Владивосток. Хай-шень-вэй. Книга первая. Бутраммусс. Юноминчен. Миллионка

Ирина Мутовчийская

Передо мной стоит сейчас сложная задача – коротко рассказать о семи частях книги, которая объединена общим названием «Хай-шень-вей».Хай-шень-вей, Haishenwai – это низменность, равнина (кит.)А еще Хай-шень-вей – это то место, где сейчас находится город Владивосток. Книга содержит нецензурную брань.

Книга первая

ГЛАВА ПЕРВАЯ. ВОЗВРАЩЕНИЕ

Собака, охраняющая деревню Муссы, подняла лай — это было ранним утром. Было четыре часа утра и, поэтому, никто не проснулся и не поинтересовался, что же происходит. Деревня Муссы не имела охраны, охраняла ее только одна собака, и то лишь только потому, что ей не лежалось в доме ее хозяина, вернее хозяйки. Собака сама себя провозгласила охраной, и, сама же, выполняла функции охранника. Так и получилось, что гостя, на окраине села Муссы, встретил только лай одинокой собаки.

Гость не испугался грозного вида собаки. Почесав собаку за ухом, он двинулся в известном только ему направление. Однако ворота, ведущие к внутренним покоям его семьи, были закрыты. Гость решил, что переночует у одной из своих прежних подружек, однако его ждало разочарование. Он обходил дом за домом, но везде деревянные крючки на воротах были заняты мужскими шляпами. Это означало, что у всех его подружек на сегодняшнюю ночь уже есть гость. Чем ближе был рассвет, тем становилась холоднее. Гость уже изрядно озяб. Собака шла рядом с гостем и, казалось, ухмылялась про себя, наблюдая, как незваный гость пытается найти место для ночлега. Пришелец уже отчаялся, как вдруг увидел крючок, не занятый шляпой. К тому же окошко было приоткрыто — это означало, что девушка будет не против, если вторую половину кровати займёт в эту ночь мужчина. Гость хотел водрузить на крючок свою шляпу, но, проведя по волосам, вспомнил, что потерял шляпу, когда переправлялся через реку. Никаких препятствий не было. Когда гость влез в окно, он увидел, что девушка крепко спит. Задув светильник, гость разделся и юркнул под одеяло к девушке, не забыв закрыть окно на защёлку.

В темноте ничего не видно, поэтому оставим девушку и ее незваного гостя одних. Время шло уже к утру, когда с улицы раздался гневный вопль. Это явился тот, кого девушка ждала сегодня ночью, и для кого оставила окошко открытым. Дело в том, что возлюбленный девушки не смог прийти раньше. Он почти всю ночь укачивал захворавшего младенца. Молодой человек приходился этому младенцу дядей. Услышав голос возлюбленного, девушка проснулась и очень удивилась. А с кем тогда она провела ночь? И почему голос ее парня звучит со стороны улицы? И тогда, кто же находится в постели вместе с ней? Девушка отогнула край одеяла и с удивлением посмотрела на того, кто спал на кровати крепким сном. Нет, она не испугалась, женщина из деревни Мусса очень редко испытывают такое чувство как страх.

— Это кто же у нас такой? — ласково спросила девушка гостя, который нехотя открыл глаза — Какой хорошенький!

С улицы снова донёсся вопль, который вскоре перешёл в плач.

— Ну и что ты будешь делать? — вдруг спросил нежданный гость, — он сейчас всю деревню перебудит!

— Не волнуйся, — ласково провела по волосам гостя девушка, — поплачет и успокоится.

— Да, — удивился гость, — в том месте, где я жил все эти годы, уже давно бы стражники появились, и всех нас увели бы в городскую управу.

— А где ты жил? — спросила девушка, — и почему пришёл к нам?

— Ты что, меня правда не узнала? Я же внук госпожи Орхидеи!

— Как же так? — девушка наклонилась к юноше и провела по его телу пальцем, — Ты же погиб! Твоя сестра вернулась и принесла на себе твоего дядю. Про тебя она сказала, что ты погиб!

— Нет, все было не так, мы с сестрой и моим дядей отправились в путь, чтобы продать несколько мешков с листьями Бутрамусс, но ливневый дождь налетел внезапно, и подмыл берега реки, через которую мы переправлялись. Моя сестра Ива, как ты знаешь, очень сильная, но спасти меня и дядю было просто невозможно. Она никак не могла сделать выбор между нами. Я очень люблю дядю, и поэтому сделал выбор сам. Я перестал бороться с течением и ушёл под воду. Больше ничего не помню. Очнулся я от того, что красивая девушка вливала мне в рот горький настой.

— Подожди, — хозяйка прервала рассказ юноши поцелуем, — ты хочешь сказать, что девушка была красивее меня?

— Ну, — потупился гость, — нет, конечно!

— Не лги, — засмеялась девушка, — я не накажу тебя! Пускай девушка красивее, но она вряд ли умеет делать то, что умею делать с мужчинами я! Сейчас я тебе кое-что покажу, а ты потом скажешь, кто из нас красивее!

Плач несостоявшегося кавалера отвлекал, и поэтому девушка открыла окно, и издала гортанный крик. Мужчина расплакался ещё сильнее, но вскоре пришла племянница и увела его домой.

Вскоре взошло солнце, девушка знала, что нарушает правила, задерживая гостя мужского пола, у себя в комнате, после восхода, однако ей надо было доказать гостю, что она, Яшма, красивее девушки, которая спасла красавца гостя. Кстати, пора назвать имя того, кто без спроса вошёл в комнату Яшмы ночью. Его звали Морской конек. Но мы его будем звать сокращенно — Конек. Итак, Яшма безусловно доказала Коньку, что она красивее. После этого Конёк, чуть шатаясь, вышел на улицу и побрёл в ту сторону, где стоял его дом. Яшма высунулась из окна и крикнула

— И шляпу приобрети!

— Да на что же? — удивился Конёк, — у меня пока денег нет. Пока ещё заработаю! А вещи мои мать наверно уже раздала!

— Хорошо, подожди, — девушка ненадолго исчезла из поля зрения, чтобы вернуться через секунд тридцать, — на, держи! Это шляпа брата! Ему ещё нет тринадцати, поэтому она ему пока без надобности!

Любовники переговаривались громко, ничуть не стесняясь жителей деревни, которые появились на улице.

Жители посёлка старались делать вид, что не слышат и не видят, как Яшма нарушает правила. Они понимали, что Конёк только вернулся и забыл все правила, поэтому делали вид, что не слышат слов, которыми перебрасывались юноша и девушка. Деревню Бутрамусс населяли терпеливые люди, которые считали, что если хочешь жить спокойно сам, то не надо мешать жить другим.

Конёк, воспламенённый несколькими часами любовных игр с Яшмой, вдруг захотел вернуться в комнату девушки, но тут явилась старшая сестра Яшмы и расставила все по своим местам.

