Проучить магистра и призвать Исполина

Ирина Ваганова, 2022

Слишком расторопная иномирянка украла моё тело, и я вместо неё стала адепткой королевской академии ядра миров. Эй! Доктор физико-математических наук – пусть и самый молодой в истории университета – так просто не сдаётся! Я найду способ вернуться на Землю и отобрать у нахальной девицы всё, чем она решила воспользоваться: мою семью, карьеру, имущество, внешность. Готова ли я бросить то, что приобрела здесь? Магические способности, увлекательные исследования, дружба… Хм… Это всё очень здорово, но нет, я уйду! Любовь? О-о-о-о… за что вы так со мной? Две первые книги цикла «Ядро миров» под одной обложкой.

ЧАСТЬ 1. Проучить магистра

ГЛАВА 1. Неравноценный обмен

Настроение не задалось самого утра. А как ещё, если в день рожденья вместо выходного, как отмечено в расписании, неожиданно всплывает зачёт у первокурсников?

В восемь была вполне в форме — успела пробежаться по парку, принять контрастный душ, выпить кофе с неизменным бутербродом. Однако срывающийся голосок секретарши в мобильном застал меня врасплох:

— Инна Валерьевна! Вы уж простите, что вчера не предупредила, сама пропустила это изменение.

— Ну?

— Из ректората поступило указание о переносе зачёта в семнадцатой группе на два дня вперёд.

— Из ректората? Им-то что за дело?

— У одного из ребят там «лапа».

Всё понятно. Никакая, даже самая лохматая «лапа» не заставит меня принять зачёт с первого раза, а вот втиснуть пересдачу в зачётную неделю — запросто. Правда, я и со второго раза не всем поставлю положительную оценку, но подшефный «лапы» — я даже догадываюсь, кто это — рассчитывает проскочить.

Абонентка нудно пересказывала, как отстаивала мои права на выходной, пришлось прервать её излияния:

— А если бы я уехала из города?

— Бросьте! — хихикнула, осмелев, секретарша, — Все знают, что у вас день рождения и вечером вы идёте в театр.

Этот пассаж меня окончательно разозлил. Чтобы не грубить, уточнила, насколько назначен зачёт, и отключилась.

В десять! Мне до университета добираться сорок минут — времени вагон. Сварила ещё одну чашку кофе и соорудила второй бутерброд — пообедать получится нескоро.

Дополнительный перекус привёл мои нервы в состояние устойчивого равновесия. В конце концов, чего я завелась? Двадцать шесть это даже не четвертак и тем более не юбилей, я и отмечать не собиралась. Мой день рождения от остальных дней в году отличался лишь обилием поздравительных сообщений, да походом в театр — мой традиционный подарок самой себе.

К аудитории подрулила без десяти десять. Семнадцатая группа была в сборе — организованные черти! Староста выступил вперёд, загораживаясь нарядным букетом:

— С днём рождения, Инна Валерьевна!

Крупные кремовые розы обдали меня волной приятного, чуть щекотного аромата. Я подавила желание дотронуться до гофрированной бумаги, собранной вокруг стеблей в симпатичную юбочку, спрятала руки за спину и покачала головой:

— Уберите сейчас же! — отвернулась, чтобы не напороться на жалобный или испуганный взгляд, открыла дверь и махнула рукой: — Рассаживайтесь. Гаджеты складывайте в коробку на столе.

***

В университет я поступила в четырнадцать, и дело не только в особом таланте к математике — всегда отличалась усидчивостью, целеустремлённостью и трудолюбием. На оболтусов и лентяев насмотрелась ещё во время учёбы, уже тогда меня жутко раздражали маменькины дитятки, озабоченные лишь тем, как половчее обмануть преподавателя. Даже вылетая из универа, не особо печалились, мол, не вышло и ладно. При этом на меня посматривали свысока не потому, что я младше. Заучка, ботаничка и всё такое. Моим студентам не повезло, я немногим старше и хорошо представляю все возможные уловки нерадивых индивидуумов. Впрочем, радивых и не наблюдалось. Семнадцатая группа — не исключение.

Сидят, пыхтят — бедолаги. Умный вид строят. Получается не очень. Дефилируя вдоль парт, наблюдаю за процессом решения. Две девочки справляются неплохо. Парень с букетом тоже продвинулся до предпоследней задачи. Остальные безнадёжны.

Булькнул таймер, я, заставив студентов вздрогнуть, объявила:

— Время вышло. Пересдача по старому расписанию.

— Инна Валерьевна! — поднялся староста. — Дайте ещё десять минут! Я почти решил.

— Почти не считается. — Подойдя ближе, я вытянула листы из его пальцев. — Встретимся послезавтра, советую лучше готовиться, молодой человек.

Громко стуча каблуками, вернулась к учительскому столу, резко повернулась, с прищуром оглядела опущенные головы и лихорадочно пишущие ручки, выразительно кашлянула. Будто не понимают, что бесполезно! Весь поток в курсе, что с первого раза получить зачёт у Инны Валерьевны никому не удавалось. Со второго-то лишь треть.

Наконец-то потянулись. Выражения лиц на любой вкус: у кого умоляющие, у кого хмурые, у кого злые. Да-да… сердитые тоже не исключены.

Я аккуратно складывала работы в стопку и наблюдала как девичьи и ребячьи руки выхватывают мобильники из коробки. Та, наконец, опустела. С недоброй улыбкой проводив последнего студента, я окинула взглядом аудиторию и вскрикнула:

— Цветы!

Забыл негодник! Встала, прикидывая: догнать старосту, или отнести букет на кафедру. Жалко оставлять здесь, завянут… Дверь со стуком распахнулась. Я успела подумать, что парень вернулся, гневно прошептала, указывая на парту:

— Сейчас же забери их, Олег! И не смей…

На пороге застыла незнакомая девочка. Одета необычно. Шароварчики мышиного цвета сидели на ладной фигуре мешковато, под распахнутым коротким пиджачком — тоже серым — полыхала яркая блузка пролетарского цвета. Щёки пылали, то ли смущённо, то ли из-за алого отсвета от разложенного по плечам воротничка-пелерины. Вопрос застрял у меня в горле: испугалась, что девчушка грохнется в обморок прямо на пороге. Она тянула ко мне обе руки, словно ища спасения. Опоздала на зачёт? Вряд ли. Эту щуплую брюнетку я раньше не встречала. Подбежав, попыталась поддержать девчушку. Та залилась слезами:

— Спасите! Не могу! Не могу туда!

Цепкие холодные пальцы обхватили мои запястья. Я чуть равновесие не потеряла.

— Да что случилось?

Девочка зажмурилась и начала бормотать какую-то галиматью. Сумасшедшая?

Бессвязные фразы завораживали. В глазах потемнело. В таком состоянии недолго проставить «хорошо» и «отлично» всей группе. Что за фокусы?

С усилием разлепила веки и увидела своё отражение. То есть, не так… я держала собственного двойника за руки. Разжала пальцы и отпрянула. Что такое? Девушка напротив меня была вылитой Инной Удаловой — тот же модный костюм, купленный в крутом бутике, серьги в виде змейки, изогнувшейся знаком вопроса, и кулон в комплект к ним. В горле у меня пересохло, язык не ворочался, хотелось кричать, но я лишь тупо шевелила губами. Удивило меня и то, что близняшка стояла в кабинете, а я на пороге. Она вздохнула с облегчением, шагнула ко мне и толкнула в грудь:

— Иди! Уходи!

Я попятилась и вздрогнула от звука захлопнувшейся перед носом двери. Какого… У меня сумка на столе осталась, студенческие работы и ведомость! Да как она смеет! Откуда только взялась вертихвостка на мою голову?

Я толкнула дверь, та не поддалась. Налегла всем весом. Из едва заметной щели потянуло сыростью. Что за дела? Поднапряглась, увеличила просвет, можно протиснуться, пожалуй. Я просунула ногу в щель, продолжая руками удерживать полотно двери. Подумать только! Девица на вид такая хрупкая, а сильная как не знаю кто!

Теперь действовала бедром. Довольно успешно. Смущало лишь то, что пол не нащупывался, будто за порогом ничего не было. Какое невероятное предположение! Однако ощущения меня не обманывали: обутая в блёклый ботинок ступня шарила пустоту, не получая опоры. Что?! Где мои бирюзовые туфли на шпильке? Привалившись спиной к притолоке, я исступлённо надавила на дверь. Нужно увидеть своё «отражение». Увы, кроме клубящегося тумана в аудитории ничего не было. Собственно и самой аудитории не было. Ни-че-го. Пустота! Какого…

Силы меня оставили. Едва успела убрать ногу из щели, нечеловеческой силы импульс воздействовал на дверь. Она мягко вошла в проём и встала намертво. Я тупо пялилась на состаренное дерево и вяло размышляла о том, что ещё утром здесь была бежевая краска с неопрятными царапинами и силуминовая, а не серебряная ручка.

Прежде всего, нужно было привести мысли в порядок. Итак, что дано? Дверь, определённо другая. Вместо привычной таблички с номером прилеплена прямоугольная пластина с орнаментом из пересекающихся плавных извилин. Я успела заметить, что чуть раньше некоторые светились, теперь же выглядели бледно. Коридор не похож на уже лет десять как родной, одежда на мне тоже не моя. Смешные шаровары, красная блузка, тесный пиджак — клоунский какой-то. Получается, меня вытолкали из аудитории в незнакомое место, да к тому же переодели.

Логичнее всего было предположить, что это сон. Студенты наняли гипнотизёра, тот ввёл меня в недееспособное состояние, внушил нереальные видения, а молодёжь тем временем проставляет в ведомости нужные отметки. Бред. Что я сновидение от бодрствования не отличу? Чувствительность обычная, запахи яркие. Кстати, чем тянет? Сырость, пахнувшая на меня из туманной пустоты, исчезла. Её сменил запах увядшей листвы, что странно в помещении.

Ещё разок попыталась открыть дверь. Бесполезно. Она держалась намертво, хотя ни замка, ни даже петель видно не было. Я свихнулась?

От этого печального вывода меня отвлёк звук быстрых шагов. Обернувшись, я увидела бегущего по коридору молодого человека. Он будто бы собрался на вручение научной премии: строгий костюм, идеально уложенные густые волосы… однако лицо совсем не торжественное. Парень смотрел так, точно я провинилась и теперь прячусь.

— Малявка! — крикнул он, перейдя на шаг, — сколько можно тебя искать? Думаешь, шастая по задворкам, отделаться от визита к магистру?

Давно со мной так не разговаривали. Собственно, никогда со мной не говорили таким тоном. Возникло желание оглядеться, нет ли рядом ещё кого-нибудь. Парень схватил меня за руку и поволок по коридору, отметая это предположение.

— Послушайте, — я пыталась выдернуть кисть из крепкой хватки, — послушайте… куда…

Мои возражения остались без внимания. Незнакомец шагал так быстро, что я вынуждена была чуть не вприпрыжку за ним бежать.

— Стоило пройти все испытания, чтобы спасовать перед последней проверкой! Мила! Ты же мечтала учиться здесь?

— Я не… Послушайте!

— Хорошо. Не мечтала. Но для твоей семьи это большой прорыв, надеюсь, ты это осознаёшь, — парень определённо принимал меня за кого-то другого. Попытки что-либо сказать, вязли в его монологе.

Стены узкого коридора неожиданным образом расступились, впереди возник просторный холл со стоящими вдоль стен обитыми зелёным бархатом банкетками. На одной сидели, обнявшись две девушки, одетые, как и я теперь. Рядом с ними была тёмная двустворчатая дверь, а чуть правее арка.

Незнакомки резко встали, одна из них шагнула навстречу:

— Мила! Где ты ходишь? Сейчас твоя очередь! — Эта девушка была высокой и довольно приятной. Вторая — обладательница круглого личика и пышных форм — затараторила:

— Мы так испугались… так испугались… ты исчезла, а ведь без разрешения магистра…

Она запнулась под взглядом притащившего меня парня, тот велел строгим голосом:

— Присмотрите за ней, я тороплюсь. — Прежде чем отпустить меня, наклонился и дохнул прямо в ухо: — Магистр имеет странные наклонности. Но он не сделает ничего больше, чем ты позволишь.

По плечам и рукам побежали предательские мурашки.

Подарив мне ободряющую улыбку, незнакомец отстранился и всё так же стремительно скрылся в арке. Мы все проводили его полными сожаления взглядами. Я потому как не успела ни о чём расспросить, а девочки… им, похоже было спокойнее в его присутствии, теперь же они опустились на банкетку с видом приговорённых. Я попыталась сосредоточиться. Слово «магистр» меня приободрило вопреки загадочной характеристике. Надеясь увидеть взрослого адекватного человека, я собиралась выяснить у него, что за место здесь, как я сюда попала, и что делать, чтобы вернуться в родной университет.

Ждать не пришлось. Створка двери с табличкой «Магистр Олеандр» медленно отворилась, в холл выплыла ещё одна студентка. Лоб её блестел от пота, глаза смотрели в пол, а пальцы лихорадочно застёгивали блузку.

— Что? Как? — с банкетки проворно вскочили обе девушки.

Незнакомка дёрнула головой и двинулась в арку, бросив на ходу:

— Пятый этаж.

— Повезло, — простонала толстушка.

Дылда же кивнула мне, указывая на раскрытую дверь:

— Тебе сейчас. Удачи!

— Спасибо, — улыбнулась я и смело шагнула в кабинет.

Впрочем, это был не кабинет. А с чего я решила, что оказалась в учебном заведении? Провожатый говорил про учёбу, но судя по всему, речь не шла о науках. Я замерла у входа, озираясь.

Три окна, завешанные тяжёлыми малиновыми гардинами, ковёр с длинным ворсом, белая оттоманка с обивкой под цвет штор, на стенах множество картин, преимущественно эротического содержания. Это публичный дом?

— Милаина Вэллар, если не ошибаюсь? — ко мне кошачьей походкой приближался мужчина лет тридцати с небольшим. Его можно было бы назвать симпатичным, если б не тяжёлый, слегка выдвинутый вперёд подбородок и масляные глаза.

— Простите… — я хотела сразу сообщить о произошедшей ошибке, но звук неизвестного мне прежде имени всколыхнул в памяти вполне конкретные образы.

Милаина Вэллар старшая дочь представителей среднего класса в мире Испол — так он обозначен в реестре. Девушку приняли на бюджет благодаря ярко выраженному таланту к магии, ей недавно исполнилось семнадцать, и она до дрожи боится магистра, о котором по академии распространяются весьма нелицеприятные слухи. Да! Это королевская академия центра миров — начальная точка координат, говоря по-нашему. Вот, куда довелось угодить.

Пока я справлялась с нахлынувшей информацией, мужчина успел, обхватив меня за талию, подвести к оттоманке, устроился сам, усадил меня к себе на колени. Его тонкие пальцы проворно расстегнули пуговки на блузке, ладонь нырнула за пазуху и теперь ощупывала грудь.

Что? Какого…

Резко вывернувшись из объятий, я вскочила и плюнула незнакомцу в лицо. Отступила на шаг, стискивая кулаки:

— Вы педофил? Как вас держат в академии с такими наклонностями?

Магистр медленно поднялся, плавным движением смахнул со скулы брызги, шагнул ко мне, окидывая плотоядным взглядом:

— Какая темпераментная кошечка… Одно слово: рысь! Мне такие нравятся. — Он тронул кончиками пальцев мой подбородок, слегка приподнял: — Можешь говорить мне «ты», Милаина.

— Произошло недоразумение… — начала я, но договорить не успела, мужчина приблизил ко мне лицо и потянулся губами. Я ощутила запах дорогого табака. Страх, снова возрождённый в теле произнесённым именем, на долю секунды сковал мышцы, но я справилась и успела отскочить, едва чужие губы коснулись моих. Пощёчина прозвучала как хлопок петарды. А ещё я крикнула: — Не смей прикасаться ко мне, подонок!

Сам же разрешил называть его «на ты».

Побагровевшее лицо мужчины теперь видела не резко, но мне и не хотелось его разглядывать. Впрочем, брезгливое выражение не заметить было невозможно. Покачнувшись с носка на пятку, магистр зло прошептал:

— Пошла вон! Десятый этаж, вот что тебе светит, кошка!

— Да хоть одиннадцатый! — крикнула я и, резко развернувшись, побежала к выходу. Кстати, на одиннадцатом и живу. Дома. Как я хочу домой!

Меня встретили лавиной вопросов. Поддерживаемая подругами по несчастью я опустилась на банкетку и, не отвечая, мотала головой.

— Паула Сорри! — донесся из-за двери хриплый голос Олеандра.

Высокая девушка испуганно покосилась на проём, но не двинулась с места, обращаясь ко мне:

— Какой этаж?

— Десятый.

— Ох… — простонала толстушка, — что ты сделала?

— Пощёчину отвесила.

— Ох, — снова вздохнула толстушка.

Дылда же передёрнула плечами и решительно пошла к магистру. Дверь закрылась автоматически.

— Как же ты, Милаина? — сочувственно качала головой Жалея, имя толстухи нашлось в памяти тела. — Нужно было как-нибудь перетерпеть. Все так делают. А потом, когда устроятся, стараются избегать магистра.

Я не слушала. Вихрь чужих эмоций полностью захватил меня. Даже испугалась: раздвоение личности? Зажмурилась, внимая. Нет, я по-прежнему осознаю себя Инной — жительницей Земли, преподавателем высшей математики, малообщительной особой, ставшей самым молодым в истории университета доктором наук. При этом чужое тело подбрасывало мне всё новые сведения. Это несколько утешало. Быть может, я вспомню, как Милаина провернула афёру с обменом? Тогда и сумею вырваться из этой ловушки.

Довольно скоро Жалею сменила Паула. Она была необычайно взбудоражена. Схватила мою руку, заставляя встать, и потянула к арке. По пути то и дело повторяла:

— Если б не ты, не решилась. Страшно всё-таки. Если б не ты, ни за что не решилась!

Мы миновали коридор, следующая арка вывела нас к площадке с лифтами. Это были трубы с прозрачными стенками, выныривающие из пола и пронзавшие потолок. Внутри труб плыли светящиеся перемычки, на некоторых стояли люди, не обращавшие на нас ни малейшего внимания. Паула, продолжая тискать мою руку, шагнула на пустую площадку, оказавшуюся на нашем уровне. Я успела шмыгнуть следом.

— Что такого страшного в десятом этаже? — поинтересовалась, смутно припоминая то, что было известно об этом Милаине. Речь о комнате в общежитии, если я правильно расшифровала всплывающие образы.

— Дело не только в комфорте, — рассуждала Паула, — мне лично не привыкать к тесным каморкам, дома тоже были не хоромы. Десятый этаж — это последняя смена в столовой, когда там всё самое вкусное разобрали, это хвост очереди в библиотеку, галёрка в аудиториях, запрет на посещение оранжереи, театра и концертов.

— Дискриминация какая-то, — возмутилась я. — Почему решение зависит от Олеандра? Неужели начальство не знает, каким образом он распределяет комнаты?

Паула пожала плечами:

— Авторитет. Магистр принадлежит семье основателя. С этим трудно тягаться.

Десятый этаж встретил нас запахом плесени, облупленной краской на стенах, тусклым освещением. Рассматривать открывшееся убожество совершенно не хотелось. Встретила нас похожая на мышку женщина, она сдержанно поздоровалась и проводила к ближайшей двери, где уже висела табличка с именами. Оперативно.

— Если что понадобится, — хмуро сказала кастелянша, — мои покои в торце коридора.

Слово «покои» она произнесла со смешком, пошутила, вероятно.

— Спасибо! — поблагодарила Паула и отработанным жестом коснулась таблички, раздался щелчок, дверь отворилась с визгливым скрипом.

Кастелянша исчезла в сумраке коридора, мы остались вдвоём.

Похожее на пенал жилище имело единственное окно, за которым клубился пресловутый туман. Две лежанки, два обшарпанных стола и узкие шкафчики теснились вдоль стен. Под столы были задвинуты старые стулья. Сесть на такой нужно ещё отважиться. Из-под лежанок выглядывали чемоданы — красный и зелёный. Эти яркие пятна выбивались из общей унылой картины. К зелёному ринулась Паула. Водрузила чемодан на лежанку, раскрыла его и принялась раскладывать вещи на полках шкафа. Я не торопилась последовать её примеру, выглянула в окно. Неужели так ничего и не разгляжу?

— Ну ты, малявка, и выкинула фортель! — раздался за спиной знакомый голос. — Не ожидал от тебя. — Давешний провожатый шагнул через порог и с укором указал на дверь: — Почему не запираетесь? Тут не безопасно.

— В смысле? — я округлила глаза. — В здании академии не безопасно?

Алуст — имя парня как нельзя кстати всплыло в мозгу — криво улыбнулся и покачал головой с видом объясняющего прописные истины взрослого человека.

— На девятом и десятом преимущественно недисциплинированные, проще сказать, отвязные студенты. Постарайся не заводить знакомств, потом трудно будет доказать, что ты ничего такого не хотела.

По выразительной интонации я вполне поняла намёк, и нервно передёрнула плечами. Жаль, что газовый баллончик остался в сумке, да и шокер не мешало бы прихватить сюда для защиты чести и достоинства.

— Не беспокойтесь, — мило улыбнулась Паула, — мы будем осторожны.

Только теперь обратив свой взор на соседку, Алустон попросил тоном, не предполагавшим возражений:

— Нам с Милой нужно поговорить, выйди, пожалуйста.

