Нарциссы в терапии и в жизни. Взгляд психолога

Ирина Кормачёва, 2023

В книге описана психотерапевтическая работа с нарциссами и «жертвами нарциссов» на примерах историй двух клиентов и их психотерапевта. Автор рассматривает проблему с разных сторон: снаружи, с точки зрения психолога, и изнутри, с точки зрения клиентов – нарциссов и людей, находящихся внутри нездоровых отношений. Все это подается не в форме сухой теории, а на живых конкретных примерах, с описанием психотерапевтических сессий, объединенных общим сюжетом. Герои предстают перед нами обыкновенными людьми, которые ошибаются, страдают, радуются и преодолевают себя в процессе психотерапии. Книга адресована широкой аудитории с любым уровнем психологической подготовки, но будет особенно полезна студентам факультетов психологии и начинающим психологам. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Часть 1

Знакомство

Глава 1

Девушка зашла в кабинет и, поздоровавшись с ощутимой нервозностью в голосе, уселась на краешек кресла. Из разговора по телефону я знала, что ее зовут Вероника, и ей 32 года.

Вероника нетерпеливо выслушала все мои вступительные слова и быстро ответила на обычные для первой сессии вопросы: живет одна, мама с папой развелись, когда ей было 4 года, оба проживают в другом городе.

— Расскажите, что вас привело?

— Вообще, мне кажется, у меня нет проблем. Но моя подруга, ваша клиентка, подарила мне деньги на одну консультацию с вами. И я решила, что раз ей нравится, может быть, и у меня получится стать лучшей версией себя. У меня есть два вопроса, которые можно было бы обсудить.

Я расслабилась и выдохнула: нарцисс. Боже, я обожаю нарциссов в терапии! И вот почему:

• во-первых, у меня с ними получается, и это предмет моей особой гордости: многие не могут с ними справиться. Это долгая и непростая работа, которая далеко не каждому по зубам;

• во-вторых, нарциссы — частые гости в моем кабинете, поэтому я уже наизусть знаю, какой путь мы должны пройти, и топаю по нему уверенно и порой нагловато. Нарциссы обычно ценят это, потому что им самим жутко и больно;

• в-третьих, когда железная маска нарциссизма наконец снимается, я неизменно вижу теплое, любопытное, добродушное, чувствительное существо, которое внезапно начинает понимать, что мир полон цветов, и переживает жизнь, как чудо. Конечно, клиенты с другими типами личности тоже радуются жизни в конце терапии, но «излеченный» нарцисс — особая история. Он будто заново рождается…

Я одернула себя. Интуиция — это, конечно, хорошо, но ведь у меня еще нет никаких доказательств того, что передо мной нарцисс. Впрочем, если я все же права, то много говорить мне сегодня не придется. Я устроилась в кресле поудобнее и приготовилась слушать.

Вероника тем временем продолжала.

— Первый вопрос — это работа. Я ищу свое призвание, место, которое подошло бы мне идеально. Но пока не могу найти. Я меняю работу каждые полгода, и каждый раз мне кажется, что я нашла отличное место, а потом понимаю — это не мое. Всякий раз я упираюсь в потолок, мне просто не дают развиваться и расти. Я пытаюсь объяснить начальнику, что работника нужно использовать по полной программе, но в лучшем случае бывает задействовано 40 % моих возможностей. Они, конечно, все уговаривают меня остаться, когда я увольняюсь, но я не готова прозябать без самореализации.

Я мысленно загнула пальчик: «грандиозное самомне-ние» — раз. Ни на одной работе невозможно освоить всю деятельность за полгода, а значит, Вероника преувеличивает собственные таланты и требует от окружающих признания, не имея достаточных достижений.

— Недавно, кстати, мне подруга предложила вообще поменять сферу деятельности. Но это совершенный бред. Не для того я столько училась и читала профессиональной литературы, чтобы просто взять и бросить. Недаром все начальники держатся за меня — такого работника, как я, они никогда больше не найдут. Но раз не могут предложить ничего серьезного — это их проблема.

Я вновь загнула палец: «демонстрация высокомерия и заносчивости по отношению к окружающим» — два.

— Знаете, я чувствую, что меня ждет большой успех. Как только я найду нужное место, я очень быстро сделаю карьеру. Работа для меня не проблема, я могу очень многое. Главное, чтобы компания позволяла самореализовываться и зарабатывать. Я не хочу, как мама, всю жизнь сидеть на одном месте. Мне нужна возможность подниматься по карьерной лестнице.

Третий загнутый пальчик: «фантазии о великих успехах».

— Я знаю, что я, впрочем, как и все люди, уникальна. Просто я еще не нашла тех, кто может меня всерьез понять. Все понимают только какую-то одну, ну максимум парочку частей меня. А я хочу, чтобы мой потенциал раскрылся на юо %. Ведь жизнь коротка, нужно все успеть. Вы меня понимаете?

