До конца урока 45 минут

Йолдыз Зарипова, 2021

На страницах книги перед читателями открывается мир современной школы: мир тех, кто учит и кто учится, их взаимоотношения, интересы, увлечения. Автор удивительно точно передает диалоги представителей разных поколений, и в них раскрываются черты характеров героев. Интересны устремления детей – подрастающего поколения, которому предстоит шагнуть в будущее. Первая любовь, дружба, выбор профессии, нравственный долг перед окружающими – все не раз сталкивались с трудностями, связанными с этими понятиями. Смогут ли герои данной повести, пройдя через многие испытания, остаться верными себе и своим убеждениям?

Глава 4. Жизнеспособный дракон

Сегодня друзья опоздали на первый урок. В этом был виноват Газ, несмотря на то что первым была биология — любимейший его предмет. В школьный холл он ворвался только со вторым звонком. Славик же пришел вовремя, но друга решил не бросать, поэтому терпеливо ждал его у входа на первом этаже. На третий друзья мчались, перепрыгивая ступеньки. Газ все мысленно ругал себя за опоздание. Перед Сылу Саматовной стыдно, притом на носу Турнир юных биологов, к которому они так усердно готовились вместе с преподавателем.

Парни подлетели к кабинету и уже хотели постучаться, но доносившийся оттуда шум и гам их остановил. Заглянув внутрь, они увидели, что класс в кабинете сидит без учителя.

— Сылу Саматовну вызвали на информатику. Ее класс что-то натворил, — объяснила Таша.

— Ты что-нибудь сделала для Турнира? — спросил Газ.

— Угу. Много чего интересного по драконам нашла.

— Мы же их разделили!

— По своим драконам, Газ. Ничью работу делать не собираюсь.

— По драконам? — удивился Славик, перестав рыться в портфеле в поисках синей ручки.

— Драконы? — встрепенулся Андрейка, сидевший позади них. — Вы скачали новую игру?

— Угу. Турнир юных биологов, — ответила Таша.

— Это типа учебная игра? — не понял одноклассник ее иронии.

— Угу, а если на вопросы не ответим, вылезет дракон и спалит одного из участников.

— Да ну! — воскликнул Андрейка, поняв, что над ним пошутили.

— Я поэтому и проспал, — вздохнул Газ, — до поздней ночи читал про этих драконов. Нашел несколько схожих черт с Фахрией. Может, она дракон?

— А можно взглянуть на вашу задачу и у тебя нет ручки?

— А можно я тоже прочитаю вашу задачу? — приподнялся со своего места Андрейка, чтобы лучше видеть, чем там впереди занимаются друзья. — Ни за что бы не подумал, что такой скучный предмет, как биология, меня заинтересует.

— Андрей! — хором возразили Газ и Таша.

Задача для Турнира гласила следующее: «Дракон — собирательное название, объединяющее ряд мифологических и фантастических существ. При упоминании его названия все представляют себе что-то свое. Это связано с существованием большого количества вариаций мифологии этих созданий: виверны, кокатрисы и др. Сравните с мифологической и экологической точек зрения несколько организмов, называемых общим термином «дракон». Какой из них может считаться наиболее жизнеспособной моделью? На основании чего вы сделали свой вывод?»

— Ух ты! А мне нравится! Кстати, в «Игре престолов» есть драконы, — вспомнил Андрейка.

— Это как раз таки виверны, — ответила Таша.

— Да, — присоединился к ней Газ, — у драконов крылья — это отдельные конечности, а у вивернов передние конечности и являются крыльями.

И Андрейка, нахмурив лоб, постарался как можно детальнее вспомнить образ дракона из «Игры престолов».

— Не напрягайся, виверны мельче драконов и не плюются огнем.

— У них острый клюв.

— В мифологии сказано, что у них было жало, которым эти чудища резали и кололи свою жертву.

— Ух, сколько всего интересного!

— Кокатрисы еще занимательнее, — улыбнулся Газ, — тело дракона, а голова петуха. Считается, что он вылупляется из яйца, снесенного петухом…

— Петухом? Не курицей?

— Нет, снесенного петухом и выжженного жабой.

