Дважды два

Ирина Калитина, 2018

Война искалечила тела и души людей. Вернувшись в разрушенные жилища, они умирали от ран, или не могли излечиться от фронтовых сто грамм, или не справлялись с трудностями послевоенной жизни. Их дети, не понимавшие, что происходит вокруг, нуждались в поддержке и помощи профессиональных педагогов…

Молчание дома, аромат духов в школе

Первого сентября, покончившая с «золотым детством», отправилась на «настоящую» работу. Большой бант, коричневое платьице, белый передничек.

Мама молчала на школьной линейке. Вчера её «куколка», услышав, как во дворе ссорятся кошки, влезла на подоконник общественной кухни, чтобы разобраться кто, кого обижает.

Мама сказала:

— Слезь, разобьёшь.

Соседи хранили продукты в кастрюлях, бутылках и мисках на широком подоконнике кухонного окна. Холодильников ещё не было.

Дочь ответила:

— Нет, — и изящный графинчик с коньяком звякнул об пол.

Мама расплатилась с соседкой, плакала в подушку. Машу не наказывала, молчала. Утром, в торжественный день, не произнесла ни слова. Наверное, «играть в куклы» не осталось сил.

На перемене в столовой Маша подождала, когда придёт некто, чтобы впихнуть ей в рот гороховый суп, густой, как каша, но никого не было, она осмелела и «полетела» вслед за ребятами.

— Здесь, может быть, не узнают, какая я плохая, — подумала девочка, вспоминая «бегемотиху», жёлто-зелёное месиво в тарелке, вчерашний графинчик и молчание мамы.

Дома её ждало картофельное пюре с квашеной капустой или солёным огурцом, орехи, семечки или клюква. Остальные продукты мама называла «деликатесами», на которые денег у неё нет.

Куклой Люсей, полученной в страшной давке, началось и завершилось исполнение желаний ребёнка. Память о папе — ночной крик и любимая игрушка с закрывающимися глазами.

Маша появилась у мамы, почти, в сорок лет после бомбёжек, голода и возвращения с фронта раненного в голову мужа. Похороны, крохотный оклад библиотекаря, отсутствие продуктов в магазинах, очереди, необходимость топить печь, поднимая дрова на пятый этаж — от всего этого женщина устала, молчала, замкнувшись в себе. Маша привыкла к маминым: «Да», «Нет», «Не знаю». Из собеседников её — только кукла, плюшевый медвежонок, да соседская кошка.

Училась она то на три, то на пять, в зависимости от того, насколько интересным казался урок. Никто не помогал и не подгонял. Мама ругала, только, за двойку. Письменные домашние задания выполняла не внимательно и не аккуратно, но быстро, а услышанное на уроке, запоминала сразу, и повторять дома не требовалось.

Учительница, красивая дама в добротном платье с золотыми серьгами и кольцами на холёных пальцах, за которой по классу следовал аромат духов, слушала рассеяно, редко бранила детей и никогда не хвалила. В классе были три девочки, к которым педагог благоволила, Маша в их число не попала.

Конец ознакомительного фрагмента.