История о том, как Ишак стал мудрым

Инга Алексеевна Варшавская, 2023

Ишак открывает глаза и видит перед собой существо похожее на человека, но оно умеет летать. Это не животное, не птица и не рыба – это Терней, ой, Сенсей. Ишак думает, что сошел с ума, однако, по мере знакомства с существом, Ишак понимает, что Сенсей – лучшее, что с ним случилось. Он его наставник, помощник и настоящий друг. Сенсей учит Ишака жизненным мудростям, иногда используя для этого очень необычные способы! Ишак и Сенсей живут в каждом из нас, главное, чтобы Сенсей всегда пришел на помощь Ишаку.

Глава 3. Ишак и приворот

Сенсей открыл дверь дома Ишака и вошел на кухню. Он огляделся в поисках своего ушастого друга, но того нигде не было видно. Зато здесь царил невероятный бардак! Поварешка лежала на полу, который, в свою очередь, был усыпан лепестками роз. Пустые банки громоздились на плите, столе и стульях, рядом с ними стояли тарелки, наполненные разноцветными непонятными жидкостями. В сковороду на плите была насыпана земля, и одинокая Курица кудахтала, забившись в угол. Курица явно была напугана, поэтому Сенсей подошел к ней, взял на руки и погладил, после чего та вроде бы успокоилась.

— Ишак, — позвал Сенсей.

Ответа не последовало. Когда Сенсей прошел к нему в комнату, его взору открылся такой же беспорядок. Корзина висела на лампе, по полу были раскиданы лепестки роз, Ишак сидел в центре комнаты с закрытыми глазами. Вокруг стояли свечи, по комнате летали перья, а на лбу у него был нарисован красный крест. Сенсей надеялся, что это краска. Он посмотрел на Курицу, чтобы проверить как она: та, почувствовав защиту, мирно сидела у него на руках.

— Здравствуй, мой дорогой Ишак, — обратил на себя внимание Сенсей.

Ишак приоткрыл один глаз и, увидев его, прошептал:

— Уходи, Сенсей. Я занят очень важным делом, — и снова закрыл его.

— Каким же? — поинтересовался Сенсей, осматривая комнату.

— Я выполняю ритуал, — с закрытыми глазами сообщил Ишак.

— Какой ритуал? Ты что, в шаманы записался? — удивился Сенсей.

— Что такое шаман? — озадачено спросил Ишак.

— Шаман — м-м-м, ну, скажем, это волшебник, который верит в духов и призывает их, — пояснил Сенсей.

— Да нет, конечно, ну какой из меня шаман? Вот ты, Сенсей, вроде бы умный, а говоришь какую-то ерунду, — продолжал шептать Ишак.

— Хорошо, что ты это понимаешь…

— Что именно? Что из меня плохой шаман или то, что ты умный? — уточнил Ишак.

Он уже забыл, что до этого сидел с закрытыми глазами. Теперь он открыл оба и смотрел на Сенсея.

— И то и другое. Когда я услышал это, мне показалось, что ты делаешь успехи, но то, что я вижу, ставит это утверждение под сомнение, — Сенсей тяжело вздохнул.

— Это было какое-то длинное предложение, я ничего не понял, — нахмурив брови, ответил Ишак.

— Неважно, так чем ты занят? — сменил тему Сенсей.

— Я делаю доброе дело. Я привораживаю Ослицу с соседней улицы, ну, я тебе про нее рассказывал, помнишь? — улыбаясь во весь рот, заявил Ишак.

— Что, прости, ты делаешь? — ошарашенно спросил Сенсей.

Курица нервно закудахтала.

— Да говорю же, приворот. Вот ты, Сенсей, то целыми днями мудричаешь, то ничего не понимаешь! Я же говорю — доброе дело делаю!

— Нет, про приворот я понял, я про доброе дело не понял, — Сенсей погладил Курицу по голове.

— А-а-а, так тут все просто! Я сделаю ее своей, она будет счастлива, и еще на одну радостную Ослицу станет в мире больше! А кто сделал это доброе дело? Я! Признавайся, гордишься мной? — спросил с радостью Ишак.

— А-а-а, теперь понимаю… А что тебе надо для этого ритуала и откуда ты его вообще взял?

— О-о-о, там целая система! Сейчас расскажу. Вон там, на кровати, инструкция валяется, можешь почитать, если хочешь. Мне надо много всяких ингредиентов: розовая вода, песок, абсент, земля, уксус, обычная вода, пиявки, лепестки роз, лягушки… — На этом слове Курица прижалась к Сенсею еще сильнее. — …муравьи, молоко коровье, и еще много всего. Я все и не запомнил, я две недели ингредиенты собирал, пришлось даже три раза в соседнюю деревню ездить. И, когда все собрал, надо расставить в определенном порядке по кругу, а самому сесть в центр, — объяснил Ишак.

— И что потом? — поинтересовался Сенсей.

— Произносить специальные слова и что-то куда-то выливать, точно не помню! Но! Для этого я должен остаться один. Так что, пожалуйста, выйди, закрой за собой дверь и оставь Курицу, она мне для приворота нужна, точнее несколько ее перышек, — указал Ишак Сенсею на дверь.

Курица даже звука произнести не смогла, сразу чувств лишилась.

— Нет, дорогой мой Ишак, сначала мы с тобой поговорим, а потом я уйду. И Курица в любом случае уйдет со мной.

Сенсей снова погладил ее. После его слов ей стало легче, и она вцепилась в Сенсея, чувствуя его защиту.

— О чем поговорить? — недовольно спросил Ишак, потому что Сенсей мешал ему делать приворот, к которому он так долго готовился.

— Пойдем со мной, пройдемся, — направился Сенсей к выходу.