— Да-да, — Паула поспешно закрыла чемодан и отправила его под кровать, хотя ещё не все вещи успела разложить.

— Стой! — я встала на пути к дверям. — Куда пойдёшь? — повернулась к парню, сузив глаза: — Что это ты раскомандовался? Это и её комната, единственное жильё, между прочим. На другие этажи проход закрыт, посещать библиотеку и столовую можно после всех, в оранжерею вообще запрещено ходить… По коридорам девушке шататься? Среди неадекватных персонажей?

Надо отдать должное парню, он сразу принял мою аргументацию.

— Прости, не подумал. — Кивнул Пауле: — Она права, оставайся, а мы прогуляемся. — После чего дал очередную команду мне: — Смени наряд, я подожду за дверью.

С чувством маленького триумфа я проводила Алуста и повернулась к подруге:

— Переодеваться-то зачем?

Паула засуетилась, вытаскивая на свет чемодан Милаины:

— Как это зачем? Не идти же на люди в форме!

Так это красно-серое недоразумение — форма! Ну ладно, посмотрим, что за гардеробчик мне предложен. Надо сказать, ничего сногсшибательного в чемодане не обнаружилось. Выбрав с помощью подруги скромное платье василькового цвета — приталенное, с круглым вырезом и прикрывавшим колени подолом-колоколом, я переоделась, причесалась и отправилась на свидание.

ГЛАВА 2. О сколько нам открытий чудных…

Мой новый знакомый ожидал в холле, на меня взглянул мельком, не оценив преображения. В лифте мы молчали, я пыталась разобраться в очередном пакете информации. Тело подбрасывало её порциями, далеко не всё выглядело полезным. Вернее, почти ничего пока не давало намёков на активированное хозяйкой тела умение открывать двери аудиторий в моём университете. Я нашла только сведения о родственниках Милаины, о подготовке к экзаменационным испытаниям и нежелании выходить замуж. Последнее вполне разделяла, хотя пока не разобралась в причинах.

Итак, Милаина была старшей из пяти дочерей скромного служащего. Получение профессии в родном мире стоило дорого, а родителям ещё предстояло поднимать остальных детей. Открывшийся у Милы магический дар и предложение обучаться в королевской академии были встречены всеобщим семейным ликованием. Девушка, впрочем, не разделяла этих чувств, хотя не отказывалась, понимая, что семье будет легче, если она покинет пенаты, а через три года начнёт материально поддерживать родных. Однако перспектива исполнять обязанности страховки для сталкера её не особенно прельщала. Куда интереснее самой путешествовать, чем служить пристанью для отправившегося в экспедицию напарника. Связанные с этим размышления и эмоции были мне доступны, а вот объяснений, почему дела обстоят именно так, я пока не нашла. Видимо хозяйка тела не анализировала ситуацию, принимая её как данность.

Лифт спускался не слишком быстро, я успевала разглядеть мелькавшие этажи. Запущенные помещения общежития сменились более уютными — с пятого по седьмой — и шикарными — четвёртым и третьим, где к слову селились преподаватели и кое-кто из любимчиков-студентов. Второй и первый я «узнала», на втором располагались учебные аудитории, библиотека и столовая, на первом — конференц-зал, где прежде работала приёмная комиссия. Наша площадка остановилась на нулевом этаже.

Выйдя из лифта, я удивлённо осмотрелась. Ни одной арки, как на других этажах, здесь не было. Мой спутник уверенно направился к противоположной стене и нажал на едва заметную, вмонтированную туда пластину:

— Алустон Диор в сопровождении Милаины Вэллар.

Я хмыкнула. Кто ещё кого сопровождает! Высказаться по этому поводу не успела. Часть стены выдвинулась вперёд и отъехала в сторону, открыв моему взору две капсулы, напоминавшие кресла для тренировки на центрифуге.

— Зачем это? — попятилась.

— Садись, малявка, — хмуро скомандовал Алуст. — Ничего страшного с тобой не случится.

— Ладно.

Он помог мне пристегнуться и занял соседнюю капсулу. Сплошная дверь закрыла вид на лифтовый холл. Я радовалась, что не страдаю клаустрофобией, и всё-таки жалела, что не расспросила парня о предстоящих испытаниях. В памяти Милаины никаких подробностей не находилось. Она вообще видела серьёзного красавчика раза три, не больше. Родители не имели возможности проводить дочь в академию, поэтому поручили опеку абитуриентки знакомому стажёру. Ну как знакомому? Это был сын друзей отцовского начальника. Обуза в виде напуганной малявки парня не радовала. Он помог ей найти приёмную комиссию и счёл обязательства выполненными. Ещё раз Алуст и Мила увиделись после завершения испытаний, он передал поздравительное послание и гостинцы из дома. Ну а третий… Третий раз вместо Милы ему пришлось общаться со мной. Проказница удрала, испугавшись беседы с магистром. Я задумалась, мысленно проклиная владелицу юного тела, и не сразу осознала, что собственно происходит.

Капсула приняла горизонтальное положение — вздремнуть, что ли предлагается? Я повернула голову, стараясь рассмотреть соседа по аттракциону. Алуст прикрыл веки и выглядел умиротворённым. Это значит, ничего страшного? В следующую секунду я вскрикнула: ложемент продолжал двигаться, переворачивая меня вверх… м-м-м… будем говорить — вверх ногами. Какого…

Наклон становился всё более опасным. Я заволновалась. Насколько надёжны ремни? Не вывалюсь, случайно, из кресла не долбанусь темечком о крышу капсулы?

Сидела я на удивление прочно, как будто приклеилась задом. Не успела прийти в себя, как движение прекратилось. Что так и будем висеть вниз головой? Я сердито взглянула на Алуста и едва не поперхнулась возмущённым вздохом. Парень отстёгивался. Мало того, он встал на «потолок» и шагнул к моему креслу:

— Чего расселась? Заснула?

Я удивлённо уставилась на открывшийся вид: панель отъехала в сторону, а за ней оказался холл — близнец того, что мы только покинули. Самое невероятное то, что под ногами у нас был пол, над головой потолок, а напротив лифтовые трубы. Здание перевернулось вместе с нами?

Дождавшись, когда Алуст расстегнёт мои ремни, я встала, развела руки в стороны, ловя баланс. Хотя вряд ли бы это спасло, будь мы и в самом деле вверх тормашками.

— Что-то я не въехала… Разве мы не опрокинулись?

Парень расхохотался. Я впервые — Мила, кстати, тоже — видела, как он смеётся.

— Ты не знакома с архитектурой академии, малявка?

— Нет, — я помотала головой, тщетно копаясь в памяти тела. Увы, его хозяйка озаботилась совершенно другими проблемами, на нулевой этаж не думала соваться. Да и допуска у неё сюда не было.

— И правильно. Тебе незачем, — одобрил Алуст, прервав веселье. — Идём!

Мы зашли в лифт. Цифры на его стенке отличались от тех, что я видела раньше. Там вполне привычно шла нумерация до одиннадцати. Здесь же за нулём следовали отрицательные числа: минус один, минус два… и так до отрицательной шестёрки, на которую и нажал мой проводник.

Ощущение было, что мы двигаемся вверх, хотя я прекрасно помнила, что на самом деле платформа удаляется от центра академии вниз. Вид у меня был настолько озадаченный, что Алуст снова улыбнулся. Я нахмурилась:

— Не вижу причин потешаться.

— Не переживай, — хмыкнул парень, — ядро находится на нулевом этаже. Это центр, к которому всё притягивается. Думал, ты знаешь.

Кивнула, мол, знала, но забыла. Пришлось смириться с очевидным: подводила меня память Милаины.

Выяснив, что Милаина действовала самостоятельно, не советуясь ни с Алустом, ни с кем-то другим, я остро осознала необходимость сосредоточиться и проанализировать всё, что сумею выудить из воспоминаний тела. Для этого неплохо бы остаться одной в непримечательном помещении. Новые впечатления здорово мешали. В ближайшие полчаса такая возможность не светила. Это стало понятно, как только мы покинули лифтовый холл.

Арка вывела нас в занятное место. Я даже не сразу заметила, что высокое небо выглядит не совсем естественно. Прищурившись, сумела различить за непрозрачной синью всё ту же туманность. Высоченный полупрозрачный купол защищал дендропарк или заповедник, или ещё что, сразу определить не удалось, от клубящихся облаков. Солнца — или другую звезду — я не нашла, сколько не вертела головой. При этом было тепло, даже жарко, и светло. Как и в прочих помещениях академии никаких источников света я не увидела. Почему, несмотря на это, не встречалось тёмных и холодных углов, совершенно не понятно. Я задвинула исследовательский зуд подальше, иначе год отсюда не выберусь.

Совсем абстрагироваться от картинки пока не получалось, я вертелась, пытаясь смотреть во все стороны. Нас окружало что-то типа Африканской саванны. Вдали вышагивали жирафы, чуть ближе грудами серо-коричневых глыб лежали бегемоты.

— Нравится? — поинтересовался спутник, не глядя на меня.

Ответить я не смогла, поражённая масштабом. Только головой кивнула. Алуст как-то уловил моё движение и пояснил всё таким же прохладным тоном:

— Этот раздел посвящён флоре и фауне миров, схожих с нашим. Ты, насколько мне известно, интересовалась Землёй, экспонаты как раз оттуда.

— Экспонаты? — удивилась я. — они не живые?

Выглядело всё уж очень натурально.

Пришла очередь удивляться моему экскурсоводу, он обернулся:

— Почему ты так решила? Разумеется, их предков доставили сюда живыми, а за потомством присматривают, создавая подходящие условия.

— А-а-а… И давно? Давно доставили?

— Достаточно, — Алуст насупился. — Странно, что ты заинтересовалась именно Землёй. Этот мир изучен вдоль и поперёк. Туда уж лет сорок никто не путешествует.

Я в отличие от Алуста могла объяснить интерес девчонки. Планируя сбежать, она выбрала мир, подходящий по условиям, и к тому же не посещаемый сталкерами — меньше вероятность запалиться. Неплохо бы ещё понять, собирается ли «малявка» возвращаться в академию. В противном случае мне придётся действовать самой. Как открыть портал? Как проводить обмен телами? Я не имела ни малейшего представления об этом. Не то чтобы меня пугали задачи, не сомневалась, что справлюсь, однако оставлять иномирянку в моём теле надолго не хотелось. Да она там таких дел наворотит, что я год буду расхлёбывать! Воображение подбрасывало пугающие перспективы: увольнение, штрафы по кредитам, конфликты с соседями… Да мало ли что!

— Ты слушаешь? — Алуст легонько толкнул меня локтем, заставив очнуться.

— А?

Мы успели миновать первый раздел. Тропа нырнула под сень высоченных пальм, стволы которых опутывали лианы. По одной из них стремительно спустилась мартышка, спрыгнула на плечо моему спутнику и, вцепившись ему в шевелюру, принялась прыгать и визжать. Алуст на удивление не рассердился, взял обезьянку, прижал одной рукой к груди, другой полез в карман.

— Мисс что-нибудь-схватить-и-удрать, — засмеялся он, вручая проказнице покрытый шершавой кожицей круглый фрукт. — Вот, получи! И, пожалуйста, не мешай нам беседовать.

Мартышка с победным визгом умчалась наверх и скрылась в густой кроне. В моей голове теснилась сотня вопросов, но задать не успела ни одного, Алуст снова заговорил:

— Так что же всё-таки случилось?

— В смысле?

— Видишь ли, соглашаясь помочь тебе, я и мысли не допускал, что достойно пройдя все сложные испытания, ты завалишь элементарное.

— Не понимаю, о чём ты, — совершенно искренне удивилась я. В памяти Милаины не осталось и следа от неудачи на экзаменах.

— О магистре, — хмуро пояснил Алуст.

— Погоди-ка! — я остановилась и развернулась к нему лицом. — Хочешь сказать, распределение комнат в общежитии было испытанием?

— Разумеется. Важно определить, насколько будущая студентка покладиста. Никому не нужна строптивая напарница.

Я не удержалась, встала в позу, уперев руки в бока:

— По-вашему, я должна была терпеть грязные приставания этого ублюдка?

— Тс-с-с! — парень довольно жёстко схватил меня за локти, стиснул и отпустил не сразу: — Никогда не произноси это слово в академии! Особенно в связке с Олеандром.

— Даже так… — я высвободилась и отступила на шаг. — Надеюсь, переэкзаменовки не намечается?

Алуст усмехнулся и покачал головой:

— Придётся принести извинения.

— Что?! Я должна извиняться за то, что не позволила озабоченному мужику себя тискать?

Взяв меня под локоть, парень двинулся дальше по тропе, потирая другой рукой лоб. Будто сосредоточиться пытался. Я шла, всё ещё возмущённо пыхтя.

— Милаина, пойми. Десятый этаж — это не столько неудобства, сколько отсутствие перспектив. Кто возьмёт тебя в пару? Какой-нибудь раздолбай. Достойные сталкеры выбирают жён в других местах. Пятый, шестой… в крайнем случае седьмой этаж. Нельзя одним капризом перечёркивать и карьеру, и жизнь.

Я всегда считала себя человеком спокойным. Можно даже сказать непрошибаемым. Нужно постараться, чтобы вывести меня из равновесия. Не знаю, быть может, вместе с телом мне досталась излишняя эмоциональность, но я едва сдерживалась, чтобы не начать орать, визжать и топать ногами. И то, держалась лишь потому, что Алуст втюхивал мне действительно важные вещи. Понятно, что не для меня, а для Милаины, которую я, получается, подвела. Нет, а на что она рассчитывала? Думала, что вытащит из другого мира старую деву, повёрнутую на поисках партнёра, та и распластается перед охочим до женского тела магистром? Нет, голубушка! Я себя уважаю! Строго говоря, каяться не собиралась. Мила сама хороша! А вот с подругой её действительно, неудобно получилось. Паула провалила испытания, следуя моему примеру. И всё же… Пусть Милаина возвращается и сколько угодно извинений приносит, мне такой поворот душу не греет.

Внимая уговорам спутника, я отмалчивалась, куда больше интересуясь растениями. Раздел, посвящённый джунглям, остался за спиной, тропа выбежала на простор, переметнулась по мостику через полноводный канал и завиляла между клумбами. Каких только красок, ароматов и форм здесь не было. Голова закружилась от восторга. Хотелось подбегать к цветам, нюхать, любоваться, фотографировать. Я остро пожалела, что мобильный остался в сумке.

— Позже! — серьёзный тон вернул меня к действительности. — Сначала обсудим, как выкручиваться из конфликта с Олеандром.

Алуст ускорил шаг, направляясь к стоявшей неподалёку беседке. Решил, что под сенью опутавшего её плюща мне будет проще настроиться на нужный лад? Однако звуки, доносившиеся из густой листвы, заставили парня замереть. Я даже натолкнулась на его спину. Отступила, выглянула из-за плеча. Кто там? Подростки мучают щенка? Хотя не похоже. Повизгивание казалось игривым.

Я кашлянула — дурацкая привычка!

Звуки стихли, а на пороге возникла внушительная фигура магистра Олеандра. Мужчина выглядел помятым: шейный платок съехал набок, рубашка выбилась из брюк и пузырилась, ремень болтался в шлёвках. Хорошо ещё, что штаны расстегнуть не успел — Казанова!

–А-а-а-а… — протянул магистр, нисколько не смущаясь. — Дикая рысь собственно персоной! Ну что? Каково на десятом этаже? Нравится?

Алуст выступил вперёд, поклонился:

— Мы не хотели мешать, — голос его дрогнул, но парень справился и продолжил уверенней: — Поищем другую беседку.

— Погоди! — Олеандр спустился на землю, поправляя рубаху и застёгивая ремень. — Это твоя подружка, стажёр? Прими мои соболезнования.

Я фыркнула, Алуст поднял руку, предупреждая, что мне лучше рта не раскрывать.

— Родители Милаины попросили присматривать за девушкой. Поэтому доля вины в том, что она не прошла испытание, лежит на мне. Как раз объясняю, почему необходимо извиниться перед вами, магистр.

Олеандр обошёл Алуста, намереваясь тронуть мой подбородок, но раздумал.

— Тебе кажется, что извинений достаточно, стажёр? — магистр усмехнулся, не сводя с меня маслянистого взгляда.

Алуст напрягся, но не сделал попытки прикрыть меня, а всего лишь сказал:

— Адептка Вэлар обладает необычайным талантом, любой сталкер будет рад такой напарнице. Жаль уступать её двоечникам и лентяям.

— За дело болеешь? Что ж… — Олеандр хмыкнул и обернулся к беседке, откуда доносилось нетерпеливое попискивание: — Иду-иду, моя птичка!

До меня дошло, что прямо сейчас насиловать меня никто не собирается, и я решилась заговорить:

— Многоуважаемый магистр, прошу простить меня за неадекватный поступок и позволить сменить комнату. — Спохватившись, добавила: — И Пауле тоже. Её спровоцировало моё поведение.

После моей реплики повисла неприятная пауза. Я молчала, поскольку не знала что добавить. Алуст замер, ожидая реакции магистра, тот же, надменно улыбаясь, тянул время. Нам повезло, что его ждали. Невидимая пассия Олеандра снова напомнила о себе, издав двусмысленный стон.

Пришлось признать правоту стажёра: приставания магистра были ничем иным, как экзаменом. Вряд ли родственник основателя академии испытывает недостаток в поклонницах.

— Что ж, — заговорил, наконец, Олеандр, — признание ошибок требует не меньшего смирения, чем сама проверка. Я подумаю, стоит ли засчитывать извинения маленькой рыси в зачёт успешной сдачи экзамена. — Он резко отвернулся и, не глядя ни на меня, ни на стажёра, скрылся в беседке. Уже оттуда донеслось: — Немедленно покиньте оранжерею.

Алуст не мешкая схватил меня за руку и потащил прочь.

В груди набухал ком неприязни. Да что ж это! Молодой человек, показавшийся мне симпатичным, так дрожит перед этим… хм… Снова хотелось произнести запрещённое слово. Я ускорила шаг и, поравнявшись с парнем, пустилась в расспросы:

— За какие заслуги Олеандра наделили такой властью? Он великий учёный? Всесильный колдун? Или куда банальней — сын короля?

— Не сын, — поправил меня Алуст, — племянник.

— Не суть…

— Помолчи, а?

Так отмахиваются от надоедливой собачонки, увязавшейся за прохожим. Но я не собиралась отступать! А если и замолчала, то лишь от удивления. Мы возвращались другой дорогой. Миновав цепочку фонтанов, нырнули в просвет между двумя рядами высоченных роз и упёрлись в стену с неприметной дверью. Я не удивилась бы, увидев табличку «посторонним вход воспрещён». Таковая отсутствовала, вместо неё висела пластина со смутно знакомыми плавными извилинами. Мой провожатый поводил пальцем по линиям и прошептал что-то неразборчивое, вероятно, пароль. За дверью скрывался сумрачный коридор, напоминавший сеть служебных помещений. Алуст шагал уверенно и скоро привёл меня к лифтовому холлу. Я рванулась и отступила. Не двинусь с места, пока не поговорим!

Нужны мне эти выяснения? Ничуть: вот-вот вернусь в родной мир, в собственное тело, и думать забуду о здешних несправедливостях. Но меня заело!

— Или ты мне рассказываешь, чем велик Олеандр и почему все пресмыкаются перед ним, или я… Жалобу напишу! Самому королю! Чтобы имел представление, чем его племянничек занимается.

Спокойное и несколько холодное выражение лица Алустона сменилось таким изумлением, что остальные аргументы застряли у меня в горле. Я что-то не то брякнула?

Конечно, не то! Надо заметить, что выбирать правильный ответ методом научного тыка никогда не умела. Мне нужно либо выучить, либо хорошенько обдумать и вывести логически. Именно поэтому точные науки — моё, а гуманитарные мимо.

— Основатель академии давно отошёл от дел, — внимательно изучая моё лицо, сообщил Алуст. — Нас курирует его сын и наследник. Особенности характера и темперамента Олеандра королю известны. Вряд ли ты его удивишь.

Он снова потянулся ко мне, намереваясь затолкать в лифт, но я спрятала руки, крикнув:

— Это унизительно! Такое отношение к девушкам не делает академии чести! Подумать только! Здесь заправляет педофил и…

— Остановись! — тоже повысил голос Алуст. Я поперхнулась и умолкла. Он же покачал головой и разочарованно протянул: — А поначалу ты мне показалась вполне разумной и уравновешенной девушкой. Честно говоря, мне жаль твоего будущего мужа.

Я не удержалась от улыбки. Эту фразу в различных вариантах приходилось слышать не раз и от самых разных людей.

— Обещаю, Лустик, снова стану послушной и разумной. Не сегодня, так завтра. Но для начала, объясни, что творится с королевским родственничком. Почему Олеандру дана такая власть в академии?

Парень пристально посмотрел на меня, в задумчивости потёр подбородок, потом вздохнул:

— Будь по-твоему. Расскажу, что сам знаю. Только давай зайдём в лифт. Запускать антипрослушку проще в замкнутом помещении.

Даже так? Я нервно огляделась. Впрочем, что я хотела увидеть? Объективы камер из нашего мира или «жучки»?

— Ладно, — уверенно шагнула за Алустом на площадку. Та двинулась к центру академии и как только нырнула в трубу, я потребовала: — Говори!

Алуст покрутил верхнюю пуговицу на пиджаке и прошептал замысловатую фразу. Прямо-таки Джеймс Бонд! Я удостоилась очередного строго взгляда:

— Всё что услышишь, должно остаться между нами.

