Чистой воды блеф. Настоящая итальянская жена

Ирма Гринёва, 2017

Считается, что женщины с голубыми глазами несколько холодны и обособлены от окружающего мира, сдержаны в проявлении своих чувств… Постойте! Так значит чувства у них всё-таки есть? Где-то глубоко внутри кипят страсти? Просто проявлять их они не торопятся.... А ещё говорят, что среди талантливых, оригинальных, одаренных людей с неординарным подходом к жизни больше всего людей именно с голубыми глазами. Они – труженики, бойцы и творцы. Творцы своего счастья, готовые трудиться над своей судьбой и сражаться за свою любовь. Содержит нецензурную брань.

Чистой воды блеф…

1

— Так, и что тут у тебя? — спросил, не поднимая взгляд от бумаг, Александр Сергеевич, уже заранее зная, что его младший брат опять подсовывает ему очередного «гениального» сотрудника, а, чаще всего, сотрудницу, способную, по его мнению, заменить его на должности первого помощника.

Этой идеей он стал одержим где-то с год назад, когда решил, что уже оправился от тех событий, которые… впрочем, лучше об этом не вспоминать самому, а уж ему напоминать и тем более… Но он рвался вернуться в Питер, а Александр Сергеевич считал, что он ещё не готов морально к самостоятельной работе (в Питере был филиал их семейной фирмы), да и профессионально тоже. Мозги-то у него есть, знания тоже, да и внутренний стержень присутствует, а вот личность ещё не сцементировалась — слишком молод. Вон как сияет, будто начищенный самовар. Разве может руководитель позволить себе быть таким открытым, уязвимым? А у Лёшки всё на лице написано… Да и одному оставаться в Москве не хотелось. Вся их семья и состояла-то всего из двух человек: он и брат. И, хотя старший понимал, что рано или поздно придётся отпустить младшего из-под своего крыла, но лучше «поздно», чем «рано», хватит, хлебнули уже его самостоятельности…

— Ну, ладно, переводи в штат, это, в конце концов, твоё право, но зарплату то зачем так сразу поднимать? Ты так ею доволен?

— Более чем!

— Настолько, что можешь разбрасываться деньгами фирмы?

(Как любой хозяин, Александр Сергеевич болезненно реагировал на увеличение зарплат сотрудников. Правду сказать, деньги они получали достойные, но и спрашивали с них по полной — лишний раз устроить перекур или почаёвничать времени не было).

— Да я хоть сейчас могу смело сократить парочку сотрудников, так что будет даже экономия!

— Ладно-ладно, не кипятись! Сокращать пока никого не будем, посмотрим, как она будет работать дальше. И с деньгами пока торопиться не будем. Достаточно увеличения при переводе на постоянную ставку.

Алексей внутренне улыбнулся на слова брата — большего он и не ожидал. Проси больше — получишь то, на что рассчитывал. С Сашки сталось бы оставить Снежану ещё на 3 месяца на испытательном сроке, а так с ходу приказ о зачислении подписал. А с деньгами он и сам разберётся (в распределение премий в его подразделении старший брат не лез). Главное, что он, действительно, нашёл человека, способного заменить его в Москве, и он, наконец-то, вернётся в Питер!

— Вот-вот, присмотрись! Вот такой сотрудник! — и Алексей поднял оба больших пальца вверх.

— Опять ты торопишься! Сам сначала присмотрись, узнай о ней всё, а потом уже мне мозги полоскать будешь! Всё, мне некогда! Вали отсюда!

«Ну, что? Очередной кандидат на помощника? Отобьёмся — не привыкать!», — подумал Александр Сергеевич после ухода брата и позвонил в отдел кадров:

— Валентина Петровна, ты мне все документы принеси, как у тебя появятся, Легкоступовой Снежаны Степановны.

— Хорошо, Александр Сергеевич.

Надо же было такое имечко подобрать к такому отчеству! О чём только родители думают, когда имена детям выбирают? Слава богу, проблема с выбором имен для наследников перед Александром Сергеевичем никогда не стояла, и стоять уже не будет, 45 как-никак, поздновато становиться отцом, да и кандидатки в жёны на горизонте даже не маячат, а Алексей сам потом как-нибудь разберётся. И Александр Сергеевич выкинул пока из головы Снежану с её неподходящим отчеством (или именем? — это как посмотреть).

2

И вернулся к этому вопросу через пару дней, когда Валентина Петровна принесла ему в кабинет документы Снежаны (отчество не выговаривалось, застревая на языке). Они с улыбкой переглянулись с завкадрами, когда Александр Сергеевич демонстративно взвесил в руке объёмистый том её трудовой книжки. Ничего себе, «ценный» работник! Больше четырёх лет ни на одном месте не задерживалась, а так, в основном, год-полтора. А когда он заглянул в резюме — вопросов только прибавилось. С образованием было всё в порядке — высшее, окончила МВТУ имени Баумана. ВУЗ ещё с советских времён удерживающий высокую планку в образовании и не уронивший её и в лихие перестроечные времена. Только вот причём тут его строительный бизнес, если выпускники Бауманки строят ракеты, а не дачные посёлки? Впрочем, он и сам не Строительный институт окончил. Но вот потом… От количества курсов, которые закончила госпожа Легкоступова, рябило в глазах. Причем, там было всё в какой-то бессистемной смеси: и психология, и дизайн, и бухгалтерия, и компьютерная вёрстка, и куча всего ещё как с русскими, так и с иностранными названиями. Когда же она ещё работать успевала? «Да уж, подсуропил мне братец работничка! Ну, давай-давай, приди теперь ко мне с её повышением! Попляшешь у меня!»

Но желаемого эффекта эта информация на Алексея, который ровно через месяц пришёл по поводу Снежаны, не произвела, хотя и было видно, что он тоже ею несколько озадачен. Всё равно упрямо твердил, что работает она как многорукая богиня Каннон¹ (шестнадцатилетним мальчишкой Алексей побывал с братом в Японии, и с тех пор увлечение этой экзотической страной у него не ослабевало). Но пообещал прояснить ситуацию.

— Вот, когда разберёшься, тогда и приходи! — буркнул Александр Сергеевич, недовольный отсутствием ожидаемого эффекта и упрямством младшего брата.

¹ — многорукая богиня милосердия в японской мифологии, способная перевоплощаться. Согласно буддийским поверьям, она помогает людям, появляясь в тридцати трёх образах. Существует много рассказов о том, что богиня Каннон в вещем сне посылает счастье молящимся в её храме, но счастье это иногда покупается тяжёлой ценой.

3

Алексей зашёл в кабинет Александра Сергеевича опять с сияющей физиономией где-то через неделю, и тот понял, что очередного разговора о пресловутой Снежане не избежать. Что-то его уже начала поднапрягать эта суета вокруг её имени, а потому он сказал, как отрубил:

— Только короче!

