Горячий ключ

Ирина Мельникова, 2000

Вертолет сорвался со скалы и рухнул в ущелье. Кто мог знать, что на борт проникнут бандиты и заставят посадить машину в горах, возле базы наркодельцов… Пилот Артем Таранцев порадовался – спаслась большая часть пассажиров, летевших на отдых в санаторий Горячий Ключ. В том числе и красавица Ольга – еще во время полета Артем обратил на нее внимание. Как же теперь выжить в глухой тайге, ведь они остались один на один с бандитами, которым вовсе не нужны свидетели! Но, несмотря на всю сложность ситуации, Артем никак не мог заставить себя не думать об Ольге…

Глава 6

Путь вниз занял более трех часов. Часы показывали десять, когда они достигли первых деревьев, и одиннадцать, когда они вошли в таежную чащу.

Здесь было значительно теплее — исчез ледяной пронизывающий ветер, который дул со снежников, — но стало неимоверно сыро. И вскоре они вымокли до нитки от невысохшей утренней росы, покрывавшей все вокруг. Громадные пихты, унизанные каплями, словно бисером, низвергали настоящие водопады, стоило нечаянно задеть их. Невольные путешественники останавливались на редких полянах, стараясь хоть немного обсохнуть под нежаркими еще лучами солнца, но стоило вступить под мрачные своды таежного глухолесья, как вновь на них обрушивались потоки ледяной воды, от которых не спасали ни теплые куртки, ни плащи, промокшие насквозь в первые же минуты перехода по лесу.

Наконец они вышли к неширокой, но бурной, порожистой реке. Артем в очередной раз вытащил из кармана карту, они с Шевцовым тихо посовещались, потом обвели взглядом притихших товарищей по несчастью, и Артем скомандовал:

— Ну, все! Привал! — и посмотрел на часы. — В тринадцать ноль-ноль мы должны покинуть сии благословенные места, а сейчас нужно развести костер, обогреться, осмотреть ноги, нет ли у кого потертостей! Давайте к тому же проверим, что у нас имеется из продуктов.

Продуктов оказалось не густо. Три пачки печенья, пакетик леденцов, два банана и баночка меда.

Незванов выложил на приспособленное вместо скатерти полотенце пачку сигарет, а Агнесса — мятные таблетки, которые здесь были явно ни к селу ни к городу, и женщина, застеснявшись, вновь убрала их в карман куртки.

Тем временем Незванов и Рыжков натаскали дров. Каширский развел костер, и бывшие пассажиры вертолета расселись кто на чем придется возле огня, постаравшись теснее прижаться друг к другу. Только Синяев устроился поодаль. Он страдал от похмелья и волком посматривал на Шевцова.

Надежда Антоновна полностью избавилась от страха. Стоило ей ощутить твердую почву под ногами, как она вновь обрела уверенность, но по тому, с какой опаской она порой оглядывалась назад, где догорали останки вертолета, Артем понял, что она теперь до конца дней своих не сядет в самолет. Однако сейчас она проявила вдруг замечательные качества медсестры и быстро и аккуратно забинтовала голову зоологу, а потом перевязала руку Шевцову, который, оказывается, был слегка задет срикошетившей от обшивки автоматной пулей. Все это время он терпеливо сносил боль, не обмолвившись о ранении ни единым словом, пока Каширский не заметил кровавое пятно, проступившее сквозь рукав куртки.

В то время как Надежда Антоновна, охая, разматывала самодельную повязку из разорванной надвое майки, Артем подумал, что Шевцов — очень интересный человек и совсем не похож на предпринимателя, по крайней мере, на тех, с которыми Таранцев был знаком. Хотя Шевцов не был медиком, но обладал некоторыми врачебными навыками. Артем определил это по тому, какие он давал советы Надежде Антоновне, колдовавшей над его раной. Он оказался смелым и решительным, а в сложившейся ситуации это были очень ценные и крайне необходимые качества…

— Наверное, пилотам следует рассказать нам, что же произошло на самом деле и откуда взялись эти угонщики? — прервал размышления Артема Каширский.

