще пустить слезу во время моего вчерашнего спича, но ты сдалась, не дождавшись ничего подобного.

— Если бы ты там начал рыдать, я бы точно отказала. На дух не переношу плакс.

— Уф, пронесло.

Она поправляет очки и достает из рюкзака тетрадку. Пока Кэрри листает страницы, я рассматриваю ее. Колкие замечание по поводу того, почему мы тут находимся, должны были, по идее, задеть меня, но нет. Вчера, когда я говорил все как есть, по лицу было видно, что мой рассказ ее тронул, однако это не мешает ей сегодня, когда она знает все, иронизировать над моей историей на грани сарказма.

О лучшем подходе я и мечтать не мог, что и говорить. Просто не вытерпел бы, если меня начали бы жалеть из-за всей этой истории. Нужно просто-напросто вставить на свое место ту часть меня, которую я сейчас ненавижу. И знаю, что Кэрри — просто идеальный для этого кандидат. Она как раз из тех людей, которые скорее дадут хорошенький такой пинок под зад, нежели участливо обнимут. Мне кажется, что благодаря родительским методам воспитания другой подход я просто не воспринимаю.

— Что ж, приступим! — она снимает колпачок со своей ручки.

Начинаем со схемы, которая помогает обозначить цели. Она проводит горизонтальную линию по листку бумаги и пишет «аллилуйя» в самом верху.

— Вот здесь наш конечный результат.

— Уже понял.

— А сейчас мы вот здесь, — продолжает она, рисуя маленький череп в самом низу, на полях. — Если мы исходим из того, что в конечном итоге ты должен завоевать сердце необыкновенной, по твоему мнению, девушки, подумай, какие конкретно шаги нужно будет предпринять?

Сижу и хмурюсь, перед этим ее подходом… таким простым и занудным?

— Ну же, Волински? Слушаю тебя!

— Это как бы твоя работа! Скучно.

— Не верю, нет!

— Если я прошу у тебя помощи, то, наверное, как раз потому, что запутался сам.

— О`кей, надо подумать…

Она вырывает еще один листок и рисует на нем таблицу из двух колонок.

— Сейчас мы распишем здесь твои достоинства и недостатки. В принципе, у тебя не так уж все и плохо. Спортсмен, красавчик…

— Ты правда считаешь, что я секси?

— Из недостатков: зацикленный на себе, печально известный своей любовью к преувеличениям.

Она дважды подчеркнула последнее слово, прежде чем принялась грызть кончик своей ручки.

— Ты хороший студент? — спрашивает Кэрри, в упор уставившись на меня.

— Спрашиваешь!

— Кстати, а что ты изучаешь?

— Индустрию спорта.

— Ты не думаешь сделать карьеру в НБА?

— Конечно! Но оставляю себе лазейку на случай травмы или на тот момент, когда стану уже слишком старым для соревнований.

— Редко бывает, что такие игроки, как ты, остаются играть в университетской команде так долго. Слышала, что многообещающие баскетболисты уходят в НБА сразу после первого курса.

— Все немного сложнее, но я хочу закончить учебу. В следующем месяце мне исполнится двадцать два, а значит, есть в запасе пара лет для НБА.

Она кивает головой и добавляет еще несколько прилагательных в графу моих достоинств: прилежный и дальновидный. Но мой успех был слишком краток, она начала портить всю картину, с явным энтузиазмом записывая что-то во вторую колонку.

— Ну вот, стало немного понятнее, — комментирует она, перечитывая свое творение. — Что еще думаешь?

— Может, хватит, а? Еще один пункт, и я пойду топиться в Сайото^[8].

Она откладывает в сторону ручку и отпивает смузи.

— Слушаю тебя, о, великая жрица! Что я должен сделать? Каков же он будет, волшебный рецепт, продиктованный твоими книгами, как мне стать парнем мечты?

— Мы называем это книжный бойфренд, — серьезно объясняет она. — Ну, ты же понимаешь, что это все в теории, исключительно на словах?

— Задаю тебе тот же вопрос.

— Я прекрасно это знаю! — тотчас же вспыхивает она. — Именно поэтому мне это нравится!

— Не спрашивал до сих пор, но у тебя есть парень?

— Нет!