— Как скажешь! — ничуть не обидевшись на тон брата, сказал Алексей и продолжил: — Если коротко, то главное в Снежану не влюбляться, чтобы крышу не сносило, тогда она будет долго у нас работать для нашего же процветания и благоденствия!

— Что??? — пришёл черёд удивляться старшему брату, но младший не спешил продолжать, смакуя произведённый эффект — не часто ему приходилось видеть брата таким обескураженным, обычно его лицо больше походило на непроницаемую маску, честно сказать, такого вообще ни разу ещё не было.

— Так что, рассказывать подробно?

— Да уж, будь любезен…

Из рассказа Алексея следовало, что он решил начать со знакомства с предыдущими работодателями Снежаны. С первым по списку, у которого она проработала чуть больше полугода до перехода на их фирму, разговор не сложился. Сначала секретарша вообще не хотела даже докладывать о его приходе своему боссу, подозрительно глядя на слишком юного для руководителя крупной строительной фирмы Алексея, а когда он упомянул имя Снежаны, вообще замахала на него руками. В этот момент по селектору раздался недовольный мужской голос: «Ты где застряла? Что там у тебя происходит?» И она вынуждена была сослаться на посетителя, который напрашивается на разговор о Снежане Легкоступовой. В ответ полетела нечленораздельная брань, в кабинете упало что-то тяжелое, и побледневшая секретарша вытолкала Алексея за дверь, на ходу посоветовав убираться по добру — по здорову как можно быстрее…

И Алексей отправился к следующему работодателю, у которого Снежана, кстати, проработала дольше всего — целых четыре года, даже с хвостиком. Здесь ему повезло: директор оказался доброжелательным и улыбчивым стариканом, который с удовольствием ответил на все интересующие Алексея вопросы. На его рассказ, как он сходил к предыдущему начальнику Снежаны, добродушно посмеялся и объяснил, что тот, видимо, ещё находится в стадии агрессивной ненависти за то, что уволилась, бросила его. Но это ничего, скоро пройдёт, и даже не за горами фаза, когда тот станет для неё хорошим другом. Через это проходили все бывшие начальники Снежаны, ведь она и умница, и красавица. А уж сексуальность её просто сшибает с ног! Уж на что я человек в возрасте, так и у меня периодически крышу сносило! Хорошо, что Снежана, молодец, вовремя всё поняла и смогла найти такие слова, что и мне за себя краснеть не пришлось, и работа не пострадала. А то, что она работник уникальный, так в этом можете не сомневаться: проверьте любую фирму, в которой она прежде работала, и поймёте, что именно в её бытность там дела фирмы резко выправлялись, а после её ухода оставались стабильными, и они до сих пор работают и процветают. А то, что ей приходится часто менять работу, так что ж тут поделаешь? Ведь не было ни одного мужчины, который смог бы устоять перед ней, а Снежана девочка разборчивая («Хороша — «девочка»! — невольно подумал Александр Сергеевич, судя по документам «девочке» было 37 лет). С женатыми никогда не связывается — это табу. Только с теми, кто свободен и кто ей самой нравится. А то, что не нашёлся пока тот, кто ей ровней будет, так разве она в этом виновата? Вот его-то она и ищет. А потому и приходится часто переходить с работы на работу, когда её интерес к очередному мужчине исчезает. А он, этот мужчина, проходит последовательно несколько стадий: непонимание и горе, ненависть и агрессия, потом — смирение и дружба. Длительность и накал чувств каждой стадии зависит от накала страстей во время взаимоотношений со Снежаной, а потому у каждого свой. Видимо, здорово она зацепила своего предыдущего начальника, если он уже четыре месяца не может спокойно слышать её имя…

— Так какого рожна она не осталась работать у этого старикана, если нашла с ним общий язык?

— Я его тоже спросил об этом. Не такими словами, конечно. А он ответил, что, когда ситуация на его фирме выправилась, Снежане стало скучно.

— Ну, да, ну, да! Приключений захотелось! Нового обожателя и новых страстей!

— Что бы ты там не говорил, — надулся на слова брата Алексей, — но работает она, как зверь, а остальное — её личное дело!

У Александра Сергеевича ёкнуло сердце — уж не влюбился ли в эту «пожирательницу» мужчин его младший брат? Этого ещё только не хватало! Влюбиться в опытную кокетку, да ещё и старушку (Алексею было всего 24 года) — не было печали, так черти, как говорится, накачали… Это стоит продумать со всех сторон, а пока лучше перевести разговор в русло работы:

— Ну, а её бывшие фирмы ты проверил?

— Проверил наугад две: действительно, до её прихода трудности и спад, во время её работы — устойчивый рост, после ухода — стабильность. Так устроит или заставишь все фирмы проверять?

— Так достаточно. И что ты теперь хочешь от меня?

— Ты сам знаешь! Она — на моё место здесь, а я домой — в Питер.

Александра Сергеевича больно резануло по сердцу, что Алексей назвал «домом» Питер, так и не привыкнув за эти два года считать домом Москву. А вот Александр Сергеевич в своё время сразу почувствовал себя в Москве, как дома, что, конечно, для коренного петербуржца, было весьма редким явлением, так что в данном случае ничего экстраординарного в чувствах Алексея не было. И бизнес, который всё время пробуксовывал в Питере, в Москве попёр. Так Александр Сергеевич здесь и остался.

«Может, действительно, отправить Алексея в Питер? Не насовсем, а пока хотя бы в командировку? А я в это время разберусь с этой чудо-сотрудницей и секс-бомбой? Хорошая мысль!», — повеселел Александр Сергеевич.

Алексей, внимательно наблюдавшей за реакцией старшего брата, обрадовался улучшению у того настроения, и у него, наконец, забрезжила надежда, что всё сложится на этот раз удачно!

4

А Александр Сергеевич принял решение отправить брата в командировку на пару месяцев после Нового года (уж его-то они встретят обязательно вместе!), а самому внимательно присмотреться к новой сотруднице. Чем дольше он размышлял над рассказом Алексея, тем больше у него возникало вопросов, уж больно по-книжному всё это выглядело! Перво-наперво, надо было понять — почему Снежана Легкоступова вообще пришла на его фирму? Кризиса у него не наблюдается, тогда какой у неё к ним интерес? Или случайно ухватилась за первое попавшееся вакантное место после расставания с темпераментным бывшим начальником? Стоит это тщательно проверить. Весь его прошлый опыт убеждал Александра Сергеевича в весьма низком проценте чистой случайности. Как правило, под большинством случайностей оказывались низовые слои чьих-то интересов.

Ну, а гипотетической влюблённости до потери крыши Александр Сергеевич не боялся. Во-первых, предупреждён — значит, вооружён, во-вторых, не родилась ещё та женщина, из-за которой у него может поехать крыша, а в-третьих… А в-третьих, было ужасно любопытно понаблюдать за процессом его соблазнения. Давненько у него не было волнения чувств! Да и зачем они нужны, если и голый секс доставляет достаточно удовольствия?!

