Антология случайностей

Ирина Нуар

Когда чувствам становится тесно в груди, они «выплескиваются» на бумагу. Проза и стихи переплетаются воедино, рассказывая историю случайной встречи двоих в суете большого города. Возможно, для полной картины происходящего в книге не хватает мужского взгляда. А может быть, я ошибаюсь?

Сила мысли

Новелла

Предисловие

Эта новелла — не первая моя проза, и далеко не первое художественное творение, но на сегодняшний день, пожалуй, именно она наиболее дорога и близка мне. Может быть потому, что строки её, стремительно появляясь на бумаге и следуя за моими мыслями, нередко странным образом предвосхищали реальные события. Может быть потому, что благодаря незатейливой истории «глазами (я бы сказала — сердцем) одной женщины» я опять обрела способность (и возможность) летать.

Пролог

Иди ко мне…

Я в ожиданье долго грезила, не зная

лица и имени.

Душа молила молча.

О тебе ль?

Хочу напиться тихой нежности из омута без дна, и

безоговорочно отдать себя в объятий колыбель.

Иди ко мне…

Какой бы странной не казалась эта осень,

одна дорога на двоих —

пролог в судьбы чистовике.

Пусть проза жизненных признаний будет позже,

после…

После.

Одно молчанье на двоих идти позволит налегке.

А листья парами летят

в последнем танго нам под ноги,

в «хрустальном воздухе» дрожит,

как отзвук тысячи шагов,

повествование о нас — о том случайном.

Главном…

Многом…

…И белым кружевом с Небес —

благословения покров.

1

Она называла это — «молчаливый роман незнакомцев». Почти четыре года они добирались на работу одним и тем же маршрутом от конечной станции метро: два — три раза в неделю мельком замечали друг друга в разных концах автобуса или маршрутного такси, практически никогда не встречаясь взглядами. До сегодняшнего утра.

Войдя в автобус, она сразу увидела его и привычно заняла место у заднего стекла. Пассажиров было немного, он стоял чуть впереди, вполоборота к ней. Слегка коснувшись рукой его плеча, она протянула деньги за проезд: «Будьте добры». Он обернулся и замер на мгновение, словно давно ждал этого, но до конца не верил в реальность происходящего.

…Мгновение — сколько это? Им показалось — почти вечность и совсем ничего…

Никогда они ещё не стояли настолько близко. Она неторопливо рассматривала его: ладно скроен, подтянут, аккуратен; шикарные плечи, красивые руки, солидные часы; родинка на шее, ещё одна — на щеке… очки — примерно такие же, как у неё, стильно уложенные после утреннего душа русые волосы. В какой-то момент ей даже показалось, что она уловила аромат его тела. Она всегда была убеждена в существовании невидимой связи между чужими людьми, которая в определенный час проявится и притянет этих двоих настолько, что сопротивление будет бесполезно. «Послушайте! Ведь, если звезды зажигают — значит — это кому-нибудь нужно?», — почему-то в её голове возникли строки Маяковского.

Автобус резко затормозил, мышцы заиграли на его груди разноцветными полосками тонкой рубашки, он слегка качнулся в её сторону, и она поняла, что ей непреодолимо хочется прикоснуться к нему: осторожно, подушечками пальцев тронуть родинку на шее, повести ладонью по плечу, соскользнуть по изгибу талии… почувствовать тепло его рук…

«А может он предложит мне руку при выходе из автобуса?», — внезапная мысль поразила её неподкупной простотой. Действительно, что может быть невиннее такого вежливого жеста? Она улыбалась одними глазами, рассеянно посматривая в окно и представляя, как приятно вложить свою изящную кисть в его ладонь. Боковым зрением она заметила, что он время от времени пристально смотрит на неё, как будто пытается что-то сказать взглядом. Она повернула голову и глаза их…

— Ты не случайность?

— Конечно.

— Я тебя знаю…

— Быть может.

— Где ты была?

— Шла навстречу.

— Так и должно быть?

— Похоже.

Автобус подъехал к остановке, он отвел взгляд и приготовился выходить. Она последовала за ним. Сердце её колотилось в каждой клеточке тела. А он… он открыто улыбался, галантно помогая ей выйти. Его горячая рука крепко и нежно приняла её прохладную кисть.

