Возлюби вампира своего

Ирина Смирнова, 2021

Дом разрушен, собратья убиты, враг неизвестен, но хитер и силен? Что ж, самое время завести себе песика. Пусть наполовину волка, чуть-чуть оборотня, немножко злого, особенно на тебя. Зато если правильно выдрессировать и приручить, то получится… ну уж точно не ручной вампир, даже не надейтесь!

Глава 7

Дориш стоял на берегу узенькой, но очень глубокой реки и любовался на свое отражение. Не знаю уж, какой тупица придумал, что вампиры не могут видеть себя в зеркальных поверхностях… Это наглая ложь.

Вот насчет дневного света не врали: большинство обгорало практически сразу. Нет, конечно, не до смерти, а до отвратительно-помидорного красного цвета. А если продолжали упорно торчать на солнце и дальше, тогда с них постепенно начинала слезать кожа. Затем обгорало мясо, причем, учитывая, что мы и так уже были немного мертвы, вместо стейка средней прожарки сразу получалась очень неаппетитная густая кашица, плавно стекающая по костям, которые в конце концов вспыхивали и превращались в уголечки.

Но у нашей ветви был дар противостоять солнечным лучам. Именно поэтому Дориш до сих пор был еще жив.

Присев на макушку ближайшего дерева, я принялась наблюдать за одним непослушным мальчишкой и поджидать второго. Спасать птенца, если он попробует утопиться, у меня в планах не было. Пусть бродит по дну реки, сколько ему влезет. Вдруг ему после заячьей крови рыбьей попить захотелось, ради разнообразия.

Вот только, судя по задумчивому виду, Дориш понимал, что утонуть у него не получится. Или уже успел попробовать, а потом обсохнуть, если давно здесь стоит.

Летела я сюда с намерением его прибить, желательно сразу. Только когда увидела — передумала.

Вот сидит он, потенциально более сильный, смотрит в воду, думает о чем-то. И тут на него сверху падаю я, залепляю по и так дурной голове подзатыльник, потом еще, может быть, придушу с воспитательной целью, но он же не поймет ничего.

Явно или самоубиться, или пострадать пришел. Вместо того чтобы, как и положено хищнику, бежать охотиться, благо до деревни с вкусной едой рукой подать, стоит и реку гипнотизирует.

— Рыбы, рыбы, рыбы, рыбы… — тихо пропищала я, повиснув на ветке вниз головой так, чтобы максимально спрятаться в зелени листьев.

На самом деле по лесу бежали не рыбы, а волки. Пятеро. Самок среди них не было, и, судя по злым мордам, мальчики собирались вернуть мне моего птенца немного ощипанным.

Дориш тоже почуял их приближение раньше, чем увидел и даже услышал. Повернувшись лицом к лесу и вытянув шею, он полминуты оглядывался, выискивая опасность, напряженный и сгруппировавшийся. Жажда жизни и хищная натура вампира взяли верх, возможно временно, неважно. Но мой птенец явно собирался драться, а не подставлять шею под укус.

Вышедшие из леса оборотни медленно окружали Дориша. Причем двое, наступая шаг за шагом, попытались с рыком отогнать его подальше от берега, но мальчишка одним неуловимым движением отшвырнул первого из псов и оскалился на второго, продемонстрировав острые, чуть выступающие клыки. Птенца скручивало от голода так, что у него даже зубы начали выдвигаться!..

Это тоже одна из людских страшилок, что мы все время бегаем с крупными и выступающими над ровным зубным рядом клыками. Вот уж редкий бред… Хотя раньше была такая раса — орки, у них выступали вверх клыки на нижней челюсти. Даже думать не хочу, как эти несчастные жили, ели, пили и что у них было с губами. У вампиров все устроено так, чтобы нам было удобно. Хотим драки или крови — клыки увеличиваются, расширяясь и удлиняясь. Насытились — клыки снова уменьшаются, сравниваясь по размерам с остальными зубами. Правда, оставаясь при этом острыми, как когти, которые у нас тоже выдвигаются и задвигаются, как у кошек.

Дориш был готов к драке, вооружившись и когтями, и клыками. Но пока никто не нападал. Оборотни скалились и негромко рычали, припав к земле. Мой птенец, слегка согнувшись, крутил головой, выжидая, хотя мог бы уже поубивать здесь всех, включая щенка. Моего щенка.

Я уже приготовилась слететь вниз и объявить о перемирии, как вдруг оборотни набросились на птенца, все разом, одновременно, без какого-то предупреждающего знака или рыка. А дальше началась такая мешанина из тел, что даже мой острый взгляд оказался не в состоянии разглядеть все происходящие. Оборотни постоянно меняли ипостаси, птенец мелькал на вампирской скорости, раскидывая противников в разные стороны. Рычание, клацание зубов, удары лап, скрежет когтей обо что-то твердое… Кровь, шерсть… Хрипы, ругань… Уф, адское веселье!