Понаблюдать за работой любого из сотрудников на фирме Александра Сергеевича, не выходя из своего кабинета, труда не составляло, поскольку отдельных кабинетов у рядовых работников не было, все сидели в нескольких общих залах за низенькими ширмочками, и видеокамерами простреливалось буквально всё пространство. Конечно, полный доступ ко всем видеокамерам имелся только у него и у начальника охраны.

Во внешнем облике Снежаны ничего выдающегося не было. Он еле её вычислил на видеокартинке, да и то методом исключения. Обычный офисный костюм, под которым ни фигуру в целом, ни стройность ног было не понять, темные волосы собраны в старушечий пучок, но, видимо, длинные, поскольку пучок был внушительных размеров и явно тяжёлый. Кстати, если по поводу одежды на фирме существовали жёсткие правила, чтобы мужская часть сотрудников думала на работе о работе, а не о стройных ножках соседки, соблазнительно устремляющихся вниз из-под короткой юбки, или её же груди, умопомрачительно натягивающей полупрозрачную блузку (всё это строго запрещалось), то по поводу причёсок никаких правил не существовало, чем, конечно, пользовались сотрудницы с длинными волосами. Но, поскольку таких было абсолютное меньшинство, Александр Сергеевич это и не стал регламентировать.

Лицо рассмотреть удалось только в профиль, поскольку анфас закрывался большими очками (дурацкая, кстати, мода на огромные очки Александра Сергеевича раздражала). Нос и губы на месте — вот и всё, что удалось рассмотреть. Скучный, однако, получался образ. Единственное, что хоть немного доставило эстетическое удовольствие — это коротенькие завитки волос у основания длинной шеи. Но как-то это было маловато, согласитесь, для того, чтобы сносило крышу?

И Александр Сергеевич перенастроил камеру на экран монитора, в который внимательно вглядывалась Снежана. Ну-ка, посмотрим над чем там корпит наш сверх-сотрудник? О-о-очень интересно!!! Снежана с увлечением… играла в «2048»! Александр Сергеевич аж расхохотался! Ай да уникальный сотрудник! Как там говорил Алексей? «Работает, как зверь!» Снежана, действительно, очень быстро передвигала ряды цифр и итоговый результат впечатлял — 524288 (Александр Сергеевич добрался в игре только до результата 65536), но какое это имело отношение к работе??? Он потянулся к телефону и ехидно поинтересовался у Алексея — какой работой в данный момент занята его лучшая сотрудница?

Брат напрягся и сухо ответил, что Снежана Степановна рассчитывает эффективность финансовых вложений их фирмы за прошедшие три квартала. Александр Сергеевич совсем уже было открыл рот пригласить Алексея полюбоваться на свое протеже, но вовремя увидел, что Снежана свернула игру и на экране появилась огромная таблица. Она также споро, как играла, начала что-то заносить в таблицу и не прервалась, даже когда зазвонил телефон. Зажала его между головой и плечом, а руки продолжали летать над клавиатурой. Александр Сергеевич поневоле залюбовался процессом. После звонка её оторвал от компьютера Алексей. Она что-то ему ответила, не глядя достала какой-то документ из стопки бумаг сбоку стола, и подала ему. Потом, вдруг, свернула таблицу, что-то быстро добавила с письме, показавшемся на экране монитора, переключилась на Гарант², что-то там нашла, опять добавила в письмо и отправила его кому-то по почте, а сама опять вернулась к таблице. А на экране, между тем, начали вырисовываться разноцветные ломаные кривые. Что-то в диаграмме Снежану не устроило, она сердито остановила процесс, убрала несколько строк из таблицы, а потом и вовсе её свернула, вернувшись к игре в «2048». Видимо, игра ей просто помогает думать над задачей, которая пока не поддаётся решению.

Александр Сергеевич и сам так иногда поступал: руки и глаза механически участвовали в игре, а мозг продолжал трудиться над проблемой. Просто он никогда не наблюдал это со стороны. Ну, что ж, увидел. Пока придраться было не к чему. Кстати, письмо, которое было составлено Снежаной в адрес его давних, но нерадивых партнёров, ему понравилось: всё было изложено грамотно, коротко и достаточно грозно, но и предельно корректно. По крайней мере, он бы сам крепко задумался, получив подобное письмо.

² — справочно-правовая система (огромное количество документов, нормативно-правовых актов, консультационных материалов, судебных решений, типовых форм)

5

Время до Нового года прошло относительно спокойно (в смысле угрозы со стороны «женщины-вамп» Снежаны, а не работы, конечно. Здесь суета и нервотрёпка конца года понятна любому работающему человеку в любой сфере деятельности). Александр Сергеевич даже пожалел, что поторопился пообещать Алексею двухмесячную командировку в Питер. Лишь однажды волнения всколыхнулись, когда Алексей с горящими глазами пересказал старшему брату разговор со Снежаной о своей любимой Японии, в которой она, оказывается, тоже побывала.

Вечером братья уже поностальгировали о Японии вдвоём, и Александр Сергеевич, остро наблюдая за Алексеем: на что тот больше реагирует — на Снежану или Японию? успокоился.

Япония состоялась в их жизни 8 лет назад, но воспоминания были такими яркими, как будто это было вчера. Может, потому что вся она состояла из контрастов, из чего-то несочетаемого на первый взгляд? Высочайшие технологии и глубоко законсервированная частная жизнь на закостенелых традициях. Небоскрёбы из стекла и бетона, а рядом убогие продуваемые домики с крошечными квартирками, по нашим меркам и на наш взгляд — самострой из чего попало на пятачке дачного участка.

Многоуровневые развязки дорог, когда едешь и едешь, а вокруг только бетон и асфальт, и великолепие, бьющее по глазам яркими, чистыми, сочными красками — красный, золотой, синий,

зелёный, желтый старинных храмовых комплексов, где мирно соседствуют буддизм с его отказом от всего земного, бренного и сиюмитного, и синтоизм, похожий на наше язычество, с его поклонением многочисленным богам, призванным помогать в наших повседневных заботах.

Роботизированные кухни, подогреваемый туалет с программным управлением и огромная плазма на стене в комнате, где из остальной «мебели» — свёртываемый матрас (по-японски футон) на полу вместо кровати, и кронштейн с вешалками для одежды вместо платяного шкафа из наших стенок во всю длину комнаты.

Высочайший технический прогресс, достигнутый коллективным разумом (до сих пор на большинстве японских гигантов проблемы обсуждаются и решаются на собрании всего коллектива от самого низшего звена до владельца компанией), где неординарный талант не поощряется, а наоборот считается чем-то отрицательным, а потому нивелируется и приводится в соответствие к серенькой серединке.