Яшма осталась около окна, а Конёк побрёл домой, поминутно оглядываясь, и посылая Яшме робкие улыбки.

Ну, не буду больше интриговать вас и расскажу о том, как жили жители деревни Бутрамусс. В деревне царил матриархат. Отсюда все странности, которые вы наверно уже заметили в моем рассказе. Я думаю, что этих сведений пока на сегодня достаточно. Сегодня ночью Яшма и Конёк встретятся, а завтра поутру, когда на улице будет ещё темно, Конёк пойдёт досыпать в дом бабушки, а я расскажу вам о том, что же происходило дальше в деревне народности Бутрамусс, где решающее слово всегда было за женщинами.

ГЛАВА ВТОРАЯ. ШЛЯПА ВЕРНУЛАСЬ В СЕМЬЮ

Итак, продолжим наш рассказ. Деревня Муссы находилась в укромном месте — прямо в чаще густого леса. Этот лес состоял преимущественно из деревьев Бутрамусс. Остальные деревья были из породы хвойных. Жители деревни жили за счёт того, что выращивали деревья Бутрамусс. У каждого жителя деревни была своя делянка, где они ухаживал за своими деревьями. Деревья Бут обеспечивали все нужды жителей деревни. Молодые деревья оделяли жителей деревни листьями и плодами. Из старых деревьев строили дома, мебель, разную кухонную утварь. А ещё из листьев молодых деревьев готовили средство, которое являлось возбудителем желания. Жители деревни пользовались дарами деревьев бережно. Деревья обеспечивали все их нужды. Но были вещи, которые жители деревни могли добыть, только отправившись во внешний мир. Деревья Бутрамусс были единственным источником дохода жителей деревни. В деревне не было охотников, жители деревни питались плодами и листьями Бутрамусс. Но, так как посёлок находился на берегу моря, некоторые семьи разрешали мужчинам ловить рыбу. Однако не все жители деревни одобряли ловлю рыбы, а уж тем более не все любили употреблять ее в пищу. Каждая семья в течение года могла два раза отправлять своих представителей во внешний мир. Мужчины отправлялись за приделы леса, чтобы обменять листья на различные товары. Листья дерева ценились во внешнем мире на вес золота. Однако жителям деревни нужно было думать о безопасности. Те, кто отправлялся за приделы деревни, чтобы обменять листья, должны были думать о том, чтобы на обратном пути никто из чужаков не смог выследить их. Деревья Бутрамусс были заодно с людьми, которые выращивали их. Казалось, деревья имеют разум, во всяком случае, ещё не один чужак не смог проникнуть в деревню Муссы. Листья, изделия из дерева, мазь из листьев, лекарства из листьев ценились во внешнем мире даже выше золота. Потому, что дерево Бутрамусс обладало лечебными свойствами. Особенно ценились листья в гаремах императора. Императоры и их дамы с помощью листьев усиливали свою страсть и оставались долго молодыми и красивыми. Были ещё плоды дерева, но жители деревни старались за приделы леса плоды не выносить. Однако вас наверно утомил рассказ о деревьях Бутрамусс? Я обещала рассказать о юноше Коньке и девушке Яшме, и я обязательно о них расскажу, только наберитесь терпения. Ещё несколько слов о деревне, куда вернулся Морской конёк. Главным, вернее, главной, в деревне была женщина — матриарх. Дети знали слова мама, но слова папа не знали и не употребляли. Мужчины могли свободно приходить ночью к женщине, которая им понравилось. Естественно, только в том случае, если и женщине нравился этот мужчина. Мужчина приходил ночью, и покидал постель возлюбленной рано утром. Если любовь кончалась, ничто не мешало мужчине и женщине уйти друг от друга. Женщины выполняли роль стратега, а мужчины притворяли в жизнь их идеи. Дети, которые рождались у женщины, оставались в семье. Детей помогали воспитывать братья и дяди. Отец в воспитании ребёнка не принимала участия. В день совершеннолетия отец мог подарить своему ребёнку подарок, а мог и не дарить.

Итак, Конёк отправился домой. Многочисленная родня встретила Конька с восторгом! Всем было интересно, где же был юноша долгих три года, и какова судьба мешка с годовым запасом листьев Бутрамусс.

Когда волнение схлынуло, оказалось, что Конька вынесло на берег реки. Река была недалеко от большого китайского города. Девушка, которая спасла Конька, сумела вытянуть на берег и мешок с листьями Бутрамусс, тесёмку от которого Конёк сжимал в кулаке даже в беспамятстве. Конёк оказался предприимчивым юношей и жил на деньги от продажи листьев целых три года припеваючи, нисколько не комплексуя от того, что листья в мешке были результатом годовых трудов всей его большой семьи. Конёк ни в чем себе не отказывал, он встречался с куртизанками в весёлых домах, у него были четыре жены, много наложниц, большой дом и лавка, где он продавал листья Бутрамусс. Когда же листья закончились, Конёк просто взял и ушёл из города. Он не взял с собой ничего и никого. Жены и наложницы до сих пор думают, что их муж и господин отправился по торговым делам.

Юношу дома никто не ругал, наоборот, все были восхищены его предприимчивостью. Правда, несколько раз во время рассказа Конька родственники косились в сторону главы рода-прабабушки, но прабабушка лишь улыбалась, и все решили, что никакой проблемы нет, и продолжали расспрашивать юношу о тех местах, где он побывал. Вечером Конёк начистил шляпу, которую дала ему Яшма, и стал готовиться к свиданию. Женщины рода отправились готовить новую делянку для посадки саженцев Бутрамусс. С собой они взяли много инструментов. Инструменты были очень тяжёлыми — эти инструменты принесла на себе группа мужчин, когда два года назад отправилась в большой мир за рекой, чтобы совершить очередной обмен. Мешка листьев хватило на то, чтобы совершить обмен на металлические инструменты и ещё на всякие женские мелочи. Делянка была в районе очень неровного склона. Отовсюду торчали камни и корни деревьев. Мужчин на такие серьёзные работы не брали. Проводив женщин, Конёк со спокойной совестью отправился играть с родственниками мужчинами в мяч. Лишь только зашла луна, как юноша отправился к своей девушке. С гордостью он водрузил шляпу на крючок, подтянулся и залез в окно. Яшма с нетерпением ждала своего юношу. Всю ночь до рассвета кровать скрипела не переставая.

Девушка была покорена. Часы шли за часами, а юноша был неутомим. Кровать переставала скрипеть, и снова возобновляла свой скрип не меньше десяти раз. Яшма уже десять раз поблагодарила юношу за доставленное удовольствие, а Конёк по-прежнему был бодр и готов к новым любовным схваткам. Наконец Яшма сама попросила пощады. До рассвета оставался час, когда девушка захотела узнать о том, как жил ее возлюбленный в чужом городе.

— Расскажи мне, — сказала девушка, — в Китае рождение девочек празднуют так же пышно и весело как у нас?

