Сказы

Ирина Жалейко

В этот сборник вошли мои авторские произведения. Все сюжеты целиком и полностью плод моего воображения. Они шли из глубины моей души, моего сердца. Этот жанр я избрала не случайно. Ведь сказки – это то, что выдумано. Рассказ – это то, что происходит здесь и сейчас и больше соответствует современности. Но именно жанр «сказы» позволяет погрузить читателя в чарующую атмосферу прошлых времён. Когда дедушка или бабушка рассказывали своим внукам истории, что слышали от своих предков.

Сказы княжества Свентояра

Сказ первый. Сказание о Любви

Сказка — ложь, да в ней намёк,

добру молодцу урок!

Часть первая — Вступительная

— Скажи, какой она была для тебя? Как ты понял, что она — вся твоя жизнь? — тихо спросил Лютобор

— Когда мы повстречались, то я не сразу её углядел. Не сразу распознал счастье своё. Но потом глаз своих от неё отвести не мог. Она была прекраснее солнца ясного. Не было её краше на всём белом свете. Её улыбка освещала мою жизнь. Её глаза были голубыми, как летнее небо солнечным днём. Её смех был звонким словно горный ручей. Её волосы искрились золотом на солнце, — вздохнул князь Свентояр, подбрасывая полено в огонь. — Она всегда была моей жизнью. И никто с ней не может сравниться на этой земле и по сей день.

— Так почему всё у вас так вышло, отец? — в сердцах крикнул Лютобор.

— Жизнь — штука странная, сын. Во все времена есть люди «добрые». Доброта которых — ложь, — Свентояр обхватил свою голову, к горлу подкатил ком, а на его глазах выступили слёзы.

Они сидели молча, глядя в костёр. Сын был похож на отца как две капли воды. Русые волосы густыми кудрями рассыпались вокруг головы. Синие как озёра глаза с тревогой смотрели на отца. Чувствовалась в них обоих сила огромная, их предками даденая.

Над озером взошла луна. В отдалении слышалось пение. Люди праздновали день Бога Купалы. Кто-то искал цветок папоротника. Кто-то венки пускал на соседней речке. Парни и девушки водили хороводы и прыгали через костёр. Лишь отец с сыном в эту ночь сидели одни на берегу озера и смотрели на переливы огня. Князь долго молчал, потом собрался с духом и заговорил.

— Ты вырос. Скоро лю́бую свою в дом введёшь, живи с ней счастливо. Не слушай завистников злых, кои помощь свою тебе предложат. Их язык страшнее самого сильного яда. Меня отец этому не учил, самому пришлось через людскую «доброту» пройти. То наука не из лёгких оказалась.

— Много я слышал рассказов от людей про вас с матерью. Да только мне веры тем речам нет. Ты мне слово дал, что поведаешь всё сам, когда моё двадцать первое лето минет. Без утайки. Пришло время слово держать.

Над лесом слышался хор счастливых голосов. Люди праздновали день Купалы, день очищения от зла. А князь рассказывал сыну о днях минулых, при воспоминании о которых его сердце и по сей день болью сжималось.

Часть вторая

Лес шумел листвой. Был солнечный летний день. Прошёл грибной дождь. Запах стоял такой, что выдыхать не хотелось. Казалось, что этим запахом можно было даже насытиться. Свентояр шёл по лесной тропинке, забыв про всё на свете. Отец отправил его в дальний скит⁴⁴ на обучение к жрецу Ведагору на всё лето. Он был рад вырваться из княжеских покоев. Отец всё чаще и чаще говорил ему о женитьбе. И невесту ему уже нашли. И сватов уже засылали. Только сердце его молчало. Не мила ему была та девушка. Да отец и слышать ни о чём не желал. Он говорил, что долг превыше всего. И готовился к свадьбе. А пока прогнал с глаз непокорного сына воинскому искусству обучаться к некогда лучшему воину в княжестве.

Свентояр при мысли о предстоящей свадьбе разозлился и пнул ногой большой червивый гриб что было сил.

— Ты что это грибами в людей бросаешься? Да ещё червивыми. Этак тебя поколотить могут. Не боязно-то одному по лесу ходить? — услышал он звонкий смех, и на тропинку вышла молодая девушка.

Она пыталась вычистить остатки гриба из русой косы, которая была заплетена вокруг головы. Одета она была в штаны и мужскую рубаху. За плечами висел лук с колчаном. К поясу были прикреплены кожаные ножны с мечом. Её голубые глаза искрились на солнце от смеха.

— Я за грибами пошёл, а не на войну, — Свентояр в упор посмотрел на девушку. — Да, как видно, странные в этом лесу нынче грибники ходят. Кто такая? Откуда будешь?

— Ишь, командир нашёлся. Так с девушками не знакомятся. Так только с врагами разговаривают. Попробуй ещё разок спросить, авось отвечу, — продолжала улыбаться девушка.

Свентояр поставил корзинку на землю да перехватил палку поудобнее, которую вместо посоха использовал. Девчушка засмеялась.

— Вижу, передо мной храбрый воин стоит. У меня аж коленки затряслись в страхе от твоего грозного вида, — положив руку на рукоять меча, не переставала поддразнивать она Свентояра. — Куда тебе со своим прутиком супротив меня.

— Я не знаю, как принято с такими языкастыми девками знакомиться, но сейчас тебе точно достанется от меня.

Взмахнув палкой, Свентояр бросился в атаку. Девушка, выхватывая меч, рубанула по палке, левой рукой хватая Свентояра за запястье. Поднырнув под его руку, она оказалась за его спиной, заломав правую руку. При этом, сделав подсечку под его правую ногу, она довершила движение тела Свентояра по направлению к земле. Тот упал, ударившись левым боком со всего маху о рядом стоящий пень. Не успев опомниться, он получил удар по шее сзади и отключился.

Когда он очнулся, то понял, что лежит в знакомой избе. Голова была словно чугунная. Видно, хорошо его девчонка приложила. Он сел на кровати, морщась от боли в боку и голове.

— Почто встаёшь? Али ещё не навоевался? — услышал он всё тот же насмешливый голос.

Девчушка сидела за столом и ела яблоко.

— Ты кто такая? — удивлённо спросил он её.

— Эх, видно, учить тебя ещё вежливым разговорам и учить. Горе-воин. Научишься нормально с людьми разговаривать, приходи за ответом. А пока мне недосуг попусту с тобой беседы вести.

— Ну что, познакомились? — спросил Ведагор, входя в избу.

— Много чести этому простофиле моё имя знать, — засмеялась девчушка. — Ну, мне пора, а то верховная жрица и так на меня злая ходит. Всё никак простить меня не может за выходку со сватами.

— Ладно, пошли, провожу тебя. А ты, Свентояр, лучше бы полежал ещё. Рука у Златояры крепкая, не смотри, что на вид она хрупкая. Любому обидчику зубы пересчитает. Даже мне от неё не раз доставалось.

Жрец с девчонкой вышли из избы. А Свентояр сидел на кровати и понимал, что хочет ещё раз увидеть её улыбку. Свет из избы словно вместе с ней исчез. Словно радость следом за ней ушла.

— Златояра, — он медленно произнёс её имя, словно пробуя на вкус. — Значит, Златояра, — и улыбнулся своим мыслям.

Часть третья

Древний храм был вырублен в скале тысячи лет назад. Там жрицы растили детей-сирот. Время нынче было неспокойное. Частые набеги с запада и юга не давали спокойно жить княжеству. Поставив на ноги младенцев, жрицы отдавали их в родные семьи. Забирать их приходили отцы или старшие в роду мужчины. Но некоторым детям уже не было куда возвращаться. Много селений в последней битве пало. Много мужчин погибло, дом свой защищая. Таких детишек жрицы сами растили. Девочек оставляли при храме, а мальчишек отдавали на обучение в скит Ведагора. Там они получали все нужные знания и обучались воинскому искусству.

Были при храме и женщины-воительницы, которые его от набегов защищали. Славные девушки в этом храме росли. Многие рода засылали сватов к ним. Многие мужчины с гордостью брали их в жёны. Верные спутницы из них выходили. Любящие матери. Хорошие жёны. Надёжные. И в жизни, и в войне от них предательства никто и никогда не видел. Слово ими даденное ни разу ещё не порушалось.

Свентояр смотрел на величественный храм с соседнего холма. Сегодня Златояра должна была идти на обучение в скит. Он решил её по дороге перехватить. Он долго ждал, пока из храма не показалась знакомая фигура.

— Златояра!

Девушка повернулась на голос, одновременно выхватывая лук и стрелу. Свентояр поднял руки, показывая, что не вооружён.

— И тебе дня доброго, незнакомец, — сказала Златояра, не опуская лук.

— Так уж и незнакомец. Имя моё ты уже знаешь. Ты прости меня за тот день. Хотел злость свою на трухлявом грибе выместить, да тут ты под руку попалась. То не со зла.

— Видать, с глупости большой, — ответила ему девушка, выпуская стрелу в дерево за спиной Свентояра.

Свентояр поймал стрелу на лету.

— Я мириться пришёл, — улыбнулся он, протягивая ей стрелу назад.

Златояра коснулась его ладони и пожала. Он стиснул её руку, глядя девушке в глаза.

— Меня Свентояром зовут. А как тебя зовут, девица-красавица?

— Все меня Ярой кличут, лишь близким людям дозволено меня Златоярой звать. Но тебе такое позволение ещё не дадено.

— Так позволь тебя так называть. Глаза твои как небо чистое в летний день. Да такие, что взор не отвести, — не разжимая руки, ответил Свентояр.

Они стояли друг против друга, даже не замечая, что между их ладонями была зажата стрела. Златояра придвинулась к нему на ещё один шаг, не отпуская руки Свентояра и заглядывая в его глаза.

— Ты откуда, ясный сокол, на меня свалился?

— Да тут недалече, из града княжеского. На обучение к Ведагору приехал.

— Что-то поздно начинаешь обучение своё. Видно, поэтому я тебя легко на землю уложила.

— Мне меч в руки отец ещё в колыбели вложил. Чтобы княжество было кому защищать. И воинское обучение постигал я у лучших его воинов. Хотел я к Ведагору попасть давно, да отец не пускал. Жрец в опале был долгое время. А теперь они опять с князем примирились.

— Так ты выходит наш княжич⁴⁵?

— С чего так решила?

— Кто ж не слыхал в наших местах про славного княжича Свентояра? Сказывают, что ты сам со своим малым войском наше княжество от набега защитил недавно. Гусляры⁴⁶ в храм приходили, пели балладу о той битве.

— Было и такое. Да вот девчушка меня одна намедни⁴⁷ в землю лицом уложила, словно ребёнка малого, — засмеялся Свентояр, пододвигаясь ещё на один шаг к Златояре.

Они стояли рядом друг с другом так близко, что их дыхания соединились.

— Так нечего на добрых людей палками замахиваться.

— А этот добрый человек не мог бы меня искусству воинскому поучить?

— Чтобы в следующий раз ты меня поколотить смог? — звонко засмеялась Златояра.

— Нет. Разве я могу тебе боль причинить? Нет для меня на свете теперь человека роднее, чем ты, — он провёл левой рукой по её волосам. — Позволь для начала называть тебя Златоярой? Твоё имя звучит для меня лучше, чем утренняя песнь соловья.

Они стояли молча, глядя друг другу в глаза. Златояра словно пыталась разглядеть его получше. Прочесть на его лице что-то. В её глазах появились слёзы.

— Почто плачешь? — Свентояр резко отпустил её руку, стрела упала на землю, но они этого даже не заметили. — Почто не веришь мне? — он взял её лицо в руки и поцеловал, а затем крепко прижал к себе.

— Ты ничего обо мне не знаешь! — резко отстранившись от Свентояра, произнесла Златояра, выронив лук на землю. — Поди, у людей «добрых» обо мне расспроси, они тебе порасскажут, — толкнув его в грудь двумя руками, она побежала от него через бурелом, не разбирая дороги.

Свентояр бросился следом за ней. Он догнал её на поляне, залитой солнцем. Обхватив что есть силы, княжич прижал девушку к себе.

— Не буду я чужие сказки слушать. Сама скажи, что мне знать про тебя надобно.

Златояра без сил опустилась на траву и, заливаясь слезами, стала рассказывать о себе. Как её из полона девчушкой десятилетней вызволили. Что над ней в полоне надругались. Что жрицы её долго лечили. Потом обряд очищения проводили. Да только тело её к жизни вернулось, а душа словно там, в полоне, и умерла. Что сваты приезжали к ней недавно. Да жених сказал, что из жалости только её и берёт. Потому что жена его умерла, а у самого детишки семеро по лавкам, и все они в женской заботе нуждаются. Что такая, как она, должна быть благодарна судьбе за такую честь. Как она жениха того избила до полусмерти. Да так, что чуть выходили потом в храме. Как главная жрица на неё осерчала с тех пор сильно. Златояра обняла свои колени и плакала всё повествование навзрыд.

Свентояр поднял её с земли, усадив к себе на колени, как ребёнка малого. Прижал к груди своей и гладил по голове. Он растерялся, не зная, что сказать ей, как успокоить. Он понимал, что отец не благословит такой союз. Никогда им не получить на него отеческое благословение. Но жизнь без Златояры он больше не представлял.

— Моей будешь. В жёны тебя возьму и в дом свой введу. И не из жалости, а потому что люблю. Люблю тебя такой, какая ты есть. Своенравную. Языкастую. Воинственную. Не твоя вина, что в полон попала. И нет твоей вины в том, что там случилось. Знай, что для меня ты чище горного родника. И родишь ты мне детей, на тебя похожих. Вовек с тобой не расстанусь. Слово тебе даю.

Златояра посмотрела на него глазами испуганными, залитыми слезами, не веря своим ушам.

— Что так смотришь на меня? Али снова поколотить хочешь? — засмеялся Свентояр. — Не молчи. Скажи лучше мне. Люб ли я тебе али нет?

— Так сразу и не разглядишь. На солнце надобно вывести, а то в тени и не видать. Хорош жених али нет, — улыбнулась Златояра.

Её улыбка была ярче солнца. Свентояр встал с земли, всё ещё держа девушку на руках. Словно пушинку. Словно веса в ней и вовсе не было. Вышел на середину поляны, где ни одной тени не видать было.

— А так мил? — смеясь, спросил он Златояру.

— На безрыбье, как говорится, и рак — рыба, — пошутила она ему в ответ, гладя по лицу.

— А ежели серьёзно? — не успокаивался Свентояр.

— Люб. Ты мне ещё тогда в лесу приглянулся, когда грибы по кустам расшвыривал.

— Так ты от любви большой меня тогда вырубила? Чтобы не сопротивлялся? — пошутил Свентояр.

— Нет, просто не люблю, когда на меня мужик всякий руку поднимает, — на её лице промелькнула боль.