— Про вашего кокатриса я знаю интересную историю, — прилетела к их «гнезду» Румия.

— У тебя есть волшебные способности? — серьезно спросил ее Андрейка. — Как ты умудряешься слышать все, что говорят в разных концах класса?

— Я читала в Интернете статью об ошибках перевода «Гарри Поттера».¹⁷ В четвертой книге Гермиона¹⁸ говорит…

— Это которая на тебя похожа?

–… что на Турнире волшебников 1792 года…

— Как она так легко запоминает даты? Ведьма.

–… участники ловили кокатриса, и в том состязании они все трое получили увечья. А наши перевели как «василиск», но, следуя из содержания второй книги, мы понимаем, что в Турнире василиск не мог участвовать!

— Почему? — удивился Андрейка.

— Потому что он был запрещен! Я ведь вам помогла?

— Нет.

— Можешь идти, Гермиона, ой, Румия.

Таша углубилась в свои записи-чертежи, а Андрейка вернулся к любимому гаджету.

— Нам нужен жизнеспособный дракон.

— Да, и именно с экологической точки зрения.

— Значит, огнедышащий нам не подходит.

— А почему Фахрия похожа на дракона? — спросил вдруг Славик.

— Во-первых, она любит сокровища: мамины бусы там, колечки из детских наборов, даже фантики от конфет. Во-вторых, у нее острый язык. Ты уже решил, с кем идешь на бал?

— Нет. Я же уезжаю.

— Уезжаешь? Блин. И с кем я буду там тусить? Куда уезжаешь?

— Папа едет по делам на неделю в Будапешт, меня с собой берет.

— О, Будапешт — это круто, интереснее, чем школьный бал. Или ты расстроен?

— Ну…

— Ты три года ничего не предпринимал, а теперь вдруг решил пригласить ее, — и Газ кивнул в сторону Лизоньки, — то есть пригласил бы, если бы остался?

— Да, я думал об этом летом.

— Летом? Ты тратил на это время? О чем-нибудь повеселее не мог размышлять?

— Когда ты ко мне приезжал, я, конечно же, о ней не думал.

— О, спасибо, друг! Прям от сердца отлегло.

— Никого на свете нет.

Есть она и я.

Вдвоем.

И на множестве планет

Ветер

Зноем напоен. ¹⁹

— Слушайте, — вдруг над друзьями прогремел голос Андрейки, — я тут долго размышлял над словами Ксении Васильевны.

— О номере для бала?

— Нет, о том, кто льет воду на кактусы.

— Серьезная проблема. И?

— Думаю, кактусы и пропажа баллона из нашего кабинета связаны.

— Баллон украли, чтобы кактусы поливать?

— Да нет! Хотя… звучит глупо, но в одно и то же время, в одном и том же месте.

— У нас в кабинете есть раковина и кран с водой, а еще на подоконнике лейки стоят.

— Вы можете не соглашаться, но я считаю, что эти два случая взаимосвязаны.

— 10А! Приношу свои извинения! — влетела в кабинет Сылу Саматовна. — Так, осталось 20 минут, успею проверить домашнее задание. Достаем листочки, подписываем, дальше название самой работы и номер параграфа. Быстрее! И на полях число не забудьте зафиксировать!

— Конечно, — шепотом пробурчал Андрейка, — я еще и секунды запишу, вдруг вам понадобится.

— Я начинаю диктовать вопросы.

— Георгий! А ты куда собрался? — возмутилась Нина. — Интересные такие! Все разбежались, а с кем мы спектакль ставить будем? Со стульями?

— Очень умная идея, — пробурчал Гоша и снова двинулся к двери.

— Да ладно тебе! — Надя поспешила старосте на помощь. — Мы тебе даем главную роль!

Но Георгий не остановился.

— И слов нет! Ничего учить не надо.

— Это что за роль такая? — возмутился Сева. — А моя?

— Со словами!

— А почему такая несправедливость?

— Да что ж ты ноешь все время?

— Я ухожу. И ныть не буду.

— А ну сядь! Как тресну! — и Нина погрозила кулаком.

Сева послушно сел обратно.