На всякий случай я через нашу связь добавила щенку способностей — и быстроты, и силы, и живучести побольше. В конце концов, если мой птенец не справится с пятью оборотнями, грош ему цена. А стая должна научиться сражаться с вампирами — пригодится.

Правда, судя по драке, у оборотней уже был опыт, а вот птенец, возможно, дрался впервые. Вообще впервые. И в этой, и в прошлой жизни. Зато от души, без всякой жалости, не задумываясь… Но при этом именно дрался, а не убивал. Хотя мог бы открутить настырным волкам головы, всем по очереди. Правда, те тоже не убивали, хотя могли разорвать Дориша на части. Короче, мальчики снимали стресс, все разом. Тот же Джо, которому уже наверняка досталось от вожака за растяпство по самые уши. Или, наоборот, не досталось, что тоже вероятно, и его теперь скручивало от чувства вины. А тут такая хорошая потасовка, в которой можно оторваться, разогнав все печали чужими лапами.

У моего птенца любовь несчастная… Меня буквально перекривило, едва я только это слово ругательное в голове подумала. Но, может, за счет этого у него сила так и разрослась? На эмоциональном скачке? Ведь любовь-то не просто несчастная! Она же ушла от него к оборотням. Причем оба ее избранника, те, в обнимку с которыми девушка спала ночью, тоже были здесь. Правда, к счастью, Дориш об этом не подозревал.

И тут эта… не к ночи помянутая… вылетела из леса и как завизжит! Я чуть с ветки не свалилась! Хорошо, что я тут мышью летучей зависла, а не в человеческом облике. Мне сейчас такие высокие ноты перенести легче. А вот куча мала из волков и Дориша сразу распалась на отдельные элементы. Оглушенные и озадаченные.

Но девушка ничего никому объяснять не стала, а гордо развернулась и пошла прочь. Оба волка, по-моему, учитывая их сходство, братья, переглянувшись с вожаком, направились следом. Правда, мой птенец, всех опередив, оказался на пути странной красотки… Как там ее… Эль! И, как последний придурок упав на колени, пополз ей навстречу. Тьфу ты, стыдобища!

Волки были со мной согласны, их прямо сморщило всех от отвращения. И девушка тоже скривилась презрительно.

— Эль!

— Да не позорься ты! — Щенок, не выдержав, даже ипостась сменил, чтобы высказать идиоту все, что он думает. — Зачем лезть к женщине, которая тебя не хочет?!

Ну надо же, какие мы умные и независимые. И никогда ничего подобного не делаем… Моя же ты прелесть лохматая! Ну что, псина, сам напросился! Проверим, насколько ты у меня умеешь прислушиваться к собственным советам.

— Все, пошли в замок, придурок! Тебя твоя хозяйка ищет…

Угу, тоже хорошо сказано. Не «наша», не «моя», а «твоя». Мило. Поиграем, мальчик! Ух, как мы поиграем! Жаль, времени на все это мало…

Само собой, когда Дориша под волчьим конвоем привели к замку, я уже была там, злющая и якобы ничего не подозревающая. Ни об Эль, ни о драке, ни о том, что я хозяйка птенца, а волк у меня свободный, сильный и независимый. И я была очень озадачена тем, что меня это неожиданно сильно задело.

— Ты слышал мой зов? — Внешне я казалась спокойной и безмятежной, как гадюка перед прыжком. Хотя щенок, знающий меня чуть лучше, чем Дориш, очень незаметно попятился, отпинывая задом всех остальных оборотней.

— Я сопротивлялся всем голосам в моей голове, — поставил меня в известность мой собственный птенец, при этом в его взгляде ярко светились гордость и уверенность в своей правоте. — И пусть я переполнен соблазнами, — Дориш с вызовом посмотрел мне в глаза, — но буду противостоять им, пока мне хватит сил.

— Ты можешь противостоять всему, что там в твоей дурной башке происходит, особенно тяге к этой недоеденной собачьей подстилке. — Я продолжала излучать умиротворяющее благодушие, вот только щенок аккуратно отступил назад еще шагов на пять-семь.

Вокруг нас образовалась красивая такая, напряженно-звенящая пустота. Даже собачья подстилка, передернув плечиком, скрылась в направлении обжитых оборотнями пристроек. Туда же потихоньку отползали остальные волки. Зато зачем-то притащилась Рыжая. Причем не ушла даже после того, как ее вожак на нее нарычал. Похоже, сегодня бунт не только в моей стае.