— Никому тебя в обиду не дам. Никому тронуть тебя не позволю. Пошли к Ведагору. Пусть он свадебный обряд проведёт, чтобы я тебя своей назвал честь по чести. Согласна на то? — уже серьёзно сказал Свентояр.

— Согласна, — тихо ответила Златояра.

В тот же день Ведагор свадебный обряд для них и провёл. Князю решили ни о чём не сообщать, а в конце лета самим к нему приехать, когда тот ждал возвращение своего сына. Златояра верховной жрице сказала, что будет жить в ските у Ведагора, чтобы та сватов новых не привечала для неё. Что готова стать валькирией⁴⁸ и посвятить свою жизнь защите родов земли своей.

Так началось самое счастливое лето в их жизни.

Часть четвёртая

Однажды в конце лета прискакал гонец из княжеского града с донесением, что врагов видели на южной границе. Свентояр спешно засобирался в дорогу. Медлить было нельзя.

— После битвы я за тобой вернусь, и мы поедем к моему отцу. Хочет он того али нет, но ты — жена моя. И ты войдёшь в мой дом, как хозяйка.

— Позволь с тобой поехать. Спину твою защищать буду, — у Златояры на глазах навернулись слёзы.

— Ты теперь должна себя беречь. И ребёнка нашего. А мне теперь есть ради чего жить. И никакой ворог мне не страшен. Слово тебе даю, что не убьют меня, — он крепко поцеловал её на прощание и уехал.

Вести приходили с границ разные. Битва там шла нешуточная. О Свентояре ничего не было известно. Златояра пришла в храм к верховной жрице правду рассказать. Скоро уже нельзя будет скрывать то, что она носит под сердцем ребёнка. Столько гнева и грязи, сколько вылилось на её голову в тот день от жрицы, и не рассказать. Ей даже такого унижения в полоне испытать не пришлось. Та ей не поверила, что княжич мог её женой своей сделать. Что такой блудливой женщине не место в их храме. И выгнала её за порог. Златояра ушла, высоко подняв голову. Она уходила нисколько не жалея о прошлой жизни, потому как счастлива была. А разговоры. Она к ним привыкла с детства. Золото сколько грязью не поливай, всё одно золотом и останется.

Придя в скит, Златояра узнала от Ведагора весть о том, что Свентояр тяжело ранен и сейчас у лекарей находится в дальнем скиту. Битву дружина его выиграла. Ни одно селение не было разрушено. Ни одного человека в полон не увели. Но много воинов в том сражении полегло.

С тех пор прошёл месяц. А Свентояр всё не появлялся.

— Не могу я, Ведагор, тут сидеть. Пойми же. Он там один с болью своей, а я тут без него сна не нахожу. Отпусти меня к нему. Прошу, — в какой раз Златояра уговаривала его отпустить к мужу.

— Да куда же ты в таком положении поскачешь? Да на коне. Ну, куда? Ответь? Мне Свентояр потом голову открутит, что не уберёг тебя. И поделом мне будет. Тут сиди, жди его. Он слову своему верен. Я его сызмальства знаю. Твоё бабское дело ждать. И из скита тебя никто не гонит. Ты мне как дочь родная. Какой же отец дитё своё из дому-то прогонит?

Время шло, а вестей больше не было никаких. Однажды ночью Златояра оседлала коня, запаслась провизией на три дня пути, взяла оружие и ускакала по направлению к княжескому граду. Когда поутру схватились её, то Ведагор сам в погоню за ней кинулся.

Настиг он её уже под самим градом.

— Дура ты, девка. Вот же дома тебе не сиделось. Всегда упряма была. Что мне с тобой сейчас делать-то? Ответь мне?

— Ведагор, мы же возле града. Вон и стены белокаменные видны. Назад уже не поверну. К мужу хочу. А там будь что будет.

— Ну, поехали, упрямица ты моя. Сладу с этой девкой никакого нет, — проворчал жрец, но назад коня не повернул.

К полудню четвёртого дня они въехали в княжеский град. А там народ праздник праздновал какой-то.

— Что празднуете, люди добрые? Чему радуетесь в этот осенний день? — спросил Ведагор.

— К молодому княжичу невеста приехала. Свадьбу играть будут, — ответил один из горожан. — Так князь пир закатил на весь мир, ради её приезда. Весь град нынче гуляет.

Златояра переменилась в лице. Стала белее снега. Ведагор ухватил её за руку, не давая ей упасть с коня.

— Едем к хоромам⁴⁹ княжеским. Что люди говорят, то пустое. Сказки и я могу сочинять.

На площади перед княжеским домом собрался почти весь град. Все пришли чествовать невесту молодого княжича. Всем было интересно на неё взглянуть. На крыльцо высокое вышел сам князь и вывел девушку. Была она стройнее лани. Шея лебединая. Толстая русая коса почти земли касалась. Ликом была красива. Рядом с ней её отец с матушкой стояли. Да вот только княжича Свентояра нигде не было видно.

— А где княжич сам? — спросил Ведагор у людей. — Почто его не видно?

— Он от болезни ещё не оправился. Слаб ещё княжич. Однако сказывали, что он слово дал на ней жениться. Свадьбу сыграют через пару месяцев, как он на ноги крепко встанет. А пока будущая княжна за женихом своим досматривать приехала. Любовь у них большая. Мне мой родич про то сказывал. Он у князя в хоромах на охране стоит. И сам видел, как эти голубки воркуют. Да разве можно на такую красу равнодушно смотреть? Ответь, мил человек? — спросил горожанин у Ведагора.

— Для каждого краса по-разному воспринимается. Златояра, поехали к княжичу. Пусть он мне лично ответ даст, в глаза глядя. Что тут происходит, поведает, — Ведагор посмотрел на неё.

Но рядом не было ни Златояры, ни её лошади. Ведагор поскакал к выходу из града, но нигде её не нашёл. Она словно растворилась в воздухе. Он долго ещё бродил по граду в её поисках, да не сыскал. Решил, что она в скит поскакала, и припустил коня вскачь. Однако в ските её тоже не оказалось.

Златояра исчезла, будто и не было её никогда.

Часть пятая

Метель разыгралась не на шутку. Холодный ветер пронизывал насквозь. Везде был только лес и горы. Да снег кругом, который заметал её следы. Она шла как в бреду, не видя перед собой ни дороги, ни цели. Сердце билось, словно в клетке, глухо и не равномерно. Боль рвала её на части. Слёзы все закончились. Конь давно пал. Она даже не помнила, сколько дней шла пешком, лишь снегом одним питаясь. Сил идти больше не было. Она завалилась в сугроб, зацепившись ногой за упавшую ветку, да так и осталась лежать неподвижно.

…

— Что тебя в такую погоду в лес потянуло? Ежели бы не моя собака, так и замёрзла бы там поди. За ягодами что ль ходила? Ишь ты, что удумала. Да ещё с дитём под сердцем?! Время в горах ноне лютое. Это на низине солнце светит, а тут уже Марена⁵⁰ властвует. Снегом всё заметает. Ты что ж, дитятко, делаешь та?

Златояра открыла глаза. Вокруг неё суетился старичок. Она лежала укутанная в тёплое пуховое одеяло. Рядом потрескивал огонь в печке. Пахло свежим хлебом, травами и ещё чем-то из детства, таким же родным и почти забытым.

— Дедушка, я где?

— Где, где. У меня в избе. Тебя-то как сюда занесло, спрашиваю? Я — травник-отшельник, живу тут один. До ближайшего поселения вёрст⁵¹ триста поди. Зимой меня никто не навещает, потому что дорогу даже опытному охотнику не сыскать. А тебя как угораздило сюда добраться?

— Лучше, дедушка, не спрашивай меня о том.

— Меня Ставером звать, а тебя как, доченька, кличут?

— Кличут меня… Меня уже никак не кличут, дедушка, — Златояра залилась слезами.

Дед Ставер присел на краешек кровати и стал гладить её по голове. Успокаивать.

— Ты, доченька, успокойся. Тебе силы нужны. На двоих.

Он накормил её горячей похлёбкой. Напоил травяным чаем и уложил спать.

Златояра провалялась в горячке несколько недель. Она то приходила в себя, то впадала в забытьё. Долго за её жизнь сражался травник. Но он не хотел отдавать её смерти. Он был сильным знахарем. И его лечение постепенно делало своё дело.

— Вот и ладненько, доченька. Вот уже сама и встать можешь. Дитятко твоё здоровое. Всё с ним хорошо будет. Ты не волнуйся.

Златояра прижалась к деду и заплакала.

— Деда, а деда, как мне теперь жить? Деда, скажи, как людям верить? Нет мне им веры.

И рассказала ему о себе всё без утайки. Всю правду.

— У меня жить будешь. Дитё родишь да на ноги поставишь. Дочка ты мне отныне, и внучка своим назову. Ты под сердцем богатыря носишь. В ём сил не меньше, чем в тебе самой. А что до мужа твого…

— Не муж он мне, коли от меня с дитём отказался. Не муж отныне.

— То Богам решать, дочка. Вы перед ними друг другу клятву давали, а не перед людьми.

— Он другой клятву дал, нашу в пыль превратив.

Часть шестая

Свентояра бросало то в жар, то в холод. Боль крутила его руки и ноги. Он не мог набрать полную грудь воздуха. Он редко выходил из забытья. Бормотания его были бессвязными и непонятными. Он постоянно порывался вскочить. Волхвам пришлось спеленать его, как дитё малое, чтобы себе же не навредил.

Долгий месяц они боролись за его жизнь. Когда его привезли, они не поверили, что он всё ещё дышит. На нём почти не было живого места. На всём теле только лицо нетронутым осталось. Однако Свентояр упорно цеплялся за свою жизнь

Сказывали, что он бился как демон войны. Много ворогов от его мечей полегло. Но и ему самому от них досталось. Чуть ли не все кости пришлось заново сращивать. Спустя полтора месяца, когда его разум прояснился, и он пошёл на поправку, его перевезли домой в княжеский град. Дома, говорят, даже стены помогают. Там ему предстояла долгая дорога к выздоровлению. Нескоро Свентояру придётся на ноги свои встать. С ним отправился один из волхвов-лекарей, который неустанно дежурил у его постели денно и нощно.

Свентояр почувствовал на своём плече прикосновение женской руки. Его словно раскалённым железом обожгло. Это была не та рука. Не та.

— Уберите от меня руки прочь, — крикнул он, не раскрывая глаз, и опять отключился.

Время шло для кого быстро, для кого медленно. Свентояр его вообще не замечал, пока сам на кровати сесть не смог. Волхв засуетился вокруг него. Воды ему поднёс с травами.

— Как долго я в кровати валяюсь? — чуть слышным голосом спросил княжич.

— Со времени битвы, поди, три месяца прошло. Ты пока не вставай сам. Ещё с ног твоих лубки не сняли. Да и рукой левой пока сильно не пользуйся. Пальцы разминай, кровь гоняй. Но силы береги. Месяц тебе ещё с постели не вставать. Сейчас твоих к тебе позову.

Волхв выбежал за дверь. Свентояр пытался собраться с мыслями. Три месяца. Эта мысль не давала ему покоя. В дверь влетел князь, за ним шла девушка. Это была та самая невеста, которую ему отец выбрал. Свентояр тяжёлым взглядом посмотрел на неё, она отшатнулась назад, словно на стену натолкнулась.

— Что она тут делает, отец?

— Так ваша свадьба должна была ещё по осени состояться. Да вишь, как всё обернулось. Она у постели твоей дежурила. Ночами не спала.

— Врёшь, — не отводя взгляда от девушки, сказал Свентояр.

— Я тебе не сказитель, чтобы байки сочинять. И как только на ноги встанешь, сразу свадьбу отгуляем. Я слово дал её родителям. А значит, так тому и быть.

— Ты дал, ты и женись. Матери моей давно в живых уж нет, — резко бросил слова в лицо отцу Свентояр. — А я ей слово не давал. И держать его не намерен.

— Я бы показал тебе, как отцу перечить, да здоровье твоё ещё не позволяет. Она будет твоей женой.

— Нет, не будет. Не может женатый человек второй раз жениться. Не разрешено то́ Богами нашими. И ты мне в этом, отец, не указ будешь.

— Причудится тебе в бреду болезненном жена какая-то. Ежели девку где попортил, то тебе перед совестью своей ответ держать. А я на свадьбе твоей не гулял и благословение своё не давал. А значит, все клятвы твои — пустые. Стеречь княжича и из покоев не выпускать, — повернувшись к страже на дверях, сказал князь. — Головой своей за то отвечаете. А ты, сын, давай выздоравливай да голову свою в порядок приводи.

Князь вышел из покоев, за ним следом вылетела девушка, словно ураган её наружу гнал. В покоях остался только волхв.

— Ты поможешь мне весточку одну передать в скит к жрецу Ведагору? Али ты тоже моим тюремщиком стал?

Свентояр смотрел в упор на волхва, не отводя тяжёлого взгляда.

— Мне князь не хозяин. И указы мне давать не волен. Я доглядаю за твоим здоровьем, так мне Боги Вышние повелевают. Что за весть передать нужно?

Свентояр продиктовал записку. Волхв бересту скрутил, спрятал за пазуху и вышел из покоев. Свентояр без сил упал на подушку и опять впал в забытьё.

— Златояра, дождись меня. Слышишь? Дождись.

Вновь и вновь повторял он эти слова в бреду как заклинание. Через неделю он получил ответ от Ведагора:

«Когда на ноги встанешь, сам ко мне явись на разговор. А через посыльных мне с тобой не о чем толковать».

Свентояр после этого известия сильно разволновался. Раны, ещё не зажившие, в бреду растеребил. И отвалялся ещё месяц в горячке, не приходя в сознание.

Он не знал, сколько времени прошло, пока с него все лубки не сняли. Когда к окну сам подошёл, то увидел двор весь в снегу. Из его глаз брызнули слёзы. Сердце защемило так, словно он уже опоздал. Из покоев его выпускали только по нужде, да в баньку попариться. В собственном доме Свентояр был пленником, а не героем.

Он упросил волхва помочь ему сбежать ночью, через окно.

— Ты слаб ещё по стенам лазить. Ты почти пять месяцев лежал. Тебе сил набираться нужно.

— Ты пойми, там моя жизнь. И выздоровление там. В ските у Ведагора живёт, меня дожидаючись. Я ей слово дал, что не умру, что ни один ворог меня не убьёт. Не поможешь мне, сам сбегу. Не удержат меня ни палаты белокаменные, ни стражники на дверях. Не дай грех на душу взять. Им головы скручу, ежели выйти мне через дверь помешают. Потому и прошу, помоги, — с мольбой в голосе говорил Свентояр.

— Хорошо. Сегодня ночью. Готовься.

Вечером пошла метель. Вьюга завывала за окном такая, что собаку из дому не выгнать. Но Свентояр её не чувствовал. Он вылез из окна по верёвке, что ему волхв принёс. Вскочил на запряжённого коня. К седлу был походный мешок приторочен со всем необходимым. И пустил он коня вскачь, пытаясь ветер обогнать. Время вспять повернуть.