Удовлетворившись моим кивком, стажёр начал рассказ.

Великий маг по имени Эрчин теоретически вывел существование ядра — точку, откуда удобно строить портал в любой существующий мир — и вычислил его координаты. Это случилось более полувека назад. Тогда Эрчин и решил открыть академию в этом месте. Для строительства пришлось привлечь тысячу сильнейших колдунов из многих населённых людьми миров. Условием сотрудничества стало существование вечной квоты на бесплатное обучение для одарённых юношей и девушек. Одной из адепток стала Эльчиана — младшая сестра основателя. Поначалу запретов на путешествия для представительниц прекрасного пола не было. Больше того, сталкеры изучали миры в одиночку. Принцесса, будучи способной и весьма любознательной, открывала порталы куда заблагорассудиться. Однажды она угодила к дикарям.

К счастью, захватившие принцессу варвары не передали её работорговцам. Молодую, красивую, богато одетую иномирянку сочли достойной вождя доминирующего племени. Пять лет провела Эльчиана в гареме. Разумеется, её брат направил поисковые отряды в самые разные миры, одна из миссий увенчалась успехом. Девушку нашли, выкупили, доставили домой. Через семь месяцев появился на свет Олеандр. Принцесса так и не оправилась от жестокого удара судьбы, после родов она уединилась в монастыре, приняв схиму.

Воспитание племянника король поручил сонму нянюшек, учителей и гувернёров. Мальчик не нуждался ни в чём, получая лучшие теоретические знания и практические навыки. Однако генетику не отменишь, унаследованные от дикаря наклонности не позволили бастарду служить при дворе. Олеандру предложили карьеру в академии.

Выслушав Алуста, я сделала вывод:

— Так понимаю, что запрет на путешествия для девушек ввели после трагического происшествия с принцессой.

— Всё верно. А ещё не разрешается открывать порталы одному. Мало того, что сталкер обязан оповестить руководство: куда и на какой срок направляется, он должен действовать в связке с напарником. Вернее напарницей. Каждому путешественнику нужна пристань.

Я только головой покачала: сколько же запретов нарушила Милаина Вэллар!

Вопросов стало только больше, но лифт остановился на нулевом этаже. Алуст, крутанув пуговицу, дал мне понять, что тема закрыта: сжал губы двумя пальцами и округлил глава. Получилось смешно. Я хихикнула, но сразу же посерьёзнела. Впереди был переворот, мне хотелось прочувствовать его уже с пониманием происходящего.

Повторный аттракцион не показался страшным. Хоть я и не сразу отделалась от ощущения, что люди ходят вниз головой. Холл нулевого этажа заполнили экскурсанты. Щуплая девушка кукольной внешности рассказывала толпе мальчишек об архитектуре академии. Я замедлила шаг. Интересно было послушать, увы, Алуст увлёк меня к лифту. Немного раздосадованная его настойчивостью, я спросила в лоб:

— А что если кто-нибудь откроет портал тайком?

— Не получится. После принятия магической присяги, нарушение обетов карается смертью.

— Ничего себе! — В памяти Милаины ничего похожего не было. Впрочем, это очевидно, раз мы обе остались живы.

— А если человек сделает это до присяги?

— Кто, например?

— Я… или другая девушка.

Алуст улыбнулся уголками губ и посмотрел на меня снисходительно:

— Вряд ли ты сумеешь.

— А чисто гипотетически?

— Чисто гипотетически, пока тебе за это ничего не грозит. Разве что присвоение статуса «вундеркинд».

Ну, это не в первой. Всё детство щеголяла с этим ярлыком.

Видимо я достала парня своим любопытством. Он сбежал на четвёртом этаже, пришлось мне в одиночестве добираться до десятого. Те несколько минут молчания, размышляла о Милаине. Как долго она собирается щеголять в моей шкуре? Захочет ли вообще возвращаться в академию? Что если нет?

Нужно подстраховаться. То бишь, разыскать информацию о порталах на Землю. Надо как следует поковыряться в памяти тела, а для этого попасть в библиотеку. У меня сложилось устойчивое впечатление, что нужные факты мозг подбрасывает лишь в ответ на соответствующий раздражитель. По аналогии со знакомой песенкой. Стоит услышать фразу, как тут же всплывает и первый куплет, и припев.

Итак, библиотека! Я всерьёз похвалила себя за то, что извинилась перед магистром. Есть надежда, что Олеандр отменит нашу с Паулой ссылку. Хоть бы… хоть бы…

ГЛАВА 3. Переезд

Дверь в нашу комнату была открыта. На пороге стояла кастелянша и, сложив руки на груди, наблюдала за танцующей девушкой. Паула вальсировала с воображаемым партнёром и весело напевала. Я кашлянула, привлекая внимания. Женщина с улыбкой кивнула:

— Явилась! Наконец-то. Заждались мы тебя.

— Что такое?

Паула прервала мелодию и бросилась ко мне обниматься:

— На седьмой! Переезжаем на седьмой! Представляешь, как нам повезло?

— Вот радость… вот радость! — причитала кастелянша. — А то уж не знала, как уберечь вас. Разве ж эти обалдуи дадут спокойно жить двум хорошеньким студенткам?

Я осмотрелась. Ни чемоданов под кроватями, ни вещей в шкафу не увидела. Подруга, перехватив мой взгляд, сообщила:

— Всё уже там! Я тебя ждала.

— Ну так идём?

Около лифтов мы тепло попрощались с кастеляншей и с победным возгласом запрыгнули на свободную площадку. Паула продолжала восторгаться:

— Я так счастлива! Шикарно всё устроилось. Честно признаюсь, успела пожалеть, что глупо повела себя с магистром. Он оказался не таким уж злыднем.

Ну-ну… Я усмехнулась, но не стала спорить. Сама не догадывалась, что грязные игры Олеандра всего лишь испытание. Впрочем, это его нисколько не оправдывало. И если бы мне пришлось остаться в академии надолго, я бы посчиталась с высокопоставленным сластолюбцем! Уж нашла бы способ.

О чём это я? Никаких надолго!

— Паула, ты случайно не в курсе, когда будет присяга?

Весёлость слетела с лица девушки, будто кто-то переключил тумблер её настроения.

— Присяга… — Палула вздохнула и нервным движением убрала со лба мешающий локон. — Зачем ты напомнила?

— А что такое? — удивилась я.

Не думала, что обязательное для учёбы в академии условие может вызывать столь отрицательные эмоции. Абитуриенты, в отличие от меня, изначально знали, на что шли.

— Не хотелось омрачать последние дни свободы мыслями о магическом поводке.

Может, подруге и не хотелось думать о предстоящем закабалении, мне было важно знать, как долго могу ждать возвращения Милаины.

— Просто скажи, сколько этих дней осталось, и я не буду больше напоминать.

— Может, месяц, а может и две недели, — продолжала хмуриться Паула, — всё зависит от королевского графика.

— На присяге присутствует король?

— Обязательно. Лишь изначальная магия гарантирует нерушимость клятв.

Путь до новой комнаты мы проделали в молчании. Меня одолевали сомнения: успею ли за две недели сбежать? Целиком полагаться на желание бессовестной девчонки, укравшей моё тело, не могла. Всерьёз опасалась: вдруг Милаина решила покинуть академию навсегда? Допустим, девушка мечтала свободно путешествовать по мирам и не хотела получить магический поводок, вот и свистанула на Землю, подставив под удар незнакомую тётеньку. Теперь, даже если вернётся после присяги, останется свободной. Я же получу тело обратно, но не смогу воспользоваться порталом.

Сама придумала, сама испугалась.

Всем сердцем желала ошибаться. Однако время идёт, а Милаина никак не проявляется. Разучилась открывать порталы, или банально не торопится? В любом случае, мне следовало брать инициативу в свои руки. Надо как можно скорее разобраться с возможностью переместиться домой. А там уж и с обменом телами решать.

Седьмой этаж академии выглядел современно — похожий вполне мог находиться в новостройках моего родного мира. Вдоль коридора по левую сторону тянулись просторные помещения, разделённые прозрачными перегородками по типу офисных. Там имелись столы с оргтехникой, кресла на колёсиках, этажерки с объёмными папками. Совершенно очевидно, что это места для занятий. Справа была обычная стена цвета слоновой кости с регулярно расположенными фелёнчатыми дверями. Паула на секунду остановилась около той, где на табличке светились наши имена:

— Готова?

Я кивнула, не уточняя, к чему именно должна приготовиться, а зайдя, не удержалась от возгласа:

— Вау!

Уж не представляю, что за комфорт на шестом и пятом, но здесь было круто! Гостиная с полукруглым бежевым диваном по центру, креслами, столиками, пуфами, горками с цветочными горшками, огромным зеркалом прямо напротив входа. Я немного сникла, заметив отражение в нём. Рядом с Паулой стояла хрупкая незнакомка в синем платье. Трудно было воспринимать её, как себя. Я привыкла к другому внешнему виду, хотя стоило отметить, что некоторое сходство у нас было.

— Чего остолбенела? — хихикала подруга. — Идём, покажу твою территорию.

Кроме уютной спальни мне полагалась гардеробная и санузел. Последний кроме привычных удобств имел крохотный бассейн, наполненный бирюзовой, пахнущей хвоей водой. Всё сияло стерильностью, я невольно задалась вопросом:

— Как тут убираться?

Паула дёрнула плечом и посмотрела на меня как на неандертальца, увидевшего кухонный комбайн:

— Механические уборщики, как и везде. Будем, уходя на занятия, активировать их.

Н-да… Прихватить бы одного такого уборщика с собой, когда отправлюсь на Землю. Я даже, посвятив половину воскресенья наведению чистоты в квартире, не смогу добиться такого результата.

Переливчатый звук из ниоткуда привлёк наше внимание. Паула приосанилась и подняла палец, прислушиваясь. Приятный женский голос, доносившийся из ближайшей стены, произнёс:

— Вторую смену приглашаем на ужин. Напоминаю: вторая смена в столовой это шестой и седьмой этаж общежития.

— Бежим! — Паула с энтузиазмом схватила меня за руку: — Давай скорее! В столовой проще всего познакомиться со старшекурсниками!

Я позволила тянуть себя сначала из комнаты, потом к лифтам, а потом и к собственно столовой. По пути хвалила себя за то, что не испортила судьбу этой замечательной девушки. Так она радовалась возможности общаться с лучшими студентами академии.

При входе нас встретили колонны с вмонтированными в них сенсорными экранами. Около колонн образовалась небольшая тусовка. Кое-кто из желающих поесть быстро находил блюда по вкусу, но встречались и такие, кто надолго зависал. Я предоставила выбор подруге. Ни названия, ни внешний вид кушаний на картинке не вызывали никаких ассоциаций.

Чем можно удивить в столовой? Я не считала себя завистливым человеком, но пройдя за колонну и оглядевшись, невольно вздохнула: вот бы такой зал нам в универ! Никаких рядов: круглое невероятных размеров помещение с панорамными окнами, открывающими вид на серебристые клубы тумана. Миниатюрные столики составлены в несколько башен по принципу продуктовых тележек в супермаркете. Ну как столики? Столешницы-подносы. Мы прихватили по одной и двинулись к окнам раздачи, над каждым из которых сияли номера заказа. Поскольку я положилась на вкус Паулы, нам было по пути. Нести ничего не приходилось, лишь легонько толкать столик. Он висел на нужной высоте, как будто под плоскостью имелась воздушная подушка. Народ предпочитал есть стоя, но при желании можно было занизить столешницу и выдвинуть из под неё сидение. Я из интереса попробовала. Сидишь, как будто на облаке! Захочешь опуститься, достаточно поджать ноги, чтобы приподняться — привстать, табуреточка тотчас догонит твою пятую точку.

— Ешь! Остынет! — поторопила удивлённая моей дремучестью подруга.

Народу в столовой было много, вспомнились допандемийные времена, когда по коридорам и буфетам родного учебного заведения приходилось проталкиваться, выставив локти. Хотя, судя по тому, что свободные столики грустили у колонн, в учебное время толкучка увеличится. Занятия у первокурсников начинались завтра, у старших — через два дня, хотя те из них, кто не желал засиживаться дома, уже прибыли.

Я готова была подумать, что будущие выпускники пользовались моментом, чтобы приглядеться к поступившим в академию девушкам — каждая удостоилась внимания двух-трёх парней. А нас окружила толпа! Вопреки бытующему мнению, давшие отпор педофилу девицы привлекли внимание многих. Вряд ли кто-то из балагурящих кавалеров всерьёз рассчитывал на брак с дерзкой и безбашенной особью, но поболтать, поулыбаться, поприкалываться… Почему нет?

Мне не привыкать: умею отшить навязчивого ухажёра. Нацепила самую строгую из своих масок и углубилась в изучение блюда. Это было что-то типа клёцок ярко жёлтого цвета, смешанных с крупно нарезанными овощами и сдобренных соусом из мясного фарша со специями. Довольно вкусно и приятно пахнет. Впрочем, я не гурман. Мама не достигла высот в кулинарии — не избаловала, кроме того, я почти полжизни питалась в университетской столовой. В ресторане довелось побывать не больше десяти раз — на свадьбах подруг или на юбилеях коллег. Редкие свидания, на которые меня приглашали особо отважные юноши, проходили в кофейнях. Кстати, кофе обожаю! Не заметила его в меню. Быть может, на завтрак подают? Сейчас пришлось довольствоваться соком, похожим на сильно разбавленный яблочный. Выпить его полагалось до еды.

Паула, в отличие от меня, кайфовала в лучах мужского внимания. Она лукаво поглядывала то на одного, то на другого подогнавшего столик ближе к нам парня, улыбалась, грациозно поправляя вечно падающие на лицо волосы. Разговор вертелся вокруг нашего испытания. Буквально все собеседники страстно желали увидеть реакцию получившего по физиономии магистра.

— Ой, мальчики! Я так испугалась! — смущённо пожимала плечиками Паула. — Нас едва на десятый этаж не отправили за эту выходку!

— Так ему и надо! Давно пора поставить выродка на место! — одобрительные возгласы сыпались как рекламные слоганы между эпизодами фильма.

Я покончила с едой раньше подруги и теперь осматривалась, игнорируя обращённые ко мне вопросы.

Преподаватели, судя по всему, во вторую смену не ужинали. Если кто и был постарше основного контингента — выпускники, аспиранты, стажёры… Да-да! Один стажёр точно имелся. Знакомый нам с Милаиной Алустон Диор трапезничал в компании двух расфуфыренных девиц. Какая из них ему симпатична, понять не удавалось, на обеих Алуст поглядывал благосклонно, но бесстрастно. Они же чуть из платьев не выскакивали, пытаясь перетянуть внимание на себя. Мне почему-то стало неприятно наблюдать за этой сценой. Высвободила столик из круга соседних и предупредила Паулу:

— Я в комнату! Что-то утомилась.

Пошагала к арке приёма использованной посуды, не реагируя на сказанные мне в спину фразы. Да думайте, что хотите! Не собираюсь заботиться об имидже Милаины Вэллар, пусть сама разбирается с поклонниками. Ведь и мне придётся расхлёбывать её косяки, когда вернусь на Землю!

В комнату я и не собиралась. Пользуясь отсутствием компании, решила проведать местечко, куда угодила из аудитории университета. Спустилась на третий этаж, из лифтового холла нырнула в арку, безошибочно угадав нужную. У двустворчатой двери с надписью «магистр Олеандр» ускорила шаг. Опасалась ненароком наткнуться на этого мерзкого типа. Миновала ещё одну арку, за ней начинался сумрачный коридор с множеством дверей, предположительно открывавших порталы. Знакомо пахло пожухлыми листьями.

Я нашла ту самую дверь, остановилась и закусила губу, разглядывая пластину с едва заметным узором. Даже коснулась холодной поверхности указательным пальцем, надеясь, что память тела подскажет по каким линиям нужно провести. Глухо! Ещё один шанс — воспроизвести рисунок, начерченный Алустом на похожей пластине, когда мы сбегали из оранжереи по служебному ходу.

Дуга, ещё одна… овал, касающийся нижней кромки… ещё дуга. Вроде всё. Линии должны засветиться. Увы, этого не случилось. Я на всякий случай надавила на ручку двери — стоит намертво. А ведь успела вообразить, как захожу в пустую аудиторию, осматриваюсь, не находя ни сумки, ни телефона, ни пропуска. Пусть так! Я могла дождаться утра, потребовать встречи с Инной Валерьевной… Н-да… поволноваться бы пришлось, но всё лучше, чем куковать в чужом мире, несмотря на весь здешний комфорт.

Прижалась лбом к твёрдому дереву, постояла пару минут, бодая упрямую дверь. Пришлось признать: наскоком открыть портал не получится, нужно двигаться по стопам предшественницы в надежде, что успею разобраться в проблеме раньше, чем станет поздно. Выпрямилась, упрямо тряхнула головой: вперёд на штурм библиотеки!

После пробежки по коридорам — благо мозг не подвёл, подсказывая дорогу — влетела в помещение, запыхавшись. Здесь всё выглядело вполне традиционно: налево читальный зал, направо бесконечные заполненные книгами стеллажи, напротив входа стойка библиотекаря, из-за которой мгновенно выбежал человек неопределённого возраста и пола. Длинный серый сюртук с металлическими пуговицами, серые же брюки с бордовыми лампасами, пышное жабо… Я замялась, ожидая подсказок от памяти Милаины. Человек тоже замер и смотрел на меня, подняв белёсые брови почти до середины лба. Неширокие покатые плечи, сдавленная в висках голова и низко посаженные уши наводили на мысль, что несчастного библиотекаря кто-то щипцами тащил по узкой трубе. Заговорил он первым:

— Опять явилась? Никак не успокоишься, — голос высокий, пронзительный.

— Простите, господин Турбо… — кажется, угадала, во всяком случае, библиотекарь не выказал удивления. — Мне нужно ещё раз пролистать книги, что брала раньше.

— Нужно, так листай! — Турбо с недовольным видом вернулся за стойку.

Я покосилась на стеллажи. Никаких мыслей, где искать необходимые фолианты в памяти не возникло. Пришлось снова беспокоить библиотекаря.

— Будьте добры, покажите мою карточку, — я скосила глаза на касетницу с пронумерованными ящичками. — Плохо помню, что брала и где это искать. — Турбо не шевельнулся, лишь брови снова переместились в самое высокое из возможных положение. Рискнула объяснить свою забывчивость: — Видите ли, у меня был стресс…

— А! — доброжелательно улыбнулся библиотекарь. — Наслышан! Так это ты та абитуриентка, что вмазала магистру. Немудрено и память потерять после такого.

Похоже, слухи перемещаются по академии также стремительно, как и вещи. Выдержав заинтересованный взгляд почти бесцветных глаз, я дождалась, когда Турбо добудет из ящичка и протянет мне картонку со списком прочитанных Милаиной книг. На моё счастье, рядом с каждым названием имелись пометки: название раздела, и номер полки на стеллаже.

— Спасибо! — я бросилась было прочь, но была остановлена удивлённым вопросом:

— Указку захватить не хочешь? — Турбо пододвинул в мою сторону коробку с небольшими мячиками. — Как до верха дотянешься?

Мячик я взяла, ещё раз поблагодарила, стараясь не показать растерянности. Не представляла, как пользоваться шариком, напоминавшим знакомый с детства «попрыгунчик». Бросать, сбивая книгу себе на голову?

Заплутать в лабиринте стеллажей ничего не стоило, поэтому на полу светились полосы, указывающие кратчайший путь к выходу. Разделы имели шифры — буквенные обозначения, указанные в карточке, рядом с ними висели таблички с наименованием. Первый, куда привела меня верхняя строка, назывался: «Справочная литература». Так-так-та-а-ак… Я остановилась, задрав голову. Судя по номеру затребованной Милой книги, та находилась на третьей полке сверху, дотянуться до неё невозможно. Ни лесенок, ни стремянок рядом не было. Я собралась поискать что-нибудь подходящее для лазания, но пальцы мои невзначай сжали мячик, из него с едва различимым писком выскочил светящийся стержень уплотнённого воздуха. Вот, почему называется указка! Типа нашей лазерной, только вместо луча какое-то недоразумение. Решила-таки направить воздушный стержень на корешок нужной брошюры. Чисто для эксперимента. Ой! Книга выползла из ряда соседок, точно её тянули невидимые пальцы. Чуть не выронила, честное слово, так удивилась. Ослабевая давление на мячик-указку, опустила справочник, схватила другой рукой. Удобно!

За пять минут набрала увесистую стопку. Небольшой, уютный читальный зал пустовал. Лишь в углу с задумчивым видом сидела дама лет пятидесяти, или около того — элегантно одетая, ухоженная. Я взгромоздила книги на центральный стол и стала перебирать, раскладывая по степени полезности. Тома, посвящённые описанию миров, отложила. Милаина искала, куда переместиться, мне это ни к чему. Справочник с классификацией просмотрела бегло. Обитаемые миры делились на три большие группы: населённые людьми, другими разумными существами, смешанные. Испол — родной мир Милаины — и Земля во многом совпадали, всё различие: в первом активно пользуются магией, во втором ставка сделана на технический и научный прогресс. Занятно. Хотелось подробно изучить классификацию миров, но я не располагала достаточным временем. Справочник тоже перекочевал в бесполезные.

Название следующей, довольно потрёпанной книги заставило меня радостно воскликнуть:

— Ага! То, что нужно!

