Два компонента счастья

Ирина Ваганова, 2022

В личной жизни, как пишут в соцсетях, всё сложно, однако я полна оптимизма и веры в хорошее. Ничего, прорвёмся! Хочется верить в лучшее, даже после предательства, когда самые близкие кажутся неискренними хитрецами. Говорят, что от себя не убежишь? Ещё как убежишь! Лишь бы не потеряться. Сейчас главное лекарство – работа. Не желаю никого видеть и слышать! Не буду ни с кем знакомиться. Разве что с одним симпатичным брюнетом… У которого, к слову, тоже «всё сложно».

Глава 2

Следующие два дня промелькнули незаметно. Поднималась я рано, пешком шла по весенним, чисто выметенным улицам, удивляясь молодой листве и многочисленными цветущим клумбам — делала небольшой крюк через сквер с тюльпанами разнообразных оттенков и солнечными нарциссами, хотела надышаться тонким ароматом пробуждения природы. Фирма, где я проводила аудиторскую проверку, сняла гостиницу неподалёку, а ежедневные прогулки, как раз то, что требовалось для залечивания царапин в душе.

Однако дарованное командировкой время неумолимо истекало, совсем скоро придётся возвращаться в Москву и подставляться под удары. Я надеялась, что к тому моменту успею обрасти бронёй.

По вечерам в номере составляла отчёты и рекомендации. В закуток с кулером больше не совалась, даже на лоджию не выходила, отгородившись от неё шторами. Потешный случай с дефиле в ночнушке старалась не вспоминать.

Соседей я увидела лишь на третий день после происшествия. На этот раз сама оказалась случайным свидетелем непредназначенного для чужих глаз спектакля. Сбегала за хлебушком, что называется. Проще говоря, решение прикупить себе что-то на ужин привело меня в коридор гостиницы как раз в тот момент, когда из лифта вывалились двое.

Брюнет — тот, что с бородкой — волок на себе лысого, прозванного кудрявым. Хотя приятель не отличался богатырским телосложением, брюнет явно устал, лоб его блестел от пота. Когда парни были шагах в трёх от меня, пахнуло таким винным букетом, что я невольно задержала дыхание и прижалась к стене, чтобы нетвёрдо стоявшая на ногах парочка не задела меня по пути. Писклявый висел бесформенным мешком и, несмотря на то, что голова его безвольно болталась, непрерывно трепался. Пьян в нулину, а ещё что-то вещает, даже странно.

Лифт, судя по звуку, уехал на другой этаж, я продолжала наблюдать за брюнетом, Он остановился около тринадцатого номера и пытался удержать друга одной рукой, чтобы другой достать ключ. Получалось плохо. Едва хватка ослабевала, лысый подгибал колени, сползая вниз, и принимался визжать ещё противнее.

— Извините, — обратился ко мне брюнет совершенно трезвым голосом. Да-да, тем самым умопомрачительным баритоном: — вы не могли бы помочь?

— Что такое? — Я отлипла от стены.

Незнакомец, продолжая обнимать приятеля, показал глазами на карман своих джинсов:

— Достаньте, карточку. Иначе, я уроню этого придурка.

— Кхм… — смутилась я. Однако подошла, аккуратно просунула пальцы в карман, уцепилась за пластиковый прямоугольник и вытащила его.

Не сразу смогла дышать. Что-то настолько интимное было в этих движениях, что лицо моё запылало. Не заметила, как прикусила губу, дабы вернуться к реальности.

Протянула карточку парню, тот покачал головой, показывая, что не может высвободить руку:

— Откройте, пожалуйста!

Он посторонился так, чтобы я смогла подойти к двери. Я вставила карточку, нажала на ручку и толкнула дверь. Та распахнулась, показав прихожую, в точности такую как моя: небольшой пятачок с вешалкой и обувницей, налево дверь в санузел, прямо арка в комнату.

