Королева переходного периода. Повесть

Ирина Корчагина

Это книга о событиях 90-х. Кто-то называет их бандитскими, кто-то кровавыми, кто-то – нищими. Автор добавляет новую краску о 90-х. Это книга будет интересна и тем, кто жил в тот период, и тем, кто интересуется нашей совсем недавней историей. Эта книга об исканиях активной женщины того периода и, конечно, о любви.

Глава 2. Грустные глаза Богоматери

Но встреча не состоялась. На другой день в офисе Веры произошло ЧП.

Рано утром ее разбудил телефонный звонок. Ранние и поздние звонки всегда предвещают опасность, поэтому, поднимая телефонную трубку, Вера погружалась в тревогу. Так и есть! В служебном помещении наводнение. Трубу прорвало! Одевшись быстрее, чем солдат, она помчалась в сторону Киевского вокзала, на работу. В голове крутились жуткие картины потопа: залило документы, мебель… Икона!

Два дня назад к ней пришло двое пожилых людей, муж и жена. Они принесли икону Богоматери и предложили ей ее купить. Икона была большая, размером с полстола. Люди, ее принесшие, уверяли, что это письмо восемнадцатого века. Они сказали, что икона их личная, семейная реликвия, и никогда они бы с ней не расстались, но нужда заставляет. А почему к Вере Ивановне пришли? Про нее молва хорошая идет, человек она добрый и порядочный. Икону можно продавать только в хорошие руки. Так эти люди сказали.

Вере приятно было слушать эти слова, но вся ситуация была очень неожиданная, странная. Вера не знала, как поступить. Да и денег не было, чтобы антикварные вещи покупать. Она хоть и была руководителем хозрасчетного предприятия, хоть ее предприятие и приносило прибыль, но самой ей от этой прибыли доставалось чуть-чуть. Едва хватало на жизнь, а уж иконы покупать!

Вера, как истинный советский гражданин, была комсомолкой, атеисткой, иконами никогда не интересовалась, в церковь не ходила. Но взгляд Богоматери на иконе ее завораживал. Глаза казались живыми и печальными. Богоматерь нежно прижимала к груди младенца. Ее глаза говорили о том, что она предчувствует печальную судьбу своего ребенка.

У Веры детей не было, и это была ее печаль. Что-то у них с мужем не срасталось. Вроде у нее со здоровьем было все в порядке, никаких признаков бесплодия. А зачатия не происходило. Врачи объясняли, что такое может быть из-за нестыковки характеров. Характеры их точно не состыковывались. Да и жизни в последнее время стыковывались все реже и реже. У каждого была своя комнатушка в комуналках. Они все планировали съехаться, обменять их на одну квартиру, но подходящих вариантов не подворачивалось. Да и заниматься этим оба перестали. Больше того, каждый из них все чаще оставался жить в своей конуре. Вере из своей комнаты было проще добираться до работы. А муж предпочитал свою комнату, потому что в соседнем доме жила его престарелая мать, он за ней ухаживал. Получалось, что каждый жил своей жизнью. Мать категорически не желала ни с кем съезжаться, Веру откровенно недолюбливала и, похоже, была рада, что сын был постоянно возле нее, а не возле жены. Вера какое-то время горевала, а потом привыкла и даже нашла определенные плюсы в раздельном с мужем проживании. При сохранении статуса замужней женщины она была совершенно свободна!

Вера смотрела на икону Богоматери и в ее глазах читала свою печаль. Эта икона бередила ей душу.

— Я не могу забрать у вас эту икону, — объясняла она старикам. Слово «купить» у нее не произносилось. Разве можно покупать иконы? Это как-то иначе надо называть. — У меня нет свободных средств.

— У вас такой известный кооператив, — говорил мужчина, его звали Борис Ефимович. — Почему нет средств? А вы нам по частям отдавайте. Мы согласны. Мы вам доверяем.

Сумму они называли скромную, наверняка икона стоит дороже. И это было бы ценное приобретение, но Вера колебалась.

— У меня не кооператив, а хозрасчетное предприятие, — привычно пояснила она. — Я не распоряжаюсь средствами. Получаю зарплату.

— Может, вы подумаете? — спросила жена Бориса Ефимовича, по-женски уловив колебания Веры. — Икона очень ценная.

— Я не сомневаюсь, — пробормотала Вера.

Старики упросили ее оставить икону на несколько дней, для размышления. Пусть она ее кому-то покажет, посоветуется с руководством. Может, ей деньги выделят. Но отдавать икону они будут только ей! Вера под их интеллигентным натиском согласилась.

Она спрятала неожиданную гостью за шкаф, и с того момента она всем своим существом чувствовала ее присутствие. Вера ощущала ее молчаливый укор за то, что она стала предметом купли-продажи. А еще Вере казалось, что икона просит у нее защиты. Икона словно скорбела из-за того, что люди забыли Бога и стали поклоняться суете. Странные мысли появились в голове у атеистки, с улыбкой подумала Вера. И вдруг ее тряхануло: а не промокла ли икона? Вот уж тогда точно не расплатишься. И с чего это вдруг в ее хорошо отремонтированном помещении случился потоп? Не знак ли это? Знак чего?

К счастью, Вера уже добралась до работы и мучительные размышления прекратились. Она бросилась в свой кабинет. Там вовсю орудовала уборщица с тряпкой.

— Вот уж какое светопреставление было, Вера Ивановна! Такой пар был густой! Ужас как страшно! — стрекотала уборщика.

Вера растерянно огляделась. Все, что лежало на полу и на нижних полках стеллажей, промокло. Промокли запасенные полмешка сахарного песка. Сахар предназначался сотрудникам — в качестве премии. Зарплату работникам платили небольшую; о том, чтобы поощрять денежной премией, не могло быть и речи. Но вот сахарный песок ей удалось добыть по случаю, и Вера радовалась, что сможет хоть как-то поощрить своих людей. Увы, не удалось.

Она бросила к иконе — та стояла на перекладине, довольно высоко от пола, поэтому не промокла. Но от пара золотой нимб над головой Богоматери стал угрожающе блестеть, а глаза наполнились еще большей печалью. В них блестели слезы. У Веры внутри все похолодело. Не нужна ей эта икона! Страшно с ней. Куда ее девать? Где ее держать? В крошечной коммуналке?

Она срочно позвонила хозяевам иконы и твердым голосом попросила ее немедленно забрать. Она посулила старикам выхлопотать материальную помощь, чтобы как-то им помочь. Но икона — нет, не готова она к таким приобретениям.

Весь день Вера разгребала результаты потопа. Вычерпывала воду из тех мест, куда она настырно пробралась, разбирала промокшие вещи. Сушила то, что можно было высушить. Выбрасывала то, что нельзя было спасти. К счастью, урон был не велик. Может, как раз Богоматерь спасла ее от большой беды? Может, зря она старикам отказала?

В хлопотах прошел весь день, и только к вечеру она вспомнила про то, что сама же и назначила Бертрану свидание. Вот конфуз-то какой! И что теперь подумают про нее французские знакомые? Подумают, что с русскими нельзя делать никаких дел. О нет, надо было срочно спасать репутацию.

Она схватила телефонный справочник, нашла в нем гостиницу «Россию». Но узнать номер, в котором остановились французские гости, удалось не сразу. Ее отсылали с одного номера на другой, мотыляли от одной службы к другой. По каким-то номерам невозможно было дозвониться, какие-то было бесконечно заняты, а потом вдруг не отвечали. В отеле 6 тысяч номеров! И порой складывалось ощущение, что Веру заставляли пробежаться по ним по всем.

Конец ознакомительного фрагмента.