Часть седьмая

Метель не утихала два дня. Свентояр скакал на коне до изнеможения. Под ёлками пушистыми коня прятал от ветра. Из последних сил он напротив ели ставил шалаш из веток. Посередине костёр разводил из хвороста, что валялся рядом, и как в бреду спал. Свентояр не считал время. Не помнил, как добрался до скита. Но на подъезде к нему почуяло его сердце неладное. С холма просматривался каждый дом скита. И только в одном из них не шёл дым.

Княжич пустил коня вскачь с холма. Его заметили стражи на воротах, распахнули двери, коня за уздцы⁵² приняли. Они что-то пытались сказать ему, но он их не слышал. Свентояр вбежал в избу. Там было холоднее, чем на улице. Внутри никого не было. Пыль лежала на лавках и столе. Скрипнула дверь и в дом вошёл Ведагор.

— Где моя жена? — тяжело дыша, произнёс Свентояр.

— Пошли ко мне в дом, там обо всё поговорим.

— Где моя Златояра? Отвечай! — ещё больше разозлился княжич.

— Не уберёг я её. Схоронил уж два месяца как тому. Пошли ко мне в дом, говорю, там потолкуем.

Свентояр стоял как истукан, не шевелясь. Обводил хатку не верящим взором. Словно те слова не ему сказаны были. Словно он всё ещё в болезни и бреду лежит. Из глаз его потекли слёзы. Ведагор взял его за руку, как ребёнка малого, и повёл к себе в дом. Налил горячего чая и в руку впихнул.

— А теперь слушай.

Жрец рассказал, как потерял Златояру в граде княжеском. Как потом искал её везде. Как клич кинул по всем селениям соседним. Как охотников всех просил с собаками рыскать по лесу, следы её отыскивая. Как через месяц после этого один из них на тело её напоролся. От одежды и той ошмётки только и остались, да только куртка её кожаная с затейливым узором частично сохранилась. Ни с чьей другой Ведогор эту куртку спутать не мог. От тела хищники голову оторвали да знатно им попировали, что одни кости только и остались. Тризну⁵³ по ней отслужили, тело костру предали. И не стало Златояры в мире этом. Ни её, ни ребёнка.

Свентояр сидел ни живой, ни мёртвый. Бледнее его не была даже смерть.

— Ты мне сохранить её обещался! — закричал на жреца Свентояр. — Ты слово мне в этом же доме дал! Как ты мог не сберечь её? Как ты мог?!

— Я сам слышал слова князя на градской площади о свадьбе твоей. На весь мир те слова сказаны были.

— Ты должен был их от меня услыха́ть! От меня самого! А не от людей. Не от моего отца! Не от них! Почему ко мне не пришёл?

— А я пришёл. Меня плетьми отходили по спине и за стены града вышвырнули. И наказ дали, без зова князя не являться, — вздохнул Ведагор. — А когда я Златоярушку нашу схоронил, то и ходить к тебе я больше причин не видел. Когда ты весть мне передал, то я не мог тебе о том написать. Не мог. Тебе силы нужны были, чтобы на ноги встать. Чтобы жить.

— Силы? Чтобы жить? А зачем мне вся эта жизнь? Зачем она мне без неё? Ты меня спросить не хотел? В глаза мне глянуть не хотел? — Свентояр плакал, не скрывая слёз. — Зачем мне теперь эта жизнь?

— Ты — княжич. Тебе скоро княжество на плечах нести. За тобой дружина готова идти, куда скажешь. Не было у нашего княжества такого князя давно. За твоего отца мало кто голову сложить захочет. А за тебя весь люд княжества горой встанет. И ты должен жить. И не тебе свою жизнь у себя отнимать. Не тебе решать за то.

— Думаешь, что руки на себя наложу? Нет. Она меня в Ирье⁵⁴ небесном ждёт. И я к ней пойти должо́н! А самоубивцам там нет места, — тяжело вздохнул Свентояр. — Она меня там ждать будет. Я знаю.

— К свадьбе твоей всё княжество готовится. Всем приглашения разослали, окромя меня, — грустно усмехнулся Ведагор. — Как со свадьбой своей поступишь?

— Я теперь вдовец. Греха за то на мне не будет. Но я слово своё на свадьбу не давал. Знать хочешь, что тогда на площади произошло, так слушай.

Когда Свентояр закончил рассказ, то в избе воцарилась мёртвая тишина. Только поленья потрескивали в печке. Они сидели молча, понимая, что судьба сыграла со Свентояром и Златоярой очень злую шутку. А жить дальше надобно. Только вот как теперь с ношей такой плечи расправить?

Часть восьмая

Спустя неделю Свентояр вернулся домой к отцу. Ни живой ни мёртвый. Он опустился на скамью и велел к себе в хоромы позвать невесту ему выбранную.

Девушка вошла тихо, словно боялась спугнуть счастье своё. Она села за стол напротив Свентояра. Тот долго молчал, глядя на неё.

— Откажись от свадьбы, — произнёс княжич, как отрубил. — Откажись, перед Богами прошу.

— Я не откажусь от слова свого. Женщине виднее, кто ей в мужья годится. Я тебя с первого раза углядела. Мил ты моему сердцу. А холод твой я растопить смогу.

— Тебе не ведомо, сколько холода у меня внутри. Ещё раз прошу, откажись. Счастье своё в другом месте поищи. Тут его тебе не найти и за сто лет, — княжич в упор посмотрел ей в глаза.

— Нет. Я решений своих не меняю. Не только твоё слово крепко, но и моё нерушимо, — резко ответила девушка.

Свентояр усмехнулся горькой улыбкой. Помахал головой, с мыслями собираясь.

— Третий раз прошу, откажись!

— Третий раз тебе отвечаю — нет!

— Тогда пеняй на себя. Слово тебе даю здесь и сейчас. Пусть свидетелями Боги Вышние у меня будут. Не видать тебе со мной счастья человеческого. Не видать любви мужниной. Не прикоснусь я к тебе, как к женщине. Своей не сделаю. Не приласкаю. Не видать тебе любви от меня никакой. Нет в моём сердце для тебя места, и не будет никогда. Я пройду свадебный обряд. Женой своей нареку. В дом свой введу. Но не бывать тебе там хозяйкой ни надо мной, ни над домом, ни над хозяйством. Слов ласковых от меня не услышишь никогда. Улыбки моей не увидишь.

— Почто ты меня так люто ненавидишь? — в сердцах крикнула девушка.

— Потому что упрямством своим ты меня самого жизни лишила. И всё, что мне дорого было на этой земле, забрала. Я видеть тебя не могу. Я тебе ещё на смотринах сказал нет. Но ты не захотела то понять. Я тебе сейчас по-доброму просил меня услыха́ть. Но ты и этого не смогла. А теперь ступай из моих покоев, и чтобы до свадьбы я тебя даже в коридорах этого дома не вида́л. И не слыхал голоса твоего нигде.

Девушка вскочила как ужаленная. Но перед тем, как выйти из покоев, напоследок бросила.

— Однажды, ты передумаешь и придёшь ко мне в опочивальню.

Свентояр остался один. Он сжал руки в кулаки, чтобы не закричать на весь терем, чтобы слезу не пустить. Тяжело встал, ополоснул лицо и к отцу отправился.

— Из дому больше не сбегу. Можешь холопов своих ко мне не приставлять. Готовь свадьбу.

Через неделю сыграли свадьбу. Пир был, как в сказке, на весь мир. Столы ломились от яств⁵⁵, гости с соседних княжеств даже приехали. Гуляли три дня. Слово княжич сдержал, невесту женой своей нарёк. Потом велел столярам двери между своими покоями и комнатами жены наглухо заколотить. Так и началась его жизнь вдовца при жене живой.

Часть девятая

— Тужься, тужься, дочка. Уже головка видна. Дитятко на свет стремится.

Первый крик ребёнка. Что может быть его лучше на свете? Ставер пуповину перевязал ниткой красной, шёлковой, с волосами матери и деда переплетённой. К свету поднёс малыша под лучи солнца ясного. И пуповину перерезал.

— Сын у тебя, Златояра. Богатырь. Нареку его Лютобором. Много ему уже в этой жизни пережить довелось, а он крепыш-крепышом. Сильный у тебя сын будет. Славный у меня внук вырастет.

Часть десятая

С тех пор минуло девять лет. Старый князь приказал долго жить. И Свентояра всем миром в князья выбрали. Всё княжество месяц это событие праздновало. Справедливым был князь. Ни на кого пустого слова не произнёс. Напраслины не возвёл. Порядок в княжестве навёл. Каждая деревня, каждое село, каждый скит в достатке жили. Дружина у князя была сильная. С юга ворогов разбили наголову, так они с тех пор тише воды, ниже травы были. Даже на леса набеги за дичью не делали. Воцарился мир в княжестве.

Только об одном люди судачили, что княжна никак не подарит Свентояру наследника. Люди знающие помалкивали и тайну любимого князя как зеницу ока берегли. Никто в княжестве не ведал о том, что нет у князя ни жены, ни полюбовницы.

Редко когда на лице князя люди видели улыбку радостную. Только детский смех его радовал. Детишек князь любил безмерно. Любой ребёнок такому отцу был бы рад. Ни одного сироты не было во всём княжестве. Все в родах росли, кто у дальних родичей, кто у приёмных родителей. Любил он детям праздники в стольном⁵⁶ граде устраивать. Неделями на тех праздниках народ веселился. Гомон да визг детей отовсюду слышны были. Гусляры народ сказаниями да преданиями занимали. Потешники да скоморохи⁵⁷ представления устраивали. А детишкам сладости раздавались для радости.

Прав был Ведагор, когда говорил Свентояру, что жить он должо́н ради народа своего.

Однажды в княжий град посыльный прискакал с соседнего княжества, что на севере было. На них с запада ворог шёл. Большая армия разбойников собралась. Силами одной дружины было не выстоять. Помощь просили. Созвал Свентояр своих дружинников. Часть войска оставил рубежи с запада оберегать. А с основным войском на север тронулся. Спешили они на воссоединение с северной дружиной что было сил. Гонца вперёд выслали, чтобы встречать их готовились.

— А ты знаешь, князь, кто северной дружиной командует? — спросил его воевода, верный дру́жка и сотоварищ Бурислав.

— И кто же?

— Неужто ни разу не слыхал?

— Мне ли головой болеть за чужую дружину. На то у них свой князь имеется. Раз воеводой назначен, значит, достоин, — ответил Свентояр.

— Да-а-а, видать, шибко народ боится тебе о том сказать.

— Так ты скажи, почто тянешь с ответом? — начинал злиться Свентояр.

— Дружиной той командует валькирия. И кличут её Безстрашная. Но в народе молва ходит, что дружинники меж собой её Яростной кличут. Потому как в бою от её ярости даже земля содрогается.

Свентояр от неожиданности коня остановил.

— Как, говоришь, её дружинники меж собой кличут? — переспросил князь.

— Яростной.

Свентояр в лице переменился. Дыхание в груди спёрло.

— Что с тобой, дру́же? — не на шутку испугался Бурислав. — Ты сейчас страшнее смерти выглядишь.

— Тебе показалось, Бурислав. Показалось, — взяв себя в руки, ответил Свентояр.

— А знаешь, что о ней народ баит⁵⁸?

Свентояр молча смотрел другу в глаза.

— Что она своих дружинников ночью в шатре ласками одаривает. Говорят, что воины Безстрашной за неё саму готовы умереть. Все до единого. Но больше остальных она двух братьев-близнецов привечает. Ни одну ночь без них не проводит. То с одним, то со вторым.

— Врёшь. Не может такая девка дружиной командовать. А народ мало ли что по злобе да от зависти придумает.

— Так вот заодно мы всю правду и узнаем.

Всю оставшуюся дорогу Свентояр молчал. И ни одного слова от него воевода больше не добился.

Часть одиннадцатая

Князь северного княжества Велимир приветствовал дружину Свентояра лично. Шатры им уже на постой подготовил. Расквартировав всех, два князя с Буриславом отправились в штаб, обсудить все вопросы.

— А что это вашего воеводы нигде не видно, Велимир? — спросил Бурислав.

— Она скоро будет. Смотрю, что тебе не терпится её увида́ть. Я вам так скажу. Она с виду хрупка, но силища в ней огромная. Я до сих пор её в шутовском бою одолеть не могу. И задевать её я вам не советую. И от неё получите, и от меня потом ещё достанется.

— Ты не горячись, Велимир. Ссоры нам с тобой ни к чему. Раз она достойна войско твоё возглавлять, значит, так и есть. И никто из моих дружинников её обидеть словом не посмеет. И тебе бы, Бурислав, поостыть надобно. Скажешь воинам нашим, ежели кто насмешничать над ней начнёт, со мной лично потом дело иметь будет. И тебя это тоже касается.

— Да я же дурного ничего сказать не хотел. А вот силушкой я бы с ней померился.

— Ну-ну, — усмехнулся Велимир своим мыслям. — Ты её сам о том спроси. Коли согласится на то, то померяешься, а нет — значит, нет. А вот и штаб наш.

Они вошли в огромный шатёр. Напротив входа возле стола стояла женщина. Кожаная жилетка с красивой вышивкой по бокам, подчёркивала её точёную фигуру. Штаны мужские были простого кроя, чтобы не стеснять её движения. Русая коса была заплетена вокруг головы. А на лице её играла странная улыбка.

Свентояр, когда её увида́л, остановился, словно на скалу наскочил.

— Здрав будь, князь Свентояр. И ты, воевода, — раздался её звонкий голос.

— И тебе здравствовать, валькирия. Как нам тебя величать? — подал голос Бурислав.

— Как и все в народе — Безстрашной. А ежели не по нраву имя то, так я и на валькирию не обижусь. А тебя как звать, ясный сокол? — спросила она у Бурислава.

От этого вопроса глаза Свентояра запылали огнём. Он стиснул руки в кулаки, но с места не сдвинулся.

— Звать меня Бурислав. Может, слыхала что обо мне?

— Отчего же не слыхать. Про славных воинов юга сказители весть по всей земле разнесли. И про тебя, Бурислав. И про тебя, княже Свентояр, — Безстрашная перевела взгляд на князя.

Их глаза встретились. Между ними только что искры не пробегали, настолько они друг на друга напряжённо смотрели. Бурислав с Велимиром застыли, ничего не понимая. Но нарушить эту тишину никто из них не решался.

— И что тебе про меня ведомо? — смог выдавить из себя вопрос Свентояр.

— То же, что и всему честному люду. Что жена твоя краше солнца. Что живёшь ты в достатке и радости. Что княжество твоё процветает. А народ твой души в тебе не чает.

Валькирия всё ещё улыбалась загадочной улыбкой, но голос её был, как стальной меч, острый и холодный.