— Георгий! — девочки снова взялись за одноклассника. — Помоги уж. Это же не наша идея, это Сылу Саматовна придумала.

— И ведь не для себя стараемся! Выступать будем перед начальной школой, а маленькие зрители самые пытливые! Их не обманешь.

— Смотрите, сама как будто не маленькая!

— Я, Лешенька, учусь в восьмом, как и ты, а не в третьем, как наши будущие зрители.

— Что и пошутить нельзя?

— А помните, Лидия Захарьевна рассказывала, что раньше было слово «льзя» и означало оно свободу?

— Миша, не мешай.

— А ты, Раяз, чем занимаешься?

— Методикой Станиславского.²⁰

— Зачем ты из цветной бумаги вырезаешь красные и зеленые кружочки?

— А не только Миша слушает Лидию Захарьевну, — отвечал однокласснице Раяз, — Станиславский, когда видел плохую игру актера, кричал: «Не верю!». Вот и я, если замечу фальшь в вашей игре, подниму красный флажочек…

— Так это флажочки!

— А если буду доволен, подниму зеленый.

— Лидия Захарьевна так не рассказывала, — обиделся за учительницу Миша.

— Я развил методику Станиславского.

— Георгий, ты остаешься?! — хором воскликнули Нина и Надя, увидев, как одноклассник снимает портфель и бросает его у двери.

— Вы ж потом ныть будете до самого Нового года.

— Чудесно!

— Все в сборе!

— Товарищи актеры, прошу всех на сцену!

— У меня мама так про пионерлагерь рассказывала.

— Ленин²¹ своих рабочих так на революцию звал.

А Нина в это время старалась построить актеров на импровизированной сцене.

— Нет, Георгий первый!

— А первый где начинается: слева или справа?

— Вот здесь! — и девочка махнула в сторону учительского стола, стоявшего у окна напротив двери.

— Это право, Нина.

— Вообще-то для Нины это лево.

— Дальше идет Леша! — командовала староста своим актерам.

— А сфига ли Раяз мне красную карточку показывает?

— Это удаление с поля, Леш. Видимо, ты рожей не вышел.

— Да пошли вы!

— Сказал Леша, но почему-то пошел сам.

— Алексей, вернись в строй! Раяз, прекрати!

— Долго вы революцию делаете, товарищи! — возмутились зрители с последних парт — одноклассники, которых в постановку не взяли, но идти домой им не хотелось.

— Эрмитаж уже без вас разнесли!

— Вот что значит сходить с классом на историческое кино, — вздохнула Нина.

— А это не мы! — хором ответили зрители. — Это все Сылу Саматовна!

— Где она, кстати?

— У директора.

— Все из-за информатики? Неужели никто не поверит, что не трогали мы их комп?!

А Нина продолжала строить актеров в одну шеренгу. Всего людей на импровизированной сцене должно было быть шестеро. Староста пересчитала: пять.

— Где мой последний герой?

— Остаться в живых

Отчаянный псих

Ни свой, ни чужой

Последний герой! ²²

— О, Би-2!

— А помните, Бодров²³ вел эту передачу?

— Который в горах потерялся?

— Да жалко очень.

— Крутой был.

— А мне больше «Брат»²⁴ нравится.

— А мама мне не разрешает его смотреть.

— Где мой последний герой?!

— Да тут я, — вздохнул Миша и поплелся с конца кабинета на импровизированную сцену.

— Да это мы вас, Михаил, тут все ждем? — возмутились актеры.

— Он вообще кого играет?

— Лидию Захарьевну. Сейчас расскажет, что в словах «пакет и тарелка» один и тот же корень.

— Это какой?

— Зонт.

— Пакет, тарелка и зонт — это не однокоренные слова, — вздохнул Миша.

— Спасибо, Михаил.

— «Зонт» пришло из нидерландского, и звучало оно как «zondek» — зонтик, это потом у нас в России придумали форму «зонт».

— Да, и в России придумали революцию!

— А вот и нет! В конце XVIII века во Франции произошла революция.

— А у нас в каком веке? В XIX?

— 1917 год — это XX век, дурья башка!

— Что?! Иди сюда!

И Леша погнался за Севой. Первого поймала Нина, второго — Надя.