«Спасибо», — и она счастливо упорхнула в сторону офиса.

***

«Так себе… сюжет — то», — скажете? И пусть. Для неё это утро стало замечательным.

2

Ей казалось, что цифры в прямоугольнике над фортепиано издеваются, показывая 01:38, сверчок под окном бесцеремонно громко трещит, фонарь светит сегодня чересчур ярко, а градусник просто нагло врёт, что у неё нормальная температура.

Уже третий час она «путешествовала» по немаленькой кровати с боку на бок: убирала подушки, опять брала их, закутывалась в простыню и скидывала её с себя. Мысль о неизбежности новой встречи с ним не давала ей покоя целый день и уже значительную часть ночи, и она чувствовала себя совершенно растерянной, прокручивая в голове их возможные взгляды, фразы, действия. Понимая абсурдность своего поведения, она настойчиво пыталась заснуть. Но как только она закрывала глаза и начинала проваливаться в вязкую негу, перед глазами возникал профиль незнакомца, и ею овладевало такое волнение, что ни о каком сне не могло и быть речи. «Подумаешь, событие. Вежливых мужчин ни разу не видела?», — злилась она на свою неуместную сентиментальность и неуравновешенный романтизм.

02:17 — подмигивали часы.

Перебрав с десяток имен, которые по её мнению, мог бы он носить, она почти физически ощутила горячие объятия его красивой руки и…

— Доброе утро?

— Бесспорно.

— Пальцы дрожат.

— Я волнуюсь.

— Круг отчуждения…

–…прорван.

— Встретились?

— Не разминулись.

«Что происходит? Почему так? Зачем?», — пульсировало в голове в такт с разделительными точками на часах. Она встала, выпила немного воды и опять легла.

03:30 — симметрично ухмыльнулись зелёные.

«Скоро вставать», — бросила она в сторону стены, не зная уже, хочет ли новой встречи с ним, или боится, но зато она совершенно точно могла сказать, что ни имя, ни возраст, ни остальные социально-статусные составляющие этого мужчины не имели для неё никакого значения…

…Недолгий утренний сон был удивительно приятным и реалистичным.

***

«А-а-а, эти „клубничные“ женские сновидения?» — спросите? Ничего подобного.

Вы когда — нибудь гуляли по теплому дождю… вдвоём… под одним зонтом? Когда руки молчаливо ласкают друг друга, а её локоны иногда как — будто случайно чуть касаются его щеки? Слова не складываются в предложения, а голос звучит немного ниже и глубже? Когда ты — одно сплошное сердце и хочется, чтобы этот дождь никогда не кончился? Тогда вам не понять, чему она улыбалась во сне.

3

«Скользкие улицыыыыыы, иномарки целуютсяяяяяя», — в её наушниках звучала Би-2.

«Иномарки цееее-луууу-ют-сяяяяяяяяя», — мечтательно повторила она и сделала громче.

Ещё один день закончился, она стояла в прохладном метро и ждала электричку. Отведя взгляд от экрана смартфона, она внезапно увидела его — упругой, быстрой походкой он шел по станции. Улыбка тронула её губы. Он тоже заметил незнакомку, поздоровался кивком головы и прошел чуть дальше неё. Их разделяла пара непринужденно беседующих юношей.

Все семь минут ожидания электрички ей казалось, что где — то в области солнечного сплетения зажглось огромное табло с надписью: «Я очень рада тебе!» Зеркальная поверхность потолка над рельсами позволяла ей видеть, как он стоит прислонившись к стене и повернувшись в её сторону.

Подошла электричка, а они так и стояли в паре метров друг от друга. Потом, как по команде, «разбежались» в разные концы одного и того же вагона, смешавшись с потоком пассажиров, но оказались сидящими напротив. Он тут же прикрыл глаза — то ли от смущения, то ли от растерянности, а она… она с удовольствием принялась рассматривать его: в запасе было минут двадцать для этого приятного занятия.