— Выходит, что мне и добавить к этой молве нечего. Но и мне о тебе люди «добрые» рассказывали всякое.

— Что людской молве верить? Люди пустое скажут, не покраснеют. Словам их веры нет.

— Но ты же веришь всему, что люди про меня говорят. Так отчего же и мне их россказни не послушать?

— Ты — князь. Тебе и правду от кривды⁵⁹ отличать. А сейчас нам недосуг пустое перемалывать. Утром дозорный с той стороны прискакал. Не обсудить ли нам план действий?

Велимир даже вздохнул свободно.

— И правда, раззнакомитесь ещё. А сейчас по делу поговорить надобно.

Они долго совещались, чьё войско куда пойдёт, как нападение отражать, кто и где командовать будет. Потом все отправились ужинать да спать укладываться.

Безстрашная пошла к себе в шатёр, который стоял на отшибе, почти у самой кромки леса. За ней, как тень, последовало два воина. Свентояр внимательно к ним пригляделся. То знатные бойцы были. В сумерках их даже друг от друга отличить нельзя было. Свентояр стоял и не знал что делать. Бурислава он к дружине отправил, чтобы за всем досмотреть. А сам, постояв, пошёл к лесочку, возле которого шатёр находился. Притаившись в кустах, он услышал обрывок разговора.

— Я никому ничего не должна! — с яростью крикнула Безстрашная.

— Ты себе должна. Не нам ли о том знать? — прозвучал голос одного из братьев.

— Я свои долги перед собой уже все с лихвой раздала.

— Ты поостынь сперва и обдумай всё.

— И думать тут нечего. И ты не имеешь право мне в том советы давать.

— Имею. И я имею. И Будимир имеет. И тебе то ведомо. Вот только ты же их не слушаешь.

— Вы мне слово в том дали. И вы должны его сдержать. Не забыл о том?

— Не забыл, — тяжело вздохнув, он продолжил. — Я же тебе только добра желаю.

— А в этом и есть моё добро.

— Знаешь, Яра, кто твой самый страшный враг?

Свентояра передёрнуло при упоминании имени Яры, словно по лицу ударили.

— И кто же? — ещё больше злясь, ответила Яра.

— Ты сама. Ты сама и никто другой. Не буду я сегодня с тобой ночь ночевать. Иначе в постели придушу.

— Иди, иди. Поостынь чутка. Ушат холодной воды на себя вылей.

Из шатра вышел один из братьев и быстро пошёл к тренировочному столбу. Он начал вымещать на нём свою злость ударами деревянных мечей.

— Будимир, ну хоть ты меня понимаешь? — с надеждой в голосе спросила Яра.

— Я многое в этой жизни понимаю. Я хочу твоего счастья не меньше, чем Будислав. Пойми, что ты для нас самый дорогой человек на свете. И мы тебе только добра желаем. И слово мы своё не нарушим. В том не сомневайся.

— Я люблю вас. Всем сердцем своим люблю. И верю, что вы мне счастье дать хотите. Да только вы не способны это сделать.

— О том Будислав тебе и говорил. Всё в твоих руках. А наши руки тобою связаны.

— Оставим этот пустой спор. Я пойду на озеро. Хочу смыть с себя грязь сегодняшнего дня. За мной не ходи. Сама приду. Раз брат твой не хочет, значит, твоя сегодня очередь со мною быть.

— Я приду, — сказал Будимир и вышел из шатра.

Свентояра колотило. У него было несколько желаний. Убить этих братьев, а потом и её сверху к ним присоединить. Он услыхал, как Яра к озеру пошла, и тишком отправился следом.

Часть двенадцатая

Яра легко рассекала водную гладь. Её тело плавно скользило по воде, освещаясь полной луной. Свентояр стоял на берегу не в силах пошевелиться. Первая злость прошла, но боль в груди не унималась. Он то порывался крикнуть ей, то опять замирал, боясь даже воздух вокруг себя пошевелить. Спустя время Яра наплавалась вдоволь и повернула к берегу. Она вышла из воды, нисколько не смущаясь своей наготы. Свентояр прожигал её взглядом. Яра подошла к рушнику⁶⁰ и стала волосы свои сушить. Он видел её насмешливый взгляд, но она молчала. Будто слов его дожидаясь.

— Ну здравствуй, Златояра, — он первым нарушил тишину.

— Смотрите-ка. Сам князь мне здравия желает. Да, видно, позабыл он о том, что имя это ни одному чужаку произносить не позволено. То имя не для всех, — она пыталась говорить колко, да дрожащий голос выдавал её волнение.

— Так мы вроде и не чужие друг другу. Али память свою где-то потеряла? Что женой моей стала, позабыла? Так я и напомнить могу, — Свентояр пытался ярость свою сдержать.

— Ты о чём князь баешь? Али то тебе во сне приснилось? Жена твоя, красавица писаная, в княжеском тереме сидит, мужа свого дожидается.

Златояра стала заплетать волосы в две косы⁶¹.

— Ежели нет у тебя мужа, то почто волосы в две косы плетёшь? — Свентояр подошёл к Златояре и посмотрел ей в глаза.

— А то, князь, не твоя печаль.

— Я — муж твой, и всё, что тебя касается, моя забота. Ещё раз спрошу. Почто волосы в две косы плетёшь, коли мужа не имеешь?

— Ты своё право мужем моим называться утратил, когда на всё княжество огласил о свадьбе своей. Да то весть была не про меня. Видать, и ты где-то память свою потерял. Ты сам от меня, как от сора, отмахнулся. Слова своего не сдержал.

— Та́к ты про меня думаешь?

— Так, не так, то не твоя печаль. Я сама в тот день на площади стояла. Сама старого князя слышала. Да людскую молву про вас, двух влюблённых голубков, понаслушалась. То не про меня сказ был. Не про меня, князь.

— Ты не то слушала да не тем местом слышала. Я тебя схоронил девять лет назад. Слёзы над тобой все выплакал. Все. До последней капли.

— А коли схоронил, то и не воскрешай. Прошлое быльём⁶² поросло да в небытие кануло. У тебя жена-красавица есть. Её жизнью волнуйся, а в мою не лезь!

Они стояли друг перед другом не в силах разойтись в разные стороны, и не в силах разговор дальше продолжить. Свентояр подошёл к Златояре вплотную.

— Не лезть, говоришь? Наслышан я от людей, как ты себя на весь мир позоришь да мужиков к себе по ночам водишь.

— Так вот ты как обо мне думаешь? Но ты не печалься. Не твоя то́ беда. Не твоя забота о моей чести думать. Ты её извозгал хуже, чем в моём полоне. Там мне никто слов никаких не давал. В полоне я была игрушкой для утех их предводителя. Я там была вещью. А ты имя моё честное замарал. Человеческое! Да так, что не отмыться мне было. Меня из храма за двери выставили, словно я была хуже всех блудниц всего твоего княжества вместе взятых, — из глаз Златояры потекли слёзы. — Не тебе меня попрекать в чём. Нет у тебя такого права, — сказала она глухим голосом.

— Что с ребёнком нашим сотворила? Отвечай, — Свентояр схватил её за руку.

Он даже не понял, как на земле оказался лицом вниз. Златояра его руку за спину заломила и коленом в спину упёрлась.

— Шевельнёшься — руку вырву, — сказала она таким голосом, что Свентояр ей поверил. — Потеряла я ребёнка в метель лютую. В том сугробе вся моя жизнь из меня до капли вытекла. В том твоя вина. И живи теперь с этим, как сам знаешь. А дотронешься до меня ещё раз, так я все пальцы тебе попереломаю.

Она резко отпустила Свентояра, подхватила одежду и побежала к лесу.

— И звать меня Безстрашная. Запомнить то нетрудно. Не зови меня никак иначе. Не смей! — сказала она напоследок и скрылась в лесу.

Свентояр встал на колени, голову руками обхватил, лбом к земле прижался да завыл, как дикий волк. Он не помнил, сколько времени так простоял. Собравшись с силами, он встал, обмыл лицо и пошёл к лагерю. Выходя из лесу, услышал шум из шатра Златояры.

— Не отпускай меня, не отпускай! — говорила она тихим голосом.

— Не отпущу, иди ко мне. До утра не отпущу.

— И свечу не гаси, не гаси, — с мольбой в голосе произнесла она. — Пусть всё видно будет.

— Не погашу, Ярочка, всю ночь она будет гореть. Иди ко мне. Успокойся.

В ушах Свентояра зашумело. Из глаз слёзы полились. Он думал, что всю боль он пережил скоро уж как десять лет назад. Но как он ошибался тогда. Как ошибался.

Часть тринадцатая

Огромное войско поделили на четыре части. Ими командовали два князя и два воеводы. Одна часть должна была отвлекать на себя всё внимание. Этими воинами командовала Безстрашная. Две других части должны были подобраться к врагу с двух сторон. Четвёртый в самый разгар битвы должен был зайти с тыла. Пленных договорились не брать. Эти разбойники на западе часто селения сжигали вместе с жителями, в полон уводя только детей малых да девиц. Остальных не щадили. Эти люди были хуже бешеных зверей. Не было им оправдания ни перед людьми, ни перед Богами.

Отряд Безстрашной вышел на свою позицию к полудню. Солнце припекало по-летнему, птицы вели свой разноголосый хор. Шмели с пчёлами перелетали с цветка на цветок. Жизнь в лесу била ключом.

Разбойники показались с другой стороны поляны. Во главе их отряда ехал предводитель. Бравый мужчина со шрамом через всё лицо. Разбойники остановились, рассматривая открывшуюся им картину.

На лугу стояло небольшое войско. Кто-то из воинов ножи от скуки метал в землю на интерес. Кто-то на свиреле⁶³ играл. Рядом мирно паслись их кони. Никто в их сторону даже головы не повернул. Словно они их на дружескую встречу поджидали. И только в центре поляны на коне восседала валькирия, зорко разглядывая выехавших из лесу разбойников.

— Далеко ли путь держите, люди недобрые? Али дорогу потеряли в глухом лесу да заблудились? — с усмешкой на лице сказала валькирия, подбрасывая ножик одной рукой, а второй на рукоять меча опираясь.

— Ходили слухи, что в этом княжестве баба-воевода. Да веры мне в том не было. А как я посмотрю, не врёт людская молва.

— Так вы проверить слухи сюда приехали? И стоило тащиться за тридевять земель по пустяку.

— А ты, как я посмотрю, девка языкастая. Говорят люди, что ты и в постели бойкая. Может, я и в этом убедиться приехал.

— Те, кто пытался то проверить, в падаль превратились. И вороньё своими телами накормили. Гляжу и ты захотел к ним присоединиться?

— Что ты со своим войском супротив моего сделать сможешь?

— Так давай проверим. Молва ещё говорит, что ночь страстной любви я дарю славным воинам, что в битве мне приглянулись. Таких я жить оставляю для потехи своей. Псами ручными делаю. Да только ты, шавка поганая, до нормального кобеля не дотягиваешь, — звонко засмеялась Безстрашная.

Её смех вся дружина поддержала, на ноги поднимаясь.

— Ну держись, девка языкастая. Сегодня ночью я тебя своею подстилкою сделаю.

Над лесом пронёсся звонкий оглушительный смех. Птицы от него замолкли, словно услыхали звук гремучей змеи.

— В атаку, — крикнул предводитель бандитов.

Валькирия поскакала навстречу атаману. На расстоянии броска, она бросила нож. Атаман, думая, что она целится в него, пригнулся к шеи коня, отводя голову влево. Однако тот бросок предназначался лошади. Нож чётко вошёл в её шею. Лошадь под атаманом споткнулась и перекувырнулась через голову, подминая под себя наездника. Подскакав к ним, валькирия мечом перерубила шею атаману. Увидев смерть вожака, разбойники ещё больше разозлились.

В это время со стороны леса замелькали стрелы. Лучники сидели на макушках деревьев и методично пускали стрелу за стрелой в бандитов. Дружинники вступили в бой с разбойниками. Валькирия скакала как демон войны. Никто не мог противостоять её мечам. Наездница сидела в седле как влитая. Её вороной конь раздувал ноздри как адский зверь, двигаясь под ней, словно читал мысли Яры.

В это время из лесу показалась вторая часть разбойничьего войска. Их общая численность была раз в двадцать больше, чем дружинников валькирии. Однако каждый её воин стоил сотни таких, как они. Когда на поляну выехал последний разбойник, то с двух сторон в бой вступили княжеские войска. Разбойники разделились. Ими продолжал командовать опытный воин. Похоже, что именно он был их настоящим атаманом, а первый так — пустобрёхом.

— Будимир, Будислав, ко мне, — крикнула валькирия.

Два брата развернули своих коней, прорываясь к Безстрашной. Ещё два воина поскакали к ней. Они сделали вокруг неё сплошную стену из коней и мечей. Свентояр чуть не застыл, увидев то, что произошло далее. Валькирия присвистнула призывно. Все пять коней рядком устремились вперёд. Ведомым был её вороной. Они стали прорываться по направлению к командиру бандитов. Разбойник это заметил и смело развернул коня к ним навстречу. В этот момент Безстрашная схватила лук, что был приторочен к седлу, вместе со стрелой. Затем она встала на спину коня, балансируя на седле, и выпустила её прямо в шею командира разбойников. Тот от удара стрелы вылетел из седла, упав на землю. И больше уже не зашевелился.

— Живых не брать, — зазвучал её звонкий голос над лугом.

Клич прокатился эхом во все стороны. Видя её ярость и своих поверженных предводителей, разбойники дрогнули. Часть из них попыталась развернуть коней назад и укрыться в лесу. Но тут им навстречу выскочил четвёртый отряд дружинников. Разбойники были взяты в кольцо. Валькирия села на коня и, выхватив мечи, разила врага без передышки. Где она находится, можно было услышать по её насмешливым словам.

— Ну, кто ещё хочет попытать со мной счастья? Ты, красавчик?

Разбойники в страхе шарахались от неё. Но мало кому удавалась избежать её удара. Казалось, что она не человек, а ураган на чёрном коне. Можно было подумать, что она не видит всю картину боя. Но это было не так. Она периодически выкрикивала приказы своим дружинникам. Они чётко и слажено выполняли её команды.

— Свентояр, сзади! — крикнула Безстрашная князю.

На Свентояра накинулось сразу пятеро разбойников. Валькирия, не раздумывая ни секунды, бросилась ему на помощь. Одного разбойника она убила стрелой. Второму досталось от её меча. В этот момент Свентояру в спину метнули два кинжала с разных направлений.

— Не-е-ет! — закричала Безстрашная.

Оттолкнувшись от коня, она прыгнула, чтобы прикрыть князя собой. Один кинжал она на лету отбила мечом, а второй вошёл в её левый бок, сбив на землю.

— Прикрыть воеводу, — разнёсся крик одного из братьев.

Часть дружинников окружили её кольцом, вторая часть ещё яростнее повела бой. Вскоре звук мечей затих.

