Глава вторая
Монстр под кроватью
POV ГЛЕБ
Озабоченно присвистываю. Сложно удержаться.
— Теперь понятно, зачем резиновые перчатки. А я думал, чтобы отпечатки не оставлять.
— Ну да, — хихикает Мальвина. — Лерка же у нас великий сыщик. Первым делом с порошочком по комнате бегать будет, искать, кто посмел сожрать её диетические крекеры, забытые под подушкой в прошлом году.
Шкала моей озабоченности продолжает расти.
— Ты сейчас пошутила? Или на реале?
— Не знаю. Я к ней под подушки не заглядывала. Я, знаешь ли, брезгливая. Да и вообще — помойки не мой конёк.
— Хм. Что-то меня уже не так прельщает идея её завалить.
Меня ехидно сверлят саркастичные синие омуты. Вот прям синие-синие. Я такого цвета насыщенного раньше и не видел. Обычно они в голубизну или в серый уходят, а тут идеальная палитра. Интересно, свои или линзы?
— Что такое? Эрекция подводит? — хмыкает Праша. — Ну ничего. Бахнешь таблеточку и всё будет в ажуре.
Язва.
— Ты за мою эрекцию не переживай. С ней всё отлично. Но если не веришь, можешь проверить.
— Лучше руку себе откушу.
— Правую или левую?
— Обе! Хорош лясы точить. Эта грязнуля скоро вернётся. Ищи под матрасом, я в столе. К шкафу не лезь. Нарнии там не найдёшь, а вот заикой станешь.
— Так, мне чур туда, где бельишко!
— Да кто б сомневался, — прилетает в ответ такое презрительное, что становится обидно. Уже и пошутить нельзя.
Начинаем поиски.
Мда, грязнуля — это ещё мягко сказано. Кто мог подумать, что такая красотка может оказаться подобной… неряхой.
Шмотки громоздятся бастионами. На горизонтальных поверхностях завалы. На полках слой пыли. На туалетном столике хаос: всякие баночки-скляночки перемешаны с использованными салфетками. На подоконнике печально вздыхает сгнившее алоэ.
Зачахло от перелива или офигело от происходящего?
— Слушай… — тактично кашляю. — А она часто душ принимает?
— Не бойся. Из ванной не вылезает, — отмахивается Покровская, ловко роясь в выдвижных ящичках письменного стола. Очень ловко. Так что, потом всё умудряется оставаться на своих местах. Талант. Или опыт? — И каждый день по сто раз переодевается, один её хлам потом стирается в десять заходов. Это тот самый уникальный вид людей, что голову моют три раза в день, зато спят в хлеву.
— А так можно?
— Сама в шоке. И я с этим живу, прикинь? Кажись нашла, — ну да, похоже на правду. Мягкая обложка в стразах, закладка в виде пушистой кисточки — на тетрадь по тригонометрии не похоже.
Усаживаемся на незаправленную постель с уехавшей простыней, словно ночью тут свершались эротические игрища.
— Хм, а это ничего? — растерянно потираю чешущийся кончик носа. — Ну, типа, не аморально? Там же её “секретики”, — последнее слово специально беру в кавычки.
Мальвина театрально округляет глаза, хлопая длинными бледными ресницами. Ни грамма косметики. И нет, не линзы. От линз остается контур на радужке, а у неё ничего.
Мы сидим близко, так что можно рассмотреть всё. Включая россыпь веснушек на щеках и маленький шарик на серебряном колечке в ноздре.
— Аморально? — фыркает она. — Это ты мне говоришь про аморальность? Да не вопрос. Давай положим на место и уйдём. Как будто мне больше всех… — она собирается встать, но я хватаю её за руку и усаживаю обратно.
— Нет-нет-нет. Всё норм. Моя совесть как-нибудь переживёт, — заверяю я.
— Моя так точно, — мне суют бабскую тетрадку. — Я это читать не собираюсь. Я недавно поела, блевать не очень хочется.
— Не знал, что ты такая нежная, — усмехаюсь, листая исписанные мелким почерком странички. — Сердечки, цветочки, наклеечки… — в ответ демонстративно суют два пальца в рот, изображая подступающую рвоту. — Глядите-ка, Джареда Лето2 прилепила. Так вот о ком мечтают неприступные принцессы. Покровская, а ты о ком мечтаешь одинокими ночами? Кто красиво имеет тебя во сне?