— Хорошего мы все-таки старосту выбрали, — улыбнулся Раяз.

— Я и забыл уже, зачем мы здесь собрались, — вздохнул кто-то за последней партой.

— Спектакль вообще-то ставим!

— Слушайте, может, пока Сылу Саматовны нет, не будем напрягаться?

— Я тебе дам!

— Удивительно чуткий староста.

— Так, у меня все построились? Все.

— А теперь на абордаж Зимнего,²⁵ товарищи!

— Попрошу в зале заткнуться! Надя, роли всем раздала?

Актеры потрясли перед ней своими листочками.

— Вижу, на сцене остается Георгий и дед.

— Это как это дед? — не понял Леша.

— То есть на сцене остается Георгий и Леша, который играет деда.

— А Георгий играет Георгия?

— А ты не знал? Мы ставим «Детство Георгия». В период с 2007 по 2010-е годы.

— Нет, просто Георгию не сказали, кого он играет.

— Чтоб не сбежал.

— Надо дверь с той стороны чем-нибудь подпереть.

— Лучше с этой. Чтоб Сылу Саматовна не зашла.

— И Георгия не спасла!

— Гош, ты только не волнуйся, — начала Нина.

— Когда узнаешь, кого играешь.

— Надо будет сесть на корточки, Георгий, — продолжила Нина.

— Георгий в детстве на районе был главным.

— Теперь понятно, почему Леша играет деда.

— Леша, начинаем!

— Там слова автора вообще-то!

— Ой, прости, Надя!

— «Посадил Дед репку и говорит», — начала Надя.

— Это что, «Репка»? — возмущенно вскочил на ноги Георгий.

— Нет, баклажан.

— Ну все, они сейчас его по второму кругу будут уговаривать, — вздохнули в зале.

— Можно поспать.

— А лучше учить слова, — не согласился с Севой Миша.

— Успокойтесь, Михаил, вы играете мышь, у нее в сказке нет слов.

— У нее вообще слов нет. Главное, Михаил, пищать не забывайте, — давал последние наставления Раяз.

— У Миши это получается.

— А хвост у тебя, Миша, есть?

— А можно, когда я сажаю репку, Георгия по голове лопатой ударю?

— Это ж где ты, Лешенька, видел, чтоб семена так сажали?

— Да, услышала бы тебя Сылу Саматовна…

— Товарищи! — воскликнула Нина.

— Зимний как стоял, так и стоит! Непорядок, товарищи!

— Мы с вами за это время сыграли из сказки одну фразу!

— Да и то слова автора.

— Ускоряемся!

— А может, мы отмотаем в конец, где Миша мышью выбегает на сцену?

— Разговорчики в зале!

— Наша Нина похожа на Надежду Крупскую.²⁶

— Надя, начинаем!

— «Посадил Дед репку и говорит…»

Тут Раяз поднял красный флажочек и показал его Георгию.

— Ты хочешь этим сказать, что не веришь его игре? — решил уточнить Сева.

— А мне кажется, Георгий и репка — одно лицо, — вмешался Миша.

— Станиславскому виднее.

— Как Ленину Зимний.

— Не будем спорить с мэтрами.

— Хотя Георгий и редька были бы ближе.

— На генетическом уровне.

— Все, замолкаем, — и мальчики, увидев злое лицо старосты, подняли руки в знак примирения.

— Надя, начинаем, — в третий раз дала команду Нина.

— «Посадил Дед репку и говорит…»

И тишина.

— Леша, — кто-то громко зашептал, — теперь твои слова.

— Я уже выучил первую фразу, — зрители с последних парт не могли долго сидеть молча.

— Мне не терпится узнать, что там было дальше.

— Сразу видно, дед — болван.

— Я думаю, нам и вправду нужно дождаться Сылу Саматовны.

— Леша, ты когда-нибудь что-нибудь читал? — спросила Нина.

— Ну, уж поинтереснее, чем ваша «Репка».

— Так читай, Лешенька, читай!

— Хм… Гм… Уф…

— Какая интересная сказка! — зрители были рады, что не пошли домой, а остались на репетицию.