В первые годы становления собственной компании Александр Сергеевич даже пытался построить принципы её работы по японской схеме, но быстро понял, что она совершенно не соответствует нашему менталитету. Наш прогресс строится на Левшах, а не на трудолюбивых муравьях.

Без Снежаны вечер воспоминаний всё равно не обошёлся. Алексей добавил её рассказ о южной части Японии, куда братья не добрались, ограничившись самыми туристически раскрученными местами: Токио-Никко-Киото-Нара-Осака. А вот Снежана добралась аж до курортного местечка Беппу, где отдохнула на побережье. По её рассказам эту часть Японии было не отличить от испанского побережья Европы: пальмы, желтый песочек, солнце и горы. Александр Сергеевич внутренне поморщился, его задело, что в их с братом воспоминания только на двоих влез третий человек…

6

Два последних дня старого года Александра Сергеевича на фирме не было. Он мотался с подарками по разным нужным людям. Между прочим, та ещё была нагрузочка! Как на ноги, так и на печень. А ещё надо было успеть 31 декабря минут за 20 до полуночи приехать в Подмосковные «Берёзки», которые традиционно фирма бронировала на 3 дня для встречи Нового года руководящим составом с семьями. И быть при этом хотя бы в относительной форме, чтобы членораздельной речью поздравить сотрудников с наступающим праздником, вставив свои 5 минут перед пятью минутами президента.

В этот раз Александр Сергеевич успел сбросить пальто и переобуться и даже огляделся, не совсем трезвым взглядом, конечно, но, всё-таки, твёрдо стоя на ногах. И тут же с этих ног был почти сбит видом шикарной женщины, о чём-то весело болтающей в окружении трёх мужчин. Кто она такая? С кем пришла? Почему не знаю? — вихрем пронеслись мысли в голове Александра Сергеевича.

Высокая незнакомка стояла к нему вполоборота. Пушистая грива вьющихся крупными локонами темно-каштановых волос была рассыпана по оголённым плечам, а на открытой треугольным вырезом почти до талии спине закрывала лопатки. Платье плотно облегало её высокую полную грудь, тонкую талию и изящные руки до локтя. Юбка в пол и открывала, и одновременно прятала её стройные ножки, поскольку чередовалась полосками прозрачной ткани того же насыщенно-синего цвета, что и материал остального платья, что необыкновенно распаляло воображение.

Александр Сергеевич тут же понял, что они с ней одной крови, одного поля ягоды, а потому возмутился — какого чёрта вокруг его женщины тусуются какие-то посторонние мужики?!? Он так явственно представил себе, как он берёт в руки биту и разгоняет эту шатию-братию, что затряс головой, чтобы снять наваждение. А потом направился широкими шагами через весь зал к тесному кружку. Видимо, почувствовав приближающуюся темную угрозу, женщина обернулась, и Александр Сергеевич так и застыл в шаге от неё. Вблизи она была ещё прекраснее, чем издалека. На ошеломлённого мужчину с чертовщинкой во взоре смотрели ярко-голубые глаза с нереально длинными пушистыми ресницами, четко очерченные коромысла бровей слегка изогнулись в серединке в немом вопросе, трепетали ноздри тонкого носа, выдавая страстность натуры, а пухлые соблазнительные коралловые губы весело улыбались, открывая жемчужный ряд зубов. Мучительно захотелось сгрести женщину в охапку, крепко прижаться к ней поцелуем и закружить по залу. И чтобы вокруг никого не было…

— А, вот и ты, наконец!

Один из стоящих рядом с незнакомкой мужчин оказался Алексеем, который схватил брата за рукав и потащил его к микрофону, бросая на ходу:

— Извини, Снежана, мы сейчас тут быстренько официоз закончим и вернёмся… Мы уж боялись, что ты опоздаешь!

«Снежана??? Как, Снежана? Она не может быть Снежаной! Это какая-то другая Снежана…», — бились в голове Александра Сергеевича нетрезвые мысли, больше похожие на заезженную пластинку, застрявшую на одном-единственном слове.

Зато за свою поздравительную пятиминутку Александр Сергеевич сумел протрезветь. Может ему это только показалось, но, по крайней мере, он сумел взять себя в руки и дал себе слово, что не подойдёт к Снежане на пушечный выстрел… сегодня. Да, хотя бы сегодня, пока он не трезв и оборона его слаба. Чёрт, какая-то войнушка в голову лезет… И Александр Сергеевич вовремя закончил свою поздравительную речь, передавая слово президенту на экране, довольным собой и принятым твёрдым решением, не давая себе отчёта в том, что говорил её уставившись на Снежану, как будто вокруг, действительно, никого не было.

Пытку Александр Сергеевич выдержал около часа. Снежана веселилась, вокруг неё постоянно вились мужчины («Они что сюда все без семей приехали??? Куда смотрят их жёны??? Курицы слепые!!!). Они.., они, а не он касались в танце нежной кожи её оголённой спины… Они, а не он тонули в синих озёрах её глаз… Они, а не он заставляли откидывать её голову чуть назад, доводя до смеха своими шуточками… Не выдержав, Александр Сергеевич встал, резкими размашистыми шагами пересёк весь зал, зацепив плечом по дороге, конечно, нечаянно, очередного кавалера Снежаны, и поднялся к себе в номер.

7

Ночь прошла… Ночь прошла хреново, что уж там говорить! За что большое спасибо всё той же Снежане, не отпустившей от себя Александра Сергеевича даже во сне. В итоге он проснулся утром весь мокрый, и не от пота, а как подросток в пубертатный период. Пришлось срочно принимать холодный душ, который хоть немного и взбодрил, но подленькие мысли вернуться в кровать и проваляться там весь день полностью из головы не выветрил.

Но Александр Сергеевич собрал всю свою волю в кулак и отправился на традиционную лыжную прогулку. Он всегда уходил к себе вскоре после речи президента, а на следующее утро в одиночестве совершал лыжный забег. После бурной ночи все ещё спали, вокруг стояла нереальная тишина. Девственно чистый снежок искрился и высверкивал бриллиантами под лучами восходящего солнца. Такое случалось не часто, поскольку зима в Подмосковье последнее время вела себя как капризная дама: то начиналась чуть ли не в октябре и к Новому году уже заканчивалась, то снегом засыпала только в конце января. Но сегодня было именно такое замечательное утро и было бы преступлением пропустить его из-за лени. Тем более, дальше у Александра Сергеевича всё было расписано буквально по дням, и вырваться в лес на лыжах вряд ли ещё удастся…

Но когда он вышел из дверей корпуса, то обнаружил, что кто-то его опередил, и вожделенного одиночества не получится. В начале лыжни стояла спиной к нему женщина, подняв голову к солнышку. Ещё не увидев её лица, Александр Сергеевич понял по завиткам волос, выбивающимся из-под лыжной шапочки, что это Снежана.