Дёргаюсь, потому что в ответ мне прилетает с ноги.
Хорошо так прилетает.
Больно, откровенно говоря.
Ай.
— Ты о чём-то, кроме секса можешь думать?
— Могу. Но зачем?
Не знаю, зачем дразню её. Просто нравится наблюдать за тем, как она реагирует.
— И правда. Если мозгов нет, то и париться не надо. Изучай матчасть, Казанова. Авось что-нибудь да найдёшь… Куда! — мне прилетает повторно. Теперь уже подзатыльник, когда я начинаю засовывать находку под футболку.
— А это за что?
— В смысле, за что? Из комнаты чтоб ничего не выносил.
— Хочешь, чтобы я за полчаса всё выучил? Да мне неделя понадобится разобрать эти каракули!
— И чё? Это означает, что тебе его подарили? А если Лерка заметит пропажу? Первым делом подозрения падут на меня!
— И что в таком случае ты предлагаешь?
На меня смотрят как на дауна.
— Страницы фоткай, олень! Двадцать первый век. Или тебе телефон только для порнушки нужен?
И правда даун. Даже не подумал об этом. Бедный айфон. Вряд ли он когда-нибудь думал, что наступит тот позорный день, когда ему придётся хранить в своей памяти глупые девчачьи записульки.
Из-за дурацкого почерка приходится дважды снимать каждую страницу, чтобы потом можно было что-то разобрать. Не успеваю дойти и до середины, когда из коридора доносится скрип, лязг ключей, стук каблуков и хихикающие писклявые голоса.
— Шухер, курица вернулась! — озадачено подскакивает с места Мальвина. — Да не одна. Опять курятник свой притащила.
Попадос. Приплыли рыбки. Из комнаты теперь не выйти, она хорошо просматривается со входа.
— Какой план, Пинки3? — я сижу сама беспалевность, конечно. С дневником на коленках. В штаны его что ль спрятать?
Покровская обводит взглядом бело-розовую спальню. Вижу, как меняется её лицо. Походу что-то придумала.
— Под кровать!
— Чего?
— Живо под кровать! И сиди там, пока я её не выкурю.
Она гонит???
Твою мать, не гонит!
Меня грубо спихивают с постели, практически пинками загоняя туда, куда обычно прячут любовников неверные жёны.
Сука.
Как в анекдоте.
Не думал, что докачусь до такого.
POV МАЛЬВИНА
Валяюсь в своей комнате на раскладном диване, листая в смартфоне новостную ленту ВК. Вернее, пытаюсь листать, так как едва ли не ежеминутно приходят оповещения о новых сообщениях.
Хех, не поленился, даже откопал меня в соцсетях.
“Долго мне ещё тут с пылью тискаться?”
“Сука. Я откопал чулок. Старый, вонючий, сука, чулок”
“У меня уже уши вянут слушать эту бабскую трескотню”
“Фак, я в туалет хочу!”
“Мальвина, мать твою! Ещё две минуты и мне похрен, я вылезаю!”
Это что ещё за угрозы пошли?
Он что думает, что меня это реально расстроит? Да я бы на видео засняла реакцию кукушек и их визги.
Картина маслом: сидят девицы-красавицы, языками чешут о своём, о блондинистом, а тут тело… выкатывается.
“Вылезай. Правда потом я хз, как ты будешь перед ней оправдываться”
“Покровская, мать твою! Я и так мысленно душу тебя этим самым чулком. Не зли меня ещё больше”
“Ути-пути. Какой грозный подкроватный монстр”
“ПОКРОВСКАЯ!!!!”
Несколько минут молчания, а потом:
“Поздравляю, допрыгалась”
Хм… А вот теперь реально стрёмно становится. Отсутствие смайликов в сообщениях — зло. Без них непонятно, какие интонации надо ловить.
“Ладно, ладно. Уговорил. Жди. Принцесса идёт вызволять принца. Такие тепличные пошли кавалеры, я не могу. Полчасика потерпеть не могут”
“Сорок семь минут, Покровская. Сорок семь. И если я пробуду тут ещё хотя бы две, обещаю, я свяжу тебя, засуну в рот кляп и столько же времени буду жёстко…”
— а дальше два смайлика, в тандеме образующих весьма сомнительную аббревиатуру пошлого значения.