— Ты можешь питаться одними зайцами и продолжать подставлять волков, у которых со временем просто не останется выхода, и им придется тебя загрызть, чтобы не терять членов стаи одного за другим.

Дориш недоумевающе заморгал на меня, так что пришлось пояснить:

— Каждый раз, когда ты будешь убегать от своего охранника, я буду его наказывать. Потому что ты — новорожденный вампир, который не должен гулять без присмотра где вздумается. И я, как твой создатель, отвечаю за все, что ты сотворишь. Если ты устроишь резню в ближайшем селении, это будет моя вина. Но я не могу оберегать тебя от других и других от тебя все время, иногда мне нужен отдых. А оборотни любят людей и ненавидят таких, как мы. Так что волк, позволивший тебе сбежать, виноват перед своим вожаком, который ему поверил, передо мной, поверившей его вожаку, перед людьми, которые могли бы пострадать, если бы ты добрался до деревни…

Растяпа после моих последних слов тихо заскулил, виновато поглядывая на щенка. Зато тот смотрел только на меня, и в его взгляде отчетливо плескалось раздражение. Как будто я говорю что-то неправильное. Ясное дело, за псину своего переживает, который действительно виноват, куда не плюнь.

— А теперь мы будем учиться слушать голоса и выделять мой зов, — объявила я и, схватив Дориша, со свистом испарилась, а если точнее, быстро домчалась в подземелье.

Швырнув притихшего и явно напуганного птенца в угол, я огляделась, разыскивая прибитые к стене цепи. Создатель никогда нас не наказывал, по крайней мере друг перед другом. Хотя я бы все равно почувствовала, если кому-то из гнезда было бы больно… Вот только я появилась самой последней, а кто знает, как оно все проходило до меня? Место для наказания было, и девчонки как-то раз показали мне его, поеживаясь при этом от ужаса.

Подтащив сопротивляющегося питомца к цепям, я быстро приковала его и только потом повернулась, чтобы встретиться взглядом со щенком, спустившимся сюда уже в человеческом облике.

— Поговорить захотелось? — ехидно уточнила я, снова разворачиваясь к волчонку спиной и с интересом наблюдая, как Дориш пытается вырваться, разорвав железо, насквозь пропитанное магией создателя. А может быть, даже создателя создателя.

— Я не против, — усмехнувшись, я покосилась на уже стоявшего рядом со мной мальчишку. Он тоже смотрел, как мой птенец практически молча, если не считать зубовного скрежета и странных полурыков-полустонов из-за прикладываемых усилий, пытается освободиться. — Говори, раз пришел! — Резко повернувшись, я уставилась в голубой омут и утонула в нем на пару секунд. — Или ты помочь хочешь? Помочь убить неуправляемого опасного вампира?

Щенок едва заметно помотал головой, потом положил ладони мне на плечи и, глядя мне в глаза, спросил:

— Ты хоть понимаешь, что делаешь? Или просто злость сорвать собралась?

— Понимаю! — огрызнулась я, поворачиваясь к Доришу, и приказала: — Расслабься и слушай! Слушай голоса… Вырваться из цепей у тебя не получится. А я тебя не выпущу, пока ты не научишься слышать мой зов.

Оба парня уставились на меня со злым осуждением, причем щенок больше осуждал, а птенец злился. Придурки!

— Я не буду заставлять тебя стать моей послушной марионеткой, хотя легко смогла бы это сделать!

На самом деле мне просто не нужна была безмозглая покорная кукла, которую еще и кормить придется, грубо говоря, из ложечки, ну или из клювика. А убивать потенциально сильного вампира сейчас, когда я готовлюсь развязать маленькую межклановую войну, — глупая трата ресурсов.

Мне нужен был послушный разумный птенец, и я смогла бы легко добиться этого, сломав упрямый характер этого мальчишки. Ладно, легко и просто не вышло бы, пришлось бы попотеть, но сломала бы! Только зачем мне поломанная игрушка? К тому же у меня уже есть прекрасный опыт. Сначала связываем, потом приручаем, потом постепенно ослабляем веревки… И у меня в наличии ручной волк, который иногда пытается скалить зубы.

— Ты. Должен. Научиться. Слышать. Мой голос, — медленно, с паузами после каждого слова, произнесла я, подойдя к Доришу вплотную и глядя в его злые глаза пока еще обычного карего цвета. Хотя вокруг зрачка уже появилась тонкая, едва заметная краснота. А ведь птенец даже еще не поел полноценно ни разу!