Она обернулась на скрип снега под его лыжными ботинками и захлопала ресницами, чтобы вернуть зрение, ослеплённая зимним солнцем.

— Здравствуйте, Александр Сергеевич! Такое солнышко тёплое, — произнесла Снежана, как бы оправдываясь за свою позу, и ласково улыбнулась.

Сердце Александра Сергеевича пропустило один удар, а потом забилось в учащённом ритме: без вчерашней косметики лицо Снежаны было ещё прекраснее, хотя, куда уж может быть прекраснее!

— Вы тоже любитель беговых лыж? — почему-то переходя на «Вы» начал разговор Александр Сергеевич (на работе он всем тыкал, не взирая на возраст и пол).

— И беговых, и горных, — рассмеялась от избытка хорошего настроения Снежана.

— Не думал, что кого-нибудь встречу на утро после столь бурной ночи.

— А я — жаворонок. На Новый год еле дотягиваю до курантов, а потом спать уползаю. А Вы, наверное, привыкли один кататься? Так я могу пойти в другую сторону, чтобы Вам не мешать…

«Ворчу, как старик», — подумал Александр Сергеевич и поспешил добавить, чтобы девушка не успела осуществить свои намерения:

— Нет-нет, наоборот! Вдвоём веселее!

— Вот здорово! А то я тут в первый раз и ничего не знаю. И в лесу панически боюсь заблудиться. Так и нарезала бы круги вокруг здания. А хочется прогуляться по лесу, там, наверное, такая красотища!

И они углубились гуськом друг за другом в лес. Впереди — Александр Сергеевич, за ним — Снежана. Разговаривать в такой позиции было не возможно, чему Александр Сергеевич был искренне рад: то, о чём хотелось говорить, было совершенно неуместно между едва знакомыми людьми. Занятый своими хаотичными мыслями Александр Сергеевич периодически на автомате увеличивал темп, но Снежана не отставала. Наконец, мужчина выдохся и остановился. Снежана подъехала к нему, сняла с плеч небольшой рюкзачок, достала оттуда термос и разлила в крышечки ароматную горячую жидкость. В нос ударила смесь пряных запахов, из которых Александр Сергеевич различил только апельсин, а потом по пищеводу растеклось приятное тепло.

— Да Вы — волшебница! Что это?

— А, что было! Всё подряд напихала: корица, гвоздика, терн, имбирь, яблоко, мёд, апельсин. А-ля глинтвейн!

— Здорово согревает! Жалко только, что до ног не дошёл!

— Когда он до ног дойдёт, они передвигаться перестанут! — опять рассмеялась Снежана. — А не пора ли нам обратно разворачиваться? Что-то есть захотелось…

Александр Сергеевич взглянул на часы — ё-моё! Пора было срочно возвращаться, ведь ему ещё сегодня надо было успеть на последний Сапсан в Питер.

— Опаздываете? — забеспокоилась Снежана, увидев, как мужчина нахмурился, посмотрев на часы.

— Ничего! — отмахнулся Александр Сергеевич, — Успею доставить Вас к обеду вовремя!

И они отправились в обратный путь. Лыжня теперь шла под горку, поэтому времени на обратный путь ушло меньше, чем пока они забирались наверх, да и идти было веселее. Но на душе у Александра Сергеевича было пасмурно. Ехать в Питер, в кои веки, совсем не хотелось. А хотелось остаться тут, со Снежаной. «Околдовала она меня, что ли?» — думал Александр Сергеевич, пытаясь вспомнить всё, что ему рассказывал о ней в своё время Алексей. Но мысли путались и перескакивали с одного на другое. Жалко, что поездку он никак не может отложить на время…

У них была такая традиция: встречаться каждый год 2 января. Кто-то с друзьями накануне Нового года ходит в баню, а они приезжают в Питер к Саньке. Раньше каждый год место встречи менялось: то Питер, то Москва — это у него, значит, Сашки в гостях, то Турку — у Алекса, то Пенза у Сашеньки.

В Пензе Сашенька оказалась, помотавшись за мужем-военным по городам и весям. Алекс развернул свой совместный с соседями-финнами бизнес ещё в Питере, а потом оказалось удобнее вести его из Финляндии, и он с женой в двумя детишками переехал в Турку. А Сашка влюбился в бешеный ритм Москвы, да так в ней и осел. В Питере остался только Санька. Но пять лет назад он попал в страшную аварию, из которой выкарабкался, но остался инвалидом, и они вчетвером единодушно решили встречаться теперь у него в Питере. Откладывали в сторону все дела и как бы ни были заняты, как бы себя ни чувствовали, что бы не происходило у них в семьях или на работе, где бы они не находились — хотя бы на денёк вырывались на встречу. Это было святое. Это был их якорь, их уверенность в плече друга. Тем более что Питер был их родным городом, где прошло их детство, юность и взросление. Где они обрели свою дружбу, ещё в первом классе школы, когда выяснилось, что их четверо в первом «Б» Александров: три мальчика и одна девочка.

— А давайте будем дружить все вместе? — предложила мальчикам девочка с голубыми глазами и смешной улыбкой, в которой отсутствовали два верхних зуба.

И мальчики согласились. И с тех пор ни разу своей дружбе не изменяли… Это ж сколько уже лет прошло? Ё-моё — тридцать восемь! Целая жизнь!

И горнило первой любви они проходили вместе, поскольку все были влюблены в Сашеньку. И, слава богу, что она не была влюблена ни в одного из них! А то как бы это пережила их дружба?

Сильнее всех любовь к Сашеньке зацепила Сашку. Он дольше других из неё выкарабкивался и всех своих женщин мерил по ней. И ни одна не отвечала идеалу на 100%. Так и засиделся в холостяках. А потом и привык, приспособился. Нашёл в одиночестве и свободе кучу преимуществ. И оказался совершенно прав! Когда произошла беда с Лёшкой, кто ему помогал? Не бабы, с которыми он общался на тот момент, а его друзья — Санька, Алекс и Сашенька.

А за последние два года Александру Сергеевичу понравилось ощущать себя частью семьи, пусть и маленькой, всего из двух человек, но всё-таки! Но теперь этот период заканчивается, Лёшка твёрдо вознамерился окончательно обосноваться в Питере. Вон, какое умиротворённое и счастливое лицо! Дрыхнет в соседнем кресле и совсем не переживает, что со старшим братом не будет теперь видеться каждый день. А он, старший брат, переживает, между прочим. Нюни распустил, прям как старикан какой-то девяностолетний!

