Дневник Кристин

Ирина Жданова, 2019

Девушка во сне проживает настоящие жизни других людей, диаметрально противоположные судьбы, оставляя об этом записи в своем дневнике. Но это лишь верхушка айсберга, а что же скрывается за этими снами на самом деле?

Часть 2

Мария.

— Нью Йорк всегда дает шансы на выживание, но только однократно. Если ты не смог один раз, тебе нечего делать в этом городе, детка. Нечего. — Мария отчитывала свою ассистентку за остывший кофе с намеренной жестокостью, ничего общего не имеющего с произошедшим по значимости. Ненавидела холодный кофе, терпеть не могла медлительность и нерасторопность помощницы, но уважала аналитический ум и ее способность делать для команды больше, чем максимум, поэтому до сих пор ее не увольняла. Мария вытянула одну из папок из общей кучи на столе и выпроводила ассистентку вон с папкой в руках. Всех вон, никого не хотелось видеть и слышать. Со вчерашнего вечера ее не оставляла в покое одна навязчивая мысль, что если это чья-то шутка, кто-то пытается ее разыграть или свести с ума, иначе как еще можно объяснить эту странную находку. Среди своих школьных и университетских наград, дипломов и прочих бумажных реликвий того периода она обнаружила нечто, что ей точно не принадлежало.

Старая тетрадь с крупно выведенными на ней чернильными буквами ДК, что расшифровывалось как Дневник Кристин на второй странице, при открытии тетради этот факт получал определение и понимание. На этом все прочие понимания отсутствовали, как эта тетрадь оказалась в ее бумагах, кто такая эта Кристин, почему ее дневник появился в моей жизни, откуда, черт возьми, эта Кристин знала меня?

В 1987 году Марии было пять лет, именно с того периода у нее начались приступы непонятной паники и мигрени, которые проходили так же внезапно, как и начинались. Никакие обследования и никакие специалисты не находили видимых отклонений по здоровью и психическому развитию девочки, врачи разводили руками и советовали отвезти малышку к морю и солнцу подальше от давящей обстановки мегаполиса, прописывали гомеопатические средства и парафиновые припарки, но влияло это все лишь на состояние чековой книжки отца. И то не слишком.

Мария росла спокойным и сдержанным в эмоциях ребенком, не любила расстраивать родителей, поэтому перестала жаловаться на головные боли со временем, они просто стали частью ее жизни.

Вот сейчас опять головная боль тупо отдавалась по вискам и растекалась по затылку, заставляя Марию еще больше нервничать и достать из минибара бутылку виски в одиннадцать утра. Через час у нее была назначена встреча с важным клиентом, поэтому бутылку пришлось вернуть на место со вздохом и обратиться к помощи традиционной фармацевтической продукции. Две таблетки?

— Не слишком меня расслабит? — не очень долго колебалась Мария, выбрав вариант с двумя таблетками вместо одной. Чтобы наверняка успокоиться. Беседа предстояла не из легких, дележ наследства с родственниками. Клиент предпочел, чтобы вся информация оставалась между ними, недвусмысленно намекнув на связи в правительстве штата, что при случае утечки информации не поздоровится никому, в том числе и Марии. Несмотря на ее вполне приличные связи, доставшиеся ей от папы, как, впрочем, и умение держать язык за зубами.

Встреча прошла достаточно спокойно, две таблетки были идеальным сопровождением для этой натянутой и лицемерной беседы. Да, мы сделаем все, чтобы ваши ожидания от нашего сотрудничества оправдались. Да, мы поддержим ваши интересы в суде, если потребуется. Естественно, до суда дело не дойдет, ведь Вы обратились к НАМ, мистер Вайссман. Мария была недовольна собой по итогу, как обычно, она никогда не бывала довольна собой целиком и полностью. Но сегодня у нее был веский повод — все время встречи ее сознание блуждало по строчкам того самого дневника, как навязчивая мелодия прицепилась и не хотела отпускать.

Чертов дневник, вот бы прийти домой и ничего не обнаружить больше. Все, как обычно. Никаких Кристин, никаких тетрадей, ничего. Мария все таки потянулась к минибару, время было уже послеобеденное, осудить ее было некому, так как помощницу она отправила в архив, добывать сведения по Вайссману. Что-то в нем ей не нравилось очень, откровенно сказать это вслух она не решалась даже сама себе, но интуиция подсказывала проверить его родословную и ближайших родственников. Так, а если разузнать в архиве про эту Кристин? Хотя фамилия ее нигле не указывается явно, тем не менее, не так уж много политиков убивали в тот период, чтобы это невозможно было не раскопать в два счета. Посчитать год убийства отца Кристин тоже не самая сложная задачка. Сложная — что она, черт возьми, делала в жизни Марии, в ее доме, в ее детстве, в ее голове?..

Всю дорогу домой Мария искала информацию в Гугле, опираясь на свои догадки, где могли жить Кристин и ее семья, территориально недалеко от Нью Йорка явно, раз она постоянно упоминала этот город в совеем дневнике, но ничего не нашла. Никаких особо громких политических убийств не происходило в округе в этот период времени, так что, может быть, это была лишь фантазия девочки. Какой из них только? Кто из них существовал на самом деле и где происходило действие — не в голове ли одной из них? Или даже не их голове?

Конец ознакомительного фрагмента.