Артем повернулся к нему и пожал плечами:

— В Горячий Ключ мы летаем практически ежедневно, но этот рейс был незапланированным, к тому же мы вылетели гораздо раньше, чем обычно, а двух кавказцев для полноты комплекта подхватили уже перед самым вылетом. Павел, — обратился он к напарнику, — ты в курсе, как они умудрились пройти на поле, миновав контроль?

— Ну, вы прямо как маленький, — покачал головой Пашка, — на это поле танк заедет — никто не заметит. Тем более в такую рань. И потом, кто-нибудь когда-нибудь мог подумать, что в нашей дыре объявятся вдруг угонщики, да еще такого драндулета, как наш?

— Вы их посадили без билетов? — строго спросила Ольга, устремив на Артема взгляд своих бархатных глаз.

Он удрученно развел руками, вспомнив некстати про сгоревшие вместе с вертолетом деньги.

— Ваше разгильдяйство, Таранцев, привело к гибели двух замечательных людей, — сказал сухо Каширский, — и я думаю, вас ждут серьезные неприятности по возвращении.

— А вот про возвращение лучше не загадывать, — проворчал Шевцов и натянул на забинтованную руку рукав сорочки. — Давайте не будем сейчас выяснять степень вины летчиков: несмотря ни на что, они с честью вышли из ситуации. И если бы не мастерство Артема Егоровича, трупов могло быть гораздо больше. Я бы в подобной ситуации не справился. — Он поднялся на ноги и с высоты своего довольно приличного роста оглядел товарищей по несчастью. — Нам нужно выходить к жилью. А это совсем не просто. Для тех, кто не ходил по горной тайге, объясню более популярно: на каждый таежный километр вы затратите раза в три больше сил, чем тратите в городе. Причем у нас нет продуктов, нет палаток, нет средства против гнуса, а из оружия имеется всего один пистолет с запасной обоймой к нему да автомат с наполовину пустым магазином.

— Без палаток можно обойтись, — заметил Рыжков, — в наших силах соорудить шалаши для ночлега. А что касается пропитания, то у меня есть леска и несколько крючков, поэтому можно заняться рыбалкой и ставить силки на птиц и мелкое зверье. А еще я знаю, как устанавливать ловушки не только на зверя, но и в воде, на рыбу. Можно сказать, обладаю универсальными браконьерскими навыками. А вот посмотрите, что я прихватил по пути. — Он полез в сильно оттопыренный карман куртки и вытащил серый, по виду напоминающий кусок грязного весеннего льда обломок. — Это — каменная соль. Видно, ее сюда забросили для оленей. Они основательно ее облизали, но и нам кое-что осталось.

— А я думаю, зачем этот чудак куски льда с земли поднимает? — улыбнулась Чекалина.

— Без соли нам не обойтись, — улыбнулся в ответ зоолог и достал из второго кармана желтоватый корешок, похожий на большую чесночину. — Это таежная лилия, саранка, ее луковица очень богата крахмалом. Во время войны, да и после, это было самое желанное лакомство для ребятни. — Он огляделся по сторонам. — Будем собирать черемшу, а кроме нее сколько еще есть всяких травок полезных: и медуница, и подорожник, и первоцвет… Можно делать салаты. Конечно, это не очень сытно, но все лучше, чем ничего. А ведь еще есть лишайники. Смотрите, прямо у нас под ногами их два вида — всем известный ягель и исландский мох. На Севере из них варят нечто вроде каши. По питательности не уступают картофелю. Только их надо сначала хорошо вымочить в растворе золы, а потом варить. Лишайник можно и солить, как папоротник. Я пробовал. Достаточно прилично на вкус, если, конечно, сильно есть захочешь… А еще можно по закромам кедровки и бурундука пошарить, горсть-другую орехов отыскать. Так что худо-бедно, но выживем, друзья, тайга с голоду умереть не даст. А сколько здесь нетрадиционных продуктов питания и на суше, и в воде…

— Что вы имеете в виду? — подозрительно спросил Артем.