— Нет, — ответил юноша, — в Китае праздник, если в семье родился мальчик, а если в семье родилась девочка, все ходят грустные и недовольные. Женщину, которая родила возлюбленному девочку, все вокруг презирают, ее положение хуже положения рабыни.

— Надо же, — удивилась девушка, — все совсем наоборот, не так как у нас. У нас целый месяц празднуют, если рождается девочка!

— Мальчикам, которые рождаются в семье, дают в руки игрушечное оружие, и кладут их на кровать, а девочкам дают кусок черепицы, и кладут их под кровать. Девочек ничему не обучают, они даже не умеют читать и писать!

— Какой ужас! Какая несправедливость! А кстати, как ты вёл свои дела, если не умеешь читать и писать?

— А я научился!

— О, да, ты теперь особенный! Ты единственный из мужчин в деревне, который умеет теперь читать!

— И писать!

— Да, и писать!

Повисла не большая пауза. Девушка прильнула к возлюбленному, впрочем, руки ее не молчали. Дотронувшись до части тела, доставившей ей такое наслаждение, девушка спросила

— Скажи мне, откуда ты узнал секрет долгого наслаждения? — Яшма ревниво прищурилась, — это тебя китайские жены научили?

— Нет, китайские жены думали, что мне дают силы быть с каждой из них не менее девяти раз каждую ночь, листья Бутрамусс. Однако, как ты знаешь, листья дают долголетие, здоровье, могут озарить возбуждением, но листья не могут научить тому, как сделать счастливыми двух жён и двух наложниц ночь за ночью.

— Ну, — девушка жадно заглянула в лицо юноши, — скажи же, как ты узнал секрет десятикратного наслаждения?!

— Мне помогло то, что я научился читать! Этот секрет я нашёл в древней книге, которую одна из жён принесла с собой в качестве приданного. Ты знаешь, как я люблю отгадывать загадки и головоломки! Я всегда был чемпионом в наших соревнованиях. Рецепт был зашифрован, я его расшифровал, но никому из жён не открылся! Они считали, что все дело в листьях!

Целую неделю пела по ночам кровать в комнате у девушки, а на восьмой день крючок остался свободным. Прабабушка — матриарх сделала по прошествии недели неожиданное заявление. Она сказала, что три года назад, когда Конёк исчез вместе со всем запасом листьев, семья вынуждена была искать выход из положения. Нужно было купить инструменты для обработки и возделывания земли для новых делянок Бутрамусс, однако весь запас листьев исчез в воде вместе с Морским коньком. Тогда, три года назад, бабушка согласилась отдать внука, Морского конька, в семью соседей, если конечно внук вернётся. За это ее подруга-соседка согласилась поделиться с семьёй прабабушки запасом прошлогодних листьев. И вот теперь Коньку предстояло уйти приёмным сыном в чужую семью. Конёк залился слезами, однако бабушка была непреклонна, она сказала, что в семье ее подруги-соседки, внуку будет не хуже, чем в собственной семье, а может даже и лучше. И в родной дом Конёк может возвращаться и гостить сколько захочет. Однако Конёк продолжал плакать. Соседи были той семьёй, в которой жила его нынешняя возлюбленная-Яшма. В деревне Бутрамусс конечно были свободные нравы, однако сестры с братьями, естественно, не могли проводить ночь вместе. Вот так и получилось, что семья Яшмы приобрела ещё одного сына, однако Яшма потеряла возлюбленного. А шляпа вернулась обратно в семью.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. ДЕРЕВЬЯ БУТРАМУСС

Как было принято в деревне, юношу поселили в общей комнате. Отдельные комнаты были только у девушек. Как только девушке исполнялось 13 лет, ей выделяли комнату, обычно, на втором этаже. После того как старшие женщины убеждались, что девушка созрела, ей разрешалось принимать кавалеров. Морской конёк был не против того, что его поселили вместе со всеми. В своём родном доме он жил в таких же условиях. Конёк был расстроен из-за другого. Его сводила с ума мысль, что его возлюбленная, красавица Яшма, находится совсем рядом, на втором этаже, а он, Морской конёк, не может даже дотронуться до неё так, как дотрагивался ночь за ночью. В мучениях и метаниях прошла неделя, потом вторая и третья, так прошёл месяц. Наконец, когда Морской конёк понял, что дальше терпеть нет мочи, он отправился в родной дом. Бабушка была очень рада его приходу, но попеняла ему на то, что он так долго не приходил. Прапрабабушка-матриарх подкладывала ему в еду вкусные кусочки. Мать лишь только покачала головой, сестры визжали и висли на нем. Братья и племянники жаловались, что без Конька игра в шахматы стала не интересной. Юноша пожаловался бабушке на то, что очень скучает и просил вернуть его домой. Прабабушка-матриарх спросила про здоровье своей подруги, а также про здоровье красавицы Яшмы. Морской конёк опустил голову — прабабушка все знала. Не добившись результата, юноша побрёл в то место, которое считалось теперь его домом. Конечно, можно было выбрать девушку из другой семьи и ходить к ней по ночам, но Морской конёк был однолюбом. Он полюбил Яшму. Почему-то юноша совсем не скучал по китайским жёнам и наложницам. Он иногда вспоминал о них, но считал три года, проведённые в Китае, лишь приключением. Настоящая жизнь была здесь, в деревне Мусс. Прошло три месяца, юноша стал плохо спать. Конёк похудел и стал плохо выглядеть. Это заметили члены его новой семьи. Подруга прабабушки, которая была матриархом в этой семье, разволновалась. Она хотела, чтобы юноше было хорошо, а он худел на глазах. Обстоятельства усугубляло то, что Яшма не желала отказывать себе в сексуальных удовольствиях, и продолжала приглашать к себе кавалеров. Наконец, однажды, Морского конька осенило. Он отправился в родной дом и попросил аудиенции у собственной прабабушки. Прабабушка была заинтригована, но дала согласие. Морской конёк предложил свою помощь в разработке новой делянки, но прабабушка только рассмеялась. Тогда юноша предложил новую идею. Он сказал, что найдёт землю под делянку сам и сам же ее разработает. Все это Морской конёк обещал сделать за неделю. Прабабушка созвала всех домашних, и все дружно смеялись в течение десяти минут. Но Конёк был уверен в успехе задуманного предприятия. Дело в том, что в книге, которую принесла с собой в приданное китайская жена, Морской конёк нашёл рецепт не только долгого удовольствие, но и рецепт мгновенного прорастания. Это было древняя наука, которую китайцы знали раньше, но со временем забыли. Морской конёк взял с прабабушки слово, что если он вырастит на делянке девять деревьев в течение недели, то прабабушка разрешит ему вернуться домой. Конечно, если будет хороший урожай. Ведь если Морской конёк уйдёт из приёмной семьи, то подруге соседке нужно будет взамен что-то отдать. Так сказать, долг платежом красен. Провожаемый смехом прабабушки и всей семьи, Морской конёк вышел из родного дома, взяв с собой только лопату и ведро с водой. Конёк жил на том месте, где должны были вырасти девять деревьев, неделю. Жители деревни и, особенно, девушки, приходили на делянку, как на экскурсию. Сначала Морской конёк обижался, а потом перестал обращать внимание. Яшма пришла только один раз, она ничего не сказала, только поцеловала Морского конька, и ушла вместе с подругами. Однако Морскому коньку этого было достаточно. Прошло шесть дней, когда из земли наконец-то появились маленькие листочки. К этому времени земля была уже готова, и в неё были врыты девять столбов. Листочки чуть-чуть подросли, сложились в коробочку, а потом коробочка открылась, и образовался пятилистник. Морской конёк бережно выкопал листочки и, обильно полив ствол, положил каждый пятилистник на верхушку столба. Того, что произошло дальше, не ожидал даже сам Морской конек. Пятилистник потянулся за каплями воды, которые стекали по столбу и мгновенно оплёл каждый из девяти столбов. В этот вечер Морской конёк заснул спокойно. Когда на следующий день одна из сестёр решила навестить Конька, она была поражена, увидев, что Морской конёк добился своего. Жители деревни всегда ждали урожая деревьев Бутрамусс целый год. А Морскому коньку действительно понадобилась лишь неделя, чтобы добиться невиданного успеха. Вскоре на делянку сбежалась вся деревня. Следом за молодыми родичами пришли мама, бабушка и прабабушка. Тут была и приёмная семья, которая временно усыновила Конька. Прабабушка сорвала один лист с дерева и в тишине отдала его подруге. За это подруга разрешила Коньку вернуться в собственную семью. Итак, Морской конёк вернулся домой. В сборе урожая со своей делянки участия он не принимал. Это было неприлично. Это была привилегия женщин. Конёк и так нарушил все мыслимые законы, занявшись делом, которым испокон веков занимались лишь женщины. Выкорчёвывать пни, уносить камни, готовить землю под закладку новых деревьев — это было привилегией женщин. Вскоре мешок с листьями перекочевал в приёмную семью. Долг был отдан.

