Стихийное бедствие

Ирина Мельникова, 2002

Телеведущая Ксения Остроумова приехала в небольшую азиатскую республику собрать материал для своей новой передачи. Ей обещали встречу с президентом, но обманули. Поездка явно не задалась: передача не получилась, вылет в Москву отложили, ребята из ее группы как сквозь землю провалились… Бывший разведчик Максим Богуш только что установил охранную систему в президентском дворце и понимал – ему будет непросто покинуть республику, ведь он слишком много знает. Вечером в баре гостиницы он увидел потрясающе красивую женщину. Они ушли вместе и провели незабываемую ночь. Но утром незнакомка исчезла, так и не назвав Максиму своего имени…

Глава 8

— Привет! — послышалось ей сквозь темноту, и кто-то несколько раз, но не сильно похлопал ее по щекам. Ксения с трудом разлепила веки и тут же зажмурилась от яркого света, бившего прямо в лицо. Напротив кто-то сидел, похоже, мужчина. Его лицо скрывалось в тени от абажура. Он курил и, закинув ногу на ногу, покачивал носком ботинка из хорошей кожи.

Ксения попыталась отклониться от луча света и чуть не упала. Оказывается, на заведенных назад руках у нее были надеты наручники, да вдобавок ко всему ее еще и к стулу привязали крест-накрест веревками. Она попробовала пошевелиться, но безуспешно — привязали ее крепко.

— Привет, — прозвучало вновь почти ласково с противоположного конца комнаты, и Ксения поняла, что мужчина напротив нее — Аликпер Садыков. — Как вы себя чувствуете?

— Превосходно! — Ксения исподлобья посмотрела на него. — Что вы себе позволяете, Садыков? Уберите сейчас же свет!

— Слушаю и повинуюсь. — Он что-то быстро приказал на родном языке, и лампы моментально погасли. Ксения облегченно вздохнула. Некоторое время она видела все вокруг сквозь наслоение черных пятен, да под веками резало, словно туда насыпали песку…

— Прошу прощения.

Садыков встал и подошел к ней. Прошелся пальцами по веревке, словно проверил надежность узлов, и навис над ней массивным торсом. От него несло застарелым запахом чеснока и перегара, и Ксения невольно дернулась на стуле, пытаясь уклониться от потока мерзкой вони.

— Что, не нравится? — усмехнулся Садыков и, склонившись, приблизил к ней почти вплотную круглое одутловатое лицо, изрытое следами юношеских угрей и покрытое мелкими бусинками пота.

Хищно сверкнул золотой зуб — Садыков осклабился, заметив, как заерзала на сиденье Ксения, пытаясь уклониться от его зловонного дыхания.

— Не нравится, — сердито проворчала она, стараясь не встречаться взглядом с маленькими черными глазками в обрамлении толстых век. — На каком основании вы похитили меня? Что вам, спрашивается, надо?

— Что нам, спрашивается, надо? — Садыков медленно вернулся на свое место и принялся задумчиво постукивать указательным пальцем по столешнице, игриво при этом приговаривая: — Что нам надо? Что нам надо? Шоколада… — И вдруг лицо его мгновенно исказилось от гнева, и он стукнул кулаком по столешнице так, что подпрыгнула настольная лампа. — Мне необходимо знать, как твои люди попали в горы? Вы с самого начала замышляли эту авантюру?

— Какую авантюру? — несказанно удивилась Ксения. — Какие люди?

— Твоя съемочная группа! — проревел, уже не скрывая ярости, Садыков. — Та самая группа, с которой ты снимала сладенький фильм об Арипове!

— Ребята в горах? — воскликнула она потрясенно, а про себя подумала, что это очень даже похоже на двух негодяев, которые решили ее не подставлять и все-таки выполнить задание редакции и встретиться с лидером оппозиции. Но каковы мерзавцы! Как ловко обвели ее вокруг пальца! Она даже секунды не сомневалась, что они отправились на рынок прикупить фруктов… Мерзавцы! Но и молодцы, если им удалось то, что задумали…

— Ты — хорошая актриса! — усмехнулся Садыков. — Но я не прощаю, когда со мной ведут двойную игру! Я заставлю твоих друзей спуститься вниз.

— Интересно, каким образом? — спросила Ксения. — Неужто на парашюте?

