Собачница

Ирина Геннадьевна Азина, 2022

Человек и собака. Тема довольно избитая и популярная. Однако неиссякаемая, волнующая и притягательная для всех, искренне любящих своих преданных четвероногих друзей. Что заставляет нас вновь и вновь искать себе лохматого друга, переживая тяжёлые потери? Ведь собачий век до обидного мал… Большие и маленькие, породистые и не очень – все они давно и прочно завоевали наши сердца, щедро отдавая нам свою безразмерную, бескорыстную, неподкупную любовь. Впрочем, в этом повествовании вы сможете проследить и хитросплетения человеческих судеб, на первый взгляд, никак не связанные с хвостатыми спутниками нашими, сопровождающими нас на жизненном пути…

Мечты сбываются

Самое главное в жизни — иметь твёрдый характер. В шестилетнем возрасте, очень горюя о так и не найденном Каштане, и выплакав все имеющиеся у себя внутри слёзы, я решила, что место, которое освободилось в результате этого скорбного процесса, нужно чем-то непременно заполнить, и поскорее! Пока эта противная солёная жидкость опять не накопилась. Плакать больше не стоит, — думала я, — толку всё равно никакого. Все к тебе пристают — сначала притворно жалея; а потом уж, когда понимают, что их жалость вовсе не нужна, а дать того, чего ты хочешь, они не могут — начинают сердиться, кричать, называть тебя разными обидными словами, и вообще выходить из себя. В результате в доме начинается чёрт-те что, как один раз в сердцах сказала бабушка. Выражение это мне понравилось, и я его взяла для себя на заметочку.

— Чёрт-те что у тебя на куклу одето! — высказывала я подружке Элечке, с важным видом разглядывая резинового пупса в игрушечной коляске, — И в мире тоже чёрт-те что творится! В Секторе Газа опять неспокойно, а Хосни Мубарак распускает правительство!

Пятилетняя в ту пору Элька-соседка таращилась на меня изумлённо и слегка со страхом, не понимая и половины сказанного. Да я и сама слабо представляла, кто такой Хосни Мубарак, где находится Сектор Газа и как вообще можно распустить что-то, кроме старого шерстяного свитера. Мудрёные же эти выражения практически ежедневно транслировал наш телевизор, выдавая обязательные порции вечерних политических новостей.

— А ты хоть знаешь, какой такой чёрт, доченька? — поинтересовалась у меня как-то раз самая старенькая наша бабушка, сокращённо именуемая «Пра», — Не поминай его, не кликай беду!

— Конечно, знаю! — с энтузиазмом отозвалась я, и притащила ей, для наглядности, источник своего просвещения, — Вот, смотри!

— Господи помилуй, до чего ж дошло…, — вздыхала старушка, вертя так и сяк и пристально разглядывая большого формата книгу — «А.С.Пушкин. Сказки», в которой на двадцать седьмой (как сейчас помню) странице, располагалась хорошая чёрно-белая иллюстрация к «Сказке о Попе и работнике его Балде», где наглый, но глуповатый чертёнок жалуется своему деду, старому морскому Бесу, на весёлого поповского работничка Балду.

— Вся книжка в чертях, тьфу-ты! Прости, господи, и чему только детей топерь учут? — вконец расстроилась Пра, и отослала меня и книжку прочь.

Однако именно эта, не самая лучшая с этической точки зрения, фраза, помогла мне в итоге добиться желаемого. А желала я только одного — собаки! Все книги и журналы, имеющиеся в доме, были исследованы мною на предмет упоминания в них собак. Все сведения, что мне удалось получить, методично, долго и трудно записывались в специальную тетрадку. На вопросы: что бы мне хотелось получить к Новому Году, восьмому марта и именинам, я неизменно отвечала — собаку! Конечно же, собаку! Домашние, родственники, соседи, воспитатели, знакомые и друзья, и даже преподаватель музыки были в курсе моей страсти. Наизусть вызубрены были доступные мне для изучения породы собак. Собаки были мною нарисованы везде — где только можно и где нельзя; а также вырезаны из картона, собраны из металлического конструктора, и даже один из отцовских ремней был приспособлен под будущий поводок — с прицепленным ценой титанических усилий старым ржавым карабином, откопанном в земляном полу маленького сарайчика.

Тем не менее, отшумели очередные новогодние праздники, засохли мартовские мимозы, и первый майский день состарил меня ещё на один долгий год, а собаки в нашем доме так и не появилось. Я больше не рыдала, мужественно выполняя данное самой себе обещание, не закатывала сцен, и не мучила нытьём родных, считая это гораздо ниже своего достоинства. Всецело на моей стороне был только папа, однако женская часть нашей семьи сопротивлялась до последнего. Последним оказалась моя двоюродная тётка, наведавшаяся к нам в гости через несколько дней, пробежавших со дня рождения.