«А что, интересно, сейчас делает Снежана?» — вдруг ни с того, ни с сего перескочили мысли Александра Сергеевича. И в душе холодной змеёй зашевелилась ревность. Но, посмотрев на часы, успокоился — спит мой жаворонок! С какого это бодуна можно было к Снежане применять местоимение «мой», Александр Сергеевич додумать не успел — тоже задремал, положив свою голову на голову младшего брата, пристроившегося у него на плече…

8

Александр Сергеевич рад был, конечно, увидеться с друзьями. У них, слава богу, всё было в порядке, и он выпал из общего разговора, поскольку в голове постоянно крутилась Снежана: то она оборачивалась к нему с улыбкой на устах в своём соблазнительном платье при их первой встрече… И, кстати, сейчас он был однозначно уверен, что ему не показалось спьяну — что-то такое проскочило в её глазах при взгляде на него… То подслеповато щурилась от солнца в своей смешной лыжной шапочке…

— Ребята, мне надо в Москву вернуться! — прервал Саньку на полуслове Александр Сергеевич.

— Ну, вот! Даже я в кои веки вырвался аж на пять дней, а ты…, — запротестовал Алекс.

— Я такой сюрприз на завтра приготовил, — поддержал его Санька.

— Ну, что вы на него накинулись? — как всегда, третейским судьёй выступила Сашенька, — может, у него дела неотложные в Москве. У тебя ничего плохого не случилось?

— Спасибо, подруга! — задорно заулыбался Александр Сергеевич. — Надеюсь, случилось только хорошее…

Уже когда они проводили Сашку до дверей и вернулись за стол, Алекс с недоумением сказал:

— И чего сорвался, как ошпаренный?

— Да влюбился он, неужели не заметили? — ответила Оксана, Санькина жена, ласково дотронувшись до плеча мужа.

Этот мимолётный жест любви не остался незамеченным остальными друзьями. Сашенька тяжело вздохнула: у них в семье сейчас были не самые лучшие времена. Коля вышел в отставку и никак не мог приспособиться к жизни на гражданке. Стал раздражённым, даже злым. Суетился, бегая в поисках работы. Но, поскольку чётко не представлял себе, чем он хочет заниматься, работа никак не находилась. Отставных военных с удовольствием принимали в охрану или вышибалами в рестораны, а этим он заниматься не хотел. Так что периоды активности сменялись равнодушным лежанием на диване. Сашенька никак не могла до него достучаться: крыша над головой есть, да, денег стало меньше, но ведь хватает, не голодаем! У детей всё в порядке, сами здоровы, ну что ещё нужно? Ну, ничего, справимся с этой напастью. Кстати, может с друзьями посоветоваться? Подскажут, как мужики мужику? А за Саньку она искренне рада. Кто достоин счастья и любви, как не он? И за Сашку порадуется, если у того всё сложится. Сколько можно быть одному?

Алекс нахмурился: его семейная жизнь вообще покатилась в тартарары после переезда в Финляндию. Они с Катей сначала стремительно отдалились друг от друга, а потом и вовсе стали чужими людьми. Хорошо хоть хватило смелости поговорить друг с другом и их отчуждённость не переросла в ненависть. Они сохранили семью ради детей, но каждый живёт своей жизнью. И почему русского человека горе-несчастье заставляет становиться лучше, а сытость и благополучие наоборот, вытаскивает наружу всё самое негативное? Вон, Саньке, инвалиду, впору позавидовать, как они с Оксаной любят друг друга… Может, и для него не всё потеряно в этой жизни? Сашка, вон как поскакал по лестнице через три ступеньки. Молодой горный козёл, да и только!

9

Как Александр Сергеевич ни торопился — всё равно опаздывал. Ночью из Питера выехать не смог: удивительное дело, на Сапсан не было билетов! Трястись в обычном поезде не захотел, а на самолёт побоялся, что не пустят, всё-таки они с друзьями прилично выпили. Тогда решил ехать ранним утром первым Сапсаном, но продрых, как сурок. В итоге он едва успевал приехать в «Берёзки» только к обеду. Мало того, что от целого дня со Снежаной оставалось времени с гулькин нос, так и вообще рисковал с нею разминуться. Завтрашний день на фирме уже был рабочим, и сотрудники предпочитали уезжать из дома отдыха сразу после завтрака, а не в 15 часов.

Снежана же решила использовать время на отдыхе на полную катушку. После завтрака покаталась на лыжах, а потому на обед пришла в гордом одиночестве. Она уже допивала компот (стандартный, советский, из сухофруктов), когда увидела поверх стакана, стремительно ворвавшегося в столовую Александра Сергеевича. Он ястребом оглядел полупустой зал и решительными шагами направился в её сторону.

— Ты вернулся!

Даже больше чем слова, чем обращение на «ты», Александру Сергеевичу сказали глаза Снежаны, открыто смотревшие на него с любовью и желанием. Он молча схватил её за руку, и они побежали вверх по лестнице в его номер.

Едва за ними захлопнулась дверь, Александр Сергеевич, сделал, наконец, то, что в последние часы хотелось ему больше всего на свете — приник к мягким губам Снежаны в глубоком поцелуе. Девушка не осталась пассивно принимать мужские ласки, и эта её активность довела градус желания мужчины до умопомрачительной высоты. Даже толком не раздевшись, Александр Сергеевич впечатал Снежану в деревянную дверь, а она, чтобы усилить контакт, закинула свои ноги на его талию и скрестила их у него за спиной.

Они не поменяли позу и не разомкнули губы, даже когда оба сбросили первое, так долго сдерживаемое, вожделение. На трясущихся ногах Александр Сергеевич переместился к кровати, перенеся туда и Снежану, и рухнул, подмяв под себя девушку. А потом они раздевали себя и друг друга, путаясь в пуговицах и молниях, подолгу застревая в поцелуях.

Сколько прошло времени и сколько раз они успели дойти до совместных оглушительных оргазмов, подсчитать было не возможно, поскольку они прилипли друг к другу, как два мощных магнита. Но тут на телефон Снежаны посыпались смс, а потом и он сам начал настойчиво трезвонить.

— Я сейчас разобью его в чёртовой бабушке! — рассердился мужчина.

— Ох, это, наверное, такси за мной. Я на три часа заказывала.

— К чёрту такси! Мы остаёмся!

— Всё равно к нему надо выйти, расплатиться…

— Ты лежи, отдыхай! — вздохнул Александр Сергеевич, поцеловал Снежану в кончик носа, нехотя встал, и натянул брюки и мятую футболку на голое тело, — Я всё улажу.