Очаровательно.
Делать нечего, неохотно тащусь выручать заложника.
Блин, и вот как мне"сестрёнку"со своим выводком выкурить оттуда? Она и так уже на меня спустила всех собак, когда застукала у себя. Но отмазку я придумала быстро: наехала на неё, наорав, что опять та всю посуду заклептоманила, чаю выпить не из чего. Типа, я ж не собака, чтоб из блюдца лакать.
В финале меня эпично вышвырнули за порог и громко хлопнули дверью. Но часть кружек я таки отжала и предусмотрительно замочила в хлорке. Потом попробую отмыть.
А теперь что придумать? Может, пожар устроить?
Не. Андрей с мамой не обрадуются. Ремонт свежий, жалко. Может, тогда другое стихийное бедствие?
Ага, знаю!
Где у нас там ведро со шваброй?
— Ёлки зелёные, девки! — ору я во всю глотку через пару минут, с моральным удовлетворением наблюдая, как несколько пар обуви грустно утопают в мыльной воде. Круто, когда частный дом и первый этаж. Нет опаски затопить соседей. — Чего тапки разбрасываете? Идите, ловите. Замшевым прям поплохело. Требуется срочная реанимация!
Сработало. Слышу топот и вопли ещё раньше, чем ко мне хлынула толпа разъярённых дурёх.
— Идиотка! Ты что натворила?!
— Ты хоть знаешь, сколько они стоят?!
— Дура криворукая!!!
— Да чё орать-то?! Лучше б спасибо сказали. Я вам их, вон, с мистером Пропером помыла, — равнодушно выковыриваю из уха остатки жужжащей трескотни и незаметно ускользаю обратно в Лерину комнату. Это несложно. Бабский Ку-клукс-клан слишком занят пусканием корабликов по речке. Но времени всё равно мало. Призывно стучу пяткой по дээспэшному корпусу кровати. — Эй, чудище лесное. Выходи на бой честный!
Тишина.
Уснул что ли?
А может его там настоящий монстр сожрал?
Оу. Точно сожрал.
Наклоняюсь, чтоб проверить и понимаю, что пусто. Смылся. Офигеть. И где теперь его искать???
Искать не пришлось. Головная боль, которую я сама на себя повесила зачем-то, находит меня сама. Возвращаюсь к себе и едва успеваю переступить порог, когда меня хватают за горло, с разгона захлопывая дверь.
Нашёлся. И, кажется, меня сейчас начнут чуть-чуть убивать.
POV ГЛЕБ
Как же хочется свернуть ей шею.
Еле сдерживаюсь, чтобы не стиснуть пальцы сильнее, а то она и так уже подхрипывает.
— Что, повеселиться решила? — нависаю над ней мрачной тучей. — Я, блин, битые четверть часа слушал про эпиляцию в зоне бикини! Оно мне надо???
— Гкх…
— Что?
— Гкх…
Чуть расслабляю хватку, а то кажется кто-то начинает задыхаться.
— Что ты там блеешь?
— Ща узнаешь!!! — хрипло сипят в ответ, набрасываясь на меня с пинками. Ожила, блин. Толкается, пихается, ещё и укусить пытает… Ай, да чтоб тебя подбросило и разорвало! Укусила! Повисла на запястье, как бульдог, стиснув челюсти… Да больно же, больно, больно!
На коже остаются прокушенные до крови следы. Ловлю буйную психопатку, обхватив её голову рукой и нагибаю раком. Ну ты глянь! Всё равно не унимается: рычит и пытается лягнуть. Неугомонная! Сама напросилась.
— А-а-а! — жалобно вскрикивает Мальвина, когда я роняю её на пол, вжимая носом в ковёр, и усаживаюсь сверху. Что-то хрустит. Надеюсь, мои колени, а не её спина. — Слезь с меня, ирод! Я тебе кто, пони??
— Пони, пони. Не ори. А то нас услышат.
— Да мне пофиг. Слезь, говорю!
— Перестанешь орать, слезу.