Правильные черты его лица, слегка вьющиеся русые волосы, умиротворенная поза занимали её буквально несколько мгновений. «Пожалуй, он чуть моложе, чем я думала», — на этой мысли она «добралась» до его губ. Его губы молчали, но многое говорили… «Иномарки целуютсяяяяяя», — возникло в её голове. Четко очерченные, чуть припухлые, завораживающе красивой формы — она откровенно любовалась ими. «Осторожно, двери закрываются», — голос из динамиков «вырвал» её из объятий созерцания. Следующая — его станция. Незнакомец открыл глаза и перехватил пристальный женский взгляд…

— Ты мне приснилась.

— Я рада.

— В небе парили.

— Две птицы.

— Крыльями взмах…

–… как награда.

— Сбудется?

— И повторится!

…Когда электричка тронулась, она начала искать глазами его силуэт. Он ждал этого. Два взгляда обнялись на мгновение, пока электричка не скрылась в тоннеле.

***

«Ну и что? Сколько таких… метро… в жизни каждого! Эпизод — не больше», — скептически заметите?

«Минуты отмеченыыыыы случайными встречнымииииии, но никто не отвеееетиииит, что ждет впередииииии».

4

Распахнув утром окно в кабинете, первое, что она увидела — знакомый силуэт: неторопливо и разочарованно (каким бы нелепым не звучал этот эпитет для походки) он приближался к подъезду здания напротив. «Мне тоже жаль, что я сегодня ранняя пташка», — тихо произнесла она в открытое окно. Как оказалось, в здании напротив он и работал. Она не знала, где точно, потому что арендаторов, а значит, и офисов было очень много, и удивилась такому открытию: не раз она посещала различные фирмы, с завидной регулярностью покупала сладости в кафе, но с ним никогда не пересекалась.

«…в определенном месте в определенное время…», — странный отрывок фразы неотступно крутился в её голове. И странный выдался день — как только она подходила к окну, на улице появлялся он. И она стала странная: рассеянно — мечтательная, плавно парящая над землей на крыльях влюбленности? Она задавалась этим вопросом не раз за последние несколько дней. Что с ней? Почему обычная встреча внесла коррективы в её настроение, поведение, даже в её мечты? И всё выглядело на первый взгляд не так уж «тревожно», если бы не пропавший аппетит и эти крылья.

Крылья не давали ей спать, вовлекая её в состояние предвкушения чего-то давно ожидаемого, они уносили её из привычного мира в некое измерение душевного трепета. Крылья, которые — вдруг выросли (или раскрылись?) от первого прикосновения его руки.

Следующее утро столкнуло их на пустынной остановке, обычно многолюдной в это время. Оба открыто улыбнулись друг другу и поздоровались. Пара мгновений… и он начал разговор. Минут через пять, всё также не глядя друг на друга, они устроились на задней площадке автобуса.

Теперь он не спускал с неё глаз, стоя напротив. Она смущалась и беспорядочно бродила взглядом по нему. Стараясь держаться непринужденно, они без умолку говорили. Это и выдавало их крайнюю возбужденность от происходящего. Они говорили о погоде, транспорте, «пробках», несговорчивых клиентах, пользе пеших прогулок и ещё о чем-то, как будто хотели вместить в двенадцать минут поездки четверть жизни. «Какого цвета его глаза?», — гадала она. Стекла его очков стали темными на солнце и не давали ей возможности определить это. «Рассматривает меня», — настойчиво сигналило в её голове, а она продолжала запоминать движения его губ, родинку на шее, грудь в распахнутой рубашке. Сохранять невозмутимость ей давалось с трудом.

— Странно всё это.

— Немного.

— Чувства прилив.

— Не опасно.

— Взгляд…

–…твои губы потрогал.

— В мыслях — с тобой.

— Я согласна.

***

«Банально влюбилась? Она же его совсем не знает. Даже имени», — иронично резюмируете?

…А крылья — есть.

5

Как может взгляда тоненькая нить,

мгновенное прикосновение,

в кратчайший срок — соединить?

Друг другу открывая сокровенное,

возможно ль втайне от Вселенной сохранить

взаимное, закономерное

желание чуть ближе быть?

Решаем мы не первые, наверное,

тот ребус про «помиловать нельзя казнить»?