— Ну, хотя бы тех же лягушек.

— Фу, гадость! — скривилась Агнесса.

— Ну почему же гадость? — пожал плечами Рыжков. — Объясните, чем килограмм лягушечьего мяса отличается от килограмма зайчатины или медвежатины? Только за килограммом зайчатины надо еще побегать, а будешь охотиться за килограммом медвежатины, так, того гляди, не только аппетита, но и жизни можешь лишиться. А лягушек добывать проще простого. Конечно, вес одной лягушки раз в двадцать меньше, чем зайца, но добыть ее в сто раз легче. А сколько вокруг всяческих грызунов, птиц, насекомых, в конце концов. А в воде, помимо рыбы и лягушек, пруд пруди различных моллюсков… Ешь — не хочу, просто надо уметь их приготовить.

— Ну, Аркадий Степанович, по вашим словам, тут не тайга прямо, а чуть ли не Елисеевский гастроном, — усмехнулась Агнесса. — Скатерть-самобранка, да и только! А ковра-самолета у вас, случайно, в запасе не найдется? Мы ведь около трех километров прошли и то уже расклеились, а что дальше будет?

— Ради бога, Агнесса Романовна, — поморщился с досадой Незванов, — в кои-то веки подобное приключение выпадает, а вы каркаете!.. Это ж какой классный материал получится: полет на списанном вертолете, угонщики, катастрофа, блуждание по тайге! Скажи кому, не поверят, что все — одновременно и мне одному!

— Я бы тоже хотела, чтобы все тебе одному досталось, — неодобрительно проворчала Агнесса, — но нет, приходится на всех делить!

— Да я ведь о статье говорю, а не о чем-то другом.

Незванов посмотрел на Артема, словно просил о поддержке. И тот сказал примиряюще:

— Все нормально, Дима! Материала для статьи у вас будет в избытке, даже для нескольких статей, я думаю.

— И одна будет называться «Из зала суда», — пробурчал со своего места Синяев, — я клянусь, что еще сдеру с вашей паршивой компании все издержки. И за моральный ущерб, и за материальный… Я вас без штанов оставлю…

— Ну что ж, если вам доставит удовольствие любоваться моей голой задницей, то могу хоть сейчас вам ее показать, не дожидаясь решения суда. — Артем с вызывающим видом обернулся к Синяеву. Тот побагровел, но смолчал и поспешно отвел взгляд.

— Ребята, ребята, — захлопала в ладоши Ольга, — прекращайте ссориться! — И неожиданно для Артема попросила его: — Берите командование на себя, а в заместители мы вам назначим… — Она обвела взглядом мужчин и остановила его на Шевцове. — Женю, например. Согласны?

Она улыбнулась Артему вдруг так открыто и доверительно, словно и не сидела в салоне несколько часов назад с надменным и безучастным видом, отчего стала еще красивее и моложе. Впрочем, это его не слишком обрадовало, потому что сразу чересчур велика оказалась разница в возрасте, что существенно уменьшало его шансы на успех…

«Олух царя небесного, — обругал он себя, — размечтался, идиот, слюни распустил. Нужен ты ей… Вон и Шевцов уже для нее просто Женя, и Незванов все время рядышком крутится, да и Пашка тетеревом выплясывает… А ты кто? Всего лишь бывший пилот бывшего вертолета. И впереди светят довольно мрачные перспективы. Ведь обязательно всплывет, что эти сволочи были „левыми“, а вертолет шел с большим перегрузом. Арсеньев, конечно, еще тот козел, но командир вертолета я, и, значит, мне отвечать по полной программе», — тоскливо подумал Артем. Он вздохнул и решительно объявил:

— Ладно, слушай мою команду! Аркадий Степанович, — он посмотрел на зоолога, — назначаю вас своим замом по тылу. Распределите сейчас на всех печенье, а вместо чая — вода из ручья, можно добавить туда меду. Сами понимаете, с пустым желудком много не пройдешь.