Брюнет вместе с вялым, но речистым другом стал протискиваться в проём, пьяный дёрнулся всем телом, обернулся и протянул руку в мою сторону:

— С-с-с-пс-сибычики… вы так нам пымыгли…

— Идём! — встряхнул его приятель, увлекая в комнату, однако лысый упирался, глядя на меня и морща лоб в тщетной попытке удержать глаза открытыми:

— Пригла-с-си даму! Она крас-сивая… ик… и добрая. Тим, ты должен на ней женитьс-с-ся.

Что ответил баритон, я не услышала, оба парня скрылись в комнате, оттуда доносились лишь пьяные вопли и стук падающих на пол ботинок. Я осторожно прикрыла дверь, оставив карточку в щели замка, и пошла к себе. Меня разбирал смех. Скинула туфли, повесила плащ на крючок, бросила сумочку на тумбу и только теперь перестала безотчётно улыбаться:

— Ну, дорогие соседи, мы в расчёте! Ой! — вспомнила, что так и выбралась в магазин.

Снова одеваться и выходить было лень. А не заказать ли ужин в ресторане? Взяла со стола буклет с перечнем предлагаемых кушаний. М-м-м-м… Сейчас мне это не по карману. Нет. Отцовская карта по-прежнему со мной, но я принципиально ей не пользуюсь. Прошли времена, когда меня содержали, баловали, подбрасывали мне деньжат «на милые прихоти», а заодно и руководили моей жизнью. Придётся-таки тащиться за йогуртом и пряниками. Я вздохнула и пошла обратно в прихожую. Как раз в эту секунду в дверь настойчиво постучали.

— Кто-о-о? — жалобно получилось, прочистила горло и переспросила громче и уверенней: — Кто там?

— Доставка! — звонкий юношеский голос.

Я выглянула, смерила недоумённым взглядом паренька с двумя шуршащими сумками в руках. Рядом с ним на полу стоял ярко-жёлтый короб с надписью «Аппетит».

— Какая ещё доставка? Я ничего не заказывала.

— Четырнадцатый? — мальчишка сунул мне в руки одну сумку, и полез в короб за планшетом.

Я машинально раскрыла, заглянула внутрь и чуть не застонала. Булочки, упаковка ветчины, коробка мягкого сыра, кетчуп, свежие огурцы, сетка апельсинов…

— Ошибка какая-то, — сглотнула набежавшую слюну.

— Ничего и не ошибка! — сердито пробурчал курьер и продемонстрировал экран с электронной квитанцией, — распишитесь, пожалуйста. Вы Славина?

— Славцева, — поправила я, пытаясь вернуть чужие покупки, — но я ничего не заказывала!

Вообще-то соблазн присвоить был велик. Быть может, это подарок? Заметив мои сомнения, курьер возмутился:

— Послушайте, мне ещё в три места идти!

— Быть может, это соседи? — предположила я.

Как будто произнесла «Сим-сим, откройся», дверь тринадцатого номера отворилась, брюнет взглянул сначала на меня, потом на курьера:

— Доставка из «Аппетита»? — прокрутил иконки в смартфоне и показал нужную страничку пареньку: — Этот заказ?

— Д-да… — растерялся курьер и, спохватившись, протянул клиенту планшет с пресловутой квитанцией. — Распишитесь в получении. Что ж комнату другую указали?

— Извините, ошибся.

Брюнет взял стилус, черкнул в нужной графе: «Слав», добавив закорючку. Я хмыкнула: наши подписи очень похожи.

Паренёк, избавившись, наконец, от заказа, подхватил свой короб и устремился к лифту. Я протянула соседу сумку и пошутила:

— Ну вот, а я успела обрадоваться.

Он не позволил мне уйти, придержав локтем дверь, когда я попыталась нырнуть в номер:

— Может, поужинаем вместе?

— В смысле?

Брюнет печально улыбнулся:

— У меня сегодня день рождения. Не дайте ему пропасть.

— По-моему, вы уже чудесно отпраздновали, — ехидно заметила я.

