Формула одиночества

Ирина Мельникова

Впервые за много лет археолог Марина вырвалась в отпуск и приехала в Гагры. На перроне ее встретил не хозяин дома, где она сняла комнату, а его друг Арсен. Между этими одинокими людьми сразу пробежала искра, но Марина после всех разочарований никак не могла заставить себя поверить мужчине... Чтобы избежать ухаживаний Арсена, женщина решила отправиться на экскурсию в горы, но он последовал за ней! Безобидная прогулка внезапно обернулась кошмаром: их группу взяли в плен боевики, только Арсену удалось скрыться. Теперь жизнь Марины и остальных туристов зависит только от него...

* * *

Комнатка оказалась замечательной — небольшой, уютной и с видом на горы. Сабрина уступила Марине место у окна, а сама устроилась поближе к двери, объяснив, что не выносит сквозняков. Марина не протестовала. Она, наоборот, не терпела духоты и до самых холодов спала с открытым окном.

Сабрина, переодевшись в легкий халатик, умчалась в душ, а Марина села на подоконник и долго смотрела на горные вершины, затянутые густым и курчавым, как шкурка молодого барана, лесом. Редкие облака устроились ночевать на скальных выступах, густые тени затянули ущелья. Свежий ветерок проникал в комнату, шевелил занавеску… Прямо под окнами цвели розы, сновали в темноте светлячки, оглушительно квакали лягушки. Огромное звездное небо раскинуло над землей свой шатер. Молодая луна всходила над садом.Где-то далеко лаяли собаки, едва слышно звучала музыка…

Марина зажмурилась от счастья. Даже в степи с ее терпкими запахами полыни и чабреца, посвистом сусликов по утрам и пением жаворонков она не могла обрести такого безмятежного покоя и ощущения светлой и чистой радости. Очищающим бальзамом тишина растекалась по коже, лаская и одаривая ее теплом, проникала внутрь, наполняя каждую клеточку, каждый сосуд ее тела, которое вдруг стало легким, почти невесомым. Груз прежних забот, тревог и волнений исчез, испарился, растворился в этом бескрайнем мире, где были только море, горы, цветы, эта молодая луна и ветерок, который играл ее волосами и выдувал из сердца боль потерь и горечь поражений…

Она вздохнула. Больше всего на свете Марине хотелось сейчас принять душ и лечь спать, но Сабрина, видно, дорвалась до воды, и ей ничего не оставалось, как переодеться в чистые шорты и пеструю футболку, прихватить полотенце и шампунь и выйти из комнаты.

Широкая крытая терраса огибала дом с двух сторон. Марина подошла к увитым виноградной лозой перилам. Внизу простирался обширный двор, больше похожий на беседку, крышей ей служили виноградные побеги, густо усыпанные еще зелеными гроздьями. Справа и слева виднелись два садика. Здесь вперемешку росли мандариновые и инжировые деревья, раскинули свои ветви хурма и грецкий орех. В тени чинары под пестрым зонтиком разместились столик и четыре кресла, плетенных из лозы. Два из них занимали Виталий и Арсен. Перед ними стояла пластиковая бутылка с домашним вином, несколько стаканов и тарелка с крупно нарезанными огурцами и помидорами. Мужчины резались в нарды и курили.

Арсен переоделся в белоснежную футболку и светлые просторные брюки, отчего его загар и вовсе приобрел цвет шоколада. Виталий был в пестрой гавайской рубахе и в джинсах. Его мокрые волосы курчавились, и он то и дело приглаживал их рукой. Видно, он успел принять душ раньше Сабрины. Арсен снял свою тюбетейку, волосы у него были коротко подстрижены, их пробивала заметная седина. Сначала Марина не поняла, что изменилось в его лице, затем разобралась: Арсен побрился. Без многодневной щетины он выглядел значительно моложе, да и новый наряд придавал ему более цивилизованный вид.

Марина спустилась вниз. Мужчины как по команде повернулись к ней и приподнялись в креслах, приветствуя.

