Страсть умеет лгать

Ирмата Арьяр, 2023

Никогда не знаешь наверняка, что тебя ждет на новой работе. Я получила фантастическое предложение. Координатор ролевых игр, что тут сложного? От меня требуется лишь общая эрудиция, знание языков и безукоснительное соблюдение договора. За это я получаю от корпорации “Колесо желаний” сказочную зарплату и ежегодный отпуск на мировых курортах.Но вкусный сыр в мышеловке оказался с иномирной плесенью!Как теперь вырваться из межмировой паутины? Провалить первое же задание? Влюбиться по уши? Нарушить договор? И заплатить неустойку ценою в жизнь? Ведь "Колесо желаний" крутится во всех мирах.

Глава 1. Парк развлечений

Автобус ушел за пять секунд до того, как я добежала до остановки. Да еще и габаритными огнями издевательски посигналил. Вот уж действительно, не повезло. Следующий, судя по навигатору, будет только через полчаса!

Я так расстроилась, что не сразу заметила притормозившую рядом двухцветную машину, снизу темно-вишневую, сверху цвета молочной карамели. Водитель, потянувшись через пассажирское сиденье, приопустил темное стекло:

— Девушка, вас подвести?

Какая банальщина! Я едва не рассмеялась, но под пристальным взглядом незнакомца проглотила смешок. Такие не снимают девиц на людных улицах. Такие сразу видят: девушка деловая, скромная, даже строгая. Может, и правда мужик искренне предложил? Может, он карму себе хочет поправить благородным поступком?

Я задумалась, а не принять ли столь щедрое предложение? Во-первых, я рисковала опоздать на собеседование. Во-вторых, мне, может, в жизни не представится возможность проехаться в авто премиум класса. Дорогущая машинка, с роскошным салоном в молочно-белой коже, с подсветкой и прочими наворотами.

И мужик роскошный, этакий глянцевый миллиардер, старше меня лет на пять, не больше, хотя пол-лица скрывалось за тонированным стеклом, и в полумраке салона толком не разглядеть. Его темные глаза и слегка вьющиеся волосы цвета шоколада, рубашка цвета топленого молока, казалось, были подобраны специально к вкусным тонам автомобиля. Нет, я понимаю, что всё как раз наоборот…

Я внезапно проголодалась. И едва не кивнула, но эти внимательные, слишком внимательные темные глаза… эта едва заметная сквозь тонер стекла улыбка на тонких губах… предвкушающая такая улыбка…

Я отшатнулась. Странное лицо. Красивое, холеное, но какое-то… голодное. Я не смогла бы сказать, что именно показалось странным, но ни за какие деньги не сяду в этот автомобиль к этому замаскированному под миллиардера маньяку!

— Нет, спасибо, — я окончательно пришла в себя.

— Садитесь. Ваш автобус только что ушел, я заметил.

— Я не спешу, подожду следующий, — отрезала я и отвернулась.

Лучше подышу свежим воздухом. Очень свежим. Ноябрьским. И не столько воздухом, сколько внезапным дождем со снегом.

Порыв ледяного ветра в лицо заставил меня, спасая макияж, снова развернуться к машине. Зонт у меня был в сумочке, но с погнутой спицей, я не стала позориться.

Мужчина перестал улыбаться и положил руки на руль.

— Ну, как знаете.

Авто мягко тронулось и унеслось вдаль как дивное видение. Прощай, красавчик из параллельного мира. Ничего, какие мои годы, прокачусь еще на этих ваших майбахах!

Через десять минут подошла та самая маршрутка, до которой оставалось полчаса. Опять 2ГИС глючил!

***

Выскочив из автобуса, я натянула капюшон и уткнула нос в клетчатый шарф. Промозглый осенний ветер тут же ледяными пальцами распахнул полы моего рыжего плаща и пробрался под юбку-карандаш. Я поежилась. Непривычная одежда раздражала, тонкие колготки не грели. Обычно я предпочитаю драные джинсы и мешковатые свитера оверсайз, и сейчас я чувствовала себя беззащитной, почти голой.

Хуже нет — явиться на собеседование в забрызганной грязью обуви и с покрасневшим от холода носом. Сразу понятно, что на такси у меня денег нет. Значит, и хорошую зарплату не предложат.

Надо было соглашаться на поездку в мерседесе!

Вздохнув, я остановилась.

За узорной решеткой ограды начинался парк, совершенно неприглядный осенью — голые и мокрые деревья, сырая трава, неубранные от листвы дорожки. Дождь со снегом перешел в мелкую туманную морось, мир был напитан сыростью, хоть выжимай.

В глубине парка висел туман, скрывая очертания обнаженных стволов.

И будущее мне виделось таким же сирым, неприглядным и бесформенным.

