Практика тихого взрыва

Ирина Борисовна Духова

Героини книги – Марта и Мая.Одна встречает путч 1991-го и развал Союза, другая – Корону.Одна без памяти влюбляется, другая ищет себя.Одна фанатеет от карате и любительского театра.Другая в жаркой стране осваивает интернет-профессию.Одна оказывается в мире сглазов и приворотов.Другая находит ответы в своём подсознании.Как героини связаны между собой?Что каждая получает в итоге?Если одним словом сказать, какая книга – честная. Легко читается и оставляет интересное послевкусие.

22. Марта & Румата Эсторский

— Как кстати, Кира!.. Как кстати!

Семён-Румата огляделся. С кем сейчас ему играть любовную сцену? Кто пробуется на роль Киры?

Ребята из труппы Гамадрила — на большой сцене крошечного ДК. Стояли. Сидели на стульях и просто на дощатом полу по-турецки. Наблюдали. Сопереживали. Соперничали.

Марта подняла руку и шагнула к нему.

— Почему ты плакала? — Семён вглядывается в глубину ее глаз. Заботливо. Так, как будто 10 минут назад он не задавал этот же вопрос другой Кире.

— Почему ты такой сердитый? — голос Марты ломается, уходит вглубь, кажется, звучит зажато и фальшиво. Так думает Марта, и ещё больше зажимается.

— Нет, ты скажи, почему ты плакала? — звучит так, будто это его действительно волнует.

— Я тебе потом расскажу, — звуки, едва произнесенные, Марта уже готова заглотнуть в себя обратно. — У тебя глаза совсем-совсем усталые (прекрасная возможность посмотреть ему в глаза). Что случилось?

Еще несколько реплик. Семён, кажется, вытаскивал ее в ту реальность, где он заботится и утешает. Киру. Марту. Она приняла игру и пошла за ним.

— Неплохо, — Игорь вышел на середину сцены, — Марта, как думаешь, почему Кира не сразу рассказывает Румате, почему плакала?

— Не хочет его расстраивать.

— Да, и вместо того, чтобы ответить, ты переводишь стрелки на него. Кира не упрекает его, что он сердитый или уставший. А у тебя сейчас нотки контроля в голосе. Кира — дочь простолюдина, Румата — благородный дон. Как думаешь, Кира вообще понимает, что Румата ее любит?

— Думаю, до конца не верит.

— А сама Кира считает себя ровней Румате?

— Нет. Румата мало того что благородный, еще и со своими тайнами, — Марта бросила лукавый взгляд на Семёна. Кажется, Семён так и не вышел из образа и ждал продолжения репетиции.

— А в то, что они уедут, Кира верит? — подключилась Оля, одна из альтер-Кир.

— Ей хочется верить Румате, — Марта испытующе смотрела на Семёна, — но слишком уж это невероятно для ее реальности.

Оля согласно мотнула головой.

— Думаю, Кира — немножко воин, — вступил в разговор Глеб. Здесь, в театре, он вел себя крайне почтительно, говорил мягко.

— Но у Стругацких наоборот говорится, что Кира не боец, а просто хороший человек, — возразил Алекс.

— В этих условиях быть хорошим человеком, просто не предавать себя — уже очень много, — ответил Игорь. — Так что здесь Глеб прав, Кира — немного воин.

Ого! Слово одобрения? Игорь обычно не поощряет Конопатого. Чаще — пикируется с ним, иногда довольно жестко. Глеб переводит нападки в шутку — технично уходит из-под удара. И в спортзале, и на репетиции Игорь главнее.

Репетиция продолжилась. Ребята работали над другими сценами. Семён-Румата то встречался с закадычным другом — бароном Пампой, то выслушивал пьяных штурмовиков, то отправлялся на свидание к фаворитке короля доне Окане. Марта вместе со всеми погрузилась в страшный и сказочный мир чужой планеты. Мир, известный ей с детства. Мир, который благодаря мозгоштурму Гамадрила под руководством Игоря теперь она видела другими глазами. Оказалось, их пестрая современность гораздо ближе темному средневековью, чем лучезарным коммунарам!