Целый месяц Яшма встречала Морского конька ночью у окна. Казалось, что счастью не будет придела. Однако по прошествии месяца крючок опять остался без шляпы. Дело в том, что жители деревни, поражённые тем, как быстро Морской конёк сумел вырастить деревья Бутрамусс, решили назначить его шаманом. А шаман в течение года не имел права прикасаться к женщинам.

Чтобы уговорить семью Морского конька, жители деревни решили избрать прабабушку юноши главным матриархом деревни. Смена власти произошла безболезненно. Прежняя матриарх была уже очень стара и иногда ее решения были столь нелепы, что жители деревни встречали ее слова удивлённым молчанием.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. ЯШМА

Как вы помните, третья история закончилась тем, что нашего героя назначили, вопреки его желанию, шаманом. Шаману был положен огромный дом. Одна половина дома предназначалась для жилья, вторая для предсказаний и врачевания. Наш герой, которого звали Морской конек или просто Конек, был категорически против назначения его на такую высокую должность, но жители деревни не желали его слушать.

Конек никогда не жил один. Всегда его окружало множество народа. Даже в Китае, в доме, который он купил на деньги от продажи листьев Бутрамусс, он никогда не оставался один. Жены, наложницы, слуги, весь этот хоровод кружился вокруг него с утра до вечера. Что уж говорить о деревне, где он родился и вырос. В родовом доме он жил в комнате, которую разделяли с ним другие родственники мужского пола. Вместе с Коньком в комнате жили дяди, племянники, и другие дальние и ближние родственники мужского пола. Когда он перешёл в родовой дом, где жила Яшма — его возлюбленная, комната, где его поселили, была чуть побольше той, в которой он жил дома, но на этом различия и закончились. Комната была больше, потому что в ней жило больше мужчин.

Сейчас же, впервые в жизни, он жил в огромном доме один. Ну, если не считать старой бабули, должность которой он так неожиданно получил. Бабуле было некуда идти, у неё не было детей, она никогда не была замужем, в её родовом доме жили теперь её дальние родственники. Бабуля, назовем, её бабушка Ош, пережила всех своих братьев и сестер, и сейчас в ее родном доме жили племянники и племянницы, двоюродные, троюродные, внучатые. Конечно, если бы бабушка Ош захотела вернуться в свой дом, то никаких препятствий бы не встретила. Но она… не хотела.

Люди, которые населяли сейчас её родной дом, были по сути ей чужие. Шаманский дом, в котором она прожила больше полувека, был долгое время её единственным домом. Она была совсем юной девушкой, когда старый шаман, умирающий старик, проживший на земле больше двухсот лет, выбрал Ош преемницей. Старик был силён в астрологии, и звезды помогли выбрать ему преемницу. Бабуле Ош было сейчас около семидесяти лет, для шаманки это был совсем юный возраст, и бабуля не понимала, почему должна уйти из дома, где прошла вся её жизнь, а также она не понимала, почему её место должен занять юноша, не обладающий никакими магическими знаниями.

Если бы Конек был выбран в соответствии с астрологическим календарем, то бабуле даже не пришло бы в голову возражать, однако Конек был выбран просто советом старейшин деревни Бутрамусс.

Неделю Конек слонялся без дела. Спал до обеда, ел от души, а на вторую неделю загрустил. Жить, не имея любимого дела, оказалось совсем не весело. Бабулю шаманку он почти не видел все это время. Бабушка Ош жалась где-то в углу, боясь попасться на глаза Коньку. Ош ещё не отошла от потрясения, смена её статуса произошла так быстро, что только сейчас она начала понимать то, что произошло.

Если бы Конек хотел, то мог бы с лёгкостью выгнать старую шаманку, препятствий для этого не было, но юноша этого не хотел. Дом был слишком большим, но начиная со второй недели, Ош и Конек начали сталкиваться в неожиданных местах. Конек искал атрибуты для грядущего праздника солнцестояния, Ош волновалась за сохранность этих самых атрибутов, забывая, что дом и все, что находится в нем, больше не её забота.

Наконец Конек обратил внимание на бабушку, которая тенью следовала за ним, лишь стоило ему нырнуть в затхлые глубины гардеробных. Так, как в деревне царил матриархат, Коньку и в голову не пришло проявить неповиновение, когда бабуля Ош решила приоткрыть ему кое-какие тайны, которыми должен владеть шаман племени. Но когда минула неделя, бабуля со вздохом призналась себе, что молодой человек к шаманству не способен. Потом прошла ещё неделя и еще, минул месяц, а Конек по-прежнему не мог запомнить даже азов сложной науки астрологии.