— Расти, кхм-кхм, расти, репка, сладко! Расти, расти, кхм-кхм, репка, крепко!

— Ты неправильно ставишь ударения!

— Там не наречия, дурень, — встрял в разговор Сева, — там краткие прилагательные единственного числа женского рода.

— Посмотри на Лешу.

— Да он еще никогда не слышал в течение одной минуты столько умных слов!

— А на уроке?

— Все, что Леша понимает из уст учителя, это слово «Здравствуйте»!

— А как же фраза «Достаем листочки»?

— Не всегда он достает листочек.

— «Расти, расти, репка, сладкА! Расти, расти, репка, крепкА!» — учила Лешу Нина. — Надя, начинаем!

Все схватились за головы.

— «Посадил Дед репку и говорит…»

Все сжали кулачки.

— «Расти, расти, репка… сладка-а-а! Расти, расти, репка, крепка-а-а!»

Все выдохнули.

— Ох, ты мое солнышко! — заулыбалась Нина.

— Ура, товарищи! Вы почему без цветов?

— Так, открываем шампанское! Зимний взят!

— Ух, меня аж пот прошиб, — выдохнул Сева.

— Да, это тебе не каждый день ударения расставлять!

— А ты что, без ударений разговариваешь?

— А ты, я смотрю, умник! — разозлился Раяз.

— Все, тихо, товарищи! Продолжаем! Надя, начинаем!

— Нееет!

— Ну Крупская дает!

— Хорошо, с того момента, где мы остановились.

По классу пролетел вздох облегчения.

— И чего все обрадовались? Леше этот момент еще найти надо.

— Даже не верится, что татарского не будет, — Газ радостно запихивал учебник по алгебре в рюкзак, — и мы, как белые люди, рванем домой после пятого!

— А вы разве не останетесь после уроков? — удивился Славик.

— Зачем?

— Турнир.

— А! Нет, Сылу Саматовна сказала, что у нее совещание у директора.

— Значит, Лидия Захарьевна тоже там будет…

— Кто знает, Славик? Кабинет у директора не резиновый, может, это русички не касается.

Газ все никак не мог нормально уместить учебники в рюкзаке, что-то на дне мешало, и это что-то пришлось вытащить.

— Ого! Какая у тебя тетрадь розовая! — улыбнулся Славик, увидев яркую вещь в руках у друга.

— Да это дневник Фахрии!

— А почему он у тебя?

— Это из художки, смотри, — и Газ открыл первые страницы, — четыре двойки!

— Это Фахрия так учится? Ты ж говорил, у нее все нормально.

— Это в школе все тип-топ, а рисование ей не дается. Не умеет она!

— Так зачем она туда ходит?

— Мама. Помнишь, я на скрипку ходил? С трудом тогда смог объяснить маме, что нет у меня музыкального таланта.

— Но смог же, а с Фахрией почему не объяснишь?

— Потому что мама вот-вот родит, когда я ушел из музыкалки, она валерьянку пузырьками пила, так ей хотелось, чтоб я стал известным скрипачом.

— А теперь станешь ученым-биологом.

— Маму это не очень вдохновляет. Со мной не получилось, она взялась за Фахрию, делает из нее художницу. Нам бы немного продержаться, месяц-два, а потом мы маме все объясним. И дневник с собой ношу, чтоб дома его не нашли.

— Ну у вас и приключения!

— Погнали, Славик! Когда еще уйдем после пятого?

— Слушай, я зайду к Лидии Захарьевне, а ты беги, у тебя сегодня университет.

По дороге к кабинету литературы Славик встретил Румию, вернее сказать, наткнулся на нее. Одноклассница сидела на полу, подложив под себя сумку, в закуточке, который был у больших зеркал. Здесь всегда бывает шумно (любит молодежь посмотреть на свое отражение), но сейчас никого не было, ибо все разбрелись или на шестой урок, или домой.

— Привет, ты не знаешь, у Лидии Захарьевны есть сейчас урок?

— Нет.

— Не знаешь или нет урока? — не понял юноша.

— Иди загляни!

— Ты чего, плачешь? — вдруг понял Славик по голосу одноклассницы.

— Нет.