— В душ хочешь? — спросил Виталий, заметив ее полотенце.

— В душе Сабрина, — ответила Марина, — никак не могу дождаться.

Она подошла и села в соседнее с Виталием кресло. Поймала быстрый взгляд Арсена и улыбнулась.

— Вас не узнать, Арсен.

— Вас тоже не узнать, — сказал он. — Отдохнули немного? У здешнего воздуха чудесные свойства. Как бы ни устал, за полчаса полностью приходишь в себя.

— Я уже поняла, что если и есть где-то рай, то он здесь, на земле Абхазии.

— Ты это правильно заметила, — улыбнулся Виталий. — Когда бог раздавал земли разным народам, абхаз опоздал, и земли ему не досталось. «Почему ты не пришел, когда следовало?» — строго спросил его бог. «Прости меня, боже, — покорно склонил свою голову абхаз, — но я встречал и провожал гостя». Бог посмотрел на него, покачал головой и сказал: «Есть у меня земля. Берег ее для себя, но ничего не поделаешь, отдам ее тебе!»

Виталий налил вина в высокий стакан и подал Марине.

— Выпей с нами, пожалуйста. — И поднял свой бокал. — Пусть наша Апсны — Страна души — станет для тебя раем. Пусть люди приходят к нам с миром, а не с оружием в руках. Пусть отдыхают, в море купаются, персики, виноград, мандарины кушают. Тысячи лет здесь все жили в согласии, растили детей, возделывали землю, пили вино, дружили, а не воевали. И абхазы, и греки, и грузины, и армяне, и русские. Под одним солнцем жили, под одним небом. Ничего никогда не делили. Зачем Шеварднадзе затеял эту войну? Мы никому не желали зла. Мы свою родину защищали. Грузины могли вернуться в свою Грузию. Там их земля, там их предки. А куда нам уходить? Тут наша земля, тут могилы наших предков. Война — это плохо! Это кровь, слезы, ненависть! Так давайте выпьем за мир во всем мире! За хороших друзей выпьем! За тебя, Арсен! За тебя, Марина! Живите, наслаждайтесь, радуйтесь!

— За тебя, Виталик! — поднял свой стакан Арсен. — И за вас, Марина!

Глаза его странно блеснули, а по спине Марины пробежали мурашки. Она вдруг поняла, что эта встреча не случайна. Предчувствия ее не обманули. Этот человек, несомненно, произвел на нее сильное впечатление. Но, может, у него в порядке вещей сводить с ума отдыхающих дамочек? И она совсем не исключение? К тому же все эти дни рядом с ними будет Сабрина — более хваткая и опытная в обращении с мужчинами женщина. Арсену наверняка не составит особого труда найти с ней общий язык. А вот ей, Марине, едва ли удастся преодолеть свои комплексы…

Она вслед за мужчинами выпила красное вино — настоящее сухое вино, терпкое на вкус, но теплое и нежное, словно поцелуй любимого. Арсен не сводил с нее глаз, и она торопливо отвела взгляд от его губ. Не хватало, чтобы он прочитал ее тайные мысли.

— Замечательное вино, — сказала она и улыбнулась Виталию. — Спасибо, но я попробую все-таки поторопить Сабрину. Приму душ, а затем хочу сходить на море. Ночью это не опасно?

— Я вас провожу, — быстро сказал Арсен. — Это абсолютно безопасно, но я вам покажу дорогу. Здесь совсем недалеко, но мы пойдем мимо стройки, а там несложно сбиться с тропы.

— И попасть в объятия питона? — улыбнулась Марина.

— Вай, какие питоны? — махнул рукой Виталий. — Это шутка! Арсен сам страшнее питона! Смотри, осторожнее с ним! Закружит голову, про работу забудет!

— А чем вы занимаетесь? — спросила осторожно Марина.

— Да так… — Арсен неопределенно пожал плечами. — Пишу немного. Статейки кое-какие!