«Заклинания и руны. Краткий перечень». Это краткий? Такой книженцией и убить можно, если по голове стукнуть! Найдя главу о порталах, я поняла, почему справочник назван кратким. Он содержал столько ссылок на статьи, диссертации, отчёты и учебники, что я бы скорее причислила этот текст к реферату, хоть и весьма объёмному. К счастью, среди принесённых книг нашлась и указанная в ссылках. Раскрыв её, я зависла. Терминология была совершенно незнакома. Милаина, выросшая в магическом мире, не задумывалась над заковыристыми фразами, я же чувствовала себя первоклашкой увидевшей задачу по тригонометрии. Красиво, но совершенная абракадабра!

Пытаясь вникнуть в смысл, я низко склонилась над столом и не услышала, как подошла вторая посетительница читального зала:

— Милочка, уже поздно. Я ухожу.

— Э-э-э… — удивилась я, пытаясь выудить из воспоминаний тела имя дамы. — Всего доброго.

— Хочешь остаться? — она покачала головой в ответ на мой утвердительный кивок и выразительно посмотрела в сторону, где в дверном проёме можно было увидеть библиотекаря. — Не стоит здесь засиживаться одной. Это опасно, тебя наверняка предупреждали.

Что-то такое смутно вспоминалось. Укоризненный взгляд незнакомки не позволял усомниться в серьёзности её слов. Я поспешно сложила книги, выбрав «Начальный курс по символике» и «Техника перехода» для подробного изучения. Увы, но полностью полагаться на память тела я не могла. Придётся углубляться в термины.

Турбо забрал мою карточку и просмотренные книги, позволил две взять в комнату и проводил меня полным сожаления взглядом. Мурашки по спине побежали, когда я его перехватила. Торопливо закрыла дверь и припустила к лифтовому холлу. Что же подразумевала дама, не советуя оставаться в библиотеке одной? Книги пожирают зачитавшихся студенток? Или Турбо вампир?

Чего только не придёт в голову от усталости!

***

Решая интересную задачу, погружаюсь в неё так, что выковырнуть меня из процесса практически невозможно. На общепринятых методиках не зацикливаюсь, предпочитаю неизбитые подходы. Всё, что нужно: вменяемые условия. С этим пока были сложности. Портал на Землю — цель, но идти к ней придётся пошагово. Поскольку я абсолютно не ориентировалась в магических законах, а изучение их могло растянуться на месяцы, я занялась разбором примеров. Прихваченная из библиотеки брошюра содержала таблицу таковых. Около пятидесяти популярных миров авторы свели в единый реестр, в соответствующей строке приводились исходные данные, формулы — что-то типа системы уравнений — и узор, необходимый для открытия портала. Увы, Землю в качестве примера не рассматривали.

Я так увлеклась поисками логики в построении линий, индивидуальных для каждого мира, что не заметила, как в спальню заглянула соседка.

— Валяешься? Скоро свет погасят. — Паула остановилась в центре комнаты и развела руками: — Давай-ка разбирай постель, переодевайся и ложись, как следует!

Я сердито засопела и нехотя оторвала взгляд от таблицы:

— Не мешай, пожалуйста.

Тоже мне, «мамочка»!

Отделаться от подруги оказалась не так просто, она присела рядом со мной и заглянула в текст:

— Чем это ты увлеклась?

— Случайно, не знаешь, что означают эти символы? — мой палец скользнул сверху вниз по столбцу с открывающими портал «ключами».

Паула повела бровью:

— Здешнее изобретение. Мы применяем обычные мудры, продвинутые маги чертят руны, но это не они. Зачем тебе?

Я потёрла лоб, размышляя, стоит ли кого-либо посвящать в свою проблему:

— М-м-м-м… хочу разобраться. Значит, говоришь, эту хрень изобрели здесь?

— В академии. В наших мирах Лиссажу¹ бесполезны.

— То есть? — вылупилась я, удивлённая знакомым словом.

— С помощью этого, — Паула указала глазами на таблицу, — сталкер открывает портал только отсюда.

— Хочешь сказать, обратно он возвращается другим способом?

«Хьюстон, у нас проблемы», — подумалось.

— Почему же? Вернуться можно по ранее открытому переходу, и даже прихватить с собой кого-нибудь.

— Хм… А не возвращаться, а просто перейти из одного мира в другой?

— Там другие технологии. Лиссажу разработали специально, чтобы посторонний не мог проникнуть в академию обычным порталом. — Подруга подозрительно сощурилась: — Разве ты этого не знала?

— Значит, принцип объяснить не можешь, — вздохнула я, — жаль.

— Нам он не особенно-то и нужен. Разве что ознакомительный курс дадут. Пристань всего лишь поддерживает открытый портал, пока сталкер бродит по миру.

— Ясно.

Прямо скажем, я и не рассчитывала, что мне всё разжуют и в рот положат, но было немного обидно за девчонок. Что за дискриминация!

Собеседница сладко потянулась и встала:

— Ладно, спокойной ночи! Я спать.

Она вышла, а я вернулась к брошюре. Чтение длилось недолго. Совершенно независимо от меня, в комнате стало темнеть. Уже через пару минут, различать буквы и рисунки было невозможно. Какого…

Ну да! До сих пор везде, где довелось побывать, было светло. Я не искала выключатели, случайно тоже не заметила чего-либо похожего на них. Судя по всему, в академии действует строгий распорядок. Энергию не экономят: днём повсюду день, ночью — ночь. Вот и сейчас, лишь сизый прямоугольник окна выделялся на противоположной стене.

Вглядываясь в ускользающий текст, я механически щёлкнула пальцами, после чего раскрыла ладонь. На ней необъяснимым образом возник сияющий шарик размером с крупное яблоко. Запахло горящими бенгальскими огнями, хотя ни россыпи искр, ни ослепительного блеска не было. Голубоватый огонёк слегка щекотал кожу. Темень вокруг сгустилась, магический фонарь выхватил из неё небольшой круг, вполне достаточный, для чтения. Вещь! По-видимому, Милаина частенько занималась по ночам, её тело привычно отреагировало на выключение света.

— Казарма какая-то! — недовольно пробурчала я. — Команда «отбой» для всех.

Но не для меня! Пристроила светлячка на изголовье, легла удобнее и снова напрягла мозги. Должен быть какой-то принцип в этих фигурах!

ГЛАВА 4. Ученье — свет

Меня всегда раздражали студенты, дремлющие и зевающие на занятиях. Казалось бы: поступил ты в университет, прошёл сложные испытания, задвинул конкурентов — учись! Спать нужно ночью, а не на лекциях. Однако в первый день учёбы я сама оказалась в таком положении. Челюсти сводило от подавляемых зевков, а на покрасневшие от бессонницы глаза наворачивались слёзы. Особенно трудно пришлось на торжественном собрании. Никогда не любила все эти «линейки», «посвящения» и прочие мероприятия. Выступающих почти не слушала, их речи казались образчиками пустословия. Впрочем, остальные первокурсники, хоть и не выглядели сонными, интереса к президиуму не проявляли.

Не очень многочисленная стайка девушек делилась на одетых в серое и ярких. Парни не отставали: редкие «воробышки» терялись в толпе элегантных пижонов. Как ядовито заметила Паула, форму полагалось носить всем, но кое-кто предпочитал заплатить штраф и ходить, как вздумается. Мы — те, кто поступал по королевской квоте — таких привилегий не имели.

Во время вступительных испытаний абитуриенты успели перезнакомиться и теперь шептались, подтрунивали друг над другом, игнорируя поздравления с началом важнейшего этапа в жизни мага. Я тоже кое-кого узнавала. Например, Жалею, упорно отводившую взгляд от нас с Паулой. Вообще все девушки лишь изредка косились в нашу сторону, зато юноши широко улыбались и подмигивали. Их ужимки и не дающие мне задремать тычки подруги страшно надоели, я дождаться не могла, когда канитель закончится. В расписании на этот день стояла единственная лекция, я рассчитывала сесть на галёрке и полистать справочник, не сомневаясь, что размышляя над своей основной задачей, точно не засну.

Не заснула, и дело было вовсе не в заковыристых фигурах Лиссажу.

Курс по истории академии читал весьма колоритный старик. Впрочем, его развёрнутые плечи, прямая спина и твёрдая походка никак не выдавали возраст, если бы ни глубокие морщины на лбу, провалы на щеках, да жиденькая бородка, сверкавшая сединой, ни за что не дала бы ему больше полтинника. Профессор Казим обладал гипнотическим тембром голоса. Я, по крайней мере, сразу же забыла о книге, как только старик обосновался за кафедрой и заговорил. Кроме того, он казался мне смутно знакомым. То есть не мне, а Милаине, но подробностей я пока не могла вспомнить.

В академии практиковали раздельное обучение юношей и девушек. Редкие лекции читали всему потоку. История была одной из них. Несмотря на заполненную до последних рядов аудиторию, тишина стояла идеальная. Все, казалось, дышать перестали, не то что перешёптываться или шуршать. Профессор вещал с таким энергичным посылом, будто ведущий артист Московского Художественного театра произносил главный монолог пьесы. Речь шла об открытиях, предваривших создание порта и строительства при нём Королевской академии. Сказать, что было интересно, мало. Действо, разворачивающееся перед нашими глазами, так захватило, что я ни шевельнуться не могла, ни отвлечься на посторонние дела. Стоило восхититься профессионализмом Казима и поучиться у него манере преподавания. Эх… мне весьма далеко до его уровня.

— Как представляли схему существующих миров полвека назад? — лектор поднял руки в масштабном жесте, выпуская в воздух два шлейфа ярких звёздочек. Те распределились и замерли, будто художник брызнул на холст, проведя пальцем по щетине кисти. — Именно так, друзья мои! Именно так. Неудивительно, что порталы существовали исключительно между соседями, а вот отсюда, — воспользовавшись воздушной указкой, профессор указал на висящую над его головой точку, после чего перевёл «перст» чуть в сторону, — вот сюда сталкеры попасть не могли, поскольку искривлённых порталов создавать ни тогда, ни сейчас никто не научился. — Опершись на кафедру, Казим обвёл хитрым взглядом аудиторию. — Кто из вас отважится кратко сформулировать суть первого открытия великого Эрчина?

Сидящий на первом ряду парень привстал с места:

— Эрчин придал объём картине миров.

— Совершенно верно, молодой человек. Хвалю! Полюбуйтесь, что мы имеем сейчас. — Звёздочки, подчиняясь мановению руки мага, двинулись вперёд и заполнили всё пространство аудитории. Мы оказались как будто в сердцевине планетария. Казим легко вбежал по ступеням и встал между долями амфитеатра: — Здесь! Здесь находится ядро! И как вы можете убедиться, отсюда мы легко попадём в любой из миров!

Студенты — и я в их числе — повскакивали, вертя головами. Зрелище было поистине грандиозным. Профессор направлял указку то на одну, то на другую точку, неизменно восклицая:

— Сюда, и сюда, и сюда! Куда угодно, лишь бы мир не представлял опасности для сталкера!

Закусив губу и задержав дыхание, я озиралась, высматривая среди множества точек ту самую, родную: где ты, Земля?!

Профессор успел подняться до последнего ряда и подошёл ко мне со спины, я этого не заметила, двигался он на удивление бесшумно. Вздрогнула, услышав тихий, но не лишённый интригующих интонаций вопрос:

— Надеюсь, моя помощь пригодилась, адептка Вэллар?

Покачнулась даже. Хорошо, что Паула, стояла рядом и успела подставить плечо. Взглянув на преподавателя, оторопела. Я совершенно точно его видела раньше! Свят-свят-свят… не я — Милаина, но обстоятельства были не из приятных. Кажется, Казим застукал мою предшественницу за подсудным занятием. Он что, в курсе обмена телами? Вряд ли, иначе не стал бы называть меня Вэллар, да и про помощь не напомнил. Хм… Как сквозь воткнутые наушники расслышала, брошенное уходящим профессором:

— После обеда загляните в просмотровую. У меня есть увлекательное поручение для вас.

Паула посмотрела на удаляющуюся спину профессора, удивлённо раскрыв рот:

— Когда ты успела? — ткнула она меня, усаживаясь рядом.

— Прекрати толкаться! — я потёрла ушибленное место: — У меня куча синяков от твоих костлявых локтей! Лучше скажи, где находится эта просмотровая?

— Тебе лучше знать, — обиженно поморщилась подруга, — я по академии не шастала. Нормальные у меня локти!

Наш спор не получил развития, Казим успел вернуться к кафедре и продолжил увлекательную лекцию. Как ни озадачила меня просьба куда-то зачем-то прийти, я со всем вниманием погрузилась в подаваемый материал. А было чему удивляться!

— Никто из вас не задавался вопросом, почему мы все друг друга превосходно понимаем? — лектор развёл руки, словно обнимая присутствующих одним махом: — Среди вас есть представители различных миров и далеко не в каждом пользуются одним наречием! Как думаете, почему каждый из новичков изъясняется свободно, читает любые тексты и даже не задумывается, на каком языке они написаны?

Парень на первом ряду снова привстал, но Казим остановил его жестом и поднял голову, глядя на меня:

— Милаина Вэллар ответит на этот раз.

Я даже зажмурилась на секунду, но нашла в себе силы встать. В голову ничего не приходило. Вот уж не думала, что когда-либо придётся сказать это:

— Я не знаю. — В полнейшей тишине под прицелом многих-многих глаз добавила слегка осипшим голосом: — Магия, наверное. Лингвистическая…

— Совершенно верно, — задумчиво поглаживая бородку, покивал профессор. — Садитесь. Какое интересное слово нашли: «лингвистическая». Пожалуй, точно. — Он снова принял любимую позу, опёршись на кафедру, и продолжил объяснения: — Перед сталкером стоит множество задач, изучение языка нового для него мира потребовало бы нескольких месяцев на подготовку.

— Существуют переводческие артефакты! — выкрикнул с места парень, недовольный тем, что ему не дали высказаться.

— Как вас? — натянуто улыбнулся ему лектор.

— Затэч Крэп, — немного привстал и поклонился активный студент.

— Так вот, уважаемый всезнайка. Вы совершенно верно заметили, магические переводчики неизменно помогали путешественникам в прежние времена. Однако, артефакт мог потеряться, размагичиться, его могли украсть… Кроме того, переводчики были бессильны в неизученных мирах, нужного языка могло элементарно не оказаться в базе!

Затэч согласно кивнул и на правах собеседника заметил, не дожидаясь вопроса:

— Вы говорите о втором великом открытии Эрчина.

— Да! — воскликнул Казим, вскинув руку в победном жесте: — Второе великое открытие. Замечу только, что под наставничеством основателя трудились многие маги, это был совместный межмировой проект, — профессор посмотрел в нашу с Паулой сторону и подмигнул: — Лингвистический проект, как мне подсказали. — Он выдержал паузу, причём глаза его восторженно сияли, можно было подумать, что Казим очень даже причастен к величайшему из достижений. Уже спокойнее он продолжил говорить: — Грандиозный магический переводчик помещён в ядро, ставшее основанием для академии! Больше скажу! Это не вспомогательный, а обучающий артефакт! Любой человек, попавший в здание, становится полиглотом. Причём самому индивидууму кажется, что и он, и остальные говорят и пишут на его родном языке!

Ё моё! У меня дух перехватило от восторга. А ведь и не задумывалась, почему иномирянка, попав на Землю, обратилась ко мне по-русски! Больше того, Алуст, Паула, Олеандр… да все! Будто русский стал вселенским средством общения. Впрочем, и без этого мне было над чем ломать голову.

Неугомонный Затэч снова поднял руку:

— Но владение языками по большому счёту необходимо только сталкерам! Зачем давать эти знания обслуживающему персоналу?

— Что вас смущает, адепт Крэп? — нахмурился профессор.

— Разбазаривание магической энергии.

— Этого добра хватает, не беспокойтесь. Переходим к третьему величайшему открытию…

Есть ли предел моему удивлению? Впитывая уничижающую мои бывшие представления информацию, я превратилась в антенну, настроенную на волну преподавателя. Знали бы земные учёные, политики, воротилы бизнеса о том, что энергию можно качать из космоса едва ли не силой мысли! Была, правда, одна поправочка: именно здесь, в центре миров, источник неиссякаем. На задворках, где находится моя родная планета, дела обстоят не так лучезарно, но и там запасы в миллионы раз больше, чем хранят далеко не бескрайние недра.

К сожалению, время истекло. Час пролетел, я и не заметила! Профессор попрощался, одарив нас добродушной улыбкой, и выскользнул за дверь. Догнать? Спросить, где находится просмотровая? Увы, пробиться сквозь массу двинувшихся к выходу студентов, не получалось. Мы с подругой плелись в хвосте. Паула успевала отвечать на заигрывания идущих рядом парней. Я наклонила голову, глядя под ноги, словно боялась споткнуться на ступеньках. Честно говоря, нездоровое внимание противоположного пола напрягало. Не до вас, пацаны!

В столовой подруга отвлеклась на флирт, и я ускользнула от неё. Нужно было разыскать стажёра, спросить, где находится просмотровая. Хотя бы этаж узнать, там я и сама сориентируюсь, наверное. Предпочла бы не обращаться за помощью, ведь библиотеку нашла сама, но попытки вызвать воспоминания оканчивались тревожным чувством на гране паники. Похоже, Милаина здорово испугалась, когда её застукали там. Ничего существенного обнаружить в закоулках временно принадлежащего мне мозга не получалось. Размышляя логически, я с уверенностью предполагала, что именно в смотровой девчонка подстроила обмен телами. Из этого следовало: мне туда надо! Приглашение Казима пришлось кстати.

Я повторила вчерашний заказ — не хотелось терять драгоценные минуты на изучение меню — и, толкая столик между жующими студентами, достигла центра зала, откуда видна вся столовая. Почти не жуя, уничтожала сдобренные мясным фаршем, пахнущие незнакомыми специями жёлтые клёцки, вертела головой, выискивая знакомого парня. Вот он! На этот раз рядом с Алустом торчала единственная сотрапезница. Это была высокая, хорошо сложенная девушка в строгом брючном костюме из качественной ткани. Вид она имела высокомерный, но смотрела на стажёра благосклонно. Постреляв взглядом по сторонам, я заметила и вчерашних пассий Алуста. Они застыли над нетронутыми блюдами и жгли соперницу ненавидящими взглядами. Да здесь Шекспировские страсти! Впрочем, мне до них дела не было. Я отложила вилку и погнала стол к объекту моего интереса.

Приходилось лавировать между группками. На меня недовольно шипели, когда случайно задевала кого-то уголком столешницы. Скорости набрать не удавалось, приближаясь к стажёру со спины, я уловила обрывок диалога.

— Я бы вчера вернулась, но во дворце затеяли бал в мою честь, сам понимаешь, такие события нельзя игнорировать, — в тоне девушки не было оттенка сожаления, просто констатация факта, даже с какой-то претензией: — Напрасно ты отказался, было весело.

— Дела… извини, Золотиса.

Не желая подслушивать, я окликнула парня:

— Алуст! Добрый день, — здоровалась я с обоими, но посмотрела на меня только незнакомка.

Она не ответила, лишь вопросительно изогнула бровь:

— Кто это?

Стажёр немного напрягся, не оборачиваясь:

— Девчонка, за которой меня просили присматривать. Я тебе говорил.

У Алуста так хорошо развито боковое зрение, или узнал по голосу?

— А-а-а… малявка… — с ехидной улыбкой протянула Золотиса. — Вижу, это она за тобой присматривает.

— Прошу простить, ваше высочество, — парень с едва заметным поклоном шагнул назад, — я должен помочь соотечественнице.

Девушка не ответила, подарив мне насмешливый взгляд. Алуст погнал столик к приёмному окну, не секунды не сомневаясь, что я побегу следом. Побежала, что делать! На этот раз двигались мы быстро, каким-то неуловимым образом, перед нами оказался довольно широкий проход. Вряд ли дело было в стажёре или во мне, скорее всего, народ расступился перед принцессой, не предполагая, что Алуст оставит её в одиночестве. Я боялась оглянуться. Затылком чувствовала, что взгляд её высочества полон весьма не добрых пожеланий.

Заговорил Алуст на лифтовой площадке:

— Что опять натворила?

— Нет… я не… — сжала кулаки, ища ускользавшее мужество.

Да что ж это такое? Когда это я терялась в разговоре с парнями? Уж не берёт ли тело Милаины вверх над моей личностью?

— Говори, Мила, у меня нет времени на твои истерики.

Ладно, это пропустим… пока.

— Называй меня Инна, пожалуйста.

— Что? — Удалось-таки сбить спесь с этого человека. Он взглянул на меня с интересом: — Что за блажь? Почему Инна-то?

— Мила-ина, — выделила я последний слог, — Инна. Не вижу проблем.

— Пусть будет Инна, — улыбнулся Алуст, — в ответ попрошу не говорить мне Лустик, это домашнее имя.

— Когда это… — я запнулась, что-то припоминая, и кивнула: — Договорились. Ничего не случилось, Алуст. Профессор Казим попросил заглянуть в просмотровую и не сказал, где она находится. Поможешь?

— Зачем это? — Наконец удалось увидеть по-настоящему удивлённого стажёра. — Не было ещё такого, чтобы студентов приглашали туда. Просмотровая исключительно для сталкеров. — Алуст задумчиво прищурился: — и для учёных.

Я лишь руками развела, демонстрируя беспомощность:

— Не могу же я пренебрегать просьбой преподавателя.

Парень кивнул и жестом пригласил пройти в лифт:

— Провожу.

Удобно всё-таки, когда у тебя есть личный куратор.

***

Первый этаж. Выйдя в лифтовый холл, Алуст глубоко вздохнул:

— Научное отделение. Вот где хотелось бы работать.