— Да, понимаю, — ответила я, представляя, как загибаю четвертый палец: «убежденность в своей уникальности».

— Знаете, что меня особенно бесит во всех этих компаниях, куда я устраиваюсь? Несправедливость! Они видели меня на собеседовании, они видели меня в работе. Они поняли, что я могу гораздо больше, чем нужно на моей конкретной должности. Почему мне не дают двигаться? Каждый раз одно и то же — «ты только пришла, подожди, не спеши. Люди здесь годами работают, нельзя менять правила так быстро». Ну серьезно, они могут там еще 10 лет просидеть, я-то почему должна вести себя, как они? Я считаю, что если человек хочет и может — необходимо организовывать благоприятную среду для его роста и развития. В конце концов, компания от этого только выиграет! Правильно ведь?

Я сделала неопределенное движение головой — что-то среднее меду «да», «нет» и «не знаю». Веронике этого было достаточно, чтобы продолжить, а я тем временем собрала все мысленные пальцы одной руки в кулак: «ожидание особых прав» — пять.

В принципе, пять из девяти признаков нарциссизма мы уже набрали. Но Вероника продолжала говорить:

— Думаю, вы поняли, в чем суть моего первого вопроса. Второй вопрос касается отношений. Они у меня долго не держатся. Я не могу найти того самого человека, с которым я была бы на одной волне.

— У вас есть представление, каким должен быть этот человек и как он должен к вам относиться?

— Да. Во-первых, это должен быть настоящий мужчина.

— Что это значит?

— Думаю, вы согласны, что мужчина проявляется в отношениях с женщиной. Он должен быть сильным, мудрым и состоявшимся.

— В финансовом плане?

— Да, конечно. Зачем мне мужчина, который не способен за себя заплатить в ресторане? Или тот, который с мамой живет? Такой ничего не сможет мне дать как женщине.

Шестой палец загнулся сам: «потребительское отношение к людям». Мне уже было интересно, сколько еще признаков мы сможем набрать за нашу первую встречу.

— А как он должен к вам относиться?

— Он должен меня любить, вот и все!

— А что значит любить, как это может проявляться?

— Как у всех — заботиться, поддерживать, говорить комплименты. Только искренне. Мне кажется, все отношения у меня потому и заканчиваются. Как только проходит этот первый период, когда мужчина бежит по первому зову и на все ради тебя готов, мне становится неинтересно.

«Чрезмерная потребность в восхищении» — семь. Мне кажется, я сидела с лицом кота, любующегося на сметану. Вероника принимала мое выражение лица за одобрение того, что она говорила, поэтому продолжала. Хотя я, конечно, себе льстила. Маловероятно, что она вообще замечала меня. Она блистала, и ей нужны были просто молчаливые зрители, полностью сконцентрированные на ее словах.

— А если вы встретите именно такого человека, но он разорится или серьезно заболеет? — решила я задать провокационный вопрос. Рискованно, но мне нужно было понять, насколько она «держит удар».

— Брошу его, — выпалила Вероника и рассмеялась.

Я загнула восьмой палец: «дефицит эмпатии».

— Ну нет, не брошу, конечно. Я не знаю, что я на самом деле тогда делала бы. Наверное, была бы с ним в горе и в радости.

Ну понятно, наш дружок нарциссический стыд помог восстановить приличную маску.

— Понимаю. Конечно, сначала нужно встретить такого человека.

— Вот именно.

Вероника переводила дыхание перед новой волной разговора, а я внутренне праздновала: бинго! Восемь из девяти нарциссических признаков! Вот это клиент! Что там осталось девятое? «Зависть или убежденность, что ему завидуют». Ну это мы в процессе терапии откопаем. Стоп! Я уже размечталась, что мы идем в терапию.

Пока Вероника нацелена только на одну консультацию, к тому же за чужие деньги, и надеется на волшебное решение своих вопросов. Придется довольно сильно напрячься к концу сессии. Вероника тем временем продолжала:

— Говорят, вы хороший психолог. Может быть, вы могли бы подсказать мне какие-то методы, которые позволят мне решить мои два вопроса?

Да, пожалуй, я хороший психолог. Определила тип личности за 5 минут, подтвердила и доказала сама себе, что я права, еще за 20 минут. Впрочем, лучше «пере-бдеть», чем «недобдеть». Завяжем пару «бантиков».

— Да, у меня есть что вам сказать, но прежде — у меня осталось к вам еще два вопроса.

— Да, конечно, я готова.

Как же нарциссы любят говорить о себе — о ненастоящем себе. Потом, когда мы доберемся до живого, будет много сопротивления, но не сейчас. Сейчас — звездный час нарциссизма. Наконец, их внимательно слушают, не перебивают, вникают. Это отлично накладывается на их потребность во внимании и восхищении.

Конец ознакомительного фрагмента.