— Ты должен вычленять мой голос из любого шума, рядом или внутри твоей тупой головы, — повторила я уже другими словами. — Потому что от этого будет зависеть жизнь. Иногда твоя, иногда — чужая.

О том, что иногда речь будет идти о моей собственной жизни, я уточнять не стала. Топтаться надо на слабостях. И по-моему, Дориш не очень осознает, что его собственная жизнь для него так же бесценна, как и чужие. Это щенок у меня псина без чувства самосохранения.

— Мой голос может остановить тебя от непоправимых глупостей, направить на нужный путь, дать совет… Ты можешь призвать меня на помощь, в конце концов!

— Мне не нужна твоя помощь, проклятая нежить, — дерзко выкрикнул мой первенец мне в лицо и тут же зажмурился, ожидая удара. М-да… Зря я его со щенком сравниваю постоянно. Хотя с оборотнями он сражался храбро и безрассудно. Или тогда у него вместо крови адреналин тек по венам? Было не так страшно…

— На себя посмотри, — усмехнулась я, прежде чем оправдать свою репутацию злой и бессердечной твари, пусть и не совсем так, как от меня ожидалось.

Найти валяющийся у замка гибкий прут — секундное дело, метнуться из подземелья и обратно — еще секунда. Так что мальчики без меня даже заскучать не успели.

— Начнем с самого важного. — Я со свистом рассекла веткой воздух и кривовато улыбнулась. — С воспитания. — Прут еще раз рассек воздух, только потом не допел свою песню до конца, а замолчал чуть раньше, оставив на груди прикованного к стене парня ярко-алую полоску. Птенец, зажмурившийся, едва понял, что ветка приближается к его телу, выдохнул сквозь зубы и приоткрыл глаза.

— Ну что, поиграем? — Я убедилась, что Дориш действительно боится боли, а значит, и смерти тоже. Потому что они всегда ходят рядом, смерть и боль… Значит, нам нужен адреналин.

Цепи были длинные, чтобы ими можно было и приковывать к стене, и просто удерживать, как на поводке. Они, конечно, ощутимо замедляли движение, но мне и не нужна была честная драка. К тому же я тоже не собиралась сражаться в полную силу. Мне надо было красиво победить птенца, чтобы он осознал, насколько без меня слаб и беспомощен. Заодно оценить потенциал и угрозу от этого трусливого моралиста.

Конечно, с гораздо большим удовольствием я бы просто исхлестала этого идиота, но толку от этого не было бы никакого. Я же должна была дать понять, что сильнее, выше, чаще, дальше, хотя, конечно, тварь и мразь. Так что честной игры от меня ожидать бесполезно.

Едва цепи ослабли, Дориш с рыком кинулся на меня и попытался завалить, я же уворачивалась, отпрыгивала, металась по подземелью и лупила его прутом, гоняя остатки крови по венам. Это была довольно опасная забава, потому что вампир хоть что-то соображает, пока его мозг насыщен кровью. А крови у нас в теле ограниченное количество. Очень ограниченное. Особенно у того, кто плохо кушал и создателя не слушал…

И каждый удар прута ослаблял разум моего птенца, позволяя выбраться на волю соблазнам-инстинктам.

— Проваливай отсюда. — Материализовавшись перед щенком, а на самом деле быстро добежав до него из дальнего угла подземелья, я с силой толкнула мальчишку к лестнице. — Он скоро обезумеет от голода. А ты — еда. Так что давай, проваливай!

— И что ты с ним собираешься делать? — Проваливать щенок не хотел, поэтому я, пробежавшись по подземелью несколько раз туда и обратно, заодно лупцуя Дориша веткой, вернулась к мальчишке.

— Вырубить, а потом подкинуть ему что-нибудь попроще, чем оборотень.

— Человека, например? — мрачно поинтересовался щенок, ослепляя меня синевой своих глаз.

— Да! Он должен пить человеческую кровь, нравится тебе это или нет! Чтоб на тебя олений пацифист напал… Ты же не только травой питаешься?! Проваливай, я не хочу, чтобы ты пострадал!

Вот мне сейчас только длинные заумные речи ручному зверю толкать, пока я пытаюсь довести своего птенца до озверения! Причем Дориш действительно оказался и сильным, и ловким, и хитрым, и инстинкты у него срабатывали безотказно. Уворачивался, нападал и сражался он как опытный хищник.

Просто этого хищника сначала надо было как следует раздразнить. И главное, потом ворон не считать, когда он уже дошел до нужной стадии. А разговоры со щенком меня очень отвлекали…

Мало этого, едва Дориш со всей силы ударил меня по груди и мои кости противно затрещали, ломаясь и протыкая внутренности, как этот… этот… лохматый недоумок… кинулся на моего птенца!