Случайная жертва. Книга 2. Все карты биты?

Ирина Кабанова, 2022

Два года назад молодой следователь Ольга Градова участвовала в расследовании убийства парня своей лучшей подруги. В качестве подозреваемых были представитель наркобизнеса и вор в законе. Дело оказалось очень запутанным и грязным, но в итоге Ольга и ее напарник сумели установить личность убийцы. К сожалению, суда не было, так как этот человек погиб. И вот по прошествии времени появился очередной труп, который принадлежит любовнице одного из бывших фигурантов. Похоже, новое преступление каким-то образом связано со старым, о чем недвусмысленно свидетельствуют отчет патологоанатома и баллистическая экспертиза. Более того, выясняется, что человек, которого несколько лет считали мертвым, не так уж и мертв. Но как такое возможно? Придется возвращаться назад и с нуля разбираться с прошлым убийством, чтобы от него протянуть ниточки к текущему расследованию и, наконец, наказать виновных, кем бы они ни были.

Сонный напиток

— Здравствуйте, Ольга, — донесся голос откуда-то из глубины квартиры, едва она закрыла входную дверь своего жилища. Хотела закричать, но не сумела. — Это я, Юра… Или Лакей — как вам удобнее. Не бойтесь, с миром пришел.

«Убить? Да за что? Мы ему ничего не сделали», — пролетело в голове. Несмотря на произошедшее, он, как и раньше, был спокоен и методичен. Ольга включила свет. Расположившись на диване, Лакей держал в руках бокал коньяка, бутылку которого Ольге подарили два года назад. На его коленях уютно спал Максик. Она не чувствовала опасности, он и раньше ее не пугал. «Седовласый» — так окрестили они его с Мишей. Только седины прибавилось.

— Зачем вы здесь? — спросила Ольга совершенно спокойно, вдруг осознав, что не чувствует тревоги из-за того, что чужой человек проник в ее дом.

— Затем же, зачем и вы раньше срока вышли из отпуска, — ответил Лакей, протягивая бокал. — Выпьешь?

— Я не пью коньяк.

— Знаю. Это мартини. Как Миша? Страдает? Передай, что он не виноват. Я и сам много лет не знал, что она выбрала меня.

— Так все же зачем вы здесь? — повторила Ольга вопрос, принимая бокал.

Минут десять в квартире царила полная тишина. Никакого напряжения и тревоги, но Оля молилась только об одном: чтобы нагрянул Ланков. Она смотрела на Лакея и на спящего на его коленях кота и ждала, ждала…

— Она тоже всегда ждала и молчала, могла часами так сидеть и смотреть на меня, а я не понимал: как так, она же девушка, — заговорил бывший вор. — Умная, красивая, как и ты. — Оля продолжала молчать, она понимала его, а он не знал о ее прошлом. — Я любил ее и ради нее сложил корону.

— Так, может, это расплата за нарушение кодекса? — рискнула она спросить.

— Я был коронован условно и временно. Мое место давно и мирно занял другой задолго до того, как я исчез.

— Кто?

— Не могу сказать! Сама должна догадаться. Но он не такой, как я, он коронован по новым канонам.

— Хорошо. Так все же что вы тут делаете?

— Я думаю, что это сделал кто-то из своих. Скиталец, она… Ищи. Но Косте ни слова, не верь никому. Рвись, девочка, к правде, знаю, ты сможешь, ведь в тебе есть сила, как и у нее была! — с этими словами Лакей чокнулся с Олей и осушил свой бокал до дна. — Ты Лазаря пережила. — Это были последние слова, которые она запомнила. Ее глаза вдруг закрылись…

— Оля! Как ты? — раздался голос откуда-то издалека.

— Миша? Что ты тут делаешь? — В теле была слабость, она ничего не понимала. — Что случилось?

— Мы тебя потеряли! Ты сутки не отвечала на звонки. Хорошо, что у меня твои ключи завалялись, которые мне Рамов с психу два года назад в больнице отдал с пожеланиями счастья. Я к тебе, Максик орет, а ты не дышишь. Звоню в «скорую», приехали, проверили — жива, витаминки тебе вкололи и уехали. Что случилось?

— Мы одни?

— Да!

— Лакей приходил…

— И?

— Не могу. Ты не объективен. Ты еще не отошел, не отбухался, не осознал! Я знаю, что это жестоко, Миш. Спасибо тебе, что спас, хотя он и не думал меня убивать. Но уходи! — внезапно заявила Оля.

— Почему? — не понимал он.

— Александра — жертва войны, а какой — не скажу, пока твои личные страсти не улягутся! Уходи!

Впервые за годы работы она была так груба с ним и хотя до конца не понимала почему, но была уверена, что именно так сейчас и надо.