Она настолько возмущенно это сказала, будто иметь парня было чем-то абсолютно выходящим за рамки ее принципов.

— Почему так категорично?

— Не хочу, чтобы у меня был парень, вот и все.

— А мне казалось, все девчонки только этого с нетерпением и ждут.

— Но не я.

— Можно спросить тебя, по каким причинам?

— Ты можешь спросить, но я могу не ответить!

— Кэрри… — Я смотрю на нее строго, чтобы она перестала строить мне козьи морды.

Она поджимает губы и кривит рот, прежде чем снова заговорить.

— Прежде всего потому, что предпочитаю сосредоточиться на учебе…

Эта фраза прозвучала настолько странно, будто хотела она сказать что-то совершенно другое.

— Ну, и потом, каждый раз я напридумываю себе всякого про парней, и в конечном итоге горько разочаровываюсь.

— Что ты напридумывала обо мне?

— Абсолютно ничего! — живо отвечает моя спутница. — Что касается тебя, то тут я реалист.

Нет, ну какая стерва!

— Открой мне тайну, Кэрри. Чего ты ждешь от мужчины?

Она отправляет в рот последний кусочек пончика и слизывает крошки с пальцев.

— Хочу, чтобы он был настолько без ума от меня, что использовал бы все мыслимые возможности для спасения моей жизни, даже если бы это было запрещено.

Ну и… что?

— Что ты сейчас читаешь? — посмеиваясь, спрашиваю я.

— Неземную романтику… Я влюблена в этого парня, — вздыхает она, подперев щеку ладонью.

На какое-то мгновение девушка задумывается, потом встряхивает головой.

— Да какая разница, чего я жду! Единственное, что имеет значение, это…

— Это?..

— Да блин, не знаю! — взрывается она, ерзая на стуле. — Ладно, я читаю слишком много книг, в которых люди влюбляются и живут потом долго и счастливо, сгорая в огне взаимной любви! О`кей, я решила помочь тебе, потому что от твоей исповеди у меня мурашки по коже пошли. Но я не знаю, что нужно делать, понимаешь? Никаких идей о том, куда и как я должна тебя направить. Я…

— Да успокойся, Кэрри. Когда это я просил тебя написать пару десятков страниц научной работы на эту тему? Или таблицу? Мы же можем просто поговорить об этом и посмотрим, что нам это даст.

— Ну… Тоже вариант, — соглашается она, уставившись на стакан.

— Не собираюсь набивать себе на заднице инструкцию по правильному поведению. Просто хочу, чтобы ты поделилась со мной своим видением, учитывая то, что ты хорошо по книгам шаришь в таких вещах.

— «В таких вещах по книгам»? — повторяет она, наконец-то глядя мне в глаза. — Это что значит?

Кэрри говорит на повышенных тонах, но отнюдь не из-за нашей беседы. Нет, она вынуждена говорить громче, потому что за соседним столиком ссорится парочка примерно нашего возраста. Не слежу особо за их беседой, но там что-то про телефон, пену для бритья и скотч. Впечатляет!

Кэрри пытается перекричать их, но громкость только увеличивается.

— Так, короче, довольно! — внезапно срывается она и поворачивается к ним. — Вы не могли бы выяснять отношения без свидетелей?

Я аж подавился напитком от ее резких слов. Кэрри никогда не любезничает, чтобы скрыть свое раздражение, и эта черта мне в ней очень нравится. Это выглядит забавно. Сейчас наконец-то не я ее мишень, значит, смогу вдоволь насладиться зрелищем!

Парочка старается говорить тише, но все же их разговор по-прежнему отлично слышен. Пристально смотрю на мою новую подругу и с трудом сдерживаю смех.

— Так, я больше не могу! — взревела она, заерзав на стуле.

— Прошу прощения, конечно, но, похоже, он отказывается признавать свои ошибки! — жалобно говорит девушка, скрестив руки на груди.

— Да какие еще ошибки? — перебивает ее парень.

— Чувак, ты вот уже двадцать минут пялишься на сиськи вон тех девчонок в глубине зала, — говорит Кэрри, указывая на них своей соломинкой.

Как она это заметила?

— Ага! — с победоносным видом восклицает девушка. — Я знала, знала! Ну и придурок же ты.