— Ярочка, дыши. Смотри на меня и дыши, — водил рукой по её голове Будимир.

— Носилки, нам нужны носилки, быстро, — крикнул дружинникам Будислав. — Ярочка. Посмотри на меня. Я кинжал сейчас достану из раны и стяну её крепко, чтобы кровь не шла. Тут недалече знахарь в ските живёт. Ты продержись, Ярочка. Продержись, родная.

Свентояр подбежал к Златояре.

— Я помогу, — сказал он братьям. — Меня жрец Ведагор раны залечивать учил.

— Не смей ко мне прикасаться, — морщась от боли, как можно громче сказала Златояра. — Для меня твоё прикосновение страшнее яда, — и что было сил оттолкнула его руки от себя.

— Ты, князь, и вправду лучше отойди. Нам не впервой сотоварищей своих с того света вытаскивать, — сказал ему Будимир. — Ей нельзя сейчас шевелиться. А она того и гляди в истерику впадёт.

Свентояр бессильно опустил руки и отошёл в сторону. Валькирию положили на носилки. Братья и два дружинника вскочили на коней, взяв носилки с четырёх сторон. И пустились вскачь. Их лошади, как и в бою, шли плавно бок о бок. И носилки плыли над землёй ровно, словно лодка по гладкому озеру. Вороной конь скакал позади этой процессии, как верный пёс, за своей хозяйкой. Они быстро скрылись в лесу.

— Всем отчитаться о раненых. Проверить весь луг. Кто из своих выжил — перевязать. Кто из разбойников выжил — добить. Не позволено ходить лиходеям по земле нашей, и позволения на то никому из них мною дадено не будет, — повелел князь Велимир. — И помилование за деяния свои им теперь токма на небесах искать.

Дружинники пошли исполнять приказ князя. Всех больных на повозках в скит к волхвам отправили. Мёртвых уложили на телеги, чтобы потом на погребальный костёр их занести да Тризну отслужить. Тела разбойников оставили на поляне. Негоже было славных воинов по одному пути в Вырий небесный вместе с бандитами отправлять. Им, правда, потом тоже костёр погребальный соорудили прямо на этом лугу. Но никто над ними слова прощания не сказал. Никто не пожелал им светлого пути после смерти. Просто очистили землю свою от бандитов, словно от падали.

Так закончилась та славная битва.

Часть четырнадцатая

— Что ты, княже, тише воды едешь? Славная победа была. Славная, — подбадривал его Бурислав.

— Ты прав, дру́же, то славная битва была, — тихо вторил ему Свентояр.

— Что ты такое валькирии сделал, что она тебя так люто возненавидела?

— О том я тебе сказывать не буду. Не пытай меня о ней никогда, прошу, — тяжело вздохнул Свентояр.

Через несколько дней дружина вступила в княжеский град. Встречали их как победителей славных. Весь народ радовался. Гонец уже весть о победе доставил.

Свентояр поклонился всему честному народу, поблагодарил за радость и пошёл к себе в хоромы.

— Радость-то у нас, князь. Радость-то у нас какая, — к нему подбежала одна из девчушек, что по дому хозяйничала.

Она была блаженная. Князь её под охрану свою взял. Бывало, что она и разбивала что-то в княжеском доме, да в том беды он не видел. Добрая она была да тихая. Вреда ни одному живому существу не причиняла. Так её и звали — Блаженой.

— Что, Блажена, приключилось без меня в доме моём? — Свентояр ей улыбнулся приветливо.

— Княжна понесла. Я разговор её няньки с кухаркой услыхала. Я тебе хорошую весть донесла, княже? — улыбалась Блажена.

— Ты молодец, Блажена. Только пусть то меж нами секретом будет. Никому пока о том не говори. Договорились?

— Блажена умеет секреты хранить, — она поднесла палец к губам. — Я молчать о том стану, княже, — и, улыбаясь, убежала по коридору, напевая песню.

Свентояр застыл посреди прохода, новость «радостную» переваривая. Он резко развернулся к выходу из терема.

— Бурислав! — крикнул Свентояр другу через весь двор.

Тот взволновано побежал к князю.

— Что приключилось? На тебе опять лица нет, — встревожено спросил его воевода.

— Приведи нескольких надёжных дружинников. Со мной пойдёте.

Бурислав быстро сбегал к дружинникам, что ещё во дворе княжеском стояли, своего воеводу дожидаясь. Подойдя к князю, они последовали за ним.

Свентояр быстрой походкой шёл к покоям княжны. По этому коридору он уже много лет не хаживал. Все люди от него в сторону шарахались, словно привидение перед собой увидали. Возле дверей стояли два стражника на карауле.

— За мной идите, — посмотрев на них, сказал князь.

Свентояр без стука распахнул двери и, войдя в покои, быстро осмотрелся вокруг.

— Где она? — рявкнул он на няньку.

— Не кричи, князь. Тут она. Куда же ещё княжне из дома мужа деваться? Тебя дожидается.

— Меня, значит, дожидается? Ах ты ж, старая сводница. Меня радостной вестью обрадовать не хочешь ли? Али то княжна твоя сама сделает, мне в глаза глядя? Повторю вопрос. Где она?

— Не кричи на нянюшку, — сказала княжна, входя в залу. — Что от меня ты услыхать хочешь такое, что сам ко мне в первый раз пожаловал за всю нашу жизнь совместную? Неужто в опочивальню ко мне войти захотел?

— И как только твой поганый язык повернулся мне о том сказать? Ах, ты ж, гадюка подколодная. Говори, от кого дитя понесла?

Княжна испуганно посмотрела на няньку. Но та только удивлённо замотала головой.

— Ещё раз спрошу. По-хорошему. Потому что потом только по-плохому будет. Говори! От кого дитя понесла?

— От тебя, — гордо подняв голову, произнесла княжна. — И докажи всему честному люду, что это не так. Посмотрю я, как они восхвалять своего разлюбезного князя будут, когда тот от родной кровинушки откажется.

Княжна откровенно издевалась над ним. Свентояр стал расстёгивать свой плетёный пояс, которым рубаху подпоясывал.

— Значит, будет по-плохому, — и замахнулся на княжну.

— Князь, не делай этого, — к нему подлетел один из стражников, перехватывая руку.

Свентояр перевёл тяжёлый взгляд на него.

— В дыбу⁶⁴ его, — сказал он своим дружинникам.

Те схватили стражника за руки.

— Нет, Свентояр, прошу тебя, — крикнула княжна, встав между мужем и стражником. — Не нужно его в дыбу.

— Говорите оба, что удумали? Иначе и ему дыбы не избежать, и тебе темницы. Говорите, пока по-хорошему прошу.

— Это мой ребёнок, князь, — ответил ему стражник, опустив плечи да головой поникнув.

Свентояр застыл. К нему подошёл Бурислав, положив руку на плечо. Словно защищая от поспешных действий. Князь тяжело вздохнул.

— Не моя в том вина, что ты жила при живом муже без мужа. То твой выбор был. Не мой. И есть у нас троих только один мирный выход. Перед всем честным народом сознаетесь в прелюбодеянии. И ты, — он посмотрел на стражника. — Перед всеми людьми клятву дашь, что в жёны её возьмёшь. И дитё перед всеми людьми своим признаешь. Наш с тобой союз, княжна, жрец Ведагор объявит разорванным. А вас соединит клятвами свадебными. И уедете вы из княжества, куда сами решите. Никто не посмеет вас в моём княжестве грязью закидать, словом бранным обозвать. Но назад дороги вам не будет. И вам, и детям вашим отныне путь сюда заказан. Согласны на то?

— Я согласен, княже. Созывай народ, — ответил стражник.

Свентояр посмотрел на княжну.

— Я согласна, княже.

— Так тому и быть. Под замок обоих, — сказал он Буриславу. — И за Ведагором в скит гонца отправьте с весточкой от меня.

Через неделю на всё княжество было оглашено о расторжении семейного союза князя Свентояра с женой. О содеянном княжной в каждом доме узнали. Свадебный обряд над княжной и стражником провели. Дружинники сопроводили их до границ княжества, со всеми няньками и мамками, кои княжне прислуживали. И дальше вся процессия поехала в своё новое пристанище.

Часть пятнадцатая

Князь вёл разговор с Ведагором. Он ему всё поведал, что с ним за последние месяцы приключилось. Как Златояру свою встретил. Как её опять потерял. Долго та беседа длилась.

— Ты не можешь у себя в тереме схорониться. Ты не затворник, а князь, — сказал Ведагор Свентояру.

— Вся жизнь моя по кусочкам разваливается. Чем же я перед Богами таким провинился? Ответь мне, Ведагор. Чем я им не угоден?

— Не наводи на себя напраслину. Слово сказанное ударить человека может больнее, чем кулак.

— Да куда уж больнее, — грустно усмехнулся князь.

В покои⁶⁵ вбежал стражник.

— Князь, там тебя какой-то Будислав во дворе кличет. Сказал, что не уйдёт, пока ты к нему не выйдешь. Мы его попытались взашей выставить, так он десять человек по двору распластал. Гонец за дружиной побежал уже.

Свентояр удивлённо поднял глаза на стражника и переглянулся с Ведагором. Затем медленно встал и, расправив плечи, уверенной походкой вышел во двор.

— Говори, почто звал? — крикнул он с крыльца Будиславу.

— Мне есть, что тебе сказать, князь! Да только речь моя посторонних ушей не терпит. И тебе то ведомо, и мне.

— Хорошо, следуй за мной. Ведагор, не ходи за нами. Что нужно тебе знать, я потом расскажу.

Они вдвоём прошли через палаты и вошли в небольшую комнату. Видно было, что тут Свентояр много времени проводил за книгами разными да за науками.

— Говори, что такого чужим ушам услыхать нельзя? — устало присаживаясь на лавку, сказал князь.

— Яра умирает.

— Мне в чём с того печаль? — в упор посмотрев на Будислава, жёстко произнёс князь.

— Ты, видать, меня не расслышал, княже. Яра умирает, — присаживаясь напротив князя за стол, повторил Будислав.

— И я повторюсь. Мне в чём с того печаль? — резко бросил последний вопрос Свентояр, пытаясь унять дрожь в руках.

— И во всём ты хорош, княже. И народ тебе не нарадуется. И дружина твоя сильна верой в тебя. А умом, видать, так и не окреп. Её рана не смертельная, да только она умирает. Даже Ставер её на ноги поднять не может. Слыхал о таком кудеснике?

— Кто ж о нём в наших селениях не слыхал? Сильнее волхва во всех княжествах не сыскать.

— Яра наша — дочь его на́званая. А он её на ноги поставить не может. Она жить не хочет. Угасает в ней жизнь с каждой минутой. Яра умирает, князь.

— Так она ваша! С братом твоим, а не моя! — закричал Свентояр в сердцах. — Не моя! — в его глазах стояли слёзы. — От меня что хотите? — глухим голосом спросил князь.

— Ох, и дурак же ты, княже. Неужто и ты на эту сказку повёлся? Не полюбовница она наша. И никогда не была ею. И никто к ней в шатёр не хаживал. Я слово ей дал, держать то в тайне. И слово своё, никогда до селе мною нерушимое, сейчас перед тобой нарушил. Яра — сестра наша на́званная. Сестра, понимаешь? И любит она нас всем сердцем своим чистым, так сильно, как братьев любить можно. И мы её поклялись защищать от всех злых людей, от бед, от напастей. Да только её самый страшный враг — это она сама!

Свентояр вспомнил обрывки разговора в шатре. И медленно начинал все слова в цепочку складывать. Правильную и понятную.

— Слово дай, что не врёшь.

— Да надоели вы мне оба со словами своими. Знать хочешь, почто мы каждую ночь с ней в шатре были? Она не может спать. Вообще. И лучину почти каждую ночь палим, чтобы темнота на неё не накатывала. Чтобы она в свой кошмар не проваливалась. Она словно каждую ночь в ту пургу возвращается. Кричать начинает так, что даже звери во всей округе замолкают от страха. А потом звать начинает одного человека по имени. Мне ненавистно это имя. Сказать, кого она каждую ночь вот уж скоро как десять лет зовёт? Сказать?! Али сам догадаешься, княже? — глаза Будислава пылали гневом. — Ты не стоишь даже её мизинца. И сестру мою не смей словами погаными облаивать да домыслами гадкими поливать. Не смей! Но её сейчас спасти только ты сможешь. Она только тебя в этой жизни послушает. Только ради тебя жить захочет.

— Ты видел, как она руки мои прочь от себя отшвырнула? Видел? — губы Свентояра дрожали. — Я её даже обнять не смогу.

— Ты ей муж али кто? А ежели муж, то и веди себя как мужу до́лжно. Услышь меня, Свентояр, твоя жена умирает. Её спасать нужно. Время против нас работает, — Будислав вскочил на ноги. — Так ты едешь со мной, княже? Али нюни тут свои размазывать останешься?

— Едем.

— Вот это уже разговор, — в первый раз за всю беседу улыбнулся Будислав.

Они вышли во двор. Ведагор и Бурислав шагами его из стороны в сторону мерили. Во дворе стояли дружинники в полном вооружении.

— Седлайте коней, самых быстрых и сильных. И провизии на четыре дня на троих человек приготовьте. Со мной только Ведагор поедет и Будислав. Бурислав за главного тут останется.

Дружинники кинулись выполнять приказ князя.

— Присмотри тут за всем, а обо всём я тебе апосля расскажу, — положив руку на плечо Буриславу, сказал Свентояр.

— Куда путь держите, дру́же? — только и спросил тот у князя.

— В скит к волхву Ставеру наша дорога лежит.

Часть шестнадцатая

На поляне горел костёр. Свентояру не спалось.

— Иди отдохни, Свентояр. Я покараулю, — присаживаясь рядом с князем, сказал Будислав.

— Как вы с ней познакомились?

— И всё тебе любопытно. И всё тебе знать надобно, — засмеялся Будислав. — Ну, слушай, уж коли охота замучила. В то лето Будимира сильно ранили. Я повёз брата к Ставеру в скит. На него последняя надежда была. В его доме с Ярой мы и познакомились.

— Её Златоярой звать.

— Кому звать, а кому и в зубы битому бывать. Я однажды решил проверить, так ли это. Ну, и назвал её Златоярой. Она мне в тот день и все рёбра пересчитала, и чуть руку не сломала. И слово мне дала, что ежели я ещё раз её так назову, то зубы мне выбьет и язык вырвет, чтобы неповадно другим было. Я бы и рассмеялся ей в ответ. Да ты бы её глаза в тот миг видел. И понял я, что это имя для неё неприкосновенно. Видно, оно её переносило в ту жизнь, когда она ещё смеяться не разучилась, когда с тобой счастлива была. Мы с братом ни разу её так не называли больше. Тем летом мы её с собой в дружину и забрали. Я не знаю, какие тайны ей Ставер передал. Но сильнее её никого в нашей дружине не было. Да и не будет никогда уже. Я как-то Ставера попросил со мной размяться, он рассмеялся мне в ответ, но отказываться не стал. В тот день я себя почувствовал малым сосунком. Вот и Ярка такая же. Вся в отца нашего.