— Тебя не привлекают путешествия? — спросила я без особого интереса. Осматривалась, «узнавая» место.

Стажёр не ответил. Пошёл к центральной арке, напряжённо вглядываясь вперёд. Вскоре нам преградила путь заметная лишь по всполохам завеса. Вид её напоминал северное сияние. Алуст остановился и громко произнёс:

— Милаина Вэллар в сопровождении Алустона Диора по приглашению профессора Казима.

Красочные разряды погасли, освобождая путь. Вдоль коридора по правую сторону тянулась стеклянная стена, за ней, склонившись над непонятными агрегатами, трудились люди в белоснежных комбинезонах. Слева стена была обычная, она имела редко встречающиеся высокие двери. К одной из них и подвёл меня стажёр. Он привычно начертил знак на пластине, заменявшей номер комнаты, и замер в ожидании.

— Кто? — донеслось из ниоткуда.

Алуст взглянул на меня, приглашая представиться.

— Милаина Вэллар. Мне сказали… — начала я, но не успела договорить. Дверь распахнулась, мы вошли.

Видения стали посещать меня, стоило спуститься на этаж, но лишь теперь приняли чёткую форму. Перед мысленным взором возникла картинка: помещение с выдвинутой за границу здания застеклённой полукруглой верандой, в её центре огромный диско-шар. Но не зеркальный, как сейчас, а прозрачный. Внутри шара я. Та самая — жительница Земли. За мной наблюдали сквозь прозрачные стенки сферы. Немое кино с эффектом «3d». Сцена была памятной: последнее моё свидание, ещё до пандемии.

Зал кафетерия. Уютные ячейки отделены от основного пространства ажурными перегородками, внутри диваны, обитые искусственной кожей цвета кофе с молоком. Столики с эффектом изразцовой плитки, икебана, изящные сахарницы, красивая посуда, приятный аромат свеже-сваренного эспрессо. Я тогда приняла приглашение коллеги, мы договорились выпить кофе после работы, сидели, болтали. Лев проявлял излишнюю настойчивость. Мне совсем не нравилось, что мужчина чуть что, хватает меня за руки, обнимает за плечи, касается влажными губами моей щеки, дышит в шею. Мог бы сесть напротив, так нет, расположился рядом и всячески намекал на продолжение вечера.

Получается, Милаина вела видео-охоту?

Ё моё! Зла не хватает на талантливую проныру! Как она сумела? Тут что, центр вселенского шпионажа?

Я отключилась, глядя в одну точку. Казим и Алуст теребили меня с двух сторон:

— Что с Вами, адептка Вэллар?

— Инна! Инна, очнись!

Родное имя послужило маячком, я встрепенулась и шумно выдохнула.

— Всё в порядке, — улыбнулась профессору, высвободилась из поддерживающих объятий стажёра, — просто задумалась немного.

Мне не терпелось подойти к диско-шару и стукнуть по нему чем-нибудь тяжёлым. Хотя, понятно, артефакт лишь средство, правильнее было Милаинку отшлёпать за её бессовестное поведение. А я-то ещё сочувствовала нежному цветочку, испугавшемуся грязных лап магистра.

Пока я осматривалась, Казим и Алуст обменялись парой-тройкой фраз. Стажёр хотел остаться, но ему не позволили. Профессор заверил, что с девушкой ничего плохого не случится, охрана ей не нужна. Парень ушёл разочарованным и даже не скрывал этого. Я с сожалением проводила его взглядом. С поддержкой Алуста было как-то спокойнее. Зажмурилась и потрясла головой, пытаясь вернуть самообладание. Когда это я нуждалась в крепком плече рядом? Успешно противостояла трудностям сама. Выдержу и это! Однако обращение профессора поставило меня в тупик:

— Я жду, адептка Вэллар.

Он скрестил руки на груди и поглядывал на меня, не скрывая весёлой хитринки в глазах.

— Чего? — спросила я, не сомневаясь, что прозвучало это довольно глупо.

— Вы обещали объяснить всё позже. Объясняйте.

Понятно. Милаина раздавала обещания, а мне расхлёбывать! Я поморщилась, кусая губу, но собралась с духом и ответила вопросом:

— Вы для этого пригласили меня, профессор?

— Хм… — удивился моей борзости Казим. — Не только. Как уже сказал, имею предложение, но любопытно всё-таки узнать, зачем было подглядывать за той землянкой?

Правильно я догадалась. Милаину застукали за шпионскими играми, но почему-то не наказали, отложив расследование на потом. Профессор ждал, приняв вид любящего дедушки, расспрашивающего внучку о вчерашней вечеринке у подруги. Мне ничего не оставалось, как воспользоваться его добродушным настроем:

— Обязательно всё объясню, но не сейчас.

Любопытный взгляд, брошенный на зеркальный шар, выдал меня. Казим расхохотался и звонко хлопнул, направляясь на веранду:

— Вот неугомонная! Эксперимент ещё не завершён?

— Пока не нет, — честно призналась я.

Мы подошли к артефакту. Профессор активировал его запускающей пластиной.

— С вашего позволения оператором поработаю я.

— Спасибо! — максимальная искренность. Ни малейшего представления о том, как управлять артефактом, я не имела. Похоже, страх разоблачения заблокировал воспоминания Милаины.

— Объект тот же? — уточнил мой соратник.

–Да, — пролепетала я, любуясь пальцами профессора, мелькавшими над клавиатурой.

Стенки сферы стали прозрачными, внутри можно было разглядеть ещё один шар — меньшего размера, изготовленный из глянцево-чёрного стекла. Над ним возникли письмена, похожие на формулы. Символы были мне не знакомы. По всей видимости, переводческая магия не распространялась на принятую в академии терминологию. Тайные знания, ё моё…

— Воспроизвожу координаты места, — комментировал свои действия профессор. — Здание то же самое?

В воздухе замелькали цифры, сплошное полотно напоминало компьютерные коды. Я вглядывалась, пытаясь запомнить. Какое там! Совершенно невозможно. Смысл вопроса дошёл до меня сквозь пелену огорчения. Здание? Нет, зачем мне кафетерий? Где сейчас может быть Милаина… Дома? В университете? Или в полиции, почему нет? Решила ориентироваться на оптимистичный вариант. Адептка Вэллар девушка талантливая, вполне могла разобраться в обстановке. Стоило учесть, что действовала она не спонтанно, подготовилась. Тогда… Как раз сейчас должен быть зачёт в пятнадцатой группе.

— Нет. Здание другое.

— Координаты? — не поворачиваясь ко мне, уточнил Казим.

— Я их не знаю, — поневоле слёзы прозвучали в моём голосе.

— Посмотрите карту, — бодро призвал профессор.

В сфере возникло изображение, как на экране компьютера: бледно-зелёный прямоугольник с голубыми капиллярами рек, жёлтой сетью дорог, знакомыми названиями… Родненький Яндекс! Я неосознанно потянулась к нему, пальцы коснулась гладкой прохладной поверхности, привычно расширили картинку. Надо же! Принцип действия как на планшете или смартфоне. Не прошли трёх секунд, как в квадрате остался нужный квартал. Я ткнула в прямоугольник университета, тут же возник поэтажный план здания. Пролистала до третьей картинки, снова расширила, указала на аудиторию, где — Здесь.

— Однако… — одобрительно протянул профессор, вводя нужные данные в программу. — Время синхронизируем, или как в тот раз хотите в прошлое заглянуть?

— Синхронизируем, — изумлённо откликнулась я.

У меня во рту пересохло от волнения.

План исчез, вместо него стали проявляться очертания помещения.

Предполагалось проведение зачёта.

Изображение было чёрно-белым, нечётким. Я приблизила к сфере лицо, едва не касаясь стекла носом. Почти не дышала. Знакомая аудитория, студенты за партами, на учительском столе трёхлитровая банка с водой, в ней мои любимые кремовые розы. Хотя, почему кремовые? Могут быть и жёлтые, и чайные… Воображение невольно дополняло картинку. Я, к слову, почти такую видела. Однажды, доказывая, что справедливо отстранила студентку от зачёта, вместе с заведующим кафедрой просматривала видеозапись. Девушка пользовалась заныканным гаджетом, я это заметила. К несчастью для провинившейся, бессовестные попытки зафиксировала аппаратура.

Начальство сэкономило, видеокамеры в аудиториях стояли простенькие, но даже их хватало, чтобы распознать лица. Во всяком случае, сейчас я прекрасно разглядела себя в сидевшей за столом даме. Хотя, узнать было непросто. Она смеялась. К сожалению, мы не слышали над чем, но судя по весёлым лицам студентов, чья-то шутка удалась.

В груди заныло. Что творит эта вертихвостка? Я никогда не надела бы мини-юбку и топ, отправляясь в университет — это раз. Во-вторых, заигрывать с подопечными уж точно не моё. В-третьих, цветы! Это, совершенно очевидно: другие. Могу предположить, что Милаина захватила подаренный мне в день рождения букет домой. Студенты семнадцатой группы поделились опытом с остальными, теперь и пятнадцатая явилась с презентом. Мой имидж трещал по швам! Наработанный годами авторитет превращался в шелуху. Плакать хотелось.

К действительности меня вернул вкрадчивый голос Казима:

— Ну, достаточно… Увидели, что хотели?

Изображение растаяло подобно моей репутации. Боясь выдать разочарование, я отвернулась и замерла, рассматривая сизые тучи за панорамным окном. Всё, что могла выдавить из себя:

— Благодарю, профессор.

— Поведайте, как догадались, что и в этом помещении есть фиксирующие артефакты.

— М-м-м…? — обернулась я, не сразу поняв, о чём идёт речь. — А-а-а… камеры…

— Что, простите?

— Видеокамеры. Они записывают изображение, — я начала въезжать, как Милаине удавалось подглядывать за мной. В качестве «глазка» использовалось местное оборудование.

— Так-так-так… — профессор начертил в воздухе квадрат, — камера — это ёмкость, куда они помещают увиденное?

— Не совсем, она только улавливает информацию, а потом передаёт её на сервер.

— Какие, однако, подробности, — густые брови Казима удивлённо приподнялись. — Вы так тщательно изучили жизнь землян. Можно узнать, зачем?

— Интересно, — пожала я плечами, стараясь состроить наивную физиономию.

Вряд ли получилось, профессор не особенно поверил и продолжил расспросы:

— Среди ваших родственников или знакомых есть сталкеры? — бережно взял меня под локоть и повёл к стоявшему неподалёку чайному столику.

— Есть, — тихо ответила я, усаживаясь в мягкое кресло.

Мой визави расположился напротив и с довольным видом хлопнул в ладоши:

— Я так и думал! Угощайтесь, адептка Вэллар. Сладости из моего родного мира, здесь таких не подают!

Пузатая металлическая ёмкость аж с четырьмя краниками, стоявшая в центре, была горячей — просто лучилась теплом. Казим, как гостеприимный хозяин, наполнил чашки золотистым отваром, одну подал мне, вторую придвинул к себе. Я уловила яркий аромат бергамота. Вдохнула с удовольствием. Хотелось закрыть глаза и представить, что сижу на своей кухне. Увы… Следующий вопрос развеял иллюзию:

— Они посещали Землю?

Я поторопилась занять рот кусочком похожего на пахлаву угощения и буркнула:

— Угу.

А что? Это чистая правда: все мои родственники и знакомые посетили Землю, больше того, родились там и не думают покидать.

Профессор пустился в рассуждения, мол, он понимает, что байки о других мирах могут быть чрезвычайно притягательны для юных созданий. У меня — то есть у Милаины — сложилось идеалистичное представление о Земле. К сожалению, оно далеко от реальности. Ничего примечательного в этом мире нет.

— А почему, собственно, вас заинтересовала именно эта персона? — Он показал глазами в сторону диско-шара.

Я чуть не подавилась. Мне и самой хотелось бы знать, почему это Милаина выбрала меня из восьми миллиардов жителей планеты. Я прожевала чересчур сладкую плюшку, вытерла губы салфеткой и смело посмотрела в глаза профессору:

— Она мне родня.

Лицо Казима вытянулось, он задвигал бровями, поглаживая бородку, и нечленораздельно промычал что-то. Стало неловко. Я испытывала уважение к нему, как к преподавателю — можно сказать, коллеге — и как к человеку тоже. При этом вынуждена щедро развешивать лапшу на уши. А ведь помощь профессора очень бы мне пригодилась. Я продолжала рассчитывать на неё, хотя и осознала свою ошибку: в просмотровой занимались совсем не тем, на что я надеялась.

— Как такое могло случиться? Сталкерам запрещено вступать в связь с аборигенами. Кто мог так дерзко попрать… — Казим запнулся, спохватившись, и сменил гневный тон на вкрадчивый: — Расскажи мне, дитя, что ты знаешь об этом?

«Дитя» здорово меня задело, я вспыхнула:

— Вы намерены допрос учинять? — встала, резко отодвинув тяжёлое кресло. — Как насчёт адвоката? Или омбудсмена? В академии права несовершеннолетних не защищают?

Я почти сразу спохватилась: что несу? Какие омбудсмены? Какие права несовершеннолетних? Забыла, где нахожусь?

Однако в точку попала, по лицу Казима скользнуло сожаление, она встал, приложил руку к груди и склонил голову:

— Простите, адептка Вэллар, забылся. Уж очень меня возмутила история вашей родственницы. Обещаю не придавать это огласке. В конце концов, преступлениями занимаются компетентные люди, а не мы, учёные и преподаватели.

Я поклонилась в ответ:

— Ничего страшного, профессор. Будем считать инцидент исчерпанным.

— А вы умеете за себя постоять! — широкая улыбке вернула Казиму добродушный вид. Ответа он не ждал, да и что тут ответишь. Повторно выразив уважение поклоном, пригласил меня к выходу и заговорил: — Угадали, я не собирался выпытывать семейные тайны. Хотел предложить участие в научном проекте. Уверен, что ваше истинное призвание — большая наука. Не отвечайте! Подумайте. Обсудим подробности, когда вы определитесь с тем, каким видите своё будущее.

Отсрочка меня порадовала. Я не могла решать за Милаину. Пусть возвращается в своё тело, тогда и определяется с будущим. Я не сомневалась, что у этой девчонки таланта и упорства хватит на десятерых.

Расстались мы с профессором вполне дружественно. Я поблагодарила его за всё, от провожатых отказалась, заверив, что прекрасно найду дорогу. По коридору плелась в задумчивости и едва не натолкнулась на Алуста. Он подпирал стенку, но заметив меня, отделился от неё и пошёл рядом.

— Ты всё это время здесь торчал? — удивилась я. — Заняться нечем?

— Ну что? Зачем тебя приглашали в просмотровую?

— Мультики показывали, — недовольным голосом пошутила я. Печальный взгляд спутника несколько меня смягчил, решила признаться: — Казим приглашает заниматься наукой. Дал время подумать.

— Врёшь! — парень преградил мне дорогу. — Женщинам такое не предлагают!

Мой положительный настрой слетел как соломенная шляпка от порыва ветра. Я оттолкнула Алуста и повысила голос:

— А что предлагают? То, что магистр там в беседке? На большее девушкам нельзя рассчитывать?

Побежала к лифтовому холлу. Видеть Алуста не могу! Никого! Никого не хочу видеть! Верните меня на Землю!

ГЛАВА 5. Всё непросто, просто, просто… ага!

Я закрылась в комнате. Пришлось придвинуть к двери тумбу, поскольку замков и щеколд предусмотрено не было. Паула, удивлённая стремительным движением мимо, постучала, спрашивая, не случилось ли чего, не собираются ли меня переселять наверх или, хуже того, отчислять из академии. Нарвавшись на грубость, подруга притихла. Ходьба туда-сюда успокоения не принесла. В конце концов, я устала метаться и приняла единственно правильное решение: надо валить отсюда, а для этого разобраться с порталом. Милаина смогла, значит, и у меня получится. Не глупее же я этой девицы!

Посещение просмотровой принесло не только огорчения. Пока я наблюдала за профессором, вроде как поняла смысл корявых значков в формулах. В качестве переменных использовались координаты пространства и времени. Заново рассмотрев примеры, сопоставив уравнения с данными в описании популярных миров, я убедилась в правильности предположения. Теперь нужно научиться строить фигуры на основе этих систем. Да… жаль, что компа нет под рукой, я тут кучу времени провожусь.

В поисках подходящей бумаги порылась в тумбе, охранявшей дверь, обнаружила миллиметровку. Ну, хоть так. Спустя десять минут кропотливого труда система уравнений для первого примера была готова. Я аккуратно начертила оси координат и приготовилась проводить расчёты. На миг задумалась и… вауля! Графики стали появляться без моего участия. Ух, ты! Вот это сюрприз. Что твой компьютер. Оставалось лишь сравнить полученную картинку с приведённой в таблице. Совпало! Совпало до точки! Я так воодушевилась, что принялась скакать по комнате, не хуже тиктокеров, снимающих ролик для сети. Даже вспотела.

О чём это я? Остановилась, вытирая лоб тыльной стороной ладони. Да! Главное — не сдаваться и верить в себя. Теперь ходила и обмахивалась листом миллиметровки, то и дело любуясь результатом. Итак, принцип ясен. Теперь мне нужно в библиотеку. Взялась за тумбу — тяжеленная… Как я её вообще придвинула сюда? На адреналине, похоже. С трудом, но справилась. Захватила книги на обмен, выглянула в нашу с Паулой гостиную. Пусто. Ах да, вторую смену приглашали на ужин, я так увлеклась, что пропустила это мимо ушей. Оно и к лучшему, поужинаю в числе последних, избегу неприятных встреч.

Увидеть Алуста всё-таки довелось, парень караулил меня на выходе из столовой, его верные пассии — не имеется в виду принцесса — мялись неподалёку, изображая увлечённую беседу. Однако бросаемые на меня красноречивые взгляды не позволяли усомниться в том, почему девушкам именно тут захотелось поболтать.

— Инна, задержись, — окликнул стажёр, шагнув навстречу, не преграждая путь, как делал прежде.

— Ну? — я остановилась, прижимая книги к груди.

— Хотел извиться. Ты меня неправильно поняла, я вовсе не подвергал сомнению твои способности, просто в академии существуют правила, я удивился, что Казим решил их нарушить.

— Извинения приняты. Всё?

— Ты в библиотеку? Позволишь проводить?

Я покосилась на превратившихся в слух девчонок. Надо бы отказаться, но у меня возникло подростковое желание сделать назло. Усмехнулась и ответила:

— Почему нет… Пойдём.

На этот раз читальный зал был заполнен на две трети. Полагалось, прежде чем забирать книгу в общежитие, полистать её здесь — убедиться в правильности выбора. На это требовалось время, помощь оказалась очень даже кстати. Стажёра удивил мой непрекращающийся интерес к Земле, но отговаривать он не стал, искал нужную информацию с не меньшим энтузиазмом, чем я. Увы, доступа к сводным таблицам с подробными координатами миров, не было даже у него, что говорить о первокурснице. Мы шерстили стеллажи в общих разделах. Нужные данные были разрозненными, пришлось нагрузиться увесистой стопкой томов. Алуст вызвался поработать носильщиком.

— Не расскажешь, зачем тебе это? — спросил он в лифте.

— Хочу сбежать, — ответила я абсолютно серьёзным тоном. Подмывало поделиться своей проблемой, но последствия откровенности были непредсказуемыми.

— С ума сошла? — воскликнул Алуст. — Тебя найдут в течение суток. Вернут и накажут.

— Найдут? Каким образом, интересно? Ты же меня не выдашь?

— Этого и не потребуется. Открытый портал оставляет след. Каждому миру присущ оригинальный аромат. Как только твоё исчезновение заметят…

— Не заметят. Я поменяюсь телами с какой-нибудь землянкой.

— Час от часу не легче! — парень едва не выронил книги. — Ты понимаешь, о чём говоришь? Обмен телами — запретная магия.

У меня в груди возникла холодная тяжесть. Ай да Милаина! Дважды преступница. С кем приходится работать!

Пересилила себя и рассмеялась:

— Шучу! Юмора не понимаешь?

— Ну… ты вообще… — покачал головой Алуст, — без башки.

— Какая есть! — с этим возгласом я выскочила из лифта, площадка достигла нужного этажа.

Ё моё! И здесь эти… Две девушки прятались за стеной, выглянули в арку, услышав меня. Тут же спрятались. Когда мы с Алустом подходили к двери, шпионки уже оказались в торце коридора. Я оставила стажёра разбираться с подружками, забрала книги и попрощалась.

— В гости не пригласишь?

— Не сегодня.

Закрыв дверь, прижалась к ней спиной. В голове творилось что-то невообразимое. С одной стороны я переживала за результат своего исследования: получится ли быстро найти Милаину и обменяться с ней, пока в академии не хватились. С другой — меня тревожила недосказанность в отношениях с Алустом. Парень начинал мне нравиться.

Бессонная ночь над слабоосвещёнными магическим огнём книгами совершенно вымотала. Под утро я отключилась. Заснула крепко. Влетевшая в спальню соседка не сразу меня растолкала:

— Мила! Ты проспала! Поднимайся скорее.

Я отбрыкивалась, закрываясь подушкой, и на вопрос: не заболела ли, промычала что-то невразумительное. Как это классно — прогулять лекцию! Впервые в жизни не пошла на занятия без уважительной причины. Помнится, даже затемпературив — что случалось редко — я чувствовала себя неуютно, представляя как одноклассники, или однокурсники сидят на уроках, в то время как я валяюсь в постели. Тут совершенно другое дело, ведь учиться должна Милаина, а мне нужно всего лишь разобраться со способами открытия портала. Вряд ли об этом рассказывают девушкам, которых готовят по специальности пристань.