…Мне ожиданье встреч — почти безвременье…

Ассоциируя «магическое чувство»

со словом «жить»,

я «падаю в любовь». Ни более, ни менее.

Он снился ей каждую ночь: отрывками, заставляя просыпаться от накатывающего на неё чувства соединённости с ним. Особенно его глаза. Она пыталась описать свои ощущения в тот момент, когда посмотрела ему в глаза, объяснить себе, что было в том взгляде. «Нет, не праздное любопытство попутчика. Не банальный интерес мужчины к женщине. Не стремление к приятельскому общению. Тогда — что?!! Как один взгляд может вместить в себя СТОЛЬКО!??», — она мучилась в поиске ответа на этот, по её мнению, бесконечно сложный вопрос не первый день.

…Он смотрел так, как будто неожиданно для себя открыл как раз ту самую дверь, за которой были ответы на многие вопросы. Так, как будто хотел постигнуть её всю целиком — не узнать, а именно постигнуть. Он жадно пил её — женщину, оказавшуюся внезапно рядом.

Она опять и опять возвращалась в эти мгновения.

Она знала — его глаза… звали.

Но уже шестой день они не встречались. И противоречивые чувства «разрывали» её. С одной стороны, она жаждала видеть его: каждое утро и каждый вечер пульс её гулко и часто колотился, вздымая вены на висках. Казалось, что рядом стоящие люди могли слышать удары взволнованного сердца. Спускаясь в метро и поднимаясь на остановку, она почти теряла контроль над собой — «взрыв» адреналина заливал её щеки румянцем, добавлял блеска глазам и неадекватности её поведению. Она всегда легко «выхватывала» его взглядом и раньше, а теперь… она ещё и подсознательно чувствовала его.

С другой стороны, она хотела стать как можно более незаметной, стесняясь своего неодолимого влечения к нему и появившейся явной зависимости от его существования. Она ездила на разных электричках — то чуть раньше, то позже, стараясь занять место так, чтобы затеряться в пассажирском потоке; пыталась дремать с закрытыми глазами или «гулять» по интернету со смартфона, лишь бы не искать его глазами, перешла на спокойный деним, чтобы не обращать на себя внимания окружающих эпатажными деталями гардероба стиля hand-made.

А ещё… она совершенно не понимала, как себя дальше вести.

Взрослая, самостоятельная женщина мучилась в догадках, томилась в ожидании неизвестности, терзалась сомненьями и представляла собой юную пугливую девочку.

***

«Это логичное окончание их так называемого «романа», — отрежете?

Вы, видимо, не романтик? Нет? Заметно. Попробуйте хоть раз выйти за рамки материального мира. «Браки заключаются на Небесах» — слышали про такое?

6

«И они говорят, что женщины — совершенно непредсказуемые и загадочные существа!» — сетовала она на мужскую половину человечества. «Да мы, как открыта книга — определи нужный язык и читай… в крайнем случае — можно воспользоваться словарём», — она любовно протерла англо-русский словарь и улыбнулась: чувство юмора не покидало её почти никогда. В выходные она решила занять себя чем-то деятельным, на глаза попался стеллаж с книгами, который она и перебирала.

Ей было немного странно, что они уже так долго не встречаются — ни утром, ни вечером. Пожалуй… да нет же, определенно! — она тосковала по нему. Настолько красивого мужчину она встретила впервые: правильные черты лица, чувственные губы и родинка на шее — на том же месте, как у неё, чуть левее впадинки. Пружинистая походка, роскошные плечи и грудь под тонким полупрозрачным батистом не давали ей покоя: «Наверняка занимается спортом… волейболом? Вело? Плаванием?» Просыпалась каждое утро и говорила: «Вот как раз сегодня…» И искала его в вестибюле метро, в электричке, на остановке…

Мир наших взлётов — словно помешательство:

неся печать скупой эпизодичности,

он пресекает косность обязательств и

приумножает там, где проще вычесть бы.

Строки начали рождаться сами собой. Она всегда теперь держала под рукой блокнот и ручку, чтобы записывать их. И в дорогу с собой брала.

«Избранное. А. П. Чехов» перекочевала с одной полки на другую. Как там у него? «Когда у тебя в кармане загораются спички, то радуйся и благодари небо, что у тебя в кармане не пороховой погреб».