— Ставер ваш отец?

— Мы все его дети на́званные. Мы с братом — сироты. Малыми совсем были, когда сёла в нашей стороне разорили. Даже не знаем из какого будем. Родителей своих и не знали никогда. А в то лето мы и Будимира на ноги поставили, и отца обрели, и сестру нашли. Так что ежели её обидишь, я тебе сам лично голову откручу.

— Разве я могу её обидеть? Она — вся моя жизнь. Я с тех пор как девять лет назад схоронил её и не жил вовсе.

— А жена твоя вторая? Куда её дел?

И поведал в ту ночь Свентояр Будиславу всё, что с ним произошло, с того момента как от Златояры из скита Ведагора на войну уехал. Всю свою жизнь открыл без утайки. Всё, что они оба знали, воедино потом сложили.

— Ну и дураки вы оба. Гордые да упрямые. Столько лет жизни друг от друга вдали провели. Вот и не было вам за то счастья, — подытожил Будислав. — А теперь иди спать, Свентояр. Завтра в скит приедем. Тебе придётся слова для неё найти, чтобы к жизни вновь её сердце возродить.

Часть семнадцатая

Скит стоял на огромной поляне в глухом лесу. Не каждый к нему дорогу мог найти. Словно леший по кругу водил да из лесу выводил назад. Не каждому дано было помощь тут сыскать. Только тот человек путь находил, кто в ней действительно нуждался. А пустым людям дорога сюда заказана была.

В поле паслись кони. Поодаль корова траву жевала. Рядом с ней пара коз бегала. По двору важно ходил петух и недружелюбно посматривал на незваных гостей. Огромный пёс внимательно наблюдал за приближающимися людьми.

— Смотри, отец, кого я к нам в гости привёз, — показывая на Свентояра, сказал Будислав.

— Никак сам князь Свентояр ко мне в гости пожаловал, — усмехнулся старец, опираясь на клюку⁶⁶. — Да и моего дру́жку Ведагора с собой привёз. Без няньки, смотрю, не обойтись тебе, княже? — глаза Ставера искрились неподдельным смехом.

— И тебе здравия, Ставер, — сказал Ведагор. — Почто на князя понапраслину возводишь. Златояра и мне как дочь родная. Не князь меня с собой взял, а я рядом с ним ехал.

— А ты всё такой же задиристый. Прям как мой петух. Что яришься? Рад я тебя видеть, — потом Ставер перевёл взгляд на князя. — А тебе, князь, я пока не знаю радоваться али нет. Ты готов в её хоромы войти? Нашёл ли слова ей нужные? Обидишь дочь мою ещё раз, не сносить тебе головы. Никто тебе тогда защиты дать не сможет. Никто и нигде.

— Почто Свентояра стращаешь, отец? — подошёл к ним Будимир.

— А я его не стращаю, сынок. Я ему слово своё сейчас даю, отеческое, — Ставер серьёзно посмотрел в глаза князю. — Так ты готов к ней войти в хоромы, Свентояр?

— Я жизнь за неё готов отдать. Всего себя на растерзание отдать, только бы слёз в её глазах не видеть. Я не боюсь тебя, Ставер. Она тебе дочь, а мне она — жена.

— Она меня с мужем своим пока не знакомила. Моего родительского благословения не получала на союз семейный. Так ты готов войти к ней в хоромы?

— Да, отец. Я готов к ней войти в хоромы. И у тебя благословение для нас попросить готов. Нет мне без неё жизни, и не было никогда, — уверенным голосом ответил Ставеру Свентояр.

— Я тебе верю, сынок. Она зовёт тебя каждую ночь. Долго же вы друг к другу шли. Долго. Проводи его к сестре, Будимир.

В доме пахло травами, мёдом и чем-то ещё домашним. Видно, так пахнет спокойствие. Златояра лежала на кровати. Лоб был покрыт испариной. Лицо её было бледнее белоснежной подушки. Она металась в горячке.

— Нет. Нет. Не-е-ет!!! — закричала она страшным голосом, выгнув спину, а затем без сил опустилась на кровать. — Свентояр!!! Где ты? Я тебя не вижу. Не-е-ет!!!

Свентояр подлетел к кровати и встал на колени перед ней, схватив Златояру за руку.

— Я тут, родная. Я тут, с тобой. Открой глаза, посмотри на меня. Помнишь, как у алатыря⁶⁷ слово мне дала женой моей стать? Открой глаза, счастье моё. Вернись ко мне. Нет мне без тебя жизни. Не бросай меня. Не бросай. Али возьми с собой. Я не расстанусь больше с тобой ни на миг, — он прижался щекой к её ладошке. — Я так же лежал после той битвы в бреду и звал тебя. А ты всё не шла ко мне. Но я слово тебе дал, что не убьёт меня ворог. И слово своё сдержал. Но я тебя ещё в свой дом не ввёл. Хозяйкой над домом моим не сделал. Видишь, сколько ещё неисполненных у меня обещаний? Но и ты обещалась мне детей народить. И у тебя ещё дела на этой земле есть незавершённые. Златояра, услышь меня. Твоё имя звучит для меня лучше, чем утренняя песнь соловья.

— Не каждому так позволено меня называть, только родным людям, — открывая глаза, слабым голосом заговорила Златояра. — И я тебе предупреждала, чтобы ты не касался меня, иначе пальцы переломаю. Видно, придётся слово своё сдержать, — робко улыбаясь, сказала она Свентояру.

— Почто тебе муж без пальцев? — Свентояр улыбнулся ей в ответ. — Как я тогда буду твои волосы перебирать? — он провёл рукой по её голове, поднёс одну прядь к лицу и вдохнул родной запах волос. — Как же мне плохо было без тебя. Что же мы с тобой натворили? Мы возвели вокруг себя две стены из сплошного вранья. А люди «добрые» это враньё приумножили. И прятались мы за этим враньём, словно в крепости. Я думал, что ты умерла, и схоронил тебя. А затем на весь мир жену в дом ввёл, которая мне женой никогда не была. А ты на весь мир себя выставляла блудницей, чтобы и не воскресил тебя никто. Что же мы вдвоём с нашей жизнью-то сотворили, Душа моя? — по его щекам катились слезы.

Златояра удивлённо уставилась на него, но промолчала.

— Ты знать должна, что не было у меня никого окромя тебя никогда. Ни жены другой, ни полюбовницы. Всю жизнь свою тебе верен был. И ты всё это время была мне женой верной, — он провёл рукой по её щеке. — Никого краше тебя на всём белом свете нет, и не будет никогда. Ежели хочешь мне пальцы ломать, ломай. Ежели захочешь меня в третий раз носом в землю уложить, уложи. Но я буду подниматься снова и снова и стучаться в твою дверь, пока не поймёшь, что ты и есть моя жизнь. Жена моя любимая. Ты всё ещё хочешь мне пальцы поломать, Златояра? — проведя пальцами по её губам, спросил Свентояр, а затем крепко поцеловал.

Златояра ответила ему на поцелуй, проведя рукой по волосам Свентояра.

— Позволь тебя, муж мой, кое с кем познакомить. Лютобор, подойди к нам.

Свентояр посмотрел на приближающегося подростка. Князь словно своё детское отражение в зеркале увида́л. Он перевёл удивлённый взгляд на жену.

— Ты сберегла его.

— Я сберегла его, — эхом отозвалась Златояра.

Свентояр вскочил на ноги, подхватил сына на руки и прижал к своей груди отцовской.

— Ну здравствуй, сын, — ставя Лютобора на пол, сказал князь.

— Отец, — мальчишка крепко прижался к Свентояру.

Златояра попыталась сесть на кровати.

— Не вставай! — одновременно крикнули Лютобор и Свентояр, подбегая к Златояре.

— Вынеси меня на солнце, Свентояр.

Князь подхватил жену на руки, прижав к себе, Лютобор его ухватил за локоть. Так втроём во двор и вышли.

— Отец, вот и мой муж за мной вернулся, как когда-то обещался. Дашь ли своё благословение нам на союз? — радостно улыбаясь, спросила Златояра у Ставера.

— Дети мои, я благословляю ваш семейный союз. Пусть он будет нерушим ни тут на земле, ни там в Вырье небесном. Вы заслужили своё счастье. Через все страдания любовь свою пронесли и не утратили её. Живите отныне счастливо.

Часть последняя — Заключительная

На поляне потрескивал костёр.

— Ну, а остальное ты и сам знаешь. Я привёз вас в княжеский град и перед всем честным народом слово своё, матери твоей даденное, сдержал. Тебя перед всем княжеством сыном признал, а Златояру женой своей. Ввёл в свой дом её и сделал над ним хозяйкой. И нет меня человека счастливее с тех пор во всём белом свете.

— Вы ещё не наговорились? — за спиной раздался звонкий голос княжны.

— Тятя, тятя, мы венки с сёстрами в озеро запускали, — забираясь на коленки к отцу, затараторила младшая дочь.

— А я, отец, следом за близнецами сам через костёр прыгнул. И мне не страшно было, — перебил её один из младших сыновей.

К брату и отцу подбежали десятеро младших братишек и сестёр. Все наперебой стали рассказывать, как они Бога Купалу славили. Как хороводы водили. Рядом со Свентояром княжна присела, голову на его плечо склонив. Князь обнял её.

— И запомни крепко-накрепко, сын. Никогда не прикрывайся ложью, словно щитом, потому что ещё большую ложь породишь. И не нужно людской молве верить. Правду узнавай у самого человека, в глаза ему глядя. Так ты всегда знать будешь, что тебе не солгали. И друзей своих береги. Ежели бы не дру́ги верные наши, то мы бы так всю свою жизнь вдали друг от друга и прожили. Как лебединая пара, которую жизнь по разным озёрам разлучила да крылья им поломала, чтобы друг до друга долететь не смогли.

08.05.2018 г.

Сказ второй. Нити судьбы

Часть первая — Вступительная

Сильна земля наша людьми на ней живущими. Они о ней заботятся как о своей родной матушке. И она их с лаской да любовью дарами своими одаривает. А княжество сильно князем своим. Он душой своей за всех людей болеет, о каждом думает. Всё ли хорошо в домах их? Все ли накормлены? Нет ли сирот беспризорных? Не обижают ли где кого? Не творится ли несправедливость на земле его? Не ходят ли по ней люди лихие, на добро чужое зарясь? Не творят ли поругания? Не грозит ли им ворог? Всё на плечах княжеских лежит. И живут люди в княжестве Свентояра счастливо в достатке да спокойствии. На князя любимого не нарадуются.

Долгое время никто в глазах его счастья углядеть не мог. Никто понять не мог, что за напасть душеньку его терзает. И радоваться бы ему жизни при красавице жене, да счастья в том союзе не видал никто. Пока кажны человек в княжестве не узнал, что и не было семьи никакой. Что жена эта и не жена ему была вовсе.

Долгие лета́ князь Свентояр по жене своей убиенной тосковал, по сыну нерождённому всё слёзы проливал. Но про то́ лишь одному человеку во всём княжестве ведомо было. Верным ему другом все эти лета́ был жрец Ведагор. Не давал он князю сломаться от горя. Всё повторял, что тот для княжества всего живёт, что от него все жизни людские зависят.

Когда жена, отцом ему выбранная, опозорила себя на весь свет да из княжества навсегда уехала, остался князь один одинёшенек. Но Богине Макоше⁶⁸ виднее, что за полотно судьбы человеку сплести. Дочки её мастерицы, Богини Доля и Недоля, матери помощницы в этом деле были. То одну нить в судьбу впрядут, яркую да счастливую. То чёрную, горестную да печальную.

И прожил бы Свентояр бобылём свой век, Богами ему отмерянный. Но, видимо, сжалились они над князем. Вернули ему и жену его Златояру, и сына Лютобора, коих он погибшими считал. То сделали братья-близнецы. Когда старший из них Будислав слово своё крепкое, сестре даденое, нарушить решился, а младший из них Будимир брата поддержал да в путь благословил.

А когда князь Свентояр со своей семьёй воссоединился, то увидал люд честной, как изменился он. Как глаза его счастьем да радостью наполнились, когда жену свою всему княжеству представил, когда сына свого, княжича молодого, перед всем народом своим признал. И гуляли свадебку, не отгулянную, на всё княжество. И радовался народ за князя свого родного, как за самого себя. Кажны человек понимал, что ежели и раньше в их стороне всё ладно да складно было, то со счастливым князем всё ещё лучше сложится.

Я на той свадьбе гулял, гуслями бренчал, песни пел да сказы сказывал. Отшумело веселье. В княжестве Свентояра люд обычной жизнью зажил, делами своими насущными. Да всяко с ними потом случалось. Всяко бывало. Ведь что с одним человеком происходит, то и остальных коснуться может. Кто-то отмахнётся от помощи сам, а кто-то мимо чужой беды пройдёт, головы не повернёт. Так жизни людские друг с другом и переплетаются промеж собой. Да в клубок тугой, да в пряжу запутанную, что сразу и не разглядеть. И лишь Богам сверху всё видно да понятно.

О том сказ свой сегодня и поведу.

Часть вторая

Утро было хорошим. Первый мороз землю тронул. На деревьях снежок пушистый под лучами солнца поблёскивал да глаз радовал. Дышалось в ту пору легко, словно все дела да заботы вместе с землёй на покой ушли до следующей весны. Народ урожай в закрома заготовил да такой, что давно не видывал. Словно и природа на свадьбе князя Свентояра по осени гуляла да дары ему принесла. Во всех домах достаток был да благоденствие. Люди ни в чём нужды всю зиму знать не будут.

В это утро встал князь Свентояр с улыбкой, потянулся. Кудри свои русые да непослушные рукой пригладил, оделся да пошёл умыться, чтобы ко столу вовремя выйти. Златояра по делам женским спозаранку убежала. Быстро же она общий язык с нянюшкой его, Добродеей Вениславовной, нашла. Та всё никак на княжну не могла нарадоваться. С первого же дня всё хозяйство ей в подчинение и отдала. А сама то́ советом поможет, то́ делом. В подворье княжеском много домов было. Там мастеровой люд жил, кто за конюшней доглядывал, кто за хозяйством, кто за арсеналом. Все с жёнами да детьми своими. Там где кухня находилась, с самого утра шутки да смех женский слышны были. И ежели княжна раньше войском командовала, то теперь у неё в подчинении другие воины были, да числом не меньше. Но она нет-нет да за советом к нянюшке обратится. А та только радовалась, что нужна на старости лет кому, что не сидит одна в своей светёлке.

Когда князь в трапезную вошёл, Златояра уже и завтрак мужу поставила да сама за стол присела, его дожидаючись. Волосы русые в две косы заплела, платье белое с вышивкой красной надела. Щёки румянцем горят, глаза голубые небо затмевают. Только вот на лице её тревога застыла, словно испужалась чего княжна.