— Хорошо. — Рыжков вскочил на ноги. — Молодежь, срочно в лес искать бересту. Соорудим из нее туеса для воды. — И повернулся к женщинам: — Может, у кого-то есть нитки и иголки, чтобы сшить края?

— Тут не иголку надо, а шило, — проворчал недовольно Синяев. Он достал из брюк перочинный нож, богато украшенный инкрустацией, и предложил: — Давайте я туесами займусь. У моего деда пасека была, так он в туесах мед хранил и меня научил их делать.

— Прекрасно, — кивнул зоолог, а Шевцов весело подмигнул Артему. И тот подумал, что, кажется, они понимают друг друга уже без слов.

Через четверть часа все были при деле. Женщины окружили Синяева, который, посматривая на них исподлобья, что-то ворчливо объяснял и показывал, как правильно свернуть полоску бересты.

Пашка и Незванов, весело пересмеиваясь, готовили удочки для ловли рыбы, а зоолог демонстрировал им, как привязывать крючки, и тут же, поймав крупного паута,^[1] использовал его как наживку.

— Oh! Yes! — Незванов хлопнул Пашку по плечу. — Отважные охотники и рыболовы племени вау-гау берут повышенные обязательства и обязуются накормить всех голодных от пуза! — И он воткнул пестрое перо кедровки в буйную Пашкину шевелюру.

Каширский с улыбкой покачал головой:

— Завидую вам, Дима, даже катастрофу вы способны превратить в пикник.

Незванов серьезно отозвался:

— Ну, давайте все превратим в трагедию, а через час-полтора будем друг друга зубами рвать. Лучше представим, что все мы здесь по доброй воле и проходим специальный курс выживания в тайге. Элементарный турпоход, и поэтому следует извлечь из него максимум удовольствия.

Артем присел на камень у костра, развернул свои карты и подозвал Шевцова. Затем выбрал из них нужную и поставил карандашом в одном месте крестик.

— Это выход из каньона реки Ара-Шутгулай. Здесь бандиты мне приказали взять азимут сто восемьдесят два. Таким образом, мы повернули практически на юг. Ориентиром они назвали перевал Додо-Хутэл. — И Артем поставил на карте еще один крестик.

— Учти, мы прошли над озером Обогол где-то минут за десять до того, как ты начал закладывать виражи. — Шевцов ткнул в озеро пальцем. — Погибший старик узнал его первым и забеспокоился, что мы идем в другом направлении. Я тоже это заметил по солнцу. Зная скорость вертолета, можно определить хотя бы приблизительно, где мы находимся.

— Мы летели по курсу сто восемьдесят два чуть больше двадцати минут со скоростью, скажем, сто десять километров в час. Значит, пролетели примерно тридцать пять — сорок километров. И это приводит нас… сюда. Затем перевалили через скалы. Кажется, вот это ущелье мы только что форсировали. — Артем поставил еще один крест и, задумчиво прикинув по карте, сказал: — До перевала оставалось километров двадцать, не больше.

Шевцов заглянул через его плечо в карту.

— Тут же километров на двести вокруг никакого жилья. Какого черта им понадобилось сажать в этих местах вертолет?