— Это сейчас о Кудрявом? Простите негодника. От огорчения набрался. Ему вообще лучше не пить, развозит с пары рюмок. Я в этом безобразии не участвовал, честное слово.

— Мне, в общем-то, всё равно, — пожала я плечами.

— Ну, так что? Поужинаем? Такая тоска в день рождения сидеть в номере с храпящим соседом и вспоминать всякие неприятности. Хотелось бы отвлечься.

Да и мне отвлечься необходимо. Работу я почти сделала, остались мелочи, с ними можно и завтра расправиться. Я кивнула:

— Ладно, только у меня ничего нет.

— Здесь припасов на пятерых хватит! — помахал пакетами незнакомец.

— А как же подарок?

— Составите мне компанию. Больше ничего не нужно. Улыбайтесь только чаще, очень у вас улыбка хорошая, — говорил он, идя за мной в комнату.

Поставил пакеты на пол, отодвинул столик от стены, покрутил столешницу и разложил её, увеличив вдвое.

— Ого, — удивилась я, — не знала, что так можно.

— У меня только сок и морс, — сказал брюнет, выставляя на стол бутылки с напитками, — завтра за руль.

— Вот и хорошо! — потирая руки, я уселась на кровать, стул был один, его занял мой «гость». — Обожаю морс. Брусничный, пожалуйста!

Взяла предложенный мне одноразовый стаканчик, подняла, готовясь произнести поздравительное слово, да так и замерла: имени-то не знаю! Не говорить же: товарищ Славин, поздравляю и желаю.

Именинник, наливая во второй стаканчик яблочный сок, хитро на меня взглянул:

— Наверное, стоило бы представиться?

— Да уж наверное.

— Как вас зовут?

— Давай на ты! — неожиданно для самой себя предложила я. — Мне выканья за неделю так надоели!

— Плюсую! Как тебя зовут?

— Лика.

— Тим.

— Тимофей? Тихон?

— Трофим. Родители оригинальничали, а я мучайся, — широко улыбнулся он.

— Да-а… думала, что мои одни такие юмористы. Лукерья тоже, знаешь…

— Как? — он захохотал совсем необидно. — Дай пять, бро!

Мы хлопнули друг друга свободной ладонью, я отсалютовала стаканчиком:

— Давай, за родителей! Пусть и дальше веселятся!

— Плюсую!

Стихийные «бургеры», изготовленные из наличествующих продуктов и съеденные до крошки, казались необыкновенно вкусными. Тосты особой оригинальностью не отличались. Мы желали друг другу, а заодно и всем на свете отменного здоровья. О счастье и любви не заикались, как будто заранее сговорились. Тим повеселил меня притчей о неоправданно активном друге. Оказалось, что Кудрявый — имени я до сих пор не услышала — вознамерился устроить праздник по случаю дня рождения Трофима, заказал столик в ресторане и пригласил туда двух малознакомых девиц. Кудрявый — он же лысый, он же писклявый — рассчитывал на продолжение в номерах, благо девицы тоже проживают в двухместном этажом выше. Однако те ловко прокрутили динамо, исчезнув в самый ответственный момент.

— Он от расстройства так набрался?

— Не без этого. Потом, я не пил, и девчонки сбежали. А Кудрявый пока всё заказанное не уничтожил, остановиться не мог.

Я бы с удовольствием поблагодарила не рассчитавшего свои силы парня, а заодно и сбежавших от него девушек, ведь из-за них в череде тусклых дней случился чудесный вечер. Не скрою, собеседник мне нравился. Чарующий баритон, впечатливший ещё тогда, при первой встрече, ироничный лёгкий юмор, открытое симпатичное лицо. Мы с Трофимом непринуждённо болтали, делились впечатлениями о городе — в основном он, ведь я мало что успела повидать. Всё было прекрасно ровно до того момента, когда прозвучала глупая фраза, поставленная Эдиком вместо зуммера: «Компонент твоего счастья на проводе, бери трубку, Лика!»