— Привет, моя дорогая! Как поживаешь? Что тебе подарили? Давай хвастайся!

— Чем хвастаться? Всякую ерунду, чёрт-те что!! — ввернула я свою коронную фразу, повергая всю семью в растерянность и культурный шок.

— Вот как…а что же ты хотела бы получить? — тётя Тая была и правда последним в мире человеком, кто ещё не знал о моей заветной четырёхлапой Мечте.

— Ну, разумеется, собаку! Живую!! — уточнение было необходимо, чтобы медленно соображающие взрослые не решили, что я удовольствуюсь какой-нибудь ужасной мягкой игрушкой.

— Собаку… хм… а я вот как раз без подарка пришла — хотела сначала узнать, что у тебя уже есть, а в чём недостача.

— В собаках у нас точно недостачи нет! — решительно произнесла мама, делая строгое лицо, — Мала она ещё слишком, чтобы собак заводить!!

— Во-первых, мне только что исполнилось семь! Во-вторых, она же будет жить во дворе, мама, — устало парировала я, повторяя в сто пятнадцатый раз свои аргументы. А бабуля мне поможет варить еду, и всё такое.

— Бабушке больше заняться нечем, только ещё собакам еду варить!

— Ну, тогда я могу сварить! — неожиданно выступил папа, по своему обыкновению разрядив обстановку весёлой шуткой, — Подумаешь — делов-то!

И вот тут, внимательно изучая взглядом своих родных, я сделала ценное наблюдение: из всех только одна мама пока не собирается сдавать свои позиции, а бабушка уже выбрала нейтралитет — ни слова не сказала, пока остальные занимались словесной перепалкой.

— Пойдём чай пить, пирожки как раз остыли! — твёрдой рукой увела она разговор в приятное гастрономическое русло, и на этой жизнерадостной ноте, собачья тема, тем памятным вечером, была исчерпана.

…Постепенно растворяясь в набирающей зеленую силу листве, летел к концу весёлый короткий май. Позади остался детский сад, и дома прибавилось новых вещей — прекрасный полированный письменный стол с выдвижными ящиками, настоящий портфель и целый ворох школьных принадлежностей, благодаря чему я чувствовала себя куколкой, которая вот-вот превратится в бабочку! Чистую радость омрачало только одно обстоятельство — собаки у меня по-прежнему не было, и даже споры о её необходимости как-то сами собой прекратились.

Но, несмотря на все свои мечты, меньше всего ожидала я в один, самый обычный, послеобеденный, солнечный час встретить в своём дворе…настоящего живого щенка! Недостижимые мечтания, которые мы не в силах реализовать, часто становятся чем-то иллюзорным, годящимся лишь на то, чтобы повздыхать о них при лунном свете. Так и произошло с моей собачьей мечтой. Я окончательно уверилась, что собаки мне в этой жизни уже не видать. Вылезший из-под грушевых корней гном или ковёр-самолёт, спустившийся к нам на крышу, поразили бы меня гораздо меньше, чем этот живой собачий детёныш.

Тем не менее, он был там. Совершенно точно это обстоятельство не было сном, обманом зрения или миражом, насланным Феей Морганой. Но, откуда же он тогда взялся? Никто не предупреждал меня о таком событии, как появление в нашем доме собаки, день был самый обычный, а все праздники прошли давным-давно. Тогда что же это?!

В каком-то ступоре стояла я напротив водяной колонки, обозначающей границу нашего участка и соседнего, и всё смотрела и смотрела на маленького смешного увальня, потихоньку ковыляющего вокруг. И тут мне в голову пришла простая и ужасная в своей очевидности мысль: «Да ведь это же, наверное, соседский пёсик! Удрал со своего участка, заборы-то у нас чисто символические!» Тяжело вздохнув и развернувшись, я побрела в дом, даже не прикоснувшись к пушистому комочку.

— Ника! Слава богу! А я тебя уж обыскалась! Только что приходила Тая, мы тебя ждали-ждали, и не дождалися…

— Да? Зачем? — вяло поинтересовалась я, направляясь в свою комнату и не испытывая ни малейшего интереса к чему бы то ни было.

— Да она ж тебе собаку принесла!

— Что? — я остановилась как вкопанная, не доверяя своим собственным ушам, — ЧТО ты сказала?!

— Собаку она тебе принесла, кутёнка! — радуясь моему счастливому изумлению, повторила бабушка. Маленький совсем — во-он, во дворе гуляет.