Выспаться мне не дали. Если приглашение на завтрак я благополучно не услышала, новое объявление звучало настолько громко, что меня подбросило, будто ударной волной.

— Адептка Вэллар! Срочно зайдите в ректорат… Адептка Вэллар, вас вызывает ректор! Адептка Вэллар…

Ё моё. Вэллар это же я. Как, однако, тут быстро разбираются с прогульщиками. Стереотипы сыграли со мной шутку. Была уверена, что пропуски обернутся неприятностями лишь на экзаменах, а их последствия будет расхлёбывать настоящая Вэллар.

Ладно. Пойду. А то пришлют ещё кого-нибудь за мной.

Наспех привела себя в порядок, надела форму, двинула.

Почему-то ожидала увидеть именно ректора — румяного здоровяка, выступавшего на торжествах, посвящённых старту учебного года. Растерялась, когда секретарша открыла передо мной дверь и легонько подтолкнула в спину. В комнате находилось шесть человек. Улыбнулась мне лишь единственная среди них женщина — та самая, что встретилась в библиотеке. Остальные одарили прокурорскими взглядами. Все, кроме ректора, увлечённого изучением документов и даже не повернувшегося в мою сторону. Я сипло поздоровалась и прошла в центр. Замерла в окружении незнакомцев. Они сидели в креслах и сверлили меня осуждающими взглядами. Молчали. Я судорожно искала оправдания прогулу. Увы, опыт выдумывания правдоподобной чуши у меня отсутствовал.

Наконец, один мужчина — образчик стиля — встал и прошёлся передо мной. Начал говорить в сторону, словно речь предназначалась не мне:

— Итак, адептка Вэллар, профессор Казим довёл до сведения ректората, что вы намерены посвятить жизнь науке.

— Э-э-э-э-эм-м… — изумлённо протянула я, совершенно не готовая к такому повороту, — не то чтобы… — сжала кулаки и глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. — Я пока не дала ответа на предложение профессора.

— Видите ли, — теперь эффектный мужчина посмотрел прямо в глаза, отчего кровь прилила к моим щекам. — Если решитесь на этот сомнительный эксперимент, вам не обойтись без курса по системам и множествам, которого нет у девушек. Необходимо ввести его в программу уже сейчас, иначе вы и ваши подруги непоправимо отстанете и не сможете освоить предмет.

Прозвучало это так, будто девушки ничего не поймут в любом случае, но присоединившись к изучению систем позже, получат оправдание.

— Проклятье! — донеслось из дальнего угла. Мужчина с невообразимо тощим телосложением и большой круглой головой проворно вскочил и забегал, будто у него пятки горели: — Второй раз не буду переделывать расписание!

Это известная проблема. Я искренне сочувствовала людям, составлявшим расписания. Компьютерные программы им в помощь!

— А чем ещё вам заниматься? — теперь из своего кресла выбрался настолько объёмный мужчина, что я представила, как он взмывает к потолку подобно накаченному гелием шару. Он повернулся к занятому бумагами ректору:

— Отлучусь с вашего позволения.

— Да как… — вспыхнул человек-спичка. — Все это слышали? Да как только совесть позволяет такое говорить! Именно с химией больше всего проблем: то лабораторные не могут стоять раньше лекций, то лекции поздно, нужно исключительно первое и второе время…

Оппонент, не замечая упрёков, выплыл из кабинета. Дверь закрыться не успела. В проёме показалась спина упиравшейся секретарши. Даму буквально втолкнули, за ней ввалилась толпа девиц, гомонящих точно галки октябрьским вечером.

— Что за безобразие! — повысил голос элегантный джентльмен.

Ор прекратился. Заговорила стоявшая впереди остальных яркая брюнетка, имени которой я не знала:

— Мы не согласны! На каком основании целительство заменили системами и множествами?

— Извините, извините, — бормотала секретарша, пытаясь выпроводить моих однокурсниц.

— Без целительства вы не останетесь, — заговорила знакомая по библиотеке, не покидая своего кресла, — Этот предмет перенесут в программу второго курса, что даже удобнее, вы успеете в полном объёме изучить химию и зельеварение.

— Но мы не хотим сдавать экзамены магистру Олеандру! — плаксиво заныла брюнетка.

Ё моё! Системы ведёт королевский родственничек? Я моментально приняла сторону взбунтовавшихся первокурсниц. Даже попыталась встрять в перепалку, но застыла с открытым ртом, когда мне прилетело от Жалеи. Она оттеснила брюнетку и выбросила руку вперёд, тыча пальцем в мою сторону:

— Это ты виновата! Ты виновата! Выскочка!

О-о-о-о… как это знакомо. Вечно меня ненавидели обучающиеся бок о бок. Ещё бы, кому понравится, когда учитель корит за нерадивость, приводя в пример малолетку, опережающую программу. Слово «Вундеркиндша» употреблялось как последнее ругательство. И выскочкой меня называли не впервые. Я невольно улыбнулась, глядя на раскрасневшуюся сокурсницу. Эк её распалило, а ведь такой тихоней казалась.

— Немедленно прекратите гвалт, — абсолютно ровным голосом произнёс ректор и, откинувшись на спинку кресла, обвёл взглядом всех присутствующих. Задержался на красивой брюнетке и добавил: — У вас тридцать секунд, чтобы покинуть ректорат и отправиться на лекцию. Всем, кто останется здесь, объявлю дисциплинарное взыскание.

Могло показаться, что по комнате пронёсся смерч. Последней вышла секретарша, ещё раз извинившись.

Ректор продолжил свои занятия, а я, обращаясь к нему, заговорила:

— Не стоит менять положение вещей. Я могу заниматься предметом факультативно.

Строго говоря, я никак не собиралась заниматься им, а Милаина, если заинтересуется, освоит. Лишь бы не сдавать экзамен магистру — мне совсем не хотелось подставлять девчонку.

— Это что же? — наклонился ко мне Спичка, — Прикажете перетасовывать предметы? Или делать «окна» у девушек, в то время, когда вам будет угодно слушать лекции магистра?

Я невольно потянулась к нему, испугавшись, что тонкий человек переломится от критичного изгиба:

— Нет-нет, я буду посещать либо то, либо другое. Не беспокойтесь, не отстану, пропущенный материал изучу самостоятельно.

— Кхм… — выпрямился составитель расписания. — Если ничего менять не нужно, я согласен.

— А быть может, адептку Вэллар перевести на другую специальность? Раз уж она стремится в науку и не планирует быть чьей-то пристанью? Пусть учится среди юношей, — с нехорошей усмешкой сказал стильный господин и, не взглянув на меня, уселся.

Теперь встала женщина:

— Я поддерживаю идею Милаины. Факультативного посещения предмета при её способностях вполне достаточно. — Она оглянулась, пристально посмотрев на предыдущего оратора, и сказала, обращаясь к нему: — Не трудно предположить, каким образом Олеандр будет принимать экзамены у девушек. У одной или у всех… не стоит подвергать их новому унижению.

Высказывание дамы не понравилось всем, исключая меня. Кое-кто из присутствующих опустил глаза, кто-то вздыхал и пожимал плечами, двое даже почёсывались, будто их кусали клопы. Совершенно очевидно: наклонности племянника основателя хорошо известны в академии, но обсуждать их, тем более в присутствии студентки, не принято. Подал голос ректор:

— Кто ещё хочет высказаться?

Создалось впечатление, что открыли вентиль, после чего из трубы хлынул поток. Говорили все одновременно, причём меня упоминали исключительно в третьем лице, будто адептки Вэллар в комнате не было. Я немного успокоилась, но от духоты или от перенесённого напряжения меня потянуло в сон. С большим трудом сдерживала зевоту.

Библиотечная дама взяла меня за локоть и повела к выходу:

— Пойдём, дорогая, они и без нас всё решат.

Именно такое чувство было и у меня: повлиять на дискутирующих мужчин практически невозможно. Женщине остаётся либо смириться с их решением, либо на словах согласиться, но сделать всё по-своему.

Клеопа — так назвалась моя спутница — предложила помощь в подборе учебников по системам и множествам:

— Если ты надеешься на снисхождение, как единственная девушка на курсе, спешу тебя разочаровать. Это не про Олеандра. Он будет дёргать тебя на каждой лекции.

— Но я пока не согласилась, — реплика получилась вялой.

— В любом случае, ознакомиться с предметом не лишне. Нужно понять, отчего отказываешься или на что решаешься.

Мне оставалось только кивнуть. Учебники пригодятся, вдруг именно в них обнаружу что-то полезное. В библиотеке Клеопа с изумлением убедилась, что большая часть необходимой литературы уже записана в моей карте. Женщина только головой покачала с улыбкой:

— Какая ты предусмотрительная!

Она всё-таки нашла дополнительные книги, с ними мы вышли в лифтовый холл. Прежде чем разъехаться в разные стороны, я спросила:

— Скажите, а почему вы не разрешаете оставаться в читальном зале допоздна? Чем это опасно? Какая-то страшилка для первокурсниц?

— Вовсе нет, — печально вздохнула Клеопа, — бывали случаи, когда люди зачитывались и выпадали из реальности.

— Умирали? — мои глаза расширились так, что стало больно.

— Нет. Они живы, но не могут прекратить чтение.

— Ой, — вздохнула я, не особенно поверив, — а если рядом есть другой человек?

— Он может окликнуть, толкнуть, отобрать книгу… Для этого я сижу в зале допоздна. Главное, чтобы зачитавшегося не застала там ночь.

— А библиотекарь? Разве он не выгоняет посетителей, прежде чем стемнеет?

Женщина снова печально улыбнулась:

— Турбо хороший, преданный делу работник, и при этом одинокий человек. Он обожает зачитавшихся. Они как будто его семья.

— В смысле? Забирает к себе домой?

— В дальнем углу библиотеки есть секретная дверь, за ней ни кем не посещаемый зал. Они там читают. А Турбо ухаживает за своими подопечными, кормит, поит…

Мне всё рассказанное казалось легендой, я с недоверием покачала головой и спросила:

— А вы откуда знаете? Бывали там?

— Почти… Однажды я зачиталась. Турбо уже вёл меня за руку и даже открыл секретную дверь, но тут в библиотеку вбежал Диор, окликнул, родной голос заставил меня очнуться.

— Диор ваш сын? — удивилась я, услышав знакомую фамилию.

— Сын? Я так плохо выгляжу? — растерялась Клеопа. — Ректор мой муж.

— Ой, простите, я думала, вы говорите про Алуста.

— А-а-а… Алуст наш сын, да. Диор… он в то время ухаживал за мной. Удивился, что опаздываю на свидание, пошёл искать. Успел вовремя.

— А вы видели этих… зачитавшихся?

— Видела. Диор даже попытался вывести их из невменяемого состояния. Ничего не получилось. — Клеопа моргнула, прогоняя воспоминания, и строго сказала: — Советую отнести учебники в комнату и поторопиться на следующую лекцию. Мироздание весьма важный и увлекательный предмет.

Что ж, название звучало интригующе. Действительно, стоит познакомиться с представлениями здешних учёных о мироздании.

***

Мироздание преподавал элегантный мужчина, напоминавший попеременно — то англичанина, то француза. Джоссон и бровью не повёл, увидев меня среди слушательниц, из чего я заключила, что о знакомстве в ректорате лучше забыть. Да и какое это знакомство? Адептка Вэллар выделилась из общей массы и стала неприятно раздражающим фактором. Мне встречались преподаватели, которые недолюбливали чересчур способных, ожидая от них каверзных вопросов. Ничто не ново, как говорится.

Мы с Паулой одиноко сидели на галёрке. Сокурсницы занимали места поодаль. Я в очередной раз оказалась изгоем, хорошо ещё соседка по комнате не бросила. Она, похоже, была довольна положением, ведь не заметить двух окружённых пустотой девушек было невозможно, как бы ни демонстрировал равнодушие лектор. Паула следила за Джоссоном, затаив дыхание. Я тоже не отвлекалась — тема заинтересовала.

Классификация миров. Выросшему на Земле человеку сложно представить бесконечное множество обитаемых планет, такое, что их приходится классифицировать. Делились миры по нескольким параметрам: разрешённые и запрещённые; изученные и новые; обитаемые и свободные; комфортные для человека и опасные. Обитаемые, в свою очередь, имели особую классификацию: магические, технические, смешанные. Каждая из перечисленных групп разветвлялась: миры, населённые людьми, другими разумными существами, федеративные — где уживается несколько рас. Землю относят к изученным, техническим, населённым людьми мирам.

Завершив изложение материала, профессор немного поиграл со слушательницами, предлагая классифицировать названный мир. Мою поднятую руку он игнорировал, а соседку всё-таки спросил, назвав её родной мир:

— Ответит очаровательная девушка на последнем ряду. Да-да, вы.

Паула вспыхнула, встала и затараторила:

— Испол относится к человеческим, технико-магическим мирам. Он входит в Объединение Ядра Мироздания.

— Верно, садитесь адептка, — с достоинством улыбнулся Джоссон и обратился ко всей аудитории: — судя по активности, этот раздел не вызовет сложностей на экзаменах.

Он погасил виртуальную доску, попрощался и вышел.

Паула проводила преподавателя влюблённым взглядом и замерла с мечтательной улыбкой на губах. Сокурсницы стремительно покидали аудиторию, вскоре мы остались одни.

— Всё на сегодня? — спросила я, тормоша подругу. — Идём на обед.

***

В программе первого курса были в основном общие предметы, большинство из них читали раздельно, будущая пристань получала облегчённый вариант. Это меня вполне устраивало, не особенно отвлекаясь, я занималась собственными проблемами, причём не только в общежитии, на лекции тоже умудрялась проносить по два-три внепрограммных учебника. Довольно скоро я научилась составлять системы уравнений для каждого мира. На моё счастье математические приёмы, здесь не отличались от земных, достаточно было привыкнуть к незнакомым символам. Я неоднократно проверила себя на приведённых в таблице примерах, но всё ещё сомневалась, что всё делаю правильно. Слишком велика цена ошибки. Что если я, открывая портал в родной мир, промахнусь и завалюсь к драконам или русалкам? Человеческие расы тоже далеко не все лояльны к попаданцам. Нужно было как-то проверить себя, я раздумывала, не обратиться ли за помощью к Алусту. Он как-никак завершил обучение и, хотя не путешествовал, теорию знал. Осуществить этот план я не успела, довелось выяснить всё и без помощи стажёра.

Случилось это так. Направляясь на лекцию по истории, я встретила профессора Казима:

— Куда это вы спешите, адептка Вэллар? — услышав мой ответ, он покачал головой и погрозил пальцем: — Я запрещаю посещать мой предмет. В это время у сталкеров системы и множества. Будьте так любезны, отправляйтесь туда. — Не дав мне возразить, снова погрозил: — имейте в виду, чтобы вас допустили к научной работе, необходимо будет представить курсовой проект соответствующего качества. И не по истории академии. Идите!

Вот как повернулось! Я в глубине души надеялась, что больше не встречу магистра Олеандра. Увы, пришлось тащиться на его лекцию.

Клеопа была совершенно права, этот хлыщ не стал меня игнорировать, как это делал Джоссон. Сразу же, как вошёл в аудиторию, заметил как я прячусь за спинами сидящих впереди парней. Прошёлся вдоль стены, потирая руки, криво улыбнулся и задал вопрос, обращаясь ко всем:

— Как вы полагаете, адепты, что забыла здесь эта кошечка? Быть может, она пробралась сюда за своим возлюбленным? Уж не я ли являюсь предметом её страсти?

Аудитория загудела, некоторые даже свистели. Немудрено, среди присутствующих было немало тех, кто подкатывал к нам с Паулой, и затаили на меня обиду за равнодушную реакцию.

— Прошу тишины! — Магистр поднял раскрытые ладони. — Я слышал, что девушка мечтает заниматься наукой, она не подозревала, что без моего предмета сие невозможно. Вот какая закавыка. Не так ли, милая рысь?

Я встала и ответила, стараясь не выдать себя дрожью в голосе:

— Могу уйти, раз моё присутствие раздражает. Изучу предмет самостоятельно.

Снова поднялся шум. Олеандр покачал головой и знаком велел мне сесть. Однако на этом его интерес к наглой адептке не иссяк. Велев старосте потока раздать листы миллиметровки, он неторопливо поднялся по лестнице и остановился с моей партой. Собственноручно вытянул из общей пачки один лист и положил напротив меня:

— Раз ты такая независимая, кошечка, выполни задание без подготовки.

— Какое задание? — уставилась я на разлинованную бумагу.

— Предложено подготовить формулы для открытия портала в мир, выпавший по жребию. Поскольку ты пропустила предыдущую лекцию, выбирай любой интересный тебе, — он язвительно улыбнулся и обвёл аудиторию блестящим взглядом: — а мы посмотрим, настолько ли ты одарена, как утверждает наш историк.

Я обрадовалась. Наклонилась, чтобы не выдать себя, и приготовилась записывать готовые вычисления. Для Земли, понятное дело. Какой мир мог меня ещё заинтересовать?

ГЛАВА 6. Преуспеть в учёбе и не запалиться

Нужно было подождать, когда магистр вернётся за кафедру, но я переживала, что не восстановлю в памяти результаты расчётов, и поторопилась. Обладая завидной памятью на формулы, тем не менее, сомневалась, вдруг непривычная символика выскочит из головы. Кроме того, здорово нервировал стоявший над душой неприятный субъект. А он и не собирался уходить. Мычал что-то нечленораздельное и минут через пять заинтересованно предположил:

— Испол? Что-то не узнаю навскидку.

— Земля.

— Почему именно она?

Я пожала плечами:

— Вы сказали: на выбор. Вот, пожалуйста!

— Так-а-ак… — протянул Олеандр, изучая полученные графики. — Вынужден признать: наша кошечка, действительно, гений.

Моё лицо перекосилось — приклеенное прозвище раздражало. Магистр выхватил из кармана прибор, похожий на смартфон, и принялся заносить в него данные, поглядывая на мою миллиметровку.

— Ну как? — мне трудно было вынести затянувшуюся паузу.

— Всё верно. — Олеандр сбежал по лестнице и за один миг достиг обычного места. — Адептка Вэллар получает плюс десять баллов, остальным придётся сдать работы на проверку.

Признаюсь, я чувствовала себя всё более комфортно. Даже не взглянула на сердитого старосту, собиравшего листы у ребят и задержавшегося около меня. Как знакомо неудовольствие сокурсников! Будто и не покидала родную планету, просто перенеслась в недалёкое прошлое. И да! Задачки были непривычными и весьма интересными.

Теперь бы ещё с координатами разобраться. Это была тема следующей лекции, что меня огорчило. Так недолго и до присяги дотянуть! Магистр пустился в пространные объяснения и подловил меня на невнимательности:

— Вижу, наша гостья не интересуется предметом. Или знает его лучше преподавателя? — он направил на меня недовольный взгляд и спросил: — Поясните, адептка Вэллар, в чём отличие принятой в академии системы координат от используемых непосредственно в мирах?

Ха! Об этом я прочла в первой главе вчерашнего учебника. Встала, держась за край парты, и звонко произнесла:

— В каждом населённом мире за начало отсчёта берут саму планету, в академии ноль совпадает с ядром этого здания.

— Уверена? — жёг меня взглядом магистр.

— На сто процентов.

— Хорошо. Задержитесь после лекции, сделайте одолжение.

А вот это мне не понравилось. Зачем задерживаться? Что понадобилось от скромной девушки знаменитому в академии ловеласу?

Остаток лекции я просидела, ёрзая, будто лавку подогревали снизу. Уже не обращала внимания на косые взгляды соседей и на слова лектора, вещавшего знакомые мне принципы построения отпирающих портал фигур. С удовольствием выскочила бы из аудитории первой, но прекрасно понимала, что улизнуть от могущественного магистра всё равно не сумею. Что ж, двум смертям не бывать… Хотя, о чём это я? Приободрилась, собрав всё имеющееся у меня мужество и с независимым видом наблюдала, как парни спускаются по лестнице. Каждый поглядывал на меня. Кто с интересом, кто с неудовольствием, кто с явным осуждением. Что ж, понять их вполне могла: мало того что девчонка вопреки правилам академии затесалась в ряды будущих сталкеров, так ещё и обскакала многих, выполнив заданную на дом задачу.

Слова Олеандра, сказанные после того, как аудитория опустела, оказались для меня неожиданными:

— Не вижу смысла для тебя посещать мои лекции, кошка.

Не очень-то и хотелось… Но я всё же спросила:

— Почему?

Магистр ответил своей фирменной ехидной улыбочкой, потом не без труда признался:

— Система, которую ты составила, даётся лишь выпускникам академии, да и то, самым успешным. К чему тратить время и раздражать юношей? Они не скоро дотянутся до твоего уровня.

Упс.

Должна признать: дело в мотивации. В отличие от остальных студентов, у меня не было впереди трёх лет академии. Я вздохнула, старательно отводя взгляд, и заметила:

— Это не моё решение. Профессор Казим утверждает, что к занятиям наукой меня допустят лишь после того, как я представлю качественный проект по вашему предмету.

— Не проблема! Вот, забирай, — магистр взял со стоявшего рядом с кафедрой стола брошюру и протянул мне. — Системы координат подробно изучают второкурсники. Это разработка для лабораторных, она составлена по моей диссертации. Сама выбери подходящую тему и сообщи, чтобы я утвердил. Это и будет твоим проектом.