Что касается ритуалов, тут он был на коне, здесь все было просто. Сложные тексты камланий и лечебных стихов он запоминал мгновенно, а вот с астрологией была беда. Конек любил все земное, и мысль о том, что жизнью людей управляют планеты и звезды приводила его в уныние. Ош только вздыхала, глядя на старый манускрипт по астрологии, который достался ей ещё от старого шамана. Угольный карандаш, которым оделила Конька Ош, когда он ещё только начал своё обучение, все время рисовал на полях древнего манускрипта девичье личико и завитушки, которые вероятно обозначали локоны.

Настал праздник солнцестояния. Конек очень волновался, облачаясь в шаманские одежды. Все атрибуты, которые могли бы ему понадобиться на празднике, лук, копье, щиты, колотушки орбы, бубны, все это добро он разложил на площади, где должен был проходить праздник ещё с вечера, но праздник прошёл хорошо. Все было хорошо до того момента, как Конек увидел смешливое личико своей возлюбленной. К счастью, праздник подходил к концу, иначе не миновать бы беды.

Этот праздник был очень важен для жителей деревни. На этом празднике, шаман и жители села просили у природы благословения. Они просили о том, чтобы посевы деревьев Бутрамусс благополучно росли, не потревоженные ураганами и штормами, они просили, чтобы в семьях рождалось как можно больше девочек, чтобы обмен и торговля с чужаками оказались выгодными для жителей села, чтобы никто из чужаков не узнал дорогу к их селу.

А также у жителей деревни были свои собственные просьбы, которые они поручили шаману передать от их имени. Когда на площади, где проходил праздник, появилась Яшма, Конек уже пел финальную песню благодарности природе. Увидев Яшму, он замолчал, все слова вылетели у него из головы. Это было недопустимо. Жители деревни начали выражать недовольство.

К счастью, бабуля Ош была начеку и, стукнув Конька по ноге тяжелой колотушкой, тут же привела его в сознание. Еще несколько секунд Конек тупо смотрел в пространство и только потом продолжил речитатив, который тоже подсказала ему Ош. Конек не был пленником в шаманском доме, нет, но до сих пор он даже не пытался приблизиться к тому дому, где жила Яшма, и где недавно жил он сам. На расстоянии от возлюбленной муки любви не так терзали его. Однако увидев девушку на празднике, Конёк совершенно потерял покой. Все его мысли были только о ней.

Шаманский дом стоял немного на отшибе и был отделен от остальных домов деревни деревьями Бутрамусс, которые перестали плодоносить. В деревне был такой ритуал, дерево, которое не плодоносило в течение двух сезонов, с почестями и песнями выкапывали, а потом вновь закапывали, но теперь уже внутри маленькой аллеи, которая отделяла дом шамана от остальных домов деревни.

Жители деревни считали, что деревья Бутрамусс имеют разум и боялись, что молодые деревья решат, что надо равняться на более зрелые деревья и перестанут плодоносить. С другой стороны, вкапывая старое дерево возле дома шамана, жители деревни надеялись на то, что деревья когда-нибудь снова начнут плодоносить, впитав в себя капельку магии, которая просачивалась через дверь шаманского дома.

Шаманский дом стоял на хорошем месте. Одно окно дома выходило прямо на море, другое-на кромку леса. Если было желание выглянуть из третьего окна, то можно было увидеть маленькую аллею из деревьев Бутрамусс. которые перестали плодоносить. Об этих деревьях я уже рассказывала выше. Четвертое окно.…Четвертого окна не было, так как дом шаманов был треугольным. По сути — это была большая юрта. Окон, таких, какими мы их представляем, в юрте не было. Это были отверстия, выполняющие роль окон.

После праздника Коньку не сиделось дома, он вышел из дома и сделал несколько шагов по направлению к аллее, которая отделяла юрту от деревни, но потом передумал. В глазах его блеснули слезы, и он повернул в другую сторону. Конек пошел к морю.

Конек ходил по берегу моря взад и вперёд пытаясь успокоиться. Время шло, а решение как жить дальше, не приходило. Смеркалось. Море осветилось миллионами огоньков, морские обитатели обладали своим собственным светом, и это становилось особенно видно, когда наступали сумерки. Однако красоты природы не трогали сегодня Морского конька, все его мысли были о Яшме.

Наконец решившись, юноша повернулся и направил свои стопы в сторону деревни. Он страшился того, что увидит, но был непреклонен. Ему нужно было увидеть Яшму. Кровь вскипала в Коньке, при мысли о чужой шляпе, висящей на гвозде у комнаты Яшмы, но раз было принято решение, то отступать было некуда. Однако шляпы на гвозде не было, но и окно оказалось закрыто. Конек остановился, не зная, что делать дальше. Если бы шляпа висела, и окно было закрыто, то было бы ясно, что у Яшмы сегодня гостит кавалер, а сейчас все было непонятно.

Конек несколько раз прокричал имя Яшмы, но ему никто не ответил. Он уже совсем собрался идти восвояси, как услышал звук. Окно медленно растворилось, и после продолжительной паузы послышался снова тихий звук. Кто-то произнёс имя Конька, а потом послышался стон. Конек оторопел. Время шло, а он все никак не мог принять решение.

Однако ситуация была простой. Яшма заболела. Это произошло так внезапно, что у Яшмы даже не было сил позвать на помощь. Озноб сотрясал красивое тело девушки, сознание туманилось. Она собрала последние силы, чтобы позвать Конька, но глупый ухажер так и стоял на улице боясь нарушить не писаные правила, которые существовали в деревне Бутрамусс.

Яшма собрала последние силы и, выпростав руку из окна, поманила Конька. Повинуясь знаку, юноша подтянулся на руках и вскоре уже был в комнате у Яшмы. Однако девушка уже израсходовала все силы, и ответить на поцелуй возлюбленного не смогла. Наконец Конек все понял.

Паника охватила юношу.

Его драгоценная Яшма больна! У девушки была высокая температура. Конек схватился за голову! Он попытался сосредоточиться и вспомнить то, чему учила его шаманка, но страх, и паника туманили голову!

Обняв Яшму, он лег рядом. Успокоив сердце и мысли, он, наконец, понял, что надо делать. В деревне болели редко. Совсем без болезней жизнь жителей деревни, конечно, не проходила, но в основном это были недуги, от которых уже никак не обойтись. Беременность, роды, детские болезни и, наконец, недуги, связанные с уходом в другой мир самых пожилых жителей деревни. Но, в общей массе жители деревни были долгожителями.

Конек нащупал пульс Яшмы. Картина вырисовывалась ужасная. Если верить неровным толчкам пульса, то Яшма была очень сильно больна. Девушка могла не дожить до следующего сбора урожая Бутрамусс.

Конек ушел тем же путем, что и пришел. Яшма была без сознания, и уход кавалера даже не заметила. Конек бросился за помощью к шаманке. Однако старая женщина была не настроена сегодня разговаривать с Коньком. Она закрылась в одной из комнат, и оттуда время от времени доносилось монотонное пение и запах особых трав, которые курила шаманка.