Если я не пройду сегодняшнее собеседование, буду искать любую работу. Почти любую. Хотя и та работа, которую мне предложили — уже почти дно с точки зрения домашней интеллигентной девочки. Секретарь-координатор и что-то там в описании о ролевых играх. Нормальные работодатели не назначают собеседование на шесть вечера.

Куда теперь? Мне сказали по телефону, что офисное здание я увижу сразу. Но не учли погодные условия. Да и не помню я, чтобы в парке развлечений было какое-то офисное здание! Правда, я уже очень давно не бывала в этом уголке города, со времен детства, когда здесь размещались аттракционы. Или не здесь?

Я оглянулась. И, словно ожидая этого жеста, из тумана проступила двигавшаяся навстречу мужская фигура в черном. Уж не меня ли встречает?

Мне захотелось протереть глаза: что у него на голове? Высокая шляпа с полями? Неужели котелок?

— Доброе утро, Мишель Андреевна, — приподняв головной убор за поля, поздоровался встречавший. Его морщинистое лицо украшали встопорщенные седые бакенбарды, усыпанные, как рождественская елка, мелкими капельками от висевшей в воздухе мороси.

— Вы ошиблись, — машинально ответила я. А через миг я покрылась мурашками, с ужасом осознав, что незнакомец назвал меня настоящим, полузабытым мной самой именем, записанным в метрике о рождении.

В моем паспорте стояло совсем другое имя.

— Ну как же, никакой ошибки! — укоризненно покачал головой старик, отчего его бакенбарды забавно колыхнулись. — Вы же сами в резюме писали-с о себе: Мария Андреевна Елисеева, урожденная Мишель Андреевна Томá.

Я прекрасно помнила,что ничего об имени, данном мне родителями при рождении, в резюме не писала. И настороженно оглядела странного старика.

— Кто вы? — спросила, раздумывая, не повернуть ли обратно к остановке, пока не поздно.

Выглядел незнакомец так, словно сошел с дагерротипа середины девятнадцатого века. Он одевался второпях, потому как старинный широкий и длиннополый плащ был лишь накинут на плечи и не скрывал темного клетчатого сюртука с живым, уже слегка подвядшим, цветком шиповника в петельке. Откуда глубокой осенью настоящие цветы шиповника? — прищурилась я.

В руке у незнакомца был сложенный зонт-трость, вторую он чуть согнул в локте.

— Прошу. Простите, не представился. Бездушев Серафим Иоаннович. Здешний швейцар. Привратник, с Вашего позволения. Вахтёр-с. Ступайте за мной, иначе опоздаете. Насколько мне известно, вам назначено на шесть пополудни, а сейчас уже без пяти, и в такой туман все дорожки в парке перепутались, а некоторые совсем сбежали.

— Швейцар в парке? — округлила я глаза. Информацию о сбежавших дорожках предпочла проигнорировать.

— Хе-хе, а вы шутница! — хихикнул старик. — Никак нет-с. При сем здании состою.

Он махнул зонтом направо, и я снова вздрогнула.

Словно по мановению волшебного зонта из тумана выступило нелепое здание, напоминавшее сказочный теремок.

Оно странно смотрелось посреди заброшенного парка — ни одной дорожки к нему не тянулось, даже тропинки не просматривалось. Как будто его несли мимо на какой-то божественный праздник и случайно уронили, да так и забыли. От воображаемого удара краска на стенах облупилась, крыша чуть съехала на бок, крыльцо покосилось, а окна пошли в пляс — ни одной ровной линии.

Как во сне, не осознавая каким образом, я вдруг очутилась перед железной, крашеной в черный цвет дверью с завитками и заклепками, с искусной кованой ручкой в виде сидящего на ивовой ветке соловья.

На миг показалось, что я не сделала ни шагу, а здание само повернулось, с любопытством присматриваясь подслеповатыми окнами. Чего только не померещится в тусклый осенний вечер.

— Прошу Вас, Мишель Андреевна. Добро пожаловать в корпорацию “Колесо желаний”, — привратник нажал на ручку, издавшую оглушительный, совсем не соловьиный свист, и распахнул перед дверь.

Все-таки, откуда они узнали мое настоящее имя?

Я покосилась на сопровождающего. Спросить? Но ему наверняка сообщило начальство, кого нужно встретить, потому и спрашивать надо у руководства.

— Проходите, не стесняйтесь, — доброжелательно улыбнулся Серафим Иоаннович. — Бояться нечего, тут все безобидные, хотя и со странностями, не обращайте внимания и ничему не удивляйтесь. Специфика работы, знаете ли…

Да, ролевые игры. Это объясняло и выбор места для офиса, и исторический костюм швейцара с таким же старинным именем. Нужно быть по-настоящему увлеченными людьми, чтобы создавать свой путь в нашем обезличенном стандартизированном мире. Что ж, все это может быть испытанием для новичка, потому постараюсь ничему не удивляться.