Надо же. Подействовало. Правда, выполнять уговор не тороплюсь, за что подо мной начинают рассерженно брыкаться. Так и хочется шлёпнуть по заднице. Ну а что, она у неё очень даже. В этих обтягивающих джинсиках прям…
Хм, ладно. Отвлёкся.
— Ну и? — пыхтит сердитый ёжик с разметавшимися бирюзовыми волосами. Ну правда же Мальвина, и чего бесится? Это почти комплимент.
— Что, ну и?
— Долго будешь на мне сидеть?
— А что, хочешь поменяться местами? Я не против. Люблю, когда девушки сверху, — извернувшись, на меня так таращатся исподлобья, что впору испугаться. Кто её знает, ща как цапнет опять. — Не смотри так.
— Как?
— Словно я измельчил твоего хомячка в блендере.
— Так вот куда девался мистер Хомс! А мама сказала, что он убежал. Ты только что разбил сердце пятилетней девочке.
— Давай склею его обратно? Знаю отличный способ: любовь и много ласки. Но придётся раздеться.
Мальвина с обречённым вздохом утыкается носом обратно в пушистый ворс.
— Ты озабоченный маньяк, — не без труда высвобождая руки и для удобства подкладывая их под подбородок, бубнят не очень неразборчиво.
— Вовсе нет. Удивишься, но я очень ранимый и нежный. А теперь полежи немного, мне надо закончить.
Как она напряглась-то опять.
— Что ты там собрался заканчивать?
— То, ради чего мы всё затеяли, — достаю из-за пазухи честно стыренный дневник и удобно укладываю его аккурат между женских лопаток.
Покровская на удивление ведёт себя смирно. Послушно не шевелится больше и выковыривает из ковра мелкую грязь. Которой не скажу, что тут много.
Эта комната полная противоположность помойки Леры. Тут всё чисто, на своих местах, но как-то не по девичьи. Минималистично, не нагромождено. Цвета приглушённые, больше к пепельному. Ярких оттенков день с огнём не сыщешь.
Свалка разве что на столе, и то, не свалка, а так, оборудование какое-то сложено в кучку. Провода, массивные наушники, ноутбук, флешки, пульты. Однотонные стены залеплены плакатами. Навскидку узнаю Натуралов4, AC/DC5 и Рамов6. Миленько.
Продолжаю захламлять облако айфона полной хренью. Только бы потом не запутаться в последовательности. Ппц, привет домашняя работа. Класса с восьмого не делал. Вот не дай бог тут ничего стоящего не окажется.
Хотя, если по чесноку, сегодняшняя вылазка и так, и так имела смысл. Среди раздражающего пищащего чириканья проскользнуло то, что действительно может пригодиться. Как полезно порой, оказывается, попрятаться под чьей-то койкой. При условии, что там убирали. Хотя бы в этом месяце, а не в прошлом веке. Бр-р…
— Ну скоро там? — вздыхает Праша.
Ей скучно. Ничё. Сейчас развеселим.
— Последние страницы. Ван сек, — дощёлкиваю, откладываю всё в сторонку… а потом забираюсь ей под футболку и начинаю щекотать… И ничего. Даже не шелохнулась.
— И что это было, друже? — недоумённо интересуются у меня.
— Совсем не боишься?
— Не-а.
Вот блин. Ну ладно. Попробуем по-другому.
— А так?
— А-а-а!!! — орёт Покровская, когда мои руки проскальзывают ниже и сжимают поролоновые чашечки лифчика. В следующую минуту приходится спасаться от новой атаки парнокопытных. Один из ударов прилетает точно в челюсть. Да ну е….! Мальвина отпихивает меня и подрывается на ноги. — Охренел? Лапать будешь своих шлёндр.
— Ой, да разве ж это лапал. Так, слегка помацал, — потираю ноющий подбородок, проверяя на целостность. — А вот ты мне прилично зарядила. А если синяк? Мне нельзя. Я красивый, — шутка, конечно, но лучше отшучиваться, чем признавать, что"лапать"мне её понравилось. Жаль, у нас не сложилось. Классный ведь был бы секс. Она девка активная, я таких люблю. — Так. Ладно. В одних женских трусиках и маечках я поковырялся. Теперь давай глянем, что есть у тебя… — намечаю в жертвы встроенный шкаф с разъезжающими стеклянными дверцами, но меня гневно отпихивают, кидаясь наперерез.