Класс! Я едва сдержалась, чтобы не запрыгать на одной ножке от радости, и сообразила попросить:

— Можно организовать мне доступ к библиотечным фондам с диссертациями? Предпочитаю знакомиться с источниками, а не с их перепевами.

Олеандр кивнул, пообещав, что позаботится об этом и нетерпеливо указал мне на дверь. Похоже, наша беседа удовольствия ему не доставляла. Мне тоже. Я не задержалась, выпорхнула в коридор как унесённая ветром.

Шла, на ходу листая ценное приобретение. Автором брошюры оказался мой знакомый стажёр. Хм… Однако. Вот кого нужно было пытать на тему портала. Но теперь-то я и сама справлюсь. Во всяком случае, никаких трудностей в расчётах точки попадания я не видела. К сожалению, в разработке ничего не говорилось о времени, но быть может, что-то найдётся в самой диссертации. Хотелось бы, конечно перенестись в тот самый момент, когда Милаина поймала меня в университете. С другой стороны, писатели-фантасты не советуют менять прошлое, лучше синхронизироваться. Как это делать я подметила, наблюдая за Казимом у диско-шара. Правда, придётся восстанавливать разрушенный иномирянкой имидж, с чем я без сомнения справлюсь. Они — первокурсники — ещё попляшут на экзаменах! Буду гонять как… Короче, мало не покажется.

Остальные лекции я бессовестно прогуляла. Сидела в комнате за расчётами, корректируя открывающие портал фигуры. Ненадолго отвлекла меня Паула. Заглянув, соседка возмутилась тем, что я так и не пообедала, сообщила, что жутко устала и хочет почитать что-нибудь развлекательное. Она ушла в библиотеку, и я была довольна, что больше не придётся с ней разговаривать.

Двадцать раз всё перепроверила и бросилась на кровать, чтобы немного отдохнуть. Надо было принимать решение: сейчас уходить, или дождаться дня присяги, о дате которой пока ничего не слышно. Прощаться с академией не хотелось, магия меня здорово увлекла. Такой простор для изучения! С другой стороны, опасно тянуть, мало ли как ведёт себя на Земле моя заместительница!

Поднялась, сделала несколько бодрящих упражнений и заглянула к Пауле попрощаться. Соседки в комнате не оказалось. Ё моё! Девчонка задержалась у Турбо. Скоро погасят свет… Ой-ёй… Как бы не зачиталась бедолага. Я бросилась на выручку. Ну не могла же я оставить соседку в опасности!

Возможно, я перестраховалась, ведь в библиотеке до самого закрытия сидела мама Алуста. Бежала и ругала себя за мнительность. На что только не отвлекусь, лишь бы потянуть время и не уходить в портал прямо сейчас! Чуть не повернула, но привычка доводить начатое до конца возобладала: хотела попрощаться с подругой — попрощаюсь. Пускай та не заметит моего исчезновения, получив настоящую Милаину, сама-то я Паулу больше никогда не увижу. Мысли о стажёре гнала, его тоже хотелось повидать перед уходом. Встречи с Алустом никак нельзя допустить — передумаю, чего доброго! Приятен мне парень, чего скрывать.

Влетев в библиотеку, напоролась на Турбо, он крался в читальный зал и отскочил от меня испуганно:

— Поздно уже, завтра приходи! — принялся подталкивать меня к дверям.

Я оказала сопротивление. Не нашла ничего лучше как соврать:

–Клеопу ищу. Дайте поговорить с ней.

— Нет здесь Клеопы, — продолжал выталкивать меня Турбо. — Заболела. Никого нет. Уходи!

Слова об отсутствии библиотечного ангела-хранителя напугали и придали мне сил. Действуя спонтанно, я применила приём, которому научилась ещё в школе. Библиотекарь согнулся с заломленной рукой и застонал. Я оттолкнула его и бросилась в читальный зал:

— Паша!

Девушка сидела за ближайшим столом смотрела в книгу с видом целиком погружённого в сюжет человека. По её лицу пробегали тени эмоций, сама же она оставалась неподвижной и не слышала моих криков. Я схватила томик с красочными иллюстрациями и потянула на себя. Подруга удерживала книгу, продолжая бегать глазами по строкам. Встала, следуя за мной. Так и шли: я пятилась, Паула семенила, продолжая читать.

— Зачем? Зачем ты уводишь её? — ныл Турбо, молитвенно сложив ладони. — Ей будет хорошо у меня. Они счастливы, читая целыми днями. Они так счастливы…

— Сгинь! — крикнула я, толкая ногой дверь. — Сгинь, или прокляну!

Брякнула, не подумав — на эмоциях. Библиотекарь побледнел и отступил, больше не мешая нам. Очнулась Паула уже в нашей общей гостиной. Дочитала до конца главы и посмотрела на меня полубезумным взглядом, я не давала перевернуть страницу:

— Ещё немного! Пожалуйста! Я хочу знать, встретятся Жозе и Луиза в саду, или им помешает Альберто.

— Встретятся, обязательно! — пообещала я, забрала книгу и для надёжности села на неё.

Подруга чуть не плакала, но я была непреклонна, объясняя, чем грозит несчастной любительнице романов задержка в библиотеке до темноты.

— Думаешь, Турбо собирался увести меня через ту тайную дверь?

— Можешь не сомневаться. Не веришь, спроси у жены ректора, это она мне раскрыла тайну библиотекаря.

Паула задумалась на секунду, потом кивнула:

— Клеопа почувствовала недомогание и перед уходом предложила мне следовать за ней, я пообещала, что прочту только одну главу и уйду. — Подруга потёрла ладонями глаза, посмотрела на меня и воскликнула: — Спасибо, Милаина! Никогда не забуду, что ты спасла меня. Если что-то нужно будет, всегда помогу.

— Ничего не нужно, — улыбнулась я, — не беспокойся.

Хитрая улыбка подруги дала понять, что мои слова не вызывают доверия:

— Прекрасно вижу, что ты скрываешь какую-то заботу. Не лезла только потому, что считала тебя зазнайкой, но теперь поняла: ты лучшая из всех людей, встречавшихся мне в жизни.

Ну уж… Я даже смутилась.

Искренность девушки растопила мою обычную осторожность, и я рассказала всё. Вернее, почти всё. Паула слушала, затаив дыхание и держа мои руки в своих ладонях. Едва я замолчала, спросила:

— Значит, ты собираешься вернуться на Землю?

— Там дом.

— Как жаль! Я не хочу, чтобы ты уходила.

— Вернётся настоящая адептка Вэллар.

Паула покачала головой с печальным видом:

— Я полюбила тебя, а не её. Ты совершаешь честные искренние поступки, а она обыкновенная интриганка. Любого может подвести, лишь бы выгадать.

Спорить с этим было трудно. Я и сама пострадала из-за Милаины. Впрочем, приключения в королевской академии страданиями не назовёшь, но ведь я на них не соглашалась! Проговорили мы до утра. Уже была забыта вытащенная из-под меня и брошенная на подоконник книга. Я рассказывала о Земле, объясняя Пауле почему должна вернуться в свой мир. Её несогласие с моей аргументацией всерьёз не воспринимала. Ну да, мне понравилось в академии, и юное тело вполне устраивало, и подруги такой, как соседка по общежитию в земной жизни не случилось, и настоящей любви я так и не встретила… Но! Как у нас говорят: палочки должны быть перпендикулярными! Родилась там, значит, там моё место. Зря, что ли добилась всего? Для этой проныры Вэллар старалась?

Видя моё упорство, Паула расплакалась и наотрез отказалась отпускать одну:

— Провожу тебя. И не спорь!

Подруга оказалась редкостной занудой, отделаться от неё я не смогла. Пошли мы к заветным дверям вдвоём. Я всё ещё пыталась убедить девушку, что не нуждаюсь в поддержке, но та спорила, обещая подстраховать портал, пока я разбираюсь с Милаиной:

— Вдруг тебе придётся долго её искать?

— Не придётся. Дома она. Спит ещё наверняка.

Я планировала открыть портал в свою квартиру, ведь собиралась уходить поздним вечером. Паула не поддерживала мою уверенность:

— Мало ли, где молодая женщина проводит ночь.

— Из-под земли достану, — зло процедила я и замолчала, прислушиваясь.

Мы шли по длинному сумрачному коридору. Вместо уже привычного аромата прелой листвы, я почувствовала запах лилий. Удивило не это. За поворотом пел женский голос. Заунывная мелодия, слёзы в нежном сопрано, проникновенные слова.

— Пристань ждёт своего сталкера, — прошептав это, Паула знаком велела остановиться и осторожно выглянула. Вернувшись, вздохнула: — придётся подождать.

— Почему? — спросила я из упрямства. Прекрасно понимала, что свидетели двум первокурсницам, открывающим портал, совершенно не нужны.

— Не переживай. Судя по всему, он скоро вернётся.

— Ты так считаешь? — Я оттеснила подругу и сама заглянула за угол.

Дверь, около которой замерла тоненькая женская фигура в тёмной напоминавшей турецкий чаршаф одежде, была приоткрыта. Запах усиливался и стал настолько резким, что я невольно зажала нос. Что ж это за мир такой химический? Продолжая песню, незнакомка тянула руки в молящем жесте. Моё сердце сжалось от бесконечной тоски, пронизывающей воздух вокруг портала. Я готова была сама прыгнуть в объятья несчастной женщины, чтобы прижать её к груди, утешить, успокоить. Хорошо, что Паула потянула меня за локоть:

— Она зовёт не тебя.

Мы замерли, прижавшись спинами к прохладной стене, прикрыв глаза и вслушиваясь в песню, похожую на португальский фаду². Так пели жёны моряков, они выходили на берег и обращались к волнам в надежде, что океан вернёт любимых.

ГЛАВА 7. Дом

Голос пристани, тоскующей от вынужденного одиночества и зовущей супруга из чужого мира, совершенно зачаровал. Стряхнуть оцепенение я смогла лишь, когда мелодия прервалась радостным возгласом. Следом зазвучал усталый, но довольный басок:

— Всё-всё… ну что ты, милая моя. Цел. Видишь? Всё хорошо.

Послышались звуки быстрых поцелуев. Через минуту мимо нас прошла обнявшаяся пара. Женщина прильнула к мужу и не смотрела по сторонам. Сталкер профессионально стрельнул чёрными зрачками в сторону замерших студенток, но не сдержал шага, уводя жену по коридору. Паула проводила их печальным взглядом, покачала головой и сказала:

— Не каждой повезёт встретить любовь. Чаще случаются вынужденные союзы.

Её слова окончательно привели меня в чувство. Я резким движением оттолкнулась от стены и устремилась к знакомой двери. Нужно торопиться, чтобы застать Милаину дома. Потеряв счёт времени, я не могла сообразить, есть ли в расписании что-то на этот день.

Дождавшись, когда я перенесу линии со своей шпаргалки на отпирающую пластину и, увидев, что портал активирован, Паула стремительно обняла меня и прошептала:

— Дай бумагу, я подстрахую, Вдруг Вэллар задержится.

— Хорошо, спасибо. — Я стиснула подругу в ответ, оставила шпаргалку ей и, распахнув дверь настежь, ринулась в проходную комнату своей квартиры.

Вздохнула с облегчением и обернулась, помахав Пауле, мол, всё в порядке. Я так и рассчитала: вместо кладовки был портал. Можно заглянуть и в спальню, и на кухню, не закрывая его.

Сердце колотилось как после часовой пробежки на выносливость. Я торчала в центре комнаты, озираясь и не веря, что всё происходит на самом деле.

Сумела! Получилось! Я крутая!

Знакомое до мелочей пространство. Родной запах. Всё тот же вид за окном: дома, деревья, серое начинающее светлеть небо. Шум проезжающих машин, отсветы фар на потолке. Разговор за стенкой. Соседи… Звукоизоляция здесь не то, что в академии. Хотя… Это не соседи. Звук доносится с кухни. Голоса знакомые. Женский — мой, как я его слышу не внутри себя, а на записях — и мужской приятный, знакомый. Кто это там?!

Я неслась с таким топотом, что парочка замолчала. Они стояли неприлично близко, только-только отстранились, чтобы обернуться.

Видя своё тело со стороны, на сей раз не восприняла его как отражение. Было чувство, что это невероятно похожая на меня близняшка, и всё-таки другой человек. Никогда не замечала в своём лице такой растерянности и досады, даже обиды. Ни зеркало, ни снимки ничего такого не показывали. Разглядывать не стала, посмотрела на парня, не успевшего убрать руки с МОЕЙ талии. Олег… староста семнадцатой группы… как это возможно вообще…

Неловкое молчание прервал мой крик:

— Что он тут делает? Вы свихнулись оба? — До боли прижалась спиной к притолоке и выбросила руку по направлению к входной двери: — Вон! Немедленно вон!

Ага, сейчас прямо все меня послушались.

Парень обнял женщину за плечи и, легонько выгнув бровь, поинтересовался:

— Кто это, Инна?

Йо-о-о… ма-й-о-о… Инна! Далеко же у них зашло! Как теперь выпутываться?

Не опуская руки, я судорожно облизала губы. Во рту пересохло. Молчала, опасаясь, что голос сорвётся на визг.

Иномирянка в моём теле протяжно вздохнула и, отведя глаза в сторону, спросила:

— Ты вернулась? Извини, не ждала, — она легонько погладила студента по руке, тихо пояснив: — Это моя сестра, Олег. Совсем забыла, что обещала ей Москву показать. Жаль, но с уик-эндом ничего не получится. Поезжай без меня.

— Ка-а-ак? — разочарованно протянул парень и посмотрел на меня очень грустными глазами. — Специально договаривался, чтобы… Давай, и сестрёнку с собой пригласим, а? Столицу потом ей покажем… вместе.

Интриганка, всё ещё не поднимая взгляда, покачала головой и попыталась отстраниться:

— Нет. Мила не очень-то компанейская. Иди, пожалуйста, Олег.

Я, наконец, совладала с голосом и произнесла сурово:

— Слышал, что тебе сказано? Убирайся сейчас же.

По лицу парня промелькнуло знакомое мне выражение. Так обычно студенты реагировали на сердитые замечания. Он тут же справился, быстро поцеловал МОЮ щёку, получил в ответ лёгкую улыбку от Милаины и, сдержанно попрощавшись, выскользнул в прихожую. Меня передёрнуло. Я уставилась на иномирянку ненавидящим взглядом. Мы молчали, прислушиваясь к тому, как одевается Олег. Вот скрипнули липучки на ботинках, вот зашуршала доставаемая из стенного шкафа куртка, вжикнула молния, щёлкнул язычок дверного замка. Шаги, звук открывающегося лифта, гул… тишина.

— Завтракать будешь? — Вэллар установила в кофе-машину мою любимую чашку с медвежонком и пчёлами.

— Сама сварю, не тяни время, — я шагнула к ней, протягивая руки. — Давай-ка меняться обратно.

Милаина шумно вздохнула, наблюдая за струёй, льющейся в чашку:

— Не получится. Ты же не думаешь, что можно вот так просто, без подготовки.

— Какой ещё подготовки? — возмутилась я. — В прошлый раз ты схватила меня за руки без всякой подготовки, и я оказалась в твоём теле, а ты в моём.

Иномирянка криво улыбнулась:

— Я сварила и выпила специальное зелье. Его действие давно закончилось.

— Зелье? — я села на табурет и облокотилась на стол. Ё моё. Достала эта магия! Подышала, успокаиваясь, и заговорила в апробированной много раз манере, не допускавшей возражений: — Послушай меня, детка! Сейчас мы вместе пойдём в академию, ты изготовишь зелье, выпьешь, и мы вернём себе собственные тела. Потом я уйду на Землю, а ты останешься там.

Вэллар с печальным видом покачала головой:

— Нового человека сразу вычислят. Мне никак нельзя бродить по академии в таком виде.

— Вычислят, и…

— Обмен телами запрещён. Запрещён, и точка. Даже если это обратная магия, нам не позволят. Ещё и накажут обеих.

Как именно накажут, я не стала уточнять. Не всё ли равно. Нельзя, значит, нельзя.

Взяла протянутую мне чашку, с удовольствием втянула горьковатый аромат, обжигаясь, сделала крохотный глоток. Как же я соскучилась по кофе!

Вэллар уверенно хозяйничала, будто она, а не я, провела на этой кухне последние два года. Вскоре на столе появилась керамическая маслёнка, тонкие ломтики сыра на тарелочке, ветчина, тосты. Выверенные экономнее движения — без лишней суеты. Я сделала вывод, что моё тело служило подселенке куда лучше, чем её мне.

— Вижу, здорово освоилась, — заметила не без ехидства.

— Да. Мне здесь всё нравится.

— Возвращаться когда думала?

Милаина заняла второй табурет, соорудила бутерброд, откусила, прожевала. Я терпеливо ждала ответа. Наконец, удостоилась прямого взгляда:

— Я покинула академию навсегда.

Чуть не поперхнулась, услышав это. Прокашлялась и хрипло переспросила:

— Что, значит, навсегда? Мне казалось, что ты хотела пропустить испытание у магистра.

— Это лишь ускорило побег, — Милаина сокрушённо покачала головой, — вообще-то я хотела уходить накануне присяги, тогда бы ты точно не успела разобраться с порталом.

Какого… У меня тупо не было слов для определения этой наглости!

— Но почему? Зачем ты поступала в академию, если не хотела там учиться?

— Чтобы сбежать с Испола. Моя детская мечта — покинуть гибнущий мир.

У меня одной впечатление, что у девочки проблемы с головой?

— Какой ещё гибнущий? — я встала и принялась расхаживать по кухне. — С чего ты взяла, что гибнущий? Ничего такого я не слышала.

— Это скрывают, чтобы избежать паники.

— Скрывают, — хмыкнула я, продолжая топтаться на небольшом пятачке. — От всех скрывают, а одна не в меру продвинутая девчонка, дорылась до правды. Так?

Вэллар, продолжая смотреть в стол, неторопливо объясняла:

— Я была неудержимым книгочеем. С десяти лет интересовалась редкими изданиями всевозможной тематики, пропадала в библиотеках и букинистических лавках. Однажды мне в руки попало пророчество. Испол погибнет и это будет страшно.

— В детстве? — перебила я её, останавливаясь. — До сих пор не погиб, как я понимаю.

Милаина резко обернулась и взглянула на меня с ненавистью:

— Ничего ты не понимаешь! Разумеется, точной даты нет. Но я испугалась не за себя, не хотела, чтобы мои потомки пострадали. Внуки, правнуки… Какая разница, кому придётся испытать весь этот ужас?

Я села и взяла её ладонь, успокаивая:

— Милочка, послушай. В каждом мире есть такие пророчества. На Земле тоже говорят о последних временах, конце света и прочем.

Она кивнула:

— Да, я ошиблась, но… Разве осуществить свою мечту, пусть даже она окажется не такой лучезарной, не есть счастье?

— Не есть, — ответила я, передразнивая её. — У нас говорят: на чужом несчастье счастья не построишь.

Её взгляд обжёг меня:

— Разве тебе не понравилось в академии? Разве тебя не увлекла магия, с которой ты не сталкивалась раньше? Наблюдая за тобой, я не сомневалась, что ты оценишь мой дар. Ведь здесь ты жила как механизм, постоянно кому-то что-то доказывая, а там можешь расслабиться и стать по-настоящему счастливой.

— Как смеешь судить обо мне! — я отшвырнула её руку. — Меня устраивает моя жизнь, мой мир, моё тело! Хватит!

— Ты так и не встретила любви, и не найдёшь её! Ни один мужчина рядом с тобой не сможет чувствовать себя полноценным.

Я откинулась, прижавшись к стенке:

— Мне вот интересно, как ты сумела меня изучить? Целыми днями торчала в просмотровой? Каким образом туда попадает информация?

— Ваши технические достижения, — засмеялась Вэллар, — Интернет! Такого больше нет нигде. Обычно в мир отправляют четырёх наблюдателей. Иногда больше. На Земле хватает одного.

— Он тупо шерстит социальные сети, шпионя за всеми жителями?

— Здешний наблюдатель наладил постоянный канал. Я нашла способ подключиться. Сначала штудировала университетские сайты, потом твой аккаунт.

— Почему именно мой?

— Мне понравились отзывы о тебе. И сама тоже. Захотелось стать такой: женщиной, которую все уважают и побаиваются.

— Хм… Не могу сказать, что меня это радует. — Я покусала губу, изучая сидевшую с мечтательным видом иномирянку. — Не логичнее было бы переселиться в тело абитуриентки? Зачем тебе взрослеть на семь лет?

— Учиться? — криво улыбнулась Вэллар. — Нет. Я привыкла к самообразованию. — Она постучала по временно принадлежащей ей голове и добавила: — Здесь полный порядок. Не переживай, я вполне справляюсь.

— Значит, решила прийти на готовенькое? — Диссер защищён, зарплата неплохая, репутация… Пожинай себе плоды чужих трудов.

— Не скажи… — продолжала улыбаться Милаина, — Меня, кстати, назначили заведующей кафедрой.

Я даже привстала и повысила голос:

— Меня! Меня назначили!

— Нет, — спокойно возразила наглая девчонка, — поначалу большинство было за Лёву, но я наладила отношения буквально с каждым из коллег. Особенно с начальством.

Пришлось сесть обратно. Вэллар права. Удалову Инну Валерьевну многие недолюбливали, отдавая предпочтение другому кандидату. И хотя исполняющей обязанности, пока прежний завкафедрой находился на самоизоляции, была я, и он лично видел преемницей именно меня, надежд на утверждение в должности было мало.