Вернулся Александр Сергеевич минут через 40. Вкатил в свой номер сначала чемодан Снежаны («Хорошо, что собрала его перед обедом», — подумала девушка), а потом тележку с напитками и фруктами, которую катил за ним, наверное, официант. Закрыл дверь на ключ, демонстративно закинул его в угол комнаты, на ходу снял брюки и откинул одеяло, которым прикрывалась Снежана. И девушка предстала перед ним во всей своей прекрасной наготе. Он не спешил присоединиться к ней в постели. Ему хотелось тщательно изучить это восхитительное тело и глазами, и руками, наощупь, и губами, и языком. Как гурман наслаждается глотком восхитительного вина, перекатывая его у себя во рту, чтобы не пропустить ни единого нюанса его богатого букета, так и Александр Сергеевич медленно двигался от кончиков волнистых каштановых волос Снежаны на голове к черным кудряшкам, прикрывающим горячую пещерку у неё между ножками. А когда дорожка поцелуев, наконец, почти достигла цели, переместился к пальцам ног. Снежана недовольно замычала и потянулась к мучителю, но он только покачал головой, приложив палец к своим губам:

— Т-с-с-с…

И продолжил сладкую пытку, медленно поднимаясь с поцелуями уже вверх. А когда его палец только слегка прикоснулся к её воспаленному бутончику, Снежану затрясло, но Александр Сергеевич успел накрыть её своим телом и догнать накативший оргазм…

10

— Саша, Саша, проснись! Нам пора ехать! — Снежана легонько трясла Александра Сергеевича за одно плечо, а другое покрывала нежными поцелуями.

— М-м-м! — застонал, выплывая из дрёмы мужчина (видимо, они вместе заснули, утомлённые любовью), — Куда ехать?

— В Москву! Завтра рабочий день.

— Отсюда и поедем.

— А на работу мне в чём прикажешь явиться, товарищ начальник, в пижаме, лыжном костюме или в вечернем платье?

— Даже не знаю, на чём остановиться? В платье и лыжном костюме я тебя уже видел… Может, в пижаме? — пошутил Александр Сергеевич, постепенно просыпаясь.

Кровать спружинила, когда с неё соскочила Снежана, и бок, который так уютно она согревала, обдало прохладным воздухом. Вжикнула молния расстёгиваемого чемодана, и через несколько секунд Снежана отрапортовала:

— Товарищ подчинённый к демонстрации офисной одежды готов!

Александр Сергеевич окончательно разлепил глаза и уставился на Снежану, которая, вызывающе уперев руки в боки, стояла на середине комнаты в очаровательной розовой пижаме с детскими мишками. Волосы она успела убрать в высокий конский хвост, с которым обычно являлась на работу, а на глаза нацепила свои огромные уродливые очки. Очки немного сползли по её точёному носику, и она их поправила с самым серьёзным видом. Александр Сергеевич не выдержал — расхохотался.

— Так, понятно, — не выходя из образа произнесла Снежана, — пижама отпадает! Что дальше продемонстрировать: лыжный костюм или платье?

— Давай платье! — хрипло разрешил начинавший возбуждаться Александр Сергеевич.

Ничуть не смущаясь, Снежана быстренько скинула с себя пижаму, развернулась к мужчине спиной, предоставив ему любоваться своими упругими круглыми ягодицами («Чёрт-чёрт-чёрт! Дотяну ли я до конца показа?!?» — сцепив зубы, подумал Александр Сергеевич), и начала доставать из чемодана какие-то предметы одежды.

Первыми на её тело стали наползать чулки. Снежана осторожно раскатала сначала один чулок по левой ноге, не спеша поправила его кружевное окончание, а потом только приступила к раскатыванию второго на правую ногу.

Когда с чулками было покончено, она долго возилась с блестящими босоножками на высоком каблуке, сплошь состоящими из тоненьких ремешков. Учитывая, что трусики Снежана одеть «забыла», перед затаившим дыхание Александром Сергеевичем то и дело мелькала влажная красная расщелина в обрамлении черных кудряшек, что привело его в полную боевую готовность.

Наконец, Снежана взялась за платье. Уложила его на полу, переступила через край материала в середину круга, и начала поднимать его на себя, пока не одела на плечи. Поправила чашечки на груди, расправила невидимые складочки на талии и рукавах. Затем распустила хвост на голове, выпустив свои пушистые волосы на свободу, и тряхнула ими, чуть отклонив голову назад. А потом развернулась к Александру Сергеевичу спиной, открытой его взору до самой талии благодаря глубокому треугольному вырезу, убрала волосы одной рукой, оголив свою длинную трогательно-беззащитную шею с завитками волос, и сказала елейным голосом:

— Дорогой, ты мне поможешь застегнуть тут кнопочку?

Для Александра Сергеевича эта фраза стала спусковым крючком. Какая к чёрту кнопочка!!!! Он подскочил в Снежане и одним махом сорвал с неё так скрупулёзно одетое платье…

11

Но возвращаться в Москву всё-таки пришлось. Какое-то время у Александра Сергеевича ушло на поиски небрежно закинутого в угол ключа от номера (Снежана не принимала в этом участия, иначе понятно, чем бы всё это закончилось…). Но, всё-таки, после энного количества чертыханий, ключ был найден, и они, наконец-то, уже в одиннадцатом часу ночи выехали на шоссе, ведущее к Москве.

В машине царило молчание. Во-первых, они оба очень устали, а, во-вторых, каждый углубился в себя — слишком быстро и стремительно всё происходило. Ещё вчера они были совершенно чужими друг другу людьми, а сегодня уже кажется, что и часа не могут прожить друг без друга. Да какой там час! Минута кажется вечностью!

Снежана осторожно мизинчиком прикоснулась к руке Александра Сергеевича, лежащей на рычаге коробки передач (как многие мужчины, он презирал машины с «автоматом» и предпочитал ездить на «механике»), и машина резко вильнула. Хорошо, что шоссе было почти пустым, в аварию не попали.

— Никогда так не делай, когда я за рулём! — довольно грубо сказал Александр Сергеевич, когда справился с управлением.

Снежана обиделась на его тон и отвернулась к окну, прикрыв веки. Так, в тишине, они и доехали до её дома. Она, конечно, понимала, что он прав, но мог бы отреагировать и поспокойнее. Да, а ведь, по сути, они совсем не знают друг друга. И сколько ещё камней и подводных течений окажется у каждого в характере? Может, не с того они начали общение? Но теперь уже поздно пить боржоми.

А в данный момент Снежана не знала, как закончить сегодняшний день. Молча выйти из машины, продолжая дуться? Поцеловать и попрощаться до завтра? Пригласить к себе? И, слава богу, что мужчина решил это за неё: помог выйти из машины, подхватил её чемодан и, как ни в чём не бывало, зашёл в квартиру. Похоже, он давно уже выкинул из головы инцидент в машине, ну, тогда и она не будет о нём вспоминать. А воспитание хороших манер отложит на потом.

— Давай сегодня переночуем у тебя! (Почему-то вопросительное по сути предложение прозвучало в его устах как приказ. «Вот мы уже и командуем, да, Александр Сергеевич?»). Нет сил куда-то двигаться («А это уже весомый аргумент!»). Только ты сейчас собери необходимые вещи, чтобы утром не возиться, а в выходные тогда уже перевезём остальное.