— Да ладно, не плачь.

— Иди, Славик.

— Все образуется, Румия.

— Иди.

— Я-то пойду, ты, главное, не плачь.

Девушка промолчала, Славик вздохнул и двинулся к кабинету литературы. Как правильно поступить в этой ситуации, юноша не знал. Что уж там папа говорил?

— Из-под накидки напускной небрежности,

Из-под рогожи грубости и грешности,

Из-под лохмотьев несуразной внешности,

Которые мы носим на себе,

Достану желтого цыпленка нежности

И осторожно протяну тебе. ²⁷

— Это кто? — шмыгнула носом Румия. — Опять Маяковский?

— Нет, Борис Штейн. Хочешь, еще что-нибудь почитаю?

— Нет, здесь не кружок выразительного чтения. Иди, Славик.

— Ну ты, Румия, раскисла, сказала бы Лизонька. Где она, кстати?

— У нее драмкружок.

— Понятно. Хорошо, можешь пока мне рассказать, что случилось.

— Не хочу.

— Но ведь не двойку же ты получила!

— Тройку, — и девушка снова залилась слезами.

— Вот беда! Тройка по алгебре — это нормальное дело, говорит Елена Васильевна маме Антохи.

— А я не мама Антохи, и это не по алгебре!

— Геометрия? У меня тоже есть тройка по геометрии. А, нет, она была в восьмом классе. Представляешь, приехал с Всероссийского конкурса чтецов, а тут контрошка по геометрии! Вот я тогда попал…

Румия плакала все громче и громче.

— Ладно, ладно! Физика? Но по физике сложно получить тройку. Он нам все так классно объясняет. Может, ты его плохо слушала? Садись в следующий раз за первую парту. И лучше одна.

— Это не по физике! Ты достал, Славик!

— Но все трудные предметы закончились! По химии, я помню, тебя хвалили, даже вместе с Газом и Ташей. А! Физра же еще есть!

— Это по литературе, Славик! По ли-те-ра-ту-ре!

— Ну да!

И Румия протянула ему раскрытую тетрадь с сочинением по Фету. Внизу работы и вправду стояла сиротливая тройка. Славик закрыл тетрадь и посмотрел на обложку. Может, одноклассница его обманула? Но нет, тетрадь и вправду принадлежала Хасановой Румие. Юноша снова открыл сочинение и принялся его читать.

— Что ты делаешь?

— Изучаю. Хочу понять, за что тебе поставили «три».

— В работе ты не найдешь ответ.

— Тогда сама объясни!

— Ко мне подошла Вика, сказала, что не поняла, как это исследовать звукопись в стихотворениях Фета, попросила дать ей почитать мое сочинение, а она, оказывается, списала его! Вот и три! Лидия Захарьевна подошла и отругала.

–Дела, — протянул Славик.

— У меня никогда не было тройки по литературе! И сочинения я лучше тебя пишу! — но тут девушка запнулась и, поняв свою бестактность, пробурчала, — извини…

— Пошли есть мороженое!

— Мороженое?

— Или ты не любишь? Тогда пирожное с чаем?

— Я люблю мороженое, но…

— Тогда идем…

В кафе они не пошли, взяли лакомство в соседнем киоске и отправились в сквер. Одну скамейку заняли мамы с малышами, вторую — студенты, что-то изучавшие на экране ноутбука, третья была свободна.

— Подожди, не садись, — остановил девушку Славик, — возьми мой пакет, постели.

— Так сухо же!

— Пыльно, а у тебя плащ светлый.

— А куда ты свои кроссовки денешь?

— В рюкзак затолкаю.

Первые минуты они сидели в тишине, наслаждались мороженым и погодой и не разговаривали.

— Расскажи что-нибудь, Славик, — Румия нарушила идиллию.

Девушки долго молчать не умеют.

— Сразу и не сообразишь. Что тебе рассказать?

— Не знаю.

— Могу рассказать о приезде Пушкина в Казань.

— А что-нибудь поинтереснее?

— Это вообще-то очень занимательно!

— Хорошо, хорошо, — вздохнула Румия.

— Это было в сентябре.

— Как сейчас?