Конек понял, что теперь ему нужно искать способ помочь Яшме самому. Лекаря в полном понимании этого слова в деревне не было. Его функции выполнял, догадайтесь кто? Конечно, шаманка или шаман. Фактически шаманом был сейчас Конек, он и должен был вылечить Яшму.

Юноша сел на пол возле двери, где бормотала свои песни шаманка и пригорюнился. Он несколько раз стучал в дверь. Пение прерывалось, а потом опять возобновлялось. Однако юноша был настойчив. Наконец старой женщине надоело то, что ее прерывают, и она никак полностью не может уйти в мир духов.

Дело шло к рассвету. Пение сменилось недовольным бормотанием. Под это бормотание юноша и задремал. Проснулся он от того, что его нетерпеливо трясли. Более того, шаманка, не дождавшись момента, когда Конек, наконец, откроет глаза, схватила юношу за волосы и поволокла за собой. Волосы у Конька были длинные, впрочем, как и всех юношей в деревне, и шаманке было удобно тащить Конька за собой.

Наконец юноша проснулся полностью. Он издал звук, и шаманка отпустила его. Впрочем, они уже и пришли. Шаманка достала из кармана лист со старого дерева Бутрамусс и поместила его между кончиков губ. Через час Конек, наконец, постиг науку врачевания по-шамански. Это был единственный и очень действенный способ, которым шаманка лечила людей деревни. Юноша, наконец, понял то, что от него требуется и протянул руку, пытаясь взять лист, который шаманка держала по-прежнему во рту.

Старая женщина ударила Конька по руке. Она запела. Конек стоял и слушал понурив голову. Уже встало солнце. То, что пела шаманка, было сложным для понимания Конька. Прошел еще час.

Лишь к полудню Конек понял полностью то, о чем пела шаманка. Он понял подсказку. Конек отправился к молодому дереву Бутрамусс и сорвал лист. По-хорошему, без разрешения, этого делать было нельзя. Но, во-первых, он был шаманом, что давало привилегии, во-вторых, он сорвал лист с дерева, который вырастил сам, и которое находилось на делянке его родового дома.

Когда он вернулся на берег моря, шаманки там не было. Вместе со своим старым листом с дерева Бутрамусс, она ушла снова в комнату и погрузилась, наконец, в блаженный транс. Как учила шаманка, Конек поместил лист между кончиков губ. Он пел и говорил речитатив на древнем языке народности Бутрамусс. Он плакал и смеялся, он умирал вместе с закатом солнца, возрождался вместе со звездами. Так прошла ночь. Когда солнце показалось за горизонтом, Конек ощутил вдруг такое сильное желание, что едва не сорвался. Он хотел бежать к Яшме, но это нарушило бы ритуал.

Лишь, когда солнце засияло в полную силу, он разжевал лист и проглотил. Теперь он был уверен, что Яшма излечится.

Через день Яшма была полностью здорова, а еще через неделю Конька сместили с должности шамана. Люди прознали, что Конек в своих целях сорвал лист с дерева Бутрамусс, никого не спросясь и не поставив в известность. Это было неслыханным делом. Конька даже не оправдывало то, что все это делалось в благих целях, ему нужно было спасти жизнь Яшмы. Время шло на секунды, и Коньку некогда было спрашивать разрешения у старейшин.

Исход дела удовлетворил всех. Шаманка заняло свое привычное место. Конек это место освободил и занял свое, теперь законное место, в кровати Яшмы. Каждый день, покидая рано утром кровать возлюбленной, он плакал. Конек знал, дневные часы, проведенные вдали от возлюбленной, будут для него мукой. Он и раньше-то не был особенно воздержанным, а после ритуала с молодым листом Бутрамусс стал вообще помешанным. Он не мог думать ни о чем кроме ласк Яшмы.

Девушке было лестно, что Конек так ее любит, но иногда ей хотелось в течение ночи все же и отдохнуть, поспать, однако с Коньком в одной кровати это было невозможно.

Шляпа Конька занимала свое место еще до того как садилось солнце. Это было неприлично в понимании жителей деревни Бутрамусс, но в деревне, как вы помните, жили терпеливые и все понимающие люди.

Сок дерева Бутрамусс был универсальным, он действовал успокаивающе на раздраженных, злых и недовольных, но он действовал и возбуждающе на тех, кому это возбуждение было необходимо.

ГЛАВА ПЯТАЯ. КАТАСТРОФА

С того момента как Конек покинул шаманский дом, прошло три месяца. Любовь Яшмы и Морского конька расцвела пышным цветом! Единственное, что печалило юношу — это то, что он не мог видеть свою возлюбленную днем. Однако таковы были правила деревни Бутрамусс. Днем мужчины и женщины расходились по своим домам. Основой любви в этой деревне была свобода.

Не было ни ревности, ни обид. Если любовь заканчивалась, мужчина и женщина переставали встречаться без всяких формальностей. Конечно, не обходилось без недоразумений, но они были мелкими, и в основном всегда кончались полюбовно. Мальчики имели те же привилегии, что и девочки, но жизнь их была более легкой.

Можно сказать, что у мальчиков, а в дальнейшем и у мужчин, не было серьезных обязанностей. В деревне царили женщины, но и жилось им гораздо тяжелее, чем мужчинам. Работа по дому, рождение и воспитание детей, возделывание делянок под деревья, уход за деревьями, сбор урожая, все эти обязанности лежали на плечах женщин деревни Бутрамусс.

Мужчины никогда не пытались выйти из-под власти женщин, до самой старости они были на положении баловней, их любили, опекали, следили, чтобы они хорошо питались, не болели, были хорошо и модно одеты. Конек любил свою деревню, своих соседей и ему в голову не приходило бунтовать и устанавливать свои порядки, просто волею судьбы он однажды попал в другое государство и увидел мир во всей его ширине. Что-то понравилось Коньку в китайском городе, что-то нет, но главным было то, что теперь юноша мог сравнивать.

Жизнь в китайском городе била ключом, законы были суровыми, пища была острой и непривычной. Лишь одно понравилось Коньку. Юноша был в восторге от того, что влюбленные мужчины и женщины могли жить в одном доме и не расходиться по разным домам с восходом солнца. И еще, когда рождались дети, мать и отец могли воспитывать ребенка вместе.

За то время что Морской конек провел вне родной деревни, у него родилось трое детей, но, к его большому сожалению, все дети были мальчиками.

После того, как Конек ушел из шаманского дома, ему стали сниться яркие и странные сны. И самое неприятное в этих снах было то, что эти сны сбывались. Все три месяца сны просто мучили Конька. Юноша и так спал в ночь два-три часа, однако сны все равно просачивались в его спящий разум. Последний сон был не то, чтобы неприятным, просто Конек не хотел бы, чтобы этот сон сбылся.