«Ну да, он есть, существует, мы встретились, и ещё не раз будем встречаться, я влюблена — всё замечательно и жизнь прекрасна», — она задумчиво помяла влажную салфетку в руках и продолжила уборку.

«О, нашлась», — из-за массивных томов Малой советской энциклопедии она достала нотную тетрадь со школьными сочинениями. Уже неделю, как она пыталась вспомнить, куда же её положила. Волнение от происходящего с ней, невысказанность желаний и томление души она пыталась вылить на фортепиано: Бетховен, Чайковский, фуги Баха. Но ближе всего ей стали в этот период мятежные произведения Рахманинова. Правда, после продолжительного перерыва, инструмент не сразу поддавался, но она проявляла завидную усидчивость, разбирая сложные пассажи. Часа полтора таких упражнений и регулярное посещение тренажерного зала спасали её от постоянных мыслей о нём.

Немного спасали.

Совсем чуть-чуть.

Она подошла к пианино, присела на стул и открыла нотную тетрадь: несколько небольших пьесок, пара песен на свои стихи, ещё пара — на чужие, и её гордость — то ли прелюдия, то ли ноктюрн под названием «Воспоминания о прошлом». Сейчас ей умильно было читать эти нотки, написанные рукой десятиклассницы. Прошлое… какое у неё там было прошлое? Подняв крышку, она коснулась клавиш, и глубокий звук «W. Hoffmann» наполнил квартиру её мыслями, мечтами, желаниями. Все мельчайшие детали их коротких свиданий выстроились в непродолжительную киноленту — почти немой фильм о прикосновении рук, взглядов, чувств…

И снова жажда твоего присутствия,

пусть молчаливого и скоротечного,

накрыла полностью — теперь отпустит ли,

бескомпромиссностью лаская плечи мне?

***

Молчите? Ну и не говорите сегодня ничего. Дайте ей вволю помечтать. Думаю, вам не часто удается заглянуть… так глубоко?

7

Утро выдалось пасмурное, но очень теплое. Она шла привычным маршрутом до станции метро. Звук в новых наушниках был отменным.

«Судьба нам приоткрыла к счастью двери, и наши чувства стали нам наградой. Давай друг другу будем просто верить, давай, друг с другом будем просто рядом», — тихонько вторила она плееру. Часто слушая эту песню по дороге на работу, она знала слова наизусть.

Прошло почти две недели, как они не виделись. Состав подъехал к следующей станции, и она, сквозь непривычное для этого времени скопление пассажиров, сразу увидела его, стоящего ещё у закрытой двери вагона. Он искал её глазами. «Он ждал! Он хотел меня увидеть!» — её сердце бешено колотилось. Не отрывая взгляда друг от друга, они медленно шли навстречу.

«Доброе утро», — наконец — то, последние дни это стало навязчивой идеей.

«Доброе утро», — его голос окутал её, приласкал и ещё больше взволновал. Сердце стучало где — то в горле, в голове, в спутавшихся мыслях.

Они проехали всю ветку метро молча, стоя рядом, как будто оба пребывали в тихом замешательстве… или — помешательстве. Она скользила взглядом по его фигуре, от черных спортивных туфлей до губ. Так как он был примерно на пол — головы выше неё, она не решилась сегодня взглянуть на него… так близко. Зная свою повышенную эмоциональность, она предполагала, что её взгляд откроет ему всю гамму чувств, которые она в данный момент испытывает. Она гладила его взглядом — неторопливо, с трепетным обожанием, удивляясь сама себе, перебирая пальцами по прохладному поручню. Улавливая запах его тела, она отгоняла от себя соблазн ещё и ещё заглянуть в глубоко распахнутый ворот его рубашки и полюбоваться ровным загаром матовой кожи его груди. Она слышала, как сбилось его дыхание и, от возникшей в голове картины, сильнее сжала поручень: «А что чувствует сейчас он?» Поток воздуха заигрался в светлом батисте его рубашки и обнажил аккуратные соски. «Он тоже… взволнован», — отметила она, улыбнулась и прикрыла глаза.

Конец ознакомительного фрагмента.