— Арсен о нашей войне книгу пишет, — вклинился Виталий. — Недавно с президентом встречался, с премьер-министром. В Гал ездил, на южную границу. Игорь в Псху на три дня его возил. Это село на северо-востоке Абхазии, высоко в горах. Там тоже пограничники стоят, перевал охраняют. Неделя прошла, как вернулись. — И пояснил: — Игорь — это брат Анжелы. Скоро с ним познакомишься. Сегодня он дома, на Бзыби. Захочешь, он тебя в любой уголок Абхазии свозит на экскурсию. В Новый Афон, в Пицунду, в Сухум или на Рицу, куда твоя душа пожелает.

— Спасибо, я подумаю, — вежливо поблагодарила Марина и посмотрела на Арсена. — Получается, вы журналист?

— Получается, — улыбнулся он. — Вот набрал отгулов за несколько лет и решил написать книгу. Конечно, пока это не книга. Так, разрозненные статьи… Но, может, кое-что и получится. В России до сих пор почти ничего не знают о самой войне, а ведь абхазы называют ее Отечественной, и о том, что происходит в современной Абхазии.

— Честно сказать, я тоже ничего не знаю, но после ваших рассказов захотелось узнать больше и побывать везде, где вы посоветуете.

— Это обязательно! — Виталий снова вознамерился подлить ей вина.

Но Марина закрыла свой стакан ладонь.

— Простите, но пока достаточно! У меня уже зашумело в голове.

— О, это только начало! — улыбнулся Арсен. — Сейчас Анжела уложит Саида, и будем ужинать. М-м-м! — Он покачал головой. — Катя такие хачапуры приготовила! Пальчики оближешь! — И пояснил. — Катя — жена Игоря. Помогает Анжеле в домашнем кафе.

— Здесь есть кафе? — обрадовалась Марина. — Значит, мне не придется рыскать по городу, чтобы пообедать?

— Катя отлично готовит. Солянки у нее получаются — пальчики оближешь, а борщи, а окрошка! А пирожные! Я так нигде не питался! — Арсен похлопал себя по плоскому животу. — Приходится каждое утро бегать по пересеченной местности, чтобы лишний жирок не завязался. Видите, — вытянул он руку в сторону мерцавшей далеко на горе узкой полоски огней. — Это смотровая площадка. Оттуда всю Гагру видно и ее окрестности. Пока до площадки добежишь, коньки отбросишь. Я до ближней горки бегаю. Пять километров — туда, пять — обратно.

— О! Это круто! — изумилась Марина. — В гору бегом! Я на такое не способна.

— А вы попробуйте, на первых порах хотя бы шагом, а на обратном пути сразу в море! Лет десять сбросите, я вам обещаю. — И смутился, поняв, что допустил бестактность. — Я имел в виду, что вы забудете и о своей усталости, и о проблемах, если они у вас имеются.

— Хорошо бы, — улыбнулась Марина. Сегодня она, пожалуй, перевыполнила план по улыбкам. Но что поделаешь, если губы сами растягивались в улыбке, а на душе было так легко и спокойно, как отродясь не бывало в ее жизни.

— А вы чем занимаетесь? — спросил Арсен.

— Я? — переспросила она. — Тоже историей. Но более древней. Очень древней. Копаюсь много лет в земле, ищу следы былых цивилизаций. Сейчас — на юге Сибири, в молодости — на юге России. Скифы, гунны, динлины, монголы, кыргызы… Работы хватает!

— Так вы археолог? — В глазах Арсена вспыхнула искра неподдельного интереса. — Всю жизнь мечтаю побывать на археологических раскопках.

— Побываете, какие ваши годы. Будет интересно — приезжайте! — Марина поднялась из кресла. — Пойду посмотрю, может, Сабрина освободила душ.

— А ты в летнем душе помойся, — предложил Виталий. — Там вода чуть прохладнее, чем в ванной, но за день очень хорошо прогревается. Это лучше, чем в жаре париться. Вон, смотри! В этом году соорудили. Очень красиво получилось, как в Европе. — И он махнул рукой в направлении кирпичной постройки, которая пряталась среди мандариновых деревьев.