— Как там Михал Семёнович?

— Рад, что передаёт дело в надёжные руки. Звонил, поздравлял. От болезни пока не оправился.

Мы снова замолчали. Я допила холодный кофе, доела бутерброд, провела ладонью по столу и вздохнула. Придётся топать в академию. Паула, наверное, заждалась.

— Вот что мы сделаем, — наклонилась я к своей дублёрше. — Я приготовлю зелье и вернусь. Обещай, что расстанешься с Олегом и больше не станешь выкидывать фортелей.

— Но я люблю его!

— Ничего. Вернёшься в академию, займёшься наукой — профессор Казим предложил. Погрузившись в увлекательную проблематику, забудешь этого оболтуса.

— Он не оболтус!

— Не важно. Студенты — табу для преподавателя. Поняла? — Дождавшись кивка, спросила: — Где рецепт зелья?

— В чемодане. Там есть боковой карман, в нём.

— Хорошо. Где брать ингредиенты?

— В лаборатории Шарова. Ну… такой толстый, видела, наверное.

— Химик. Видела. Каким образом туда можно пробраться? И в просмотровую как ты попала, любопытно узнать?

— Украла у хозяйки единый ключ.

— Что? — я засмеялась. — Да ты просто криминальный гений!

Милаина смущённо улыбнулась:

— Это было несложно. Я видела, как Клеопа положила ключ в боковой карман. Притворилась зачитавшейся, а когда она выводила меня из библиотеки, потихоньку вытащила его.

— Ладно. Проехали. Где сейчас этот ключ?

— В чемодане. Вместе с формулой.

Я кивнула, поднялась и строго сказала:

— Никаких лишних телодвижений! Сидеть дома, ждать меня. Я постараюсь обернуться как можно скорее.

Идя к порталу, слышала шаги за спиной, но не оглядывалась — не хотела видеть как бы себя, огорчённой до крайней степени. Опасалась, что это погасит злость и поубавит решимости. Ничего! Девчонка посидит, обдумает всё и согласится, что прийти в исходное — правильное решение.

Дверь в кладовку — она же портал — оставалась открытой. В просвете маячило любопытное лицо Паулы. Глаза её быстро перебегали с меня на следующую за мной незнакомку. Подруга пыталась определить: кто из нас кто. Сомнения разрешила Милаина, хмыкнув за моей спиной:

— У тебя, смотрю, и пристань уже имеется.

— Это соседка по комнате, — ответила я, так и не обернувшись.

Паула радостно подпрыгнула и распахнула объятья:

— Инна!

Я переступила порог и захлопнула дверь, не желая слушать недовольное бурчание: лисичка, занявшая чужую избушку, высказывала неудовольствие тем, что я видите ли разболтала кому попало нашу тайну. Лишь оказавшись прижатой к телу подруги, почувствовала, как раздражение уходит, уступая место спокойствию и уверенности. Обняла Паулу в ответ, потёрлась о её плечо, осушая выступившие на глазах слёзы, и отстранилась:

— Нужно много чего сделать, прежде чем окончательно прощаться.

— Ох, — разочарованно вздохнула подруга, беря меня под руку, — а я подумала, что ты навсегда остаёшься.

— Ну, уж нет, — сердито нахмурилась я, — эта вертихвостка такого натворила! Надо как можно скорее выдворить Вэллар из моего мира.

Аромат лилий почти исчез, зато отчётливо ощущался запах пожухлой листвы и хвои. Мне было приятно его вдыхать. Вообще вынужденное возвращение в уже знакомый коридор почему-то не казалось досадной отсрочкой. Где-то глубоко я даже чувствовала радостное возбуждение. Подумать только! Химическая лаборатория, собственноручное изготовление зелья, ночные вылазки… Где ещё я найду такие умопомрачительные приключения?

Как бы ни заработать адреналиновую зависимость.

Я с улыбкой слушала щебет Паулы, умудрявшейся одновременно сокрушаться из-за моего скорого ухода и радоваться тому, что я всё ещё остаюсь в академии. Эх, и почему в родном мире не везло с подругами? Здесь живу всего ничего, а уже встретила такого верного и любящего человечка! Быть может, причина в том, что на Земле я постоянно обитала среди тех, кто значительно старше?

— Ты слышишь? — спросила Паула и, отпустив мою руку, ускорилась.

В холле неподалёку всхлипывали. Я тоже побежала. Мы выскочили из коридора и увидели скукожившуюся у двери с табличкой «магистр Олеандр» девичью фигурку.

— Жалея, — узнала я однокурсницу.

Та подняла заплаканное лицо и потянула руки к Пауле, которая опустилась на колени и стала одёргивать и застёгивать пребывавшую в беспорядке одежду девушки.

— Он… он… Я думала, как в прошлый раз, просто пощупает, а он… — губы Жалеи дрожали, по щекам одна за другой скатывались слезинки.

Я взяла сокурсницу под руку и потянула, побуждая встать:

— Пойдём-ка отсюда.

Мы не успели нырнуть в арку. Обернулись, услышав шорох открываемой двери. В проёме стоял магистр. Он замер, удивлённо подняв брови:

— Да ты со свитой явилась, Пышка! — его шальные глаза скользнули по мне: — О! Уж не ревнует ли меня моя рысь? Сама виновата, нечего пропадать, когда предмету страсти нужна ласка.

Что за бред? Какая страсть, какая — ё моё — ласка? Я прибавила шагу и вскоре выволокла девчонок в лифтовый холл. Здесь Жалея как будто очнулась. Она с силой оттолкнула меня, вцепилась в Паулу и гневно закричала:

— Она! Она во всё виновата, эта подлая выскочка.

— Тише, тише, дорогая, — утешала сокурсницу Паула, подмигивая мне, мол, не подходи, бедолаге нужно успокоиться.

Да, пожалуйста! Не очень-то и хотелось. Я дождалась следующей платформы. Коснулась цифры «семь» и закрыла глаза. Не много ли переживаний для одного человека? Дайте, наконец, привычную, спокойную жизнь! Пусть Милаина права: нет у меня супруга и даже жениха. Пусть не получилось по-настоящему подружиться ни с кем. Пусть родня считает меня сухарём, ограничивается формальными разговорами по телефону и поздравительными эсэмэсками. Пусть на кафедре я не имею достаточной поддержки. Ну и что? Зато единственным сколько-нибудь эмоциональным переживанием становится списывание студентов на экзаменах и отстаивание своего права заваливать разгильдяев, оставляя их без стипендии. Мелко? Нет! Меня бесят халявщики, получающие диплом для одного статуса и позорящие университет.

Переливчато звякнуло предупреждение, я приближалась к нужному этажу. Пришлось открыть глаза и сосредоточиться. Хватит заниматься самоанализом, приоритеты расставлены! Моя насущная проблема: изготовление зелья. Повезло, что Паула отлучилась, могу обыскать чемодан Милаины, никому ничего не объясняя.

Кто обещал, что всё пройдёт гладко?

Вот уже четверть часа я сидела на полу гардеробной в куче вываленных из чемодана вещей и последними словами крыла свою мучительницу. Никакого кармашка в чемодане не обнаружилось! Первой мыслью было помчаться обратно, открыть портал и хорошенько поколотить Милаину. Да что ж это за издевательство? Я ведь ей поверила…

Что-то такое слышала о том, что люди с высоким интеллектом очень правдоподобно врут. И всё же неприятно чувствовать себя в дураках.

На что она рассчитывала? Думала, так просто спущу ей эту ложь?

Снова и снова ощупывала я подкладку, всё ещё надеясь, что кармашек сделан незаметным на пёстром фоне.

Уф… кажется, что-то есть. Пальцы почувствовали твёрдую пластину и рядом с ней проминающийся цилиндр. Однако доступа к ним не находилось. Резать ткань? Я осмотрелась, припоминая, где искать что-нибудь острое. Кажется, в ванной видела маникюрный набор. Уже собиралась вставать, но нащупала ещё кое-что. Чуть выше пластины едва заметно выступала спрятанная под подкладкой пуговка. Интуитивно приложила к ней большой палец и подождала. Послышался треск, под бугорком возник разрыв с чётким, будто оплавленным краем. Вот как! Карман открывается отпечатком пальца? Предупреждать надо! Я тут едва не поседела от волнений.

Ключ оказался стальным прямоугольником с выгравированным на нём знаком — что-то типа иероглифа. По узкой стороне имелось утолщение. Я, довольная победой, спрятала его в кармашке брюк и раскрутила записку. Она была довольно длинной, и вмещала в себя написанную убористым почерком подробную инструкцию по изготовлению зелья. Прочесть я не успела, услышала, как соседка заходит в гостиную. Лучше Пауле оставаться в неведении, всё-таки обмен телами — запрещённая магия, не стоит вербовать сообщников.

— Ты чего это? — удивилась подруга, наблюдая, как я складываю в чемодан подобранную с пола одежду.

— Так. Психанула немного.

— А-а-а…

Паула присела рядом и стала помогать, рассказывая о том, во что влипла Жалея. Злилась она на меня не просто так. Олеандр, не найдя нас с Паулой в аудитории, попросил сокурсниц передать, что ждёт адептку Вэллар у себя. Жалея с дуру позавидовала и отправилась на встречу сама. Хотела выгадать льготы, а напоролась на грубость. Магистр посчитал толстушку лёгкой добычей.

— Почему же она рыдала, если сама пришла к нему? — удивилась я, не собираясь оправдывать Олеандра, просто пытаясь понять мотивы самой девушки.

— Ты не в курсе? — снисходительно посмотрела на меня Паула, поднимаясь на ноги. — Уважающий себя сталкер не только себя блюдёт, но и пристать ищет целую. В этом случае их связь будет надёжнее. Кто возьмёт замуж адептку с подпорченной репутацией?

Меня эти пояснения нисколько не удивили. Что-то такое имелось в памяти тела. Или в моей памяти? Я теперь почти не различала, где старые воспоминания, а где приобретённые.

— И что теперь с ней будет?

— К счастью, магистр не добрался до сокровенного, Жалея сумела вырваться, хотя здорово перепугалась.

— Вот гад! — вполне искренне воскликнула я.

— Берегись, — покачала головой подруга, помогая убрать чемодан на полку. — Кажется, Олеандр на тебя глаз положил.

— Хорошо. Спасибо, что предупредила, — ответила я, про себя подумав: пусть Милаина бережётся.

Пообещав, что не расскажу о том, чему мы стали свидетелями, пошла с Паулой в столовую. Уж очень подруга настаивала. Завтрак пропустили, если без обеда останемся, начнём грызть учебники. Ладно. До ночи я в лабораторию не сумею пробраться, так что время на изучение инструкции ещё остаётся.

За обедом я слушала болтовню подруги, машинально кивала и то и дело ловила себя на том, что сую руку в карман, проверяя, не выронила ли жизненно важные ценности. Вздрогнула, услышав прямо над ухом знакомый баритон. Алуст! Разве можно так подкрадываться?

ГЛАВА 8. Наука, она не для всех

Алуст успел поесть и отогнать столик. Вернулся в зал специально, чтобы поговорить со мной. Поймав на себе внимательный взгляд, я напряглась.

— Привет! — помахала вилкой Паула, заметившая стажёра раньше, мой испуг её насмешил.

— Приятного аппетита, — откликнулся Алуст и не преминул подколоть: — Где неизменный рой ухажёров?

А он прав! Я осмотрелась. Парни — те, что регулярно подкатывали к моей подруге, держались поодаль и только трассировали нас взглядами.

— Здравствуй, Лустик, — нарочно назвала домашним именем, чтобы задеть.

Алуст внимательно всмотрелся в моё лицо. Так доктор изучает пациента.

— Прогуляемся после обеда?

— В оранжерее? — обрадовалась, невольно выдав себя приподнятым тоном.

— Покажу мою любимую аллею.

— Баобабов? — пошутила.

— Сакуры. Она как раз цветёт.

У меня дух захватило от предвкушения. Это чудо видела только на картинках в интернете.

Паула воодушевилась:

— Можно с вами? — заметив, как посуровело лицо стажёра, вздохнула: — Ладно-ладно… я поняла. Третий — лишний.

В лифтовом холле мы разделились. Паула хитро подмигнула мне и отправилась наверх, мы с Алустом поехали вниз. Молчали. Я немного грустила, думая о том, что не случись накладки с возвращением в собственное тело, уже сейчас куковала бы в московской квартире, упустив последнюю возможность покататься на кувыркающемся лифте и посетить оранжерею королевской академии. Спутник, не таясь рассматривал меня, словно старался запомнить.

— Что-то не так? — не выдержала я.

Он привычным движением тронул пуговицу и спросил:

— Зачем тебя разыскивал магистр?

— Откуда я знаю? — против желания в тоне прозвучало неудовольствие.

— Интерес Олеандра к студентке заканчивается как правило…

Я не дала договорить:

— Быть может, он хотел узнать, какую тему курсового проекта я выбрала.

— Хм-мм… Хорошо, если так, — покачал головой Алуст, продолжая внимательно меня рассматривать, — но что-то не верится.

— Почему?

— Видишь ли, — он поморщился, мгновенно растеряв обычную серьёзность, из-за привычной маски на мгновение выглянул переживающий за меня человек, — магистр и наука понятия не слишком совместимые.

— Странно… А как же его дисер?

— Об этом и говорю. Олеандр и защитился лишь потому, что не нашлось смельчаков разгромить его исследования.

— Странно, — повторила я и надолго задумалась.

Спутник ещё что-то пытался мне внушить, но я отключилась. По большому счёту местные проблемы меня мало беспокоили. Готовить к возвращению Вэллар я не собиралась. Во-первых, не будет на это времени, во-вторых, она здорово напортачила на Земле, с этим бы разобраться.

— Ты меня совсем не слушаешь, — печально заключил Алуст и тоже замолчал.

Признаться, мне было не до разговоров. Мы шли берегом узкого канала с бирюзовой водой. Цветущие деревья, посаженные вдоль дорожки, казались сияющими. Мне безумно нравился элегантный лёгкий аромат. Вот бы такой парфюм найти! Я была полна благодарными чувствами за волшебную прогулку и, как только мы свернули к выходу из оранжереи, замедлила шаг:

— Никогда не забуду этих мгновений, спасибо за великолепный подарок.

— Инна, — он взял мою ладонь, прижал её к своей груди.

Я почувствовала, как бьётся его сердце и смутилась. Хотела вытянуть руку, но Алуст не отпустил, разглядывая меня в упор.

— Чт-то? — спросила, слегка запнувшись.

— Ты не ответила.

— Разве был вопрос?

— Я предложил свою кандидатуру.

— Куда предложил? — даже рот открыла от удивления.

Алуст закатил глаза, покачав головой, и потянул меня в лифт.

— Тебе нужен куратор, чтобы работать над проектом. Не советую соглашаться на Олеандра в этом качестве. Когда предложат, скажи, что выбрала другого. Вот.

— А-а-а… — дошло до меня. Какой, однако, заботливый стажёр. Я улыбнулась. Получилось насмешливо. — Подумаю. Не уверена, что захочу заниматься наукой.

— Как! — возмущённо воскликнул Алуст. — Любой адепт ухватился бы за такую возможность, тем более, адептка. Это первый случай в истории академии, а ты ещё носом вертишь.

Фу, как грубо. Хотя, я вполне могла понять возмущение стажёра, ведь он не представлял, что беседует с землянкой, которая вот-вот исчезнет из академии навсегда.

Поскольку объяснений своему упрямству я не дала, Алуст принялся расписывать преимущества научной деятельности перед всеми остальными. Будь на моём месте настоящая Вэллар, она бы прониклась. Я же только кивала, а когда надоело, прервала вдохновенную речь:

— Давай, обсудим это позже.

Лифт звякнул, я с удивлением заметила, что следующий этаж вовсе не нулевой, а минус первый.

— Приглашаю тебя в ресторан, — улыбнулся моему изумлению спутник и, не дожидаясь согласия, спрыгнул с площадки.

— Для избранных? — догадалась я, не заметив людей около входа.

В ответ получила очередную снисходительную улыбку. Не обиделась. Напротив, по телу скользнула тёплая волна. Хотелось наслаждаться каждым проводимым здесь мгновением. Ещё утром совершенно не думала о том, что больше никогда не увижу ни замысловато построенного здания, ни магических чудес, ни забавных людей. Меня беспокоило одно: сумею ли открыть портал. Теперь не сомневалась, что покину академию, на память останутся лишь яркие впечатления, схожие с гениальным фантастическим фильмом, в который повезло погрузиться полностью.

Нас встретил вышколенный распорядитель. Он с достоинством поклонился, посмотрел на меня, не выказывая удивления или неприязни:

— Можно узнать имя вышей спутницы?

— Милаина Вэллар, — Алуст едва заметно пожал мою руку, словно хотел поделиться уверенностью.

— Прошу в малый зал, — извиняющимся тоном предложил работник ресторана, — главный готовят к приёму короля.

Мы двинулись в указанном направлении, я лишь мельком успела рассмотреть суету за украшенной гербами аркой. Зал, куда нас провели, оказался уютным местечком. Десяток столиков из дерева неизвестной мне породы — синего с бирюзовыми и сиреневыми прожилками — по два стула около каждого. В глубине стойка в тех же тонах, за ней два официанта, один из которых замер в ожидании. Алуст галантно отодвинул, а потом придвинул стул, помогая мне сесть, устроился напротив и спросил:

— Чего бы тебе хотелось? Здесь прямые поставки из любого освоенного мира.

— Кофе, — ответила я, не задумываясь.

— Кофейную карту, пожалуйста! — сказал он в сторону.

Через минуту к нам подскочил официант со сложенным гармошкой меню. Я листала, удивляясь обилию разнообразных названий. Встречались и знакомые.

— Двойной эспрессо, — попросила я и тут же поправилась: — два двойных эспрессо.

Впереди была очередная бессонная ночь. Когда ещё я смогу пробраться в лабораторию толстяка Шарова.

Это был прекрасный вечер. Звучала негромкая лиричная музыка, я угощалась незнакомыми фруктами в карамели, орехами в шоколаде, в меду… Мы даже немного потанцевали. Я отнекивалась, но Алуст всё-таки увлёк и продемонстрировал мастерство, как танцевальный партнёр. Вёл он так уверенно и предупредительно, что я даже не вспомнила о том, что никогда раньше не была замечена в медляках.

Расставались около наших с Паулой дверей. Мне очень не хотелось отпускать милого, почти родного человека. Именно потому, что я наверняка знала: вижу стажёра в последний раз. Поддавшись спонтанному чувству, положила руки ему на плечи, приподнялась на носочках и тронула губами гладко выбритую, приятно пахнущую щекотным ароматом щёку.

— Инна, — простонал Алуст, обхватив меня и прижав к себе, — ты сводишь меня с ума.

Одной ругой удерживал, второй зарылся в мои волосы и целовал щёки, лоб, подбородок и… Без долгого чувственного и глубокого поцелуя этот необыкновенный — лучший в моей жизни — вечер завершиться не мог. Мне пришлось постараться, прежде чем я смогла высвободиться из объятий и нырнуть за дверь.

***

Ту ли я выбрала профессию? Мне всегда нравилось, что кроме компа математику для работы ничего не требуется, иногда хватает карандаша и тетрадки. Однако зайдя в химическую лабораторию, я обомлела. Змеевики, колбы, пробирки, весы, спиртовки впечатляли разнообразием и количеством. Полки, заставленные всякой всячиной, вытяжные шкафы, выхватываемые из темноты моим чудесным огоньком, вызывали трепет от возможности творить волшебство собственным руками. Растерялась бы в загромождённом незнакомыми устройствами помещении, но к счастью, память Милаины не подводила. Видимо, для девчонки ночная вылазка в царство химика Шарова оказалась настоящим стрессом, в мозгу отложилось всё, вплоть до каждой мелочи.

Для меня не составило труда найти саму лабораторию, разобраться с принципом действия единого ключа и сориентироваться внутри. Я постаралась сосредоточиться, отметая лишние эмоции, решительно направилась в дальний угол, где задвинутыми за современно оборудованные столы ютились инструменты средневекового алхимика и чуть дальше имущество продвинутой ведьмы.

Доверившись чутью и сверяясь с найденным в чемодане свитком, один за другим выдвигала ящички и брала мерным совочком нужное количество очередного ингредиента. Насыпала порошковую смесь в чашку из толстого стекла, тщательно перемешала ступкой, долила дистиллированной воды и установила на спиртовку. Теперь нужно было, непрерывно помешивая, уварить зелье до середины объёма. За этим однообразным занятием я погрузилась в приятные воспоминания. Понятно, касались они одного весьма симпатичного стажёра королевской академии. Много бы я дала за то, чтобы провести с Алустом ещё один романтический вечер. Увы, такой возможности не было. Я не могла позволить Милаине Вэллар совершать далёкие от моих моральных принципов поступки, поэтому торопилась домой. А ещё, академия готовилась к визиту короля, вот-вот состоится присяга, приняв её, уже не смогу попасть на Землю и в любой другой мир, кроме родного для Вэллар Испола. Понятно, что туда я не стремилась. Оставаться на веки в академии тоже не хотела даже ради занятия наукой. Хотя…

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Фигу́ры Лиссажу́ — траектории, прочерчиваемые точкой, совершающей одновременно два гармонических колебания в двух взаимно перпендикулярных направлениях.

2

Фа́ду — португальский музыкальный жанр. Буквально слово «фаду» означает «фатум», «судьба»