— Бабушка!!!! Бабушка, это правда, что ты сейчас говоришь???!!! — внезапно оказалось, что слёз-то во мне не убавилось нисколько, они все где-то копились, копились, а теперь разом прорвались наружу, бежали во все стороны горячими, солёными ручьями!

— Никуша, милая, ты что?! — обеспокоилась бабушка, не ожидая увидать такой бурной реакции, — Ты что плачешь-то?!

— Ой, бабуля… — мне так сдавило горло, что больше сказать ничего не вышло. В глазах потемнело, и кухонный потолок почему-то стал падать на нас сверху.

— Господи, да что же это творится-то!! Ну-ка, давай, на диван ложись, держи водичку, держи…пей… Куда же ты?! Ника?!

Ничего более не слушая и отшвырнув стакан, я пулей умчалась обратно во двор, метнулась к колонке — никого! Под кустом смородины — тоже пусто! Боже мой, неужели он успел куда-то удрать?! Разве можно выпускать маленького беспомощного щенка бродить по двору одного!!!

— Малыш, малыш, ну, где же ты?! Где ты, пёсик? Иди сюда, иди…кутя, кутя! — чмокая губами и призывая своё неожиданное сокровище на разные лады, я носилась по двору как бешеная, проверяя все возможные потайные уголки. Глухое отчаяние уже успело овладеть мной к тому моменту, когда я услышала негромкое приглушённое тявканье, доносившееся…точно, из летнего душа!!

— Ах вот ты где! Ну ты же мой милый, мой сладкий пёсик! Зачем ты залез в душ? А вдруг бы тебе прищемило лапочку…а? Мой хороший, любимый мальчик!!

Мурлыча над щенком, я целовала его в чудесную беленькую мордочку и прижимала к себе так, словно хотела задушить, не обращая внимания на его визгливые протесты.

— А какой же ты у меня красавец! Какой у нас миленький хвостик, какие пятнышки!!!

Миленький красавец был, конечно же, обыкновенной дворняжкой — белый с рыжими пятнами кобелёк; одно пятнышко, почти круглой формы — вокруг правого глаза, одно большое овальное на спинке, и несколько мелких рассыпано по всему тельцу. Висячие ушки, блестящие коричневые глаза, острые иголочки молочных зубов — всё в нём было прекрасно!!! А лучше всего был запах — ни с чем на свете не сравнимый щенячий запах! Так пахнут только совсем-совсем маленькие сосунки, которых кормит и вылизывает собака-мама.

— Как же мне тебя назвать? — пустая скользкая промоина, образовавшаяся в голове от бурного слёзного потока, заменила собой все мои знания, почерпнутые из умных книг, и заготовленные впрок, красивые собачьи клички успешно утекли в эту пустоту.

— Как же там…Фрам? Нет, ты не Фрам. Может, Барс? Нет, это только для кошки годится. Амур? Ну, эта кличка для большой-большой овчарки. А ты точно не овчарка! Ну ничего, ничего, ты самый лучший пёс!! Гораздо лучше любой овчарки, да…не плачь, не плачь! Ты, наверное, кушать хочешь? — спохватилась я, тут же засунула безымянного дружка под мышку и вприпрыжку побежала вдоль дома, всецело поглощённая заботами о новом живом существе, таком долгожданном и таком…таком…необходимом!!!

Примерно через час щенок, всячески обихоженный и обласканный, мирно спал в картонной коробке, выделенной мне для его временного обитания. Словно Цербер, сидела я рядом на полу, бдительно охраняя его драгоценный сон, и в сотый раз рассматривала книжку, в конце которой был размещён достаточно большой перечень кличек для четвероногих человеческих друзей. Сосредоточенно нахмурившись, водила я пальцем по стройным колонкам, бормоча про себя:

— Яр, Ястреб, Яранг… (как вы понимаете, поиски начались с конца), — Хан, Урфин, Тиль… что ты будешь делать, совершенно ничего не подходит!

— Рррр… — послышалось вдруг из коробки, — Рррр…

— Ты проснулся, мой чудесный? — заглянув через край, я увидела, что малыш всё ещё сладко спит, подёргивая во сне всеми четырьмя лапами, негромко при этом рыча.

— Ну, раз ты такой рычатель, давай смотреть тебе имя на букву «Р»… Так…Рональд, Рик, Рой…Рет…не, всё не то! Разгуляй…какой ещё Разгуляй? Рекс…Рекс? А что, отличное имя — Рекс! Тебе подходит, да?

Пёсик не отозвался, по-прежнему находясь во власти щенячьего Морфея. Истолковав его молчание как несомненный знак согласия, я окончательно утвердила за ним обнаруженное Имя.