Непредумышленное наказание

Ирина Александровна Малова, 2015

Как часто в жизни приходиться сталкиваться с несправедливостью. Сколько ошибок совершает человек ежедневно и сколько из них он может исправить? Исправимо все, кроме смерти, кроме убийства. А можно ли считать непредумышленное убийство нарушением закона, если суд вправе оправдать человека, который лишил кого-то жизни, обороняясь? Также он вправе и осудить, наказать. Но какое наказание страшнее? То, которым карает правосудие или сам человек, убивая себя бесконечными мыслями о том, правильно ли он поступил, решив сменить роль жертвы на роль убийцы? Книга являет собой психологический анализ жизни "ненарочного" преступника в виде диалогов с самим собой, с прошлым, с защитой, с законом. К какому результату приведут эти вопросы и ответы? Да и состоятся ли диалоги вообще?

Законы играют с людьми,

А может быть, люди с законом

Шутя, заключают пари,

Не видя реалий за словом?

Диалог с собой

Утро. Опять утро.… Не хочу, не могу…Новый день, старые мысли, старые тревоги, старые раны, опять борьба.…Нет! Не люблю ДЕНЬ! Хочу, чтобы опять была НОЧЬ — темно, тихо, никого нет, я одна — сама с собой — никому ничего не должна, только себе. Не должна врать, не должна оправдываться, не должна объяснять, почему так поступила! Не хочу НИЧЕГО! НИКОГО!

«Как сложно жить», говорят люди, которым приходится с утра… Да причем тут вообще время суток?! Просто приходится вставать с постели, готовить завтрак себе, своим близким, собирать детей в сад и школу, мужа на работу, самой ни в коем случае не опоздать на нее же. Потом, не пообедав, так как это время было съедено звонками маме, папе и свекрови, для уточнения их самочувствия, продолжить составлять отчеты данных статистики в нелюбимом, но ставшем уже родным, отделе легкой промышленности. Быстро наступивший вечер провести не на диване, нет, а за кухонным столом, готовя ужин и, заодно, изучая правила чтения на английском языке со старшей дочкой.

Кому-то покажется понятным тот факт, что героиня потому и любила ночь, что могла позволить себе отдохнуть лишь тогда. Но это было бы неверно. Она никогда не замечала и этого промежутка, который начинался, лично для нее, намного позднее прихода новых суток, а заканчивался с восходом Солнца, по летнему времени, разумеется.

Героиней является молодая женщина 28 лет, с длинными черными волосами, в очках, невысокого роста, и при этом физически хорошо сложенная. Она со снисходительной улыбкой смотрела на свет, падающий узким лучом внутрь отведенной для нее комнаты следственного изолятора.

Как можно было считать нормальную, полноценную жизнь в кругу любимых родственников, преданных друзей, ответственных, а также произвольно трактовавших это понятие, коллег и начальников, жизнь сложной? Как я вообще могла в таком ненормальном ритме жизни, не имея ни одной свободной минутки, кого-то убить? Слегка затрясшуюся нижнюю губу, вместе с устроенной только, что ею улыбкой, закусила верхняя челюсть, но глаза не проронили, ни слезинки. Да и сколько уже можно плакать? Следствие закончено. На днях суд и… даже завершать мысль не хотелось, ведь она ясно понимала, что реального заключения не избежать. Вопрос лишь в грозящем ей сроке, длительность которого варьируется от двух до восьми лет. При этом и первая, и вторая цифра представляются одинаково бесконечными, выбивающими из жизни, или даже окончательно убивающими женщину.

«А может быть повезет, и судить ее будут присяжные, тогда можно рассчитывать на оправдание», скажут все те же, много понимающие и знающие люди. Но кто будет оправдывать признавшегося, и даже не раскаявшегося в содеянном убийстве, подозреваемого? Никто не будет, так сказал и адвокат. Но если в этом вопросе все объективны и однозначно твердят «виновна», то откуда берется такой диапазон наказаний — от трех до восьми лет лишения свободы, а если повезет, то за убийство можно получить и до двух лет! Почему? Как ни крути, а деяние совершено, и результат один — смерть человека. За что же государство к нам так субъективно — безответственно относится, передавая право принятия решения третьим лицам? Практически лотерея, как, впрочем, и в остальной жизни.

Конец ознакомительного фрагмента.