— Да ты-то будто лучше, — срывается ее парень. — Думаешь, я не вижу, как ты все время смотришь на него сквозь солнечные очки?

«На него» это на меня.

Пытаюсь скрыть непроизвольный смешок, поднося стакан кофе ко рту.

— Ну вот, все прояснили, наконец. Теперь давайте, идите отсюда, прогуляйтесь, расстаньтесь, переспите, бамбук покурите, — умоляет Кэрри. — Все, что хотите, только шуруйте подальше отсюда!

Они молча смотрели на нее, пока парень все-таки не нашелся, что ответить:

— Да иди ты…

— Ола! Эй, приятель, лучше не надо, — предупреждаю я, повернувшись к нему лицом. — Я был весьма терпелив все это время, не заставляй меня об этом пожалеть.

Заканчивая фразу, я хмурюсь так сурово, как умеем только мы, Волински, эта особенность передается у нас из поколения в поколение.

— Ладно, пойдем, дорогая, уходим, — ворчит он и протягивает руку девушке.

Они встают и уходят, бросая на нас злобные взгляды.

— Сама-то ты «курила бамбук»? — удивленно переспрашиваю я Кэрри.

— Нет, но хотела бы, — растерянно отвечает, все еще глядя им вслед.

— Надо сказать, жестко ты с ними.

— Ненавижу, когда люди так делают! Вытряхивают на людях свое грязное белье, меня от этого прям…

— Трясет?

— Ты просил конкретный пример, вот! Плохой парень.

— Он что, правда пялился на сиськи той телочки?

— Не уверена, в его поле зрения еще там парень какой-то был, но мне не хотелось усугублять ситуацию. Хотя, хорошенько сейчас поразмыслив, думаю, что стоило!

— Ты злая.

— Давай-ка, пошевели своей мускулистой рукой, подай знак твоей фанатке, я хочу еще смузи.

Закатываю глаза и иду за ним сам.

Возвращаясь за столик, ставлю перед ней большой оранжевый стакан.

— А ты неплохо справился, — начинает она.

— Со смузи?

— С тем придурком, — уточняет она, беря в рот соломинку.

— Хочешь сказать, когда я защищал твою честь на свой страх и риск?

Она согласно кивает. Победоносно машу руками.

— Сильно-то не радуйся, Волински. Я видела, как ты подмигнул его подружке, когда она уходила.

— Я это сделал?

— Угу.

— Вот дерьмо, даже не заметил.

— Тяжелая форма невроза навязчивых состояний, — проговаривает она, доставая ручку и свой список.

Только теперь мы смогли более-менее спокойно поговорить.

Когда зазвонил мой телефон, я вдруг понял, что провел больше двух часов в этом кафе.

— Уже почти шесть? — спохватилась она в этот же миг.

— Неплохо поработали, да ведь?

— Точно.

— Когда увидимся в следующий раз? У меня есть свободное время после обеда, пока официально не возобновились тренировки.

Она достает свой ежедневник и внимательно изучает расписание.

— В среду? Я заканчиваю в четыре.

— Так долго ждать? Сегодня же суббота, может в понедельник?

— У меня и помимо тебя есть в жизни кое-какие дела!

— Во вторник? — настаиваю я, делая максимально грустное лицо.

— Ладно, давай во вторник.

— Мне удалось тебя разжалобить?

— Нет, просто напомнила себе, что чем быстрее мы увидимся, тем быстрее с этим покончим!

Пока она собирает свои вещи и идет к машине, я нажимаю на уведомление приложения, чтобы подтвердить следующую поездку.

— Отвезу тебя на то же место?

— Да, спасибо. Мило, когда есть такой талантливый шофер.

На дорогах сегодня, на удивление, очень спокойно, хотя, казалось бы, суббота. Я даже немного разочарован тем, как быстро мы добрались до кампуса. Прекрасно провел время в ее компании.

— Что посоветуешь почитать в ожидании следующей встречи?

— Все никак не могу привыкнуть слышать от тебя такое… Отправлю тебе список. Какой у тебя имейл?

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

6

Да (англ.).

7

Песня группы The Clash из альбома Combat Rock, 1982.

8

Река в Центральном и Южном Огайо.