Внутри особняка как будто тоже клубился сумеречный туман, потому детали я разглядела не сразу.

В холле, слишком просторном для такого маленького снаружи теремка, тускло светили лампы, похожие на газовые рожки конца девятнадцатого века. Вдоль стен, украшенных лепниной и потемневшими от времени картинами, стояли бордовые плюшевые банкетки, в глубине помещения просматривалась парадная лестница с балясинами в виде толстопузых херувимчиков. И каждый держал нацеленный на входящих лук.

Я старалась сохранить лицо и не поморщиться, но не удержалась и чихнула.

— Аллергия на пыль? — сочувственно спросил вахтер-привратник.

— Нет-нет, — поторопилась я отмести подозрения, а то не допустят до работы в архивах. Почему-то казалось, что архивы станут непременной составляющей работы ролевого координатора. — Скорее, слегка простыла под дождем.

— Ничего, тут быстро вылечат, — подмигнул старик. И молвил в пространство: — Ритуля, организуй чайку.

Слева кто-то фыркнул, и я повернулась.

Из пыльного музейного интерьера совершенно выбивалась стойка-ресепшн — сплошной хром, светодиоды и стекло. За прозрачной перегородкой, полностью открытая взгляду, сидела черноволосая красавица, положив ногу на ногу так, что коротенькая мини-юбка собралась кверху чуть ли не до пояса. Она отложила модный журнал, облизнула алый рот и бросила на меня такой презрительный взгляд, что я сразу вспомнила о своих грязных туфлях.

— Спасибо, не надо чаю, — пробормотала я, в последний миг удержав язык, чтобы не ляпнуть “не надо яду”. — Я, наверное, уже опаздываю.

— На собеседование? — усмехнулась девица. — Проходите, вас уже давно ждут.

Но стоило мне сделать шаг, как вся неловкость мигом выветрилась, а ее место занял шок.

Сбоку от администраторши находился поднос с пустым стаканом и стеклянным «самоваром», наполненным красной жидкостью. Стоило чуть сменить ракурс, как стало видно стоявшее за ним блюдо с отрубленной головой мужчины. Кровь, казалось, еще сочилась из обрубка шеи и стекала из переполненного блюда на поднос.

Если бы не старик, оказавшийся позади и загородивший выход, я бы тут же развернулась и убежала, и плевать на работу, долги, семейные проблемы и неоплаченные счета за квартиру!

Но Серафим Иоаннович вцепился в мой локоть жесткими, как клещи, пальцами, развернул и подтолкнул к боковой лесенке, скрытой за массивной колонной.

— Сюда, милочка, тут ближе. Вам наверх и прямо. Дверь одна, не промахнетесь. Торопитесь, начальство у нас не любит опозданий.

“Ролевые игры, — напомнила я себе. — Ничему не удивляться. Это проверка”.

Я начала подниматься по узкой лестнице. Медленно, стараясь не дрожать и не спотыкаться от пережитого шока. Вахтер остался внизу, и я услышала, как он пожурил глянцевую брюнетку:

— Что же ты, Марго, наших будущих сотрудников пугаешь всякой непотребной рухлядью? Позорище какое. Верни реквизит на склад!

— По заданию свыше пугаю, дедушка Серафим, — отозвалась девица скучающим тоном. — Психологический тест провожу. Как видишь, нервы у вашей протеже крепкие, даже не взвизгнула.

“Не дождетесь!” — мрачно подумала я, окончательно успокаиваясь, и быстро взлетела по лестнице. И уперлась в огромную, как царские врата, резную двустворчатую дверь, перегородившую вход на второй этаж. Действительно, не промахнешься. «Интересно, куда в таком случае ведет парадная лестница в холле?» — мелькнула мысль.

На двери красовалась табличка из блестящего желтого металла: «Управляющий территориальным филиалом № 999 корпорации «Колесо желаний». Строчкой ниже выгравированы неразборчивые вензеля. Номер был написан от руки на бумажке и приклеен скотчем. Наверняка вниз головой.

«Снова чертовщина. Еще не поздно развернуться и уйти», — шептал мне здравый смысл.

Я выдохнула, повторила как мантру: «Мне нужна работа. Нужны деньги. А Димке нужна операция. Мне повезет».

Я положила ладонь на прохладный металл дверной ручки в виде соловья — такой же точно, как на парадной. Раздалась трель, на этот раз почти соловьиная. Дверь широко распахнулась.

— Заходите, Мишель Андреевна, вы почти не опоздали, — прозвучал в темной глубине бархатный мужской баритон.

Где-то я его уже слышала!

Я шагнула и замерла столбом на пороге. Не только слышала, но и видела обладателя!