Ему приснилась его старшая китайская жена. Она была самой красивой, страстной и любимой, когда Конек жил в Китае. Когда юноша вернулся домой, он тут же выкинул из своей головы все воспоминания о женах, и о старшей жене в том числе. И вот сейчас, после продолжительного времени, старшая жена приснилась Коньку.

Жену звали Мей. Она была из знатного, но обедневшего рода. Конька она любила до исступления и страшно ревновала к остальным женам и наложницам. В доме все время вспыхивали скандалы. Конек был миролюбивым юношей, он боялся скандалов до дрожи, дома, в деревне, он никогда не видел такого накала страстей.

Когда Мей начинала избивать служанок и ругаться с остальными женами, юноша просто прятался в глубины кровати под балдахином и задергивал занавески, которые отделяли кровать от комнаты, и сидел там пока скандал не утихал. Потом за ним приходила его любимая наложница. Она тоже была красавицей, но говорила так тихо, что разобрать ее слова мог только он, Конек. Наложница тоже не любила скандалов и старалась не попадаться на глаза старшей жене.

Вот уже третью ночь Коньку снилась Мей. Если уж на, то пошло, он хотел бы увидеть во сне и других жен и наложниц, но каждую ночь во сне ему являлась только Мей. Вот и сегодня сон Конька был все о том же, о его старшей жене. Конек открыл глаза, потянулся и посмотрел на ту сторону кровати, где спала Яшма. Вздохнув, юноша тихо оделся и ушел.

Ему отчаянно хотелось сначала поцеловать Яшму, потом приласкать, но он знал, что у Яшмы сегодня тяжелый день. Все женщины родового дома Яшмы собирались сегодня очистить от бесполезных деревьев и кустарников новую делянку под саженцы деревьев Бутрамусс. Конек неохотно оделся и поплелся в родовой дом. Там он позавтракал и отправился досматривать сны. Дело шло к обеду, когда юношу разбудили громкие голоса.

Топот множества ног, звук литавр, громкие голоса, все эти звуки испугали Конька, и сон его мгновенно слетел. Тихонечко открыв дверь дома, он выглянул на улицу и тут же попытался нырнуть обратно в глубины дома, но было уже поздно. Его увидели! Перед родовым домом Конька стояла толпа односельчан.

Когда круг раздался, юноша увидел пышный паланкин, около паланкина стояло пятнадцать-двадцать человек одетых в яркие одежды. Вглядевшись, юноша узнал в этих людях своих слуг. Шум стих, и на площадке перед домом повисла тишина. Двое слуг подскочили к паланкину и раздвинули занавески. Конек застонал. В даме, которую слуги спустили на руках, он узнал старшую жену. Сон, к сожалению, опять оказался вещим. Конек стоял застыв как столб. Мей, его старшая жена, увидев, что муж никак не реагирует на ее прибытие, бросилась прямо на землю и завыла. Она посыпала голову пылью и билась головой о землю. Односельчане Конька затихли. Прекратились даже перешептывания.

— Ты оставил меня, — высоким голосом заголосила женщина, — и днем и ночью я вспоминаю про твою любовь! Моя постель холодна! Никто не ласкает меня!

Мей поползла, бухаясь, время от времени, лицом в пыль. Однако внимательный человек мог бы заметить, что Мей старается не запачкать наряд. Лицо, руки — это пожалуйста, но платье в любой ситуации должно было остаться чистым!

— Ты называл меня самым ярким цветком в букете! Ты называл меня, — тут Мей назвала Конька интимным прозвищем, и напомнила возлюбленному, каким именем он называл ее на ложе любви. По рядам сельчан прошел гул. В деревне не любили выставлять напоказ свои отношения. А Мей, аккуратно поправив причёску, вдруг заговорила обыденным голосом.

— Когда ты ушёл, — начала она свой рассказ, — я ждала тебя, не веря в то, что ты бросил меня. Ты исчез, исчез и твой любимый слуга. Правда, негодник объявился через неделю, но один, без тебя. Он рассказал странную историю. Когда ты ушел, этот ничтожный попытался уйти вместе с тобой. Однако ты категорически запретил слуге идти за тобой. Как ты помнишь, ты спас слугу от страшной смерти и поэтому этот мальчишка поклялся всегда быть рядом с тобой. Когда ты ушел, он, вопреки твоему приказу, последовал за тобой. Однако дойдя до рощи из странных деревьев, он не смог найти даже тоненькой тропинки между деревьями и ему показалось, что деревья живые. При его приближении деревья просто смыкались, чтобы не дать пройти дальше.

Слуга провел два дня у кромки рощи, но ты не возвращался, и поэтому слуге не оставалось ничего другого как вернуться в наш дом. Я не очень-то поверила рассказу глупого юноши и продолжала тебя ждать. Однако, когда минуло полгода, я поняла, что нужно принимать какие-то меры. Деньги подходили к концу. Нужно было на что-то жить. Сначала я выгнала из дома трех младших жен. Потом продала наложниц. К сожалению, всех продать не удалось, пришлось оставить твою любимую наложницу, так как ее трех сыновей, вернее, твоих трех сыновей, нужно было кому-то воспитывать. Время шло. Нужно было содержать дом, кормить слуг, твоих детей и их мать.

Пришёл черёд продавать драгоценности. Особенно жалко мне было продавать нефритовое ожерелье, которое ты мне подарил на свадьбу. Когда же закончились деньги от продажи драгоценностей, я решила, что с тобой случилась какая-то беда. Ты всегда был мягким и добрым человеком. Не мог же ты просто так, без причины, бросить свою семью. Мне пришло в голову, что вероятно воинственные племена варваров взяли тебя в плен и держат в качестве раба. Позвав твоего любимого слугу, я отправила его тем же путем, которым он шел за тобой, и велела привести тебя назад любой ценой.

Однако через два дня он вернулся назад. По его словам коварные деревья не только не желали пропускать его, но ещё и пытались нанести вред и царапали его ветками. Тогда я придумала план. Я велела изготовить из соломы чучело и надела на чучело твою одежду. С этим чучелом я и послал слугу. Слуга вернулся через три дня. Он сказал, что мой план удался. Деревья пропустили его, и твой преданный слуга дошёл до конца леса и увидел вдалеке деревню. Я велела слуге тайно отыскать то место, где тебя держат в плену.

Однако, когда слуга вернулся, он мне сообщил поразительную весть. Оказывается, ты был абсолютно свободен, никто тебя не обижал и не унижал. То место, где ты сейчас находишься — это твоя родная деревня. Узнав всё это, я почувствовала, как кровь ударила мне в голову. Я велела домоправителю умертвить твоих сыновей и наложницу, если я не вернусь через семь дней.

Три дня я провела в дороге, осталось четыре дня. У тебя есть выбор, или ты уходишь со мной, или я возвращаюсь одна. Однако если я вернусь одна, твои дети будут убиты.

Мей заплакала и снова стала осыпать остолбеневшего юношу ласковыми, интимными словами, не замечая с каким отвращением жители деревни смотрят на незваную гостью.