«Вот так-так!», — опешила Снежана. Оказывается, за неё решили не только что делать сегодняшней ночью, но и в перспективе тоже, по крайней мере, в ближайшей. Но спорить не стала. Беготня по квартирам сильно выматывала. Разумнее было жить совместно и вряд ли её однокомнатная квартирка подходящее для этого место. Так что к чему возражать и сопротивляться?

Александр Сергеевич устроился в углу дивана, с наслаждением вытянул свои гудящие ноги и начал наблюдать, как Снежана носится по квартире, сгребая в чемодан самые необходимые, по её мнению, вещи. Он-то думал, что всё ограничится парой-тройкой трусиков и блузок, но не тут-то было…

Снежана и сама понимала, что совершает кучу лишних телодвижений, но остановиться не могла. Почему-то её ужасно раздражали спокойствие и вальяжная поза Александра Сергеевича (пиджак он уже снял, руки раскинул по спинкам углового дивана, а ноги вытянул и закинул одна другую). Ишь, развалился тут, как падишах, какой! Хотелось подскочить и пнуть его ногой. Почему-то… Ну, ничего, сейчас твоё спокойствие быстренько закончится.

Снежана заскочила в ванную и вернулась в комнату уже в миленьком домашнем халатике. Деловито уселась на ноги мужчины, расстегнула пояс и молнию брюк и осторожно достала внушительных размеров даже пока ещё в невозбуждённом состоянии пенис. Она внимательно его разглядывала, как археолог, выудивший из развалин редкий артефакт, гладила, осторожно проводила пальчиком по проступающим бугристым ленточкам кровеносных сосудов, а потом даже слизнула маленькую блестящую капельку, появившуюся на самой его вершинке. Александр Сергеевич застонал и дёрнулся, потянувшись к Снежане, но она прижала его одной рукой обратно к дивану, а другой повторила его жест, которым он останавливал её несколько часов назад:

— Т-с-с-с…

И Александр Сергеевич понял, что это месть, и его ожидает та же сладостная мука, которой он подверг Снежану в «Березках». А она, между тем, начала медленно и сосредоточено расстёгивать пуговки его рубахи, наклоняясь после каждой вниз и легонько касаясь языком его восставшей плоти. Когда все пуговицы были расстёгнуты и полы рубашки откинуты в стороны, подробнейшему изучению ладонями и языком была подвергнута его грудь. В сочетании с картиной, какую являла перед ним Снежана — полы её халата разъехались в стороны, ещё чуть-чуть и полная грудь покажется во всей красе, и в этом «чуть-чуть», которое никак не переходило в совершившийся факт, было самое соблазнительное и возбуждающее, а между раздвинутыми ногами темнело и восхитительно пахло, но было прикрыто концами завязанного узлом пояска, что тоже безумно возбуждало своей незавершённостью, терпения Александра Сергеевича хватило на гораздо меньшее время, чем выдержала в своё время Снежана.

Его ноги уже давно напряглись вместе с поднявшимся вожделением, а руки судорожно вцепились в спинку дивана (что не ускользнуло от внимания Снежаны, и чем она осталась чрезвычайно довольна). Но последней каплей для Александра Сергеевича стало, когда Снежана опять почти поцеловала его, нежно подув на его губы, вместо того, чтобы слиться с ним. Он резко накрыл её вместе с покрывалом дивана, которое потащили за собой вцепившиеся в него руки, и они кубарем скатились на пол в ворохе тяжёлого материала, оказавшись в нём, как в коконе. И никакая сила в мире не смогла бы их отсоединить друг от друга в этот момент…

12

Александр Сергеевич пребывал в нирване. Снежана так легко и естественно вошла в его жизнь, так прочно там обосновалась, как будто была и будет там всегда.

Они с ней были настолько на одной волне, что у них даже мысли сходились. Иногда она даже успевала их высказать до того, как Александр Сергеевич открывал рот. Конечно, они время от времени спорили, для того и вводится должность помощника руководителя, чтобы был человек с альтернативной точкой зрения. Но, если уж руководитель принимал решение, то грести нужно было именно в этом направлении. Именно так всегда поступала Снежана. Но Александру Сергеевичу почему-то было важно во всех случаях добиваться того, чтобы именно она вняла его аргументам и согласилась с его точкой зрения. Когда этого не происходило, он злился, начинал дёргать её по пустякам каждые 10 минут, заваливая мелкими поручениями, и называл на «Вы» и Снежана Степановна…

А повелось это с первого дня выхода на работу после новогодних каникул. Александр Сергеевич никак не мог прийти в себя от бурного начала их романа, заскучал по Снежане, ему стало мало того, что он пялится на неё через экран видеокамеры, и он вызвал её к себе в кабинет. А когда она зашла, попытался поцеловать. Но Снежана не позволила ему это сделать — резво отскочила на безопасное расстояние и холодно спросила:

— Александр Сергеевич, если у Вас больше нет ко мне вопросов по работе, я могу идти?

— Идите, Снежана… Степановна! — ответил скорее озадаченный, чем раздосадованный начальник.

А потом, вспоминая, как изменилось лицо Снежаны, и каким тоном она его осадила, даже развеселился: «А ты у меня та ещё штучка, Снежана Степановна! Вот, значит, какие у нас будут правила на работе? Ну-ну, это мы ещё посмотрим!» Дома они этот момент не обсуждали (некогда было, так изголодались друг по другу). Снежана решила, что мужчина понял и принял правило чёткого разделения их взаимоотношений дома и на работе. Но не тут-то было! Александр Сергеевич просто поменял тактику. Теперь он незаметно для окружающих, и как бы нечаянно, при каждом удобном случае, которые иногда сам же и создавал (как, например, на совещаниях, когда вместо того, чтобы сидеть за своим столом, пересаживался за общий стол, и всегда рядом со Снежаной), старался прикоснуться к ней, мимолётно погладить… Снежана в долгу не оставалась: то стреляла в него таким взглядом, от которого у него мгновенно потели ладони и теплело в паху, то выгибалась кошечкой так, что никакая строгая офисная одежда не могла скрыть высокую полную грудь. А с совещаний, на которых Александр Сергеевич мучил её своими невесомыми ласками, уходила последняя, чтобы шутовски пригрозить ему кулачком, чем ужасно его веселила. Это была такая игра: кто кого. И первой сдалась Снежана. Она умоляла Александра Сергеевича прекратить её мучить. Она и так с трудом заставляет себя погружаться в работу, поскольку думает о нём каждую минуту! Мужчина был чрезвычайно доволен таким признанием…

Один раз Снежана серьёзно обиделась на Александра Сергеевича. Это было в самом начале их отношений. Он проснулся среди ночи и понял, что в постели почему-то один. Снежана сидела на стуле напротив кровати, поджав колени.

Конец ознакомительного фрагмента.