— Понятия не имею, — пожал плечами Артем, — но сейчас мы, если судить по карте, находимся на левом берегу Торбоготая. Где-то километрах в восьми вниз по течению — развалины пограничной заставы. Здесь до сорок четвертого года проходила граница с Тувой. Чуть выше старые, еще дореволюционные горные разработки. Кажется, там добывали медь или цинк и использовали труд каторжников. Естественно, никаких жилых строений не сохранилось. Странно, но дорога почти не пострадала от времени. Или кто-то поддерживает ее в приличном состоянии. Но кто? Кому это под силу в горах? — Артем с удивлением рассматривал карту. — Главное, здесь ее нет и в помине. Но я не мог ошибиться. Азер приказывал мне садиться именно на дорогу. Но там уж точно всем бы пришли кранты.

— Заметь, Артем, несмотря на риск, им нужен был именно этот пятачок, — задумчиво сказал Шевцов. — Что тут может прийти на ум?

— Честно сказать, ничего умного не приходит, — признался Артем. — Если это было бы на Кавказе или в Афганистане, то я подумал бы, что где-то поблизости расположена секретная база боевиков или душманов. Но я вас умоляю, душманы в нашей тайге?

— Действительно, ерунда полнейшая! — пожал плечами Шевцов. — Но зачем-то им понадобился вертолет в этой глухомани?

— Потому что вертолет как раз самое лучшее средство передвижения в наших местах. И, скорее всего, что-то они хотели вывезти отсюда. И очень срочно. Поэтому они и решились угнать вертолет. Первый, который подвернулся им под руку. И нужен он был им всего на один рейс, самое большее — на два. Иначе не стали бы угонять нашу развалюху…

— Я думаю, эту загадку нам все равно не разгадать, — сказал Шевцов, — хотя помнишь, как он кричал, этот азер? Вас, мол, всех прикончат, потом что-то про рабов упоминал…

— Может, он и не азер вовсе, — Артем почесал карандашом в затылке и в раздумье уставился на Шевцова, — может, и вправду им не вертолет нужен был, а люди, которых легко превратить в рабов, а потом потребовать за них выкуп?

— Чушь полнейшая, — махнул рукой Шевцов и опять заглянул в карту. — Скажи, а это что за строения? Обозначены как нежилые. Километров сто отсюда.

— Леспромхозовский поселок. Сейчас леспромхоз развалился, люди разъехались кто куда, но штук шесть семей осталось. Староверы.

— У них есть связь с Большой землей?

— Должна быть, как-то ведь они с внешним миром общаются. По крайней мере, у нас нет другого выхода. Надо добираться до поселка. Даже если у них нет связи, соорудим плоты и поплывем дальше на них.

— Да-а, — вздохнул Шевцов, — с нашим табором да на плотах…

— Но это гораздо лучший вариант, чем ползать по скалам. Смотри, — Артем ткнул пальцем в карту, — нам придется подняться на высоту до трех километров. И где гарантии, что среди пассажиров нет сердечников?

— Не знаю, как с остальными, но с Синяевым нам придется повозиться. — Шевцов слегка понизил голос. — С его габаритами только и ходить по горам. И почему он решил отправиться в Ключ? Ему от алкоголизма надо лечиться, а там этим вряд ли занимаются.

— Брось голову этим придурком забивать, — посоветовал Артем, — давай лучше подумаем над маршрутом. Боюсь, что многие могут свалиться от недостатка воздуха. Я знаю, что это такое. Голова просто разламывается, тошнит…

— В разреженном воздухе надо дышать без натуги, и тогда все обойдется.

— Тогда лучше совсем не дышать, — усмехнулся Артем.

— Нет, почему же, дышать надо, но я же говорю — без усилий, в этом случае кислорода будет хватать. А если слишком глубоко заглатывать воздух, то из легких выдыхается весь углекислый газ, а это нарушает формулу крови, и начинаются судороги.

— Так ты все же медик?

— Нет, но я когда-то на собственной шкуре изучил, что такое горная болезнь, — ответил Шевцов. Он поднялся на ноги и сверху вниз посмотрел на Артема. — Я более двадцати лет отпахал на государство. Но не так давно у меня не раскрылся парашют…

Примечания

1

Паут — овод (сибир.).