— Но я не закончил ритуал, — возразил Ишак.

— Ничего, потом закончишь! — крикнул Сенсей, выходя из дома, и тихо добавил: — Уборку…

Ишак догнал Сенсея. Они пошли по деревне в сторону города, закатное солнце освещало их лица, точнее, морды, точнее, лицо и морду. Стоял теплый вечер.

— Куда мы идем? — спросил Ишак.

— В город, на главную улицу, к ресторану, — ответил Сенсей.

— Зачем? — Ишак был недоволен, потому что Сенсей оторвал его от столь важного дела.

— Увидишь.

Они вышли на главную улицу, подошли к ресторану и сели на скамейку напротив. Ресторан был почти полон, лишь один стол на открытой террасе оставался свободен.

— Зачем мы сюда пришли, Сенсей? Ты опять хочешь мне какую-то правду жизни открыть?

Ишак уже смирился с тем, что Сенсей ему помешал, и теперь любовался колокольчиками на входе в ресторан: от легкого ветерка они слабо покачивались и создавали красивую мелодию.

— Нет, я просто хочу тебе кое-что показать, — ответил Сенсей, взглянув на Ишака, и еле сдержал смех. Тот забыл стереть крест со лба и так и шел всю дорогу. Сенсей решил ничего не говорить, лишь подмигнул Курице, которая опасливо посматривала на Ишака, но чувствовала себя вполне комфортно на руках у Сенсея.

Через некоторое время единственный свободный столик заняла пара, и, к огромному сожалению Ишака, это была его недопривороженная Ослица со своим сильным накачанным спутником — Быком. Они заказали еду и напитки и были в прекрасном расположении духа. Сенсей следил за реакцией Ишака. Тому было неприятно все это видеть. Ослица и ее спутник весело смеялись, пили, ели и были абсолютно поглощены друг другом.

— Я не хочу это видеть! Мне не нравится! Зачем ты меня сюда привел? — накинулся на Сенсея Ишак.

Курица, испугавшись его злости, снова лишилась чувств. Сенсей прижал ее к себе, заботливо поглаживая, и молча смотрел вдаль. Ишак был в гневе, он ругался, кричал, бил копытами, падал на колени, злился, а когда успокоился, тяжело дыша сел на скамейку рядом с Сенсеем и замолчал. На Курицу это подействовало как лекарство, и она пришла в чувство. Когда Ишак перевел дух, Сенсей спросил его:

— Успокоился?

Ишак угрюмо посмотрел на него, но кивнул. Сенсей сочувственно положил руку ему на спину:

— Ты любишь ее?

Ишак гордо отвернул морду, показывая всем видом, что отвечать не собирается. Однако руку Сенсея не убрал, а это означало, что он больше упрямился, чем злился.

— Ты можешь злиться, это нормально. Я подожду, но ответить все равно придется. — Через некоторое время Сенсей спокойно спросил, смотря, как Ослица с Быком весело смеются: — Ты любишь ее?

Ишак опустил голову и ответил:

— Да, именно поэтому я и хотел сделать приворот, чтобы она меня тоже любила.

Курице снова стало дурно, но Сенсей успокоил ее, взглядом давая понять, что все хорошо.

— Как думаешь, она сейчас счастлива? Сидя здесь, в ресторане, с Быком? — спросил Сенсей.

— Зачем ты заставляешь меня отвечать на эти вопросы, они приносят мне лишь боль, ведь очевидно, что — да! Она счастлива там без меня! С ним!

— Как ты думаешь, будет ли она счастлива с тобой, если ты ее приворожишь?

Сенсей наблюдал за колокольчиками.

— Так было в инструкции, — ответил честно Ишак.

— Понятно. Представь, что сейчас вместо Быка в ресторане сидел бы ты, а Бык дома бы делал то… — Сенсей не стал произносить слова «приворот» или «ритуал» вслух, чтобы не пугать Курицу еще больше, она и так многое сегодня пережила. — …ну, то, что ты делал? И если бы сделал, то она бы…

— Да, конечно, как он мог бы посметь это сделать! Совсем, что ли?! — перебил его Ишак. — Она была бы моя, ведь она же согласилась пойти со мной в ресторан, пришла, сидит, веселится, счастлива, ей хорошо, самая настоящая радостная Ослица, а он бы… — Ишак осекся и не договорил, потому что понял, что хотел сказать ему Сенсей.

Он загрустил и опустил голову.

— Ты что? Даже не исчезнешь? Ты обычно в этом месте исчезаешь, — грустно спросил Ишак.

— Да нет, посижу тут с тобой, даже до дома провожу, — ответил Сенсей, а потом спросил: — Я Курицу отпускаю?

— Отпускай, — еле слышно произнес Ишак, грустно глядя на землю под своими копытами.

— Ну, что, пойдем? А то солнце уже село, скоро темно станет.

— Пойдем, — согласился Ишак. — Спасибо тебе, Сенсей. Знаешь, ты такой умный, учишь меня, я бы тоже хотел стать учателем.

— Не за что. Только не учателем, а учителем, и если будешь хорошим учеником, то сможешь учителя превзойти, — ответил Сенсей, улыбнувшись.

— Я ничего не понял, но я рад, что ты у меня есть, — расчувствовался Ишак и крепко обнял Сенсея.

— И я рад, — ответил Сенсей, тоже обнимая Ишака, решив оставить мудрости на потом.

— У меня дома такой бардак, поможешь убраться? — воодушевленно спросил Ишак, надеясь, что тот согласится.

— Не наглей. И сотри уже этот крест со своего лба! — ответил Сенсей.

Так они и зашагали по дороге: Сенсей, Ишак и Курица.