Несколько жителей деревни даже отодвинулись подальше, чтобы тень злобной женщины каким-то образом не упала на них.

Конек понял, что отмолчаться ему не удастся.

— Мей, — заговорил он наконец, — вы устали. Я хотел бы предложить вам спальню, соответствующую вашему статусу, но, к сожалению таковой в деревне не найдётся. Вы привыкли к роскошным лежанкам и шелковым простыням. Ничего этого в нашей деревне нет. Поэтому вам придется подождать моего решения в вашем паланкине. Я знаю, что он достаточно широкий, чтобы вы могли там отдохнуть. Отправляйтесь в ваш паланкин, скоро вам принесут чай.

Мей только кивнула головой. Услышав не допускающий возражений тон своего мужа, она счастливо улыбнулась, ей показалось, будто она вернулась в то время, когда была сыграна свадьба. Тогда Мей была самой счастливой женщиной на свете. Женщина вернулась в паланкин.

А Морской конёк забежал в свой родной дом и захлопнул дверь. То, что произошло — было катастрофой. Теперь чужаки будут знать дорогу к деревне Бутрамусс.

Деревня Бутрамусс стояла на этой земле больше века. И ни разу за всё это время нога чужака не ступала сюда. И вот теперь всё рухнуло.

Юноша слишком хорошо понимал то, что произошло.

Когда настал вечер, он раздвинул шторы паланкина и попытался договориться с женой. Он пообещал ей, что прибудет в китайский город позже, а сейчас он предлагал Мей отправиться назад одной.

Женщина разрыдалась, когда Конек сказал, что сейчас покинет её, но вернется утром с готовым решением.

Вернувшись домой, он узнал, что прабабушка матриарх велела созвать совет. Морской конёк естественно на совет был не допущен.

Когда он пришёл к дому Яшмы, на гвозде висела чужая шляпа. Всё было ясно. Вероятно, Яшма узнала о прибытии в деревню кортежа с госпожой Мей и с досады решила отомстить Коньку.

Вернувшись в родовой дом, Конек уклонился от разговора с дядей, племянниками и братьями, и, закрыв голову подушкой, попытался заснуть.

И Мей ему больше не снилась. Утром прабабушка матриарх вынесла свое решение. Морской конёк вместе с женой должен был покинуть деревню. Когда Мэй узнала об этом решении, она была счастлива.

Морскому коньку дали немного продуктов в дорогу. Прабабушка была стара и очень любила своего правнука. Когда паланкин был уже водружен на плечи слуг, бабушка вдруг велела Коньку вернуться.

Она привела его в свою комнату и три раза стукнула по плечу веткой от дерева Бутрамусс. Таким образом, она благословила своего непутевого внука.

— Через месяц мы покинем эту деревню, — заявила бабушка, вытирая слезы, — унесем с собой только деревья. Дома останутся пусты. Перед расставанием я шепну тебе на ухо то место, где мы теперь будем жить. Я слишком стара и вероятно уже никогда не увижу тебя.

— Бабушка, — перебил юноша старую женщину, — а если я обману Мей и вернусь к вам?

— Нет. Это не сможет ничего изменить.

— Бабушка, — юноша заплакал — Неужели ничего нельзя сделать?

— Наверное, нельзя, а, впрочем,… Деревья сильно обижены на тебя, но мы смогли бы найти выход из положения, если бы у тебя была дочь. Там, в китайском городе, у тебя не осталось случайно дочери?

— Нет, у меня рождались только сыновья.

— В таком случае выхода нет. — Старая женщина с трудом нагнулась, и вытащила из-под лежанки почти пустой мешок. — Здесь четверть мешка листьев Бут. Конечно, их маловато, но на первое время тебе хватит. Ты предприимчивый юноша и найдешь чем прокормить свою семью.

— Бабушка, не выгоняй меня, — закричал юноша, понимая, что всё кончено. Конек зарыдал, упал на колени и попытался уцепиться за подол одежды бабушки. Бабушка аккуратно отцепила сведенные судорогой пальцы и поцеловала внука в лоб.

— Ты сможешь вернуться, если у тебя в чужом в городе родится дочь. Сейчас ты узнаешь то место, куда мы уходим. Храни это знание как зеницу ока. Деревья тебя простят. Я попрошу их. И когда ты вернёшься с девочкой младенцем, они расступятся перед тобой. Но только помни, всё скверное, что ты совершишь в жизни, всегда вернется к тебе назад. История с китайским женами должна научить тебя чему-то. Ты мой внук, и каким бы ты ни был, я люблю тебя. Помни это. А сейчас уходи. Настало время мне обдумать, когда именно мы покинем это благодатное место.

Когда настало время прощаться, вся семья Конька стояла понурившись. Конек уже несколько раз целовался с матерью, сестрами и братьями, бабушкой и другой родней. Лишь только прабабушка матриарх больше не хотела никого видеть. Она заперлась в своей комнате, чтобы обдумать тот путь, по которому ей придется вести жители деревни.

Морской конёк тянул время, он надеялся увидеть красавицу Яшму хоть издалека. Семья девушки тоже пришла попрощаться с Морским коньком, однако девушки среди них не было. Наконец занавески паланкина были задернуты, и кортеж двинулся в путь. Когда ветки деревьев сомкнулись за путниками, Морской конёк понял, что больше в эту деревню он не вернется никогда. Это было невозможно осмыслить, однако в первый раз в жизни юноша понял, что выражение о том, что надо платить за свои поступки, верно.

Я не знаю, как сложилась жизнь Морского конька в китайском городе. Не знаю, родилась ли у него дочь, и вернулся ли он с этой дочерью к своим родным людям. Но я знаю точно, что жители деревни ушли из родной деревни, как и планировали, через месяц. Однако кое-что они оставили на земле своих предков. Муссы оставили старые деревья. Эти деревья до сих пор стоят на своем месте, хотя прошло больше пяти веков. Там, где когда-то была огромная деревня, сейчас стоит город. Имя этому городу — Владивосток.

Современные жители этого города не знают, что рядом с ними находятся деревья, которые пережили многие поколения. Впрочем, цивилизация не щадит ничего и через несколько десятков лет вероятно деревья будут вырублены, и на месте деревьев появится жилой дом или магазин. Но пока что деревья стоят на месте. Они помнят историю о предприимчивом юноше и его китайских женах.

Моя история почти закончена, я хочу лишь рассказать кое-что о красавице Яшме.

Через восемь месяцев после описываемых событий, у Яшмы родились две девочки. Двойняшки были красавицами и были сильно похожи на отца, Морского конька. В деревне был праздник. Семьи Яшмы и Морского конька угощали всех сельчан и веселились вовсю. Лишь только Яшме было не весело. Если бы китайская жена не явилась в деревню, никто и ничто не смогло бы больше разлучить Яшму и Морского конька.