Как назло, я положила телефон на стол, поэтому фотка бывшего жениха, возникшая на экране сразу бросилась в глаза моему сотрапезнику. Улыбка мгновенно сменилась хмурым выражением. Тим стал подниматься:

— Ответишь? Выйду, не буду мешать.

— Нет! — я в протестном жесте подняла руку, схватила телефон и сбросила звонок.

Все предыдущие дни, оставляла только рабочую симку, а сегодня звонила маме и забыла выключить личную. И вот, пожалуйста! Расслабилась, называется. Трофим вернулся на стул и сосредоточенно наблюдал, как я блокирую сим-карту:

— Кто, позволь поинтересоваться, этот «компонент», и почему впал в немилость?

— Жених, — ответила я, откладывая молчаливый телефон, — бывший.

— Вот как? Сочувствую.

— Не стоит. Переживу.

— Ему сочувствую, — криво усмехнулся Тим. Его шикарный баритон теперь звучал как-то угрожающе. — Сам в такой же ситуации.

Разозлилась, честно говоря. Вот она мужская солидарность! Сидит с девушкой, беззастенчиво её охмуряет, и при этом сочувствует незнакомому парню, лишь потому, что того назвали бывшим.

— Ты тоже изменял невесте накануне свадьбы? — мои слова сочились ядом, даже вытерла губы тыльной стороной ладони, произнеся фразу.

— Изменял? Он тебе изменял? — красивые брови удивлённо взметнулись. — Надо быть идиотом, чтобы изменять такой девушке!

Мне кажется, или он не поверил?

— Не заставляй меня демонстрировать доказательства, — я кивнула на тумбу с ноутбуком.

— Если это фотки, — пожал плечами Трофим, — они могут оказаться поделкой в фотошопе.

— Тебя наняли адвокатом? — сердито поинтересовалась я.

Он отрицательно покачал головой и виновато улыбнулся:

— Честно говоря, я вообще думал, что ты замужем.

— Нет, — хмыкнула я, — и в обозримом будущем не собираюсь.

— Ну, если так… — Тим неспешно поднялся, обошёл столик и присел со мной рядом, приблизил губы к моей щеке, — … у меня есть предложение.

Я почувствовала его пахнущее яблоком дыхание, зарыла глаза. Он обнял меня за плечи нежно и вместе с тем уверенно. По телу одна за другой пробежались горячие волны. Я совершенно расслабилась. Ждала поцелуя. На задворках сознания робко копошились остатки здравомыслия. Как реагировать? Вырваться? Встать? Возмутиться? Или… Или позволить чувству приязни взять вверх?

Грохот, раздавшийся за стеной, заставил нас обоих вздрогнуть. Я открыла глаза. Тим напрягся, прислушиваясь. В соседнем номере снова упало что-то тяжёлое, и сразу же послышался вой и невнятные причитания.

— Кажется, это у вас, — прошептала я.

— Вовчик! — Тим отпустил меня. — Извини, пойду гляну, что с ним.

Он выбежал из комнаты, я не шевелилась. В соседнем номере происходила какая-то возня, слышались писклявые выкрики и довольно громкие, но неразборчивые фразы баритона. Вот как, оказывается, зовут лысого-кудрявого. Вовка. Всё испортил. Или спас?

Что происходит? Два разочарованных в любви человека безоглядно бросаются в новые отношения, как будто ими можно что-то исправить. «Клин клином», как сказал Вовчик. Включи голову, Лика!

Я лихорадочно собрала в сумки все, что осталось от праздника, выставила их за дверь и заперлась. Сложила и задвинула на место стол, осмотрелась. Всё в порядке. Теперь чистить зубы и спать!

Уже лёжа в постели, слышала стук. Долгий, настойчивый.

— Нет, Трофимушка, не видать тебе подарочка, — прошептала и уткнулась лицом в подушку.

Та на редкость успешно впитывала слезинки.