— Зачем? — Узкие глаза превратились в почти невидимые щелочки, и Садыков произнес уже более спокойно: — Они сами придут за тобой, когда получат видеокассету, где ты будешь умолять их спасти тебя.

— Я никого не буду умолять, — произнесла сквозь зубы Ксения.

— Будешь! — Желтый металл вновь блеснул во рту Садыкова. — Мои аскеры заставят. — Он обернулся и кивнул кому-то, скрывавшемуся в сумраке за его спиной. И тут же, словно джинн из лампы, появился здоровенный малый с длинным узким ножом в руках.

Садыков кивнул на него:

— Сначала он поразвлечется с твоими щечками, потом с губами, потом отрежет одно ушко, другое… Если и это не поможет, займется глазками, а в перерывах тебя будет трахать по очереди вся моя гвардия. Им плевать, как ты будешь выглядеть. Или, скорее всего, я брошу тебя в камеру к двум ублюдкам, которые страдают одной знойной болезнью и с радостью ею с тобой поделятся. И учти, видеокассета попадет не только к твоим друзьям, но и к Егору Кантемирову. Вот уж обрадуется твой любовничек! Прям спасу нет, как обрадуется!

— Ты, сволочь! Арипов знает, что ты затеял? — Ксения попыталась вскочить на ноги, забыв, что привязана к стулу, и вместе с ним повалилась на пол.

— Ах ты, бедная моя! — съехидничал Садыков и приказал малому с ножом: — Подними ее.

Тот молча выполнил приказание и снова отступил в тень. Садыков подошел к женщине и, ухватив ее за волосы, развернул лицом к себе.

— Арипов знает ровно столько, сколько ему положено знать. — Вновь поток вони обдал ее лицо. — Сегодня утром он приказал мне найти тебя во что бы то ни стало и обеспечить твою безопасность. Но сама понимаешь, все наши усилия оказались напрасны. Ксения Остроумова исчезла бесследно. Возможно, ее тело сейчас рвут на кусочки шакалы или крысы… Это ведь только Аллаху да мне известно, где ты находишься!

Ксения помотала головой, стараясь не выдать отчаяния. Она не понаслышке знала, на что способны головорезы Садыкова, и понимала, что вряд ли получится вырваться из их лап живой и невредимой. И неожиданно вспомнила лицо Максима. В тот самый момент, когда он смотрел на нее в зеркало. И вдруг успокоилась. Пока ничего страшного не произошло, если не считать того, что она связана по рукам и ногам. Возможно, стоит немного потянуть время…

— Ребята действительно у Рахимова или это только ваши предположения? — справилась она на всякий случай.

— Предположения, не лишенные основания, — усмехнулся Садыков, — но это не имеет значения. Рано или поздно они ответят на мой вопрос: кто помог им выбраться из города и проскользнуть мимо постов на дорогах. И я думаю, вы уже согласны помочь мне в этом благородном деле?

Ксения облизала пересохшие губы.

— Вы считаете, что я могу сойти за Иуду?

— Куда ты денешься? — махнул рукой Садыков. — Сыграешь, как миленькая. Иначе я ведь тебя не только изуродую, но еще и ославлю, как самую примитивную воровку.

— Воровку? — задохнулась от негодования Ксения. — На что это ты опять намекаешь?

— На то и намекаю, — с явным злорадством усмехнулся Садыков. — Вспомни, с кем сегодня ночью трахалась? Говорят, с таким упоением и восторгом, что позавидовать можно. — Он потер ладони и ощерился в скабрезной ухмылке. — Так вот, твой ночной дружок утром сделал заявление, что ты его обокрала. Стибрила, так сказать, кошелек с крупной суммой денег!

— Кошелек?! — Ксении показалось, что она летит куда-то в пропасть. Неимоверным усилием воли она заставила себя успокоиться и спросила почти безразлично: — Что за ерунду вы городите, господин Садыков? Какой ночной друг? Какой еще, к черту, кошелек?

— Ты, оказывается, плохо меня знаешь, Ксюша Остроумова, — с ласковой улыбкой на устах, но с издевкой в голосе произнес Садыков, — неужто я б оставил тебя без наблюдения? Да мне каждый твой шаг известен с того момента, как ты еще решала, поехать или не поехать в Баджустан… К тому же твой ночной… — он со смаком произнес неприличное слово, — тоже не воспитанник детского сада. К слову, — мучитель посмотрел на часы, — мои орлы…

В дверь постучали, и Садыков, прервав свой садистский спич, резко выкрикнул какое-то короткое слово, видно, приказал стучавшему войти. Через секунду на пороге возник здоровенный детина в камуфляже и черном берете. Он что-то быстро доложил Садыкову. И Ксения увидела, как тот побагровел и взревел по-русски:

— Тв-вою мать!