— Тебе нож в задницу когда-нибудь прилетал? — шипит она. Змейка змеюшная.
— Нет. Но всё бывает в первый раз.
— Вот сегодня и будет, если чего-то тут коснешься. Потом проще квартиру сжечь, чем отмыть от твоих бактерий.
Вреднючка. Демонстративно облизываю палец и оставлю отпечаток на зеркальной поверхности в виде смайлика. Яростно взревев раненым кабанчиком, Покровская пихает меня в сторону окна, частично прикрытого рулонной шторой «Блэкаут».
— Проваливай отсюда!
— Куда? В окно??
— Ну не через дверь же! Первый этаж, не переломаешься. К сожалению.
Точно. Первый этаж же. А ведь Лерина комната сразу через стенку…
И тут до меня доходит.
— Ты это специально, да? Я ведь мог сразу свалить через окно!
— Мог. Кто виноват, что ты такой тупой?
— Покровская, доиграешься! Я тебя точно… — не дают договорить, продолжая усиленно толкать меня с плеча. Со стороны смотрится, словно моська пытается сдвинуть слона. Разумеется, шансов у неё нет, я сильнее, но усердие впечатляет. Аж покраснела от потуг.
— ВА-ЛИ У-ЖЕ!
Затренькал забытый на ковре айфон, высвечивая на дисплее женское имя. Вот же фак.
— Так, стоп. А теперь тихо, — ужиком проскальзываю мимо неё, подбирая гаджет, и для пущей убедительности сопровождаю требование символическим жестом пальца у рта.
Кто б послушал.
— Ага, счас, — сдувая с лица упавшие волосы упирает руки в бока Праша. — Бегу и спотыкаюсь.
— Цыц, говорю. Это моя невеста, — не церемонясь, затыкаю ей рот ладонью и нажимаю «принять вызов». — Да, Дарина.
— Привет, — поёт нежный голосок в динамиках. — Ты сегодня свободен?
— Практически. А что?
— Хотела с тобой куда-нибудь сходить.
Кривлюсь. Это получается непроизвольно. Хорошо, что она не может видеть моей реакции, но её"куда-нибудь"всегда упирается либо в Торговый Центр, либо в ресторан. Таскаться по магазинам или слушать её идиотские истории… Нет. Ни то, ни то не прельщает.
— Давай лучше я приеду к тебе. Закажем суши. Сделаю тебе массаж…
Массаж тоже не люблю делать, но так быстрее дойдёт до секса. Единственное занятие, которым интересно заниматься с Дариной. Несмотря на имя, природа, увы, обделила её каким-либо другим даром.
— Давай, — на том конце провода затея явно понравилась. Ещё бы.
— Тогда жди. Через час подъеду, — отключаю звонок и встречаюсь взглядом с Мальвиной. Та стоит с ошарашено вылупленными зеньками. Но молчит, не поспоришь. Какая исполнительная. Правильно. С закрытым ртом особо не полялякаешь.
С себя брезгливо стряхивают мою конечность.
— У тебя ещё и невеста есть?
— Ага, — невесело признаю. — Вроде того.
— И при этом ты собираешься трахнуть Лерку?
— Ну да. А что такого?
Покровская открывает и закрывает рот, как рыбка, заблудившаяся на суше. Забавная она. Дерзкая. Смешная. Темпераментная. С ней хоть весело. А Дарина тухлая, как просроченная селёдка.
— Ты… ты самое мерзкое существо, какое я знаю, — наконец, находят мне характеристику и тыкают в окно. — Вали отсюда! — её прям передёргивает. — А я пошла отмываться. С Доместосом. Нет. С кислотой. Фу, блин, — отплёвывается она, демонстративно вытирая губы. — И ты меня ещё лапал.
Крякают распахнувшиеся створки. Ну да, правда невысоко. В новых домах сейчас преимущественно делают низкие подоконники.
— Да не лапал я тебя, — перевешиваю ноги на ту сторону. — Если бы лапал, поверь, тебе бы понравилось. Больше скажу, ты бы попросила доба-а-а… — не договариваю, потому что с применением вспомогательного пинка ласточкой лечу вниз.
— Да ни в жизнь! — слышу напоследок, прежде чем окно захлопывается.
Ну оторва!