— Утро тебе доброго, Златоярушка, — молвил Свентояр, заходя в покои. — Никогда на тебя наглядеться не смогу, Душа моя. Надышаться тобой жизни мне не хватит. Почто взор твой печальный в такой день хороший? — удивлённо застыл он, княжне в глаза глядя. — Отчего тревогу в глазах твоих вижу? Али нездоровится? — в тревоге спросил князь.

— Всё хорошо, лю́бый, всё хорошо, — подошла к нему Златояра, рукой по щеке погладила, в глаза его синие заглянула.

Свентояр крепко жену к груди своей прижал да поцеловал в уста сахарные. Потом отстранился да и застыл в немом вопросе.

— Да всё пустое, родимый. Может, то тревоги женские глупые, — попыталась отмахнуться Златояра от вопроса.

— Я же вижу, что не пустое, — упорствовал Свентояр. — С дитём ли что-то?

— Нет. Наш сын подрастает, с ним всё хорошо, — улыбнулась Златояра, рукой живот погладив.

— Это дочка растёт, — завёл шутливый спор Свентояр, положив руку поверх кисти жены. — Вся в мать — красавица. Но ты не ответила. Как я за стол в тревоге сяду?

— Мне сегодня стан воинский вспомнился. Братья мои как там поживают? Лютобор к воеводе Буриславу с третьими петухами умчался, едва перекусив. Он никак общий язык со сверстниками своими найти не может. Ведь он долгие лета́ в ските у деда Ставера рос. А ну как ни с кем не сойдётся? С сыном воеводы Лютомиром подрались, что чуть разняли. Два воина юных так сошлись, как оба живы только остались? С тех пор так и не разговаривают друг с другом. Как не выпытывала у сына, с чего повздорили, молчит о том.

— Уж тебе ли за синяки да раны переживать, за ссоры меж воинами тревожиться? — искренне засмеялся Свентояр. — Али в твоём войске такого никогда не бывало? Почто за пустое расстраиваться. Двоих мальцов-Лютых вместе жизнь свела. Я за этой дракой вижу дружбу крепкую в скором. Помяни моё слово. Я и сам по малолетству Буриславу не один тумак подарил, да и он мне в ответ отвесил их, не пожалев. А сейчас он — дру́жа мой верный. А за братьев и вовсе переживать не стоит. Я их на разговор пригласил. Так что ты печали свои да тревоги в прошлом оставь, готовься лучше гостей встречать.

— Как приедут? Когда ждать-то их? Почто молчал, мне не говорил? — удивилась Златояра, а у самой лицо от радости так и засияло.

— А так. По моему зову приедут. Вот увидишь, ежели всё сложится, как я думаю, то тебя та весть обрадует. Но о том я опосля встречи с ними тебе расскажу. А ждать их совсем скоро надобно, на днях приедут, — засмеялся Свентояр и поцеловал жену в макушку⁶⁹. — Так мы снедать сегодня будем, али я заутрок⁷⁰ голодным останусь?

Златояра радостная засуетилась возле стола, забыв про свои тревоги да печали. Обдумывая чем братьев потчевать⁷¹ с дороги будет, чем их порадует. Так утро и пролетело. Князь Свентояр по своим делам отправился, а Златояра по своим.

Часть третья

Несколько дней пролетело за делами повседневными незаметно, как на порог хором княжеских два брата ступили, лишь повод коней стражникам в руки отдали.

Роста они оба высокого были. В теле сила чувствовалась богатырская, что не каждому их и одолеть моглось. Волосы густые да прямые цвета соломы в хвосты повязаны были. Однако у одного прядь непослушная залихвацки на лоб падала. С лица оба похожи были, что не каждый их друг от друга и отличит. Одёжа на них дорожная была, что пыли не боялась, цвета тёмно-синего, не маркого. На ногах кожаные сапоги обуты добротные. На поясах меч да кинжал в ножны вложены были. Глаза голубые из-под ресниц чёрных словно светом изнутри светились, отливая лёгкой зеленцой⁷². Брови цвета тёмного делали их взгляд пронзительным, что не каждая девушка и выдюжит, да и не всяк мужик сможет их в гляделки переглядеть. Бороды у обоих были окладистые, но лицо в них ещё не пряталось. На людей глядели так, словно всю жизнь их рассмотреть пытались. Оценить, что за человек перед ними стоит, что за противник ежели в бой с ним вступить. И хоть им всего по двадцать шесть лет стукнуло, видно было, что братья — воины бывалые, люди серьёзные. Жизнь их рано в войско княжеское привело. А пять лет назад и судьбу сестры на свои плечи возложили, когда она воеводой стала и от отца в стан воинский с ними переехала.

Навстречу им княжна выбежала с распростёртыми объятьями, в платье нарядном, цвета молодой зелёной травы, по подолу да на рукавах васильками голубыми вышитое.

— Будислав, Будимир, братья мои родимые. Как же скучала я по вам. Как волновалась за вас, — радостно произнесла Златояра.

— Ты почто, сестрица, за нас сердце рвёшь? — рассмеялся ей в ответ брат, у которого прядка выбивалась. — Сама видишь, живы мы оба да здоровы, — подхватывая сестрицу на руки, от земли приподнимая да вокруг себя кружа. — Время ноне тихое да мирное.

Златояра братца в лоб поцеловала, засмеялась в ответ да прядку со лба убрала.

— Поздоровался с сестрицей, Будислав, дай и мне её к груди своей прижать, — заговорил второй брат.

— Меня на вас двоих хватит, братья мои лю́бые, родимые мои, — протягивая руку к Будимиру, сказала княжна, щеки его ладонью касаясь.

— Поаккуратнее с женой моей, Будислав. Она уже под сердцем своим дочку нашу носит, — услыхали они голос князя.

— Сына, — засмеялась ему в ответ Златояра.

— Ты, княже, не волнуйся по чём зря. Мы для тебя её сберегли, и дитю вашему не навредим, — аккуратно ставя на землю Златояру, проговорил Будислав, внимательно в глаза Свентояра вглядываясь.

— За то́, шурины⁷³, я вам благодарен, что не расплатиться мне и до конца дней своих, — протягивая руку братьям, сказал Свентояр.

Будислав крепко руку пожал да промолчал.

— А почто Лютобора с вами не видать? — спросил Будимир, руку князю пожимая да радостно по спине хлопая.

— Он к вечеру вернётся, а пока в стан к дружине поехал. Отстать от дядек своих не желает ни в чём, — ответила Златояра.

— Ты себя, сестрица, не затирай. На тебя до сих пор все наши ратники ровняются. Не забыли ещё своего воеводу Безстрашную, — подмигнул Будислав Златояре. — Да и перед отцом своим опозориться, видать, Лютобор не желает. Ну, да мы ещё с ним наговоримся, а пока с тобой, княже, перемолвимся, — сказал Будислав и опять внимательно в глаза Свентояра посмотрел.

— Какое перемолвимся? Да с дороги-то? К столу пойдём, опосля наговоритесь, — нахмурила брови Златояра.

— Ты, лю́бая моя, поди пока на стол всё собери, а мы скоро и подойдём, — тоном, не терпящим возражений, сказал князь.

Златояра что-то хотела сказать, да поглядев на братьев с мужем, поняла, что разговор у них важный будет, и за стол не пойдут пока всё не обсудят, а ей пока было чем заняться. Она пошла обедню на стол накрывать, а Будислав с Будимиром вслед за князем проследовали. Войдя в комнату небольшую, братья сели за стол, что посерёд стоял. Свентояр напротив них присел.

— Рад, что отозвались на зов мой. Приехали немедля, — первым повёл разговор князь.

Будимир приготовился слушать князя, пальцы в замок скрепил да на стол положил. Будислав же в упор глядел на князя, руки на груди скрестив. Словно что-то не по нутру ему было. Тишина повисла вокруг такая, что дыхание сидящих слышно стало. Будимир на брата глянул. Он хоть и на десять минут, а всё ж младше был. И слово старшего почитал, как заведено было испокон веков во всех родах земли нашей. И вперёд Будислава в разговор не лез.

— Мы слушаем тебя, Свентояр. Я думаю, что знаю, о чём разговор поведёшь, — ещё раз внимательно посмотрев князю в глаза, произнёс Будислав, ладони на стол опустив, словно дозволение давая на разговор.

— Я хочу, чтобы вы ко мне в княжество жить приехали, — не водя вокруг да около, начал князь речь свою.

— На постой? Случилось что? — удивился Будимир.

— Нет, брат. Тут другое, — эхом отозвался Будислав. — С чего нам к тебе ехать? Мы — люди военные, нам мирная жизнь непонятна. А в твоё войско переезжать не намерены. У тебя свои славные воины имеются. Тебе за них никогда краснеть не приходилось.

— Верны твои слова, Будислав, — сказал Свентояр. — И за что на меня до сих пор на сердце камень держишь, понятно.

— То время, Свентояр, быльём поросло. Много меж нами говорено было, много недосказано, может. Но зла в моём сердце на тебя нет. Ни твоей вины, ни сестрицы нашей, что с вами обоими случилось — нет. И имя твоё мне уже в кошмарах не приходит, — Будислав протянул руку князю. — Вот тебе моя рука. Ежели понадобится и за тебя, и за княжество твоё голову сложить — не отступлюсь.

— Я рад, что у меня такие сородичи есть, — князь пожал ему руку в ответ. — Потому и не побоялся разговор этот затеять. Мне помощь нужна ваша. В дружину свою не зову. Да и на покой отправлять не хочу. Был у меня славный воин Девясил, что помогал мне за порядком досматривать в граде княжеском да и во всём княжестве. Но отправили мы его к предкам месяц тому честь по чести. А я словно своей руки лишился. И всех уже в голове своей перебрал, а человека подходящего так ему взамен и не отыскал. Стража день напролёт по двору шатается без дела, не ведает чем себя занять. А вы вдвоём с этим бременем управились бы. Воинской дисциплине вас учить не надобно. Объяснять что, не требуется. Я бы вас рядом с собой видеть хотел не на покое, а на службе. А что сестре вашей то́ по душе придётся, об том и говорить смысла нет. Лютобор от всех сверстников в округе огородился, словно частоколом⁷⁴ высоким. Только мне да Златояре радуется. С вами он быстрее бы оттаял, к жизни новой привыкая. И выходит, что никак не обойтись мне без вас, братья. Не обойтись, — князь открыто обоим братьям в глаза глянул, взгляд свой с одного на другого переводя, и замолчал, словно все слова, что хотел сказать, сказал.

— За порядком, значит, доглядать? А как же служба наша у князя Велимира? Ты о нём не позабыл ли? — усмехнулся Будислав.

— О том я не забыл. Гонцов к нему я наперёд вас заслал, — расслабился Свентояр, словно самое страшное позади уже сказано. — Не серчайте на меня ежели что. Без вашего ведома то́ сделал. Нам с князем Велимиром не с руки ругаться, да он и не осерчал. Только посмеялся, что сперва воеводу у него увёл, а теперь и двух знатных воинов к себе забираю. Но он понимает всё и зла на мне не видит. Да и до скита Ставера от града нашего, поди, ближе в два раза дорога будет, — сказал князь.

— И куда на постой определить хочешь? — спросил Будислав.

— Так покои для княжичей пустые пока стоят. Голоса детского не слышат. Один Лютобор по пустым комнатам ходит, словно не понимая, зачем ему столько места одному, — вздохнул Свентояр.

— Так недолго ему одному там бродить. Сестрица тебе ещё богатырей столько народит, что путать начнёшь, — подбодрил его Будимир.

— Не попутаю. Я рад буду и дочерям, и сыновьям. Но пока те покои пустуют. И не за одно ле́то они детским гомоном наполнятся, — улыбнулся князь.

И опять тишина меж ними повисла. Князь ждал ответа. А братьям на раздумье время нужно было. Будислав молчал, руки на столе положив да пальцы меж собой скрестив, да застыл, словно их разглядывая. Будимир ждал решение старшего. Он уже сам давно бы согласился на то, но тот вопрос двоим задан был.

— Может, пока думать будете, пойдём к Златояре? Она, поди, уже всё на стол поставила. Обидится потом, хмурой ходить будет, — спросил князь.

— Твоя правда, Свентояр. С дороги живот урчит, еды требует. Но ответ мы тебе сейчас дадим. Что скажешь, брат? — Будислав посмотрел на Будимира.

— Не мы ли намедни о семьях своих разговоры заводили. Что домами пора осесть, а дело военное другим оставить. Так, может, пришло и наше время на одном месте остаться? Дома свои поставить, жёнам да детишкам своим радоваться? Тут и думать нечего. Я на то согласен, Свентояр, — протягивая руку князю, молвил Будимир, тот её крепко пожал.

— За порядком, говоришь, доглядать? — усмехнулся Будислав. — Распоясались стражники, значит, от дела лытают⁷⁵. Вот тебе и моя рука, — он протянул Свентояру в ответ руку и крепко пожал. — За порядком строго смотреть будем, но тебе в эти дела только советом своим залазить от ноне можно. Пусть за то́ у тебя голова не болит. У тебя теперь на то́ две наших будут, — улыбнулся Будислав князю.

— Промеж воеводой и воинами кто ж влезать собирается? Я в дела военной дружины своей нос не сую. У меня там Бурислав один всем верховодит. И в ваши дела встревать не намерен. У меня и без того дел не счесть. За всё княжество душа болит. То ноша не лёгкая. А теперь пойдём ко столу, сестру вашу обрадуем, — поставил точку в разговоре князь.

Так втроём в трапезную и вошли. Златояра пир братцам устроила, стол, словно на праздник, накрыла. А когда про разговор узнала, так и вовсе от счастья засияла. Вся семья её рядом была. Муж лю́бый, братья родные, сын. Женское счастье, оно ведь простое, незатейливое. Коли в семье всё хорошо, то и желать большего нечего.

А вечером из стана Лютобор прискакал. Дядькам обрадовался. Новость услыхал, так и вовсе повеселел. Всё ж не одному теперь в жизнь новую вливаться. В ту ночь, только подушки головой коснулся, так и уснул сном крепким. Княжич молодой так сладко не спал с тех пор, как дом деда Ставера позади оставил.

Часть четвёртая

Вот и зима пришла, снегом землю занесла. Морозец щёки кусал да собак из конуры не выпускал. А там и время Колядок⁷⁶ пришло. Скоро уж и Щедрец⁷⁷ народ праздновать будет. В граде к нему вовсю готовились. На праздник с соседних селений люди приезжали. Из дальних весей народ свои дары привозил. Каждый в тот день показать свой товар лицом старался. Мастеровые люди творения свои на прилавках раскладывали да людей добрых зазывали. Скоморохи потешками⁷⁸ народ радовал, гусляры песнями да сказаниями. На градской площади ряды крытые да помосты⁷⁹ ставили. Для детишек с краю стену потешную из снега построили да горки ледяные залили, чтобы было, где им в праздник повеселиться. Места для всего хватало.