— Отлично! — обрадовалась Марина и поднялась из кресла. — Что же раньше не сказали? Столько времени зря потратила.

— Чего же зря? — удивился Виталий. — Познакомились, разговоры приятные вели, вино пили, разве это плохо?

— Извините, — смутилась Марина, — я не то имела в виду. Вы тут в нарды играли, а я, наверное, вам помешала.

— Бросьте, Марина, — нахмурился Арсен, — ничего вы не помешали. — Он поднялся следом за ней из кресла. — Так мы пойдем с вами на море после ужина? Или уже раздумали?

— Ничего я не раздумала, — сказала она, хотя с трудом выдержала его взгляд. Сердце ее испуганно забилось и заныло сладко-сладко, совсем как у той девчонки, которую первый раз пригласили на свидание. Но она тут же одернула себя. Какое, простите, свидание? Просто очередной приступ вежливости со стороны Арсена. Марина смерила его взглядом. Тем самым, своим коронным холодным и слегка надменным, которым отпугивала слишком назойливых кавалеров. Отчасти из-за неумения противостоять их наглости, отчасти из-за боязни показаться слишком доступной.

Арсен не сводил с нее глаз. Похоже, ее уловки не произвели на него никакого впечатления. Правда, взгляд его стал жестче.

— Ну, я жду вашего решения. Мы идем вместе на море или как?

— Идем! — просто сказала она. Сегодня она беспрекословно приняла предложение мужчины, чего с ней отродясь не случалось. Но ее уступка выглядела вполне закономерной, ведь она на самом деле никогда не бывала на море ночью, тем более в одиночку. И если нашелся попутчик, почему бы не составить ему компанию?

— Заметано! — Арсен с довольным видом потер ладони. — Только не забудьте надеть купальник!

— Мы будем купаться? Ночью? — изумилась Марина.

— А это как масть пойдет! Только ночью море спокойное, вода теплее, чем днем, и пляж пустой! Купайся, не хочу. Хоть голышом, хоть в купальнике.

— Только не голышом! — нахмурилась Марина. — До такой глупости я еще не дошла!

— Ой, кто тут собрался купаться голышом? — Сабрина появилась из темноты с неизменной улыбкой на лице. Голова ее была обмотана полотенцем, халат застегнут на две верхние пуговицы, и полы его при ходьбе расходились, являя свету крохотные, едва заметные на теле трусики. — О, здесь пьют вино? — Она с веселым изумлением оглядела стол. — И без меня?

— Застегнитесь! — строго сказал Арсен. — Соблюдайте здешние обычаи. Да и мне лично неприятно созерцать чужое нижнее белье.

Удивительное дело, но Сабрина покраснела. Глаза ее сердито блеснули, и она быстро застегнула халат.

— Простите. — Она с деланым смущением посмотрела на Виталия. — Не заметила, что халат расстегнулся. Но я не знала, что у вас такие строгие порядки.

— У нас нормальные порядки, — ответил тот без прежней улыбки, — и мы понимаем, что люди приехали к нам отдыхать. Но ты же в своем городе не пойдешь на базар в купальнике и в магазин зайдешь одетой? Почему же здесь ходишь почти голой? Да еще садишься за стол.

— Ой, да ладно! — Сабрина надула губы. — Набросились на бедную девочку, противные! В следующий раз непременно спущусь на ужин в парандже и в шароварах.

— Зачем же в парандже? — ухмыльнулся Арсен. — Этот халатик очень даже вам идет! Только парни здесь горячие, загораются мгновенно! Лучше не надо их провоцировать! И себе отпуск испортите, и им лишние неприятности.

Марина не слышала, что именно ответила Сабрина, но мужчины громко захохотали.

«Пустоголовые самцы!» — подумала она с раздражением и вошла в летний душ.