— Да.

— И так же было очаровательно и душевно?

— Наверное, — пожал плечами юноша, — Чебоксары тогда относились к нашему уезду. И Пушкин заночевал там. В Казань он въехал 4 сентября 1833 года.

— У Лизы день рождения 4 сентября!

Славик замолчал.

— Ты ее еще поздравил. Подошел и сказал: «Пусть у тебя все будет замечательно, Лиза!».

— Остановился Пушкин в доме, находившемся на улице Карла Маркса, в то время она называлась Грузинской.

— Так.

— За Пушкиным следили.

— Думали, что он шпион?

— Что он враг императорской власти.

— А на самом деле?

— Можно и так сказать. Пушкин воспевал свободу.

— Так. И зачем он приехал в Казань?

— Ему документальных источников о пугачевском восстании²⁸ было мало, поэту хотелось встретиться с очевидцами восстания, послушать их живую речь.

— Да ладно!

— Да, Пушкин приехал в Казань через 60 лет после восстания.

— Неужели он кого-то нашел?

— Поэт встретился с Бабиным, рабочим суконной фабрики, родители которого видели Пугачева.²⁹

— Суконная слобода, — задумчиво протянула девушка.

— Да, там они и встретились, а если точнее, в Горлове кабаке. Некоторые краеведы считают, что это здание до сих пор сохранилось на Петербургской.

— Ты такой начитанный, Славик.

— Говорят, в личной библиотеке Пушкина хранились книги казанских авторов.

— Тебя интересно слушать.

— В Казани Пушкин также познакомился с миллионером Л. Ф. Крупенниковым, тот юношей попал к Пугачеву в плен на целые сутки.

— Мне с тобой так хорошо здесь сидеть.

— Пушкин при знакомстве с женой³⁰ профессора Казанского университета Карла Фукса сказал ей: «Нам не нужно с вами рекомендоваться — музы познакомили нас заочно». Просто эта прекрасная дама тоже сочиняла и даже прочитала именитому гостю свою сказку «Жених». Прости, Румия, я не услышал, что ты говорила?

— Нет-нет, просто восхищаюсь Пушкиным.

— Жалко тот концерт, — вдруг вспомнил Славик.

— Да забей! У тебя после него столько фанатов появилось.

— Может, пойдем?

— У тебя какие-нибудь занятия, наверное, дополнительные?

— Да, языковая школа.

Славик проводил одноклассницу до перекрестка, потом направился на троллейбусную остановку. Нужный транспорт пришел сразу — хорошо в центре города. Славик в пустом троллейбусе сел у окна. Тут у него тренькнул телефон. Первая мысль у юноши была о папе, но это оказался Газ. «Представляешь, мальчик!» У Славика навернулись слезы на глазах…

Примечания

17

«Гарри Поттер» — серия романов, написанная британской писательницей Дж. К. Роулинг.

18

Гермиона — одна из главных героинь серии романов о Гарри Поттере.

19

Слова из стихотворения Р. Рождественского «Я и Мы».

20

Константин Сергеевич Станиславский (1863-1938) — русский театральный режиссер, актер и педагог, теоретик и реформатор театра.

21

Владимир Ильич Ульянов-Ленин (1870-1924) — российский революционер, советский политический и государственный деятель.

22

Слова из песни «Последний герой» группы «Би-2».

23

Сергей Сергеевич Бодров-младший (1971 — пропал без вести в 2002 г.) — актер, режиссер, сценарист.

24

«Брат» — российский художественный фильм режиссера А. Балабанова.

25

Зимний дворец — главный императорский дворец России, в настоящее время в стенах дворца размещена основная экспозиция Государственного Эрмитажа.

26

Надежда Константиновна Крупская (1869-1939) — российская революционерка, советский государственный, партийный, общественный и культурный деятель.

27

Стихотворение русского поэта Бориса Самуиловича Штейна.

28

Пугачевское восстание — антиправительственное выступление в Российской империи 1773-1775 гг.

29

Емельян Иванович Пугачев (1742-1775) — донской казак, предводитель Крестьянской войны 1773-1775 гг. в Российской империи.

30

Александра Андреевна Фукс.