Фиолетовая заря

Инна Айрапетова

Героиня книги загадочна, удивительна и полна противоречий… Обыденное имя и незаурядная личность; хрупкое тело и крепкий дух; скромная молчаливость и голос, подобный соловьиному пению…Ее самоотверженность и готовность идти на многое ради прекрасного восхищают… Конечно, не всех. И она потерпит предательство. И будет жертвой стереотипов. Но однажды настанет тот день, когда все встанет на свои места.

ГЛАВА 3

Света пришла домой и получила упреки от мамы. Мама была домохозяйкой, поэтому находилась дома (папа же работал менеджером по продажам).

— Ты меня вообще не понимаешь! — закричала девушка.

— Ладно, успокойся. Поспать не хочешь? — спросила мать.

— Нет. Я бы с подругами поговорила. Дай-ка мобильник.

— Ну, поговори, — сказала Елена Сергеевна и отправилась в спальню.

Света села по-турецки и, еще ни о чем не подозревая, решила позвонить Марине. Она не осмелилась взять трубку. То же самое произошло с Надей. Когда дошла очередь до Кати, гудки тоже шли долго, но музыкантша понимала, что Света все равно в ближайшем времени узнает о большом изменении в группе, и в конечном итоге ответила на звонок.

— Катя, как вы? — наконец-то спросила Света.

— В смысле?

— Ну, на концерте-то выступили?

— Выступили. Не хотели, но пришлось. Ты мне лучше расскажи, как у тебя дела.

— Я так рада, что вы справились, — с довольной улыбкой ответила Света. — А я уже ничего. Скучно, правда. Надеюсь, выходные пролетят быстро, и я снова буду в строю!

Катя была в полной растерянности. Пока Света вела оживленные речи об очередных планах выступлений, в голове клавишницы бежали мысли, одна за другой:

«Пожалуй, это, наверное, не телефонный разговор. С другой стороны, она намечтается за все эти выходные, а потом наше известие будет для нее большим ударом… Может, лучше все же попробовать уговорить Марину не исключать ее? Я-то не прочь ее оставить, страшновато просто. Надо же! А ведь по Светке не скажешь, что сумасшедшая! И учится, кстати, хорошо…»

— Выступим на Дне Победы, — продолжала Света, — а потом я вам один сюрприз приготовлю. У меня, кажись, песня про школьные годы скоро родится. Хотела бы отличиться на «Последнем звонке»? Алло! Кать, ты меня слышишь?!

— Да, Светочка… Теперь слышу. Повтори, пожалуйста.

— Сюрприз, говорю, приготовлю. Время пролетит, и девятый класс уже заканчивать будем. Так я, вот, предлагаю…

— Светочка, на этот раз ничего не надо… У нас… тоже есть для тебя… сюрприз…

— Правда? А почему голос такой грустный? Что-то случилось?

— Нет, я просто… все еще за тебя переживаю. Ладно, давай выздоравливай, отдохни наконец. И планов пока не строй. Извини, мне пора. Потом поговорим, — завершила разговор Катя и дала отбой.

— Алло… Алло! Что ж такое?.. — пробормотала Света. — Никому до меня дела нет!

В это время мать Светы выходила из комнаты. Услышав последнюю фразу, изошедшую из уст дочери, Елена Сергеевна произнесла:

— Видишь? Все твои подруги заняты, а я готова поговорить с тобой в любую минуту.

— Прости. Не хотела обидеть.

— Да знаю! — улыбчиво махнула рукой мама. — Думаешь, не понимаю, как сближают общие увлечения? А я, между прочим, как раз хотела спросить: у тебя новых песен не будет?

— Не знаю… Хочу сочинить, но Катя почему-то сказала планы не строить…

— Странно… Но планы планами, а если есть вдохновение — твори! Талант развивать надо.

— Спасибо, что веришь в меня, — грустно улыбнулась Света.

— Пожалуйста, — вздохнула мать. — Вот только здоровье беречь надо. По телефону больше не говори. Смотрю, тебе после разговора хуже стало.

— По-моему, это девчонкам хуже стало после моего зрелища…

— Ну вот! Начинается самоедство! И вообще, перестань себя накручивать! У людей, знаешь ли, и не такое бывает. Ладно, хватит уже, давай пообедаем.

— Я не хочу, мам.

— Надо! И так худая, по тебе анатомию можно изучать.

Мать принесла Свете поднос с тарелкой супа, мясной котлетой и чашкой компота. Елена Сергеевна каждый день стояла у плиты и готовила довольно вкусные блюда. Но хорошо накормить миниатюрную дочь у нее получалось редко. Вот и на этот раз девушке удалось только съесть суп, и то не весь: ее и без того плохой аппетит был перебит сильными переживаниями по поводу предстоящего «сюрприза».

Чтобы отвлечься от грустных мыслей, она попросила маму дать ей карандаши и альбом для рисования. Ах да, читатель, забыла тебе сказать, что наша героиня имела и большие художественные способности! В школу живописи, однако, никогда не ходила, потому что времени не было. Гораздо важнее для нее были поэзия и музыка, ведь к ним она тяготела больше. Лишь изредка она брала в руки карандаши и создавала с их помощью настоящие шедевры. Да, шедевры, пусть и до великих художников Свете было далеко: люди не раз замечали, что она вкладывала душу в свои картины. На этот раз она была довольно сильно сосредоточена на работе, чего не могла не увидеть Елена Сергеевна. Она тихонько подошла к дочери и спросила:

— Что ты такая напряженная? Голова у тебя не болит?

В ответ Света, не отрываясь от альбома, молча помотала головой.

— А можно я посмотрю?

Света, снова ничего не говоря, кивнула в знак согласия, подвинула альбом ближе к матери и продолжила старательно выводить на бумаге линии.

— Кто это? — спросила мама, показывая пальцем на рисуемую Светой человеческую фигуру.

Девушка медленно отложила карандаши в сторону и сказала:

— Вчера вечером, когда я легла спать, я закрыла глаза, и передо мной появилась картинка: я увидела темноволосую девушку в белой блузке и черных штанах. Помнишь, ты мне показывала свои школьные фотографии? Ты тогда пионеркой была.

— Да, помню.

— Так вот. У этой девушки был галстучек, как у тебя, только фиолетовый.

— Ты так хорошо это запомнила? — удивилась мать.

— Да у нее внешность такая яркая была, что просто грех не запомнить, — улыбнулась Света.

— Что ж, продолжай, не буду тебе мешать.

Света не заметила, как наступил вечер. Она упорно трудилась над портретом незнакомки из своего воображения и не желала останавливаться, хотя мать уже принесла ей ужин. Однако спустя час девушка выбилась из сил. Она прекратила работу и уснула крепким младенческим сном. Вскоре к ней в комнату вошла мама. Увидев безмятежно спящую дочь, женщина осторожно взяла лежащие возле подушки карандаши и альбом, положила их на письменный стол Светы, беззвучно взяла нетронутый поднос с едой, выключила свет и вышла из комнаты, тихонько закрыв дверь.