Нарушенная заповедь

Ирина Грин, 2017

Во время экстремального лыжного похода Асе пришлось заночевать в странном доме. Экономка сказала, что ни одна женщина, оставшаяся тут на ночлег, не проживет и трех лет. Девушка не поверила в пророчество, но, когда этот срок вышел, на нее обрушились несчастья… Кристину уволили с работы и обвинили в похищении сына начальника! И это в то время, когда она попала в больницу со сломанной ногой… Ася и Кристина оказались соседками по палате и выяснили, что источник их бед – в том самом зловещем полуразрушенном доме, давно оставшемся без хозяев. Чтобы любовно обжитой дом превратился в беспощадного убийцу и начал уничтожать своих счастливых обитателей, должно было сойтись немало совершенно разных причин: одиночество, равнодушие, ревность, зависть и даже большая любовь…

Глава 3

— Господи, ты чего это тут делаешь? — донесся до Аси чей-то голос. — А ну, давай вставай! Ну-ка, держись за руку!

Открыв глаза, она сначала не поняла, куда попала и что за громогласная женщина над ней возвышается.

— Вставай, вставай, маленькая, — не унималась та, и Ася поняла, что заснула в палате, прямо на полу, и санитарка Полина Иосифовна пытается ее поднять.

— Я… извините, пожалуйста. Просто столько всего произошло… Эта женщина… Кристина…

Ася почувствовала, что сейчас разревется, а реветь никак нельзя. Только силы терять. Надо как-то отблагодарить эту Полину. Она такая добрая… Смотрит, как мама. Только как? Дать денег — неудобно. У Кристины это ловко получается, раз — и сунула бумажку в карман, будто всю жизнь этим занималась. Ася все-таки потянулась за сумкой, чтобы достать кошелек. Дальше все пошло как по накатанным рельсам: бегунок заело, сумка упала, содержимое веером полетело на пол. С трудом сдерживаемые слезы хлынули из глаз.

— Да будет тебе, успокойся! — добродушно ворчала Полина Иосифовна, собирая Асино добро и складывая его обратно в сумку. — Чего с утра ревешь? Сейчас доктор придет, глядишь, и домой отпустит!

— Кристина тоже думала, что ее отпустят, — сквозь слезы сказала Ася.

— Соседка твоя, что ли? Сегодня, конечно, нет, а через пару деньков, глядишь, и отпустят.

— Как это? — всхлипнула Ася.

— Как-как? На костылях, понятно…

— Так она не?..

— Чего не? — переспросила Полина Иосифовна, но и без Асиного ответа поняла, о чем речь. — Да ты что, типун тебе на язык! — она замахала руками, словно отгоняя от себя злых духов. — Нам в отделении только этого не хватало! Сейчас у нас пересменка, а потом привезут твою соседку. Да уж, боевая она, тут же собралась с врачом судиться.

Ася, уже почти успокоившаяся, поморгала ресницами:

— С каким врачом?

— Да не с нашим, не с больничным, у нас тут по ночам дежурят из поликлиники.

Разговаривая, Полина Иосифовна не теряла времени даром: быстро прошлась по центру палаты шваброй, смахнула пыль с подоконников.

— Туда, под кровать, — вспомнила Ася, — от телефона аккумулятор улетел.

— Да сейчас мы его, голубчика, достанем, — санитарка, кряхтя, опустилась на колени, — держи, маленькая, и не теряй. Хотя стой. Давай я сама вставлю. Мне двумя руками сподручнее.

Разобравшись с Асиной помощью в конструкции аппарата, Полина Иосифовна вставила батарейку.

— Держи.

Ася вспомнила о желании отблагодарить заботливую санитарку, но сумка с кошельком снова была закрыта. Взгляд остановился на белоснежной коробочке с конфетами. Ася не помнила, как Рита ее доставала, но ведь, кроме них со Стасом, в палату никто не заходил, а значит, конфеты принесли они.

— Спасибо вам огромное, — Ася протянула конфеты санитарке, — возьмите, пожалуйста.

Та улыбнулась, обтерла руку о полу куртки, взяла коробочку и вышла из палаты.