И дальше на голову вошедшего обрушилась такая мощная лавина непечатных слов и выражений, что Ксения даже покачала головой от изумления, подивившись чрезвычайно богатому словарному запасу бывшего гэбиста. Садыков потрясал кулаками и стучал ногами так, что казалось, еще минута — и пол под ним не выдержит, провалится. Но не провалился.

Зато столешницу он проломил ударом кулака, отчего лампа скатилась на пол и разбилась. Посланец, принесший дурные новости, стоял вытянувшись, и даже сквозь сильный загар и дремучую щетину было заметно, как проступили на его лице багровые пятна. Наконец Садыков прекратил метаться по комнате и брызгать слюной и приказал телохранителю:

— Эту суку пока в подвал, — кивнул он на Ксению, — а того мерзавца достать из-под земли, иначе я вас всех самолично урою!.. — Он вновь грязно выругался, а Ксения обрадованно подумала, что судьба дает ей небольшую передышку, а может, и отсрочку исполнения гнусных угроз Садыкова. И все благодаря неизвестному «мерзавцу», который, видимо, крепко наступил на мозоль не только самому начальнику службы безопасности, но и его «псам» в черных беретах.

* * *

Костин завез Анюту в «Мургаб» и велел дождаться его возвращения во что бы то ни стало. Девушка пыталась возражать, но он лишь строго посмотрел на нее и сказал:

— Анюта, в городе введено военное положение. Мы позвоним в миссию, когда я вернусь, и объясним твое отсутствие. А пока не предпринимай никаких действий, иначе я не отвечаю за последствия…

Некоторое время спустя он уже вел машину по улицам Ашкена, направляясь к российскому посольству.

Улицы были непривычно пусты, и местный рынок, обычно наполненный шумом и гамом восточной суеты и неразберихи, тоже был закрыт и тих. Солдат не было видно, но патрули из местных полицейских ходили группами по четыре человека и встречались на каждом шагу. Впрочем, делать им было особо нечего, так как оставшееся в городе население пряталось за высокими дувалами и за воротами и ставнями окон своих домов.

Костин остановил машину на красный свет. И тут же заметил человека в пестром азиатском халате и надвинутой на самые глаза чалме. Человек быстро сбежал с тротуара, подошел вплотную к его автомобилю и, склонившись, заглянул в окно салона. Костин вздрогнул. На него смотрели темные глаза Анютиного знакомого, того самого… Недолго думая, он распахнул дверцу, и Богуш скользнул на сиденье.

— Что случилось? — Костин, похоже, совсем не удивился столь странному наряду Максима.

— Если пытаешься пробраться к посольству, то напрасно теряешь время. Там двойная стена танков и бэтээров, — произнес Максим сквозь зубы. — Из города тоже не вырваться.

— Что-то серьезное? — Костин развернул автомобиль и остановился в тени огромного платана.

— Серьезнее не бывает. — Максим окинул его внимательным взглядом. — Ты действительно приехал сюда на охоту?

Костин усмехнулся:

— Не в том смысле, как это обычно понимают.

— Понял, — быстро произнес Максим, — двадцатое августа?

— Двадцатое августа, — посмотрел на него Костин. — Я помню тебя. Ты был тогда желторотым юнцом, а я уже успел побывать в Сирии и Анголе…

— О, черт! — Максим стукнул себя ладонью по лбу. — Тарантул? Ты учил меня работать ножом? Но как же?.. — Он окинул быстрым взглядом пижонистый костюм Костина.

Тот пожал плечами:

— Иногда приходится и бабочку цеплять на шею ради дела. — И требовательно посмотрел на Богуша: — Докладывай, что случилось?

Чуть больше минуты Максиму понадобилось, чтобы изложить суть задания, которое он получил от генерала, умолчав, правда, о подлинных мотивах, почему он вдруг решился заняться поисками Ксении Остроумовой в этом гадючнике.

Костин задумчиво посмотрел на него:

Конец ознакомительного фрагмента.