Будислав с Будимиром на новом месте уже обжились. В граде только о них и говорили. Мол, новые воеводы над стражниками видные да ладные, молодые да неженатые. Девушки с маменьками меж собой о том перешёптывались. Мужчины в бороды только им в ответ посмеивались. Славные братья были. Во всём уж разобрались, что да как устроено, поняли. Стражники про них только хорошее всем говорили. Служба их мало чем от воинской дружины отличалась. Тот же уклад, да только многие из стражников жизнью женатой жили, семьи свои имели.

На плечах братьев лежал покой княжества. Не только в стольном граде порядок навести, но и в других поселениях за всем приглядеть. Ежели ссора промеж сёлами выйдет, они с князем рядом едут, в деле том разобраться. Караваны торговые по княжеству сопроводить, опять же они. Людей проезжих да перехожих не трогали, но в случае чего стражники на помощь люду княжества завсегда первые были. В стольном граде порядок был, да мало ли где не по злобе, но ссора какая выйдет. В жизни оно ведь по-всякому бывает. Опять же стражники всё мирным путём людям решить помогали. Они же доглядали, чтобы сирот в княжестве не было. Коли такое случалось, смотрели, чтобы те у родни, пусть и дальней, но всё ж у своих под доглядом росли.

Будислав да Будимир хоть и из соседнего княжества сюда приехали, а за всё, как за родное, их душа болела. Стражникам послаблений не давали. Воинское мастерство, оно ведь каждый день оттачивается. И в спокойное время об том забывать не след было. А случись что, так и стражники с воинской дружиной на защиту княжества вставали. Вот и не прекращали они своё обучение ни дня. А таких учителей, как братья, ещё и поискать нужно было.

Вот стражники о том уже дома своим всё порассказали: как гордятся своими военачальниками, как рады советам их, как они справедливы. Попусту слова лишнего не скажут, обиду не чинят. А уж как сражаются, что никому их одолеть ещё не удалось. Только сам князь им ровня да княжич молодой. А женщины уж ту молву по округе и разнесли. И девицы меж собой о них судачили да к празднику наряды готовили. Чтобы юбки поярче, платки расписные, шубейки⁸⁰ выходные примеряли. К очелью⁸¹ кольца разные цепляли, что покрасивее. А вдруг кто из братьев их заприметит, красоту такую мимо не пропустит. Уж больно девицам их углядеть на празднике хотелось да себя показать во всей красе.

В княжеском доме также приготовления шли полным ходом. Люд с разных весей понаехал. Всех разместить надобно было. Где кто столоваться будет, показать. Товару привезли без счёта, что на обмен, а что и для нужд града. Времени ни минуты у князя с братьями не было. Лютобор отцу да дядькам помогать повадился, даже дорогу в стан воинский позабыл. Те от него не отмахивались. Растёт княжич, скоро уж и десять лет ему минет. А ношу, что князь на себе несёт, понять сызмальства должо́н. Повеселел Лютобор, мать на него нарадоваться не могла. И к праздничному дню всем четверым нарядную одёжу приготовила. Чтобы и братья на празднике себя показать смогли, от трудов каждодневных отдохнув.

С утра в праздничный день откушал Свентояр с семьёй своей, да в город стали собраться. Князь с княжной первыми шли. Чуть позади отца Лютобор следовал, а за ними два брата с головами непокрытыми, мороза не боясь. На княжне был одет ярко-голубой опашень⁸², подбитый мехом, вышивкой затейливой глаз радовал. На голове шапка с атласным околышем⁸³ красовалась, по́днизями⁸⁴ с речным жемчугом украшенная. На мужчинах яркие зимние кафтаны парчовые⁸⁵ были, мехом изнутри утеплённые да кушаками⁸⁶ ярким подпоясаны. Сапоги кожаные добротные начищены у всех до блеска были. Князь Свентояр в синий кафтан с красным узором оделся. Два брата в лиловых⁸⁷ одёжах шли, огненно-красной вышивкой украшенной. Лютобор в красный кафтан со светло-зелёными узорами одет был. На его щеках румянец играл, то ли от мороза, то ли от смущения. Глаза свои синие то поверх голов поднимет, то отцу в спину уставится. Шапку надеть отказался, шёл, как и отец с дядьками, непокрытой головой. Вихры русые да непослушные золотом на солнце отливали. Хоть и мал ещё был, а на отца как две капли воды похож. У всех мужчин к кушакам ножны с кинжалом были прикреплены. Процессия неспешно вышла в град. Было видно, как волновался Лютобор, как смущался от людских взглядов. Долгое время у деда в ските затворником жил. Он то руку на кинжал положит, то волосы пригладит.

А в граде народу было не протолкнуться, все на праздник спешили, но дорогу всяк князю с семьёй его уступали. Мужчины кланялись этой процессии, руку к сердцу прижимая. Любимого князя Свентояра всяк уважить хотел. Всяк ему долгих дней да родным его пожелать торопился. И князь в ответ всех с праздником поздравлял да светлых дней желал. Так впятером на площадь и вышли. А там люд гудел, что улей в солнечный день. Детишки носились от прилавка к прилавку, сладостями угощались. Скоморохи друг друга с разных сторон площади перекричать пытались. Лоточники с пирогами да пряниками печатными⁸⁸ промеж людей хаживали, свои творения на весь град расхваливая. Шум, гам. Веселье, одним словом. Когда князь с семьёй на главный помост ступил, все стихли, словно по команде.

— Славного вам праздника, люди добрые. Щедрого вам дня да доброго вечера не только сегодня, но и в другие дни. Здравия вам и семьям вашим. Веселись да гуляй честной народ. Угощайтесь всем, что земля наша народила, а вы руками своими собрали да сохранили. Изделия свои в закромах не держите, делитесь с другими, нужное что для хозяйства своего всяк здесь найти сможет. Мастера свои творения на показ для всех выставили. День сегодня какой хороший. Солнце в небе высоком светит нам всем, чтобы праздник удался на славу. Благодарю от всей души своей каждого за труд его повседневный. Желаю мир да лад во все дома ваши, — молвил князь Свентояр, руку правую к сердцу прижал и низко до земли поклонился, другой рукой помоста касаясь.

Княжна с княжичем вослед ему люду княжескому поклонились. Да и Будислав с Будимиром от них не отставали.

— Благодарствуем, княже Свентояр. Долгих лет тебе и семье твоей. Живи и процветай. За таким князем нам любой ворог не страшен. Любая беда нас стороной обойдёт, — закричали люди ему в ответ со всех сторон, низко кланяясь.

Хорошо праздник начался. Князь с княжной пошли ходить по рядам торговым, братьев одних гулять отправили. За ними Лютобор увязался.

— Ты почто за нами увязался, пострелёныш? — засмеялся Будислав. — Так дело не годится.

— И чем я вам помешал? — нахмурился княжич.

— Эх, племяш, да разве ты нам помешать можешь? — взъерошив волосы на голове Лютобора, сказал Будимир. — Да только ты бы на гульбища детские сходил. С горки прокатился. В потешные бои поиграл. Ступай-ступай. Пора от мамкиной юбки да от отцовских штанов отрываться. Никто тебя тут не обидит.

— Хотел бы я посмотреть на того, кто меня обидеть сможет, — с вызовом на дядек посмотрел Лютобор. — И ни за чьи штаны я не держусь, а уж за мамкину юбку и подавно.

— Вот и славно. Вот и хорошо. И за порядком там заодно присмотришь. Ты же наш помощник, не забывай о том, — улыбнулся Будислав. — А ежели что, так мы тут ходить будем. Сладостями угостимся, на скоморохов-потешников посмотрим. Твои отец с матерью скоро в хоромы вернутся. Златояре в её положении негоже долго ходить. А мы без тебя домой не воротимся.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

44

Скит — поселение отшельника, который удалился от мира. На Руси в скитах раньше жили знахари, травники, волхвы.

45

Княжич — сын князя, собственного княжения не имеющий. У древних славян — князь была выборная должность.

46

Гусляр — это музыкант и певец, играющий на гуслях и поющий под них.

47

Намедни — на днях; недавно.

48

Валькириями — называли женщин воительниц, которые имели ведовской дар.

49

Хоромы — это просторный дом на Руси, обычно состоявший из отдельных строений, объединённых сенями и переходами. Хоромы часто используется как обозначение просторной жилой комнаты.

50

Марена (Мара, Морена, Моржана, Морана) — великая богиня Зимы, Ночи, Вечного сна и Вечной жизни. У славян богиня Марена Свароговна была одной из трёх наречённых сестёр бога Перуна.

51

Верста — это старинная русская мера длины, равная 500 саженям или 1,06 километра (применялась до введения метрической системы).

52

Узда (уздечка, оголовье) — это часть снаряжения и упряжи, надеваемая на голову лошади и предназначенная для управления животным.

53

Тризна — обрядовые действия и пиршество у древних славян в память об умершем.

54

Ирий небесный или Сварга пречистая (ирей, вирий, вырий, вырей; древне-русский — ирье; белорусский — вырай) — у древних славян небесное царство богов, куда отправляются души умерших людей. Означало так же мировое (вселенское) дерево жизни. В современном понятии рай или райское место.

55

Яства — кушанье; изысканная и очень вкусная еда.

56

Сто́льный — устаревшее прилагательное: стольный, стольная, стольное. Современное — столичный. Отсюда и «стольный град» — столица.

57

Скоморохи — в древней Руси странствующие актёры. Они были одновременно певцами, плясунами, музыкантами, акробатами, шутами. Они также были и авторами большинства исполнявшихся ими драматических сценок и постановок.

58

Ба́ять — рассказывать сказки или истории. Бая́н — древнерусский певец и сказитель, «песнотворец», персонаж «Слова о полку Игореве». В простонародье баяном называли сказочника или выдумщика. Отсюда пошло слово «байки» — сказки.

59

Кривда — неправда, ложь, напраслина. Кривдные слова — обидные, несправедливые, лживые.

60

Рушник — полотенце, сделанное из домотканого льняного или конопляного полотна, на котором вышивались обереговые узоры. Рушник широко использовался в разнообразных обрядах славян.

61

Примечание автора: На Руси до замужества девушки заплетали одну косу. После замужества женщины заплетали две косы: одна коса питала энергией её тело, а другая — будущих детей.

62

Быльё — злаковая дикая трава в поле, имеющее стебель в виде соломинки. «Поросло быльём» — осталось в прошлом, забылось.

63

Свирель — русский духовой музыкальный инструмент. Он известен с незапамятных времён. Классическую свирель чаще изготавливают из дерева, имеющего мягкую сердцевину: бузина, ива, черемуха. В летописях чаще всего встречаются записи о трёх инструментах такого типа: сопель, свирель и цевница.

64

Дыба — первоначально на Руси колода или колодка, к которой привязывали обвиняемого. Говорили «сажать в дыбу». Как вид наказания впервые упоминается в начале 13 века. Позднее, со второй половины 17 века, слово приобрело значение орудия пытки.

65

Покои — в современном значении помещение или комната. От старославянского слова покой — тишина, спокойствие. Изначально покои — это место для отдыха.

66

Клюка — добротная деревянная палка с загнутым концом. Старинный аналог трости.

67

Алатырь-камень — это священный камень на Руси, «всем камням отец», пуп земли, содержащий сакральные письмена и наделяемый целебными свойствами. Часто упоминается в русских заговорах, как «сила могучая, которой конца нет».

68

Богиня Макошь — у славян на Руси Бoгиня Cудeб. Отвечала за «прядение» нитей судеб. Богиня судьбы Макошь определяла те вехи, которые неизбежно должны свершиться в жизни человека. Пути судьбы на полотне жизни помогают Макоши «вышивать» её дочери: Доля и Недоля.

69

Примечание автора: «Поцеловать в макушку» означало «благословить». Родительский поцелуй в лоб своих детей — это родительское благословение на дела или в дорогу.

70

За утрок или заутрок — действие, совершаемое после наступления утра, то есть за утром. Завтрак — от древнерусского «за утрок», «заутренья», то есть еда с раннего утра, спозаранок.

71

Потчевать — угощать; предлагать покушать или выпить что-либо.

72

Зеленца́ — цвет молодых листьев по весне. Употребляется как описание нежного зеленоватого оттенка чего-либо.

73

Шурин — это брат жены.

74

Частокол — это высокая стена, сделанная из толстых брёвен, расположенных бок о бок.

75

Лытать — отлынивать, уклоняться от дела, бездельничать, шататься без дела. Поговорка: «Дело пытаешь, аль от дела лытаешь?»

76

Колядки — обрядовые песни славян, восхваляющие бога неба — Даждьбога. Начинались с дня зимнего солнцеворота (25 декабря), а продолжались они до 6 января (по современному стилю). Позднее Колядки, стали называть Святками.

77

Щедрец или Щедрый вечер — праздновался 31 декабря (по современному стилю). В этот день больших зимних Колядок собирались и выходили на улицы играть представления, собирать угощения, славить щедрых хозяев и шуточно ругать скупцов. «Щедрый, добрый вечер!» — кричалось каждому прохожему в приветствие. Отсюда и пошло название «Щедрец» этого зимнего славянского праздника.

78

Потешки — это жанр устного народного творчества, предназначенный для маленьких детей. Потешка не только развлекает, но и развивает малыша.

79

Помост — возвышение, площадка, сколоченная из досок.

80

Шубейка — приталенная, короткая, чуть выше колен, женская шубка.

81

Очелье (начельник, налобник, начелок, очелыш) — повязка на голову или часть головного убора (кокошника, платка), охватывающая лоб (чело), соприкасающаяся со лбом. У мужчин просто повязывалось вокруг головы, чтобы волосы на лоб не падали. У женщин их украшали височными кольцами.

82

Опашень — старинная русская распашная мужская и женская одежда, книзу почти вдвое шире, чем в плечах; с длинными широкими рукавами, сужающимися к запястью; со спинкой иногда длиннее переда; с пуговицами. Имела как летний, так и зимний вариант.

83

Околыш — обод головного убора, та его часть, которая облегает голову.

84

По́днизь или по́днизи — нить или несколько переплетённых нитей с нанизанным жемчугом, бисером. Употреблялось женщинами как украшение для головы.

85

Парча — тяжёлая ткань из шёлка с узором, выполненная металлическими нитями с золотом и серебром.

86

Кушак (опояска) — это широкая тесьма либо полотнище ткани иногда с бархатом по концам для обвязки человека в перехвате по верхней одеже. Современный аналог — пояса из ткани без застёжки.

87

Лиловый цвет — это светлый оттенок фиолетового цвета.

88

Печатный пряник — самый распространенный вид пряников на Руси. Изготавливались они с помощью деревянной доски, на которой вырезан рисунок.